Континуум

      Пятница, 28 ноября 1944 года       Драко кожей почувствовал, как пошатнулся дух Гермионы в Выручай-комнате. От быстрого понимания, что они и в этот раз не смогут вернуться в своё время, по венам в ту же секунду пробежало разочарование. Конечно, он все ещё сомневался насчёт возвращения, потому что было неизвестно, что ждало их там, но от Реддла хотелось избавиться. Хоть он и злился на Гермиону, что она заставила его пойти за помощью, он понимал ход ее мыслей. Как только староста вернулся в общежитие, Драко просто отсчитывал время до взрыва бомбы. Ему совсем не нравилось постоянное ощущение игры в кошки-мышки, которое возникало всякий раз, когда Реддл смотрел в их сторону.       Весь следующий день Драко пристально наблюдал за Гермионой. Он про себя отметил, что под ее глазами залегли тени, а плечи были опущены. Он старался подбодрить ее. Парень постоянно шептал ей на ухо нежные слова или передавал чувства через поцелуй, прикосновение и взгляд. Он видел, что ей становилось легче, но только самую малость, и от этого сердце сжималось от боли.       Он обещал защищать ее, но у него ни черта не получалось.       В пятницу, пришел к выводу Драко, Гермионе стало немного лучше. Девушка заметно повеселела, когда ей напомнили, что сегодня не нужно было идти на Астрономическую башню. Реддл был занят подготовкой к квиддичу, который состоится завтра. В этот раз проходила игра между сборными Пуффендуя и Слизерина, и если матч выиграют последние, то в подземельях будет вечеринка. Будучи старостой школы и слизеринцем, Реддл взял на себя ответственность, чтобы вечер прошел без всяких происшествий. Все знали, что вечеринка состоится независимо от того, выиграет Слизерин или нет.       Не дав сделать Гермионе шаг в сторону женских общежитий, Драко потащил ее в свою спальню. Девушка резко остановилась и попыталась вырвать свою руку из его хватки, но Драко был сильнее. Вытащив палочку, он пробормотал заклинание и начал двигаться дальше.       — Драко…       — Он нам не помешает, — сказал парень, обернувшись и увидев, что на ее лице ясно читалась паника. — Обещаю. Я не позволю ему навредить тебе.       Грейнджер глубоко вздохнула, обретя контроль над эмоциями, а затем коротко кивнула. Драко впечатлился тем, как быстро она научилась держать бесстрастное лицо — всего за нескольких коротких месяцев, проведённых на Слизерине. Но вместе с этим кожу начал раздирать червячок подозрения от закравшихся в голову вопросов, почему у неё получилось научиться так быстро. Гермиона сжала пальцы на его руке, и они пошли дальше.       Ребята тихо вошли в комнату и очень медленно, стараясь издавать как можно меньше шума, сняли обувь и забрались в постель. Если внимательно посмотреть в другой угол помещения, можно было прийти к выводу, что Реддл находился за задернутым вокруг его кровати балдахином. Драко подавил дикое желание что-нибудь произнести или сделать, чтобы хоть как-то сообщить об их присутствии. Но он обещал Гермионе.       Драко задернул балдахин и уселся, наблюдая, как Грейнджер произносила какие-то заклинания. Он предположил, что это заглушающие чары, и приподнял бровь.       — Я думал…       Гермиона прервала все последующие слова, прикоснувшись к его губам, перед этим притянув парня к себе. Теперь они стояли на коленях в самом центре кровати, прижавшись друг к другу.       — Не думай, — она опалила дыханием губы напротив, потянувшись к рубашке Драко, и начала расстегивать пуговицы. Добравшись до последней, она положила ладони ему на живот и провела ими вверх, пока не обхватила плечи. Гермиона осторожно дёрнула его рубашку назад, и та собралась у него за спиной.       Она нашла губами его подбородок, а затем спустилась к горлу. Драко вздрогнул от прикосновения, наслаждаясь тем, как начинала гореть кожа в результате скольжения ее пальцев. Она провела подушечками по его шраму от проклятия, по груди, по завиткам волос, исчезавшим под поясом брюк. Гермиона придвинулась ближе, расстегнув ширинку, попутно впившись губами в его шею и посасывая кожу.       Он замычал, когда укус обжег область у кадыка и когда Гермиона сжала руку. Она только несколько раз провела ей, прежде чем Драко приподнял ее голову. Девушка наклонила ее в сторону и тихо застонала, когда зубы царапнули ее кожу. Гермиона сильнее сжала руку, и он толкнулся в ее ладонь. Он не был уверен, сколько у него хватит на это выдержки.       Драко вытянул руки и начал расстегивать пуговицы на ее рубашке. Он опустил их ниже, касаясь груди, и дернул ткань в разные стороны, насколько это было возможно. Он ещё ни разу не видел ее в лифчике и, очерчивая узор пурпурных шрамов, задумался, вдруг ей было больно его носить. Гермиона застонала, когда он перекатил ее соски между пальцами, а Драко одобрительно замычал, ощутив, что они затвердели от его прикосновений.       Когда уже стало невыносимо чувствовать трение, он убрал ее руку и избавился от остальной одежды. Драко притянул Гермиону к себе и выдохнул, когда она села, слегка потеревшись. Она прошлась пальцами вниз по его телу, и приподнявшись, обхватила руками член, слегка его переместив, и быстро опустилась, от чего они оба застонали.       Как только она начала двигаться, Драко положил одну руку ей на бедро, а другой коснулся клитора. Гермиона откинула голову назад и тихо застонала. Малфой внимательно наблюдал за ней, ловя каждое движение и каждый звук. Ощущая трение кожи о кожу, слушая мягкие стоны, Драко был готов сорваться прямо сейчас, но ещё не время. Проведя пальцами по талии, он переместил руку с ее бедра на грудь и сжал, толкаясь сильнее.       Драко никогда не переставал удивляться, как великолепно она выглядела в эти моменты. Особенно в таком положении. Он мог четко видеть каждый контур ее лица: как она прикрывала глаза, слегка закатывая их. Как она слегка морщила нос и приоткрывала губы, облизывая их языком. Какими дикими были ее пышные волосы. Это напомнило ему шестой курс, когда она усердно готовила Напиток живой смерти.       Но самая лучшая часть была в конце. Когда она наклонялась вперед, ударяя ладонями о его грудь. Когда она смотрела на него сверху вниз, и в ее глазах пылал золотой огонь, а на губах играла едва заметная усмешка.       Если бы Драко не следил за ней так пристально, пытаясь запомнить каждую линию и каждую проскальзывающую эмоцию, то не заметил бы, как буквально на долю секунды она метнула взгляд влево. На ее лице промелькнула тень страха, и она сжала руку, придвигаясь ближе.       Гермиона вскрикнула от удивления, когда он перевернул их, и, сжав пальцами подколенную область, поднял ее ногу и прижал к груди, стараясь не причинить боли. Когда она закрыла глаза и откинула голову на подушки, Драко кинул взгляд туда, куда недавно смотрела она, и заметил наблюдавшего за ними Реддла. Балдахин на его кровати не был задернут полностью, и через тонкую линию, которую было видно благодаря достаточному освещению, легко можно было разглядеть сверкающие глаза. Драко увидел его только потому, что в их балдахине тоже была щель, что позволяло беспрепятственно всё рассмотреть.       И если бы Реддл не смотрел так пристально на Гермиону, то заметил бы убийственную ярость, плескавшуюся в глазах Драко.       Но внимание Малфоя отвлекла Гермиона, вцепившаяся в него руками и несколько раз простонавшая его имя. Снова открыв глаза, девушка с легкой улыбкой дотронулась до его груди.       — Ты моя, Гермиона. Скажи это.       Она кивнула.       — Твоя. Вся твоя.       — Твое сердце, — сказал он, сильнее толкнувшись. — Твоя душа, — она громко простонала его имя. — Твоё тело, — Драко выдохнул, почувствовав пульсацию. — Всё это принадлежит мне.       — Да! Драко, вся… твоя!       Гермиона громко застонала, и он почувствовал, как сокращаются мышцы, но продолжал двигаться.       — Моя, — повторил он. — И я твой.       — Я люблю тебя, — сказала она, проведя ногтями по его груди, когда тело пронзили вспышки оргазма.       — Я тоже люблю тебя, — эхом отозвался Драко, рухнув на нее и почувствовав, как мышцы постепенно заполняет усталость.       Совершенно измученный, он перекатился на свою часть кровати и крепко обнял Гермиону, не обращая внимания на ее волосы, которые, кажется, пытались его задушить. Немного подумав, он рискнул бросить взгляд в сторону кровати Реддла, как только отдышался, и увидел, что балдахин был плотно задернут. С довольной ухмылкой он крепче сжал Гермиону в своих руках и закрыл глаза.

***

      Суббота, 29 ноября 1944 года       Гермиона была почти уверена, что это из-за снега, но на квиддиче она чувствовала себя в два раза хуже, чем в прошлый раз. Небольшая часть этого ощущения, возможно, объяснялась неуходящими мыслями о шестилетнем соперничестве с факультетом, на котором она сейчас училась, и тем, что она до сих пор не могла смириться с их выигрышем. Но, как бы она ни старалась избегать вечеринок, она была рада вернуться в замок. Как и ожидалось, подземелья за считанные минуты превратились в абсолютный хаос. Довольно скоро по всему помещению уже вовсю летали разные зачарованные вещи, и не осталось ни одного не разбавленного алкоголем напитка.       Некоторое время она проводила с Драко, а другое — со своими соседками и другими однокурсниками, которые пришли в гостиную, заслышав о вечеринке. Гермиона заставила себя не думать ни о домашних заданиях, ни об уединении в своей комнате за защитными заклинаниями. Вместо этого она сосредоточилась на этом моменте, выкинув из головы всё остальное. Она скучала по таким моментам в окружении своих друзей.       В какой-то момент к Драко подошли Нотт и Эйвери и попросили сходить с ними на кухню. Гермиона видела, что он оглядывал гостиную в поисках Реддла, так как ни она, ни Драко не видели его после квиддича. Она улыбнулась и махнула ему рукой в сторону выхода, посмотрев вбок, чтобы убедиться, что Калиста и остальные девочки были рядом.       Здесь было слишком шумно, поэтому он ничего не сможет сделать.       Верно?       Когда к ним приблизилась группа девушек из Когтеврана, Гермиона почувствовала неловкость и отошла. Пройдя вдоль комнаты, она остановилась у стены возле камина, прислонившись к ней, и наблюдала за происходящим, держа у губ слегка наполненный кубок.       — Могу предложить тебе выпить?       Перед ней встал Реддл, заслоняя обзор на веселившихся студентов, поэтому Гермионе пришлось поднять глаза на него. Он протянул ей руку с кубком. Она посмотрела вниз на почти пустую посудину в своей руке и наклонила ее к Реддлу, снова подняв глаза, выдерживая его взгляд.       — Нет, спасибо. У меня уже есть.       — Тогда долей.       Девушка растянула губы в полуулыбке.       — Нет, спасибо, — ответила она немного резче. — Я всё равно больше не выпью.       — Поверь, он не отравлен.       Гермиона не смогла удержаться, чтобы не закатить глаза на его комментарий.       — И почему нет? Потому что яд — это женское оружие? — она допила содержимое своего кубка и отставила его, прежде чем выхватить предложенный ей напиток из его рук. — Как типично для этого времени.       Его губы изогнулись в настолько искренней улыбке, что Гермиона растерялась. Это потрясло девушку почти так же сильно, как те два раза, когда он извинился перед ней.       — С волками жить.       Реддл сделал полшага вперед, и Гермиона почти сразу протрезвела и отклонилась, что каменная стена впилась в спину через платье. Ее глаза метались по комнате, ища Драко в надежде, что он вернулся. Сердце екнуло, когда она подумала, не спланировали ли всё это Реддл, устроив так, чтобы Драко вывели из гостиной. В груди начала подниматься паника, и Гермиона прижала руку к ней, безрезультатно пытаясь сделать глубокий вдох.       Она вздрогнула, когда он проник в ее голову. Девушка так привыкла к его присутствию, что была не против царившего в сознании тепла, которое он постоянно приносил с собой. Гермиона отказывалась понимать, почему у него получалось привести в порядок ее нервы, когда обычно именно он их и расшатывал. Однако после их последних встреч у нее по коже просто бегали мурашки. Она воздвигла стену и вытолкнула его, тяжело дыша от напряжения.       — Убирайся.       В его глазах вспыхнула злость, и у Гермионы в глубине сознания зазвенели тревожные колокольчики. Внутри всё заледенело, но она не сдавалась.       — Я думал, у нас была сделка? — сказал он. Несмотря на шум, его голос прозвенел слишком отчётливо, как будто он касался губами ее кожи. — Всё, что я захочу.       Она поморщилась от боли, вызванной невозможностью восстановить дыхание.       — Не сейчас… я…       — Возможно, после вчерашних слов Драко, тебе нужно напомнить, кому ты на самом деле принадлежишь.       Когда Реддл снова шагнул вперед, Гермиона отреагировала инстинктивно. Она сделала выпад рукой, в которой держала полный кубок, выплеснув всё содержимое ему в лицо. Когда он выскользнул из пальцев и с грохотом упал на пол, она с ужасом поняла, что натворила, и рванула подальше от стены, но не раньше, чем увидела, как покраснели от ярости его глаза. Гермиона протискивалась сквозь толпу, не обращая внимания на боль в легких от недостатка кислорода и покалывание в груди от того, как испуганно колотилось сердце.       Гермиона чувствовала, что он преследует ее, как змея в траве преследует свою жертву. Она просто должна была добраться до своей комнаты и до своей кровати, на которую были наложены защитные чары. Как только она окажется там, то сможет отдышаться.       Но до спальни она так и не добралась.       Гермиона была всего в нескольких шагах от двери, когда почувствовала, как одна рука обвилась вокруг ее талии, а другая зажала ей рот. Ладонью он заглушил ее крики — крики, которые всё равно растворились в играющей в гостиной музыке. Он потащил ее через коридор в общую ванную. Оказавшись за дверью, Гермиона услышала, как щелкнул замок, и почувствовала, как он выхватил ее палочку и отбросил в сторону. Она вырывалась из его хватки, но понимала, что произойдет — понимала, что это неизбежно. Она спровоцировала его, и он сорвался.       До этого она постоянно ошибалась. Именно этого он хотел от нее всё это время.       Гермиона вскрикнула, когда он толкнул ее лицом к тумбе. Она закашлялась и зашипела, потому то сила удара выбила из легких остатки и без того небольшого запаса кислорода. Он прижал ее грудью к тумбочке, применив магию, и Гермиона ударилась головой о край раковины так, что затуманилось зрение. Девушка почувствовала, как что-то потекло у нее по лбу, и не нужно было смотреть в зеркало, чтобы понять, что это кровь.       Он раздвинул ее ноги, задрав рукой юбку. Гермиона продолжала вырываться, несмотря на то, что она никак не смогла бы убежать в таком состоянии. Она почувствовала, как он торопливо стягивал с нее белье. Из-за положения в котором ее держала магия Реддла, ее голос был приглушен, поэтому все непроизвольные звуки оказывались ещё более неслышными, чем могли бы быть.       Гермиона зажмурилась, отказываясь плакать, когда он провел членом вверх. Он одобрительно промычал, ощутив небольшое количество смазки. От того, как тело реагировало на подобное поведение, что-то внутри содрогнулось. Гермиона не хотела хотеть его. Не хотела. Не так. Но когда он резко вошёл, она осознала, что у нее нет права голоса. Хотя у неё никогда его не было.       Девушка услышала, как он зашипел, ощутив сжимающиеся вокруг него внутренние стенки, пока ее тело приспосабливалось к нему.       — Я думал, что с тем количеством времени, которое Драко проводит между твоих ног, ты не будешь такой узкой.       Она замычала в ответ на его слова и почувствовала тянущее чувство ниже пупка, когда он начал отстраняться. Предательство лизнуло позвоночник, когда по небольшому помещению разнесся звук реакции ее тела на него. Реддл снова со всей силы толкнулся. Парень зарычал от ощущений, и Гермиона почувствовала, как он вздрогнул у нее за спиной.       — Я должен потребовать, чтобы он был здесь, — зашипел он. — Я должен заставить его смотреть, как ты принимаешь мой член, как шлюха, которой и являешься. Отплатить ему за вчерашнее представление, показав, что ты принадлежишь мне. Не ему.       Один из всхлипов перешел в стон, когда он прошёлся по особенно чувствительной точке. От силы толчков Реддл доставал почти до каждого нужного места. Гермиона крепко зажмурилась, пытаясь подавить нарастающие в глубине сознания ощущения.       Сдавленный крик вырвался из горла, когда он схватил ее за волосы и дернул назад, чтобы она не полностью лежала на тумбочке. Гермиона уставилась в зеркало перед собой, поймав в отражении взгляд Реддла. Пока он двигался, выражение его лица становилось всё резче, а глаза — темнее. Девушка прижала ладони к краю тумбочки, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление.       Он потянул кудрявые волосы в сторону, наклонив ее голову. Гермиона зашипела, когда другой рукой прошёлся вниз, скользнув по набухшему пучку нервов. Через секунду она вскрикнула от смешанных эмоций, когда Реддл впился зубами в изгиб ее шеи, ближе к плечу, одновременно двигая рукой. У Гермионы поплыло перед глазами, и она расслабилась, чувствуя онемение в конечностях.       Она повисла, больше не сопротивляясь, пока Реддл продолжал двигаться. Краем уха Гермиона услышала резкий вдох, и ритм его толчков сбился, а через пару мгновений он совсем остановился. Реддл наклонился, снова припечатывая девушку к тумбочке. Некоторое время они хватали ртом воздух, находясь в этом положении, и ещё спустя секунд десять парень отстранился, оставляя липкий мазок на ее бедре.       Гермиона стояла неподвижно, пока по телу проносились вспышки дрожи. Девушка слышала, как он возился у нее за спиной, поправляя одежду, а затем мягко повернул ее к себе, протянув белье и палочку. Гермиона уже было потянулась за палочкой, но он на долю секунду отвёл руку в сторону, сказав:       — Ничего не трогай.       Тремор усилился, и на глаза навернулись слёзы. Он не только насильно взял ее, но и заставлял носить улику, как алую букву на одежде. Она правда не считала, что эта деталь принесёт какие-нибудь последствия, но чем больше думала, тем сильнее в груди поднималась паника от понимая, что всё возможно.       — Пожалуйста, я…       — Когда ты вспомнишь, кому принадлежишь, в таких напоминаниях не будет необходимости.       С большим трудом она поправила одежду, сморщившись от боли и неприятных ощущений в области бедер. Гермиона мельком взглянула на себя в зеркало, расширив глаза и с ужасом разглядывая отражение. На голове был небольшой порез от удара о раковину, а на плече образовался синяк от его укуса. Не говоря уже о заплаканном лице, налитых кровью глазах и растрепанных волосах. Она ужасно выглядела и не чувствовала ничего, кроме вины, стыда и отвращения при виде себя.       — Завтра ты сама всё это скроешь, — сказал он, направляя на нее палочку. Девушку настолько поглотили эмоции, поэтому она даже не испугалась, когда он наложил дезиллюминационные чары на ее голову и шею.       Гермиона забрала свою палочку и воспользовалась заклинанием, чтобы привести в порядок волосы. Затем она плеснула себе в лицо водой и вытерлась, через некоторое время прижавшись спиной к раковине. Думая, что всё кончено, Гермиона не ожидала, что он приблизится и завладеет ее губами. Она застыла и попыталась отпрянуть как можно дальше. Но он сам отстранился через пару секунд. Реддл слегка сжал ее подбородок и одарил своей фирменной ухмылкой.       — Тебе нужно всё переосмыслить, Гермиона. Надеюсь, ты оценишь мои жертвы.       Слюна превратилась в какую-то концентрированную кислоту, когда он заговорил, режа стальным голосом, словно ножом. От иронии его слов о жертвах захотелось прочистить желудок. Но прежде чем усугубить ситуацию, сказав вслух крутившиеся в голове мысли, он сделал шаг назад и открыл дверь, первым переступив порог. Гермионе потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки, и, выдохнув, она пошла следом.       Они оба резко остановились, увидев выходящую из спальни Калисту. Она посмотрела на них с удивлением, но вскоре ее глаза начали подозрительно сужаться, а улыбка, украшавшая ее губы, стала напряженной и полной осуждения. Гермиона опустила взгляд в пол и начала молиться всем богам, чтобы она ни о чем не подумала.       — Все в порядке? — спросила она, снова глядя на Гермиону.       — Она немного перебрала. И почти не могла самостоятельно добраться до туалета, — ответил за нее Реддл тоном, не допускающим возражений. — Как староста, я обязан обеспечить безопасность каждого студента. Мисс Грейнджер нуждалась в сопровождении, а Драко рядом не было.       Калиста кивнула и снова улыбнулась.       — Сейчас всё в порядке? — спросила она, глядя на Гермиону.       — Да, мне просто нужно было проветрить голову.       — Драко вернулся и спросил, где ты, и я решила проверить нашу комнату. Я видела, как ты шла сюда, — сказала она, перебросив через плечо волосы. — Я скажу ему, что ты сейчас придёшь, — сказала она и ушла, оставив Гермиону в состоянии паники.       Она схватила Реддла за руку и указала ему на Калисту.       — Она думает… Она расскажет Драко о том, что видела. Реддл…       Он схватил руку девушки и убрал ее со своего плеча, снова показав свою холодную ухмылку.       — Это, Гермиона, — тихо сказал он, наклонив к ней голову, — не моя проблема.       Она с хорошо читавшимся на лице ужасом провожала Реддла взглядом, приоткрыв рот. Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями и вернуться в гостиную в надежде, что доберется до Драко раньше Калисты. Вроде как слизеринки нигде не было видно, но когда Гермиона вошла в гостиную, Малфой окинул ее взглядом и заговорил:       — Что случилось? — спросил он.       — Ничего, просто немного не по себе.       — Гермиона…       — Пожалуйста, Драко. Я в порядке. Теперь ты здесь. Я в порядке, — она обвила руками его талию, растворяясь в его объятиях. Остаток вечера она провела так, словно была актрисой, играющей какую-то роль.       И к концу вечеринки она почти убедила себя в этом.