Гарь

Храбрая маленькая “Чайка” резво скакала по волнам, подгоняемая восточным ветром. Овечка стояла на носу кораблика и смеялась, наслаждаясь ощущением полёта. С тех пор, как они снова оказались в дороге, ей хотелось петь и плясать от ощущения всеобъемлющей свободы, и одновременно ей было бесконечно стыдно перед Анжеем, перед домом детства и перед тётей и дядей за эту весёлую искру. Сгоревший дом - это ужасно, и она всю ночь плакала из-за ушедшей части своего детства. Но больше её ничто и нигде не держало, не надо было возвращаться с первым снегом куда-то, даже если ей совсем не хотелось (это случалось редко, но случалось). Но с другой стороны, она больше никогда не увидит свою маленькую ферму, не услышит скрип половиц, тёплый запах пирога, и та роща, где они с Анжеем так часто играли в разбойников, больше никогда не зацветет. Радость её сдуло порывом ветра, и весёлые пляски корабля перестали доставлять удовольствие. Овечка отошла и села на табурет, ухватившись за канат. Её удавалось утешать себя одним лишь воспоминанием: выражением лиц этих ублюдков-коллекторов, когда она им сообщила, что нет их вожделенного дома. Хотя радость сомнительная - его же теперь ни у кого нет. Им предстояло плыть ешё несколько часов, и Вражка с Анжеем спустились вниз, в каюту, отдыхать. Гран дремал на палубе, свернувшись клубком под бочкой, как последний бродяга. Спускаться вниз он отказался, аргументов не привёл, и вот теперь пытался не продрогнуть под холодными морскими брызгами. Овечка поднялась к капитану Шему. Бравый моряк стоял за штурвалом, сжимая в зубах трубку. Обветренное его лицо светилось добродушием и отвагой. Его сын сидел рядом на ящике и плёл сеть. - О, Овечка! Иди сюда, малышка, мы скоро уже прибудем, - пробасил Шем. - Спасибо вам большое, капитан. - Пустяки, - махнул он рукой. - Мне всё равно туда. Жаль, что так получилось с нашей идеей, хорошая была, но дом ваш жальче, конечно. Это же надо было такому несчастью случится! Жем подвинулся, и Чёрная Овечка села рядом. Она вплетала в косичку медный колокольчик. - Куда вы потом пойдёте-то, ребятня? - спросил капитан. - Думаем через Ньёржик, до города Сиалий. У нас там тётя живёт, - соврала Овечка. Она совсем не хотела распространяться про Крылатых. - Понятно, понятно. Если выйдете из Гальчика сейчас, то к ночи будете у Ньёржика. Там и оставайтесь до завтра, на праздник Красной Метели, они там хорошо празднуют, а вы хоть повеселитесь, а то твой брат совсем нос повесил. - Он очень любил свой дом. Шем почесал косматую бороду. - Да я что, не понимаю что ли? Я бы сам убивался, если бы что-то с “Чайкой” случилось… Но вы-то его друзья, семья, поддержите. Дом и новый построить можно, а такую сестру как ты он больше не найдёт. - Это верно, - кивнула Овечка. - А я знаю! - вдруг радостно воскликнул здоровяк. - Шем, штурвал! Его сын за одну секунду оказался у руля, перехватывая управление, а капитан поднырнул под клотик и, открыв сундук, принялся там увлечённо рыться. Нашёл нужную вещь и вернулся за штурвал, ласково потрепав ребёнка по лохматой голове. Держась одной рукой за руль, второй протянул Овечке какую-то круглую жестянку. Взяв подарок, Овечка поняла, что это небольшой компас - медный, с поцарапанным стеклом и геометрическим узором на крышке. - Спасибо! - улыбнулась она, пряча подарок за пазуху пальто. - Не за что, Овечка. В этом мире даже звёзды могут тебя обмануть, но хороший проверенный компас не соврёт никогда! Он указывает на ближайшей Маяк, а если уж окажешься у Маяка - то беды можно не бояться. Овечка снова достала устройство. Золотая стрелка показывала налево. - Получается, один из Маяков там? - она указала рукой на море. - А что будет, если встать ровно между двумя Маяками? - У тебя появится отличный шанс это проверить! - рассмеялся Шем. - О, слышишь, чайки кричат? Совсем близко берег, скажи своим друзьям. Эй, Жем, хватай трос! Мальчик засуетился, но с должной для юнги выдержкой: вся его спешка была продумана, все детали заранее распланированы, и ни одного лишнего движения он не делал. Овечка сбежала вниз, наткнулась на Грана. Наклонилась было, чтоб его растолкать, но баш пробормотал: - Я не сплю. И медленно сел. - Если не спишь, то готовься к высадке на землю, сухопутная черепаха! - улыбнулась ему Овечка и убежала дальше. В каюте, такой тёплой и сухой, Анжей и Вражка читали книги. Брат всё-таки умудрился взять у Бабы Заны какую-то беллетристику! - Эй, готовимся сойти на берег! - крикнула им Овечка. Бежать больше было некуда, но ей страшно хотелось хоть что-то сделать, поэтому она пошла помогать Жему. Мальчик отнесся к порыву благосклонно, указывал, что, куда и зачем, и Овечка приходила в полный восторг наблюдая, как сворачиваются паруса и шхуна сбавляет ход. Вскоре впереди показалась узкая полоска берега, точнее, огни деревни: саму землю в темноте было плохо видно, и её друзья вышли на палубу, щурясь от ветра. К берегу причалили тихо. Вся деревня спала, лишь одиноко лаяла собака. - Слушайте, ребятня, - сказал Шем. - Давайте-ка вы оставайтесь сегодня спать в каюте, коль не брезгуете на полу. У вас же спальные мешки есть? Ну так вот ложитесь, а то что вы по темноте будете шастать. Я вот уже собираюсь на боковую, чего и вам советую. Анна и Анжей переглянулись. - Благодарю, капитан, - Анж пожал ему руку. - Это крайне любезно с вашей стороны. - Да какие вопросы!.. Жем, а ну-ка пришвартуй Чайку по-человечески, а то проснёмся в открытом море - я тебе уши надеру, клянусь Мотыльком! С этими словами капитан ласково погладил мачту кораблика и ушёл вниз, а уже через минуту раздался его могучий храп. - Он хороший, - сказал брат. - Правда мне не очень нравиться быть “ребятнёй”. - Думаю, он просто такой человек. Будь тебе декад шесть, ты бы всё равно был у него ребёнком. - Ну, за возможность переночевать под крышей я готов им побыть, - улыбнулся Анж. - Правда я хорошо отдохнул, спать не хочется. - Мне тоже, совсем, я только разогрелась, а ты пропустил, как я опускаю паруса! - Ничего, я уверен, что ещё не раз это увижу… А где Вражка и Гран? - Вон, внизу, у ящиков. Баш сидел на полу, ведьма на коробке. Рядом горел фонарь, мягко освещая их лица. Ведьма потирала замёрзшие руки и куталась в шрем. - Если вы хотите хотите сидеть на палубе и мёрзнуть, то я предлагаю по крайней мере вытащить сюда спальники и чай, - предложила им Овечка. Вражка кинула на неё взгляд, полный благодарности. - Это замечательная идея. Овечка кивнула, потянула за собой брата и, тихонько спустившись в каюту, стараясь не разбудить Шема (что было сложно - он сам кого хочешь разбудит своим храпом), забрала спальники и горелку с чайником. Выдала половину Анжею и вместе они принесли вещи наверх. Анж немного помучался с горелкой: к печи он привык больше, а тут действовал с осторожностью заклинания змей. Но вскоре вспыхнул голубоватый огонёк и брат, выдохнув, поставил на него чайник. Овечка заметила за парусом Жема и махнула рукой, приглашая присоединиться к посиделкам. Мальчик подошёл неуверенно. - А что это вы делаете? - шмыгнул он носом. - А я не знаю, - ответила Овечка. - Сегодня же ночь на Красную Метель. Положено гадать, - просветила их Вражка, - я могу всем что-нибудь предсказать. У меня не осталось ни рун, ни карт, но Гран говорит, что можно гадать на чём угодно, я вот на воске хочу попробовать. Только нужна ёмкость с водой. - По-моему, мы окружены ёмкостью с водой, - заметил Анжей. - Точно, можно же использовать море! Можно же, да, Гран? Баш пожал плечами. - Почему нет. - Отлично, тогда давайте дождёмся чая и пойдём к морю, - предложила Овечка. - Жем, пойдёшь с нами? - Отчего нет, пойду! Они дождались, пока закипит вода и Анжей разольёт чай по кружкам, а затем спустились на берег. Галька хрустела под ногами, море дремало, прохладный солёный ветер трепетал пламя свечи, и Вражка, кутаясь в спальник, прикрывала огонёк ладонью. Там, где начиналась вода, было темным-темно, даже спутники прикрывались облаками, лишь иногда с любопытством поглядывая вниз. Стояли друзья странной вереницей, белая пена старалась дотянуться до их сапог, но, терпя поражение, возвращалась назад, дожидаясь новой попытки. В отличие от остальных, Гран как всегда был без куртки или шрема, но если холода он не чувствовал, то ветер доставлял ему неудобств. Ажей протянул ему собственный спальник. - Мне всё равно не холодно. Гран накинул мешок на плечи: выглядел презабавно - словно ребёнок, в шутку решивший нарядиться королём. Вражка вышла вперёд, неуверенно повернулась на них. - Не знаю, ещё ни разу не гадала на море. Гран, что делать дальше? - Гадай. - Нет, ну это-то я поняла… Как именно? - Я не знаю, я никогда так не делал. Овечка фыркнула. - Ты потрясающий учитель. Баш не ответил, всучил Анжею назад спальник, вышел к Вражке, на ходу скинул ботинки и вошёл в воду. Протянул ей руку. Овечка аж дрогнула при мысли о том, как там холодно. - Придётся довериться морю, маленькая ведьма, - сказал бывший король. - Иначе волны унесут судьбу, и ты ничего не узнаешь. Вражка неуверенно стояла на берегу, дрожащий огонь освещал неуверенность на её лице. - Вражка, ты заболеешь, - сказал Анжей. - Ничего, не заболею, если потом согреюсь быстро! Так… Помоги мне, надо снять ботинки. Опираясь на Анжея, ведьма скинула сапоги, заправила юбку за пояс и вошла в воду. Волны тут же накинулись на её голые ноги и девушка взвизгнула. - О, как холодно… - Безумная, да у тебя бабочки в голове! - крикнула ей Овечка. - Возвращайся, лучше у нас будет здоровая подруга, чем больные гадания. Но ведьма лишь покачала головой, перехватила руку Грана и вместе они прошли в дальше в море. Две фигуры в темноте и горячая искра в ладонях. Жем дёрнул Овечку за рукав, хотел что-то спросить, но передумал и уставился на странную парочку. Овечка видела, как ведьма наклонилась к воде: длинная юбка всё же промокла и концы светлых волос окунулись в волны. Море загудело, словно пело им свою особую песнь. Ведьма вылила воск на тёмную гладь. Потом ещё. И ещё. Всего пять раз. После этого разогнулась и быстро пошла назад, к берегу. Вся мокрая, промёрзшая до костей, но глаза сияли. Гран, идущий прямо за ней, выглядел чуть менее воодушевлённым. На берегу Овечка бросилась помогать подруге надевать обувь и выжимать юбку. Гран от помощи отказался, хотя был немногим суше: штаны промокли до бёдер. Анжей накинул ему на плечи спальник. - Так, всё, пойдёмте обратно на палубу. Надеюсь, ваши гадания того стоили. - Стоили! - улыбалась Вражка. - Думаю, что стоили. Они снова взошли на борт “Чайки” и, укутав потерпевших до ушей в тёплые и сухие спальники (даже Гран не особо сопротивлялся), принялись за ещё неостывший чай. Вражка крутила в ладонях огарок гадальной свечи. - Так что тебе там море сказало? - нетерпеливо спросила Овечка. - О, сейчас, - ведьма сделала глоток чая. - Какой вкусный… спасибо, Анжей. Так вот. Прости, я запямятовала... Жем, да? Море нарисовало… я думаю, это был дубовый жёлудь. Это значит благополучие, которое тебя скоро ждёт. - Ух ты! Хорошо бы, - улыбнулся мальчик. - Вот и я подумала так! Жаль, ты не видел. По-хорошему, вас бы туда подзывать, а потом предсказывать, но что ж делать. Так вот, Овечка, у тебя появился замок. Анна нахмурилась. Только что она стала свободной, и на тебе! - Замок? Как на двери? Это тюрьма? - Нет. Замок обычно означает защиту, причём то, что ты кого-то защищаешь, а не тебя, понимаешь? - А, ну это ясно, да. С этим я обычно отлично справляюсь. - И то верно. Так, Анжей. У тебя был тюльпан. Это обычно символ любви, но иногда и яда тоже, тут надо смотреть дальше, но дальше волны всё же унесли воск, так что… - Я понял, - серьезно сказал брат. Овечка хохотнула и хлопнула его по плечу. - Так, Гран… - Я видел, - прервал её баш. Ведьма кивнула, но Овечка не собиралась сдаваться так легко. - Но так нечестно! Расскажи нам, про наши-то ты знаешь и будет несправедливо, если ты не расскажешь своё. Но Гран закрыл глаза, показывая, что обсуждение закончено. Овечка не очень расстроилась: потом спросит у Вражки. Кстати, о Вражке. - А у тебя что? - спросила она ведьму. - Нож. Думаю, ученичество моё будет нелёгким. - Этого стоило ожидать, глядя на твоего наставника. Но ничего, мы тебе поможем, чем можем. - Спасибо. А сейчас я предлагаю пойти спать. Овечка вскочила, случайно уронив чашку, по счастью почти пустую. - Полностью поддерживаю! Спасибо тебе за гадания, Вражка. Надеюсь, жертва твоего тепла сделала их самыми точными гаданиями на всём Калахуте. Анжей, Жем, Гран, вы идёте? Юнга кивнул, отправился вниз. - Я зажгу при входе свечу, чтобы вы не запнулись. Аккуратно только, не ложитесь под папкиной постелью, а то он утром на вас наступит, и всё, поминайте как звали… - Я буду тут, - ответил Гран. - Чем тебе так не нравится каюта, Гран? - Овечка забрала свой спальник с досок. - Просто не нравится. - Дело твоё, сиди, мёрзни. Анж? - Я тоже ещё немного побуду тут, - ответил брат. - Спать совсем не хочется сейчас, только недавно отдыхали же. - Вы. Вы отдыхали, а я на корабле помогала. Овечка зевнула и вместе с Вражкой пошла вниз, размещаться на жёстком полу кораблика и позволять волнам себя баюкать. **** Четвёртый день они шли через землю Фиалок и Сиалий. Три дня назад прошли Ньёржик, закупившись в дорогу едой, а после порядочное количество времени не видели ни одного селения - сплошь мшистые леса да река Киенка, вдоль которой они и двигались до деревни под названием Родосов. Первоначальный план дойти до города Сиалий поменялся: так бы им пришлось делать большой крюк через ущелье, а теперь одни двигались по прямой, пронзая полуостров, как стрела. Правда, чуть с меньшей скоростью. И, если Овечка привыкла бодро шагать с грузом за плечами, то Анжея и Вражку пеший поход явно утомлял: они непростительно часто делали привалы и двигались так размеренно, что иногда Овечка злилась, но быстро остывала (как, впрочем, и всегда). Бывший король острова Цветов своё мнение по этому поводу не высказывал, у него и своих забот хватало: как единственный, кто умел охотиться, он взялся за дело и каждый день приносил к костру лесных голубей или кроликов. Но, соответственно, и отдыхал он меньше всех, хотя Овечку вообще удивляло, как он умудряется спать без палатки. Даже она подмерзала в меховом спальнике. Во вторую ночь их пути, сразу после праздника Красной Метели, с неба пошёл противный дождь, холодный, предвесенний, и путникам пришлось в срочном порядке ставить палатки. По счастью, два брезентовых убежища возводились очень быстро, но Гран согласился войти внутрь только когда Анжей пообещал не закрывать вход. Полдня они потеряли, ожидая, пока распогодится. А ночью ударили морозы, и тропа у реки, по которой они должны были идти, превратилась в ледяное испытание на ловкость. Анжей не прошёл и свалился в воду. Гран смеялся, а Вражка с Овечкой (которая сама еле сдерживала смех) помогали незадачливому походнику вылезти на сушу и просушить одежду на костре, на это ушло ещё полдня. Земля Фиалок и Сиалий отличалась от земли Ветров: если на родине Овечки сплошь простирались бескрайние поля, крутые утёсы и небольшие сосновые леса, то этот полуостров представлял из себя полчища ветвистых ив. Между деревьями пролегало довольно большое расстояние, такое, чтобы каждое дерево могло чувствовать себя спокойно. Каждое утро Овечка смотрела на тонкие веточки, ожидая, когда же появятся пушистые почки, похожие на меленьких кроликов. Но нет, они пока спали. В остальном же их поход проходил довольно хорошо: достаточно тепло для конца зимы (спасибо спальникам и костру), со свежей водой (спасибо реке) и вкусной едой (спасибо Анжею, готовящему, Вражке, разбирающейся в травах, Грану, охотящемуся, и ей, Овечке, всех подбадривающей). И вот, наступил вечер четвёртого дня. Все порядком устали и поставили лагерь на небольшой полянке, прямо под могучей ивой (две верные палатки, в одной спали девушки, во второй - Анжей), и развели костёр, Овечка пошла набрать воды в котелок, речка тихо журчала в паре метров от них, несколько ив склонились над ней, трогая воду кончиками веток. Розовые водоросли плавно колыхались на дне, охватывая камешки, а вода была такой прозрачной, что казалась почти нереальной. Овечка потрогала её и тут же одёрнула руку - ледяная! Принесла полный котелок назад. Брат сидел на бревне и разделывал кролика, Вражка помогала чистить картошку. Уже изрядно стемнело, а вместе с тем и похолодало, так что Овечка подкинула ещё одно дровишко в костёр. - А где Гран? - спросила она. - Собирает дрова, - ответил Анж, бросая мясо в котёл. - Вот уж не думала, что короля башей можно заставить этим заниматься! - А что ты думала вообще? - несколько обиженно ответил брат. - Он вообще делает всё, что попросишь, просто первый не предлагает. Просто не думает о необходимости, ему-то это не нужно. - Готово! - Вражка положила овощи в тарелку. - Кидать сейчас? - Нет, она сварится тогда быстрее мяса. Надо подождать. Можно пока почистить морковь. Ведьма кивнула и принялась за новую работу. Овечка потянулась, посмотрела наверх. Ах, какие красивые звёзды сияют над Калахутом! Так бы и стояла всю ночь, просто любуясь их светом. - Как думаете, свет звёзд, он как наш? - спросила она. - Ну, в легенде о Нашре говорится, что да, - ответил брат. - Но лучше спроси у Грана. - А мне надело всё спрашивать у Грана, я хочу узнать, что вы думаете, а не то, что знает он. Из-за того, что баш был чуть ли не старше всех жителей Калахута (хотя сама Овечка никогда и ни за что не сказала бы, что он вообще взрослый человек, так он себя вёл), Анжей начал отсылать к нему по любому вопросу. Что значит Таинство Сов? Спроси у Грана. Из-за чего началась война Хозии? Вроде, Гран в курсе. Как выглядят Маяки вблизи? Гран… Но проблема была в том, что Гран как раз не знал! На острове Цветов, как поняла Овечка, было вообще туговато с информацией. Но когда он всё же знал, неизменно превращал это в легенду или песню. Немного косноязычную, звучащую, как школьный пересказ, но это всё равно было красиво. - Думаю, да, - сказал Анжей. - Думаю, звёзды - как Маяки. И часть нашего света принадлежит им. - А мне кажется, что весь Свет принадлежит Калахуту. Но сила звёзд - она другая, больше и выше, просто похожая на нас, понимаешь? Солнце же тоже звезда, но его свет не имеет ничего общего со Светом Маяков, - сказала Вражка. - Кто сказал? - удивилась ведьма. - Кажется, это уже доказали учёные. - Какие учёные? - В академии Стрижей. Овечка кивнула, снова посмотрела наверх, и небесные светила показались ей очень далёкими. Гран пришёл к стоянке бесшумно, свалил влажную древесину у огня. - Тут рядом, - сказал он, - кладбище. И мышиные карлики. - Кладбище? - удивилась Овечка. - Но тут нет селений! - Там была ферма, но она почти разрушена. - Заброшенная ферма! Анж, Анж, пойдём посмотрим! - Зачем нам смотреть на какую-то старую ферму? - удивился брат. - Но там может быть что-то интересное! Гран достал из рюкзака трубку, сел рядом с Анжеем: - Ничего интересного там нет, я проверил. Одна плесень и гнилые балки. - А мышиные карлики? - Что, тебе надо было принести одного? Они довольно неприятные. - Тебя послушать, так все неприятные: и вы, и карлики, и Крылатые, и Совы. Разве что драконы нормальные. Думаю, тут дело в том, что никто не нравится конкретно тебе, но я хочу их всех увидеть! Какой толк жить в таком большом и удивительном мире, если я даже не встречала половину существ? Скажи, где эта ферма, я схожу! Анжей нахмурился, встал: - Анна, нам надо добраться до Родосова. Не надо отвлекаться на какие-то развалины, это может быть опасно. - Это не опасно, Гран уже проверил! - Для него - нет, но ты то не он. - О, и слава Мотыльку, что я не он! - крикнула Овечка. - Перестань, разве плохо, что я хочу увидеть карликов.?! Я даже не прошу пойти одна, предлагаю тебе, а ты скучный, хочешь на месте сидеть. - Прекрати, пожалуйста. Ты ведешь себя как ребёнок. - Ой, кто бы говорил! Сам-то! - Анна… - Не называй меня так! Всё, не хочу тебя больше слушать! Если ты так хочешь - отлично, буду сидеть тут, у огня, и ничего не увижу, никогда! - Мы, вообще-то, едем, чтобы ты увидела Крылатых. Овечка упёрла руки в бока. Каким-то осколком сознания она понимала, что и правда ведёт себя неподобающе, но её понесло, и сдержаться она не могла. - О, не рассказывай мне сказки! Не смей мне говорить, что ты идёшь туда ради меня, сколько лет я без тебя везде ходила, и ничего, ты как-то переживал, а тут забеспокоился. Анжей покраснел. - Это другое… - Ну конечно, конечно, рассказывай! Тут Гран встал, стряхнул пепел, сказал: - Я принесу тебе мышиных карликов, если ты прекратишь кричать. Овечка задрала нос: - Я прекращу кричать только если ты возьмешь меня с собой и покажешь их! - Ладно, девочка, - усмехнулся Гран. - Пошли, покажу тебе твои чудеса. Страшно обрадовавшись, Овечка перепрыгнула через бревно и, не глядя на Анжея, побежала за башем. - Подождите… - начал Анж, но Овечка ускорила шаг и заткнула уши руками. Лишь когда пламя костра стало еле заметным, она снова позволила себе слышать. Снег скрипел под ногами, и Овечка обрадовалась, что он есть, ведь иначе бы они брели неведомо куда в полной темноте. Гран шёл, не оборачиваясь, но она всё равно сжала в кармане свой кинжал - несмотря на совместное путешествие, она не могла довериться ему полностью. Что-то в его взгляде постоянно напрягало. И всё же она надеялась, что ошибается. Хотелось верить в лучшее. - А далеко нам? - спросила она. - Нет, не очень. Половину пути мы уже прошли. - О, ну тогда тем более зря Анж волнуется, если так близко. - Он волнуется не зря, просто знает, что с неизведанным надо быть осторожным. Хотя часто он перегибает палку, конечно. - Мышиные карлики опасны? Баш обернулся. На фоне ночи он был бледен, как мертвец. - Мы все опасны. Тут сзади, со стороны лагеря, раздался шум ломающихся веток и шагов. Овечка вздрогнула, ещё крепче ухватилась за кинжал, но Гран лук не достал, лишь смотрел на фигуру, бегущую к ним. Это оказалась Вражка, вся красная от бега. Она подбежала и, облокотившись на плечо Овечки, отдышалась. - Ты чего это? Что-то случилось? Сделав глубокий вздох, ведьма выпрямилась: - Нет, Анжей будет смотреть за костром, а я просто подумала, что если уж я хочу стать настоящей ведьмой, то мне обязательно тоже надо увидеть мышиных карликов. Вы не против? - Всеми руками за! - улыбнулась ей Овечка. Гран кивнул, потом махнул рукой, приглашая за собой. - Сейчас идите тихо, иначе спугнёте. Мышиные Карлики очень осторожны. Он сделал шаг вперёд, но тут же снова обернулся. - А, да, если вы их разозлите - вас убьют, растерзают и утащат Свет в норы. - Ну, вовремя ты, конечно, предупреждаешь, - прошипела Овечка. Вражка взяла её за руку. Минут десять они лавировали между размашистыми ветвями, по щиколотку утопая в снегу. Горсть попала Овечке в ботинок, но она не решалась останавливаться, лишь морщилась. Они шли в молчании и, казалось, весь мир затих вместе с ними. У корней одного из деревьев Гран опустился, стряхнул снег с камня. Несколько раз провёл ладонью, освобождая надпись: “Карлинка. Да обретёшь ты покой на иных берегах”. Второй очищенный им камень оказался маленьким фонарём без верха, куда помещали Свет погибшего, если успевали поймать. Считалось, что такой свет, побывший с хозяином ещё немного после смерти, сможет лучше прижиться в Маяке, а потом найти свою дорогу. - Вот отсюда, - сказал Гран. - Карлики давным-давно забрали Свет и отнесли себе на пир. - Какой ужас! - выдохнула Овечка. - Как они могут, они же уничтожили этого человека! Я слышала, что так делают, но это же чудовищно, просто… Баш посмотрел на неё, прищурившись, а Вражка дёрнула за рукав. Тогда-то Овечка и поняла. - Так ты же тоже так делал! - с её глаз словно пала какая-то пелена. - Я всё не воспринимала это так, но теперь понимаю. - Как-то ты медленно соображаешь, - сухо ответил баш. - Я просто надеялась, что всё это сказки! - разозлилась Анна. - Глупые сказки и ты хотя бы просто убивал людей, но нет, ты уничтожал их, и теперь все они... навсегда ушли. Совсем. Эта мысль, простая и пугающая, и раньше приходила ей в голову, но была словно ненастоящей. Все эти рассказы про то, что волшебные существа пожирают человеческий Свет были не более, чем страшилками, но вот, перед ней такое существо, и тут рядом, под снегом - множество других таких же, и все они делали или делают отвратительные, жестокие вещи, и это на самом деле, совсем по-настоящему. Гран встал. - А что мне ещё делать? Это суть нашей жизни, мы не можем существовать по-другому. Нас создали такими…. - Не обвиняй Мотылька в том, что ты чудовище. Никого не обвиняй, кроме себя, - Овечка крепко сжала кинжал. - Как я могу доверить тебе моего брата? - Твой брат, - он шагнул вперёд, - лучше всех знает, что я чудовище, и ничего. Ты мне уже надоела, ты то хочешь идти смотреть на чудеса этого света, то вдруг резко понимаешь, что чудеса эти опасны, хотя сто раз уже слышала об этом! Ты проводишь дни бок о бок со мной, а потом вспоминаешь, что я не человек и злишься. Ты хочешь уберечь брата, а потом сама же его обижаешь, - его голос почти превратился в шепот, - если ты не в состоянии идти по пути, который сама выбрала, то сиди на месте и не мешай никому. Осознание, что все его слова до боли правдивы, злили Овечку. Злили и пугали так, что хотелось вернуться к костру, обнять Анжея и просить утешения. Но в силу упрямства она не собиралась отступать просто так. - Я выбираю свободу, - с вызовом сказала она. Король тихо рассмеялся её словам. Вражка крепко сжала ладонь подруги, сказав: - Думаю, мы так только всех распугаем. Ссориться я бы хотела у костра, хотя вру, я бы вообще не хотела ссориться, конечно. Но вот ночью в лесу я бы всё же посмотрела на этих существ. Овечке пришлось потратить очень много усилий, чтобы внять совету. Гран сделал несколько шагов к следующей иве, положил руку на кору, подозвал девушек, которые повторили его действие. Овечка не понимала, зачем им гладить холодную шершавую поверхность дерева, но Вражка, прижавшись к иве почти полностью, прошептала: - Оно дрожит… оно ведь дрожит, Гран? Ему что, холодно? - Нет, ему не холодно, но да, оно дрожит. Это значит, что под его корнями танцуют мышиные карлики. Давайте обойдем иву, их нора с этой стороны. Мы оставили следы, сейчас я их сотру. Овечка и Вражка послушно притаились за стволом, а Гран ногой раскидал снег так, что вместо отпечатков сапог образовалась снежная кашица, затем перепрыгнул через нетронутую часть земли прямо к девушкам и кинул к корням кусок морковки. Приложил палец к губам, дескать - молчите! - и указал на одинокую рыжую морковную крошку. Овечка послушно уставилась туда, но сосредоточиться полностью не могла - терзал стыд за сказанное, а в голове была полная каша. Шли минуты, становилось всё холодней. Овечка неотрывно смотрела на морковь, и глаза вскоре начали болеть от белизны снега вокруг. Она уж было хотела сдаться, предложить пойти назад, убеждённая, что сама же своими криками всё испортила, как тут снег еле-еле пошевелился и всё внимание оказалось приковано к корням ивы. Из-под земли вылезла маленькая мышка и, осторожно ступая, покралась к еде. Овечка чуть не застонала от разочарования - столько усилий ради какого-то грызуна!.. Но тут поняла, что мышь идёт на задних лапах, что не очень-то свойственно этим зверям. Вражка неловко подалась вперед и скрипнула снегом - мышь обернулась, и Овечка увидела, что вместо морды у неё уродливое черноглазое лицо, совсем как у старика! Только теперь она разобрала его облик полностью: и плащ из мышиной шкурки, и маленькую сумочку из жёлудя, и мелкие острые зубы совсем как у крысы… Карлик открыл рот и издал такой пронзительный визг, что Овечка поморщилась. В следующий момент он с невероятной скоростью бросился назад в нору, но не успел: Гран прыгнул и перехватил малыша, прижав к земле ладонью. Визг смолк. Девушки осторожно приблизились, глядя, как баш встаёт, держа существо в кулаке. Как только он немного расслабил ладонь, карлик снова завизжал и вонзил мелкие зубы в бледную кожу баша. Гран поморщился, но ладони не разжал. - Были ли у вас Красные Псы? - спросил он. - Не было, не было, - заорал карлик. Больше Гран у него ничего не спросил, а лишь размахнулся и швырнул существо прочь. Тело карлика ударилось об иву и, переломленное, упало вниз на снег, оставляя за собой тёмный след крови. Овечка вскрикнула, подлетела к нему, но, увидев, отвернулась - тут явно не помочь. Лишь заметила, что ни крупицы Света не вырвалось из его груди. Гран стоял как ни в чём не бывало и слизывал кровь с руки. - Давай я посмотрю, - предложила Вражка, но как-то неуверенно. - Не надо, всё в порядке. Губы его были в крови. Овечка почувствовала страшную усталость, ей больше не хотелось ни видеть существ, ни разговаривать с Граном, но всё же спросила: - Зачем ты его убил? Я уже не могу смотреть, как ты всех убиваешь. - Ничего, ты прекрасно ешь на ужин тех, кого я убиваю и не очень-то возмущаешься. - Да, но это другое. Он разговаривал! Баш посмотрел на неё, приподняв бровь. - Какой же чудный у тебя критерий жизни, девочка. Существо без Света, но с голосом, жизни достойно, а вот существо со Светом, но без голоса - нет, на ужин сойдёт. Смотрите. Девушки обернулись. Ещё несколько тёмных маленьких фигур в накидках мышей приблизились к телу своего товарища, внимательно осмотрели, а затем, взяв за руки и ноги, потащили в нору. Один из карликов подбежал к злосчастной морковке и взял с собой, а затем скрылся в корнях. - Они его съедят, - сказал Гран. - Так что не очень-то расстроились из-за его гибели. - А вы тоже едите своих? - спросила Овечке. - Фу, - потешно поморщился Гран, - нет. Опытным путём выяснилось, что баши совершенно невкусные. Тут он резко подался вперёд прямо к ней и оскалился: - Свет девочек, что заблудились в лесу, намного вкуснее! Секунды не хватило, чтобы достать кинжал, как он рассмеялся и, повернувшись к ней спиной, пошёл обратно. Овечка стояла, тупо глядя ему вслед, пока Вражка не привела её в чувство. - Пойдём, пожалуйста, я уж совсем замёрзла. И только придя в себя, Овечка со всей злости крикнула башу: - Не смей со мной так шутить!!! Её крик эхом разнёсся среди деревьев, но остался без ответа. Тогда, взяв подругу за руку, Анна поторопилась в сторону лагеря. Анжей сидел у костра. Четыре порции супа дымились у костра, тихо кипел чайник. - Ну как? - спросил он. - Нашли? - Нашли, - буркнула Овечка, проглатывая первую ложку. - Твой Гран убил одного карлика. - Вот как… Гран и Вражка сидели с противоположной стороны костра. Вражка что-то выспрашивала у своего учителя, по-птичьи поглощая свою порцию. - Да. Но не знаю. Это странно, Анж. Странно как-то. Слушай… - М? - Очень вкусный суп. - Да, спасибо. - Но я не то хотела сказать. - А что? - Мне очень жаль наш дом, Анжей. Он сидел, опустив голову. - Мне тоже, Анна. Мне тоже. *** На пятый день, когда до конца полуострова оставались всего сутки ходьбы, они остановились на обед. Ставить палатки не стали, лишь развели костёр, и Анж начал готовить кашу с розмарином, попутно заваривая травяной чай из запасов Вражки. Видя, что все довольно утомлены, а Анжей вообще близок к простуде, ведьма решила сменить обычный напиток на лечебный. Вкус у него был не очень, зато сил прибавлялось на раз. - Думаю, на Родосове тебе надо будет немного отлежаться. Нам всем, вообще-то, - обеспокоенно сказала ведьма, - если уж Гран хочет дальше плыть. - Если ты, маленькая ведьма, знаешь другой способ добраться до острова, то я тебя внимательно слушаю. Гран балансировал на ветке ивы, солнечные лучи окрашивали его волосы золотом и серебром. - Нет, нету. Но ты же согласен, что нам надо будет отдохнуть от дороги? Я очень хочу в баню, например. И запасы надо пополнить: у меня почти не осталось имбиря, зверобоя, да и ромашки мало. - Было бы на что их пополнить ещё, - вздохнула Овечка. Анжей, отвлёкшись от готовки, вынул кошель и вытряхнул из него монеты. Овечка посчитала: всего тридцать синих монет. Много на это не купишь, конечно, но ещё не критично. Брат улыбнулся, убирая деньги обратно. - Справимся как-нибудь. К ним заглянул лёгкий ветерок и разворошил золу. В голых ветках деревьев запела птица. Пахло сыростью и травой. - Вы слышите: ручей начал петь другую песню? - воскликнул Гран и спрыгнул с ветки вниз. - Теперь он поёт о весне. - Я тоже знаю песню о весне, - улыбнулась Вражка. - Хотите, спою вам, пока мы ждём обеда? - Конечно, - кивнул Анжей. Овечка села у огня обхватив колени, согревая промокшие ботинки и влажные волосы. Она заплетала косичку, смотрела на свою взрослую подругу и слушала её песню: Все мысли только о тебе, Все песни только о весне. Был берег крут, журчал ручей Звенела первая капель... Голос её был высоким и чистым, как тёплый ветер после долгих холодов. Вражка слушала и радовалась, что зима на Калахуте короткая, что прошла она так быстро и по-своему чудесно. *** Холм пошел вниз, деревья, нежелавшие напрягать корни и кое-как держаться под наклоном, решили остаться в пологом лесу, так что весь скат представлял собой поле из подтаявшего снега, на краю которого прямо у кромки воды находилась деревушка Родосов. Поселение было видно, как на ладони - от края до края: справа - большой амбар с маленькими фигурками пасущихся коров, слева - доки, а между ними около ста бревенчатых домиков с низкими мшистыми крышами. Сразу за деревьями мерно качалось море. Овечка приложила ладонь ко лбу, загораживаясь от солнца и вглядываясь в горизонт. - Острова Крылатых не видно. - До него два дня плыть, - напомнил Гран. - Да, я знаю, но мало ли он сияет или что-то в этом роде. Вражка осторожно ступила на скользкий склон, повернулась боком и мелкими шажками начала спускаться вниз. Анжей последовал за ней, аккуратно придерживая ведьму за руку. Но Овечка не собиралась ползти вниз как раненная утка! Сев прямо на снег, она оттолкнулась, наклонившись вперёд, и с восторгом поняла, что едет вниз! Подол куртки служил хорошими санями и постепенно она начала набирать скорость. Конечно, ехала она не так быстро, как на санях или, например, на доске, но всё равно обогнала своих друзей. - Анна, аккуратнее! - крикнул ей брат, но Овечка лишь махнула ему рукой. Вскоре склон выпрямился и пришлось встать. Со смехом отряхнулась от снега, вытряхнула его из ботинок и посмотрела на этих копуш, которые только-только были на середине пути. Даже Гран спускался вниз перебежками, с опаской поглядывая на Вражку, которая уж слишком часто поскальзывалась. Овечка терпеливо их ждала, наблюдая за морем, чувствуя его солёный запах и ветер в волосах. Ей не терпелось отправиться дальше ровно так же, как и хотелось отдохнуть в тепле и уюте. Но тут уж всему своё время. Наконец и её друзья оказались внизу. Анжей посмотрел на неё с капелькой братского осуждения, но ничего не сказал, а лишь указал на первые домики, уютно спящие вдалеке. - Пойдёмте, попросим ночлега. - Попросим? - фыркнула Овечка. - Скорее выкупим. - Да хоть бы и так… Из-за тепла поле, которое отделяло путников от деревни, превратилось в холодное пюре и идти по нему было занятием не из приятных. Ботинки Овечки тут же промокли насквозь. Первый дом встретил их закрытыми ставнями и такой же слякотной дорогой. Овечка ускорила шаг, завернула за угол, но никого не нашла. Потом, изрядно обгоняя друзей, пошла к следующему дому, но с тем же результатом, и только у третьего жилища нашла человека - ветхого старика с такими густыми бровями, что не было видно глаз. - Горит Маяк! - крикнула она ему. - Простите, не подскажете, где мы можем остановиться на ночь? Мы пришли издалека, нам бы отдохнуть. Старик поднял голову, смотрел на неё молча около минуты, затем махнул рукой в сторону, сказав: - Идте д кнца улиц, тама дома Симы, тамта и станьте. - Ага… спасибо. Овечка поманила друзей за собой, повела их по нужному (она надеялась) маршруту. В конце улицы оказалось аж три дома. За забором одного из них с любопытством тянул голову олень и лаяла собака. Пока Овечка звонила в дверной колокольчик у калитки, её брат гладил оленя между рогов, вызывая огромный восторг у зверя. Из иссохшей двери дома выглянула пожилая женщина, спросила: - Чегось? - Горит Маяк! Скажите, вы Сима? Нам нужен ночлег. - Не, я не Сима. Сима слева, к ней и идите, меня не трогайте! Дверь хлопнула. - Не судьба тебе, Анж, дружить с этим рогатым, пошли в соседний дом. Анж вздохнул, попрощался с оленем и направился вслед за сестрой дальше. Нужный дом оказался очень похож на остальные, разве что дверь когда-то была расписана неуклюжими цветами. Похожий орнамент проступал и на ставнях, и на козырьке крыши. С сосулек звонко падали первые весенние слёзы, рыжий кот с подозрением наблюдал за гостями из-за оконного стекла. Овечка перегнулась через забор, чтобы убедиться, что нет собаки и, не увидев ни одной, вошла во двор. Даже если тут когда-то были грядки или цветы, всё покоилось под снегом. Овечка постучалась в дверь, обернулась на своих спутников, столпившихся у калитки. - Вы чего там? Идите сюда! - Боюсь, мы напугаем хозяина такой толпой, - сказала Вражка. - Ну да, тоже верно. Она постучалась ещё раз и наконец услышала с той стороны шаги. Дверь открыла женщина около пяти декад отроду. Полная, с большим добродушным лицом и седеющими волосами. Глаза её смотрели с любопытством, вокруг них легла сеточка от смеха. - Батюшки, кто это ко мне в гости пришел? - воскликнула она прежде, чем Овечка успела поздороваться. Овечка широко улыбнулась. - Это я! Меня зовут Чёрная Овечка, а это мои друзья. Вы же Сима, да? Нам сказали, что у вас можно остаться на ночлег. У нас есть монеты, мы отплатим. - Славно-славно. За три монеты можете поселиться в гостевом домике на заднем дворе. - Отлично! Мы согласны. У вас баня есть? - Есть-есть, что я, чудовище какое - без бани жить? Давайте ещё две монеты, я вам и завтрак, и ужин сделаю, и баню затоплю. Это было самое радостное расставание с деньгами во всей жизни Анны. ​ *** Гостевой домик оказался маленьким, построенным из светлых досок, с двумя большими кроватями, обеденным столом и гербариями на стенах. На полу лежали коврики, сплетенные из старой одежды. Одно-единственное окно любезно пропускало внутрь сумерки. Строго говоря, домик и был баней - от неё шло всё тепло. Только оказавшись внутри, Овечка почувствовала, как согревается полностью, как ещё ни разу не грелась за все дни их путешествия. Даже кости, казалось, потеплели. Вместе с тем она испытала лучшее чувство, данное путешественникам - чувство чистоты после долгой-долгой дороги. С мокрыми волосами, пахнущими дегтярным мылом, и чистой кожей, она развалилась на подушках, радуясь ощущению мягкой постели, а не жёсткой лесной земли. Сима выдала им сорочки, так что одежду, которая уже пропахла потом и костром, удалось постирать и развесить под потолком. Следуя зову Света и неуёмному статусу книжного червя, Анжей взял у Симы несколько книг, а сам оставил те, что принёс из Чаячьей Бухты. - Если бы ты путешествовал со мной, Анж, - сказала Овечка, слушая шелест страниц, - то сделал бы самую большую передвижную библиотеку. - Мне нравится эта идея. Вражка расчесывала гребнем свои длинные влажные волосы. Подняла глаза. - Тогда надо каждую подписывать. Всякому будет приятно прочитать, откуда книга приехала или пожелание какое. - Точно, надо подписать те, пока Сима их не забрала в дом. Гран, дремавший на подушках, поднял голову и сказал непривычно возмущенным тоном: - Но ты не взял ни одной книги с острова Цветов! - Это потому, - мягко отозвался Анж, - что у вас там и не было ни одной книги, Гран. Ты забыл? - А, ну да, точно, - баш лёг назад. Глаза ведьмы округлились от удивления: - Как так, ни одной книги? А что же... вы же так долго живёте, неужели вы ничего не читали? - Нет, конечно. Зачем башам что-то читать? - Погоди… а ты вообще умеешь читать? - Нет. Ты забыла? Зачем мне? Мне Анжей читает, мне достаточно. Анжей кивнул, не отрываясь от форзаца оставленной книги. Овечка заглянула ему через плечо, читая написанное. - “Я приехала к вам из Чаячьей Бухты с первыми весенними днями”. Здорово! В дверь постучались, и вошла Сима, держа в руках поднос. За ней семенила светлоголовая девчушка, которая несла тарелки и кувшин. Увидев горстей, девчушка покраснела и уставилась в пол, чуть не выронив свою ношу, но Сима её перехватила. - Да чего ж ты какая неуклюжая, горе моё луковое-то! Ух, ну невозможно, в глаза гостям смотри, толку им от твоей макушки! Так, вот - это вам картофельное пюре и салат из сельдерея. В кувшине - сбитень. Угощайтесь. Анжей тихонько кивнул. С рыжих волос всё ещё капала вода. - Спасибо, госпожа Сима. Вы случайно не могли бы подсказать нам, где мы можем купить лодку? Нам нужно на землю Папоротников и Цапель. Овечка выдохнула: уж больно боялась, что её дорогой, умный, но простодушный брат расскажет, что они собрались к Крылатым! Это они ещё от Грана всеобщее внимание отводили, а уж оправдать свою поездку к другим существам было бы крайне сложно. Сима поморщила нос, задумчиво потёрла подбородок: - Лодку… хм… у старика Свена была старая, разве что. Мы же тут особо в море не ходим, остров этот проклятый под самым боком, Мотылёк его знает, как всё обернётся, поэтому так, по бережку, по бережку. - Остров? - притворно удивилась Овечка. - Да, где крылатые твари живут. Их, конечно, уже давно никто не видел, а кто видел - больше и рассказать об этом толком не мог, но мы всё равно опасаемся. Там по берегу амулеты расставлены от них, если что - не трогайте! Да и вам бы я советовала дальше на запад пройти, а там уже переправляться, а то поплывёте мимо острова, и всё, поминай как звали. - Мы обогнём остров, - сказал Анж, - но тут нам ближе всего плыть. - Ну как знаете. Тогда я утром найду старого Свена и скажу, что вы его лодку хотите купить, а там дальше разбирайтесь сами. Вести принесу с завтраком. Что-нибудь ещё нужно? - Нет, спасибо, всё хорошо. Я эти книги тут оставлю. - О, давайте я сразу их возьму, внучка пусть читает. Будешь читать, Мила? Тебе дядя вон сколько принёс, что сказать надо? Девочка переминалась с ноги на ногу, потом аккуратно взяла книги со стола и пискнула: “Спасибо большое!" Дверь за ними закрылась, лишь на миг пустив в дом вечерний холод. - Надеюсь, нам удастся купить эту лодку подешевле, - Вражка заплетала косу на ночь. - Если что, можем погадать этому Свену, может, так сработает... Анна снова повалилась на кровать и Гран отодвинулся к стенке, предоставив её шанс принять позу морской звезды. - Да какие старикам нужны гадания? - сказала Овечка. - У них в жизни-то всё понятно. Но попробовать можно. Ладно, я предлагаю устраиваться на ночь сразу после ужина, как смотрите, а? Мне бы хотелось нормально выспаться перед плаванием. Анжей разлил сбитень по стаканам. - Да, насчет плавания. Анна, а ты уверена, что справишься с управлением лодки? - Конечно! Чего там править-то, парус поднял и поплыл. - Ладно, хорошо. Улыбнувшись ему, Анна села за стол, думая о том, что надо бы уточнить у этого Старика Свена насчёт управления, а то мало ли что… Утром от зимы прибыл запоздавший гонец - колючий холодный ветер. Он склонял деревья, будил волны, загонял разгулявшихся детишек обратно в дома. Небо было тёмно-серым, в ушах стоял нескончаемый свист. Анне приходилось идти задом наперёд, чтобы иметь хоть какую-то возможность дышать и видеть. По счастью берег и халупа, где жил Старик Свен, находились недалеко от их ночлега, но непогода делала путь вдвое длиннее. Анжей шёл, нагнувшись вперёд, как олень, который упрямо тащит тяжелую ношу, но никак не может перебороть гравитацию. Лица в окнах смотрели на путников с небольшой толикой сочувствия, но помощи не предлагали. Наконец, Овечка и Анжей вышли на берег, состоявший из сплошных скользких камней. В двух шагах от них, прямо за самым большим булыжником, стояла маленькая рыбацкая халупа, окрашенная возрастом и морем в серо-зелёный цвет. Ступеньки у входа прогнили до основания и жалобно скрипели при каждом шаге. Впрочем, весь дом отчаянно стонал под порывами ветра. Старый-старый дом, которому давно бы пора на покой, но он будет стоять на берегу до тех пор, пока не рухнет своему хозяину на голову однажды ночью, когда тот будет спать. Овечка постучалась в дверь, но чисто из вежливости: гнилая доска висела на одной петле. Послышались шаги, на встречу вышел худосочный лысый старик с длинным лицом, острым носом и маленькими прозрачными глазами. Ходил он, согнувшись в три погибели, а на животе носил окровавленный фартук. Запах рыбы немилосердно ударил в нос. Старик почесал живот, не выпуская из руки ножа, причмокнул губами: - Чего надобна? - проскрипел он. От тошнотворного запаха Овечка в первую секунду лишь стояла и старалась не дышать. Затем, когда Свен раздраженно оскалился, воскликнула: - Горит Маяк, господин Свен! Нам сказали, что вы лодку продаёте, хотели бы приобрести. - Это кто такое сказал, а? - Сима. - А… Ну есть лодка, есть… Сколько дадите? Анжей хотел назвать цену - Овечка это видела - но она вовремя успела пихнуть его локтем, заставляя повременить. - Сначала покажите! Старик недовольно поморщился, пробормотал какие-то неразборчивые стариковские проклятия, развернулся и исчез в темноте дома. Анжей повернулся к сестре: - Может, ты его обидела? - Если я обидела его таким вопросом, то лодки и в помине не было! - запротестовала Овечка, хотя в глубине души опасалась, что брат прав и безумному старику не понравился её тон или цвет волос. Кто этих стариков поймёт! Но спустя несколько минут дверь снова отворилась и Свен вышел на улицу, облаченный в дублёнку и шрем. Не утруждая себя словами, спустился по шатким ступенькам и свернул за камень. Овечка, потянув Анжея за собой, направилась следом. Лодка - однопарусный ял - была привязана прямо под стенами дома, прогнившая верёвка огибала сваю, подпирающую одну из стен. Ял мерно качался на волнах. Старик взял верёвку и, кряхтя, потянул на себя. Овечка толкнула Анжея к нему. Брат вежливо наклонился над ухом старика. - Может быть, вам помочь? - Что? Что? Чего ты болтаешь? Лучше бы не болтал, а помогал, вон какой детина, а без дела стоишь! Со вздохом Анж взял скользкий канат и в три рывка притянул ял к кромке берега. Лодка оказалась довольно крупной - шесть метров в длину, два в ширину, фок-мачта с одиноким серым парусом торчала посередине. Борт когда-то был покрашен в белый, но угадывалось это с трудом. Овечка прыгнула на доски. Ял слегка покачнулся на воде. Критический осмотр материала показал, что судно в приличном состоянии, и это было удивительно - казалось, что живущий в таком доме и лодку запустит, но нет. - Ну как? - спросил её Анжей. - Ну так… ничего такого, конечно. В Рябиновых Холмах получше предлагали, помнишь? Пошире был, поновее. По глазам видела: соображает Анжей медленно, но, зная сестру, кивает чисто на всякий случай. Старик недобро щурился: - Ну и идите в свои холмы, коли там лучше, а мне тогда оставьте. - Да думаю нам и такой сойдёт, на самом деле. Подгнишвий кое-где, но… - Да где?! Где он подгнивший?! А?! Лаком крыл - не перекрыл, как он подгнивший-то?! - А чтоб подгнившими не был, его надо не только лаком крыть, но ещё в сухости держать, что вы, не знаете, что ли! - Знаю, знаю, но что делать, если тут что ни день, то прибой, а он ял назад уносит. - А чего вы ждёте? - А я, - старик гордо задрал нос, - а я верю, что придёт день, когда прибоя не будет. Каждый день верю. От такой логики Овечка только присвистнула. - Ну вы доверились до того, что сейчас у вас не будет лодки… Семь монет? Секундное удивление на лице Свена дало Овечке понять, что он и на пять-то не рассчитывал, а тут ему сверх предлагают! А значит, где семь - можно выбить и десять! - Десять! - каркнул он. - Не, десять слишком, десять нам за рябиновый предлагали… девять и всё. - Ладно-ладно… Девять монет и убирайтесь прочь. Анжей вложил в его мозолистую ладонь синие железяки. Свен разглядел каждую на свет, зачем-то лизнул одну, кивнул и пошёл по берегу к дому. Забравшись на лесенку, крикнул: - Только вы уходите отсюда! Это моя часть берега, и мне не надо, чтобы вы тут с лодкой ошивались! Уходите, а то камнями в вас кину! И быстро скрылся дома, а Анна и Анжей остались с лодкой на холодном берегу. - Вот же гад! - вскипела Овечка. - Как мы его вдоль берега повезём? Ветер в другую сторону дует! Анжей положил ладонь на её макушку, и это тут же успокоило. - Я останусь здесь, посторожу его. Сильно сомневаюсь, что он рискнёт выполнить угрозу, а если и бросит что… - Да тогда ты просто встань рядом - он со страху-то и помрёт. - Это не совсем мой план, но хорошо. - Зато это мой план! И вторая часть вот: я в это время сбегаю к Симе, заберу Вражку, Грана и вещи, и мы придём сюда, а уже отсюда отчалим к этому крылатому острову, ладно? Не дожидаясь ответа, она развернулась и побежала. Предчувствие нового этапа приключения пробудило в ней огонь, и это пламя заставляло двигаться, бежать, смеяться, кричать от восторга, показывать всему миру, что вот она - ярче всех костров, такая маленькая на холодном берегу против северного ветра, но живее всех живых. Ветер рвал за волосы, но шутя. Собаки лаяли за заборами, завидуя её свободе, а солнце на секунду выглянуло поглядеть только на неё - кто это там бежит? Сапоги шлёпали по холодным лужам и крушили тонкий лёд, дома проносились мимо, а птицы разлетались с возмущенным криком. Дыхания хватило только на половину дороги: у четвертой улицы пришлось сделать передышку, она ловила воздух ртом, как рыба на берегу. Сердце колотилось, отдавалось барабанами в ушах, в боку немного кололо, и дальше Овечка пошла спокойно, наслаждаясь приятной болью в мышцах. Оглянулась на берег, но он уже скрылся за домами. Оставалось надеяться, что Анжей справится с ролью сторожа. И вот, дом с расписной дверью. Овечка пересекла двор, чуть не поскользнулась на дорожке и вошла в предбанник, служивший им убежищем. Её встретил запах табака и тёплых углей. Вражка сидела за столом, перебирала травы, раскладывая их по мешочкам, и иногда вертела головой, стремясь откинуть длинную прядь со лба. Гран полулежал на полу возле кровати, со скучающим видом вертел в руках поленье, из которого Анжей вечером пытался вырезать флейту, но нож оказался слишком тупым, а дерево - сухим. - Вы собрали все вещи? - выпалила Овечка с порога. Вражка вздрогнула и выронила травинку из рук. Посмотрела на подругу с таким смятением, словно вовсе забыла об её существовании, а затем кивнула, чуть нахмурившись. - Да у нас их не то чтоб много, но мы вытряхнули все спальники, а я купила немного продуктов у Симы и взяла горелку. Она старая совсем, так что Сима нам просто так отдала. - А она не взорвётся? - Надеюсь, нет. Хотя всякое может быть. Не знаю. Думаешь, может? Увидев, что ведьма заволновалась, Овечка поспешила её успокоить. - Да нет, вряд ли. Не волнуйся, я умею ими пользоваться. А если что, мы её в море швырнём, там она безопасна. - Почти всё безопасно, если оказывается под водой, - сказал Гран, не отрываясь от брёвнышка. - Кроме акул. - Ну да. - Ты когда-нибудь встречал акулу, Гран? - О, да. Я плавал с бирюзовой акулой, они обитали недалеко от острова Цветов. Потом, правда, перестали - уж больно было там опасно. - Акулам?.. - недоверчиво спросила Вражка, складывая мешочки с травами в рюкзак. - Мы любили на них охотиться. Чем опаснее дичь, тем интереснее охота… - баш посмотрел куда-то вверх, - но на самом деле не очень. Мы же знали, что она нас не заметит, поэтому пугали специально. А когда она уплывала - шли на перехват, там и убивали. Было целое море крови, а тушу до берега не дотащить, приходилось плыть десятерым, чтобы хоть как-то дотолкать до берега. - Фу, - скривилась ведьма, - но мы же не встретим акул здесь, верно? - Не знаю, я их не спрашивал, - оскалился охотник. Анне надоело стоять и она, не снимая ботинок, села за стол, прерывая разговор об акулах. - Мы нашли лодку. Анж сейчас её сторожит, поэтому надо пойти к нему, а то там старик бешеный, который её продал. Грозится нас камнями закидать, если мы не уплывём. - Звучит не очень приятно, - Вражка встала и надела куртку из кожи и меха. - Во сколько она обошлась? Хорошая? - Нормальная, плыть можно. За девять монет купили. - О, здорово. - А то! - хохотнула Анна. - Кажется, для старика это огромные деньги, правда если он там сейчас убьёт моего брата, то будет нам их назад выплачивать за похороны, так что давайте торопиться. Это мой рюкзак? Гран, возьмёшь сумку Анжа? Гран! Ваше Величество, отпустите брёвнышко и возьмите сумку! Что ты к нему привязался? Баш встал, всё ещё сжимая дощечку в руках. Волосы его забавно торчали в разные стороны, и он рассеянно пригладил их ладонью. - Не знаю, понравилось. - Ну так бери с собой. - Нет, - с этими словами он кинул бревно на пол и прихватил сумку. Вместе с ведьмой он вышел на улицу, а Овечка ещё раз, напоследок, оглядела домик, чтобы убедиться в том, что все вещи они забрали с собой, а затем, тихо-тихо сказав ему спасибо за приют, вышла вслед за друзьями. Злющий ветер немного успокоился, словно понял, что больше некого сбивать с ног, так что дышать стало легче. Дойдя до калитки, Овечка крикнула “ещё секунду!” и побежала в дом прощаться с Симой. Дверь открыла вчерашняя девочка. Увидев Овечку, ойкнула. - Не бойся! - улыбнулась ей гостья. - Мы просто хотели попрощаться с твоей бабушкой. - Ба ушла к соседке, - прошептала Мила. - Оу. Ну тогда ты ей передай наши благодарности. Ладно, бывай! - Спасибо, - девочка тихонько закрыла дверь. Овечка спрыгнула со ступенек, присоединившись к Вражке и Грану. - Вот теперь точно пошли. Но отходя, она снова обернулась, только чтобы увидеть глаза девочки, с любопытством и тоской глядящей им вслед. Но, как только Овечка помахала, она тут же скрылась за шторой. - Далеко тут до берега? - спросила Вражка. - Не, минут десять бодрым шагом. Насколько бодр твой шаг, а, юная ведьма морских пучин? - Ну, по сравнению с твоим так он черепаший. И я очень надеюсь, что не стану ведьмой морских пучин. Мне хватило чуть не стать ведьмой огня, все стихии я пробовать не хочу. - Не волнуйся, не станешь… Кстати, ты умеешь плавать? - Ну так, не очень хорошо. По-собачьи. - О. Ну, ты не волнуйся, если что - Гран тебя вытащит из беды. Да, Гран? Баш посмотрел на неё со странным выражением опаски и презрения. - Опять я? Я в прошлый раз уже вытаскивал. Пусть Анжей ныряет. - Мой герой, - вздохнула ведьма, а Анна рассмеялась. - Анж тоже не великий пловец, знаешь ли. - Знаю! Он как-то упал в реку к водяным башам, чуть не потонул. Пришлось его оттуда вылавливать, а потом башей от него отгонять. Он ещё лежал на берегу и все блевал водой и тиной до самого вечера, пришлось откачивать. - Ну и ну, он не рассказывал. - Не представляю Анжея так, - сказала Вражка. - Он же сам кого хочешь выловит, да и любая река ему будет по грудь, наверное. - Это сейчас, а тогда он был меньше и в высоту, и в ширину. Совсем хилый, - поделился воспоминаниями Гран. - Не хочу тебя обижать, но сейчас он больше тебя. - Знаю. Я же говорю про тогда. Ты что, не слушаешь? - Слушаю. Кстати, я хотела спросить, как ему жилось на острове Цветов? Они вышли на финишную прямую. Но дорогу сел толстый чёрный баклан, недобро гакнул и тут же улетел. - Откуда я знаю, - фыркнул Гран, пиная камушек вслед улетевшей птице. - Я же не он, чтобы знать, как ему было. У него и спроси. - Хорошо. Овечка оглянулась на них, прищурилась: да уж, не повезло Вражке с нравом учителя! Остается только восхищаться терпением ведьмы - если бы Гран так обращался с Овечкой, было бы два трупа как минимум. Они вышли к морю - чёрному, непокорному, шумному морю. По правую руку, в двух шагах, Овечка заметила небольшой столбик и, подойдя ближе, разглядела на нём амулет: круглый бубен с перьями и ракушками с тремя нарисованными рунами. Под ним висели три колокольчика. - Это амулеты от Крылатых? - спросила ведьма учителя. Он кивнул. Тогда Вражка наклонилась, чтобы повнимательнее рассмотреть оберег, взяла в ладонь колокольчик. - Железные. Они правда им помогут, Гран? - Нет, конечно. Они и против меня не помогут. Против мышиного карлика - может быть, но если ты решишь этим ударить. Овечка поёжилась, вспоминая тело карлика на снегу, и, развернувшись, пошла вдоль берега. Снова сжала в кармане нож - вот лучший оберег против зла, любого зла, волшебного и не очень! Галька хрустела под ногами, ветер лениво дул с моря. Серая лачуга нависала над водой, а прямо под ней на лодке, плавающей у самого берега, сидел Анжей. Но не один, рядом сидел Свен и что-то увлечённо вещал. Судя по устало-вежливому выражению лица брата, уже давно. Путники подошли ближе. - ...и нет бы мне всё оставить, единственному - единственному, говорю, разумному человеку во всех Знаменках, но нет, она берет, бабёнка эта, берёт и отдаёт всё этому своему хахалю, да чтоб он во тьме сгинул, вша позорная, всё растратил, всё распил, и зимы не прошло: поминай, как звали. А бабень что? Ну она мне и говорит, ты, мол, Свен, мужик-то хороший, но что мне толку от хороших мужиков, мне умный нужен, а хорошие разве умными бывают, а? А?Как тебе такое, а? Вот ты умный? Я умный. А хороший? А я хороший. А ты хороший? По глазам вижу, что хороший и умный, а значит, что? Значит ошибалась та бабень и надо было деньги мне оставлять. Рефлекс спасать брата был заложен в Овечку так прочно, что она тут же кинулась к бедолаге, громко крича: - А вот и мы! Анжей махнул ей рукой, а старик, явно недовольный, что его прервали, проворчал: - Явились, не запылились, я уж думал, всё, один мужик на лодке, это того... Тут он умолк. В глазах промелькнул старый животный страх, а губы задрожали. Он побежал, упал, поскользнувшись на гальке, и прежде, чем Анжей помог ему подняться, вскочил сам, завыл и, схватив с земли камень, швырнул в новоприбывшую компанию. Галька упала в стороне, но и так было ясно, что целился Свен в Грана, потому что старик закричал: - Исчезни! Исчезни с наших берегов! Оставь нам наш Свет! Уходи, убирайся прочь! У меня железо в руке, я тебя им убью! Анжей мягко дотронулся до плеча старика. - Свен, не надо, он наш друг, он вас не тронет. - Ха! Ха! Не вешай мне лапшу на уши, малец! Ты что, не видишь его голодный взгляд?! Гран смотрел в небо, слегка прикусив губу. - Баши убивали нас много-много зим и будут убивать!!! Пусть зима прошла, но смерть осталась! Вы что, вы что, плывёте с ним?! Там же Белый остров, вы погибнете, погибнете!!! - Всё будет хорошо, господин Свен. - Значит, ты всё же дурак! Ладно, плывите с кем хотите, но его ко мне не подпускайте! Эти слова оказались спусковым крючком для Грана: он резко прыгнул вперёд прямо к старику и протянул руку... Но, наверное, первый раз в жизни, Анж оказался достаточно быстр, чтобы перехватить баша. Нескольких секунд общего замешательства хватило Свену, чтобы оказаться на ступеньках родного дома, а в следующее мгновение и вовсе захлопнуть дверь. Гран вырвал руку из ладони Анжея, посмотрел хмуро, но ничего не сказал, а лишь шагнул на ял. Анна тоже прыгнула на судно, скидывая рюкзак: - Ваше Величество, будьте добры, перестаньте нападать на всё, что движется, нам так легче жить станет. - Разве не он напал на меня первым? - тихо отозвался Гран. - Да, но… Тут рядом села Вражка, наклонилась и потрогала воду кончиками пальцев. - Я уже и забыла со всеми этими людьми, которым было всё равно, что на самом деле башей боятся. - Да уж, все думают, что ты просто чудик, забывший куртку! - весело сказала Овечка. - А старик вон, сразу смекнул. Ну ничего, мы от него всё равно уплываем. Кстати…. Она подошла к мачте, задрала голову, пытаясь разглядеть верхушку, и, ступив на небольшую перекладину в основании, потянулась, дергая за верёвочку, выпуская полотно на свободу. Тяжёлая ткань медленно расправилась и затрепетала на ветру, поблескивая редкими дырочками. Анжей все ещё стоял на берегу, сжимая в руках шест. - Старик Свен дал мне его. Сказал, что пролив мелкий, во многих местах можно ото дна отталкиваться вместо паруса. Я попробовал - крепкий. Ещё тут, на корме, можно спать. Думаю, натянуть там тент от палатки, а на пол положить второй, тогда будет достаточно тепло. - Я в детстве делала такие домики, - улыбнулась Вражка. - Из старых простыней, вполне себе уютно, хороший план. - Ладно, давайте попробуем, - кивнула Овечка. - Анж, ты сможешь потом заштопать парус? - Я могу, - вызвалась ведьма. - Отлично. Все рюкзаки-сумки-члены экипажа на месте? Перекличку устраивать не будем? Ну и хорошо. Анж, подтолкнёшь? Анжей наклонился, упёрся ногами в берег и, напрягшись, начал толкать ял в глубину. Сначала судно сопротивлялось, царапая дном камни, затем резко подалось вперед, будто насмехаясь над Анжеем. - Прыгай! - крикнула брату Овечка. Тот помешкал, но всё же прыгнул, накренив лодку так, что всем пришлось вцепиться в доски и друг друга, чтобы не упасть. Ял ещё немного покачался на волнах и выправился, а Анжей, встав, оттолкнулся шестом, направляя его вперёд, к светлому горизонту. Сначала они плыли медленно: смешное судно неохотно боролось с волнами, а ветер дул совсем не туда, куда нужно, так что парус пришлось свернуть. Но затем дело пошло бодрее: лодка смирилась с обстоятельствами и, видимо попав в нужное русло, начала двигаться послушнее. Темная вода рябила, ветер брызгал холодными каплями. - Да уж, замёрзнем мы тут… - вздохнула Овечка. - Надо было плыть летом. - Проблема в том, - отозвался брат, - что нам негде переждать весну. Он стоял на корме: высокий, красивый и печальный - бронзовый капитан, смотрящий вдаль - и раз за разом толкал лодку вперёд. - Сколько у нас бурдюков с пресной водой? - спросила Анна Вражку. Ведьма сидела у самой мачты, держась за неё, и дрожала, кутаясь в шрем по самую макушку. - Восемь. Большие. Как раз на два дня пути через пролив, и с запасом… Как ты думаешь, мы встретим китов? - Нет, конечно, ты что. Странные у тебя представления: киты, акулы. Откуда они тут? Слишком мелко. - Ну ладно, - но по лицу подруги было понятно, что слова её не убедили. - Ты когда-нибудь плавала вообще? - В море? - Да, в море. Не в пруду же! В пруду всякий плавал. - Мой бывший муж не плавал ни разу, слишком боялся пиявок. Да так боялся, что даже на лечебных смотреть не мог, всё просил убрать их куда-нибудь подальше. - У тебя был муж?! - воскликнула Овечка. Эта новость поразила её больше всех рассказов Грана или книг Анжея. - Ну конечно, - хихикнула Вражка, - а что тут такого? - Не знаю. Просто странно, я никогда не думала, что у тебя может быть муж. Тут она замолкла, понимая, что ляпнула не то. Ведьма нахмурилась. - Что, по-твоему, во мне не так? - Нет! Нет, всё так, ты красивая и хорошая, я не сомневаюсь, что тебя много раз звали замуж, я просто про то говорю, что ведьмы мне казались всегда более… возвышенными, что ли. Хотя это моё представление, конечно, куча ведьм, которых я видела: они как раз были семейными женщинами, но семейными в смысле у них были дети, ну, или жены, но вот мужей никогда не было, я сама не знаю, почему, боятся они их что ли. Вот и ты казалась мне настолько ведьмой, что муж как-то не вяжется. - Спасибо, - кивнула Вражка. - Мне приятно слышать, что хоть кто-то считает меня “настолько ведьмой”. - Да все считают. А Гран просто злой. Они синхронно посмотрели туда, где находился король башей, но тот и не планировал поддержать их слова, лежал себе на животе, смотрел в тёмную толщу воды с кошачьим любопытством и никак в разговоре не участвовал. Вражка покачала головой: - Да нет, не в этом дело. Я сама себя такой не чувствую, на самом деле, - она принялась распускать косу. - Я хотела верить, что это так. Притворялась, что это так, и люди мне верили. Но знаешь… Это было враньё. Да, я врала, и ладно бы им - я врала самой себе. Что чувствую больше, чем они, вижу больше, чем они, что моя магия - истинное волшебство, а не просто кухонная ворожба, но ложь была дырявая насквозь. Я гуляла по лесам, собирая травы, и думала, что должна что-то услышать, но слышала лишь тишину. А ведьмы должны слышать. И видеть. - Кому они должны? Ничего они никому не обязаны! - Обязаны, Овечка. Как солнце должно светить, а моряки должны плыть под парусами, так же ведьмы обязаны быть едиными с чем-то, что больше, чем они сами. Иначе они не ведьмы, а знахарки. Так вот, я - знахарка. - Но ты же учишься? - Ну, я стараюсь, - улыбнулась Вражка. - Но зачем? Разве тебе нехорошо быть той, кто ты сейчас? Одинокая чайка пронеслась над ялом, истошно крича. Серое небо отливало болезненной желтизной, и Овечка испугалась, как бы не пошёл дождь: тент-то они до сих пор не натянули! Вражка с легкой тревогой посмотрела наверх, отложила гребень и оставила волосы распущенными, а вот Анна наоборот заплетала новую косичку, выуживая среди кудрей пряди. - Хочешь, вплету тебе руну дороги? - спросила Вражка. - Конечно! - Тогда давай сюда, наклонись, я расчешу тебя немного. Не бойся, только прядь! Так вот, - она достала из рюкзака маленькую бусину и начала колдовать над волосами подруги, - я рада быть той, кто я есть сейчас, но это не мешает мне желать и мечтать о чём-то новом, большем, понимаешь? Сейчас я - знахарка, мечтаю быть настоящей ведьмой, но всё ещё останусь Вражкой. - Да, но… ой! - Не дёргайся. - Прости. Так вот, я просто хочу узнать, почему ты хочешь быть “настоящей” ведьмой? Зачем тебе это всё, раз все и так думают, что ты - это она? - Ну… на самом деле это желание узнать что-то новое о Калахуте. Вот тебе нравится исследовать его как путешественница и тебя зовёт дорога, а я хочу исследовать его как ведьма, и меня зовёт волшебство. И я не могу просто не обращать внимания на этот зов. Пыталась, но не могу. Один раз - только один - я услышала его слишком сильно, как раз когда познакомилась с Граном, но потом улавливала только отголоски. - А сейчас слышишь? Когда снова его встретила? - Думаю, да. Стараюсь. Всё, готово! Овечка нащупала нужную косичку, поднесла к глазам: в волосы была вплетена синяя бусинка с нарисованной золотой руной. В рунах Овечка не разбиралась, но верила подруге. - Будет оберегать тебя в долгом пути. - Спасибо! Тогда надо всю лодку ими разрисовать, чтоб наверняка. - Ну уж нет, - хихикнула ведьма. - Они тогда передерутся и ничего хорошего из этого не получится, только собьют с курса да навлекут бед. - А если руну удачи нарисовать? - Это можно. Рисовать, правда, сейчас нечем, но позже я посмотрю что-нибудь в сумке, может там завалялся уголёк. Раздался стук - Анжей положил шест на борт, вытер вспотевший лоб тыльной стороной ладони. Сказал: - Всё, дно кончилось. - Совсем? - спросила Овечка. - Ну где-то оно там внизу есть, но я больше не дотягиваюсь. Надо ставить парус. Тебе помочь? - Да не, я сама. Думаю, лучше пока натянуть тент для сна. Тебе говорили, что у нас есть с собой горелка? - Нет, но это хорошо. Можно сварить суп. Предоставив друзьям разбираться с убежищем, Овечка встала, потянулась и огляделась: берег, где стояла деревня, остался тонкой полоской на горизонте, и вокруг была лишь чёрно-белая масса воды и неба. Достала компас, подаренный Шемом, убедилась, что они держат курс как раз на Маяк земли Папоротников и Цапель, а значит, надо свернуть правее, чтобы двигаться на юго-запад, а не просто на юг. Хорошо, с направлением она разобралась - полбеды позади. Осталось разобраться с ветром. Щедро (даже чересчур) послюнявив палец, Овечка ощупала воздух. Дует чуть с левого борта. Не так удачно, как могло быть, но тоже неплохо. Повернув подвижную часть мачты, поставила парус немного под углом так, чтобы ветер толкал судно в нужном направлении. Отчасти это у неё получилось: ял немного повернулся на запад, но, вопреки ожиданиям, не ринулся по волнам со свистом, а поплыл медленно и лениво. Овечка довольно много плавала, но ни разу не делала этого самостоятельно: клан матери, веселый и пёстрый, всегда брал её на борт, охотно позволял потянуть канат или подержать штурвал, но если бы хоть кто-нибудь ей сказал: “Эй, Овечка, а ну учись внимательнее, а вдруг тебе придётся управлять лодкой посреди пролива, чтоб добраться до острова Крылатых”, - в таком случае она, конечно же, слушала бы лучше. Это казалось так легко, когда делал кто-то другой! Она ещё раз пощупала ветер, выдрала волосок, отпустила в полёт, убедилась, что не ошиблась с направлением - просто ветер слишком слабый. Обернулась на брата и ведьму, но они были слишком заняты установкой тента и не видели её рассеянности. Подошла к Грану - он всё ещё наблюдал что-то в воде - опустилась на колени и прошептала: - Гран, а ты можешь заколдовать ветер? Баш приподнялся на локтях, удивлённо обернулся. - Почему ты никак не можешь запомнить, что я больше не могу колдовать? Видишь эти звёзды? Пока они на моей руке я ничего не могу. Как только исчезнут - смогу. - Но ты же колдуешь что-то на себя! То, что ты не чувствуешь холода и всё такое. - Это врождённое. Точнее, остаточное. Пока я не чувствую холода, во мне ещё остаётся магический стержень, но я не могу использовать его вовне. Кудри упали вниз, отгораживая Овечку от мира, и она отвлеклась на борьбу с ними. Затем, всё так же тихо, сказала: - Я знаю, но, может, ты попробуешь? Просто может быть, ну просто, может, ты недостаточно стараешься колдовать? - Ну ты и глупая, - фыркнул Гран и отвернулся к воде. Овечка вспыхнула. - Сам ты! Сам! Идиот! Надоел, мы же ради тебя едем, а ты даже постараться не хочешь! Ну и лежи тут, будем плыть целую вечность, пока все Маяки не погаснут только из-за того, что ты не хочешь стараться! Не получив ответа, вернулась к парусу. Ветер издевательски рванул вперёд, но затем снова почти стих. - Ладно, ладно! Я подожду тебя! - крикнула ему Овечка с обидой в голосе и, поймав удивлённые взгляды друзей, уселась у мачты, отвернувшись и дуясь на все обстоятельства. Позади слышались бормотания Анжея, шелест тента и скрип верёвок. Впереди лежала бесконечность. Овечка принялась за очередную косичку. Пока что это самое странное путешествие из всех её странствий. Как минимум потому, что она с братом - любимым братом, почти всю жизнь просидевшим дома, но сейчас отчаянно и упорно старавшимся стать частью дороги. Ещё раз украдкой посмотрела на Анжа: на серьезное спокойное лицо в солнечных брызгах веснушек. Да уж, сложно ему. Но хорошо, что он с ней. И хорошо, что Вражка тут. И вредный Гран, даже он хорошо, что рядом, потому что никогда в своей жизни она не плыла к таинственным существам, чтобы вернуть королю его волшебство. Таким приключением, сказочным, словно из книжек Анжа, не мог похвастаться ни один Аннин знакомый. Вообще, если подумать, то сейчас эти люди и не люди на лодке - её собственный маленький клан. И это здорово. А попутный ветер будет, рано или поздно. И он пришёл под ночь, разгоняя облака и подгоняя маленькое судно. Овечка поворачивала шкот по нужному направлению, Вражка сидела на краю яла, прижимая к груди фонарь. Освещала она только воду, больше в округе не было ничего, но со светом было как-то спокойнее. Анжей и Гран пошли спать: было принято решение дежурить по очереди с компасом и следить, чтобы судно ненароком не отнесло от курса. Они пили чай, чтобы согреться, растягивая каждую порцию до последнего. Вражка кинула в заварку какие-то травы, отчего напиток становился пряным и пах волшебно. - Смотри, какие звёзды, - сказала Вражка. Овечка подняла голову к чистому тёмному небу, где раскинулась щедрая роспись созвездий. Прямо над их головами пролегала светлая полоса Млечного Пути. И всё сверкало. И всё сияло. Овечка облокотилась о мачту, улыбнулась: - Да. Каждый раз, когда я оказываюсь в море, не могу налюбоваться на небо… - Думаю, если бы ты оказалась на небе, ты не могла бы налюбоваться на море, - хихикнула Вражка. - И то верно! Вот бы ты стала такой ведьмой, что могла бы наколдовать так, чтоб корабли по небу плыли. - Гран говорит, что это невозможно… Но есть же дирижабли. Они безо всякой магии летают. - Да? Я думала, над ними как раз колдуют. - Нет, нет! Они летают благодаря какому-то газу, легче чем воздух. Ну, наполняют шар им, он и поднимает конструкцию вверх, понимаешь? - Для меня всё равно звучит, как волшебство, - пожала плечами Овечка и ещё раз накренила парус, почувствовав новый воздушный поток. - Возможно, да. Возможно, наука - тоже волшебство, но объяснимое. Хотя мне больше по душе ворожба, она делает волшебные вещи особенными именно за счёт необъяснимости. Тебе налить ещё чаю? - Нет, спасибо, я ещё этот не допила. Лучше кофе. - Хорошо. Я добавлю тебе в него особую приправу, думаю, должно понравиться. Ведьма тихонько подползла к палатке, выудила, тихо звеня, нужную посуду и вернулась к горелке. Налила в турку воды, насыпала коричневого порошка, кинула щепотку каких-то специй, перемешала, зажгла огонь и принялась варить напиток. -Знаешь, я тут подумала, что ты говорила про мужа и поняла. Ну, почти. Мне кажется, что почти все недо-ведьмы, такие, как я, хотят стать настоящими ведьмами, как и я. А значит, мы всегда тянемся к тайне, а не к любви. Она для нас дороже. И мужей это пугает: они всё боятся перестать обладать, упустить, боятся проснуться ночью и понять, что постель пуста, что их жена-ведьма ушла в поле слушать сосны. А ведьме дороже шёпот звёзд, поэтому за любовью она гнаться вряд ли станет, а если и станет - то быстро получит, а потом снова будет стремиться к своему, далёкому и неизвестному, понимаешь? Если у ведьмы жена, то она, наверняка, сама ведьма и всё это понимает. - Ну, а колдуны? Не только же женщины ворожат. - А у колдунов… вот тут я не думала, на самом деле. Мне всегда казались они более приземленными что ли. Вот Ашатон вполне счастливо жил с Мэрлой, но не знаю, любили ли они друг друга. - А ты своего мужа любила? Вражка помолчала немного, помешивая кофе. - Думаю, да, любила. Но как-то спокойно, не с той страстью и нежностью, что ждут от жены. Просто он был. Потом увлёкся другой, ушел от меня, но ничего из этого меня особо не тронуло. Анне надоело стоять, так что, закрепив парус хлипкой верёвкой, она села рядом с подругой, жадно впившись глазами в кофе, на корке которого начали появляться первые признаки готовности - пузырьки. - Ну знаешь, в жизни, говорят, надо всё попробовать! И замужем побывать, и на лодке в дальние дали поплыть. Вот, считай, закрыла два пункта. Ведьма рассмеялась: - А можно весь список огласить? - Под рукой нет, но можем составить! Уже готово? - Да, давай чашку. Кофе, источающий терпкий горький аромат, перелился в железную кружку. Кружка эта повидала очень многое: столько же, сколько сама Овечка. Когда она (Анна, не кружка) была маленькой, Анжей вручил подарок на праздник Красной Метели. Разрисовывал чашку брат сам, изобразив чёрную овечку, бегущую в горы с маленьким рюкзаком на спине. Это была её любимая вещь. Сделала глоток и приятно обнаружила, что вкус ей нравится, почти родной, но с лёгкой ноткой далёких странствий. - Здорово! Очень здорово. Теперь я точно протяну до конца плавания. - Я рада, что мы тебя не потеряем, - улыбнулась ведьма, - было бы невероятно обидно. - Не дождетесь! Ха! Я бравый капитан, я пойду ко дну последней! - Давай вообще не идти ко дну? - Ладно, давай. Тебе нравится плыть? - Не знаю. Я чувствую головокружение, такое приятное и пугающее. Вроде как спасибо, хорошо поплавали, но можно мне уже на берег, пожалуйста. Приятно, когда пол не качается. - Понимаю, - хохотнула Овечка. Ведьма взяла свою чашку. Напиток уже остыл, и она немного нахмурилась. - Интересно, Гран прихватил с собой бутылку? Вместо ответа Овечка юркнула к пожиткам, запустила руку в рюкзак брата и, не глядя, выудила бутылку вина. Замерев на секунду, чтобы убедиться, что никого не разбудила, подползла назад к огню фонаря. - Держи. - А он не расстроится? - Ничего, ему полезно. - Расстраиваться?.. - Ну да, пусть знает, каково это, когда что-то идёт не так, как он хочет. Ведьма нахмурилась: - Знаешь, слушая последние события, я не могу сказать, что хоть что-то идёт по его плану. Овечка прикусила язык - опять сморозила глупость! - Да, и верно. Ну, давай выпьём только половину. Точнее, ты пей, я не хочу, у меня кофе. Откупорив бутылку, Вражка перелила в чашку вина и убрала сосуд подальше. Спутники засияли в полную силу - значит, около двух ночи. Овечка сверилась с компасом и убедилась, что с курса они не сбились. Вражка зевнула, отпила вина и закуталась в шрем. - Холодно… - Ещё бы. Конец зимы, а мы в открытом море. Но нам повезло, что ветер тёплый. Завтра солнышко будет, согреемся. - Да уж. Овечка, а почему тебя так зовут? - О, - она привыкла отвечать на этот вопрос, - так меня прозвала Баба Зана, я была единственным чернявым ребёнком в деревне, да к тому же страшно вредным. Ужасно любила делать всякие пакости другим детям. - А. - Да. На самом деле я чаще заступалась за Анжа, его было легко обидеть. Он хоть всегда был крупнее остальных, но добрый и тихий аж жуть, всё книги читал и обидчикам никак не мог ответить, так что приходилось мне. Один раз двое мальчишек начали кидать в него камнями, а я потом нашла их и сказала, что в лодке одного рыбака спрятан клад. Ну, они туда, конечно, полезли, а пока там рылись - я отвязала верёвку, а вёсла, конечно же, забрала заранее. Был как раз отлив, и лодка, вместе с мальчишками, отправилась в море. - Я в ужасе и восхищении одновременно. Их выловили? - Конечно, они ж так орали, хуже свиней на убое. Мне потом влетело, и те мальчишки объявили нам войну, но хватило их ненадолго, поняли, что против меня не пойдешь, коли жить захочешь, хах. - Не сомневаюсь, - улыбнулась ведьма и тут же опять зевнула. - Если хочешь - иди спать, я тут посижу ешё, а потом Анжа разбужу. - Ой, нет, я лучше с тобой посижу, там и места мало, да и неудобно мне как-то никого двигать. Ничего, не волнуйся, я ещё бодрячком, - опять зевок, - а ты помнишь, как первый раз плавала в море? - Неее, я в море родилась. Мама как раз хотела рожать на ферме, но что-то пошло не так, вероятно, расчёты, вот я и появилась на свет на волнах. Морское дитя, - Овечка наклонилась, свесилась над волнами. - Слышишь меня? Я твой ребёнок, позаботься обо мне. Море промолчало, но ласково лизнуло её ладонь. - Как-то неправильно, что у судна нет имени, - сказала Вражка. - Может тот старик её как-то называл? - Нет, вообще никак. Он, по сути, мало полезного нам сказал, только поворчал. Ты думаешь, это плохо, что она безымянная? - Конечно, - кивнула ведьма. - Лодка - это же не просто какой-то предмет! Всякое судно немного живое, значит, ему нужно имя. - Ну да, ты права. Кораблик Шема зовут “Чайка”, а мамин баркас называется “Попрыгунья”. Вражка ласково погладила щербатый борт яла, помолчала, прикрыв глаза. - Думаю, её зовут Качурка. Мне так кажется. - Хорошее имя. Есть легенда, что свет погибших моряков не отлетает в Маяки, а становится качурками. - Я знаю её, да. Ещё песня была, знаешь? Она тихо запела: ​ О прекрасная невеста, ты не жди, не жди меня, На земле теперь нет места, я погиб при свете дня. Словно юркая качурка я порхаю на волнах Я приду к тебе, родная, но не в яви - лишь во снах. ​ Когда она умолкла, вдалеке послышался слабый птичий крик. Девушки переглянулись, но ничего не сказали друг другу. *** Проснулась Овечка довольно поздно и сперва даже не поняла, где находится: вокруг был зеленоватый брезент и темнота, лишь тонкий лучик света проникал через дырочку для верёвки. Постель мерно качала и казалось, что Овечка всё ещё в лете рядом с кланом мамы плывёт куда-то на юг и ничего не меняется в её жизни: дом стоит, а беды так и не нашли их семью. Потом откинула полотно, увидела мачту и всё вспомнила. Вражка проснулась раньше и уже сидела рядом с Анжеем и Граном на лавочке. Овечка переборола в себе желание забиться назад в норку и нехотя выползла на воздух, который спросонья показался ей просто ужасающе холодным. Небо было ясным и глубоко-синим, только белая полоса отделяла горизонт, остальное тонуло в васильках. Овечка зевнула и поёжилась. Солнце старалось как могло, но поднять температуру ему пока не удавалось. - Доброе утро! - пробормотала она, усаживаясь рядом с братом и падая ему на плечо, дабы урвать крупицы сна. - Доброе, - улыбнулся он. - Я приготовлю тебе кофе. Тебя обрадует новость, что мы, кажется, ещё не сбились с курса? - Вообще эта новость должна радовать не только меня, а всех, знаешь ли, - Овечка широко кивнула. - Она нас всех ночью порадовала, потому что ветер поменялся, и мы испугались, что уплыли куда-то нет туда. Но Гран сказал, что надо свернуть правее, мы и свернули. - А ты-то как узнал? - спросила она у баша. - По компасу? Гран слегка наклонил голову, лукаво улыбнувшись. - По звёздам, конечно же. - О… здорово. Я так не умею. Ты научишь меня? - Ладно. Анжей возился с завтраком: сделал кашу, чай и отдельно кофе для Овечки. Кашу не удалось украсить даже такому талантливому повару, но это было всяко лучше, чем есть хлеб всухомятку или сушёные водоросли. Поев, Овечка сверилась с курсом, немного поправила парус и снова села. Анжей читал книгу, а Гран чертил морской водой на скамье какие-то знаки и рассказывал Вражке: - Любая вода - это история, но история нестабильная, она всё время в движении, всё время куда-то спешит, даже если кажется спокойной. Если ты можешь ещё понять землю, почувствовать её энергию, то у воды энергия видна на глаз, её не скрыть. Вот какое это море? - Ну, довольно спокойное. - Да. - Но и что мне делать с этим спокойным морем?.. - Попробуй понять его таким, какое оно сейчас. Если море спокойное - говори с ним спокойно. Если буйное - значит кричи. Всегда говори с морем на одном и том же с ним языке, оно не терпит пререканий. - Да, ладно, я поняла. А сейчас… - Сейчас иди на корму, опусти в него руку, потому что связь важна, и постарайся почувствовать. - Но оно холодное, - пробормотала Вражка, но всё же послушно отправилась на задворки лодки, повернулась к ним спиной и склонилась над водой. Гран немного посмотрел на неё, словно убеждаясь, что нерадивая ученица села за уроки, а потом переместился к Анжею (всего лишь перебрался через лавку) и кошачьим движением дотронулся до его плеча ладонью, а в следующую секунду брат, не отрываясь, начал читать книгу вслух: - ...и если бы они могли знать, что делают что-то не так, то они, конечно же, этого бы не делали. Но они не знали. Никто им не сказал. Бывшего короля башей, казалось, абсолютно устраивало чтение случайных отрывков и, слушая речь друга, он наблюдал за монотонным горизонтом. Овечке же это пришлось не по вкусу, но прерывать чтение она не хотела. И наступил роковой момент любого путешествия: она начала маяться от скуки. Обычно она выхватывала кого-нибудь из спутников и болтала с ним или хотя бы, если шла пешком, передвигала ногами и смотрела на разные деревья, но тут ничего из этого сделать не получалось: все друзья заняты, все волны одинаковы. Овечка всегда восхищалась теми, кто мог часами наблюдать за водой в полной тишине, но никогда не могла этого постичь, ей всё время надо было чем-то заниматься, что-то делать, чем-то загружать тело и голову. Она подалась налево, но ничего там не нашла. Затем направо, но и там было пусто. Оглянулась назад - парус! Не до конца заштопанный, а, значит, вот оно - дело для настоящего капитана. - Анж, дай нитки с иголкой. Брат отвлёкся на секунду, достал из рюкзака небольшую сумочку и передал ей. Ветер дул несильно, так что парус был податливым, и Овечка легко латала в нём дыры. Спустя полчаса работы парус пришлось спустить: до верха она не дотягивалась, да и встать было не на что. Солнце светило прямо в глаза, и, чтобы хоть немного отдохнуть, Овечка решила полюбоваться водой. Заглянула в морские глубины и поняла, что почти различает дно. Взяла шест, покорно лежащей на борту, пощупала - и верно, чуть более четырех метров, палка почти полностью ушла под воду, но всё же наткнулась на камни. - Мы почти на мели! - радостно крикнула она спутникам, потом добавила: - В морском смысле, не в финансовом. Хотя в том тоже. Все дружно перегнулись через борт, покачнув “Качурку”, и стали вглядываться в дно. Овечка и сама повторила, с противоположной стороны. - Дальше так и будет, - услышала она голос Грана. - Всё мельче и мельче, ближе к острову сможем пешком по воде дойти. - По воде или по дну? - спросил Анжей. - По дну. Как ты собрался ходить по воде? - Ну, может, у Крылатых какая-то своя магия, я же не знаю, ты же не рассказал. - Нет, такой точно нет. Вражка, всё ещё сидящая на корме, вдруг воскликнула: - О, я вижу рыбок! У нас нет удочки, нет? Я бы порыбачила, уху бы сварили. Я, правда, не умею её варить, но верю в Анжея. Брат поднял голову от воды, прикрыл глаза ладонью: - Я умею, но удочки у меня нет, так что не получится. Я слышал от Свена, что тут растут мидии. Их поймать легче, да и блюдо с ними и твоими травами получилось бы отличным, но придётся только мечтать о них до лета. Ведьма вздохнула, Гран удивлённо спросил: - Зачем мечтать до лета? - Ну, тут же холодно и глубоко, а летом можно их легко набрать, особенно на побережье. Неожиданно Гран рассмеялся и скинул рубашку и ботинки, оставшись в одних штанах. Положил одежду на лавку, встал, балансируя, и, улыбаясь, сказал: - Ну тогда я буду твоим летом. Готовь котелок! Схватившись за борт, одним прыжком покинул ял и ушёл под воду, поднимая плеск и покачнув судно. Вражка испуганно воскликнула, Анжей наклонился к воде так близко, что чуть сам не упал, а Овечка поёжилась, представляя, как холодно сейчас нырять. - Он точно будет в порядке? - тревожно спросила ведьма. - Да что с ним там случится, - отмахнулась Овечка, хотя в глубине души сомневалась в своих словах. На всякий случай она огляделась в поисках чего-нибудь плавучего вроде круга, но “Качурка” не была щедра на спасательное снаряжение. Наклонилась рядом с Анжем, и её длинные волосы частично упали в воду, пришлось заплетать их в пучок. У самого дна различила тёмный силуэт, затем поняла, что он плывёт к ним и отстранилась. Гран вынырнул, потешно отфыркиваясь. Блеклые волосы липли ко лбу, моргал он часто-часто, стремясь скинуть солёные капли с ресниц, но в ладонях держал целую горсть серых мидий и изумрудных водорослей. - Держи! - протянул он улов Анжею. Анж забрал мидии, кинул их в котелок. - Может, вылезешь? - Нет! Ты что думаешь, этого хватит? - рассмеялся Гран, отталкиваясь от лодки. - Нет, там их ещё куча! С этими словами он снова погрузился под воду. Овечка ещё немного посидела у борта, наблюдая, как баш раз за разом приносит улов, но потом ей надоело, и она принялась счищать с мидий остатки водорослей и прилипших камней, лишь изредка косясь на то, как белая фигура появляется над рябью воды. Каждый раз, выныривая, щурясь на солнце и протягивая очередную порцию улова, Гран улыбался так весело и тепло, что любая граница с человеком стиралась. В конце концов мидии заполнили котелок. - Всё, Гран, вылезай, их уже полно, - сказал Анжей. - Давай руку. На секунду замешкавшись, Гран всё же принял помощь и забрался внутрь судна. Вода, стекавшая с него, грозилась заполнить лодку до краёв. Овечке показалось, что он слегка дрожит. - Ты что, замёрз? - Н-не-нет, - ответил баш, клацая зубами. Анж вздохнул, достал из-под тента спальник и накинул его на плечи пловца. - Думаю, даже магия башей неспособна противостоять холодному морю и ветру одновременно. О чём ты вообще думал, ныряя зимой за мидиями? - О мидиях, - признался Гран. Ещё раз вздохнув, Анжей зажег огонь и поставил улов готовиться, предварительно накрыв кастрюлю крышкой. Гран сидел, запеленавшись в спальник как в кокон, и ерошил волосы, отчего они торчали в разные стороны. - Какая трава тебе нужна? - спросила Вражка, роясь в сумке. - У тебя есть розмарин и лук? - ответил Анжей. - Розмарин остался твой, ещё с Чаячьей бухты, а лука нет. Зубчик чеснока есть, но я бы оставила его на случай простуды. Пока она разбиралась с припасами, Овечка снова поставила парус, задав “Качурке” нужное направление. Достала карту, убедилась, что понятия не имеет, сколько им ещё плыть, но всё же направление верное, а значит, рано или поздно они приплывут (при удаче - не позже завтра), а затем вернулась к друзьями, радуясь, что эта импровизированная рыбалка вновь собрала их вместе и дала шанс поговорить. - Долго будет готовиться? - спросила она у брата. - Я уже страшно голодная. - Мы же недавно завтракали! - Если мы недавно завтракали, то что ж ты их варить сейчас начал? - Не смог удержаться, целую вечность мидий не ел. - Ну вот и я о чём. - Тогда потерпи: ещё минут пять, они быстро варятся. После этого Анж откинул крышку, проверил готовность и снова закрыл, но успел выпустить фантастический запах: у Овечки аж слюнки потекли, и желудок заурчал в предвкушении пира. Гран скинул спальник, подставив голые плечи солнцу. Скинул с кожи несколько подсохших водорослей, Вражка протянула ему рубаху. - Возьми, пожалуйста. Согрелся? - Я не мёрз! - возразил баш, одеваясь. - Ну да. У тебя на голове бардак, можно я тебя причешу? У меня гребень есть, деревянный. - Нет, - он снова сделал попытку пригладить волосы, - нельзя. - Ну, как знаешь, - пожала плечами ведьма и убрала расчёску в рюкзак. - Достань мне вина, - попросил Гран. Вражка подняла на него взгляд, полный напускной печали. - Ой, я вчера половину выпила. Прости, я просто мёрзла очень, но не хотела будить. - Тогда достань мне половину вина. К вещам у него было отношение простое: легко брал - легко отдавал. Ведьма вручила ему зелёную бутыль, Анжей снял кастрюлю с огня, Анна помогла слить воду в море. - Предлагаю не заниматься расточительством чистой посуды и есть прямо из кастрюли. - Мне не сложно помыть, - возразил Анжей. - Но нет, это же общий котёл, так правильно! Вражка взяла деревянную тарелку - у каждого из них была такая. - Я всё же поем из тарелки, помою сама. Овечка чуть поморщилась, в клане её мамы было не принято проявлять брезгливость: все спали на общих матрасах, ели из общей посуды и пили из одного горла. К такому подходу она привыкла, но уже давно смекнула, что Вражка была сделана из другого теста и упорно старалась к этому привыкнуть, раз за разом подавляя в себе возглас: “да ладно, что в этом такого!”, поэтому просто кивнула и, взяв ложку, отсыпала в протянутую тарелку часть мидий, а затем повторила всё это три раза и сполоснула котелок. - Предлагаю поставить чай. У нас хватит воды? - А когда мы должны приплыть? - спросила ведьма. - Ну, к завтрашнему вечеру доберемся… Наверное. - Тогда хватит. Сказано - сделано. Быстро ополоснув котелок, Овечка поставила воду кипятиться, а сама, ещё раз проверив парус, села за обед. - Теперь ветер уносит нас правее курса, - сказала она. - Он несильный, поэтому плывём мы медленно, но зато не приходится постоянно караулить направление. Я поправила, но… в общем, нас слегка мотает туда-сюда - я не могу удержать постоянный курс. - Ничего, главное, что в общем идём куда надо, - утешил её брат, разламывая мидию. - Сейчас пообедаем и тебе поможем - ты же можешь нам просто говорить, как повернуть? - Не знаю, я словами-то это не могу описать. Это надо чувствовать ветер. Гран, меланхолично терзавший обед и смотрящий куда-то вдаль, вдруг подал голос: - У меня как-то был друг, воплощение ветра. Вот он действительно мог бы доставить нас на остров очень быстро. Овечка удивилась, не столько фразе, сколько тому, что Гран первый раз назвал кого-то другом. - А что с ним стало? - спросила она, прежде чем успела подумать. Потом подумала, отругала себя, но уже поздно, баш дернул плечом, ответив: - Не знаю. Улетел, наверное. Он же Ветер. - А… Порадовалась: хорошо хоть не сгорел. Вражка, аккуратно пускавшая ракушки мидий по волнам словно кораблики, обернулась на учителя. При ярком солнечном свете было видно, что губы её и щёки изрядно обветрились. - Гран, можно тебя спросить? Я столько зим с этим мучаюсь, думала, не спрошу, а лучше шанса не будет, что было с тем деревом? Взгляд баша знаменовал крайнюю степень нежелания рассказывать, а вот глаза Овечки загорелись любопытством. - Каким деревом? - наклонилась она, чуть не уронив тарелку. - В котором он был запер, пока я его не освободила, - пояснила ведьма. - А, с этим. - Ты знаешь? - Знаю про то, что это было, но подробностей не знаю. Гран отвернулся, выпил вина, но так и не ответил, посчитав, видимо, что девушки поговорят между собой и успокоятся. Но это было не так просто. Овечка повернулась к брату: - А ты знаешь? - Не больше, чем ты, - пробормотал он. - Но если Гран не хочет рассказывать, не надо его заставлять. - О, не дождёшься! Гран! Гран! Баш глянул на Анну, и она вдохновлённо продолжила: - Гран, мы едем на неизвестные земли Калахута, чтобы помочь тебе, жизнями рискуем, здоровьем, рассудком, Светом - всем-всем рискуем, и рады делать это, но, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, расскажите как Ваше Величество оказалось заперто в тюрьме, потому что было бы совершенно несправедливо узнать конец этой истории, но не знать начало! Он наклонил голову: - Почему же ты решила, что узнаешь конец этой истории? - Ну не знаю… - растерялась Овечка. - Верю в это ваше волшебство. Думаю, там тебе помогут, ты разберешься с магией, с башами, с Красными Псами в конце концов, но тут и сказочке конец, ну, наверное. В общем, я же сейчас не про то! Расскажи, пожалуйста, это же было целую вечность назад, я только-только родилась. - О нет, девочка, когда я там оказался, даже твои родители не появились на Калахуте. Овечка тут же замолкла, не желая сбивать рассказчика с настроя, но сама вся подалась вперёд, глядя на него во все глаза, словно он мог исчезнуть, если бы она моргнула. Гран вздохнул, глянул на Анжея, но не получил от того защиты. Брат, сощурившись на солнце, сказал: - Похоже, сегодня твоя очередь рассказывать сказки.