Континуум

      Среда, 3 сентября 1944 года       У них не было возможности поговорить до ужина. На Слизнорта они произвели такое впечатление, что он попросил их остаться. Следующий час они обсуждали с ним свои предыдущие занятия в «Дурмстранге» и то, чего они надеялись достичь после школы. Их беседа закончилась приглашением в Клуб Слизней, от которого они попытались отказаться, но в конечном итоге приняли.       Когда они добрались до общежития, соседки Гермионы были в общей гостиной вместе с несколькими другими слизеринцами. Они позвали их к себе поболтать, и ребята провели некоторое время, знакомясь друг с другом. Разговоры продолжались и за ужином в Большом зале. Гермиону посетила мысль, что ей нравится их общество, и, взглянув на Малфоя, увидела, что ему тоже.       После ужина они отправились в библиотеку. До отбоя оставалось ещё несколько часов, и Гермиона понимала, что Малфой определённо не захочет возвращаться в свою комнату как можно дольше. Они нашли уединенное место рядом с Запретной секцией, и она наложила различные заклинания, чтобы их никто не видел и не слышал.       — Что случилось? — спросила она, садясь перед ним, скрестив ноги.       — Это была паническая атака, — сказал Малфой. — Я пытался слушать лекцию, но поймал себя на том, что думаю о шестом и седьмом курсах и о том, что в это время происходило, поэтому я начал отключаться. Я подумал о том, как легко было бы сбежать и начать всё сначала, — он уперся локтями в согнутые колени и обхватил голову руками. — Но каким бы трусом я ни был, я не могу оставить тебя.       — Но ты это сделал.       Он фыркнул и покачал головой.       — Но не навсегда же, Грейнджер. Мы нужны друг другу, чтобы вернуться домой. У тебя есть люди, которые ждут тебя. Друзья, семья… Уизли.       — У тебя есть семья…       — У меня есть мать, — перебил он. — Она — единственная причина, по которой я сделал то, что сделал. Мое неподчинение едва не стоило ей жизни.       — Тебя всё ещё кто-то ждет, — сказала она легким голосом. Малфой посмотрел на нее, до сих пор держа голову в руках. Она одарила его нежной улыбкой и мягким, добрым взглядом. — Вообще-то мне не нужно, чтобы ты возвращался, но ей нужно.       Он фыркнул и поднял голову, а на его губах заиграла едва заметная улыбка.       — Спасибо, что ли.       — Я знаю, что у нас есть разногласия, но, пока мы застряли здесь, в наших интересах быть партнерами, поэтому ты можешь поговорить со мной. О чем угодно, — Гермиона склонила голову.       Он кивнул, но сменил тему.       — Расскажешь мне о Реддле? Он подходил к тебе после Чар?       — Я не уверена, что это было специально. Я всё ещё была в оцепенении после того, как ты убежал. Я не смотрела по сторонам и наткнулась на него. Он просто помог мне собрать вещи, а потом ушел с Клаудией к Диппету.       — А на Зельях?       — Пока ты дремал…       — Я не…       — Мы были одни в кладовой, — закончила Гермиона, ухмыляясь его попыткам запротестовать. — Он почти ничего не сделал. Просто хотел спровоцировать меня.       Глаза Малфоя сузились, и она немного опустила голову под тяжестью его взгляда.       — Спровоцировать тебя, как?       — Ты же знаешь, какой он. Он питается страхом, поэтому он просто сказал несколько вещей, чтобы вывести меня, — Гермиона пожала плечами и заправила прядь волос за уши. Сердце девушки пропустило удар, когда она заставила себя не выдавать своих эмоций. Она всё ещё корила себя из-за этого инцидента, но ей не нужно было, чтобы Малфой знал об этом и осуждал ее.       — Нам всё равно нужно утром сходить к Диппету и выяснить, не сможешь ли ты поменять тот урок. Если хочешь, можешь записаться со мной на Древние Руны, они могут нам быть полезны для возвращения домой.       — Нет, — ответила она слишком поспешно. Гермиона откашлялась и покачала головой.       — Нет? Ты предпочитаешь проводить время наедине с Темным Лордом?       — Нет! — огрызнулась она. — Возможно, я узнаю что-нибудь полезное во время Астрономии. Кто знает, может, звёзды помогут.       — Может, тогда запишемся на Прорицания?       Лицо Гермионы исказилось от крайнего отвращения, на что Малфой только ухмыльнулся.       — Я бы не пошла на этот урок, даже если бы это был единственный способ сохранить мою магию.       — Я помню, что слышал, как всезнайка однажды выбежала из класса и… — Малфой сделал вид, что задыхается, — бросила этот урок.       Гермиона закатила глаза, но улыбнулась.       — Всё это бессмысленная чушь. Ты ведь не веришь в это, правда?       Малфой пожал плечами.       — Я никогда об этом не думал, — он немного наклонил голову и потянул руку назад, потирая изгиб шеи. — Если ты не хочешь бросать, тогда я могу записаться на Астрономию.       — Думаю, не надо. Ты же сам сказал, что Древние Руны могли бы также помочь нам в нашей ситуации.       — Что, если… — Малфой вздохнул.       — Он не нападет на меня в классе, полном людей, — заверила его Гермиона. — Это не в его стиле. Ещё нет. Кроме того, он слишком заинтересован во мне, чтобы навредить.       — Я не чувствую себя лучше, когда думаю о том, что ты остаешься с ним наедине.       — Ты живешь с ним в одной комнате, а я с ним вместе на Астрономии. Мы не можем быть приклеены друг к другу всё время, пока находимся здесь. Нам было бы полезно понаблюдать за ним по отдельности. Посмотрим, что сможем узнать. Может, мы сможем использовать это в своих интересах, когда вернемся.       — Ты всё ещё хочешь узнать, сможем ли мы изменить будущее. Это слишком опасно. Что, если мы изменим что-то настолько сильно, что наше будущее больше не будет существовать?       — Я не собираюсь ничего менять. Я просто хочу наблюдать и учиться. Это единственное, что я всегда хотела делать. Если это будет слишком опасно, я брошу Астрономию.       — Ладно.       — Кроме того, я думаю, что для нас обоих будет лучше перестать так бояться его. Это одна из причин, почему его так тянет ко мне. Если я покажу ему, что не боюсь…       — Не имеет значения, боишься ты его или нет, Грейнджер, — прервал ее Малфой. — Это из-за твоей силы. Она сочится из тебя, хочешь ты того или нет. Страх и сила. Твои знания — это сила сама по себе, и это притягивает его ещё больше.       Гермиона изучала Малфоя, слегка наклонив голову.       — Ты говоришь о Реддле или о себе?       Глаза Малфоя превратились в ледяную сталь, когда он серьезно взглянул на девушку.       — Он жаждал тебя больше всего, — сказал Малфой низким голосом, заставившим ее вздрогнуть. — Ты была всем, о чем он говорил. Его примером. Он постоянно использовал твою силу и твои знания, чтобы напомнить чистокровным, почему мы должны избавить мир от магглорожденных. Что то, что они обладают такими качествами без надлежащего происхождения — совершенно неправильно.       Гермиона сглотнула и накрутила прядь волос на пальцы.       — Когда он узнал о твоем побеге из Мэнора, он пришел в ярость. Тетя Белла всегда была его любимицей, но по наказаниям, которыми он ее осыпал, этого нельзя было сказать. А когда она рассказала ему о том, что вырезала «грязнокровка» на твоей руке и с каким упоением делала это, он чуть не заавадил ее на месте.       Гермиона моргнула, и ее мысли закружились в голове с невероятной скоростью.       — Я вижу тот же голодный взгляд в его глазах, когда он смотрит на тебя сейчас, что видел и тогда, когда он говорил о тебе.       — Он помнил, — прошептала она и прикусила губу, поднимаясь на ноги.       — Что?       Она начала расхаживать по комнате, когда Малфой поднялся на ноги. Гермиона покачала головой, формулируя свои мысли.       — Может быть, нам надо было сюда переместиться? Всегда? Может быть, Волдеморт, каким ты его знал, помнил нас с этого времени?       — Как это возможно?       Ответ был на кончике ее языка, но ускользал каждый раз, когда Гермиона открывала рот, чтобы произнести его. Она разочарованно покачала головой.       — Само придёт.       Он кивнул, и они погрузились в молчание. Через мгновение Малфой нарушил тишину:        — Мы не взяли с собой сумки.       — Мы можем продолжить исследования завтра, — сказала она и улыбнулась, отодвигая стул. — Может, попрактикуемся в Окклюменции? Он уже пытался использовать Легилименцию, так что нам не стоит больше оттягивать.       Малфой кивнул и придвинулся немного ближе, садясь прямо перед ней, скрестив ноги так, что их колени слегка соприкасались.       — Чему тебя научил Поттер?       Гермиона подумала об их уроках и покачала головой.       — Немного. Он сказал, что Снейп описал это как возведение стен. Именно это я делала раньше, но слишком быстро уставала.       — Снейп учил Поттера?       — Приказ Дамблдора. Волдеморт использовал свою связь с Гарри, чтобы получать информацию от Ордена. А Гарри был слишком упрям, чтобы следовать указаниям Снейпа.       Малфой впитал всю информацию, но его глаза оставались сосредоточенными.       — Мы ещё вернемся к этому, — сказал он и положил руки на колени. — Первый урок будет упражнением. У Поттера была правильная идея со стенами, но их труднее всего сформировать. Лучший способ защиты — это разделение мыслей. Разбей все свои воспоминания на категории и отсортируй их, как в библиотеке. Таким образом, когда кто-то заглянет в твои мысли, ты сможешь направить его к определенному воспоминанию или просто запереть дверь.       Она позволила себе на мгновение задуматься, а затем кивнула.       — Книги. Я с этим справлюсь.       — Я покажу?       — Да.       Малфой глубоко вздохнул, и она сделала то же самое.       — Подумай о воспоминании. Значительном или незначительном. О чём-то, чем ты можешь поделиться со мной, — он на мгновение задумался. — Предпочтительно без фигурирования Уизли.       Гермиона улыбнулась его просьбе и начала блуждать в своей голове в поисках воспоминания.       — Закрой глаза.       Едва ее ресницы коснулись щек, как воспоминание само всплыло на поверхность сознания. Она была в палатке. Скорчившись, она сидела на ступеньках, глядя на фонарь. А медальон на шее погружал девушку в самую пучину страданий.       Рядом встал Гарри и протянул ей руку. Она посмотрела на него и заколебалась. Он немного подвигал пальцами, поманив ее к себе. Она вложила свою руку в его и позволила ему поднять ее на ноги. Гарри потянулся к цепочке на ее шее и снял медальон.       Она глубоко вздохнула, как будто с ее плеч свалился тяжелый груз. Это не заполнило пустоту от ухода Рона, но отсутствие темной магии сделало ситуацию немного менее болезненной. Он надел медальон себе на шею и взял ее руки в свои.       Гарри двигался назад, подталкивая ее вперед. Он остановился посреди палатки, и девушка услышала музыку из радио. Песня наполнила воздух вокруг молодых людей, и Гарри начал двигаться. Она смотрела на парня, сопротивляясь его порыву, но он только улыбнулся. Он отказался остановиться, и Гермиона сдалась.       Она невольно улыбнулась. Она сосредоточилась на песне, на том, как Гарри неуклюже кружил ее по палатке. Она вспомнила странное ощущение смеха, клокочущего у нее на губах. На несколько мгновений они перестали быть в бегах. Они перестали быть одни в палатке, ища части души сумасшедшего. Рон не бросил их. Он просто находился снаружи, потому что была его очередь дежурить.       Музыка смолкла, и она оказалась в объятиях Гарри. Реальность острыми нитками, стягивающими вены, заполнила сознание, и стало трудно дышать. Она отстранилась, и, когда посмотрела на Гарри, печаль и тяжесть настоящего вернулись, обухом ударив по голове. Не говоря ни слова, она отстранилась от друга и шагнула к своей кровати.       Усевшись, она поняла, что осталась одна в пустой комнате. В ее руках находилась книга, которая была открыта. На странице на повторе показывался ее танец с Гарри. А она могла только сидеть и смотреть на это.       «Закрой».       Она огляделась в поисках голоса, но была одна. Гермиона медленно закрыла книгу обеими руками и поднялась на ноги. Перед ней появилась полка.       «Убери».       Гермиона двинулась вперед, пока не оказалась совсем близко к полке. Она подняла руку и положила книгу наверх. Ее пальцы на мгновение задержались на корешке, прежде чем она отпустила ее и медленно вернулась на место. Она судорожно вздохнула и закрыла глаза.       Когда Гермиона открыла их, то поняла, что сидит в библиотеке напротив Малфоя. Она дышала чуть тяжелее, чем обычно, и он тоже.       — И это всё? — спросила она, нарушая молчание.       — Примерно. Как только книги оказываются на полках, они остаются на полках до тех пор, пока ты сознательно не сделаешь усилие, чтобы подумать об этом конкретном воспоминании. Чем организованнее твой ум, тем труднее прочитать его оппоненту. Чем расплывчатее воспоминание, тем труднее его будет удержать, но…       — Я поняла, — кивнула Гермиона. — Спасибо, Малфой.       Он кивнул, но продолжал пристально смотреть на нее. Гермиона ясно видела вопрос в его глазах.       — Что?       — Ты уверена, что в заявлениях Риты Скитер на четвертом курсе о вас с Поттером не было ни капли правды?       При одном упоминании о Скитер кровь Гермионы закипела в жилах.       — Нет. Мы с Гарри всегда были просто друзьями.       — Не знаю, кто верит в это меньше. Ты или я, — его брови взлетели вверх.       — Верь во что хочешь, — Гермиона закатила глаза и поднялась со стула. — Он просто пытался подбодрить меня.       — Что это за медальон был на тебе?       — Темная магия.       — Это был крестраж? — оказавшись напротив неё, спросил Драко, понизив голос. Она вспомнила, что упомянула это слово в тот день, когда они познакомились с Реддлом, и по взгляду Малфоя Гермионе тогда показалось, что оно было ему знакомо.       — Мы охотились на них. Мы нашли его, но у нас не было способа уничтожить, — девушка остановилась и прижала руку к груди. Даже сейчас она всё ещё чувствовала давящую на нее тяжесть медальона. — Темнота просачивалась бы в нас и подчиняла бы себе наши души, если бы мы носили его слишком долго, поэтому мы ходили в нем по очереди, — ее глаза метнулись к нему, и она склонила голову набок. — Ты знаешь, что это такое?       — Нет, но я слышал, как он однажды произнес это слово, а потом его произнесла ты.       Гермиона оглядела комнату.       — Я не хочу говорить об этом здесь. Я скажу тебе, только не внутри замка.       Малфой понимающе кивнул и сложил руки за спиной, пока они неловко стояли друг перед другом.       — Может, нам просто вернуться в гостиную?       — Я бы хотела продолжить практиковаться, — сказала Гермиона, нервно теребя свою мантию. — Ты можешь показать мне ещё раз?       Малфой заколебался, но затем кивком головы согласился. Она схватила две книги с ближайшей полки и выдвинула два стула. Как только они устроились, она закрыла глаза и вызвала в памяти следующее воспоминание.