× × ×
– Мы всё сделали, босс, – высокий темноволосый мужчина выходит из автомобиля и потягивается. – Где наше вознаграждение? Второй мужчина, гораздо ниже своего напарника, также покидает салон и обходит машину, облокачиваясь на капот. – Да-да, разумеется, – человек, чьё лицо скрывает капюшон, шарит по карманам, после извлекает пистолет и стреляет в растерявшихся мужчин, которые не успевают никак отреагировать. – Вот вам ваше вознаграждение. Он проверяет тела на признаки жизни, после, поочерёдно ударив по ним ногой, прячет пистолет и покидает место встречи. Ветер сдувает с его головы капюшон, обнажая шрам на лице. Мужчина поспешно натягивает капюшон обратно и, сгорбившись, уходит прочь.× × ×
Чимин, поговорив с Хосоком, кладёт телефон на столик и направляется прямиком к барной стойке, где тут же наливает себе выпить. Если до этого дела обстояли просто плохо, то сейчас они хуже некуда. – Ты звонил Хосоку? – Чонгук, которому надоело мониторировать закрытую дверь, спускается к Чимину. Увидев его и без того понурое лицо, он понимает, что тот выполнил то, о чём его просили. – Что он сказал? Чимин с бокалом для виски опускается на высокий стул, тут же залпом его опустошая. – В машине было двое, – бесцветным голосом сообщает он. – И их нашли. – Тогда почему ты так хреново выглядишь? – Чонгук понимает, что в данном контексте нельзя обойтись без этого чёртового «но», иначе Чимин не выглядел бы таким потерянным. – Их нашли, – зачем-то повторяет тот. – Мёртвыми. Чонгук бросает лишь короткое «твою мать» и присаживается рядом с другом. Напиться хочется до потери сознания, но он не может, потому что Тэхён может прийти в себя в любую минуту. – А чего такие понурые? – внезапно в комнату входит сам Тэхён, заставляя обоих парней буквально вскочить со своих мест, от чего их стулья с грохотом падают на пол. – Вот это реакция, – усмехается юноша, наблюдая за побледневшими парнями. – Видели бы вы свои рожи. Чимин со стуком ставит бокал на стол, после поспешно подбегает к Тэхёну. Он хватает того за плечи и так сильно его трясёт, что у того даже голова начинает кружится. – Ты совсем больной? – глядя юноше в глаза, кричит Чимин. – Я тебя спрашиваю, совсем? – Ты чего? – не на шутку испугавшись, спрашивает Тэхён. – Это я чего? Это ты, мать твою, что творишь? Ты хоть знаешь, как сильно я испугался? Ты представляешь, через что заставил меня пройти, пока ты там дрых себе спокойно? – Чимин перестаёт трясти юношу, но и не отпускает его. – Ты сумасшедший. Самый больной человек, которого я когда-либо встречал. Тэхён искренне не понимает, почему Чимин так реагирует на произошедшее. Нет, он понимает, но рассчитывал совсем на другую реакцию. На ту, где его не называют больным и сумасшедшим. Вопреки всем ожиданиям и прочему, Чимин резко притягивает Тэхёна к себе и крепко его обнимает. Так крепко, что у того даже дыхание перехватывает и ему становится тяжело дышать. – Больной идиот, – шепчет Чимин, сжимая юношу в объятьях. – Спасибо, что спас меня. Я у тебя в долгу. Чонгук осторожно, не отвлекая парней от «обнимашек», поднимает стулья. Ему самому очень хочется обнять Тэхёна, но он уступает его Чимину. Он видел, как тяжело было другу, поэтому не может лишить его такой возможности. – Я же бессмертный, – усмехается Тэхён, тихо хлопая Чимина по спине. – Я не могу умереть в вашем мире, а ты – можешь. Как я мог, зная это, позволить им выстрелить в тебя? У Чимина так громко стучит сердце, что, кажется, его биение даже Чонгук слышит. – Ты, вообще-то, хотел меня удалить из книги или и вовсе убить, – вспоминает он недавние проклинания Тэхёна. Тот отвечает что-то вроде «я сам с тобой разберусь» и тихо смеётся. Чимину становится легче. Не просто легко, а так, словно с его души упал стокилограммовый груз. – Так, всё, – он отталкивает Тэхёна от себя так же резко, как и притянул. – Обнялись, поблагодарили друг друга и разошлись, а то ещё придумаешь там себе чего-нибудь. Живой и отлично. Привет, привычный Пак Чимин. – Не долго музыка играла, – делая грустное выражение лица, произносит Тэхён. – А я-то думал. Чимин поправляет пиджак, под которым рубашка, заляпанная кровью Тэхёна, и направляется к дивану. Его лицо тут же разглаживается от образовавшихся от горя морщин, придавая ему его прежний вид. Отчаянье ему не идёт. Тэхён стоит в прежней позе и смотрит по сторонам, избегая взгляда Чонгука. Тот, чувствуя это, сам идёт к нему и останавливается от него всего в паре метров. – Как давно ты пришёл в себя? У Тэхёна вмиг вспыхивают щёки. Он проклинает себя за то, что не подготовился к этому вопросу. Чонгук, кажется всё понимает, и это ещё больше вгоняет юношу в краску. Он только собирается отвернуться и пойти к Чимину, как вдруг к нему подходят вплотную и обнимают за талию. Не так резко, как пару минут назад это сделал Чимин, а осторожно и... Нежно, что ли. – Спасибо, что спас моего друга, – шепчет Чонгук куда-то в волосы Тэхёна. – И спасибо, что с тобой всё в порядке. Я очень переживал. Тэхёну хочется куда-нибудь сбежать или провалиться сквозь землю, но вместо этого его руки сами тянутся к Чонгуку и обнимают его. Благо кухню и гостиную отделяет стена, и Чимин не видит всего этого, иначе они бы не избежали его комментариев. Тэхён прокручивает «я очень переживал» в своих мыслях и не может поверить в реальность этих слов. Его тело покрывают мурашки, и по нему проносится приятная дрожь. «Господи, возьми себя в руки, идиот», – ругает он себя, а сам даже шаг назад не может сделать. – И вам спасибо, что не бросили меня там, – выпаливает Тэхён, давая себе мысленную пощёчину. Чонгук смеётся и отпускает юношу, напоследок потрепав его по волосам. – Ты и правда дурак, Ким Тэхён. Как мы могли тебя бросить? Ты же наш создатель. Тэхён хмурится, но Чонгук этого не видит – он покидает кухню и идёт к Чимину, присаживаясь рядом с ним на диван. Тэхён доходит до стены и прислоняется к ней спиной. Запрокидывает голову и пытается отдышаться, потому что то, что сейчас произошло, явно вышло из-под контроля. Сначала Чонгук говорит в спальне вещи, которые заставляют его сердце биться чаще, затем он обнимает его и заявляет, что очень переживал, а потом и вовсе ведёт себя так, словно ничего не было. У него вообще есть сердце? Дыхание Тэхёна всё же приходит в норму, и он присоединяется к парням, решая сесть подальше от Чонгука. Бросает на него беглые взгляды, но тот совсем не обращает на него внимание, что ещё больше раздражает юношу. – Так что там по поводу тех козлов? – спрашивает Тэхён, стараясь смотреть исключительно на Чимина. – Их убили, – мягко сообщает Чонгук. – Это я слышал, – Тэхён резко его обрывает, всё ещё глядя на Чимина. Последний, не особо понимая, что происходит между этими двумя, делает вид, что не обратил на это внимание. – Если честно, – наконец озвучивает Чимин, – я думаю, что это заказное убийство. Чонгук садится в пол оборота и прислоняется плечом к спинке дивана, чтобы ему легче было смотреть на обоих парней. – Им нужен был я. Возможно, устранив меня, кто-то хочет добраться до тебя. – Но кто? – брови Чонгука сползают к переносице, делая его лицо суровым. Тэхён всё же переводит на него глаза, но лучше бы ему этого не делать, потому что Чонгук убийственно красив даже тогда, когда он серьёзен. – Мне кажется, я знаю, кто, – хриплым голосом произносит Тэхён, после откашливается. – Вы же помните, что я видел человека со шрамом? Что, если это он? Чонгук поднимает на него глаза, и Тэхёну снова становится не по себе. Но не из-за того, что тот выглядит бесподобно, а из-за того, что ему наступили на его ахиллесову пяту. – В этом есть смысл, – сосредоточенно глядя в пол, кивает Чимин. – Что думаешь? Чонгук ничего не хочет думать. Ему хочется найти этого человека и разорвать его голыми руками, потому что он уже давно перешёл все границы. Он всю жизнь мечтал найти этого ублюдка, но, получается, что тот тоже не сидел на месте и сейчас пытается устранить всех близких людей Чонгука. Только от одной этой мысли он сходит с ума. – Думаю, что если бы он сейчас стоял передо мной, я бы не раздумывая убил его. От холодного голоса Чонгука обоим парням становится не по себе. Чимин смотрит на него и по его выражению лица понимает, что тот совсем не шутит. Тэхён мечтает слиться с креслом, потому что это слишком даже для него. Осознание того, что, не будь его рядом, пострадал бы Чимин, а после и Чонгук, сводит с ума. От этих мыслей ему хочется самому найти этого человека и разобраться с ним, но он боится его. Боится персонажа, которого сам же и создал. – Пойду и ещё раз позвоню Хосоку. Вытяну всё, что у него есть, – сообщает Чимин и, похлопав по бёдрам, поднимается с дивана и забирает телефон, всё это время лежавший на журнальном столике. После его ухода Тэхён чувствует себя крайне неловко. Он не знает, что ему делать. Ему хочется и подойти к Чонгуку, подбодрить его, но хочется держаться на расстоянии, потому что, как он считает, это именно его вина. Ведь всё, что происходит – придумал он сам. Тэхён не замечает, как Чонгук оказывается рядом. Он присаживается перед ним на корточки и заглядывает прямо ему в глаза. В них Тэхён не видит ненависти или обвинения – ничего такого. – Я знаю, о чём ты думаешь, – произносит Чонгук, не отводя взгляд. – Здесь нет твоей вины. Тэхёну от его проницательности хочется закричать и треснуть ему по лицу, потому что нельзя так хорошо разбираться в людях. Дать Чонгуку по лицу равно дать по лицу самому себе, потому что именно Тэхён вложил в него все эти качества. – Тэхён, – Чонгук тянет к его лицу ладонь и проводит пальцами по щеке юноши, – я правда тебя ни в чём не обвиняю. У Чонгука такой чарующий голос, что Тэхён невольно ведётся на него. Он наклоняется ниже к лицу Чонгука таким образом, что между ними остаётся совсем мало пространства. Пальцы Чонгука смещаются на подбородок юноши. Их губы совсем близко. И тут Тэхён совершает ужаснейшую ошибку, из-за которой позже обязательно будет ненавидеть себя. – У меня есть парень, – на выдохе произносит он и прикрывает веки. Тэхён не видит, как рука Чонгука соскальзывает с его лица. Не видит и того, как тот от него отстраняется. Когда Тэхён открывает веки, он замечает, что Чонгук стоит чуть поодаль от него, и глаза у него безумно грустные, из-за чего у юноши пересыхает во рту. – Я догадывался, – сообщает Чонгук, не глядя на Тэхёна. – Извини, что повёл себя так опрометчиво. – Нет, – юноша вскакивает с кресла и машет руками в стороны, – ты не виноват. Он собирается ещё что-то сказать, но Чонгук выставляет ладонь вперёд, мол, замолчи, и он замолкает. – Сойдёмся на том, что никто не виноват, – всё же улыбается Чонгук, но его улыбка не такая, как обычно. Скорее вынужденная. Тэхён лишь качает головой в знак согласия, после чего Чонгук разворачивается и уходит к Чимину. – Идиот, идиот, идиот, – шепчет Тэхён, опускаясь в кресло. – Какой же я идиот.× × ×
Тэхён лежит на кровати и смотрит в окно. Он бесконечно проклинает себя, но всё же пытается успокоиться тем, что поступил правильно по отношению к Намджуну. Ведь если бы он пошёл на поводу своих чувств и поцеловал Чонгука, то, получается, он бы предал Намджуна. Тэхён сделал всё правильно – он в этом уверен. Но только от этой правильности ему не легче. Лучше бы он поцеловал Чонгука, а потом ненавидел себя, потому что то, что с ним творится прямо сейчас – делает ему только больнее. Из головы не выходит взгляд Чонгука. Почему у Тэхёна стойкое чувство, что он его предал? – Надоело, – он бросает подушку на пол. – Полегче, – Чимин уже минут десять стоит возле двери и наблюдает за терзаниями Тэхёна. Тот, увидев парня, сильно удивляется и принимает сидячее положение, всем своим видом пытаясь показать, что он спокоен. Как бы не так. – Ты что-то узнал? – Не-а, – Чимин проходит вглубь комнаты и останавливается возле окна. – Я пришёл по другому поводу. – По какому? Тэхён свешивает ноги с кровати и смотрит на спину Чимина, ожидая, когда тот обернётся к нему. – Всегда любил эту комнату, – тихо произносит тот, не торопясь начать разговор, ради которого он сюда пришёл. Чимин всё же поворачивается к Тэхёну и присаживается на батареи, вытягивая ноги вперёд. – Я не большой любитель красивых речей, поэтому запомни то, что я тебе скажу. Дважды повторять не стану. Тэхён притягивает ноги к себе и садится по-турецки. Он укладывает руки на колени и смотрит на Чимина, ожидая то, что тот ему скажет. – Я никогда не видел Чонгука таким счастливым, как сейчас. Точнее, таким живым. И всё это благодаря тебе. Тебе лучше всех известно, как много он значит для меня. Счастлив он – счастлив я. Понимаешь, о чём я? Тэхён, если честно, не очень понимает, к чему клонит Чимин. Но он прилагает все усилия. Честно. – Если у вас что-то... Короче, если у вас что-то будет, я не собираюсь вам мешать, – быстро говорит Чимин, словно сам в это не веря. – Но... Если у тебя ничего нет к Чонгуку, не разбивай ему сердце. Глаза Тэхёна так сильно округляются, что у Чимина от его вида губы невольно растягиваются в улыбке. – А если, скажем, я не знаю, что чувствую? Ну... Если я не уверен? – Тогда подумай, прежде чем что-нибудь сделаешь. Но не углубляйся. Делай то, что велит тебе сердце, – последнее предложение Чимин произносит с явной иронией. – Ты такой дурак, Пак Чимин, – цокает Тэхён, переводя взгляд на пол. Чимин на это усмехается и направляется к выходу. Он останавливается возле двери и вновь оборачивается к Тэхёну. – Если что, Чонгук у себя в комнате. Совсем никаких намёков. Прямо вообще. Тэхён обнимает себя за плечи и запрокидывает голову назад, не зная, что ему делать. Точнее, он знает, но не решается.× × ×
Чонгук уже давно лежит на кровати и, вытянув ноги, смотрит за окно. Темно и ничего не видно, прямо как у него внутри. Он пытается полностью отдаться на растерзание своим мыслям, но слышит стук в дверь. – Можно? – Тэхён просовывает голову в маленькую щель и, увидев кивок в знак согласия, заходит внутрь. Он останавливается посреди комнаты. Чонгук садится на кровати и приглашает Тэхёна сделать то же самое. – Никогда не поверишь, кто ко мне пришёл с советами, – усмехается юноша, присаживаясь на край кровати. – Ну, учитывая, что кроме нас в доме ещё есть Чимин, то могу догадаться, – Чонгук не надеялся на то, что Тэхён к нему придёт. Тэхён тихо смеётся. На самом деле, он жутко нервничает и не знает, с чего начать. – Если честно, то мы с Намджуном – это мой парень, – быстро поясняет Тэхён, – взяли перерыв. Но я всё равно считаю, что это неправильно по отношению к нему. Но и по отношению к тебе я тоже нечестен. Ты уже понял, что я слышал всё, что ты мне говорил, пока я был в отключке? – по взгляду Чонгука он понимает, что тот догадался, и от этого его щёки вновь вспыхивают. Благо сейчас темно. – Мы с Намджуном давно вместе, но я не думаю, что это любовь. По крайней мере с моей стороны. Вероятно, это просто привязанность, и я боюсь остаться в одиночестве. – Ты считаешь себя одиноким? – спрашивает Чонгук, внимательно наблюдая за переживающим юношей. Жаль, что сейчас темно. – Сейчас – нет, – честно признаётся Тэхён. И это действительно правда. Даже с Намджуном он чувствовал себя одиноким. – К тебе тянет – это правда. Но пока я не поговорю с Намджуном, я связан по рукам и ногам, понимаешь? Я не хочу делать ему больно, – его голос становится ещё тише. – И тебе тоже. Чонгуку от услышанного становится в разы легче. И всё же он в Тэхёне не ошибся. – Иди сюда, – он хлопает по месту рядом с собой, – по-дружески же мы можем просто полежать вместе? Тэхён усмехается и без доли сомнения подползает к Чонгуку, устраиваясь рядом с ним и укладывая голову на его грудь. – Я слышал, быстрее засыпаешь, когда гладят по голове, – сонно озвучивает юноша. Чонгук тихо смеётся и укладывает ладонь на тэхёнову голову, тут же начиная гладить её. Тэхён, кажется, прямо сейчас расслабляется. До этого он находился в таком напряжении, что думал, что сойдёт с ума. Уже в который раз за день. Если бы не Чимин, он бы, наверное, так и не решился на разговор. Тэхён обязательно поговорит с Намджуном, как только тот вернётся. Намджун заслуживает правду. У Чонгука с лица не сходит счастливая улыбка. Он подождёт Тэхёна. Обязательно. – Только не называй меня козлом, который не сдерживает обещаний, – шепчет он Тэхёну, который находится на грани засыпания. – О чём ты? – непонимающе спрашивает тот. – Ты в прошлый раз сказал, что все, кто не сдерживает обещания – козлы. Говоря это, Чонгук еле сдерживается, чтобы не засмеяться. Тэхён же, вспомнив ту ситуацию, тихо хмыкает. – А ты сдерживай обещания, и тогда не будешь козлом. Чонгук треплет Тэхёна по голове, на что тот мычит что-то непонятное. По его мирному сопению он понимает, что тот уснул. Чонгук ещё никогда не чувствовал себя таким счастливым, как сейчас.