Чёрное с белым. История первая: Гибель

–А что насчет того? Он весь в черном и могу поспорить, человек в такую кракозябру не завернется. –Он акробат, Эммет, –полным скептицизма голосом ответила Эльвина, едва ли удостоив взглядом юношу, на которого столь некультурно ткнул пальцем вампир. — И…–насмешливо продолжила она, –странно, что такая незамысловатая фигура кажется тебе невозможной, я от Розали ожидала чуть большего. –Ха-ха-ха, –с необычной для Эммета злой иронией протянул юноша, в конце срываясь на рык. –Очень смешно. Не смей, ясно? Ты хоть представляешь, как легко я могу сломать твою лебединую шейку? –Чтобы сломать мне шею, тебе придется задействовать целую руку. Мне же нужен лишь палец, чтобы сломать тебя целиком. И даже не нужно представлять, как забавно дергаются вампиры, объятые пламенем, я видела это сотни раз. Эльвина одарила Эммета самой милой улыбкой, которая умело прятала злобный оскал. Юноша же на это показал ведьме язык. Для него это все выглядело как игра, обычные шутки, проскальзывающие то и дело между братьями и сестрами. Да, порой обидные и резкие, но тем не менее, Эммет привык, что как бы не сцеплялись они языками, дело никогда не доходило до реальных последствий (кроме разве что парочки раз, когда сам юноша имел неосторожность отпустить слишком пошлую шутку об Элис при Джаспере или когда Эдвард выбросил из дома любимый кофейный столик Розали, однако, вовремя подоспевший Карлайл на корню пресек все попытки причинить реальную боль оппоненту). На то они и были семьей, чтобы доводить друг друга понятными только им подколками до белого коленья, злобно шипеть, обещая все кары небесные, а через пару часов уже обниматься и говорить, как они много значат друг для друга. Для Эль же все было иначе. В том смысле, что, конечно, она понимала, как работает такая семейная динамика, но сейчас перед ней был не член семьи и его слова она восприняла вовсе не как шутку. Жизнь научила относится к угрозам вполне серьезно. К счастью, многие из них оказывались пустыми, и если бы Эль получала хотя бы один пенни каждый раз, когда кто-то обещал испортить ей жизнь, то точно бы разрушила мировую экономику. И все же, реагировать стоило на все, иначе однажды можно принять вполне себе серьезное предупреждение за попытку насмехнуться, и в конечном итоге обнаружить себя посреди судебного зала. «Ты хоть представляешь, как легко я могу выкинуть тебя из этой Башни?» Внутренне ведьма вздрогнула, но виду не подала, лишь привычно напряглась, приготовившись отражать атаку или вовсе нападать первой, однако, на удивление, вампир не предпринял никаких попытка навредить ей, вновь возвращая разговор к определению среди толпы мага. Девушка еще некоторое время сверлила недоверчивым взглядом спину уходящего вперед юноши, прежде чем расслабится и вновь заговорить. –Опять же, мы возвращаемся к тому, что никто не станет удивлять нормальным повеление. –Ой, да ладно, не можешь ты в такой рогалик свернуться, –усмехнулся Эдвард. –Не льсти себе. Ведьма резко остановилась и возмущенно фыркнула, разворачиваясь к вампиру. На самом деле вместо раздражения девушка ощутила усталость. Уже три сотни лет день за днем она доказывала, что заслуживает место под солнцем много выше, чем уготовила ей судьба. Физическую слабость компенсировали тренировки до изнеможения. Здоровье поддерживали отвары, на которые ведьма спускала сотни долларов. Внешность правели красивая одежда, правильно подобранная прическа и макияж, за которые стоило поблагодарить покровителей, озабоченных этим фактом гораздо больше, чем сама ведьма. А недостаток способностей в магии слихвой компенсировал Темный Повелитель и ночи, проведенные в библиотеке за чтение фолиантов с заклятьями. Увы, не помогало. Откровенно говоря, всегда, во все времена и на всех континентах, внешность обманывала, а люди с радостью обманывались. Это играло на руку, когда девушка работала наемником, однако тем не менее все еще задевало. –К твоему сведенью этот рогалик у магов называется монтибусолаква, –ответила на выпад Эдварда Эльвина и сбросила куртку. –И да, я могу ее принять, ты бы знал, бывай почаще в доме. Вампир ехидно хмыкнул и закатил глаза, всем видом показывая, что ни на йоту не верит зазнавшейся ведьме. Девушка же, ожидавшая такую реакцию, отошла в сторону от людей и опустилась на землю. Чуть потянув головой из стороны в сторону она сделала два глубоких вдоха прежде чем подтянуть левую ногу к животу, чтобы затем осторожно, но вместе с тем удивительно ловко и быстро закинуть ее за левое плечо. Белла уже удивленно вздохнула, явно пораженная гибкостью девушки, однако ее парень и по совместительству зритель, ради которого и затевалось представление явно был менее впечатлен, или умело скрывал эмоции. Поэтому Эльвина с невозмутимым выражением лица приподнялась на руках, чтобы было удобнее подняться на свободную ногу. Эммет кажется шепнул брату что-то про мурашки, но ведьма не обратила на это внимание и вытянула нижнюю конечность в сторону. Теперь она стояла практически так же, как и мужчина неподалеку и осталось только поднять одну руку, что девушка и сделала после короткого быстрого вдоха. –Но отчасти ты прав, –с усмешкой проговорила Эльвина отведшему взгляд Эдварду, когда стихли аплодисменты Эммета.–Не любой маг может так завернуться. Дети, например, не могут. Лет до шестнадцати. Это средний уровень маги, и изучается он обычно уже в путешествии, хотя, большинство родителей предпочитают научить ребенка этой позе, заранее, потому что это так сказать базис на котором легче осваивать в целом магию, связанную с земледелием. Но все равно этим не удивить. Эльвина проделала все действия в обратном порядке, не без печали отмечая, что подъем сопровождало несильное головокружение. Видимо, сотрясение не прошло так бесследно, как надеялась ведьма. К счастью, свое состояние она смогла скрыть благодаря Эммету, который тут же подлетел к ней с подготовленной ветровкой и ободряюще сжал плечи, с восторгом щебеча об удивительной гибкости магов. –В магии по другому нельзя, –объяснила Эльвина, хоть щечки ее и налились едва заметным румянцем, который девушка мысленно списала на все то же головокружение. –Многие чары содержат достаточно сложные элементы из…как там назвала эту штуку Розали? Девушка отряхнула руки от уличной пыли и накинула куртку на плечи, смиряя Эдварда высокомерным взглядом на который юноша ответил прерывистым раздраженным вздохом. –Йоги, –щелкнул пальцами Эммет. –Да, из нее, –соглашается Эльвина, даже не вслушиваясь в слово.– Конечно, это в основном средний уровень и на продвинутом мы гораздо меньше задействуем тело, поскольку нам не нужна дополнительная сила для сплетения нитей, но те не менее, никогда не знаешь, понадобится ли тебе вновь использовать заклятья проще. Предпочитаем быть готовыми ко всему. –Да-да, мы поняли, ты крутая, –почти прорычал урезоненный Эдвард. –Маги крутые, –с усмешкой поправила Эльвина и многозначительно посмотрела на вампира. –Хотя я слышала, что и камни вроде вас могут неплохо прогнуться…или это было про общую моральную слабость кровососов относительно друг друга… Девушка весело хмыкнула и двинулась вперед под угрожающее рычание, потонувшее, впрочем, в быстром лепетании Эммета, из которого Эль даже не пыталась уловить хоть что-то. –Так, магов здесь выходит немного? –несколько печально подвела итоги Белла, поравнявшись с Эльвиной. Ведьма на это неопределенно пожала плечом. –Трудно так сходу сказать. Многие из наших успешно мимикрирут под людей. Просто те, на которых указывал Эммет точно нет. Они либо вообще не похожи на магов, либо слишком…слишком…–Эльвина пощелкала пальцами в воздухе, пытаясь как можно четче сформулировать мысль, как назло затерявшуюся где-то в подсознании. –Косят под магов, –неожиданно подсказал скривившийся Эдвард. –Пару лет назад в моде были вампиры. И чего им в своем амплуа не живется. Белла несколько неловко улыбнулась, пока ее бессмертная компания обменялась удивительно для них дружным смехом. Эля даже щелкнула и указала пальцами на Эдварда, мол, «а ты шаришь», а тот весело подмигнул нежеланной сестре. Сейчас Белла кажется впервые ощутила, что она здесь лишняя. Не в том смысле, что ей не место рядом с ними, но определенно, девушка пока еще не часть их мира. Она человек, и несмотря на то, что Эдвард с Эмметом когда-то тоже были людьми, разница между их видами теперь огромна. Она смертная, едва начавшая жить, очарованная, что уж спорить с очевидным, этим таинственным потусторонним миром, как и большинство людей. И это понимали все, кроме самой девушки, отчего, на самом деле, было немного обидно, хотя сама Белла и не могла точно сказать, что конкретно ее задело. Может, как и Эль, она просто встает на сторону своего вида, как и любое иное существо? –Попроще лицо, Свон, –заметила Эльвина перемену в спутнице. –Для людей это нормально, копировать другие виды. Думаю, это что-то на генетическом уровне, типа, не можешь победить, присоединяйся. –Но тем не менее, именно вы спрятались, а не люди, –справедливо рассудила Белла, на что Эль как-то разом помрачнела и отвела взгляд. –Все не так просто, –наконец сказала она совершенно бесцветным голосом. –Иногда ради всеобщего блага приходится чем то жертвовать. Маги пожертвовали возможностью вести открытую жизнь. Люди пожертвовали своими знаниями… А все вместе мы пожертвовали счастливым будущем, и черт его знает, для кого ж это «благо» «всеобщее». Но не суть. Я к тому, что мы не над людьми смеемся, а над глупостью. Поверь, маги, которые притворяются вампирами выглядят еще комичнее. Эльвина дернула уголками губ, вспоминая до ужаса нелепые костюмы, в которые облачались ее собратья. На их фоне и некоторые человечьи маски смотрелись поприличнее. И, хотя, представление у людей было основано на страшилах и легендах, как оказалось, не столь далеко в представлениях о другом виде ушли маги. В этом плане современные человеческие «экстрасенсы» и «колдуны» иногда действительно вполне себе походили на волшебников, особенно если одевались просто и непримечательно, как все тот же факир, а вот маги как носились с огромными нелепыми клыками, так и носятся. –А что и такие есть? –удивленно поднял бровь Эммет. –Любые есть, –усмехнулась в ответ Эльвина. –И чем дальше от Италии, тем нелепее. Вампиры для нас реальность, но, учитывая сколько я наслушалась в Башне, у меня складывается ощущение, что еще через век или два и они и для нас станут сказками. Да и наоборот, как видно тоже. Вон, вы даже не можете определить маги перед вами или человек, хотя с вашим то обонянием должны были бы. –А причем тут обоняние? –нахмурился Эдвард, потянув носом воздух и тут же едва не закашлявшись от наполнивших ноздри ароматов. Все-таки иногда он был очень рад, что может в любой момент перестать дышать, ведь это мало того, что спасало от желания вонзить клык в шею ближайшего человека, так еще и избавляло от необходимости наслаждаться «ароматом» зловонных улиц, под которыми тянулась канализация. Парень людей не винил, в конце концов, они не могут уловить столь тонкий запах, а проблемы вампиров их волновать не должны, но все же был крайне рад, что современная медицина продвинулась далеко вперед и не только приучила людей к регулярной ванне, но и заставила убрать с улиц всякого рода смрад, что значительно облегчило существование. Что же до людных мест, наполненных запахами пота, смешанного с жирной и острой пищей, то тут уж ничего не поделаешь, приходилось терпеть. –Ах, ну да, –грустно хмыкнула Эльвина. –Откуда вам то знать, вы никогда магов не выслеживали… В общем, маги не пахнут как люди. –Из-за крови? –подключился к разговору поморщившийся Эммет, язык которого обдало фантомной болью. –Гадость редкостная. Еще и воняет, как постоявшее на солнце молоко. Эль фыркнула на такое сравнение, однако оспорить его не могла. Магия была прекрасна, самое чудесное, что только может существовать, но несло от нее жутко. Быть может, это нюх живого существа не может уловить всей прелести аромат, однако концентрированная магия действительно источала запах прокисшего молока, металла, сырости, гнилых фруктов и рыбы, и пусть по отдельности они вполне могли кому-то нравится, все вместе были просто невыносимы. Кроме того, концентрированная магия очень ядовита и токсична, из-за чего даже дышать рядом с ней долго не рекомендуется не то что в пищу употреблять и касаться голыми руками. Таков первый мировой парадокс, то, что выглядит ослепительно красиво, на самом деле смертельно опасно и далеко не розами пахнет. –Это магию еще кровь сильно разбавляла, к слову, довольно вкусная по признанию Дема. Мы как-то очистили ее, там долгая история… Деметрий сказал, что похоже на сочетание шоколада с цитрусом. –Как кровь может быть похожа на шоколад, а уж тем более на цитрус, –усмехнулась Белла, подумав, что девушка шутит, ведь максимум на что похожа кровь — это на железо и соль, однако, следующие слова возлюбленного показали, Эльвина говорит чистую правду. –Это у тебя в Карлайла, –кивнул юноша. –Родная кровь не вода, –усмехнулась Эль с некой долей эмоции, застрявшей между пренебрежением и огорчением. –Это для людей кровь одинаковая, –пояснила девушка Белле. — Но лучше расспроси кровососов, ко мне скорее по составу, чем по вкусу. Белла выжидающе уставилась на Эдварда, но тот закатил глаза и промолчал. А что собственно ему было говорить? Да, дорогая, кровь каждого человека имеет разный вкус и запах? Абсолютно верно, любимая, есть и послевкусие мороженого, и шашлык, и зеленые яблоки? Конечно, моя королева, именно так мы и запоминаем и жертв и друг друга, вкусы похожие, привкусы различаются? Разумеется, сладость моя, она безумно вкусная, вкуснее всего, на что похожа и оторваться от нее практически невозможно, попробовав один раз? Нет, Белла, я не знаю, сможешь ли ты остановиться и не перебивать весь это городок в погоне за новыми вкусами. Я не смог бы… –О, вообще разная! –вскрикнул Эммет, но тут же осекся, уловив недоброе предостерегающее рычание брата. –Но, у животных… Ну типа… Да норм она у животных, тоже ничего на самом деле… Короче, ты даже не пробуй у людей, там ничего прям необычного. Эль усмехнулась, но промолчала, полностью предоставив вампирам разбираться самим между собой. В конечном счете, не ей в это лезть, ибо для мага кровь как и для человека имела весьма неприятный вкус, и не имело значение животная она или нет. Лишь запах маги улавливали и то весьма и весьма поверхностно. О разнице девушка могла судить лишь по словам Деметрия и Вики, да и то, на самом деле эта тема не сильно интересовала молодую ведьму. В пылу юности, конечно, пыталась она вывести искусственную кровь, но эксперимент был не самым удачным, а дальше все слишком закрутилось и стало не до этого. В конце концов, острой необходимости не было, ибо Аро прекрасно справлялся со своей работой. –То есть чтобы понять, что перед тобой маг нужно просто принюхаться, есть ли запах прокисшего молока? –подытожила Белла, поняв, что тему про человеческую кровь поднимать явно не хотят и за подробностями придется обратиться к остальным членам семьи, чтобы знать, к чему быть готовой. –Нет… То есть не совсем так. Это от людей несет за километры, а у магов естественный запах можно почуять только при открытых ранах. Мы моемся и пользуемся специальными травяными отварами, чтобы либо совсем не пахнуть, либо пахнуть травами, тут уж от достатка зависит: победнее без запаха, по богаче цветочками всякими сезонными, а уж совсем богатые ууу…у людей нет такого разнообразия отдушек, как у магов. В общем, мы для вампиров невидимки, так что нужно принюхаться и пересчитать, если голов больше, чем вы почуяли, перед вами маг. Эдвард и Эммет явно призадумались над словами ведьмы, про себя отмечая, что девушка действительно пахла как живая только тогда, когда была ранена или измождена, в остальные же моменты вампиры могли видеть и слышать ее, но совсем не чувствовали. Секрет ее внезапных «появлений» стал до смешного очевиден. И столь же ясно стало, что ведьма относится к классу бедняков, изредка приподнимаясь в средний, что, впрочем, итак было кристально ясно. –Вообще то люди тоже моются и пользуются духами, –несколько более обидчиво, чем собиралась произнесла Белла, незаметно подтягивая прядь волос к носу, чтобы принюхаться. –Не так часто как маги, –одарив брезгливым взглядом Беллу фыркнула Эльвина. –А все ваши духи скорее тошноту вызывают, уж прости за прямоту, но слишком они химозные. Белла на эти слова пристыженно отвела взгляд, внезапно застеснявшись своей человечности. Обиднее всего осознавать, что Эль права и действительно, девушка не раз замечала, как дергает носом и морщится Розали, стоит Свон неожиданно нагрянуть в гости. Остальные, конечно, скрывали, но однажды и Джаспер, не догадываясь, что Белла еще не ушла, попросил брата купить своей девушке «нормальные духи». И это еще ничего, химия, но хотя бы с запахом лаванды, но вот после физкультуры… Боже, однажды Эдвард общался с ней сразу после физкультуры, когда она еще не успела сходить в душ! От стыда хотелось провалиться под землю. Мозгом девушка прекрасно понимала, что она не виноват в своей человеческой природе, но где-то глубоко внутри засел червь, навеянный современными стандартами красоты, по которым все естественное было безобразно, и вдвойне по мнению Беллы, ужасно для вампиров с их нюхом. Эдвард, заметив ее состояние как бы невзначай обнял возлюбленную и зарылся носом в ее волосы, делая специально громкий вдох. Его ледяные губы коснулись виска девушки, по которому совсем недавно сбежала капелька нервного пота. «Ты мой личный сорт героина», –сказал он ей когда-то и не на секунду не лгал. Эдвард любил всю ее. Он любил ее любую. Даже после физкультуры или бассейна, даже с теми ужасными духами, от которых глаза слезились. Это все такие мелочи, когда один взгляд ее заставляет биться давно мертвое сердце. *** –А вот и четвертый способ найти мага, –торжественно объявила Эльвина, остановившись перед крытой лавочкой, над которой висела табличка «Час со всех уголков мира». –Работает от, правда, только на ярмарке. Вампиры и человек удивленно рассматривали самую обычную быстро собираемую лавку. Небольшая конструкция из балок и навешенных на них тканей не производили мистического эффекта, больше напоминая наспех поставленную палатку, чем серьезный магазинчик. Возможно, и был в этом некий необычный шарм, выделяющий лавочку мага среди человеческих, куда более современных моделей, в которых превалировал метал и пластик, однако, не на столько, чтобы зацепить взгляд. На самом деле этот нелепый старомодный шатер-палатка даже проигрывал человеческим конкурентам, теряясь своим бледно-синим, от времени выцветшем покрывалом среди ярких, манивших, если не купить, то хотя бы посмотреть товар временных построек. Неудивительно, что толпа зевак обходила это место стороной, не смотря на обилие сушеных травяных сборов, так смело вывешенных на всеобщее обозрение. –А…–первым подал голос Эммет. –Мы искали самый страшненький? –Почему я не удивлен? –хмыкнул Эдвард в сторону, однако, судя по брошенному на него разъяренному взгляду, ведьма таки услышала его слова. –Нет, Эммет, –тем не менее не стала заострять внимание Эльвина. –Мы искали вот это. Девушка встала под вывеску и указала на нее пальцами на обеих руках. Немая пауза затягивалась, а провожатые лишь молча переводили до неприличия открытые глаза с вывески на ведьму и наоборот. Эльвина, показательно цыкнув, достала из кармана брошюру. –Я ведь в начале показала, –не скрывая раздражения прошипела она, отдавая вампирам бумагу. Секунда на рассматривание, секунда на вспоминание, секунда на осознание, секунда на осмысление и… –Символ! –вскрикнул Эммет, ткнув пальцем в точно такой же золотистый иероглиф магии под названием магазина. Эльвина издевательски похлопала и закатив глаза нырнула в едва освещаемую лавку, искренне надеясь, что от нее отстанут, но внутренне понимая, от компании так просто не отделаться. В палатке душно. Запахи «чайных трав» смешивался весьма неприятно, обжигая ноздри и оставляя во рту терпкий привкус. Машинально Эль пытается понять, что именно она почувствовала, но из-за силы амбре нос закладывает и девушка бросает затею. На лицо нарушение всех техник безопасности (причем и человеческих тоже, ибо навряд ли пожарные допускают такую близость горящих свечей и сухих трав), ибо мало того что темнота хоть глаз выколи, так еще и травы лежат не по сезонам и не по назначению, а уж про вентиляцию и говорить не стоит, однако, справедливости ради, не так уж много у девушки выбора. Можно либо заткнуться и скупить все что нужно в этом сомнительном заведении, либо самой поскакать по горам и лесам. Эльвина смаргивает подступившие слезы и направляется к прилавку. За ней входят и остальные. Эммет не сдерживается и заходится кашлем, и, судя по скривившемуся лицу Эдварда, второй вампир едва крепится, чтобы не присоединится к брату. И только Белла лишь слегка сморщивает носик, но не подает вида жертвы пахучей бомбы. –Тотум нел нуме меджике, –говорит девушка, нагнувшись через стол практически к лицу продавца, чтобы не слышали пятеро чудом забредших сюда покупателей. Маг за стойкой, до этого откровенно скучающий, оживился мгновение ока. На его сморщенном от постоянной работы на улице лице отразилась радостная, вполне искренняя улыбка и казалось, что если бы не рамки приличия, он бы тут же кинулся девушке на шею и расцеловал незнакомку. Едва сдерживая себя мужчина вскочил со стула и тут же, заговорчески бросив Эльвине «Эт ниль альюд нис меджике», принялся выпроваживать своих несостоявшихся клиентов. Впрочем, те не особо сопротивлялись, до тех пор пока дело не дошло до вампиров и Беллы. –Младой люди, сан обрабитка, покинете, пожалуй, помещением, –заученной фразой проговорил мужичек, однако Эльвина сомневалась, что он понимает значение этих слов. Продавец выглядел как типичный маг. Чуть меньше, чем среднего роста (всего на голову выше Эль), худоватый, но жилистый, со здоровой, хоть и несколько обветренной кожей, без единой трещинки, почти сбритыми под ноль рыжими волосами и бровями, да и к тому же облаченный в белую (на самом деле от пыли почти серую) укороченную мантию с золотыми узорами на шее и рукавах, а так же тонкие хлопковые штаны в тон и походные сапоги из драконьей кожи (правда, они то были зелеными, но тут уж сам магистр допустил, ибо последнего белого дракона убили пятьсот лет назад). Словом, типичный белый маг не высокого ранга, выросший явно не в человеческом обществе, но пытающийся подстроится по оное, не без труда, стоит отметить. –Они со мной, –говорит Эльвина прежде, чем кто-то успевает среагировать. –И дажи…? –на ломаном английском уточняет маг, неопределенно махнув в сторону Беллы. –И даже, –кивает Эльвина, обводя несколько пренебрежительным взглядом лавку. Далеко не самые качественные продукты свисали с потолка и пылились на полках, явно указывая, что этот маг травником стал из нужды, а не по призванию. Да и к тому же был недоучкой-самоучкой, на что явно указывал его опознавательный знак всего с двумя лучами, означавшими, что даже в Башне он не бывал, не смотря на свой уже почтительный возраст. Впрочем, выбора не было, а нужные травы имелись и цены на них глаз радовали, так что жалобы в данной ситуации можно было бы приравнять к делу греховному. –Оооо…–многозначительно протянул маг, рассматривающий Беллу с тем же любопытством, с которым оглядывали его лавку. Отличие состояло лишь в том, что во взгляде мага читалась искреннее восхищение и почти детский восторг, когда он неуверенно приблизился к компании из двух вампиров и человека. На какой-то момент в палатке воцарилась тишина, в которой казалось можно услышать скрежетание невесть откуда взявшихся сверчков. Возможно, вошедшие сюда сейчас обвинили бы продавца и его клиентов в крайнем неприличии, ибо так разглядывать кого-то, будто он всего лишь любопытный музейный экспонат, всем миром было признано неправильно, однако, никто не заходил и посему игра в гляделки продолжалась неприлично долго. Маг глупо улыбался Белле, а та в свою очередь неловко дергала уголками губ и теребила прядку волос, не отрывая глаз от мужчины. Он был совсем не как Эль и куда больше напоминал того городского сумасшедшего, который тоже являлся волшебником, как оказалось впоследствии. Было в нем что-то, из-за чего подсознание Беллы вопило: «чужак», однако, как и говорила Эльвина, все же до вампирских отличий было далековато. Да, говорил он со странным акцентом, но не все языки в мире можно знать, чтобы точно утверждать, что этот не человеческий. Да, одет он был странновато, но мода так изменчива, что Белла уверена, где то и ее одежду странной посчитают. Да, двигался он как-то излишне плавно и подчеркнуто сдержано, но мало ли какие особенности развития у него были. Да, от него совершенно не пахло, хотя в данном случае, любой бы запах отбили развешенные вокруг травы. Но в остальном, обычный мужчина средних лет, лысеющий (причем и бровями тоже) и проводящий все свободное время где-нибудь в палисаднике. И да, глаза у него были самые обычные: серые. –Кхем, –откашлялась в руку Эльвина, привлекая к себе внимание. –Боюсь, мои спутники тут из любопытства, а не за покупками. –Оооо…–вновь многозначительно протянул маг. –Иньеша миа, золотой луч, прости миа. Виноватая улыбка сменила глупую, когда маг обернулся к ведьме. Мужчина в мгновения ока оказался рядом с покупательницей, по всей видимости первой за долгое время, и протянул ей две раскрытые ладони. –Как девалось мое морес?! –вопрошал он в пустоту, от переполнявших чувств сам не замечая, как неловко мешает человеческий язык с привычной ему латынью. Эль даже немного сочувствовала собрату. Конечно, ей не ощутить в полной мере, что значит быть оторванной от собственного вида, но тоску по дому она понимал. Покинуть родную Англию оказалось не так просто, как виделось это молодой наемнице. Все же фраза о том, что дома и стены помогают верна, но понимаешь ты это только на чужбине, провожая взглядом корабль, доставивший тебя на враждебный материк. В Европе все оказалось иначе, и другой язык был меньшей из проблем. Конечно, не понимать, что от тебя хотят трудно, не иметь возможности попросить о помощи еще труднее, однако, нужные слова можно выучит (когда ты маг можно даже не учить), а вот понять душу, увы, не дано. Менталитет — новое понятие для старых закономерностей развития общества. Условия, в которых оказались определенные группы сильнейшим образом отпечатались где-то в ДНК, делая людей столь различными, что иногда казалось, будто они с разных планет. Так, приплыв на материк Эль узнала, что не везде принято держаться почеркнуто вежливо, сдержано и отстраненно-холодно, и что излишняя артистичность, эмоциональность и желание «прожить жизнь на полную» отнюдь не черты присущие магам как виду, да и излишняя педантичность Фридриха оказалась очень даже связана с его именем и тем, что англичанином он был лишь по отцу, занимавшимся только наказанием, а не воспитанием. И хотя Эль за счет влияния матери не в полной мере вписывалась в окружение в детстве, оказалось, это были еще цветочки, ибо среди жителей Лондона она была просто черной овцой среди белых сородичей, а на материке оказалась белой вороной в окружении львов и шакалов. Было страшно и очень, очень одиноко. Она не понимала людей вокруг, а те, прямо сказать, не стремились понять ее. Возможно, главная причина по которой девушка пошла за Алистером была в том, что он хотя бы тоже был англичанином: почти что свой, среди сто процентов чужих все же лучше, чем вообще ничего. Магу же наверняка было ещё хуже, поскольку волшебники в принципе едва ли отличались друг от друга, а ему теперь приходится привыкать к особенностям вида и менталитету людей одновременно. Ядерная смесь, которую Эль пожелала бы испытать разве что Темному Повелителю. Может, иногда не так уж плохо быть полукровкой? Девушка положила свои раскрытые ладони на руки мага в знак приветствия. –Все во имя магии, –вновь повторила она фразу, но теперь в полный голос. –И нечего кроме меджике, –мягко ответил волшебник, опуская, руки. –Прошу иньеша меня, я нисколько удивляюсь вашим амиджес. Ладно вайпейрес, но унджифед… –Не друзья, –быстро поправила Эльвина. –Это мои…компаньоны. Мы сосуществуем вместе. Ну, пытаемся во всяком случае. Ироничный смешок Эдварда заставил Эль закатить глаза, но, к счастью, маг был столь увлечен своим восхищенным перебрасыванием взгляда с компании на ведьму, что не уловил царящего напряжения. Он, казалось, принципе забыл обо всем, полностью сосредоточившись на столь шокирующем его факте. Казалось, даже Белла куда меньше удивлена видеть «настоящего…то есть другого мага». Что ж, в целом, это была вполне предсказуемая реакция от того, кто воспитывался в традиционном магическом обществе, просто Эля уже успела позабыть, как ярко реагируют собратья на ее свободу в отношении общения с другими видами. В свое время Софи чуть в обморок не упала при одном лишь виде того, как ведьма бросилась на шею вампира, а тут еще и человек, существо неизведанное и загадочное. –О, Великий Антиква Боги, как это необычно! Я…я даже не мог бы подбираю слова! Странствовать с вайпейрес и унджифед… Клянулся я за всю жизнь не видела, что бы маг так… Фатеор, я не мочь. Вот столько лет не могу… Они такие…–маг нагнулся к уху Эльвины, залившись алой краской с головы до ног, прошептал: –Такие страшные. Мама всегда говорила, что если ложусь на край, меня утянет под кровать унджифед. «Или она не хотела, чтобы ты грохнулся ночью с кровати и расшиб себе голову, «–подумала Эльвина, но ничего не сказала, одарив наполовину восхищенного, наполовину напуганного мага понимающей улыбкой. –И магистр… Такой риск, –продолжил маг, качая головой. –Для всех… Я слышать, что у Валтура тоже быть нон-апириле леджем. Вы не знать, странствующая…–волшебник вдруг осекся на середине предупреждения и с удивлением уставился на Эльвину. –Прошу простит, но… –Ооо, –столь же многозначительно как и маг раньше протянула волшебница. –Не извиняйтесь, это я не представилась. Темный. Я темный маг. Волшебник еще некоторое время молча оглядывал фигуру перед нем, после чего залился нервным смехом. –Свет Аржем! — с восторгом воскликнул он, чуть успокоившись. –Вы восхитительны, странствующая темный маг! Дружить с вайпейрес и унджифед, и одевалась совсем как они! Я бы так не смогла… Старый, слабый, трус Павсикакий! Вы так аудакс! –с благоговением произнес мужчина, простирая руки в сторону вампиров и Беллы, словно желая обнять и вместе с тем боясь этого.–Это же мгновение казнь, –закончил он предостережение дрожащим голосом. Эммет едва заметно дернулся и бросил короткий взгляд на Эдварда. Нет, он не винил брата в том, что чуть не случилось с их семьей, но не мог не думать об этом. Отношения с человека были плохой идей с самого начала, и, хотя силач любил Беллу, он был полностью солидарен с женой: риски слишком велики. При всем хорошем отношении Аро у старого вампира были определенные границы, за которые нельзя было ступать даже Карлайлу. И, разумеется раскрытие себя человеку было одной из этих границ, пусть Эммет никогда и не понимал, почему. Именно в связи с законом юноша настаивал на превращении девушки, в чем его, увы поддержали не сразу, а дальше проблемы навалились как снежный ком, час от часу становясь все серьезнее и глобальнее. Каждый день приходилось трястись не прознают ли Вольтури, не убьет ли брат возлюбленную, не прикончат ли их оборотни… Словом, любовь Эдварда серьезно осложнила их жизнь. Сейчас стало чуть лучше, во всяком случае ушла одна из угроз, однако, все прошло не так гладко и то, как бледнеет лицо Карлайла, когда король на другом конце провода объявляет о своей осведомленности в нарушении главного закона, юноша не забудет никогда. Крику тогда было много, и теперь Эммет понимал, откуда у отца такая любовь к длинным лекциям, и благодарил всех Богов за то, что Каллен-старший перенял только манеру отчитывать, а не истеричный визг, угрозы расправы и вполне возможно их исполнение, если бы виновник оказался в зоне досягаемости. –Кто не рискует, то не пьёт виски, –ухмыльнулась Эльвина, прекрасно зная, что в ее случае и рисков то никаких нет. Аро не тронет, ибо потерять столь ценный кадр в непростое время просто напросто глупо и опасно. Теод не тронет… Теод тронет по другой причине. В любом случае, в отношении Эль обоим лидерам плевать на соблюдение ею статута о секретности. И…говоря на чистоту, по большей части этот закон нарушается постоянно, просто идиоты попадаются и правители отчего то думают, что контролируют ситуацию. Впрочем, скорее всего, Аро и Теод прекрасно все понимают и лишь делают вид, а его вполне достаточно, чтобы сохранять порядок среди таких обывателей, кои и составляют основную массу населения. –О, странствующая темная, вы юкундус. Какая смелость, какой нрав! Вы идешь по заветам нашей госпожи Эльвины, –почти пропел маг имя, заставляющее его сердце трепыхаться. –Хах, –усмехнулся на это Эммет, –так это ж и есть… Договорить он не успел, вновь прерванный уже знакомым заклятьем. Юноша с возмущением посмотрел на ведьму, но неожиданно для себя обнаружил, как на лице той мелькнул почти животный страх. –Тоже Эльвина, –закончила за спутника девушка, стараясь выровнять голос как можно скорее, что получалось неплохо, однако все же гласные вышли излишне высокими. К счастью ведьмы, маг не улавливал оттенки чужого языка. Однако, все же несколько напрягся, из-за чего Эльвине пришлось убрать руку за спину и подготовить атакующее заклятье. Она уже дернулась пустить его, когда волшебник потянул руку, чтобы задумчиво потереть подбородок, однако его слова несколько затормозили девушку. –Так вы не странствующая? –мягко спросил он. –Моя вина, сам не признавал. Я редко встречаем иморталис. Так как к вам лучше, золотой луч? Он улыбался мягко и дружелюбно, то ли правда не замечая, как напряглись его гости, то ли делая вид. Эдвард сделал отчаянную попытку проникнуть в голову мага, но ожидаемо там его встретил резкий крик, совсем как у их домашней ведьмы, отчего юноша пошатнулся и рефлекторно прикрыл уши. Его движение казалось заметила только Белла, мгновенно обернувшаяся на возлюбленного. Идея прогуляться до магов уже не казалась ей столь хорошей, ибо Эльвина явно нарывалась на открытый конфликт, излишне резко реагируя на обычный разговор. Свон насколько могла сурово посмотрела на девушку, однако та сосредоточила все свое внимание на волшебнике. –С чего ты взял, что я бессмертная? –проигнорировала вопрос мага ведьма. Тон ее голоса был подчеркнуто нейтральным, но стальные нотки звенели на окончаниях каждого слова. И пусть стойка ее все еще не была атакующей или защищающейся, с головой ведьму выдавала темная аура, почти физически заклубившаяся вокруг невысокой фигурки, мгновенно седлав Эльвину враз страшнее и опаснее. Продавец удивленно хлопал глазами, явно не ожидая такой реакции. Он почувствовал, как взволновалась магия вокруг, но никак не мог понять, чем же так разозлил молодую бессмертную. Виновен ли он, виновен ли ее спутник? О, бедный, бедный маг, не знал он, что своим молчанием приближает смерть. Опасное заклятье уже кусало кончики пальцев. –Вас зовут Эльвина, –сконфужено попытался объяснить он, не подозревая, что тащит себя из могилы.–Это имя под запретами уже почти тридцать весен. Теперь настала очередь девушки удивленно моргать. Заклятье рассеялось само собой на последок неприятно кольнув руку, но сейчас Эльвина даже не заметила этого. Обида обожгла намного сильнее. Вот так значит?! После всего, что она сделала, после всего, чем пожертвовала во имя магии… Во имя Теода! Нет, Эль не просила мировой славы и на самом деле даже рада, что сейчас не все поголовно девочки-ведьмы носят ее имя, но что б никто… Даже в самом отдаленном уголку Земли, в поселении, в котором и знать не знают о деяниях Ночной Бестии родители не смогут дать дочери имя, которое выбрали из-за закона столь странного, что заставляет задуматься о разумности мага, его принявшего. Это было больно, неожиданно больно, словно всадили в спину нож. Не то чтобы Теод не делал нечто подобное раньше, однако, в те времена Эль действительно дала повод, а сейчас… Ладно, может, открытое объявление, что теперь девушка верна не магистрату, а исключительно магии и если магистр стает препятствовать, она убьет его не задумываясь, было не самой здравой идей, однако так поступить с ней. Одно дело выкинуть как надоевшую собаку, другое вычеркнуть, будто никогда этой собаки не было. На душе стало мерзко. Уходить, оставляя лишь имя было для ведьмы не ново, а теперь ее лишили даже этой мелочи. Она никто, пустая срока в записной книжке, блеклое воспоминание, посещающее в предсмертном бреду, миф, который даже не перейдет из уст в уста. Горько. Очень горько. –Даже так, –хмыкнула Эльвина в сторону, скривившись так будто собирается выплюнуть яд. –Что ж, страх перед именем только усиливает страх перед его обладателем. Те… Магистр Таддеус сам создает своего врага. Рука с растворившимся заклятьем безвольно повисла вдоль тела, да и клубящаяся аура как-то мгновенно сжалась до точки, а затем и вовсе исчезла, отчего всем стало заметно спокойнее. Эммет даже попытался выдавить из себя шутку, но то ли действительно было не смешно, то ли Эль так глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не обратила внимание ни на слова, ни на то, последовал ли смех. –Глупость какая, –согласился расслабившийся маг. –Я вот свою дочь Эльвиной назову, –гордо пообещал он. «Столкнулись два барана на мосту, «–мысленно закатила глаза Эльвина, но вслух сказала: –Чудесное имя. Не самое популярное, но зато не ассоциируется с чьим то горем. Матушка верно хотела, чтобы путь мой был светлым. «–Иронично, правда?» А ведь и вправду иронично. Когда-то бы Эльвина усмехнулась и согласно кивнув устроилась на плече своего темного мастера, затянувшись рассуждением о том, сколь необдуманно дают имена детям, однако сейчас она не дёрнула даже уголком губ. –Ах, госпожа, моя госпожа Эльвина! –мечтательно произнес маг, крайне богохульно подняв глаза к небу. –Это меньшая, что я могу сделать ад эюс глория. Как почетно вам, должно был, носить ей имя! –Не жалуюсь, –усмехнулась Эль. –Наша госпожа великая! –продолжил мужчина оду той, что стояла перед ним. –Она столько сделал для всех нас! Ооо… Ви знать, домина защищал магов, таких магов как мы, как ви, темный маг, как я! Госпожа помогать всем! Она выиграла войну, он строил дома, она учил, много докьют не за дзини, она спасал детей… О, главный! Она…вы знать? Он предсказал тот день, она предупредил! Этот…этот… Магистр, –мужчина выплюнул слово, будто оно было самым мерзким ругательством. –Он ничего не делать. Все они ничего не делали. Госпожа би смог… Госпожа бы спало всех, если бы он была там. Она даже вайпейрес могла бы привести и… –И подвергнуть их огромному риску? –прервала его Эльвина излишне резко. –Радиация не смертельна для вампиров, но не значит, что безопасна! Вы не видели…! Вы не видели, как с них слезает заживо кожа. А я видела. Вампиры бы там больше мешали, чем могли помочь. В том Аду бессильны были даже Боги. –Но госпожа бы со всем справлялся! –не согласился с ведьмой маг, для пущего эффекта подняв палец вверх. –Госпожа один сражался в войну и победила. Если бы не он, то никто! Она герой! В либри писать, нагло врать, что бился магистр, но я то знать, все мы знал, все быть не так. Эльвина рассмеялась тихо и нервно. Что ж, ее вычеркнули из одних книг и приписал не к месту в другие и легче от этого почему то не стало. Вопреки мнению мастера Пэшэлиса ведьма никогда не стремилась присвоить себе чужие заслуги. Она в полной мере оценила вклад магов в победу над Темным Повелителем и признавала, что без их геройских жертв все ее старания были бы совершенно напрасны. Однако, и молчать девушка не могла, читая, что маги, оказывается, одолели армию Гончих при Сузах. Нет, конечно, в ее отряде (действительно водрузившем свой флаг на стены башни) был один маг, но девушке казалось, что двоих как-то маловато для тех событий, которые описывались в учебнике истории, а моргнуть так сильно, что не заметить подмогу со стороны собратьев девушка не физически не способна. Увы, книги никто исправлять не собирался и пришлось доносить правду своими словами тем, кто захотел слушать. И дело тут было вовсе не в желании хоть сколько-нибудь принизить волшебников, лишь оставить как есть столь вопиющую и очевидную несправедливость девушка не мола. Кто ж знал тогда, что пытаясь раскрыть одну ложь Эльвина случайно создаст новую, как оказалось еще более опасную. Верно говорят маги: правдивому языку золотой кинжал, а лживому каменный. –Ваша верность Эльвине поражает, –признала Эль вытирая пальцем подступившие слезы. –Но боюсь, вы заблуждаетесь и совершенно ее не знаете. –К своему счастью, –усмехнулся Эдвард, за что получил тычок от брата и неодобрительный взгляд обоих магов. –Знаю, –уверенно заявил волшебник. И если бы от энергии Эльвины питалась электрическая лампочка, она бы сейчас лопнула от постоянных скачков напряжения. Ведьма и сама уже была готова взорваться от этой игры в «Знаю, не знаю», а заодно и взорвать проклятого волшебника, будь он хоть трижды самый верный ее поклонник. –Знаете? –переспросила ведьма опасным шепотом. –Ну не личное, конечно, –несколько смущенно улыбнулся маг. –Но я знать всю ее жизнь. Мы с амичес часто говорил о ней, и искать много информации, собрать по крупицам. Ми читаем книги, говорил с магами, пока странствовал. Искать союзников. Их много. Их очень-очень много. Госпожа наш симулум, наш надежда. Она защитил нас, она спасти магов, мы верить. И ви поверил. Я знал, про госпожа говоря много плохо, но она сделать то, что никто не делать. Она помочь всем, не смотря на статус. Он давала дзини нуждающийся, она рассказывало о других видах правду, она пытался решать все проблемы целый поселений с водой и едой, и защита. Она пойти против магистрата. Если би ее не изгнать, она сделал бы нас…–маг обернулся к вампирам человеку…–свобода. Мы смочь жить вместе в мире и равными. Всех нас. Она показать, что так можно. –И откуда же вам знать, что Эльвина и вправду делала это все? –хмыкнула девушка. Не то чтобы это все была ложь, но и правдой не являлось. Это был своего рода кружок по интересам. Собрание молодых подмастерий, которые захотели поиграть в магистрат. Собрала его действительно Эль, на пятом году своего обучения, и изначально в нем было всего шестеро магов помимо самой девушки, причем четверо из них являлись постоянной компанией ведьмы, а двое просто были хорошими слушателями. Изначально клуб задумывался как место, в котором можно открыто поговорить о том, что не устраивало молодых магов, об их подозрениях касаемо истории и, разумеется, о запретном человеческо-вампирском окружении, словом о том, о чем в приличном обществе болтать не прилично. Со временем от слов перешли к действиям и Ночная Бестия действительно выделила некоторую сумму из своего кармана так сказать на благотворительность, что ознаменовало появление общего котла, в который по возможности вносились деньги и из которого при необходимости забирались. Одному магу, к примеру, таким способом отстроили дом, разрушенный наводнением. А позже, к слову, в том же городе подмастерья, уже в количестве пятнадцати магов, построили дамбу. В общем, занимались члены клуба работой без сомнения полезной для общества, параллельно обсуждая возможность мягкой реформации в дальнейшем. Магистру и мастерам, конечно, такой самопроизвол не понравился, но, посетив одно из собраний и убедившись, что там никто не строит планов по государственному перевороту, «старички» успокоились и позволили «молодежи» и дальше собираться в комнате Эль, хоть и без того натянутые отношения между Теодом и Ночной Бестией стали еще сложнее. Однако, слова торговца все еще были не совсем правдой, поскольку, хоть Эльвина и была инициатором, она не в одиночка занималась благоустройством, да и против магистрата ничего никогда не замышляла. Напротив, девушка резко пресекала любые намеки на то, что пора бы брать дело в свои руки, раз за разом повторяя: «Я верна магии, а магия для меня магистр Теод. Его слово для меня закон, и ничто не пошатнет моей верности ему». Пошатнуло, увы, но много позже, чем девушка покинула Башню. –Сказать вам по секрет…–волшебник вновь нагнулся к Эльвине и зашептал на чистой латыни.– Поавус меус студуит илли. Эльвина отстранилась и вскинула брови, внимательнее разглядывая мага перед ней, силясь вспомнить, на кого из ее знакомых он был похож. Увы, родственником он, видимо был слишком дальним, ибо ни одной знакомой черты девушка так и не разглядела. Это точно правнук кого-то из членов ее собрания, но к концу в него не вошло всего три или четыре мага, так что список потенциальных родителей был не так уж мал. Конечно, можно было бы сейчас посидеть, вспомнить, кто именно так проникся ее идеями, кто ушел вслед за ней, кому она помогла больше всего, но…делать это только чтобы узнать, правда ли маг ее не опознает, или притворяется, как-то уж слишком долго. Да и к тому же, правда, прошедша через тысячу губ становится вирусом, так что если его предок еще имел более менее четкие представления, у этого мага в голове уже каша из фактов. –Надо же, –улыбнулась ведьма. –Ему, верно, удивительно было бы узнать, что он оказывается учился с ведьмой, так много значащий теперь. –Хотел бы я быть на его месте, –мечтательно протянул маг. Эльвина же кинула предупреждающий взгляд на вампиров и те благоразумно решили промолчать, опасаясь вновь оказаться под действием заклятья. Белла же не вмешивалась, буквально кожей чувствуя чужой дискомфорт. –Пообщаться с такой великой госпожой Эльвиной… Эти мой сомниум! Он так умен, так вдохновит! Ее слова — слова истинного магистра. –Сильное заявление, –покачала головой Эль. –Я наоборот слышала, что общается она как земледелец. –Что вы! –всплеснул руками маг. –Боги покарают ваши язык. Эльвина говорить как истинная господин. Я вам показать! Маг тут же юркнул за прилавок, скрывшись за ним с головой. Эльвина же обернулась на вопросительно смотрящих на ее спутников и пожала плечами, мол, сама не знаю. А она действительно даже не представляла, что именно извлечет маг из своего походного сундука. И спустя всего несколько мгновений перед удивленными взорами покупателей оказалось две книги, с нежностью выставленные на стол. Одна из них была большая, с твердым переплетом черного цвета, красиво отливающего алым при наклоне. Золотыми (вполне возможно из натурального золота) буквам было аккуратно выведено «Dominae Elvin. Dicta optima. Collectio.», а чуть ниже красовался символ магии, столь дерзко совмещенный с гербом Вольтури. Вторая книга выглядела менее пафосно, и предоставляла собой мягкий, почти бумажный переплет грязно-желтого цвета, на котором обычными чернилами совершенно неаккуратно было написано «Inspiratio», к счастью хотя бы без нелепых дорисовок. Правда, кого же эта книга способна вдохновить Эльвина представляла с трудом. –И кто ж записывал ее цитаты? –уточнила девушка издевательским тоном, едва ли сдерживаясь от закатывания глаз. –Не уж то у госпожи был личный биограф? –У теб…е…у нее был личный биограф? –шокировано спросил Эммет, за что тут же был наказан заклятьем молчания, теперь понимая, что Эльвина не шутила, когда сказала, что патока еще ничего. –Ну что ви, –покачал головой маг. –По крупица собрали. Тут не все, но самый лучший. Очень вдохновить! Я читаю каждый ночь перед сон и каждое утро. Эти помочь мне жить! Совет купить, всего тридцать доллар за маленький и сто пятьдесят за большой. Присвистнувший Эдвард вполне отразил удивление Эльвины, поэтому девушка решила промолчать насчет неоправданно завышеной цены, вместо этого нерешительно потянувшись к книге «для бедных». –Позвольте хоть посмотреть? Та-ак любопытно, что же она наговорила на целую книгу. И если бы сарказм был водой, какая-то африканское племя вдоволь напилось прямо сейчас. –Оу, конечно! –оживился маг то ли от перспективы продажи, то ли из-за того, что «вдохновил» девушку «перейти» на сторону Эльвины. –Вот моя любимый. Волшебник с готовностью пролистал книгу до нужной страницы и открыл перед Эль переписанную корявым (даже более чем у нее) почерком цитату, от которой девушке захотелось рассмеется в голос, ибо узнала она ее с первой строки. Тем не менее, чтобы не выдать себя, ведьма с пафосом, на который только была способна, принялась зачитывать выбранный магом отрывок. –Многоуважаемые господа и дамы, что так доблестно откликнулись на наше приглашение, приветствую вас. В это непросто время, время войны, время потерь нам очень важно быть вместе и выступать единым фронтом. Мне искреннее жаль, что день, в который мы должны забыть все обиды и отринуть прошлое ради благой цели омрачен столь печальными событиями, но радует сам фак того, что он настал. Сегодня, в это зале мы собрались, чтобы наконец объединится. Однажды, мы отпразднуем его как день единства и наши потомки будут чтить этот день, как чтим мы. Отныне и впредь, здесь нет и не будет противников, лишь друзья союзники. Перед Богами и законом мы все равны. Я одна из вас. Я с вами. Мне ли не знать, как тяжело объединятся с тем, к кому ты пылаешь жгучей самое сердце ненавистью, однако, сейчас необходимо отринуть личные предубеждения ради общего блага. Если вам есть что сказать, скажите сейчас или замолчите во век. Мне важно знать ваше мнение, я должна знать, как каждый из вас относится к происходящему. Я хочу услышать вас всех. От лица Вольтури, от лица магов и оборотней я, в свою очередь, прошу простить все обиды, ибо гордость не уместна, когда враг стоит у твоих дверей. Мы пригласили вас сюда, чтобы просить о помощи. Каждый из вас сейчас важна. Вы доблестные и честные воины, чьи силы и мужество не раз помогали вашим странам. Теперь на кону не город, не страна и даже не континент. Все виды оказались в опасности. Само будущее… Наше с вами будущее! Стоит под угрозой. Защитить его — вот наше прерогатива. Либо мы сможем, либо потеряем все. Мы должны приложить для победы все силы. За нами весь мир, и мы обязаны сохранить его. Иначе нам не будет прощения. Я не чиста, никто в этом зале не чист и грехов здесь хватит на несколько жизней, но отступить сейчас, сдаться, позволить слабости и стразу взять верх — вот грех, который вы не искупите во веки веков. Если мы проиграем эту войну, если позволим Гончим победить, то нас уничтожат. Вы понимаете, о чем я говорю. Все мы теряли что-то. Отличие лишь в том, что ставки выросли. У нас нет права на просчет и ошибку. Мы не можем позволить победить Темному Повелителю. Нам придется стать живым щитом. Вы сражаетесь не за Вольтури. Не за Аро. Не за меня. И даже не за себя. Вы будите сражаться за будущее, за сотни, за тысячи жизней и судеб, нынче стоящих на кону. Посмотрите на улицу. Люди: ваша пища и бурный поток, заставляющий вас жить. Их жизнь коротка, но в ней столько смысла и каждый день они ищут его, внося рябь на воде вашего существования. Вот лица тех за кого вы сражаетесь. Посмотрите внутрь себя. Кто заставляет трепыхаться ваше мертвое сердце? Ради кого вы смогли бы отдать свою жизнь не задаваясь? Вот имена тех за кого вы сражаетесь. Мы должны приложить для сохранения жизни все силы. За нами Европа, за нами Африка, за нами Азия, за нами Север и Америка, за нами весь мир. Это война, которую мы никогда не забудем. Я верю в нашу победу и знаю, что не дав бой, мы точно проиграем. Мы должны выложится на максимум. Да будет на нашей стороне капризная удача! Поднимем бокалы за тех, кто готов отдать самое дорогое, что у него есть — жизнь, за свободу и независимость нашего мира. Мы склоняем головы перед памятью павших героев. И мы, сегодня стоя в этом замке, благодарим вас за подвиг, совершенный во имя будущего. Да хранят нас Боги! Вы готовы влить свою кровь и жизнь в общее дело? Маг достал из кармана платочек и вытер выступившие на глазах слезы. Его аура, до этого слабая и едва ощутимая наконец дала о себе знать, обдав всех присутствующих приливом энергии и благодарности. –Воу, –выдохнула Белла, впечатленная пафосом настолько, что буквально чувствовала как распирает ее гордость за будущие подвиги, правда пока непонятно, что вообще нужно было делать. Эльвина же едва сдерживала смех, впиваясь ногтями в кожу лишь бы не дать дрогнуть серьезному выражению лица. Нет, речь то была неплохая, и впечатляла должно быть, особенно тех, кто желал впечатляться. И действительно, эти слова должны были сорваться с ее губ, право, сама Эльвина сомневалась, что они сохранят должный эффект, если их будет произносить «червяк-недолетка» перед столетними опытными вампирами. Загвоздка была лишь в том, что Эльвина никогда не произносила и слова из этой речи. Там, перед собранием она говорила совсем другое, менее красивое, и совершенно не настраивающее на позитив, но зато правдивое. Девушка прекрасно знала, ни о каком объединении речи не идет, и Вольтури созвали всех лишь потому что сами не справлялись, а Аро до истерики боялся лишится короны. Да и веры в победу у ведьмы не было, ибо кто они, жалкие смеренные против Темного Повелителя. Словом, единственное с чем была согласна ведьма, так это с тем, что «не два бой мы точно проиграем». Эль тогда сказала все это, прямо и открыто, глядя в черно-алые глаза своих недосоюзников. Аро бесновался где-то в дальних рядах, но посмотреть на него у ведьмы не хватало ни сил, ни наглости, ведь он так старался над этим текстом, понимая, что без подмоги им недолго осталось. Возможно, ему бы следовало выбрать оратора получше… –Я когда прочитали это в первые раз, мой сердце сжалось, –признался маг с любовью поглаживая страницу, на которой уже остался сальный след от его пальцев. –Я би сама пошел за госпожа… Она настоящий дукс. –М-да, лидер из нее как из Наполеона наездник, –не сдержалась Эльвина. –Это который француз-человек, захвативший пол Европы в…примерно в девятитысячном году, –уточнила она для мага, а затем шикнула на не к месту рассмеявшегося Эдварда, который сквозь хохот шепотом пообещал Белле потом объяснить свою реакцию. –Оу, дя, я про него читал! Великий человеческий магистр! Но наша госпожа лучше. –Отрадно это слышать, –покраснела Эль на столь неприкрытую лесть. –Она бы не проиграл. Она би захватила весь мир, если бы хотела. У госпожи такой связи…ооо… Она умна, госпожа Эльвина правит не только среди магов, но и среди вайпейрес и унджифед ей бы подчинился. А если бы нет, ее муж-король-вампир уничтожал бы их всех… Эльвина поперхнулась воздухом на такое заявление. Всякие слухи про нее, конечно, ходили, но таких она еще не слышала. На фоне того, что у девушки оказывается есть муж-вампир, да не простой, а ещё и один из королей, чьи то предположения о том, что Эль любовница магистра были даже предпочтительнее, поскольку хотя бы основывались на тесных взаимоотношениях Теода и его юной протеже. Впрочем, стоило ли удивляться, ведь о чем еще судачить злыми языками, как не о чьей то постели. Иногда Эль казалось, что вопрос ее половых партнеров волнует всех больше, чем вся деятельность девушки. Да и про Вольтури уже спрашивали не раз, но вот с королями…это было что то новенькое. –Кхем, –неловко откашлялась девушка, –уж позвольте узнать, кому же посчастливилось завоевать сердце госпожи? Маг хитро прищурился и поманил Эльвину нагнуться поближе. –Не-не, –усмехнулся Эдвард, –вы для всех говорите. Нам жутко интересно, правда, братец. Юноша толкнул Эммета в плечо и тот активно закивал, давясь собственным смехом, который увы, из-за заклятья не мог вырваться наружу. –Им можно верить, –успокоила насторожившегося мага Эльвина, шикнув на мальчиков. –Эту тайну они никому….НИКОМУ, –предупреждающе отчеканила Эля…–не скажут. Уж я ПОЗАБОЧУСЬ. Маг заметно успокоился и тут же вновь улыбнулся той самой улыбкой, которая мелькает на лице всех сплетниц, прежде чем изо рта их вырвется то, чего не положено было знать миру. –Я быть однажды в Вольтера, продавать там свой хирбей, как сейчас. И я видеть их… Беловолосый король шел по улица, а под его рука была ОНА. О, моя госпожа…как прекрасен моя госпожа! Она такой юна, ее лицо совсем детский, как…как вы, золотой луч, но фигура…ооо…у нее большой красивый мягкий грудь, она могла би вскормят своим лак сотни детей, но она не думать о детям, ми ее дети. И ее локон, золотой локон, очень длинные, били собраны в коса почти до земли. И глаза, зеленые — зеленые, как трава, они сияли, как ее душа. А ее смех…о, темный маг, ти бы слышала! Это пение птицы… Ах! Если би король не накрыл ее медовый губы своими… Я бы могла слушать ее смех вечно… Я так завидовать ему… Она так нежна, так сладка… Ну почему Боги не дают нам встретится?! Маг вздохнул печально, как вздыхает маленький ребенок, когда искренне не понимает, почему мама не может купить ему на последние деньги конфету. Такая вселенская несправедливость, совершенно непонятная крошечному человечку, но отчетливо осознаваемая им. И неудивительно что уже через секунду злые слезы беспомощной обиды на весь мир застилают глаза. Благо, хоть взрослый маг не стал закатывать истерику, а лишь стукнул по столу кулаком, вымещая всю свою злость на многострадальном дереве. –Он о Доре, –тем временем шепнула Эльвина так тихо, чтобы услышать ее могли только вампиры. Громче же она сказала: –Пути Господни неисповедимы. Быть может, вам еще предстоит встретиться однажды с Эльвиной Ночной Бестией. –Я молю об этот Богов каждый ночь. «–Будем считать, что я услышал его молитвы». –Да услышит их Светлый Повелитель, –с чуть большим чем следовало нажимом ответила Эльвина. –А книжечку я все-таки возьму. Почитаю перед сном… Давайте за тридцать. И травы мне нужны по списку. На скидку сторгуемся? –С Эльвиной чего би не сторговаться, –подмигнул продавец девушке и потирая руки от предстоящей сделки, принялся доставать сборник на продажу.