Континуум

      Четверг, 4 декабря 1944 года       Гермиона еле сдержала вздох облегчения, когда в четверг профессор Дедалус сообщил студентам, что на этой неделе отменяет день наблюдений, так как ему будет нужна Астрономическая башня для первокурсников и второкурсников. Он говорил что-то о звездопаде и расположении планет. Получив необходимую информацию, Гермиона перестала его слушать.       — Хорошо, что сейчас не новолуние, — пробормотала она, когда они начали собираться.       Взгляд, которым одарил ее Реддл, ясно дал понять, что он не разделял ее радости.       — Да, — протянул он. — Какое облегчение, — Гермиона перекинула сумку через плечо и кивнула Реддлу, прежде чем развернуться и начать идти по направлению к выходу, но он схватил ее за запястье и потянул назад. — Сегодня в Запретной секции. В полночь.       Горло неприятно сжалось, и во рту пересохло, но она коротко кивнула. Он отпустил руку, и девушка ни о чем не думая, вышла из класса. Драко ждал ее в другом конце коридора, и, подойдя, Гермиона еле подавила желание обнять его и никогда не отпускать. Вместо этого она переплела их пальцы и потянула к лестнице. Пока она вела его в Выручай-комнату, он ничего не говорил.       Ребята вошли внутрь, и перед их глазами предстала спальня Драко в Мэноре. Увидев, во что превратилась комната, Малфой приподнял бровь и потянулся к ее плечу, поставив обе сумки у двери.       — Не думал, что ты снова захочешь увидеть эту комнату.       — Мне очень понравилась твоя кровать, — сказала она с полуулыбкой, подходя к упомянутому предмету мебели.       Малфой тоже подошел, встав рядом с ней у края кровати, вытянул руку и согнул костяшки пальцев под ее подбородком, приподнимая лицо.       — Что с тобой в последнее время происходит? — спросил он, что-нибудь ища в ее взгляде.       — Прости, я слишком тебя напрягаю? — съязвила она.       — Гермиона, — мягко произнёс он, отвлекая ее от смеха.       Она облизнула губы и положила руки ему на грудь, пальцами играясь с пуговицами на его рубашке.       — Я люблю тебя, — ответила она. — Мне нравится заниматься с тобой любовью. Это единственный способ очистить голову и забыть обо всем остальном, — и Гермиона отчаянно хотела всё забыть. Забыть о том, что делала в прошлом. Забыть, что будет делать в обозримом будущем. После каждой встречи с Реддлом ей до скрежета было необходимо стереть его прикосновения со своего тела и заменить их прикосновениями Драко.       Малфой пристально смотрел на нее, изучая, и через пару секунд уголки его губ дернулись вверх.       — Ну, если ты так говоришь…       Она улыбнулась в ответ на его слова и закрыла глаза, когда он коснулся ее губ. Малфой целовал ее неторопливо и нежно. С каждым движением рта, с каждым мазком языка Гермиона чувствовала поднимающийся в груди трепет. На секунду в голове заплясало лицо Реддла, но она мысленно толкнула себя вперёд и вцепилась в этот образ, разрывая пополам и откидывая в сторону. Не воздвигая вокруг защиту, девушка открыла глаза и с облегчением вздохнула при виде Драко.       Мучительно медленно они начали раздевать друг друга. Как будто время специально для них остановилось ради этого момента, и молодые люди упивались каждой секундой, будто никуда не нужно было идти. Будто ничего не нужно было делать. Драко отстранился от Гермионы и повел ее к кровати. Он усадил ее на край и жестом велел лечь. Когда ее голова коснулась подушек, Малфой залез вслед за ней и опустился на колени у ее ног.       Драко, не торопясь, пожирал каждый дюйм ее кожи. Коснувшись губами лодыжек, он стал прокладывать дорожки из поцелуев вверх по голени и по бёдрам, уделяя внимание как правой, так и левой ноге. Малфой лукаво улыбнулся ей, специально обходя сочившееся смазкой лоно, и Гермиона захныкала от разочарования, слегка сместившись. Он цыкнул на нее и продолжил целовать покрытую мурашками кожу, подбираясь к лицу. Когда Драко снова коснулся ее губ, глаза Гермионы были полностью затуманены.       Не желая спешить, девушка толкнула его, и они перекатились на кровати, так что теперь Малфой оказался на спине. Гермиона улыбнулась, прикусив его нижнюю губу, и начала повторять его действия. Девушка хотела запечатлеть в памяти каждый дюйм его тела. Каждый шрам, каждую мышцу — всё. Хотела, чтобы в любой день могла закрыть глаза и четко представить себе его образ, физически чувствовать под пальцами его тепло.       — Ты мне доверяешь? — спросил он.       — Да, — ответила Гермиона, несмотря на озорной блеск в его серых глазах при вопросе.       Он усмехнулся и жестом предложил ей привстать, сев прямо, но когда она подчинилась, он схватил ее за бедра, повернув к себе спиной.       — Наклонись.       — Драко…       — Пожалуйста.       Она тяжело сглотнула и наклонилась, опершись локтями о его бедра. Закусив внутреннюю сторону щеки и посмотрев прямо перед собой, Гермиона высунула язык и провела им по головке. Малфой застонал и сжал ее бедра, притягивая к себе. Девушка бросила взгляд через плечо и увидела, что ее колени находились возле его головы. Драко с восторгом смотрел на открывшийся ему вид и оглаживал руками ее ягодицы.       Осознание происходящего и интимность позы пронесло по телу дрожь, и Гермиона немного расслабилась. Она облизнула губы и устроилась поудобнее, чтобы без труда можно было дотянуться рукой до затвердевшей плоти. Девушка обхватила ее ладонью и слегка сжала, поглаживая. Малфой что-то промычал, и Гермиона опять высунула язык, пробуя на вкус, одновременно с ним.       Драко притянул ее ближе, а она сильнее наклонилась, застонав, когда его язык прошёлся по промежности. Гермиона закрыла глаза и втянула щеки. В том, что они делали, было что-то порочное. Она никогда не думала, что сделает нечто подобное, но с каждым движением его языка понимала, что ей всё меньше и меньше дела до таких мыслей.       Она чувствовала, как внизу живота завязывался узел, поднимая по телу волну напряжения. Не успев ничего сообразить, Гермиона оказалась под Драко, обвивая ноги вокруг его талии. Она даже не поняла, когда ее перевернули. Малфой устроил локти по обе стороны от ее головы и захватил ее губы своими. И опять, не успев ничего понять, она почувствовала, что Драко вошёл в неё, заполняя.       Буквально через пару толчков Гермиона простонала его имя. Каждый нерв был переполнен наслаждением. Драко ускорился, а она, когда зрение прояснилось, опять толкнула его в плечо и перевернула их, оказавшись сверху. Он одобрительно замычал и провел руками вверх по ее талии, касаясь груди, наблюдая, как она откинула голову назад.       Гермиона подалась вперёд, обвив руки вокруг его шеи. Малфой обхватил женские бедра и опустил голову на ее плечо. Она запустила пальцы в его волосы и сильнее прижала его к себе. Ближе; кожа к коже. Воздух пронизывали звуки шлепков вперемешку со стонами и горячим дыханием, подстегивая их наполненную туманом страсть.       — Я люблю тебя, — простонала Гермиона, когда он провел языком по ее шее.       — Я люблю тебя, — эхом отозвался Драко, отрываясь от ее кожи и утыкаясь лицом к ключицу.       Насытившись, он опустился, увлекая ее за собой, и они вместе рухнули на подушки. Драко провёл пальцами по ее шрамам, легонько задевая их ногтями. Остаток вечера они обнимались. Почти погрузившись в сон, Гермиона невольно вспомнила о требовании Реддла встретиться, которые так пыталась забыть. Но вместо библиотеки она осталась там, где находилась, — в нежных объятиях Драко.

***

      Пятница, 5 декабря 1944 года       Весь следующий день Гермиона отчетливо чувствовала на себе исходящую от Реддла злость. Она волнами струилась из него, распыляясь по комнате, хотя он почти не смотрел в ее сторону. Она тоже не смотрела, не желая ощущать неприятную тревогу. Чем дольше она игнорировала его, тем легче было притворяться, что всё в порядке. День клонился к вечеру, и Гермиона была более чем благодарна профессору Дедалусу, что он отменил дополнительные занятия. Девушка понимала, что это только отсрочка. Реддл точно что-нибудь предпримет, как наказание за то, что она не явилась в библиотеку. Но Гермиона по крайней мере могла провести ещё немного времени с Драко, чтобы забыть о жестокой реальности.       Но Реддл, кажется, и не хотел сегодня с ней встречаться, потому что не подходил и ничего не говорил.       Пока Реддл был на дежурстве, они решили пойти в комнату Драко. Гермиона хотела оказаться у себя ещё до возвращения старосты, но не заметила, как заснула на кровати Малфоя.       Девушка проснулась посреди ночи, неожиданно вздрогнув. Потребовалась буквально секунда, чтобы понять, что она находилась в спальне Драко, а сам парень лежал на животе, уткнувшись лицом в подушку. Одна его рука находилась под подушкой, а другая — на ее животе. Гермиона же лежала на спине, повернув голову к Малфою, а ее руки покоились поверх его локтя. В его пальцах было стиснуто одеяло, полностью закрывавшее верхнюю половину ее тела, когда как голые ноги обдувал холодный ветер, обычно пляшущий в подземельях.       Гермиона ощутила его присутствие за секунду до того, как полог в углу кровати разъехался в сторону. Девушка резко вздохнула, увидев глаза, в которых пылал недобрый огонь. Он присел и поманил ее пальцем, требуя, чтобы она придвинулась к нему поближе. Гермиона бросила встревоженный взгляд на Драко и покачала головой. Почувствовав, вероятно, это легкое движение, Малфой усилил хватку на ее талии, прижимая к себе.       «Сейчас или я его разбужу».       «Он может проснуться сам и…»       «Тогда предлагаю тебе вести себя как можно тише».       Желчь грозила подняться вверх по горлу, но Гермиона подавила ее, сглотнув, и перевела взгляд на Реддла.       «Как именно?»       «Оставайся в таком положении. Ближе».       Гермиона соскользнула вниз, стараясь не разбудить Драко. Его рука по-прежнему была обвита вокруг ее талии, но при перемещении простыня съехала и обнажила ее грудь. Когда девушка устроилась у края кровати, Драко неосознанно провел рукой вверх, обхватывая ее грудь, и сосок мгновенно затвердел под прикосновениями его пальцев. Он сжал ладонь, и Гермиона подавила судорожный вздох. Она осторожно подняла голову, и увидела, что Реддл наблюдал за ней. Не обращая внимания на дрожь, она согнула ноги в коленях и поставила их на край кровати.       Реддл положил руку ей на колени и медленно раздвинул их. Его темный взгляд скользнул вниз по ее телу, остановившись лишь у ног. Гермиона потянулась к простыням и впилась ногтями в ткань, а затем уронила голову на подушки и закрыла глаза. Последнее, что она увидела, был Реддл, облизывающий губы, а затем она почувствовала их на своём теле.       Бедра рефлекторно дернулись, когда его язык оставил огненный след на коже. Он замычал, прижимаясь к ней, и по телу прошла вибрация от его голоса, разжигая огонь желания ниже пупка. Девушка отвернулась от Драко, когда Реддл несколько раз повторил своё первое движение, дразня. Гермиона ненавидела свою реакцию на его прикосновения. Ей не должно было нравиться. Отчаянно хотелось просто неподвижно лежать и смотреть на балдахин, но сколько бы Гермиона ни пыталась сделать именно так, ее каждый раз захлестывала новая волна удовольствия, на которое она остро реагировала.       Лицо вспыхнуло, красками передавая терзавший сердце стыд и не поддающееся контролю желание, когда она почувствовала, как он ввёл в нее два пальца смыкая губы на клиторе. Теперь стало намного труднее подавить стоны. Но рот на замке удерживал только страх, что Драко мог проснуться.       Гермиона напряглась, и Реддл выдохнул. Девушка чувствовала, как начали натягиваться мышцы, и прикусила губу. Он ускорил темп и согнул пальцы, пройдясь по чувствительной точке. На этот раз стон сдержать было невозможно, и девушка в страхе закрыла рот, когда он разрезал воздух. В обволакивающей тишине комнаты он прозвучал слишком громко, будто прогремел взрыв бомбы.       Она замерла, когда рука Драко сжала ее грудь немного сильнее. Вдруг Малфой прошептал ее имя, и Реддл поднял голову, одновременно с Гермионой взглянув на лежащего сбоку парня. Она затаила дыхание, вглядываясь в его лицо и молясь всем богам, чтобы он не проснулся. Девушка очень надеялась, что он спал, и ему просто приснился сон.       Гермиона, закусив губу, переместила взгляд на Реддла, когда он сместил пальцы. Разум начал постепенно затуманиваться. Гермиона чувствовала нарастающее напряжение и задумалась, как в этот раз поступит Реддл; накажет ли. Ведь она проигнорировала его слова и не пришла на их встречу.       «Я должен сейчас остановиться», — сказал он, вторя ее мыслям. — Терпеть не могу, когда мне лгут. Когда ни во что не ставят мои слова».       Он сместился ниже, танцуя языком, словно пером. Гермиона не знала, что было хуже: если он остановится или если продолжит. Она никогда не сможет ответить на этот вопрос, особенно когда Реддл делал так.       «Я хочу это сделать, но тогда лишу себя этого. Потому что так ты ещё слаще».       Костяшки пальцев побелели и стали совсем такого же цвета, как простыни, за которые она цеплялась.       «Твое наказание подождет».       Под закрытыми веками начали танцевать звёзды, а во всем теле ощущалась невесомость. Гермионе казалось, будто в одну секунду ее с силой опускали в извергающийся вулкан, и она сгорала, а в другую — волокли по снежной буре, не давая выбраться из ледяных сугробов. Девушка больше не могла контролировать дыхание, и с губ сорвался хриплый вздох, когда тело выгнулось.       — Гермиона, — снова прошептал Драко и во второй раз во сне огладил рукой ее грудь, только добавляя новых ощущений к мириадам эмоций, которые иголками бегали по спине. Гермиона уже начала думать, что не могла чувствовать себя хуже; что вина и так в груди достигла своего предела и переливалась через край. Но Драко разрушил ее иллюзии, опять заговорив. — Я люблю тебя.       Реддл снова поднял голову и замедлил движения пальцев, но было уже слишком поздно. Когда Драко произнес эти слова, Гермиона не смогла выдержать. Она так сильно сжала пальцы Реддла внутренними стенками, что в голове проскользнули мысли, что ещё немного, и они сломаются. Но девушка откинула голову назад, закрыла глаза и сдалась.       Когда Гермиона начала приходить в себя, Реддл убрал руку и поднялся на ноги. Он несколько секунд пристально смотрел на нее сверху вниз, а затем перевёл взгляд на Драко, и на его лице появилось презрительное выражение.       «Однажды он узнает правду, — его голос холодно зазвучал в ее голове. — Какая ты на самом деле. И когда этот день настанет, он никогда больше не будет тебя любить».       Гермиона прикусила губу, сжав кулак, когда посмотрела на него.       «А тогда?» — спросила она.       Смотря на неё сверху вниз, Реддл холодно и торжествующе улыбнулся.       «Моя».       Сказав это, он отодвинулся и поправил балдахин вокруг кровати Драко. Она дернулась, услышав, как хлопнула дверь в ванную.       Чувствуя полное отвращение к себе, поскольку тело продолжало подрагивать, Гермиона отодвинулась от Драко и подняла свои вещи. Девушка быстро оделась, не обращая внимания на слёзы ненависти, затуманившие зрение, и вылетела из комнаты. Оказавшись на своей кровати, которая была скрыта от посторонних глаз защитными чарами, она уткнулась лицом в подушку и громко закричала. То, что начиналось как интерес и любопытство под предлогом обучения, изменилось и стало ненормальным. Изменилось до такой степени, что Гермиона чувствовала себя загнанной в клетку, в которой нельзя было вздохнуть, без возможности выбраться. Ей нужно было сказать Драко — она должна была сказать ему ещё давным-давно, но боялась, что уже слишком поздно. Он возненавидит ее. Она заслужила, чтобы ее ненавидели. Но она этого не хотела.       Обхватив руками голову, Гермиона снова закричала, ненавидя свой эгоизм, и отчетливо чувствовала, как подушка всё сильнее намокала от слез. Она плакала до тех пор, пока горло совсем не охрипло. Раньше она была совсем не такой. Она была просто книжным червем; обычной подругой Гарри Поттера, которую волновала только учеба. До тех пор пока не появился Реддл. Это было что-то ужасное и нездоровое. Что-то непонятное и неправильное, но страх полностью парализовал и душу, и тело, что Гермиона была не в состоянии к кому-нибудь пойти. Она застряла в этом положении, и так будет продолжаться, пока она не найдёт выход. Своими действия Гермиона уже давно вырыла себе могилу. Теперь ей оставалось только лежать в ней, зарывая себя ещё глубже в землю.