***
Тэхен всем телом чувствует мягкость матраца и медленно потягивается, разлепляя глаза. Яркий свет на потолке сменяется более приглушенным, взгляд скользит по серым стенам, пытается повернуться сильнее, но что-то мешает ему. Он дотрагивается пальцами до лица и нащупывает маску. Тэхен срывает её и резко садится на кровати. Только сейчас он понимает, что находится в чертовой больнице. Аппараты возле стены тихонько пищат. Ким резко выдыхает, понимая, что это искусственная вентиляция лёгких. Что произошло?.. Паника накрывает его. Он старается вспомнить хоть что-то. Но пусто. Последнее, что он помнит — ланч с Чонгуком. Чонгук. Где он?! Тэхен вскакивает с кровати и отмечает, что чувствует себя прекрасно, несмотря на причину, по которой сейчас в больнице. Об этом он не знает, но очень любопытно, если честно. За окном пасмурно и кажется, что сейчас холодная зима, а не конец апреля. В голове резко начинает звенеть и Тэхен зажмуривается, руками закрывая уши. Перепонки, кажется, разрывает. Но звук стихает также неожиданно, как и появился. Парень открывает глаза и оказывается в помещении с такими же серыми и безжизненными стенами, только без каких-либо других предметов. Пустота, только огромное помещение, освещенное лишь в том месте, где стоит Тэхен. Куда не повернись — темнота. Становится жутко и он съёживается, осматриваясь по сторонам. Почему он здесь? Он что ли бредит? Умирает? Сходит с ума? Ким дергается, когда за спиной слышит чёткое: — Привет, Тэхен. — названый резко поворачивается и готов орать, видя перед собой... себя? Он точно бредит. Это полнейшее сумасшествие. Тэхен будто смотрит в зеркало, только этот «он» — какая-то противоположная его версия. Осветленные волосы зачесаны назад и мягкий свитер с брюками дополняют совершенно незнакомый ранее образ. Парень улыбается ему, напуганному и шокированному. Тэхен заторможено моргает и открывает рот, не находя подходящих слов. Второй «Тэхен» выглядит примерно как он сам, года три тому назад. Беззаботный, счастливый, улыбчивый. В голове, если честно, не укладывается. — Я умер? — тихо спрашивает он, отходя чуть назад. Сердце дико колотится, ладони дрожат и по спине пробегает холодок. Блондин лишь улыбается сильнее, звонко смеясь. — Нет, наверное, пока нет, — отвечает парень. Тэхен облегченно выдыхает, но... «Пока нет»? — Тогда что... — Даже не знаю, как тебе всё объяснить, — блондин зачёсывает прядь и осматривает Тэхена. — Можно сказать, ты где-то между. — Между чем?.. «Двойник» поджимает губы и весёлая улыбка сменяется печальной: — Между жизнью и смертью. Тэхен отшатывается и неверяще смотрит в ответ. К горлу подступает истерический смех, который превращается в сухой кашель, раздирающий горло. Он задыхается, падает на холодный пол, льёт слёзы, пока блондин грустно смотрит на него, будто показывая: «Мне действительно жаль». — Что ты, блять, несёшь?! — когда кашель наконец прекращается, спрашивает Тэхен. Он ничего, вообще ни черта, не понимает. Он сходит с ума, это всё глупые шутки подсознания. Ему нужно всего-то проснуться. Проснуться в своей кровати, в своей квартире. Это лишь ночной кошмар. Слишком реалистичный, однако. — Тэхен, — зовет его парень, он смотрит на него, будто в душу лезет. А может, это и есть его «душа»? — Это не ночной кошмар. Хотя, что-то схожее всё-таки есть, — Ким вновь мотает головой и роняет слезы. У него нет сил. Никаких. Просто прекратите эту пытку, кто-нибудь! — Пожалуйста, я хочу проснуться! Я не хочу больше этих снов! — пропуская сказанное мимо ушей, кричит он. Его слова отскакивают от пустых стен эхом. — Успокойся, — твердо произносит блондин, и на Тэхена это срабатывает мгновенно. Он замолкает, не прекращая молча плакать и шмыгать носом. — Знаешь же на себе, что сны, где ты умираешь, для тебя не редкость. Только обычно ты не имеешь выбора, потому что исход один. И ты знаешь какой, — конечно, он знает: это смерть. — Так вот, можно сказать, твои сны стали реальностью. Тэхен хочет вскочить на ноги и убежать от этого гребанного промывания мозгов и откровенного бреда. Он хочет, но не может. — Это не смешно... — рыдая, говорит Ким, на что «двойник» опускает взгляд и кивает. — Это не смешно, — подтверждает он. — Знаю, тебе сейчас кажется, что ты с ума сходишь, но всё намного хуже. — Да что, блять, может быть хуже?! — злобно кричит шатен, не улавливая и половины сказанного. — Я же говорю, Тэхен, — он подходит ближе и садится перед ним на корточки. — Ты умираешь. Парень замирает. Почему кажется, что ему говорят правду? Как такое возможно? — Как я... умираю? Почему?.. — шепчет он, не поднимая взгляда. Страшно смотреть на самого себя. На того себя, которого потерял. — Ты ведь совсем ничего не помнишь, да? — хмыкает парень, играясь с кольцами на пальцах, а затем резко убирает руки в карманы и двигается ближе. — Ничего. Блондин выдыхает. — Тэхен, ты в коме. Сказанное бьет по сердцу и парень испуганно смотрит на «двойника». Серая комната, аппарат, кровать... больница... Всё становится на свои места и от этого еще больше не по себе. Кома... как?! — К-как это... кома? — дрожащим голосом спрашивает Тэхен. — Вы поссорились с Чонгуком из-за той самой «правды», которую он скрывал. Тебя сбила машина. Ты в травматической коме. С тобой почти порядок. Физически. Но ментально, в какой-то степени, только от твоих намерений, зависит то, как скоро ты очнёшься. И очнёшься ли вообще. Тэхен жмурится и рыдает так громко, что у самого уши закладывает. Не может быть. Безумие. Сумасшествие. — Я... я не... не понимаю, Господи, — закрывая рот рукой, говорит он. — Тогда что это? — кивает на блондина и помещение. — Я – всего лишь плод твоего страха, — отвечает парень. Тэхен совсем перестает понимать. Страха? Разве он когда-то боялся... быть счастливым? — Нет, этого ты не боялся, — его мысли читают что ли?.. — И да, я «слышу» тебя, потому что... ты — это я. Думаю, тут всё очевидно, — очевидно? Громко, очень громко сказано. — Тогда какого страха? — Страха умереть. Тэхен хмурится и наигранно усмехается. Вот уж действительно, «страх» номер один! — Нет, тут ты явно ошибаешься. Я хотел умереть, если что, — объясняет Ким и смотрит на блондина, всё ещё сидящего рядом. — Это ты ошибаешься, Тэхен, — так странно слышать от самого себя свое же имя. Это же он, да? Странно всё это. — Ты жил иллюзией, что хочешь умереть. Думал, что это выход. Но теперь, когда ты на волоске от смерти — страх овладел тобой и создал меня. Но я — не смерть, Тэхен. Я – иллюзия. Я – тот «ты», который не хочет умирать. И именно поэтому ты здесь, со мной. Ты всё еще где-то на подсознании, живешь иллюзией, что смерть — выход, даже находясь в коме, — усмехается блондин. — Ты боишься меня, который не считает такую позицию верной, поэтому ты и застрял со своим страхом наедине, — он мгновенно становится серьезным. — Но я не враг, Тэхен. Шатен садится, подгибая колени и переваривая сказанное. Только вот оно не переваривается. В голове не укладывается тот ужас, что он сейчас услышал. Но самое ужасное, что этот ужас — правда. Как странно: пока блондин не разжевал ему всё — Тэхен совершенно ничего не понимал. Но теперь аварию он вспомнил. Вспомнил каждую минуту и каждую деталь до этого момента. Вспомнил крик Чонгука. Он выслушал «двойника» и теперь, ему словно глаза открыли. То, что он сказал — очень хорошо спрятанная правда. Он действительно трус. А Чонгук? Где он сейчас? В порядке ли он? Господи, слишком много вопросов. Почему его вообще волнует он... Чон ему никто. Чужой. Посторонний. Незнакомый. Тэхен думал, что близок с ним, но не всё то золото, что блестит — Чонгук лжец. Лжец же, да? Он лгал... ладно, он не рассказывал про «слежку», разве это нормально? А всё ли у Чона в порядке с головой? Кто в здравом рассудке будет следить за человеком? И какие у него были намерения? Хорошие? Уж тут вряд ли. — Значит я правда умираю?.. — принимая правду, спрашивает Тэхен. Смешно конечно, аж истерика накатывает. Он никогда не думал, что окажется в такой ситуации. Везение? Судьба. — Да, — бьёт под дых. — Ты, вроде как, в ловушке собственного разума, слышал о таком? — Тэхен отрицательно мотает головой. Не приходилось. — Пока ты сам себя не убедишь в том, что хочешь жить — будешь находиться в коме. А если вообще решишь, что не хочешь просыпаться... тогда останешься здесь надолго. В итоге, аппарат жизнеобеспечения не сможет поддерживать функции мозга. Ты умрешь. Когда? — Неизвестно. Но умрешь. Тэхен вслушивается и представляет это. Хочет ли он жить? Наверное... да. Но «наверное» — это точный ответ? К кому он вернётся? К Чонгуку, который наверняка не дождался (или не дождётся) его пробуждения? К этому обманщику? Или, может, к Юнхо, который столько дерьма ему сделал, что даже вспоминать нет сил. В общество, где каждый считает его мальчиком легкого поведения? К этому, да? У Тэхена нет никого. Никто его там не ждёт, так зачем... Зачем возвращаться в дом, где никто тебе не рад? — Сколько я уже в коме? — он наслышан, что в коме время обманчиво. По его ощущениям, он здесь, в этой «ловушке», не больше двадцати минут. — Шесть часов, — Тэхен дёргается и замирает в шоке. Шесть... шесть часов... — Это не много, вообще-то. Но, знаешь ли, чем дольше в коме, тем меньше шанс очнуться и тем сложнее восстановиться. Да, Тэхен знает об этом. Легче не стало. Опять. Какая вообще разница? Ну не выберется, и что? — Но ты сказал, что только от моих намерений зависит моя жизнь... — непонимающе хмурит брови. — Я сказал, «в какой-то степени». Если бы ты не пропускал половину мною сказанного мимо ушей, то обязательно запомнил бы. Да, ты конечно, важен. Твоё решение тоже. Но есть вещи, не подлежащие нашим желаниям. К чёрту. С него хватит. Это пытка, самая настоящая. Промывание мозгов и насильное изменение его позиции. — Я не хочу просыпаться, — говорит Тэхен, смотря прямо в глаза блондина. Он видит в них что-то. Счастье, может быть? Вероятно. Недолгое молчание и пристальный взгляд очень напрягают. Сбежать бы отсюда. — Ты уверен? — как гром среди ясного неба. В сердце на секунду что-то колется, но Тэхен всё-таки кивает, опуская голову. Стыдно смотреть на себя, чьих надежд и ожиданий не оправдал. — Тогда позволь, я тебе покажу кое-что. Кое-кого, точнее. Так, напоследок, — у него есть вариант отказаться? А хотя, плевать. Напоследок так напоследок. Что терять-то? Блондин смотрит куда-то за спину Тэхена, показывая, мол, повернись. Ну, он медленно поворачивается и у него дыхание перехватывает. Слезы вновь на глазах, нескончаемо капают и разбиваются о пол. Разбивается и сердце Тэхена, как бы банально это не звучало. На стуле, в палате, где недавно был Тэхен, сидит Чонгук. Прямо возле его койки, сидит... и смотрит на него. На шатена без сознания, подключенного к этому аппарату, с закрытыми глазами. И плачет. Держит за руку, утыкается лицом куда-то в бедро Тэхена, и без остановки плачет. Ким резко смотрит назад и понимает, что бесконечные стены пустого помещения вновь сменились на небольшую больничную палату, где он и был в самом начале. На вопрос: «Как такое возможно?» он находит ответ в том, что это ведь воображение, а значит, здесь возможно всё. — Он сидит здесь уже почти шесть часов. Он не бросил тебя, Тэхен, — голос блондина прерывает тишину, нарушаемую плачем Чонгука. Больно. Как же больно видеть его таким... сломленным? Какое слово здесь больше подойдёт? Потерявшим надежду? Испуганным? — Ты бы только знал, как он за тебя боится и как винит себя, — Тэхен мотает головой, хватаясь рукой за волосы. Нет, нет, нет. Зачем он это видит?! Зачем?! Уберите это! — Пожалуйста... я не хочу на это смотреть, — почти умоляет он, не сводя глаз с Чонгука. Тот поднимает голову и его лицо настолько опухшее и красное, что, кажется, будто он плакал все эти шесть часов без перерыва. Вот бы это было неправдой... Вот бы... Он не хотел, чтобы Чон вообще переживал об этом. Да он же ему никто! Никто, твою мать! Так не переживают за левых людей, которых знаешь несколько дней! — Ты должен посмотреть, иначе пожалеешь, что не попрощался с ним, — попрощался... то есть... Как попрощался?! Он же... — Что, думал, если не захочешь вернуться к жизни, то будешь вечно вот здесь, в своем воображении? — усмехается блондин. — Нет, Тэхен. Как только ты окончательно примешь решение, так и этот мираж исчезнет. Ты больше никогда не увидишь Чонгука или меня. Навсегда один в темноте — как тебе такая перспектива? — Тэхен обессилено падает на пол, задыхаясь и крича во всё горло. От его вопля должны содрогаться стены и прибежать врачи, но единственный, кто слышит его — это его же «двойник». Чонгук тоже не слышит его, зато Тэхен слышит. Он подползает ближе к нему, касается его ноги, но тот ничего не чувствует. Конечно, он ничего не чувствует, Тэхен как призрак. Призрак! Может только смотреть и трогать, но никогда не сможет докричаться до Чона. Никогда... Ким царапает пол ногтями, пытается обратить внимание Чонгука на себя, ну хоть на секундочку! Не получается. — Он тебя не слышит, — да Тэхен и сам уже догадался, спасибо. Блондин подходит к койке и ровным взглядом осматривает человека, лежащего в ней. Будто это и не он. Будто тот Тэхен, который сейчас лежит в ногах Чонгука — тоже не он. Их тут трое... Трое Тэхенов? Что за безумие?! — Как думаешь, долго ли Чон продержится в этой жизни без тебя? — спрашивает он без доли сожаления и смотрит слишком высокомерно, сверху вниз. Так смотрят на людей, чьи намерения эгоистичны и совершенно необоснованны. Тэхен, что ли, такой? Да и что за ерунда? Чонгук не станет что-то делать с собой. Тэхен для него не парень и не муж, чтобы убиваться от потери. Не может так быть. Не может его кто-то любить настолько сильно, чтобы умереть вместе с ним. Так и не получив ответа на поставленный вопрос, блондин подает Тэхену руку, заставляя подняться на дрожащих ногах. Он вновь кладёт кисть на плечо Чона, гладит, шепчет извинения. А за что он извиняется? Только за себя, наверное. Идиотизм. А затем Тэхен слышит его голос. — Прости меня, ласточка, — нежно просит Чон, роняя слезы. От этого прозвища внутри пожар разгорается, внутренности смешиваются, а изо рта вырывается громкий всхлип. — Я не должен был обманывать тебя, знаю. Но как... как я мог удержаться? Я не мог не смотреть на тебя. Это безумие, я понимаю. Всё понимаю и не оправдывая себя, лишь хочу сказать, что так дорожу тобой... — Тэхен жмурится. Это невозможно слушать без эмоций. Пронзает ножом сквозь сердце. Исповедь Чона слишком болезненна, он и подумать не мог, что тот так винит себя. Вот теперь он-то и понимает последний вопрос блондина. Действительно ли Чонгук... продолжит жить со спокойной душой? Кажется, что нет. — Я не могу это слышать, Господи, не могу! — Почему ты не можешь? — ровным голосом, без капли энтузиазма спрашивает блондин. Тэхен вновь вспыхивает и злобно, мокрыми глазами, смотрит на «двойника» как на идиота. — Может, потому что я, блять, не хочу, чтобы из-за меня умирал человек?! Я не хочу! Понимаешь ты это? Не веди себя как придурок, тебе ведь всё известно! — орёт Тэхен и хватает блондина за горло. Тот даже глазом не моргнул, сжимая запястье и отстраняя от себя. — Успокойся сейчас же, — приказывает он. — Да ты что? Что мне еще сделать, а? Блондин прикрывает глаза и выдыхает. — Просто успокойся. Тэхен, конечно же, повинуется. В следующую секунду он переводит взгляд на Чона и слышит продолжение его монолога. — Я знаю, что ты меня слышишь, — Ким вздрагивает, глаза опять наполняются слезами. — Я не имею права вообще просить тебя о чём-то, понимаю. Но я прошу тебя только об одном, Тэхен, — названый задерживает дыхание. Больно. — Умоляю, вернись ко мне. Тэхен опять жмурится: слизистую жжёт. Набирает в легкие воздуха и кричит так громко, что если бы Чонгук его слышал, то, наверное, его сердце остановилось бы от страха. Горло раздирает, слезы брызжут, он орёт и ненавидит себя. Вернуться? Большая ли это цена? И цена чего? Счастья или горя? — Чон... Чонгук... — шепчет он сквозь бред и истерику. — Прости меня, прости... — Тэхен, нет смысла просить прощения. Ты это понимаешь, — блондин подходит к нему, гладит по голове. Жалеет? — Мне правда жаль... — Подумай, Тэхен: наша жизнь — череда выборов. Лишь одно решение может изменить твоё будущее кардинально. Только представь... Счастливая жизнь с человеком, который готов умереть за тебя, любимая работа, путешествия, наслаждение сегодняшним днём. Разве это не твоя мечта? Разве твоя мечта — сгнить в земле, не дожив до тридцати? Самому не смешно? Ты мыслишь узко, пытаешься убедить себя в том, что смерть — отличное решение. Из нас двоих, «придурок» явно не я. — У нас с Чонгуком не будет такого будущего, — говорит Тэхен, а блондин прыскает со смеху. Причём совершенно не к месту. — Ну, если ты умрешь, то, конечно, не будет. Тэхен смотрит на дрожащие руки Чона. Он осторожно убирает прядь с лица шатена. Гладит по щеке, смотрит с болью и щемящей нежностью, будто давно хотел прикоснуться к нему и сказать, что безумно дорожит им. Да, им, человеком, с которым знаком всего ничего. Но, вроде, у любви нет времени, да? — Ты только посмотри на него. Он готов ради тебя на всё, а ты собираешься эгоистично бросить его с грузом в виде чувства вины и ненависти к себе? Ты — единственный, кто по-настоящему приносит хоть что-то хорошее в его жизнь. Вы оба сломлены, только вот он готов излечить тебя, а ты – нет, — Тэхен кашляет, хватает ртом воздух и не дает отрезвляющим словам пробраться внутрь. Не выходит, они уже там. Он не может оставить Чонгука. И не только потому, что Чонгук сам не оставил его. Нет, всё намного глубже и сложнее. — Нет! Я хочу! Пожалуйста... — блондин переводит на него взгляд. — У меня еще есть шанс... изменить решение? — и легко улыбается, пока Тэхена трясёт, а ноги подкашиваются. — Я не буду спрашивать, почему ты передумал. Ты сам спустя некоторое время задашь этот вопрос и дашь на него ответ, — шатен непонимающе хмурится. — Но скажи мне, Тэхен, настолько ли плохо поступил Чонгук, чтобы никогда в жизни не заслужить прощения? Тэхен смотрит на парня, вновь уткнувшегося в его бедро лицом. Плачет. Без остановки. Винит себя и ненавидит. Но прошлое... оно ведь не изменит будущего, верно? Оно больше ничего не значит, если человек признает свою вину. Заслуживает ли Чонгук прощения? Тысячу раз «Да!». — Как я... как скоро я очнусь? И как? — спрашивает Тэхен, ощутимо нервничая. — Совсем скоро, не переживай. Тебе осталось подождать еще немного, это место исчезнет, всё встанет на свои места, — успокаивает его двойник. «Не переживай, тебя ждут новые, замечательные времена», — читается в его взгляде. Тэхен улыбается в ответ и верит. В глазах темнеет.***
Чонгук гладит тонкое запястье, пока голова раскалывается на тысячи частей и в глазах темнеет от усталости. Нет, как и сказал, он не может расслабляться, пока Тэхен не будет в порядке. А он будет. Точно-точно. В один момент Чон замечает движение краем глаза и видит сгибающиеся пальцы Тэхена на руке, что он держит в своей собственной. Под ребрами просыпается паника. Чонгук осторожно кладет руку на койку, а сам выбегает в коридор, ищет доктора. И опять туман: множество врачей, он вновь в коридоре, ожидает их вердикта, звенящая тишина и натянутые нервы. — Могу поздравить. Он очнулся, — Чонгук замирает на диване, не в силах подняться. — Кома была непродолжительной, поэтому все жизненные функции в порядке. Ходить сможет, говорить тоже. Всё как и было до этого, но ему нужно еще несколько часов, чтобы прийти в себя и окончательно проснуться, — говорит врач, пока Чон с открытым ртом смотрит на него. Не верится! — Неделю как минимум он должен лежать здесь, под нашим присмотром. Навещать можно, поэтому не переживайте. Родителям, думаю, он сам позвонит и сообщит, верно? Чонгук кивает и улыбается, словно самый счастливый человек в мире. — Да, конечно. Спасибо, спасибо вам огромное... — шепчет он, и мужчина одобрительно улыбается в ответ. — Выполняем нашу работу, — пожимает плечами. — Ожидайте пару часов, затем сможете зайти к мистеру Киму. Чонгук понимающе кивнул и откинул голову на спинку дивана. Неужели... Неужели жизнь даёт вторые шансы? Таким, как он? Раз шанс есть, он его не упустит. Врач уходит обратно в палату. Чон облегченно проваливается в сон. Все будет хорошо, потому что Тэхен в порядке.***
Недостаток сна всё-таки сильно сказывается и на внешнем виде, и на физических ощущениях, но Чонгук не придает этому значения, сидя в палате Тэхена и попивая горячий кофе из автомата. Гадкий, растворимый – но кажется настоящей сказкой в этот момент. Прошло уже восемь часов, как шатен спит обычным сном, а не находится в коме, поэтому Чон со спокойной душой наблюдает за ним. Ему надо отдыхать и восстанавливаться после пережитого. Чонгуку тоже. Им обоим, да. Теперь его ждет самое страшное – решение Тэхена. Простит ли он? Конечно, хочется, чтобы так и было. Но, к сожалению, хоть кофе из автомата – сказка, а вот некоторые жизненные решения – нет. Лучше не ждать чуда и рассчитывать на худшее, чем потом очень сильно разочароваться. В любом случае – Чонгук заслужил быть не прощенным. Намджун, узнав всю ситуацию, очень испугался, приехал в больницу, прихватив из квартиры Чона (да, у него есть ключи) ноутбук и сменную одежду для него и Тэхена. Привез он и еды: домашней, приготовленной им же, и немного магазинных снеков. Это одна из причин, почему Намджун был его другом – они всегда были готовы помочь друг другу в сложной ситуации. Да, они конечно не лучшие друзья, но все равно довольно близки. Время на часах показывает половину девятого утра и Чонгук открывает крышку ноутбука, а тот, в свою очередь, освещает палату с выключенным светом. Так комфортнее. Двадцать девятое апреля. Страшно. Это наверное то слово, которым можно описать прошедшие два дня. Я никогда так сильно не плакал, как в этот раз. У меня в горле уже стоит этот мерзкий запах медикаментов. У нас в клинике запах совсем другой. Там пахнет жизнью, тут – смертью. Несмотря на всё, Тэхен в порядке. Я измотался, но безумно рад. Я попросил его лишь об одном, и он это сделал. Он здесь, со мной. Возможно, не морально, но физически, пока что да. До поры, до времени, конечно, пока он не проснётся и не прогонит меня. Мне жаль, правда. Я бы сказал, что хочу отмотать время назад, но... но смысл? Если бы не так, то как бы я узнал про Тэхена? За всё время, сколько я тут живу, мы ни разу не пересекались. Так может, это все судьба? Только так и никак иначе, да? Он откладывает ноутбук и вздрагивает, замечая Тэхена, лежащего и смотрящего на него. Чонгук молча встает, включая ночник. По палате разливается оранжевый свет. Из окна тянется свежий прохладный воздух и это хоть немного расслабляет, прежде чем брюнет садится обратно на стул, двигаясь к койке Тэхена. А тот всё ещё измученно и сонно смотрит. Не отрываясь. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Чонгук охрипшим голосом, сам его не узнавая. Тэхен медленно моргает и пытается сесть, в чём Чон помогает, а затем кивает на стакан воды и молча просит подать. — Так себе, — отвечает Ким, допивая воду и отдавая стакан обратно в руки брюнета. Голова болит сильно, но после продолжительного сна ему немного лучше. Все ещё не верится, что он был... в коме. К такому жизнь не готовила. — Хочешь кушать? Или, может, в туалет? — парень отрицательно мотает головой. От еды его скорее вывернет, вот тогда и придётся идти в туалет. Хочется просто лежать. — Почему ты остался? — абсолютно не тот вопрос, что следовало бы сейчас задавать. Никто не настроен на выяснение отношений. Оба обессилены. — Потому что я никогда бы тебя не бросил, — Тэхен болезненно прикрывает глаза и трет переносицу. Воспоминания и слова «двойника» очень свежи. Больно. Всё ещё очень больно. — Идиот... — упрекает он. Нельзя, нельзя так говорить. Глупое сердце против собственной воли трепещет. — Прости меня, Тэхен, — тихо шепчет, потому что стыдно до жути. Не достоин он прощения, но просит, нет, умоляет. Вымаливает! Шатен подминает одеяло под себя, отводит взгляд куда-то в окно, где уже вовсю идет жизнь, но до больницы в дорогущем комплексе, ни свет, ни звуки города не доходят. Да, Чонгук для Тэхена выбрал лучшую больницу – ему ничего не жалко, лишь бы с Кимом всё было хорошо. — Мне тяжело, Чонгук... — говорит он спустя минуту молчания и не может найти сил, чтобы посмотреть на него. Хочется, тянет, но не может. Чонгук, наоборот, смотрит пристально, ловит каждый вдох и выдох, каждый взмах пушистых ресниц. Еще больше тонет и влюбляется в него. Нельзя, это ненормально, наверное... Ничего из этого не выйдет... Но кто скажет это его сердцу? Оно глупое, не поддается контролю, а Чону страдать потом. Он касается чужого запястья и двигается чуть ближе. Тэхен не находит в себе сил вырвать руку, он разнеженный и мягкий после сна, совсем как пластилин: надави – растает. — Посмотри на меня, — просит Чон, но шатен мотает головой, отказывается и не хочет. Стыдно отчего-то. — Тэхен, не бойся, прошу... — боится ли? Старший протягивает руку и аккуратно разворачивает к себе за подбородок. Сопротивления никакого. — Если ты не хочешь меня видеть, то просто скажи прямо, — с болью, смотря прямо в глаза напротив, говорит он. — Я исчезну навсегда, только скажи, — у Тэхена в глазах слезы собираются и это совсем не то, чего добивался Чонгук. — Я... не хочу, не уходи... — дрожащим голосом шепчет Тэхен, пока слеза скатывается по щеке. Чон стирает ее пальцем. Слишком интимный жест, шатен жмурится и отводит взгляд. — Не уходить? — Я вернулся только ради тебя, не смей бросать меня... — протестует Тэхен. — Вернулся... ради меня?.. — Не спрашивай, я ничего не расскажу, просто... пожалуйста, Чонгук, — Тэхен смотрит пронзающим взглядом, доверчиво распахнутыми глазами, прямо туда, в душу. Позволяет, дает шанс исправиться. — Не уйду, — подтверждает Чон, младший вновь переводит взгляд на окно. Слышно пение птиц. — Спасибо. Брюнет отпускает его руку и направляется в коридор, чтобы позвать врача и провести осмотр. Пения ласточек не слышно, ведь единственная, самая прекрасная ласточка Чона здесь, в больничной койке, с красными заплаканными глазами и разбитым сердцем. Он вылечит свою птичку и позволит ей вновь петь. Обязательно.