~ о высоком качестве обслуживания при королевском дворе, от которого нужно бежать ~
За досуг собственный и досуг приехавшей молодёжи король взялся со всем тщанием, и планы его были столь же многочисленны, сколь внезапны, и исполнялись в кратчайшие сроки, как только идея посещала его светлую голову. Сегодня он решил, что следует устраивать чаепития и обеды для королевской четы, настоящей и будущей, ежедневно, дабы укреплять между ними связи, и не оставлять никого скучать в одиночестве. Принцессу никто не спрашивал, и она нервничала, Кассандра видела это и пыталась отвлечь, но получалось у неё не всегда. Рапунцель привыкла к её компании, и когда оставалась сама, сразу терялась – успокаивало её разве что присутствие Арианны, которая заходила к дочери время от времени. Неизменно спокойная, она поддерживала Рапунцель сейчас, как в годы её отсутствия поддерживала Фредерика. В который раз Кассандра убеждалась, что именно на королеве держится и весь дворец, и, как косвенное следствие, вся Корона. Кассандра заплетала Рапунцель ещё влажные волосы и вслух припоминала на ходу правила этикета за столом – с принцессы бы не спросили, но основы знать следовало. Рапунцель сильно волновалась, но в компании королевы она не слишком боялась оказаться между властным отцом и принцем, хоть и старалась запомнить и не ошибиться ни в чём. Кассандра подумала и нарочно выкинула все придворные глупости, оставив самые очевидные и общие вещи. Рапунцель выбрала светло-оранжевое платье с вышитым узором с птицами – над ним они долго думали, и в итоге незаметно отпороли тугой корсаж, чтобы в платье можно было дышать свободно. Рапунцель нравилось и очень шло – это стоило того, чтобы повозиться. Принцесса даже делала наброски собственных фасонов и узоров, но вряд ли ей позволили бы самой шить – всё отдадут королевским швеям, и они опять снабдят наряд множеством ненужных сковывающих деталей. Но зато вышивка пристала благородной леди, и Рапунцель сможет хотя бы так внести в дворцовый уклад что-то своё. Сама Кассандра до вечера могла быть свободна – никаких распоряжений не поступало, а раз Рапунцель будет занята, у Кассандры появится свободное время. Она думала, успеет ли выйти в город проветрить голову, когда в дверь постучали, и запыхавшаяся служанка, отчаянно зажестикулировав, позвала Кассандру в коридор. – Что тебе? – спросила Кассандра, прикрывая за собой дверь. – Королевский обед! – выпалила та, вцепившись в свой передник. – Я знаю, – сказала Кассандра, – он через полтора часа. Я помогаю принцессе собраться. – А ты успеешь на кухню? – Зачем это, – не поняла Кассандра, но вопрос ей не понравился крайне. – Как зачем, подавать, – ответила та. Смерила Кассандру укоризненным взглядом и убежала.***
Кассандра издалека слышала смех Ланса, выйдя в сад и ещё не обогнув розовые кусты. Она покрепче взяла поднос, чтобы молочник и пустые чашки на нём не дребезжали. Возле поворота к дорожке, ведущей к королевской беседке, на неё чуть не напал ступор. Кассандра вдохнула и пошла, ни на кого не смотря. В беседке посреди роскошного сада, увитой цветами, шёл разговор – его здорово оживлял Ланс. Кажется, он чувствовал себя вполне естественно при королевской чете – вид у Ланса был, как когда он травил свои обычные байки у костра – довольно сомнительного содержания, но годы при дворе в родных землях, конечно, обеспечили ему достаточно ума и светских манер – просто по тону и настроению Ланс всегда оставался Лансом. Ему, к удивлению, вторил Фредерик, будто тот был его в меру любимым племянником чуть ли не наравне с принцем. Юджин тоже был безупречно вежлив и дружелюбен, но энтузиазма Ланса явно хватало на них двоих – а Фредерик, видимо, считал себя своим человеком среди молодёжи, и всячески показывал, что с Юджином они почти родня – хоть так, хоть через его оруженосца. Словом, беседа выглядела вполне семейной. Арианна иногда присоединялась к беседе – шутки притихали, и мужчины отвечали ей с уважением. Потом беседу снова подхватывал Ланс. Рапунцель говорила редко, а Юджин отвечал неизменно вежливо и внимательно – бросая недоговорённую фразу на полуслове, если та случайно мешала словам принцессы. Арианна смотрела благосклонно на детей, Фредерик был просто доволен собой, ведь он организовал обед на высшем уровне. Так что даже еду подавала первая фрейлина. Рапунцель при появлении Кассандры приветливо поздоровалась, не заметив слегка нахмурившегося Фредерика – откуда ей знать, что прислугу в королевском дворце принято не замечать. Идеальная прислуга появляется незаметно и исчезает так же, как будто всё делается само собой. Королева не подала виду и улыбнулась ей. Юджин и Ланс изменились в лице, и принц потерял мысль, закончив тоном пресным и неловким. Лучше бы он вёл себя как обычно. Кассандру обожгло изнутри, и она, стараясь не расплескать, поставила поднос с молочником, чайником и чашками, расставила перед сидящими под вялую попытку его величества вернуть внимание к себе и разговору. Ни на кого не смотря, коротко поклонившись куда-то между королевой и королём, и поспешила исчезнуть, насколько этого позволяли приличия, идя быстро, с прямой спиной, сжав поднос побелевшими пальцами. Рапунцель за её спиной удивилась, почему Кассандра не обедает с ними, на что ей что-то ответил король, чего Кассандра не расслышала, уже скрывшись за дверью. Похоже, принцесса была уверена, что король устраивает эти посиделки для них для всех – ведь для неё не было разницы между Кассандрой и, к примеру, Лансом – в общем-то её не было и по сути, Ланс при дворе Эдмунда был далеко не первым министром. Но он был гостем, а придворные правила, существовавшие при Фредерике, его отце и отце его отца, писались без учёта человечности или дружбы. Кассандра нужна была там для красоты – высокого уровня обед, поданный придворной дамой. Король не учёл, что эта придворная дама не далее как месяц назад ела с дорогими гостями из одного котла и посылала их набирать воду и хворост, и сейчас вряд ли они это оценили. Убирать посуду после того, как отобедавшие пойдут гулять по саду, будут слуги попроще, и Кассандра направилась в дальнее крыло, чтобы ни с кем не столкнуться и успокоиться, пока жар не схлынет со скул.***
Вечером она вернулась в свою комнату и стянула головной убор, прикрыла глаза – хотелось снять с себя всю эту придворную скорлупу и отключиться. Но не успела она закрыть дверь, как взглянула перед собой и обнаружила в комнате нечто. – Что, – пробормотала она. Из конструкции, напоминавшей палатку из одеял, показалась принцесса. Стыд за сегодняшний день снова накрыл Кассандру, и ей снова захотелось исчезнуть, но Рапунцель-то явно не поняла неловкости за столом и не смотрела на неё с презрением, которое чудилось Кассандре от каждого фонаря. – Кэсс, – она улыбнулась немного застенчиво. – Ты так быстро ушла с обеда, я думала, ты тоже там будешь, а потом не могла тебя найти... Ты говорила, к тебе можно заходить, ты не против? Кассандра проглотила логичные вопросы. – Да, – вздохнула она, – конечно. А это что? От вопроса она всё-таки не удержалась и устало кивнула на груду покрывал. Рапунцель опустила взгляд и улыбнулась совсем неловко. – Обед получился немного неловким, но там были Юджин и Ланс, и ты немного, и я вспомнила, как было в тот раз. Мне очень понравился поход, когда мы ехали в Корону. Я, наверное, переволновалась, и почти не помню всего, но сидеть у костра было здорово, Вэриан говорил, когда вы не спешите, рассказываете разное, а я никогда не ходила в походы и вряд ли ещё попаду, и, – она заправила прядь за ухо, – я решила устроить его здесь, знаешь – если закрыть полог, будет, как будто мы в лесу. Кассандра не нашла, что ответить на такое заявление, разве что что они с принцем друг друга стоят – тот тоже устраивал заседания вокруг жаровни в комнате на постоялом дворе во время затяжного дождя и делал вид, что это костёр. Но принца здесь не было, и в незапланированный поход она приглашалась одна. Сейчас, пожалуй, не помешали бы болтливый принц с оруженосцем, умеющие разрядить атмосферу. У Кассандры никогда не было подруг. Никто не вваливался к ней в комнату и не строил из её вещей палатки. Она бы назвала это глупостью и выставила любого за дверь, но с Рапунцель сделать этого было невозможно – та слишком была рада своей затее. Принцесса опустилась на колени, отодвинула полог и скрылась внутри. Кассандра вздохнула и полезла следом – стоило сменить платье на обычную одежду, но что уж. И теперь они сидели в самодельном шатре среди подушек, видимо, принесённых Рапунцель с собой, потому что у Кассандры таких не было сроду, и понятия не имели, о чём говорить. Молчание Рапунцель было немного грустным – видимо, она представляла, что действительно в походе. Молчание Кассандры было усталым и всё ещё скованным. Ей вправду захотелось оказаться сейчас вдалеке от дворца, чтобы за пологом трещал костёр, можно было быть одной из всех, чтобы от неё ничего не требовали и не ждали. Просто быть рядом, делать всё, что в её силах, когда это действительно нужно и не думать, что делает недостаточно. – Знаете, – сказала она, – вам, наверное, нужна другая фрейлина. Я не слишком умею… Я вообще не умею, понимаешь? Меня воспитывал капитан гвардии, я не привыкла и, честное слово, не знаю, о чём говорят на таких посиделках. – Я восемнадцать лет провела сама, и дружила только с Паскалем, – Рапунцель погладила того по спинке, и хамелеон, о котором Кассандра забыла, проявился на её плече. – Я тоже не умею, но мне не нужна другая фрейлина. Они говорят со мной как с принце-ессой. – Вы и есть принцесса, – напомнила Кассандра. – Ты, несмотря на свой этикет, говоришь со мной как с человеком, – Рапунцель вдруг смешно сморщила нос. – И эй, ты ведь только что назвала меня на ты – у тебя всё-таки получилось. Кассандра усмехнулась – она не чувствовала неловкость, просто забыла. Просто обратилась, как в дороге, когда Рапунцель была просто частью их компании, где принц и принцесса ели из одного котла со слугами, делили тёплые плащи и ночлег, были просто молодыми людьми, смотрящими мир. Она начала понимать, что чувствовал Юджин, говоря, что хоть день надо было дать побыть ей свободным человеком. Несвобода, которая душила Кассандру до отъезда и душит сейчас, с лихвой была отплачена двумя годами путешествия, даром что сейчас для неё то время слилось в однообразную череду усталости и дорог. Рапунцель же не видела ничего, и вряд ли увидит за пределами дворца. – Я могу вывести тебя из дворца, – сказала Кассандра неожиданно для самой себя. – Правда? – спросила Рапунцель испуганно. Это было незаконно и не то чтоб совсем безопасно, и Кассандра тут же пожалела, но в глазах принцессы заискрилась до того отчаянная надежда, что Кассандра не смогла взять свои слова обратно. – Да, – сказала она. – Я вижу, тебе тоже здесь душно. И я думаю, чтобы восстановиться, нельзя сидеть во дворце. Со мной можешь не опасаться, я путешествовала достаточно, Главное – чтобы никто об этом не узнал. Я отведу тебя в одно особенное место.