Континуум

      Вторник, 25 ноября 1944 года       Несколько дней после того, как Реддл вернулся из больничного крыла, Гермиона провела в нервном напряжении. Она как можно тщательнее старалась скрыть своё состояние от Драко, но знала, что он заметил. И когда он решил, что это просто ее обычный страх перед Реддлом, в груди только разрослось чувство вины. У него не было причин думать о чём-то другом, подозревать, и каждый раз, когда девушка встречалась с ним взглядом, говорила, что любит, или слышала эти же слова в ответ, сердце разрывалось на миллион кусочков, а стыд пожирал изнутри, что хотелось разодрать все внутренности.       Когда они с Драко во вторник шли в библиотеку после Защиты, Гермиона сконцентрировала внимание на том, как страх покалывал кончики пальцев. Она чувствовала присутствие Реддла в своем сознании и пристальный взгляд на протяжении большей части урока. Она знала, что он появится вскоре после того, как Драко уйдёт на Древние Руны. Гермиона почти хотела попросить его никуда не идти и вывести ее на поле, несмотря на погоду, но каждый раз, когда приоткрывала губы, слова застревали в горле и получалось выдавить из себя только короткий выдох.       Поэтому, когда по замку прокатился звон колокола, Гермиона застыла на своем месте и смотрела, как он собирал свои вещи. Заметив ее взгляд, Драко склонил голову набок и прищурился, изучая ее.       — Хочешь, чтобы я остался? — спросил он.       Хотела. Никогда за всю свою жизнь Гермиона ничего так сильно не хотела, но поймала себя на том, что качает головой и выдавливает из себя улыбку.       — Я останусь здесь, тут много людей, — сказала она ему, зная, что Реддла это не остановит.       Малфой еще несколько секунд смотрел на нее с тревогой в глазах, но потом кивнул и подошел, поцеловав на прощание.       — Я люблю тебя.       — Я тоже тебя люблю, — прошептала она, наблюдая, как он исчез за стеллажами, направляясь на урок.       Гермиона попыталась вернуться к книге, которую читала, но у неё никак не получалось сосредоточиться и прочитать больше одного слова. Девушку переполняли ожидание и страх перед появлением Реддла — она, наверное, никогда так не нервничала. Если бы на следующее утро у нее не болела челюсть, она решила бы, что это всего лишь дурной сон.       И как раз в тот момент, когда Гермиона начала думать, что у Реддла сейчас какие-то другие дела, его присутствие врезалось в сознание, заставив девушку резко выпрямиться. Он сел напротив нее, поставил локти на стол, сложил ладони вместе и прижал их к губам. На его губах играла легкая усмешка, а в глазах, пока он внимательно смотрел на неё, читалась жажда.       Гермиона тяжело сглотнула и уставилась на него, не зная, что делать. Она вцепилась руками в подлокотники, что костяшки пальцев побелели. Дыхание стало прерывистым, пока она пыталась предугадать, что он потребует от нее.       — Завтра новолуние, — через некоторое время сказал Реддл, перемещая руки в сторону.       Страх лизнул по спине, и Гермиона вздрогнула, пытаясь стать как можно меньше и незаметнее. Она коротко кивнула и выдавила из себя усталую улыбку.       — Значит, в девять?       — Я могу проводить тебя из гостиной, — сказал он, опуская руки на край стола и откидываясь на спинку стула.       Девушка облизнула губы, слишком поздно осознав, что от этого действия его глаза только вспыхнули, когда он проследил за движением языка. Гермиона сжала губы в тонкую линию, и Реддл несколько раз постучал по краю стола, прежде чем его взгляд вернулся к ее глазам.       — У меня планы… — ее голос оборвался в слабой попытке оправдаться и не терпеть его дольше, чем необходимо.       Уголки его губ на мгновение приподнялись, но он наклонил голову.       — Конечно, — Реддл ещё раз побарабанил пальцами по столу и поднялся на ноги. — Увидимся на Астрономии, — сказал он и исчез, покинув ее разум так же быстро, как и появившись, оставив ее в полном смятении.       Гермиона снова уставилась на книгу, стараясь не обращать внимания на то, что язык словно ватный. Чем больше она пыталась сглотнуть, тем больше вспоминала ту ночь; как он кончил ей в рот, заполняя горло вязкой солоноватой субстанцией. Резко вздрогнув, она запихнула вещи в сумку и направилась к выходу, заставив себя спокойно и неторопливо дойти до кухни. Гермиона попросила большой стакан воды и прополоскала рот, несколько раз сплюнув в раковину. Она даже потерла язык рукавом рубашки, но ничто не могло стереть это ощущение.       Вместо того, чтобы вернуться в библиотеку или даже в общежитие, она направилась к кабинету, где сейчас был урок у Драко, и стала расхаживать вдоль стены напротив двери, ожидая конца занятия. Когда прозвенел звонок, отпуская всех на перемену, она остановилась и уставилась на дверь, сильно желая увидеть его. Он вышел одним из первых, и когда заметил ее, то приподнял брови.       — Всё в порядке? — спросил Малфой, оглядываясь по сторонам.       Гермиона кивнула и улыбнулась ему.       — Да, просто хотела узнать, не возражаешь ли ты поесть со мной на кухне.       Драко нахмурился в ответ на ее слова.       — Что-то случилось, пока я был на уроке?       — Нет.       Гермионе пришлось заставить себя не поморщиться от того, как быстро она отреагировала. Она уловила мелькнувшие в его глазах недоверие и злость, когда он снова огляделся.       — Тогда почему ты здесь? Почему просто не написала в книжке и не попросила меня встретиться с тобой там?       Гермиона совсем забыла о книгах. Она не притрагивалась к ней с тех пор, как написала Реддлу, что не придёт на их встречу. Девушка покачала головой и заставила себя снова улыбнуться.       — Мне просто захотелось прогуляться. Было скучновато.       Драко не купился на ее оправдание, но вздохнул и кивнул, а затем повернулся и жестом предложил ей взять его за руку. Они пошли на кухню и поели за их обычным маленьким столиком. Гермиона надеялась, что желудок переварит то, что ей удалось съесть. К концу обеда Гермиона чувствовала, что ее с головой захлестывает волнение. Драко даже предложил проводить ее до кабинета Астрономии. Реддл кивнул им, проходя мимо по пути в класс, остановив взгляд на Гермионе.       — Я встречу тебя после уроков, — заверил ее Драко, как только Реддл скрылся в кабинете.       — Спасибо, — сказала она и в последний момент нырнула внутрь.       Гермиона обвела взглядом помещение, отмечая, что в кабинете примерно двадцать студентов и профессор Дедалус. Девушка глубоко вздохнула, когда зацепилась глазами за Реддла, сидевшего за их обычным столом в передней части кабинета, который был ближе всего к двери. Она мысленно приказала своим ногам двигаться, но после каждого шага к парте чувствовала, что конечности всё больше превращались в камень. Гермиона, стараясь не обращать на него внимания, поставила сумку на стол и начала вытаскивать учебники.       — Сегодня я хочу, чтобы вы и ваши партнеры коротко представили свой проект остальным студентам. Даю вам десять минут и вызываю первую команду, — объявил Дедалус.       Гермиона не удержалась и застонала вместе с остальными присутствующими. Она с радостью изучала разные темы и делала по ним задания, писала эссе и отвечала на вопросы, но ненавидела выступать перед людьми. Это был не страх не знать, что сказать, или не найти нужные слова, а страх неприятия. Гермиона могла досконально знать материал, но когда начинала рассказывать, внутри поднималась паника из-за остекленевших взглядов и проносившего по помещению шепота.       Девушка выпрыгнула из мыслей, почувствовав руку Реддла на своей коленке. Гермиона повернулась к нему, ощущая пробежавшие мурашки от его тёплого прикосновения.       — Может, вызовемся первыми? — спросила Гермиона.       — Куда-то спешишь? — спросил Реддл, рисуя незамысловатые узоры пальцем на ее коже.       — Н-нет, — пробормотала она, прочищая горло и качая головой. — Нет, я просто ненавижу публичные выступления.       Он склонил голову набок, и несколько прядей волос упали на его лицо. В сознании вспыхнуло воспоминание, как точно так же упали его волосы тогда, в хижине. И во рту пересохло, когда его рука начала медленно скрываться под юбкой, скользя по внутренней стороне бедра.       — Тогда, возможно, нам следует пойти последними, — ухмыляясь, предложил он, а Гермиона прикусила губу, нервно оглядывая класс. — Даю тебе время… расслабиться.       Реддл придвинулся ближе, делая вид, что они обсуждают проект. Веки затрепетали, и через секунду, когда его пальцы сомкнулись вокруг ее белья, отодвигая в сторону, глаза автоматически закрылись. Она замерла и опустила голову, чтобы скрыть румянец, заливший щеки. Реддл одобрительно хмыкнул, скользнув указательным пальцем вверх.       — Реддл…       Гермиона до крови прикусила нижнюю губу, чтобы заглушить стон, который угрожал вырваться из горла, когда он переместил пальцы к клитору и начал вырисовывать ими круги, не задевая нервных окончаний.       — О чем будем рассказывать? — спросил он, другой рукой пододвигая записи ближе к ней. — Будем упоминать о воздействии новолуния на зелья и заклинания или нам следует заострить внимание на символике преобразований?       — Д-думаю…       — Не думай, — перебил ее Реддл хриплым голосом. — Просто скажи, что из этого выберешь. Вот это? — спросил он, одной рукой указывая на записи о воздействии, а другой, наконец, касаясь ее клитора, что Гермиона почти подпрыгнула на месте. — Или вот это? — на этот раз он указал на абзац о символике в ее книге, а пальцем другой руки спустился ниже, скользнув внутрь.       Она приоткрыла губы и с такой силой вцепилась в стул, что, наверное, чуть не сломала его. Гермиона не доверяла своему голосу, продолжая бегать глазами по кабинету. Последнее, что ей было нужно, — чтобы их поймали.       — Отвечай.       — Это, — выпалила она и вытянула руку, постучав пальцем по первой записи.       Реддл наклонил голову и снова поднес палец к ее клитору. Бедра непроизвольно слегка подались вперед к его прикосновению, и Гермиона снова прикусила нижнюю губу, чтобы не выдать никаких звуков.       — И что именно привлекает твое внимание в этом аспекте?       — Б-более эффективно, — пробормотала она, словно издалека услышав, как приглушенно слетали с губ слова.       — Почему?       Реддл присоединил средний палец к указательному и расположил их так, что можно было увеличить скорость. На этот раз Гермиона не смогла сдержать реакцию своего тела и сильнее подалась вперёд, попутно превращая стон в кашель, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы скрыть его. Она наклонилась, чтобы всё выглядело так, будто она доставала что-то из своей сумки.       — Символика и-имеет… — Гермиона сделала паузу, с трудом сглатывая, когда он сместился. — Имеет смысл, только если уже известно, какое… — ещё одно движение вперёд. — Какое может быть воздействие.       — А подробнее?       Ногти царапнули дерево стола, пока она сопротивлялась желанию взболтнуть чего-нибудь лишнего.       — По-настоящему понять символику можно, только если сначала изучить во-воздействие.       Дедалус вызвал первую группу в центр кабинета. Как она и подозревала в первый день наблюдений, они выбрали полнолуние. Пока ребята рассказывали про свой проект, в голову Гермионы проник Реддл, и она запоздало уловила, как прикрыла глаза от тепла, которое окутало в ее разум.       «Перестань двигаться».       Она тут же замерла и уставилась на выступающих студентов, несмотря на то, что в ее взгляде было пусто.       «Перестань думать. Просто чувствуй».       «Не останавливайся, — едва слышно мысленно попросила она. — Пожалуйста… не останавливайся».       Его движения были медленными, но четкими. Гермионе казалось, что тело охватывает пламя. Она чувствовала покалывание на кончиках пальцев; чувствовала, как оно ползёт к макушке. Она чувствовала себя невесомой, словно плыла по звездному морю, а он был ее проводником. Кабинет исчез, и остались только она и Реддл.       «Пожалуйста, не…»       Гермиона слегка откинула голову назад, приоткрыв губы, когда огонь под пупком разросся и взорвал всё внутри. Она чувствовала жар даже кончиками волос, пока Реддл продолжал разжигать пламя. Удивительно, как у неё получилось не произнести ни звука. Девушка сильно зажмурилась, что в уголках глаз собрались слезы, ощущая невероятную эйфорию.       Когда огонь начал угасать и тело перестало покалывать, Гермиона почувствовала, как пальцы Реддла скользнули вниз по ее бедру, оставляя на коже влажную полоску. Она завороженно наблюдала, как он, не отрывая от неё своего взгляда, поднес ко рту пальцы и облизал их. Она сжала рукой кожу рядом с коленкой, сомкнув ноги, и почувствовала, как по позвоночнику неумолимо проносится электрический ток.       Гермиона едва могла сосредоточиться на остальной части урока. Выступление каждой группы звучало примерно одинаково. Когда их наконец вызвали, в голове у Гермионы всё было перемешано. Большую часть проекта представил Реддл, и к концу занятия она почувствовала, что начинает ненавидеть себя. Услышав звонок, Гермиона вскочила со своего места и вылетела за дверь ещё до того, как звон колокола прекратился.

***

      Среда, 26 ноября 1944 года       В этот вечер Гермиона попрощалась с Драко в коридоре перед Выручай-комнатой. Она чувствовала на себе его взгляд, пока не скрылась из виду, направляясь на встречу с Реддлом. С каждым шагом к башне в животе становилось всё тяжелее, и, когда она добралась до входа, дышать было уже невыносимо. Но страх от мысли, что случится с Драко, если она развернётся и уйдёт, подтолкнул в спину, и девушка пошла по лестнице.       Гермиона знала, что они уже давно встречались не для обсуждения проекта. В общем-то, они узнали всё, что планировали, после первых нескольких пятниц. Это просто был способ Реддла следить за ней. Ещё один уровень в демонстрации его власти. До сих пор чувствуя себя преданной реакцией тела на его вчерашние прикосновения, Гермиона решила взять всё в свои руки. Она не остановилась у лестницы сверху, не показала ему никаких внешних признаков страха или сомнения, а просто пересекла расстояние между ними и опустилась на колени, как в общежитии.       Гермиона отключила разум, акцентируя внимание на хватке на своих волосах, когда он запустил в них свои пальцы. Она слушала, как за пределами защитных чар, установленных вокруг башни, завывал ветер, и решила сосредоточиться на этом звуке, и вскоре всё закончилось.       Он приподнял ее за волосы, немного ослабив хватку. Не дав ей время провести рукой по рту, он сомкнул губы на ее губах, и Гермиона почувствовала, что он провел языком по уголку, пробуя себя на вкус. Когда он начал идти вперед, подталкивая ее к перилам, внизу послышался скрип открывающейся двери, и они замерли.       Реддл отступил назад, поправляя брюки, а Гермиона поспешила к телескопу, чувствуя, как сердце громко стучало в груди при мысли о том, что Драко решил встретиться со своим страхом Астрономической башни. Но вместо него у входа показалась Клаудия, которая, поднявшись, сделала несколько глубоких вдохов и помахала им рукой.       — Простите, что перебиваю. Я знаю, что сейчас время проекта, но кто-то установил ловушки в главном зале. Диппет попросил меня найти тебя, чтобы помочь разобраться.       Реддл улыбнулся ей и наклонил голову.       — Увидимся утром, Гармония, — сказал он, быстро повернувшись к Гермионе, а затем пошёл за Клаудией вниз по лестнице.       Как только они ушли, Гермиона полетела вниз по лестнице со скоростью, за которую, будучи префектом, обычно бы отругала студентов, и быстро добралась до Выручай-комнаты. Остановившись, чтобы перевести дыхание, она прошлась перед стеной, прося разрешения войти, а затем проскользнула внутрь, увидев Драко на их обычном месте.       — Ты быстро.       — Пришла Клаудия. Похоже, кучка студентов установила какие-то ловушки.       — Ясно, — сказал он с улыбкой на губах. — Вот, она здесь. Как мы и предполагали.       Она кивнула и перевела взгляд на дверь.       «Пожалуйста, позволь нам вернуться».       Эта мысль пронеслась в голове с головокружительной скоростью, когда они подходили к двери. Пальцы нажали на ручку, и сердце пропустило удар, когда дверь подалась вперед и открылась, как в прошлый раз. Тогда она открылась в никуда. Они осмотрели раму, но она будто растворялась в воздухе. Ее можно было увидеть, только если смотреть спереди. На этот раз за дверью было пространство, похожее на чулан для метел.       — Именно так и выглядело помещение, когда я затащил нас сюда, — сказал Драко, заглядывая внутрь.       — Драко, не надо… — начала Гермиона, глядя, как он шагнул в маленький чулан. Малфой обернулся, проверяя, нет ли внутри чего-нибудь ещё, и провёл руками по стенам. Он покачал головой и вышел.       — Мы уже близко. Может, в следующее новолуние? — надежда в его голосе вызвала на глазах слёзы. Разочарование от того, что она всё ещё здесь, выплеснулось со всеми эмоциями одним сдавленным всхлипом. Драко обхватил ее прежде, чем колени подогнулись. Ощутив тепло его рук, она прижалась к нему. — Гермиона…       — Я просто хочу домой, — всхлипывая, прошептала девушка, гадая, достаточно ли внятны ее слова, чтобы их можно было расслышать и разобрать.       Должно быть, да, потому что он ответил:       — Я знаю. И мы вернемся. Мы вернемся обратно. Ты снова всех увидишь, Гермиона. Я обещаю.       Гермиона знала, что ему неловко от ее слез, но не могла их остановить. Она думала только о том, что если сейчас у них не получилось вернуться обратно, значит, впереди ещё один месяц. Ещё один месяц прикосновений Реддла. Ещё один месяц угроз Драко. Ещё один месяц лжи и разъедающего грудную клетку чувства вины.       И нельзя было точно сказать, что в следующем месяце они вернутся. Гермиона застряла здесь с судьбой хуже смерти, и неизвестно, как долго ей придется это терпеть.