Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь всадник дракона!

Джону, наверное, стоило бы злиться на леди Эмму, но в тайне он был даже рад, что ему не пришлось ничего говорить. Может это трусливо, но пока Джон и сам еще с трудом переваривал мысль о том, что он — гребаный король, и не мог пока произнести это вслух, хотя драконов он принял поразительно спокойно. Тормунд тоже принял все в свойственной ему манере. — Только ты мог оказаться скрытым королем, ворона, — со смехом сказал он и стукнул по спине, едва не уронив в снег, а потом наставил палец Джону в лицо и добавил: — Ты только не жди, что я упаду на колени. Даже для тебя. И пошевелил бровями. Но вот сир Давос и леди Бриенна были в полном шоке. Медленно, но верно, они все же пришли в себя, но новость, что, оказывается, все королевство восемнадцать лет назад зря было омыто кровью из-за лжи сорвавшейся с чьего-то злого языка, еще долго их изумляла. Хотя несмотря на шок, они все же поклялись хранить тайну, пока не придет время ее раскрыть. Услышав их клятвы и не увидев в их глазах отвращение, бесконечно успокоило и согрело душу Джона. С неохотой он, как и Эмма с Генри, оставил драконов, и все вместе направились обратно в Черный замок. Им еще нужно проверить все запасы в дорогу. Да и в эту самую дорогу отправится. Они и так слишком долго откладывали, давая время врагам подготовиться. В самом Черном замке они пробыли всего полтора часа и, наконец, отправились в путь.

***

Дорога до первого их пункта назначения, к счастью, занимала не так уж и много, и уже на следующий день они были у подножья высоких гор. Еще до отъезда Джон и Санса отправили ворона с сообщением о своем приезде в клан Норри, которые жили ближе всех к Дару. Те дрались на стороне Робба в Войне Пяти Королей и, как и все горные кланы, отказались присягнуть Болтонам. Письма в остальные кланы тоже были разосланы, но ответили пока лишь Норри, которые пообещали их выслушать. Поэтому те и были первыми, кого они посетят на своем пути. Санса довольно сильно нервничала, но очень хорошо это скрывала. Хотя все же на душе у нее стало легче впервые, после ареста отца. В последние пару дней перед отъездом, между написанием писем и шитьем, она много разговаривала с Джоном, который в большинством своем молчал, лишь порой сжимал кулаки, но все же именно его молчаливая поддержка Сансе была больше всего по нраву. Она даже не заметила, как рассказала обо всем, что случилось с ней за последние годы. Сначала это было ужасно, но когда она начала говорить с ним, то не смогла остановиться. Ей было приятно иметь кого-то, кому она могла бы довериться без тени сомнения, кто никогда не нарушит ее доверия. Ей даже стало легче на душе. Услышав крики драконов, Санса встряхнулась и подняла глаза к небу. Рейгаль, как и Визериона, не пожелал оставаться позади, и всю дорогу они сопровождали их, скрываясь в облаках. Бедные Подрик и еще пару несчастных, которые их сопровождали, были так напуганы, когда впервые заметили гигантских, реальных драконов!... Но леди Эмма быстро всех угомонила, да так, что даже никто не смел задавать вопросов. Санса прямо не знала, что и думать про эту странную женщину!.. Более того, та была не просто женщиной, но еще, как выяснилось, и колдуньей. Настоящей. Хотя теперь понятно, почему ее прислал Неведомый. Не то, чтобы Санса видела, как та колдовала, но после вида оживших мертвецов и драконов, она уже ничему не удивлялась. К тому же… К ее большому неудовольствию и небольшой искре ревности, Джон безоговорочно доверял этой леди Эмме. Еще одна странность. Иногда та вела себя как истинная леди, но порой была как дикарка. Да и говорила она как-то странно. И смело. Казалось, эта женщина вообще ничего не боится. Даже вид великана, который порядком напугал Сансу, когда они ездили в лагерь Одичалых, не заставил ту хотя бы вздрогнуть. Эта ее черта вызывала зависть в глубине души Сансы. Она тоже хотела быть смелой, сильной и независимой. А не вздрагивать от громких звуков и не просыпаться от собственных воплей каждую ночь. Оттого наверное Сансе эта леди еще и не нравилась. Она завидовала ей. И ее сыну — Генри. Санса завидовала той любви, которую ему дарила леди Эмма, не боясь и не стесняясь никого. Даже ее матушка так себя с ними не вела. Особенно на людях. Она не целовала их на публике, не обнимала и не смеялась с ними. Не трепала по голове Робба, Брана или Рикона. И не старалась смешить. Нет, Санса любила свою матушку и знала, что та любила их, но леди Кейтилин всегда в первую очередь была высокородной леди, и им всегда вдалбливала, что они законнорожденные наследники великого дома, а уже потом дети, и должны вести себя соответственно, а не опускаться до уровня черни, показывая свои чувства на виду у всех. Особенно яро она это говорила, когда в поле ее зрения оказывался Джон. Бедный Джон. Всю жизнь страдал из-за того, чего не было. Как и ее матушка. Которая думала, что муж ей изменил, привел бастарда в дом, а на самом деле тот просто спасал своего племянника от ужасной участи, которая постигла принцессу Рейнис и принца Эйегона. Санса тряхнула головой и вернулась мыслями к предстоящей встрече. Помимо писем о прибытии, они так же разослали сообщения написанные Скорбным Эддом, новым лордом-командующий Ночного Дозора, о том, что Джон Сноу, в виду определенных обстоятельств, был освобожден от клятв и более не принадлежит к черному братству. Так же Санса решила сохранить письмо от Рамси и взяла его с собой, чтобы они могли сообщить лордам Севера о его содержании. Она надеялась, что у лордов еще осталась хоть капля чести и они не проигнорируют его. Они будут честью обязаны спасти Рикона, который по праву был их сюзереном. К тому же Рамси угрожал ей, дочери человека, которого они любили и уважали, дочери Эддарда Старка. Они обязаны были им помочь. Она надеялась, что они помогут. Внезапно раздался громкий лай Руби, собаки юного Генри, и глухое рычание Призрака, который в последнее время почти не отходил от самочки. Санса выпрямилась в седле, как и сопровождающие ее люди. Вскоре на горизонте показались всадники. Когда они подошли ближе, Санса, к своему удивлению, помимо герба Норри различила на доспехах солдат еще гербы Первых Флинтов, Ноттов, Лиддлов, и, что самое удивительное, Вуллов, тот был одним из самых больших кланов в горах. Джон остановил их эскорт взмахом руки и подождал, пока те приблизятся. Люди клана остановились в нескольких футах от них, как того требовал обычай, и Санса, Джон и сир Давос направились к делегации. Группа Старков, должно быть, представляла собой странное зрелище. Одичалые, леди Бриенна в своих рыцарских доспехах, она с Джоном, Призрак с собакой неизвестной породы, которая была довольно крупной особью, леди Эмма в поразительно не в зимнем наряде, незнакомый мальчик, уткнувшийся в книгу носом, и девушка, что поразительно, тоже с книгой в руках, та была молчаливой служанкой леди Эммы, Хлоя, кажется, которая была довольно обученной, что удивило Сансу, когда она в первый раз увидела это. Обычно прислуга не была обучена грамоте, за редким исключением, но тут видимо был именно исключительный случай. Что послужило еще одной причиной не любить леди Эмму. Ну нельзя быть в их мире такой хорошей!.. Тут один из мужчин выехал вперед и представился: — Я Брандон Норри, наследник клана Норри. Я буду рад приветствовать вас, леди Старк, лорд Сноу, в нашем скромном зале. Санса мысленно выдохнула. А Джон с каменным выражением лица сказал: — Благодарю вас, милорд, я и моя сестра очень благодарны за то, что сможем встретиться с вашим отцом в эти тревожные времена. — Да, лорд Норри, мой брат прав. Мы весьма рады встретить дружественное лицо после стольких испытаний, через которые прошел Север, — любезно сказала Санса и нежно улыбнулась. — Миледи, мы с отцом тоже очень обрадовались, узнав, что вы и ваш брат направляетесь к нам. Я буду первым в очереди, чтобы отомстить за короля Робба и тех, кто погиб на Красной Свадьбе, среди которых так же был мой бедный кузен Оуэн, — довольно искренне сказал Брандон, который носил прозвище Младший, если Джон не ошибался. Им не потребовалось много времени, чтобы добраться до крепости клана Норри. Это был довольно скромный замок, частично высеченный в горной породе. Они вошли во внутренний двор замка и увидели, что в крепость Норри и впрямь прибыли другие главы горных кланов. Делегация Старков спешилась, и лорд Брандон поспешил к ней, чтобы помочь спуститься с лошади. Она согласилась и вежливо улыбнулась ему в ответ. Эмма на заднем фоне, увидев, какими сияющими глазами молодой лорд смотрел на девушку, незаметно закатила глаза и помогла Генри спустится с лошади. Едва оказавшись на земле, ребенок застонал. — Ну что, рыцарь, дальние путешествия на лошади уже не кажутся столь волнующими? — дразняще сказала Эмма сыну. Генри обиженно фыркнул и постарался как можно незаметнее потереть натертые седлом бедра. Блондинка вновь закатила глаза и положив руку на макушку ребенка, бросила на него заживляющее заклятие. Генри тут же облегченно выдохнул и благодарно на нее посмотрев, прямо встал. Тем временем, Санса и Джон, как главы их импровизированной делегации, подошли к стоящим лордам. Лорд Норри вышел вперед первым, как хозяин замка, и почтительно поклонившись, сказал: — Добро пожаловать в мои скромные чертоги, леди Старк, лорд Сноу. Надеюсь вы согласитесь отведать пищи и немного вина после дальней дороги? Джон, после того, как Робба убили, несмотря на законы гостеприимства, не очень-то им доверял, но не желая обидеть лорда Норри, все же взял кусочек хлеба с подноса, который принес слуга, как и Санса, после секундного колебания, явно разделяя его мысли. Судя по тому, как плечи лорда Норри немного опустились, а в его глазах промелькнуло облегчение, он тоже думал о Красной свадьбе. — Спасибо, что приняли нас, лорд Норри, мы очень благодарны вам за гостеприимство, — сказала Санса. Ее голос был ровным и почтительным, и она мягко улыбнулась присутствующим лордам. Очень важно, чтобы они помогли Джону и ей вернуть Винтерфелл. Конечно, с Рейегалем и Визерионой они легко смогут вернуть Север, но им нужно, чтобы лорды тоже были на их стороне. К тому же, после кратких обсуждений по пути сюда, Эмма, как и Джон, да и Санса, соответственно решили, что не будут представлять драконов лордам раньше, чем нужно, да и сделают это только в том случае, если те согласятся выступить за дело Старков. Тут вперед вышел высокий мужчина, широкоплечий и с густой неухоженной бородой. «Старый Торген Флинт», — подумал Джон, вспомнив мужчину, которого когда-то видел во время посещения того Винтерфелла. — Лорд Флинт, — сказал он. — Ты — брат Ночного Дозора, но я слышал, что ты ушел. Предал клятвы, вероятно? — грубо сказал мужчина. Во дворе повисла тишина. Санса, стоящая рядом с братом, напряглась. Остальные в их делегации тоже. Особенно Одичалые, которым лично Тормунд, оставшийся в Даре, чтобы подготовиться к битве против болтонского ублюдка, велел присмотреть за королем-вороной и его сестрой. — Я слышал, что вас призвал мой брат, но вы не пришли, — резко ответил Джон и язвительно добавил: — Предали клятвы, вероятно? Санса возмущенно глянула на брата, но тот был занят поединком взглядов с лордом Флинтом. Пару мгновений они сверлили друг друга взглядом, пока лорд Флинт вдруг не ухмыльнулся. Он хлопнул Джона по плечу и громогласно сказал: — А кровь Флинтов*, несмотря на прошедшие поколения, все еще сильна, а? — после чего засмеялся и обращаясь к Джону добавил: — Рад видеть, что лютоволки все еще могут выть, родич. Джон сразу понял, что лорд Флинт, как и когда-то Вольные люди, его проверяет, едва заметно усмехнулся и сказал: — И не только выть, но еще и кусать. Лорд Флинт еще громче засмеялся, как и рядом стоящие лорды. Напряжение повисшие воздухе, наконец, растворилось, и быстро закончив все представления, все пошли в замок. Но перед тем, как зайти внутрь, Джон оглянулся и посмотрел на леди Эмму. Та ему подмигнула и одобрительно улыбнулась. Джон против воли улыбнулся в ответ. Ему отчего-то было приятно и важно, чтобы леди Эмма им гордилась. Наконец, он отвернулся, и они вошли внутрь родового гнезда клана Норри.