Чёрное с белым. История первая: Гибель

Воскресенье с самого утра выдалось на редкость приятным. Достаточно тёплое, чтобы отправиться на пляж погреть усталые от тяжёлой недели мышцы и вместе с тем пасмурное, не дающее удушающей жаре разгуляться. Почти неощутимым ветерок, пришедший с юга, едва ли трепал самые макушки деревьев, но его хватало, чтобы отгонять тяжёлые грозовые облака далеко в горы, где ещё с ночи шел сильный дождь, распространяя по округе запах свежести, отчего дышать становилось легче даже тем, кому дыхание для жизни собственно и не нужно. Ещё только конец апреля, а весна уже вовсю готовится передать бразды правления лету, перешедшему в этом году необычайно рано. Впрочем, мало кто жалуется, ибо зеленью травку гораздо приятнее созерцать, нежели грязь от то выпадающего, то тающего снега. Идёт именно та пара, за которую и любят межсезонье: не жаркая, но и не холодная погода, мягка, как любящие объятья, навевает настроение по-юношески романтическое. Воздух промах нежностью, лаской и спокойствие. Что звери, что люди, что вампиры, неспешно разбредались по своим, только им понятным делам, наслаждаясь выходным. Словом, ничего не предвещало беды. Это должен был быть один из дней, самых обычных, в память не врезающихся, но оставляющих сладкое послевкусие. –Чудесное утро, –промурлыкал Карлайл своей жене, приобнимая ее сзади, пока Эсме корпела над кофе для Эльвины. Уже этим вечером он пожалеет о своих словах. *** –Трехочкоооовый! –раздался радостный крик с первого этажа, за которым тут же последовало басистое: «Да!», столь же раздражающе громкое. От неожиданности Эльвина вздрогнула и неловко дернула рукой, из-за чего чернильница с лёгким «дьзинь» ударилась о стол, расплескав при этом все содержимое, прямо на заметки ведьмы. Огромное черное пятно быстро расползалось по бумаге, навсегда растворяя в себе неровные строки, над которыми не поднимая головы сидела ведьма всю ночь. –Дьявол, –от досады сквозь зубы выругалась она, поспешно накладывая заклятье, чтобы убрать невпитавшиеся чернила и спасти хотя бы часть почти суточной работы. Увы и ах, разумеется, словно нарочно хорошо приготовленная субстанция впиталась практически мгновенно, обнуляя все старания волшебницы. Эльвина с ненавистью смяла листок и швырнула его в переполненную урны. К огромному везению Эммета, там, как и во всей этой кипе бумаг, не было ничего примечательного за исключением того, что символ огня обозначает не только очевидно само пламя, но и магию, в отличии от современного магического, где на эти слова отличались. Эльвина устало переводила взгляд со своих заметок на страницу чего-то дневника и обратно. Ничего… Не в том смысле, что совершенно ничего не выходило, в конце концов загадка с линиями решилась, да и многозначность символов уже даёт некое представление о том, как язык формировался, однако действительно важных открытий не было. Мало знать, что символ обозначает конкретное и абстрактное (а быть может и эмоциональное, о чем Эль начала догадываться не сумев подставить понятное значение в одной из строк), нужно ещё и понимать, как оно сочетается. Эль до боли зажмурилась и потерла глаза ладонями, пока перед взором не заплясали разноцветные кляксы. В Башню хотелось как никогда. Даже не в само здание, на самом деле Эль по сути было плевать на этот, в общем то на редкость несуразный огрызок магической архитектуры. Хотелось в библиотеку, столь обширную, что у многих уходят годы, чтобы хотя бы прочитать названия всех книг. Хотелось в парк, где в тени деревьев единственным раздражающим звуком было щебетание птиц, да редкие окрики рабынь. Хотелось в лабиринт, на стенах которого переплетались странные символы, повидавшие, должно быть, ещё Темного мага. Хотелось… Кладя руку на сердце, больше всего хотелось к Теоду. Кажется, со дня ее изгнания эта мысль впервые так ярко засияла в воспалённое сознании. Наставник и друг — Теод. Он единственный понимал ее, во всяком случае так казалось самой ведьме. Убедивший ее в правдивости легенды. Заставивший ее поверить. Часами сидевший с ней над сложными ритуалами. Подающий обжигающе горячий чай, когда они засиживались за разгадкой очередного знака. Лжец и предатель — магистр Таддеус. Не готовый принять ее давно остывшую связь с Темным Повелителем. Не желающий видеть того, что разгадала ведьма, предпочитая оставаться в блаженном неведении выдуманной им же и ему подобными гнусной лжи. Лишнее доказательство, что никому нельзя верить. Готовый забрать то единственное, что было в Эль особенного во имя всеобщего гребаного блага. Залепивший ей не самую болезненную, но до слез обидную пощечину за то, что она пыталась понять что-то без него. И тем не менее… Эльвина смотри на неровные строки. Неровные строки с презрением смотрят на ведьму, бросая вызов, убеждая в собственной беспомощности. Хотелось к Теоду. Эльвира опустила лицо в лежавшие на столе ладони. Вместе они бы прочли. Вместе они бы уже давно стояли у Ворот. Вместе они бы доказали всем, что легенды — не выдумка. Вместе они бы… «забили трехочковый прямо с середины поля, господа, это невероятно…». От промелькнувшей мысли Эльвира дернулась, словно от удара. — Что он творит?! Боже, пресвятая Дева Мария, что он творит?! Вы видели это?! Король площадки вновь подтверждает свое звание! Черт, да, ребята…! — надрывался где-то на первом этаже диктор. Эльвина устало повела плечами и потянулась за книгой с легендам, собираясь вновь вернуться к чтению, раз уж даже в собственных мыслях ей не дают побыть в одиночестве. Надежда увлечься историей и оказаться в звуконепроницаемом вакууме была, конечно, мала, но это была лучшая альтернатива. В противном случае девушка боялась не сдержаться и сделать то, за что в конечном итоге придется оправдываться перед психующим Аро. Мысль о короле несколько отрезвляла, но оставляла горьковатый привкус. Его воспитанники были куда удобнее. Во всяком случае и десяток стражей будут тише одного только Эммета, а уж когда они все вместе… Эль бросила короткий взгляд на часы. Не пройдет и двух, как вернуться с охоты остальные члены шумного дома и, так как планов у них особо нет (о чем Эль узнала случайно, совершенно не желая слушать разговор ведшийся через чур активно минувшей ночью), то и на тишину сегодня рассчитывать не приходится. Казалось они нарочно стали вести себя ещё более раздражающе как раз в тот момент, когда Эль нужно было сосредоточится. Девушка вздохнула и прижалась губами к стакану с виски. Не то чтобы это помогало, но хотя бы… –Да! –раздается неожиданный крик, от которого кажется даже окна вздрогнули. Стекло звонко ударяется о зубы и Эль успевает лишь обрадоваться, что это не керамическая кружка прежде чем боль приглушает все мысли. Зубы заходятся мгновенно и крайне неприятно. Виной ли тому неправильный прикус, или истончившаяся эмаль не самая прочная защита, не важно становится тогда, когда искры из глаз могли бы подпитать собой небольшой городок. Ведьма разжимает пальцы, рефлекторно поднося их ко рту, и пусть и не самый дорогой, однако на редкость вкусный виски растекается по страничкам книг. Эльвина тут же забывает про зубы и хватается за рукопись. –Дьявол! –второй раз за несколько минут ругается она, уже значительно громче, за что слышит недовольное и до боли знакомое покашливание. –Кашель мучает прими Бромгексин Берлин-Хеми! –злостно отвечает на невысказанное замечание Эльвина цитатой, надоедливо крутившейся некогда по телевизору, попутно одной рукой высушивая страницы, а второй растирая все ещё ноющие десны. Карлайл что-то ещё говорит, но пылающая праведным гневом ведьма уже едва ли его слышит. Ударом ладони о стол Эль завершает заклятье и отбрасывает хоть и сухую, однако прилично подпорченную книгу. Это уже ни в какие рамки. Лишать ее сна пол беды, в конечном счёте она и спать то не особо любит, но вот мешать ей читать, да и к тому же портить любимые книги… О, это она могла простить только двум вампирам, и то, предварительно швырнув в них сноп жалящих огоньков. Эльвина сделала глубокий вдох (в конце концов смерти действительно сейчас будут некстати), и направилась в гостиную. –Эммет! –позвала она, опираясь на перекладину лестницы. Вампир даже не дергается, чем бесит ещё больше. Дерево под пальцами ведьмы едва заметно скрипнуло. — Эммет! –вновь обратилась Эльвина уже не пытаясь скрыть угрожающих ноток в голосе. –Чеготебе? — скороговоркой, почти не разжимая рта шикнул названный, так и не удостоив ведьму взглядом. –Сделай потише, ты мешаешь мне читать! — нервно и зло потребовала Эльвина, силясь перекричать вновь зашедшегося радостными возгласами диктора. –Ты блядь вампир или кто?! Какого хуя он орет на весь дом?! Если проблемы со слухом, то иди к отцу, а не еби мне нервы! Тем временем в своем кабинете несчастный отец семейства с почти человеческим вздохом отложил утреннюю газету. Как видно, все хорошее быстро заканчивается, вот и это чудесное утро прервалось очередным скандалом. Конечно, с домом полным подростков со временем привыкаешь к подобному, однако будет ли когда-нибудь на самом деле спокойно родительское сердце? Одно дело когда твое дитя ссориться с чужаком, тут очевидно кого нужно защищать и на чьей стороне быть, и совсем другое, когда стычка случается между твоими же детьми. Каждого из них хочется и защитить и пожалеть, и наругать одновременно. Цугцванг-наглядная, иллюстрация. В свое время, осваивая игру в шахматы оптимистичный Карлайл никак не мог понять, что значит «любой шаг ухудшает положение», теперь же, усыновив пять таких разных личностей он наконец понял. Защищаешь одного ребенка — плохой отец для второго. Защищаешь обоих — ты не заинтересован. Наказываешь обоих — вообще чудовище. И при любом раскладе на следующий день ты враг народа номер один для всех детей, потому что они уже успели тысячу раз помирится, а твое плохое отношение спроектировали на всех. Карлайл это проходил. Мужчина опустил лоб на скрещенные ладони. Он будет сидеть тихо-тихо, как мышка, и может быть они не вспомнят, что он вообще здесь. Сердце кровью оборвалось, но Карлайл мужественно терпел словесную бурю, срываясь помогать только если дело доходило до драки. Вот накричаться, а уж потом патриарх подойдёт к каждому из них, по головке погладит, в макушку поцелует, пожурит, конечно, куда ж без этого, они обо всем поговорят, любую проблему решат и через пару часов уже вновь друг с другом общаться будут, словно ссоры и не было. Во всяком случае так работало до этого, и Карлайл очень надеялся, что с Это выйдет. Только вот опасно ласковый голос дочери, вырвавший его из мыслей о перемирии, не предрекал ничего хорошего. –Ах так? –проворковала Эльвина на реплику Эммета о том, что играет его любимая команда и он не собирается «ломать себе кайф от игры ради какой-то высокомерной…», впрочем договаривать он не стал. — Значит не будешь? Ладно, я тебя услышала. Не жалуйся потом. –Да брось, ничего ты мне не сделаешь, –отмахнулся вампир, все так же не глядя на ведьму. –Я тебя и пальцем не трону, –заверила она тоном, с которым в фильмах маньяки обычно потрошат своих жертв, не переставая улыбаться тем самым, пробирающей до костей оскалом. –Всего лишь сделаю потише. Карлайл напрягся всем телом. Внутреннее чутье подсказывало ему, что сейчас должно случится что-то очень страшное. Как и следовало ожидать, оно не ошиблось. Стоило последнему слову слететь с губ Эльвиры, как на всю квартиру раздался звук разбивающегося стекла и последующего за ним электрического скрежета. Каллен подорвался с места и ринулся в коридор на всей своей вампирской скорости, молясь, чтобы разбитая вещь, чем бы она не была, хотя бы не пострадала от головы Эммета. Или чтобы хотя бы эта голова была вместе с телом. И что уж греха таить, хотя бы рядом с телом. К огромному облегчению отца, его сын стоял в гостиной целый и невредимый настолько, что даже умудрялся в истерике размахивать руками и, не замечая патриарха, покрывать сестру отборным матом, от которого брови Карлайла сами по себе поползли вверх, а все слова возмущения так и застряли в глотке. Сама же девушка на крик реагировала лишь злобной усмешкой и высокомерным взглядом, в котором читалось «я же предупреждала». Поза ее была пугающе непринуждённой, словно ничего действительно не произошло и это не на нее сейчас орет вампир втрое больше. –Спасибо за понимание, –холодно отчеканили она, чуть склонившись в реверансе, между потоками мата. Эммета эта фраза будто окатила ледяной водой и он застыл на месте, хлопая ртом, как попавшая на сушу рыба. С его габаритами это смотрелось столь комично, что и Карлайл бы не смог сдержать усмешки, если бы не серьезность ситуации. Мужчина огляделся, пытаясь понять, что именно стало причиной такой реакции сына. К счастью, сам юноша был в порядке, а значит пострадало что-то ещё. Панорамные окна все ещё стояли на месте, и, справедливости ради, вряд ли бы Эммет так переживал из-за стекол, которые и сам частенько бил. Случайно, разумеется, но тем не менее. Ещё были вазы. Не ценивший антиквариат, но искренне любящий мать сын вполне мог возмутиться, если бы пострадала коллекция Эсме. Что греха таить, тут бы и Карлайл высказал дочери свое возмущение. Однако, все вазы стояли на своих местах, и хотя одна из них была очень странно отвернута и задвинута в самый дальний угол, Каллен-старший был почему-то полностью уверен, что виной этому не Эль, а недавняя игра в бейсбол дома между Джаспером и Эдвардом. Кофейный столик был отодвинут толчком Эммета, но при этом выглядел вполне себе хорошо. Карлайл поднял взгляд. Бинго! Прям по середине огромной плазмы был воткнут пульт, создавая дыру, от которой во все концы стремились маленькие трещины. –Иди нахуй! –пришел в себя молодой вампир, угрожающе такая пальцем в ведьму. –Ты не в моем вкусе, милый, мне умные нравятся, –парировала Эльвина. –Дети! –наконец оповестил о своем присутствии Карлайл прежде, чем Эммет успел бы сказать что-то ещё. Эльвина, к которой Карлайл стоял ближе, лишь немного повернула голову на звук и скосила глаза в сторону отца, однако в ту же секунду вернулась в прошлое положение, демонстрируя, что и капельки стыда за содеянное она не ощущает. Юноша же вздрогнул всем телом и виновато посмотрел на отца, который строго скрестил на груди руки, явно демонстрируя недовольство ситуацией. В их доме не ругались. От родителей Эммет никогда не слышал даже намека на мат, поэтому неудивительно, что и для детей сквернословие было табу. Конечно, никто бы не стал отвешивал пощёчины за брань, но вот отправить в комнату или выплеснуть на голову стакан воды, чтобы помочь остыть, родители вполне могли, хоть практиковать приходилось не часто. А ещё в их доме не ссорились. «Мы семья, –говорил отец. –Мы все что есть друг у друга. В целом мире нет никого, кто бы любил вас так сильно. Ну неужели эта крошечная проблема стоит того, чтобы обидеть брата или сестру? Всегда стойте друг за друга, вы же самые родные. Брат не должен поднимать камня на брата.». Эммет понимал, что отец идеалист. Эммет знал, что есть много семей, где даже кровные родственники могут вцепиться в глотки друг другу. Но это точно была не их история. Во многом благодаря самому Карлайлу, который словно клей скреплял совершенно неподходящие детали, а главное любил их так сильно, что этой любви хватало на всех. Эммет гордился тем, какая дружная у него семья. Гордился тем, что любой конфликт они могли решить без кровопролития. Но эта Эль… Эммет бросил взгляд на телевизор. Вообще-то в их семье ещё и не принято бросаться вещами. –Посмотри, что она сделала! Посмотри! –закричал юноша, перестав показывать на ведьму, и теперь тыча пальцем в сторону разбитого экрана. –Вижу, –спокойно ответил отец. — Я все вижу и слышу. И ничего непоправимого не произошло. –Но она…! –Сейчас ни один из вас не прав, глупо валить все на сестру, –покачал головой Карлайл. Эльвина на это неопределенно хмыкнула и дернула плечом, что не укрылось от взгляда Карлайла. –Это не значит, что виноват Эммет, Эльвина, –строго сказал он дочери, –кидаться вещами-это последнее дело. –Заклятий делать телевизор тише ещё не изобрели, поэтому пришлось прибегнуть к старому проверенному методу, –бесстрастно ответила ведьма, разворачиваясь чтобы уйти к себе в комнату. — Как видите помогло и стало тише. И скажи спасибо, Эммет, что это пульт, а не твоя голова. –Психичка! –Эммет Каллен! –предупреждающе строго вскрикнул Карлайл, стоило сыну сделать попытку ринуться в сторону сестры. –Она телек сломала! Карлайл ущипнул себя за переносицу, пока спускался по лестнице, чтобы оценить ущерб. Поравнявшись с сыном он положил руку на плечо все ещё подрагивающего подростка и тихо, но твердо произнес: –Эммет, у меня не хватит пальцев пересчитать, сколько телевизоров ты слома. Однако я не припомню, чтобы мы с мамой хоть раз так на это реагировали. Мы даже не кричали, не то что матом. Тем более не думали говорить того, что ты наплел… Я понимаю, ты расстроен. И согласен, что Эльвина поступила плохо и я обязательно поговорю с ней, но скажи мне на милость, разве нужно так реагировать? –Но это был матч моей любимой команды! –все не успокаивался юноша, готовясь вновь ринуться в бой. –А на утопленном тобой ноутбуке была моя курсовая, которую я писал несколько месяцев. Да, соглашусь, не самая любимая, но тем не менее очень дорогая моему сердцу. Ну напомни-ка мне, что я сказал тогда? М? –Это всего лишь вещь, –пристыжено вздохнул Эммет, отводя взгляд в сторону. Он никогда этого не забудет. Они тогда с Карлайлом сильно повздорили. Три двойки в табеле за семестр не было чем то новым, и обычно родители не ругали за оценки, уверяя, что важны только знания, а не циферки в аттестате, но в тот раз оценки действительно были заслуженными, ибо Эммет в тайне от родителей почти не появлялся в школе из-за чего пропустил уйму реально новых тем и завалил все контрольные. Вот это уже стало для родителей поводом не только наругать сына, но и посадить его под домашний арест, пока он лично им не сдаст весь пропущенный материал. Опять же, не страшно и привычно. В другой бы ситуации Эммет, пристыженно покивал головой и засел за учебники, однако не в тот раз. К слову, виноват снова был баскетбол. Ему за так достались билеты на один матч, где выступал любимый игрок. Эммет тогда не ходил, а летал от нетерпения. И, естественно, такой облом как домашний арест в планы не входил. Ссорились они тогда долго, и закончили тем, что юноша отправился к себе в комнату хлопнув дверью с такой силой, что та разлетелась на куски. На этом бы ему остановиться, однако обида застилала разум, не давая опомнится. А дальше все как в тумане. Очнулся юноша лишь тогда, когда отец отдернул его за плечо, открывая себе доступ к ванной, где под толщей воды лежал его ноутбук. –Хм, –задумчиво потёр подбородок Карлайл. –Вот прям так без крика и матов? –Да понял я, –промялил юноша, уставившись на носки кроссовок. –Эй, –позвал Карлайл, беря лицо сына в ладони. –Мы все имеем право злится, и иногда в такие моменты говорим совсем не то, что думаем и выражения при этом не подбираем. Главное уметь вовремя остановиться и попросить прощение у того кого мы обидели, верно? А телевизор и новый купить можно, и матч потом в записи останется все тем же матчем. В отличие от разбитых отношений, все эти проблемы решаются парой баксов. Эммет кивнул и уткнулся в плечо отца. Иногда ему казалось, что эмпат в их семье вовсе не Джаспер. Вампир неуверенно засеменил в сторону лестницы, пока Карлайл направился к розетке, с целью обесточить телевизор. Оглядываясь назад, стало стыдно. Перед отцом, конечно в первую очередь, однако немного вины ощущалось и перед Эль. Конечно, наверняка его ругательство не худшее, что ей приходилось выслушивать про себя, но о от чужаков, от врагов и недругов. А он — какая никакая семья, пусть ведьма и не хочет этого признавать. В конечном счёте, он ее старший брат, пусть не по крови, и старше она на двести лет. –Эм, Эль? — позвал Эммет из-за закрытой двери. –Слушай, ты это… Короче вот все что там наговорил, это, короче, ну… Не серьезно, ок? Типа я ж так не думаю и все такое. Это я из-за злости. Ну ты ж телек разбила и я чё-то… Короче типа прости меня, за все вот это…–вампир сделал несколько движений руками в воздухе. Стоя перед закрытой дверью он вдруг осознал, что выкрикивал не только брань и ледяной холодок продажа по его позвоночнику. –Эль, я не…не жалею, что ты пришла. Эль? Ответом ему служило молчание. –И за шум тоже прости, –сказал наконец вампир после нескольких минут тишины, и, закономерно не дождавшись реакции, пошел прочь. *** –Опять забыл, что не на матче, братец? –Ха-ха, очень смешно, Эд, –издевательски протянул Эммет на такое приветствие, после чего дружелюбно махнул рукой, в которой держал отвёртку. –Привет, Белла. –Привет, Эммет, –улыбнулась девушка, проходя вслед за возлюбленным в гостиную. Хотя Белла была не самым частым гостем в дома Калленов, она все же достаточно хорошо помнила гостиную, чтобы понять, что на стене явно не хватает плазмы. Впрочем, последняя все же находилась в комнате, только лежала на ковре и была…не совсем целой. Эдвард уже успел рассказать девушке, что вещи в их доме ломаются часто, в конце концов, они же вампиры и, сколько бы лет практики за плечами не имелось, сверх силу иногда контролировать очень трудно, особенно в эмоциональные моменты. Собственно, они и пришли то только сейчас, проведя несколько часов в лесу лишь потому что с утра у Эммета был запланирован просмотр матча и Эдвард крайне не хотел, чтобы его брат проломил череп Беллы, случайно швырнув от досады подушку. Девушка на такое признание лишь посмеялась, подумав что вампир как обычно преувеличивает из-за беспокойства доходящего до паранойи, однако, теперь воочию она могла наблюдать, что парень был близок к правде. Конечно, рядом лежащий пульт подсказывал, что пролом произошел не подушкой, но легче от этого факта не становилось. Дыра в телевизоре была сквозная, а на стене осталась небольшая вмятина. –О, Белла, рад тебя видеть, –поприветствовал гостью Карлайл. –У нас тут немного неприбрано, но не обращай внимание, пожалуйста. Мужчина вышел из гаража, вытирая руки тряпкой. Его волосы были слегка растрепаны, а одежда, кажется впервые на памяти Беллы была не идеально выглажена. Видеть Карлайла таким «домашним» было… Это было неожиданно приятно. Он напомнил ей Чарли, когда тот чинил сломанный тостер (притом сломан он был совершенно случайно самой девушкой, о чем, судя по усталому взгляду шефа полиции, тот прекрасно догадывался, но виду не подавал). Мужчина в одно мгновение переместился к валявшимся проводам и постарался как можно быстрее и вместе с тем аккуратнее смотать их в единый жгут. –Что вы, что вы, –тут же замотала головой Свон, почувствовав неловкость при взгляде на виновато выглядевшего Карлайла. –Все нормально, правда. –Привыкай, у нас так часто, –закатил глаза Эдвард. –Да, Белла, в доме у вампиров часто ломаются вещи: то пульт в телевизор прилетит, то мяч в вазу, –отец многозначительно посмотрел на Эдварда, но тот был слишком увлечен созерцанием яблока на столе. –Мы купим Эсме новую вазу, –пообещал он себе под нос так, чтобы только отец мог услышать его.–Не говори некому, уже все заказали. Карлайл забрал у сына отвёртку и, сделав вид, что просто осматривается на предмет поиска ещё какого-нибудь хлама, оставшегося после небольшой стычки, согласно кивнул. –А с дырой в стене что делать будем? –спросил Эммет, подходя к отверстию. Не дыра даже, так, едва заметная дырочка, но тем не менее для вампирского зрения вполне себе неприятная. Особенно будет не в восторге Эсме. Надо отдать ей должное, она многое стойко терпит, поскольку понимает, что разрушения в доме — закономерность их возраста, помноженного на силы, однако это не значит, что женщина скромно молчит, пока ее дом (а часто именно она занимается всем от архитектуры до коврика в ванной) планомерно разрушается. Карлайл обычно разочаровано качает головой, но успокаивает, мол, ерунда, если проблему можно решить деньгами — это не проблема, а затраты. Максимум отец мог лишить карманных денег или сослать в комнату. Эсме же делает и то, и другое, и лекцию прочитает, и за ухо потаскать может, если поломка особо ценная. Не в деньгах дело, конечно. Просто женщине жалко мужа, торчащего чуть ли не сутками на работе. Просто от помощи в уборке со стороны мальчишек больше вреда, чем пользы. Да и в конечном счёте просто обидно, что ее труд по созданию уюта никто не ценит. Словом, Эммет понимал (стоит добавить, что часть наказания — это многочасовая лекция от Эсме или, если уж совсем не повезет, от Карлайла), почему мать так остро реагирует, и уже в красках представлял себе, что скажет она, вернувшись с охоты. Сейчас сестрицу ему было даже немного жаль. –Кто сломал, тот и заделает, –прежде чем успел отреагировать отец ответил Эдвард, «сочувственно» похлопав брата по плечу. –Я так уж и быть помогу, займусь подбором телека. Белла, нам нужно будет сходить в магазин. –Ага, счас, –выплюнул Эммет, смахивая руку телепата. –И не надейся, что я забыл тот случай. Поверь, однажды ты тоже что-то сломаешь и уж тогда, о дорогой мой братик, тогда ты в принципе забудешь, что такое карманные, даю тебе слово. Даю слово брат. Эдвард на это заявление лишь пренебрежительно фыркнул, на что Карлайл едва сдержался от закатывания глаз. За счёт своего поистине уникального дара его старше-младший сын всегда считал себя умнее братьев и сестер. Конечно, телепатия помогала ему попадать в неприятности гораздо реже, однако, на самом деле по большей части дело было не в том, что он такой хитрый и смог переиграть всех, просто он на его проступки часто смотрели сквозь пальцы. Это не значит, что он был любимчиком у родителей, но глупо отрицать, что к самому юному и самому одинокому они относились гораздо снисходительнее. Тем и избаловали. Карлайл отвесил себе ментальный подзатыльник. Оставалось только надеется, что теперь когда он не самый младший и больше не одинокий, можно будет хотя бы немного приструнить его высокомерие. Однако в тайне Карлайл очень надеялся, что вновь становится строгим отцом не придется и все исправится само собой благодаря Белле. В конце концов сподвижки то были. –Сломал-плати, –пояснил сей обмен угрозами Карлайл, заметив озадаченный взгляд девушки. –Часть семейного кодекса. Мы с Эсме надеялись, что это научит их распоряжаться деньгами, но они превратили все в очередной повод мучить друг друга, поэтому если кто-то что-то ломает, остальные спешат в магазин и покупают самую дорогую замену, за которую провинившийся отдает деньги с карманных. –И чем дороже вещь, тем длиннее наказание, –понимающе кивнула головой Белла. –Видимо, придется весь первый год сидеть не шевелясь. Каллены на это лишь обменялись тёплыми улыбками. Разумеется никто не собирался брать деньги с новорожденного вампира, это по крайней мере было не честно. Однако, во избежание трудностей, Карлайл с Эсме уже прикинули, в каких домах они смогут прожить этот год, и заранее заказали изготовление мебели, которая бы была точь в точь как в доме на острове Эсме, чтобы влюбленные не переживали о ремонте и полностью наслаждались своим маленьким сюрпризом от родителей. –Но, раз уж ты сам вызвался, Эдвард, то ты и поедешь за телевизором, –усмехнулся Карлайл. –Одной проблемой меньше. Эммет, а у нас осталась ещё шпаклевка, которой вы заделывали ту дыру на кухне? Эммет строго посмотрел на Эдварда, Эдвард строго посмотрел на Эммета, после чего оба дружно подняли брови и взглянули на отца, который не обращал внимание на переглядки и продолжал рассматривать повреждение. –Джаспер, –хором прошипели юноши, уже представляя себе, что сделают с братом-предателем. Ещё одно правило семьи Каллен — своих не сдают. –Оу, нет, нет, –поспешил оборвать планы мести отец. –Я знал об этом с самого начала. Боже, вы правда думаете что в этом доме может что-то сломаться и мы с Эсме об этом не узнаем? Святая наивность, дети. А тебе урок на будущее, Белла, все тайное всегда становится явным. –Да как вы это делаете? –Камеры, брат, –заговорчески прошептал Эммет на самое ухо Эдварда. –Я давно тебе говорил, тут везде камеры. Они все время палят нас. –Ага, –устало согласился Карлайл, которого уже несколько тревожила паранойя старшего сына, — круглые сутки сидим с мамой и смотрим в мониторы за вами. Эммет, –успокаивающе продолжил он, — в девяноста процентах случаев у вас на лице все написано, а в тот раз мы ещё и рядом с домом были, так что все слышали. Так осталась шпаклёвка? Или хотя бы ее название вспомнишь? Эммет и Эдвард неловко переглянулись друг с другом. «Но камеры вот по-любому есть»–специально громко подумал силач, и в этот раз телепат даже не был уверен, правда ли он не прав. Вон, несколько его бредовых выдумок таки оказались правдивыми. Эдвард нахмурился и посмотрел на отца. Тот как обычно думал на…в этот раз, кажется, это был китайский, что только усугубляло подозрения. Юноша встряхнул головой отгоняя бредовые мысли и сосредоточиться на тишине, которую дарила ему возлюбленная. Настоящий отдых, награда за столько столетней чужих, часто толкающие к сумасшествию мыслей. –На дыру должно хватить, но придется покупать прозапас специально, –помявшись заключил Эммет, потирая от столь сложных подсчетов затылок. –Принеси, будь добр, –кивнул Карлайл, закатывая рукава домашней рубашки. — И скажи, куда вы переложили шпатели. –Эй, а почему ты этим собираешься заниматься? –спохватился Эдвард.–Да ещё и в свой выходной. Эммет, это уже наглость! –Уж кто бы говорил, –фыркнул атлет, все ещё пытающийся вспомнить, куда же они действительно попрятали в спешке инструменты…и отмыли ли они их по итогу. –Потому что Эль явно не в настроении шпаклевать стены. Будем считать, что у нее иммунитет новорожденного года. И, да, кстати, телевизор, Эдвард, можешь выбрать любой, хоть самый дорогой, но досадишь ты этим не брату, а мне. Эдвард вздернул бровь и в ожидании объяснений посмотрел на Эммета. В целом, он уже ожидал чего угодно. В том смысле, что… Это же Эль! На нее могли вновь напасть маги. Она могла довести до ручки кого-то из Вольтури. Алкоголь, опять же, белую горячку никто не отменял. Просто как-нибудь странная магическая традиция по которой в этот день обязательно нужно швырнуть пульт в телевизор. Желание досадить Карлайлу опять же не стоит не брать в расчет. Инопланетяне в конце концов могли прилететь, а отбиваясь от них пультом Эль чутка переусердствовала. Словом, любой сценарий, это же Эльвина. –Я смотрел матч, Эль не понравилась громкость, она швырнула пульт в телек, –протянул Эммет, будто это все было очевидно и только Эдвард настолько глуп, чтобы не понять. –Она теперь ещё и членовредительством занимается? Белла ещё мало знала семью Калленов, но даже она уже успела понять, что Эдвард сейчас жестко подставился. Собственно понял это едва договоров и сам вампир, мысленно ударив себя по лбу. С Эмметом стоило взвешивать каждое свое слово, ибо братец любил шутки, особенно ниже пояса. Выросший в довольно обычной провинциальной семье не самого пристойного района он был…нет, конечно не быдлом, до такого звания юноше все же далековато, однако точно не интеллигентом. Добродушие и прямота не всегда хорошее сочетание, особенно если в купе с этим идут не самые обширные знания в области филологии…да и в целом в любой области. Эммет молотит все, что думал, а думал он буквально все, не обременяя себя нормами приличия. Вот и сейчас в глазах Эммета загорелся недобрый огонек. Он за секунду придумал очередную, хотя и, вероятно, смешную, стоило признать, но грубую шутку. Парень уже даже открыл рот, но спасение от смущения Беллы пришло, как ожидалось, от отца. Прежде чем хоть слово сорвалось с губ вампира, Карлайл обернулся к сыну и, глядя тому прямо в глаза серьезно спросил: –Ты уверен, что хочешь пошутить ЭТУ шутку, Эммет? Было видно, что вампир колебался взвешивая, все плюсы и минусы. Он несколько раз открыл и закрыл рот прежде чем наконец побеждено вздохнуть. Все же некоторые рамки были. Особенно становилось их видно, когда отец ТАК смотрел на него. — Нет, сэр. — Вот и я так думаю, –довольный собой согласился Карлайл. Впрочем, останавливало ли осуждение Эммета хоть когда-нибудь? Судя по тому как Эдвард посмотрела на брата, Белла поняла, что, пожалуй, нет. И конкретно сейчас девушка была очень рада, что не обладает даром телепатии, потому что, видя в миг искривившееся лицо возлюбленного, можно было без труда понять, что она как то фигурировала в юморе Эммета. –Эммет Каллен, –неожиданно строго позвал Карлайл, даже не оборачиваясь на детей и продолжая расчищать место под неожиданный ремонт, –на сегодня в моем доме прозвучало достаточно недостойной брани, тебе так не кажется? –Я молчал! –справедливо заметил действительно не проронивший ни звука Эммет. –Верно, –пугающе резко развернув газету согласился Карлайл, –но специально громко подумал. –Да ладно, старик, ты не умеешь читать мысли. Пока Эммет дернулся, чтобы всплеснул руками, Карлайл и Эдвард на долю секунды обменялись заговорческими взглядами. Каллену-старшему даже не нужно было мысленно о чем то просить, их с Эдвардом поистине особая ментальная связь помогала понять друг друга не то без слов, даже без мыслей. –Ну ну, –криво усмехнулся Карлайл, — продолжай так думать. Едва начавшийся смех сменился короткой икотой, когда Эммет увидел, что Карлайл выглядит слишком серьезным для шутки. –Погоди, –хмыкнул он, все ещё дрожащим от так и не начавшегося смеха голосом.– Нет… Да ну нет же. Лицо Карлайла оставалось все таким же бесстрастным, отчего становилось немного жутко. –Эд, –уже несколько сомневающейся позвал юноша на подмогу брата, –он же не… Не умеет же?! Эдвард состроил максимально серьезное и несколько озадаченное лицо, и вкрадчиво произнес, чуть наклонившись к брату, будто делится с ним тайной: — Погоди, то есть ты все это время думал, что он не умеет читать мысли? Открыв глаза от ужаса Эммет неуверенно кивнул, с опаской поглядывая на застывшего истуканом отца. –Оу, чел, мне жалко тебя. Ты чё все это время думала на английском? Ты представляешь, Карлайл, он реально думает, что существуют неодаренные вампиры. — Погоди, сынок, ты правда думал, что я не слышу твоих мыслей? Оу милый… Что ж, это многое объясняет. Я то все думал, что ты у нас просто вот такой странненький, любишь, выставлять личную жизнь напоказ. Белла раньше и не думала, что вампиры реально могут краснеть… То есть технически, Эммет, конечно, не покраснел, его кожа скорее приобрела более бледный оттенок, однако, что-то подсказывало Белле, что будь перед ней человек, он бы уже покрылся румянцем от подбородка до кончиков ушей. Юноша забормотал что-то неразборчивое и принялся оглядываться по сторонам, будто ища поддержки. Белла едва ли могла разобрать, что мямлил до ужаса смущённый вампир, но слова «Роуз меня убьет» точно прозвучали как минимум трижды. Пронаблюдав за мучениями сына минуту Карлайл сдался и под взгляд Эдварда, говоривший «ну давай ещё немного, он заслужил это», направился к Эммету. –Сынок, –позвал он мягко. –Мы под одной крышей практически столетие живём. Я по тому как ты волосы зачесал уже могу рассказать о всех твоих планах. А уж когда дело касается ваших реакций так…словом, в покер никто из вас меня не обыграет. Эммет все ещё немного растеряно смотрел на отца, с трудом переваривая все, что тот говорил. И выражение его лица было до того умилительно-забавным, что Карлайл не смог сдержать смеха, который тут же подхватил и Эдвард, хотя его тон и был скорее издевательским, чем дружелюбным. Эммет поднял одну бровь. –То есть ты типа…пошутил? –Эммет, если бы я мог читать мысли, сейчас, вместо того, чтобы с тобой разговаривать, сидел бы я в башне и крестиком вышивал. –И поверь, братец, твои мысли это последнее, что хочется слушать, я даже Роуз предпочту, если выбор будет между ней и тобой, –сквозь смех заверил Эдвард. –Ах ты мелкий! –зарычал Эммет, уже собираясь ринуться в бой и…нет, конечно, не убить младшего, но хорошенько его встряхнуть в дружеском спарринге. –Эй, эй, тогда уж на меня кидайся, здоровяк, –тут же остудил его пыл отец, похлопав по плечу. –Но только после того как принесешь шпаклёвку и инструменты. Эммет в поражении поднял руки и умчался наверх, доставать из тайника их шанс ещё раз выйти сухими (или как оказалось почти сухими) из воды. Расставаться с ним, конечно, не особо хотелось, однако, если уж отец попросил… Если бы Карлайл попросил, Эммет бы ему прямо сейчас новый дом отстроил, на самом деле, так что шпаклёвка (пусть и добытая в свое время большим трудом и затратами) — это мелочь. Он был готов ради этого человека мир перевернуть, впрочем, судя по разговору внизу, не все разделяли это мнение в полной мере. –Эдвард, –обратился Карлайл к младшему, –было бы здорово, купить плазму сегодня до возвращения из магазина Эсме. –О, да, кстати об этом, –замялся в ответ Эдвард, ничуть не удивляя Эммета такой реакцией. –Мы то как раз и зашли сказать, что нас не будет часов до пяти. Так что к приезду Эсме вряд ли успею, но заеду по дороге назад, и постараюсь найти такой же. –Да, не беспокойся, –тут же поспешил успокоить совесть сына Карлайл. –И модель бери уж какая будет, только по габаритом посмотри. А куда вы там собрались? –Мы хотим сходить на ярмарку, –воодушевленно ответила Белла, протягивая мужчине буклет. –Вот, они тут проездом, только сегодня и говорят, там много рыболовов, хотела посмотреть какой-нибудь подарок на день рождения Чарли. Да и к тому же, мне предстоит целый год избегать подобных развлечений, так что было бы неплохо напоследок побывать там. Хотя бы раз в жизни. Эдвард закатил глаза, но ничего так и не сказал. Он уже успел понять, что это бесполезно, но смириться все ещё был не готов. Не то чтобы он не был благодарен Карлайлу за такую жизнь, однако в глубине души вечный подросток всегда хотел вернуться назад и жить обычным человеком. Если бы он знал, что будет дальше, он бы стер руки в кровь, но мыл их каждую миллисекунды, он бы не выходил на улицу, сидя на добровольной самоизоляции, он бы соорудил себе маску из марли и не снимал ее до самой смерти, он бы…он бы сделал все, чтобы не подхватить этот чертов грипп и не покинуть этот мир живых так рано. Эдвард любил жизнь, любил все, что она могла дать, но то, что для этой жизни ему пришлось стать убийцей он ненавидел. В нем сидело чудовище. Злой, вечного голодный монстр. И Эдвард не знал, когда его сорвёт в следующий раз, и сможет ли он вновь заковать его в цепи. Каллен не желал Белле такой судьбы. Вечное сражение с самим собой, схватка, где ты в любом случае проигравший, страх, что однажды не получится одолеть зверя внутри себя и беспомощность, сжимающая душу беспомощность от осознания, что в этой войне ты один. Нет, Белла такого не заслужила. Никто не заслужил. Однако, к сожалению, сколько бы не пытался Эдвард объяснить это возлюбленной, она упорно не желала слушать, искренне веря, что он преувеличивает. На самом деле, Эдвард уже просто устал биться с этой стеной непонимания, а как известно, не можешь победить — присоединяйся. Или хотя бы молчи, как в его случае. –Чудная идея, –согласился Карлайл. –В таком случае хорошо вам повеселится. Нужны карманные? –обратился он уже к сыну. Эдвард в ответ отрицательно покачал головой, извлекая из кармана бумажник с небольшой стопкой купюр. Юноша не отличался расточительством, а посему, в отличии от братьев и сестер, ему редко приходилось просить дополнительные деньги сверх той суммы, которую родители выдавали ежемесячно. Ему порой удавалось даже откладывать, поэтому к сегодняшнему дню, у него на счету лежала приличная сумма, которую он теперь планировал тратить на свою возлюбленную, не желая ещё сильнее обременять своими отношениями семью. –Ну и славно, –хлопнул в ладоши Карлайл и забрал шпаклёвку у подоспевшего Эммета. –Эй, а чей то ты даже не предложил мне пойти с вами? –с толикой обиды поинтересовался атлет. –Я, может, тоже не бывал на ярмарках! –Ты бывал — это раз, –отчеканил Эдвард, поднимая указательный палец. –Три раза из пяти это закончилось катастрофой — это два, –отогнул он средний. –У тебя итак были планы — это три, –закончил свою аргументацию вампир, оттопыривая безымянный. Эммет вальяжно подошёл к бронзоволосому и схватив его руку в свою принялся загибать пальцы обратно. –Бывал, но давно — это раз. Один из них я был новорождённым, а два других больше случайность, чем моя вина — это два. Телек сломан и заняться мне нечем — это три. –Эммет, оставь брата в покое, — вмешался Карлайл. — Сходим как-нибудь в другой раз все вместе. Дай Белле и Эдварду провести время вдвоем. –Но Карлайл, –тут же начал канючить вампир, однако его неожиданно прервала сама девушка. –Вообще то хорошая идея. Мы правда думали, что ты занят, а остальные на охоте, поэтому собирались только вдвоем, но раз планы поменялись… Давайте действительно проведем выходные вместе. –Белла…–попытался возразить Эдвард, но был остановлен одним лишь умоляющим взглядом. –Да брось ты. Мы ведь скоро женимся, а я едва знакома с твоей семьей. Карлайл, а вы не хотите с нами? –Я в свое время вдоволь находился по ярмаркам, –извиняющимся тоном мягко отказал мужчина. –Да и к тому же, у меня то как раз планы появились. Только Эммет, ради Бога… –Будь осторожен и бла-бла-бла, да помню я все, Карлайл, успокойся. Ну так что, мы идём тусить? Буквально одну минуту, мне нужно переодеться. Эммет рванулся наверх на всей своей вампирской скорости. Футболка, вероятно, немного порвалась, будучи рыком снятой с тела, да и шорты как-то подозрительно треснули, однако, это уже будут проблемы вернувшегося Эммета, а Эммет уходящий наспех накинул рубашку с коротким рукавом и любимую ветровку, и буквально запрыгнул в джинсы с кроссовками. Воодушевленный он уже собирался бежать вниз, едва не забыв прихватить бейсболку, однако резко притормозил, стоило взгляду упасть на дверь в комнату Эдварда. Спонтанная идея заставила его двигаться быстрее, чем здравые мысли могли догнать, поэтому спустя секунду взлохмаченный юноша уже стоял около стола, где работала ведьма. –Выйди и закрой дверь с той стороны, –отреагировала она быстрее, чем он успел произнести хоть слово. –Эльмысобираемсянаярмаркудавайснами, –скороговоркой поговорил Эммет, игнорируя слова ведьмы. –Это будет круто! Затусим вчетвером, как нормальная семья. Ты новенькая, Белла новенькая, вам не будет неловко, типа, если мы начнем локально шутить вы обе будете в одинаковом положении и… Эльвина хлопнула по столу и наконец посмотрела на Эммета. И взгляд ее, увы, явно не выражал ничего хорошего. –Мы НЕ семья. И НИКОГДА ей не станем. Карлайл мой отец и лидер вашего шабаша, это да, но это не делает нас с вами никем кроме как соседями по дому. Мы можем мирно сосуществовать, и, Боги свидетели, я реально стараюсь, другая бы на моем месте давно закопала вас на заднем дворе. Хочешь чтобы мы и дальше продолжали тихо-мирно поживать и добра наживать? Выйди из комнаты и закрой дверь с той стороны. Не дожидаясь ответа Эльвина демонстративно вернулась к чтению, закрыв при этом уши. Эммету ничего не оставалось кроме как покорно покинуть комнату. Выходил он уже еле волоча ноги и даже задержался у дверного проема, бросая на Эль последний щенячий взгляд, однако девушка так и не обернулась. Замок щёлкнул, и вновь воцарилась тишина. Эльвина убрала руки от ушей и улыбнулась. Всё-таки ей удастся почитать в покое, судьба сегодня как никогда благосклонна к девушке. Ведьма отодвинула книгу с легендами, вновь потянувшись за дневником в надежде найти методом подбора значение хотя бы одного символа. Буклет, оставленный на столе ее нежеланным гостем Эль взяла лишь с целью выбросить к прочему мусору, однако, яркая обложка волей неволей притянула ее взгляд и глаза, буквально на несколько секунд пробежалась по картинке, в одно мгновение остановившись. В них загорелось любопытство. Ведьма притянула бумагу ближе, и на лице ее появилось нечто похожее на довольную ухмылку. — Это вы вовремя, –прошептала девушка, осматривая полки с припасами. –Как никогда вовремя. *** –Оу, вы ещё тут? –несколько удивилась Эльвина, спускаясь по лестнице. –Отлично, значит сможете и меня подкинуть до ярмарки. Девушка спешно натягивала на плечи первую попавшуюся ветровку, которая к ее счастью принадлежала не Эдварду, а Карлайлу. Благо, новокупленная одежда выглядела достаточно прилично, чтобы можно было носить ее не только дома, а обувь и пояс после прошедшей недавно миссии ведьма забыла убрать обратно в сумку. –Так ты всё-таки едешь с нами? –воодушевленно спросил Эммет, своим басом затмив недовольно «Еще чего тебе надо?», исходящее от Эдварда. Братья синхронно обернулись друг к другу, подняв брови и будто спрашивая «Что?». Эдварду не нравилась Эль, он и не особо это скрывал. А за счёт того, что дома времени юноша проводил немного, ему было не понять, почему все так резко начали…не то чтобы прям любить, скорее более дружелюбно терпеть ведьму. Вон хотя бы сегодня ночью Элис, слышал, что Эль до сих пор не легла (или «проснулась, поэтому прекрати орать, Эдвард, если у нее опять будет дерьмовое настроение с утра-это твоя вина»), вызвалась отнести ей стакан подогретого молока (по опять же неочевидное ему, Эдварду, причине). Все это выглядело странно, и на самом деле юноша уже даже начинал подумывать, не наложила ли она какое заклятье на членов его семьи. Впрочем, надо отметить, и сама Эль стала куда более спокойной, опять же, его сестра не вышла с молоком на голове, и, Эдварду даже показалось что, ведьма сказала «спасибо», впрочем юношу уверил себя, что это галлюцинация. После такого вампир всерьез задумался о массовом помешательстве или переносе в параллельную вселенную. И в данном случае он не был уверен, что из этого хуже. –Я еду не с вам, –сморщила нос Эльвина. –Я еду туда же, куда и вы, поэтому попросила подкинуть. Но раз Эдварду так сложно, поймаю попутку. –Да не сложно ему! — ответил за брата Эммет, закрыв рот юноши рукой. –Вместе поедем, потусим, как нормальная се…как нормальные соседи по дому. Будет здорово! Эдвард отпихнул Эммета, но не успел вставить и слова прежде чем Эльвина поспешила остудить пыл уж слишком радостного атлета. –Тушу я либо с Демом и Ви, либо с теми, кто может напоить меня алкоголем за свой счёт, остальные компании не интересны. Ваша шайка не интересна вдвойне. И еду я не развлекаться. У меня есть дела. На последнем предложении Карлайл заметно напрягся. Мужчина развернулся к девушке и как можно более ненавязчиво, но вместе с тем несколько тревожно спросил: –И какие же у тебя «дела» вдруг образовались так внезапно? –А должно ли это тебя волновать? –вскинула бровь ведьма. –Уж не под домашний ли арест ты хочешь меня посадить? Или я должна теперь о каждом шаге отчитываться? Девушка выжидающе смотрела на отца, а тот в свою очередь сверлил ее строгим взглядом. Отпускать после всего случившегося Эльвина куда-то дальше двора не особо хотелось, а уж тем более страшно становилось, когда дочь собиралась не просто погулять, а по «делам». Другие скажут, что это ненормально, но эти «другие» явно не латали ночью перебитого чуть ли не до смерти мага, пока их дочери, в едва ли лучшем состоянии сидели в гостиной, потягивая виски. Определенно, у Карлайла есть некий повод волноваться. Мужчину буквально передёрнуло от мысли, что и сегодня Эль собралась на «работу». Волновал лишь один вопрос. Зачем?! Ну вот зачем ей теперь все это?! Да Карлайл готов ей весь мир купить, лишь бы она сидела дома под его защитой… Внезапно холодок прошиб вампира. Наконец он осознал последнюю мысль, мелькнувшую в его голове. Резко захотелось подойти к зеркалу и посмотреть, не почернели ли его волосы, да не налились ли алым глаза? Нет. О, нет, Карлайл никогда не станет таким же. Он пообещал это себе ещё тогда, когда понял, что Аро пытался оставить его сидеть в башне вместе с женой под чарами. Мужчина выдохнул и повел плечами, будто пытаясь скинуть чужие руки, плотно сжимающие его шею. –Нет, не обязана. Конечно, не обязана, Эль. Но я же волнуюсь. Скажи хотя бы, ты собираешься на ярмарку или тебе нужно туда же, где она проходит? Эльвина закатила глаза. Все это было непривычно. Никто уже много лет не интересовался, куда и зачем направляется ведьма. Даже Теоду обычно было абсолютно плевать в Башне ли Эль, не то чтобы интересоваться ее конкретным местоположение или тем, чем она там занята. Вопрос этот слетал с его губ лишь тогда, когда девушка не оказывалась под рукой в нужный момент или, в редких случаях, чтобы продемонстрировать другим мол, вот, ко всем я отношусь одинаково и она тоже не имеет права уходить без моего ведома. У Аро так и вовсе таких порывов не возникало: он четко обозначал, когда ведьма ему нужна и насколько, а в остальное время она могла хоть на Луну лететь. Да и Дем, на самом деле никогда не спрашивал, он просто поднимался и молча следовал за ведьмой, лишь в процессе интересуясь, а чем они, собственно, заняты. Словом, такое внимание казалось слишком странным и оттого немного пугающим. –Боги, Карлайл…–простонала она. –На ярмарку. Мне нужно именно на ярмарку. И по делам, а не по работе. Клятвенно обещаю, что не собираюсь ни с кем биться, если на меня не попытаются напасть. Так тебя устроит? Мужчина несколько секунд неотрывно смотрел на дочь, после чего раскатал рукава обратно и потянулся к пиджаку. –Нет, –рыкнула Эльвина. –Да, –безапелляционно ответил ее отец. –Ты не едешь с нами, Карлайл. –Я еду не с вами, я еду туда же куда и вы. Эльвина скинула с плеч ветровку и уставилась на отца. Тот также молча сверлил ее немигающим взглядом. Переглянулись с усмешкой и Эдвард с Эмметом, прекрасно знающие эту любимую Карлайлом игру в гляделки, когда отец просто молча смотрел на своих детей, но они при этом чувствовали себя так паршиво, что казалось, лучше бы он бил их. Это выжидающий взгляд, будто говорящий, «делай что хочешь, но будет по-моему» применялся редко, но всегда эффективно. Под ним дети плавились, как оставленный на солнце шоколад, и были готовы ужом виться, чтобы наконец перестать ощущать его на себе. Под ним ломались, выдавая даже такие тайны, о которых сами не знали. Под ним прекращались любые истерики. Под ним хотелось извиняться за все, в том числе за то, что ещё не сделали. Этот взгляд всегда был решающим аргументом в любых вопросах. Братья и сестры прозвали его «тот отцовский» и хуже его был только «взгляд разочарования». Братья застыли в предвкушении, что ведьма прямо сейчас сломается и начнет лепетать, что да, она не права, и конечно, отец поедет с ними, и если нужно он везде может водить ее за ручку… Только вот Эльвина не ломалась. Она стояла прямо, точно так же чуть склонив голову в сторону, только в противоположную и смотрела… Также. Эдвард вздрогнул от осознания, что девчонка применяет ту же тактику, причем весьма успешно. Юноша глянул на часы. Минута и три секунды. Она уже на секунду побила рекорд Джаспера, а ведь он на протяжении десяти лет был самым стойким игроком в эту игру! И только Белла мялась рядом с Эдвардом, совершенно не понимая, что происходит. О бедное наивное дитя, ей только предстоит знакомство с этой пыткой. А каждый из Калленов помнил свой первый раз, обычно не длящийся дольше пары секунд. –Ладно, –неожиданно для всех сдался отец и скинул пиджак. –Ха, чего и следовало… Что?! –синхронно удивились братья, пораженные таким исходом сильнее, чем в свое время молниями Рой Салливан. Эльвина же совершенно спокойно накинула обратно ветровку и потянула бегунок. Погода, конечно, радовала, однако кому как не ведьме знать, что в любой момент все может резко поменяться. Не любила Эль весну с ее вечными перепадами температур, от которых итак не пылающая здоровьем девушка становилась совсем уж слабой, особенно если до этого была затяжная зима, сопровождавшаяся уже привычным гриппом или простудой. –Вот и чудно, — бросила Эль, справедливо посчитав разговор завершенным. –Это все, что ты хочешь сказать?! –А что ещё я должна говорить, Эммет? –Например, что зарядила телефонии он у тебя с собой, –ответил Карлайл, выжидающе открыв ладонь, требуя таким образом продемонстрировать вещь. Девушка в очередной раз закатила глаза, но таки достала аппарат и даже включила его, показав пальцем на стопроцентный заряд батареи. Более того, под короткое покашливание отца она ещё и удосужилась открыть журнал вызовов, где его номер оказался записан, хотя пока никак и не обозначался. –Доволен? –раздраженно буркнула Эльвина, через чур резко запихивая телефон в карман ветровки. –Теперь, майн фюрер, я могу идти? –Хорошей прогулки, –миролюбиво согласился отец и протянул руку, чтобы поправить капюшон, однако ведьма ожидаемо увернулась. –Деньги нужны? –У меня пока есть, –отмахнулась Эльвина, направляясь к двери. –Ну и кого мы ждём? Юноши все ещё находясь в шоковом состоянии переводили взгляд с отца на ведьму и обратно. Карлайл пожал плечами и вернулся к работе, а Эльвина развела руки в сторону, демонстрируя полное непонимание заминки. Словом, все выглядело так будто только что не произошла ментальная битва Титанов из которой, неожиданно, победителем вышел Титан мини версия. Что ж, вероятно, братья ошиблись в суждении и перед ними был Титан про. –Да как?! –вскинул Эммет, старясь вместить все свое негодование в два слова. –Что ты с Карлайлом сделала?! –подключился Эдвард, в один прыжок подлетая к девушке. Отец и дочь непонимающим переглянулись. Взгляд Эль словно вопрошал «А этот идиотизм у вас в порядке вещей или сегодня особый случай?». И в этот раз Карлайлу даже нечего было ответить. На самом деле он и сам сейчас не понимал реакцию своих детей, однако застонать от усталости очень хотелось. Буквально сегодня ночью все было уже хорошо и казалось, будто все налаживается, а теперь вновь ссоры и обвинения непонятно в чем. Подростки что в принципе не могут сосуществовать в покое? –А что не так то? — поинтересовался виновник стресса детей. –Да все не так! –лютовал Эдвард, крича таким тоном, будто именно Эльвина была виновна во всех проблемах мира. –Как ты выдержала «тот отцовский»?! — Тот отцов…–начала повторять девушка, вдруг неожиданно рассмеявшись от осознания. –А, вы про «смертоносного Фридриха»? –Тот отцовский, — следом за дочерью повторил Карлайл, задумчиво потирая подбородок. –Так вот, как вы его называете. Несколько обидно, что именно он ассоциируется со мной как с вашим отцом. И, « смертоносный Фридрих»? Братья наперебой принялись доказывать, что они вовсе так не считают, и Карлайла они любят и уважают, и вообще он лучшей отец в мире, а название это просто название и ничего оно в себе не несёт, однако Карлайл лишь с усмешкой отмахнулся, мол, пустое. Сейчас его больше волновало другое: воспитание Фридриха. При всей своей искренней любви к отцу, он бы всё-таки не доверил ему никого из своих детей. Фридрих был человеком суровым и Карлайл… Нет, он понимал, почему отец избрал такую модель воспитание, однако никогда бы не допустил такого со своими малышами. Если бы отец хоть пальцем посмел бы тронуть кого-то из детей, Карлайл бы оторвал ему руку с вампирской силой или без нее. –Ага, –на удивление весело согласилась Эльвина, насколько успокаивая сердце отца. — Все в деревне знали, если дед смотрит так, то кому то секир-башка. Его так все дети звали, так что, название не мое, но в целом я с ним согласна. Он постоянно пытался провернуть со мной этот трюк, и, стыдно признать, мне кажется он бы сработал и сейчас. Умел дед одним своим присутствием страх нагонять! Клянусь, когда он так смотрел было ощущение, что… –Он выворачивает твои кости и копошится во внутренностях? –скривился Карлайл, перед глазами которого вновь предстал образ разгневанного отца. –Точнее и не скажешь, –точно так же поморщилась Эль. — Как ты его называл? –Судный День. Всегда думал, что когда человек умирает, Бог смотрит на него таким же взглядом. Эль нервно хохотнула и покачала головой. Как смотрит Светлый Повелитель она, конечно, не знала, но вот в глаза Темного насмотрелись сполна. В каком бы образе не предстал он перед ней, она всегда узнавала его именно по этому пугающему до дрожи в коленях взгляду. Он вселял почтение и ужас, сплетались воедино в нем пустота и отражение всего сущего, нечеловеческая сила горела в них и ярость, звериная ярость змеёй вилась в глубине зрачков. Ни капли тепла, лишь пробирающий до костей лёд. Повелитель мог сколько угодно петь ей о любви своим сладким как мед голосом, мог хоть днями напролет нежно ласкать ее тело, ей стоило лишь взглянуть один раз в эти никогда не меняющиеся зеркала, чтобы понять, души там нет. Фридрих даже рядом не стоит. –Погодите, то есть у вас это типа семейное? –вскинул брови Эммет, пораженный такой игрой генов. –Ага, –синхронно согласились отец и дочь, после чего Эль уточнила, –И по сравнению с дедом, взгляд Карлайла — это детский лепет. –Как бы сказал твой дед, –хмыкнул мужчина, внезапно вспомнив вечное оправдание отца, — «это ты ещё с…» –»…моим отцом не знакома», –цокнула Эль, но как то по-доброму. –О, да. Знаешь, я, конечно, не была знакома с прадедом, но судя по тому, что говорил Фридрих, мы в прямом родстве с Темным Повелителем. –Я в детстве думал, что отец стал священником, чтобы бросить вызов своему отцу, который был настоящим чудовищем из детских сказок, –кивнул Карлайл, криво усмехнувшись неожиданным воспоминаниям юности. — Пока других детей пугали ведьмами и демонами, мой отец после наказаний повторял «Это я добрый, а вот твой дед задушил бы тебя ещё в колыбели». Всегда ненавидел этого старика, потому что мне казалось, что только из-за него отец стал таким строгим. –Или он сам по себе был психопатом, –фыркнул Эдвард. –Кто ещё станет пугать ребенка таким? –Имей толику уважения, –неожиданно строго упрекнул Карлайл, глядя на сына. — Отец был во много не прав. Но он любил меня, и я его люблю и уважаю до сих пор. Может, временами он и был слишком строг… –Строг? –нервно дернув уголками губ уточнила Эль. –Оу, нет. Строг он был со мной. С тобой он был реально жесток. –Он был не худшим отцом, –мялся Карлайл, не зная, как выразить свое отношение. –Ну, если мерять категорией, что он не распотрошил тебя на органы и не насиловал, то да, он охуенный отец. Мне рассказывали, каким был дед в молодости и однако же ты почему то его модель воспитания не принял. Или ты как-то по-тихому своих детей избиваешь, не даёшь им охотится днями и вечно попрекаешь фактом рождения? –Я наказываю своих детей, Эль, просто насилие — это не эффективное наказание, оно не принесет понимания. Но и прожил я трости лет, а у Фридриха не было ни времени, ни информации. В конечном счёте, если твоей ребенок чудом ещё жив, то по средневековым меркам ты уже самый лучший в мире отец. Самое ужасное в этом лично для Карлайла было то, что он не знал, действительно ли был бы таким демократичным отцом, каким стал сейчас, живи они в то время. Эпоха всегда откладывает свой отпечаток на воспитание. Сейчас Каллен мог сколько угодно рассуждать о важности душевного и морального благосостояния. Однако рассуждал он сидя в хорошо отопляемом доме, расположенном в благоприятном районе, с больницей, школой и полицией под боком, когда его мысли не занимал поиск работы или необходимость добыть пропитание. В те же времена явно были совершенно другие приоритеты. Вампирская жизнь постепенно вытеснила блеклые воспоминания о человеческой, но Карлайл все ещё помнил, как страшно ему было за дочь. Тогда для детской безопасности не было ничего и даже взгляд от ребенка было страшно отвести, не дай Бог упадет и сломает себе что-нибудь, или утопится в колодце, или будет растерзана свиньями, или наестся ядовитых растений или ее случайно задавит повозка или… Карлайл мог продолжать этот список бесконечно. Мужчина, как и дочь сейчас, долго этого не понимал. В детстве ему казалось глупым, что отец не разрешает ему лазать по деревьям с другими мальчишками, однако, к семнадцати его годам из десяти друзей осталось только трое, и то один без ноги. И только с рождением дочери Карлайл окончательно понял, как страшно было бы его отцу потерять единственного ребенка. Что ж, пожалуй, и к лучшему, что Эльвина этого не понять. Каллен бы и врагу этого осознания не пожелал. — И…в смысле попрекать фактом рождения? –запоздало спросил мужчина под скептическое хмыканье Эль. –Ой, ещё скажи, что он ни разу не говорил тебе, что лучше бы родился не ты, а кто-то из твоих братьев или сестер? Будь благодарен за данную тебе жизнь и все в таком роде. Вполне в духе Фридриха такое ляпнуть. Сыновья возмущённо зашипели, едва представив, что их Карлайлу хоть кто-то смел бы такое предъявить. Даже он, буквально спасая их от смерти, никогда не смел и в самую тяжёлую ссору сказать, что они должны быть ему благодарны. Эммет как-то спросил отца об этом, мол, почему ты не пользуешься своим положением спасителя, чтобы ещё сильнее давить на совесть. Карлайл тогда посмотрел на него огромными как монеты глазами и ответил: «Почему вы должны благодарить меня за мой же выбор?». –Мальчики, спокойно, –усмирил гнев сыновей Карлайл, после чего удивлённо посмотрел на дочь. –Но…он правда некогда не… И почему он вообще тебе это говорил? –Не мне… То есть мне, но не он. Все в деревне судачили, что лучше бы выкидышем был ты, а не два предыдущих ребенка и…и я всегда думала, что Фридрих тоже мог бы… Он правда тебе не говорил? –Не разу, –чересчур быстро замотал головой Карлайл. — Как бы мы не ссорились. Боже, как кто-то вообще мог бы такое сказать своему ребенку?! Эль пожала плечами. За ее спиной горы не самых лучших семейных историй и она бы не очень удивилась, узнав что Фридрих мог так сказать. В том смысле, что Эль видела семьи, где отцы насиловали дочерей, где одного ребенка превозносили и гнобили другого лишь за цвет мантии, где детей выгоняли без гроша в кармане, и где попрекали за каждый кусок хлеба. Обычно в голове Эльвины дед стоял где-то в ряду тех самых родителей, не на первом месте, конечно (не так уж плохо он с ней обращался, иногда даже мог приласкать почти отечески), однако и не на последнем. Впрочем, стоило признать, за невозможностью разузнать каким был Карлайл на самом деле, девушке приходилось опираться на всевозможные слухи, из которых и сложился в конечном счёте образ его отца как священника-садиста, едва ли не самолично приведшего своего ребенка к смерти. –Хммм… А он не так плох, как хотел казаться…–побеждено признала Эльвина. –Но сельчане все равно дерьмо. Ладно, не бери в голову. Столько времени уже прошло. Нам, кстати, тоже пора идти. Девушка развернулась на пятках и лихо направилась к двери, по пути насвистывая какую-то старую мелодию. Задумчивая Белла поспешила за ней. Неожиданно, она осознала, что раньше никогда не задумывалась о человеческой жизни своих будущих родственников. Это будоражило сознание юной натуры. Они ведь действительно были людьми, совсем как она сейчас. В них текла кровь, в них кипела жизнь и… Ведь самое главное, что она все также кипит после обращения! Расставшись со своим человеческим существованием они вспоминали о нем с приятной ностальгией и нежностью, однако, смогли приспособиться к новой, вампирской, ипостаси, а значит и она сможет. Когда-нибудь этот момент станет лишь воспоминание. Когда-нибудь она расскажет о жизни обычной девушки Беллы Свон новорожденному вампиру, и тот с таким же интересно, как и она сейчас будет слушать, не до конца осознавая, как такое возможно, чтобы у обладательницы золотых глаз прежде тоже была совсем иная жизнь много веков назад. Засеменили следом и юноши, в пол уха слушая наставления отца, просившего не разбредаться, быть осторожными и приглядывать за Элей. На последнюю просьбу ушедшая вперёд девушка показала средний палец, и Карлайлу, под возмущение Эдварда пришлось пообещать, что как только кто-то вернётся с охоты, он попытается уговорить их составить компанию гуляющим. Автомобиль спешно скрылся из виду и Карлайл остался в пустом доме совершенно один. На душе его стало как-то неспокойно, однако Мужчина списал все на минувший разговор и приступил к работе по ремонту стены.