Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь всадник дракона!

Джон ненавидел пиры еще с самого детства. Но отказать потенциальным союзникам в своем присутствии на празднике, который устроили из-за его же и Сансы приезда, не мог. К счастью, перед этим их сначала проводили в покои, которые им выделили, чтобы их делегация могла освежиться перед праздником. Он умылся и переоделся в одну из свежих рубашек, которые ему сшила Санса. И где только ткань взяла?… Ведь не пристало грязнулей на пир являться. Даже в юности леди Кейтилин хоть и всегда садила его подальше от знатных гостей, но всегда проверяла или посылала прислугу, чтобы убедиться, что он чисто одет и помыт. Чтобы не позорил великий дом. Ну, больше, чем уже это делал одним своим существованием. «Что на самом деле оказалось ложью. Вся моя жизнь оказалась одной большой ложью»,— горько подумал Джон. Тут словно почувствовав его печаль, связь с Рейгалем вспыхнула, и дракон обеспокоенно заворчал. На миг перед глазами Джона промелькнул вид погруженного во тьму озера и гор вокруг. Судя по всему, Рейгаль и его сестра, чей хвост он на миг завидел среди вод, нашли себе уютное местечко неподалеку отсюда. Джон сосредоточился и постарался успокоить зеленого дракона, беспокоясь, что тот воспримет его грусть слишком серьезно и спалит тут всех. К счастью, у него вышло, хоть и не с первого раза, после чего Джон вышел в коридор. Нужно было уже идти на пир, в конце концов опаздывать неприлично. Он направился в сторону комнат, которые, как Джон знал, выделили леди Эмме и ее сыну. Он хотел лично проводить ту на пир. Сансу вызвался провожать молодой Норри, который, кажется, положил на нее глаз. Он хотел уже вежливо попросить того отстать от его сестры, видя, как взгляд девушки потемнел, когда тот стал к ней ластиться, но Санса, по пути в их гостевые покои, сказала, что потерпит его, лишь бы помогли. Джону это не нравилось, но Санса была права. Надо терпеть. Ведь наградой мог стать Винтерфелл. И Рикон. Их младший брат, который, пока они здесь пируют, находился в плену у этого чудовища — Рамси. Чувствуя нарастающую злость в груди, Джон на миг замер и сделав глубокий вдох, он продолжил свой путь. Он без колебаний постучался в дверь и стал ждать. — Ох, Джон, — удивленно сказала Эмма, сама открыв дверь. Она и не ждала его, если честно. Едва они оказали в своих довольно скромных комнатах, Эмма наколдовала уже сонному Генри, которого даже перспектива средневекового празднества уже не возбуждала, так он устал с непривычки, все же он мальчик хоть и неизнеженный, но все же привыкший к комфорту, ванну, как и Хлое, которую она утянула с собой, когда та замерла в ужасе от того, что ее слуги клана Норри потянули в сторону комнат где проживали они, в виду того, что девушку представили служанкой. Эмма чувствовала себя ответственной за девушку, которая за время их пребывания только изредка с Генри и разговаривала. О книжках, которые они нашли в библиотеке Черного замка и которые теперь по очереди читали. Особенно их очаровывали сказания Севера. Она сама тоже на пир не собиралась. Еды для них Эмма и так может добыть, а присутствовать при пьянстве северян она не хотела. Да и юный избранный сам должен учиться общаться со своими подданными. У него это неплохо получалось, стоило только вспомнить сцену во дворе. Оттого и была удивлена его приходом. Эмма думала, что он уже на пиру, общается с лордами. Джон тем временем нахмурился, поняв, что женщина была лишь в простых бриджах, рубашке и шали, в которую куталась. Наряд явно не подходящий для пира. — Леди Эмма, вы что, не идете на праздник? — спросил он. Блондинка слегка улыбнулась. — Нет, милый. Этот пир для тебя и твоей сестры, — спокойно сказала Эмма. — К тому же он весьма важен еще и тем, что это будет отличным моментом показать себя, — тут она подмигнула и добавила: — Хотя, я думаю, лорды и выступлением во дворе были поражены. Джон смущенно опустил глаза. — Не смущайся, — миролюбиво сказала Эмма. — Ты был хорош. Продолжай в том же духе, а главное помни: Никогда и не перед кем… — …не склонять головы, — закончил Джон и глубоко вздохнув, выпрямился. — Я учту ваш совет, леди Эмма. Он уже понял, что женщина никуда не пойдет, а так же дает ему возможность проявить себя, и Джон постарается ее не подвести. — Спасибо за добрые слова, миледи. Я постараюсь соответствовать вашим ожиданием, — сказал Джон. Эмма усмехнулась. — Не надо моим. Соответствуй только своим. Ожиданиям, словам и делам. Чужие мнения слушать полезно, но поступай только так, как считаешь нужным, — твердо сказала она и уже тише добавила: — Ты — дракон, а драконы овец не слушают. Как и лютоволки. Джон сглотнул и оглянувшись, кивнул. — Доброй ночи, миледи, — сказал он, и спохватившись, добавил: — Совсем забыл. Я сейчас же попрошу слуг принести вам и вашим спутникам еды… Блондинка покачала головой. — Не стоит, мы уже поели, — сказала Эмма и хлопнув его в груди, с притворным неудовольствием закончила: — А теперь топай уже на пир. Тебя уже заждались, наверно. Давай, давай. Хватит уже утомлять старую женщину. Брюнет усмехнулся и еще раз пожелав доброй ночи, развернулся и пошел в сторону звуков уже начавшегося праздника. А Эмма, проводив парня взглядом, вернулась в комнату. Она старалась как можно тише передвигаться по комнатам, чтобы не разбудить уснувшую Хлою, которая спала на наколдованной блондинкой кушетке ближе к камину. Девчушка жутко мерзла, не привыкшая к местному климату. И Генри, который раскинулся на их кровати в позе морской звезды. Эмма улыбнулась и потихоньку укрыла шкурой сына. Все-таки они на Севере, да еще и в горах. Нет, она конечно сразу кинула согревающие чары на кровати и одеяла, но все же. Тут раздался еле слышный хлопок у нее за спиной. Эмма зажмурилась на миг, а потом обернулась. Одна из книг Генри, которую тот стащил из полузаброшенной библиотеки Черного замка, упала на пол с сундука, на котором лежала. Блондинка вновь вернула внимание к сыну, который слегка поморщился во сне, но не проснулся, а потом глянула на Хлою. Та тоже все так же крепко спала и даже не шелохнулась. Эмма тихо выдохнула и подошла к книжке. Она подняла ее и посмотрела на обложку. Там, на темно-коричневой кожаной обложке, явно вручную было едва заметно уже, за время износившись, вытеснено: «История домов Севера». Эмма подняла бровь, и подойдя к окну, села на широкий подоконник. Она наколдовала небольшой шар света, открыла книгу. Спать ей все равно не хотелось, да и полезно узнать побольше о истории тех, с кем ей придется иметь дело. Сериал — не лучший справочник по домам и кланам Севера, да и всего Вестероса, кроме самых главных героев, так что полезно будет обогатиться знаниями из первоисточника, так сказать. Она читала полночи, почти до самого рассвета. Книга была весьма интересной, но несмотря на название, больше описывала лишь дом Старков и уже отношения остальных домов с ними. Те, конечно, обладали занятной генеалогией. Почти, как их семейство. Но у Старков это все тысячелетиями накапливалось, в отличии от их клана, который за пару поколений оброс такими «яблочками», что не в сказке сказать. Хотя… Именно в сказке это только и можно сказать. Но особенно ее заинтересовала история Старков с младшими ветвями их дома. Нет, с Грейстарками все понятно, но вот Карстарки… Те были верными сторонниками своих родичей, до тех пор, пока Робб Старк, по глупости не иначе, казнил главу их дома и своего союзника, кажись, Ричарда… Нет, Рикарда Карстрака. Точно его. «И на кой черт он это сделал?» — риторически подумала Эмма. Политика, конечно, не ее сильная сторона, но даже она понимала, что тот поступил… Как-то бестолково, что ли. Честь честью, но с союзниками так не поступают. Робб Старк, если уж совсем быть честно, как и его отец, не нравился Эмме. Глупый, молодой дурак, сам же виновный в своей гибели и последующему раздраю Севера. Союзника убил, женился на одной, хотя дал слово взять в жены другую… Нет, любовь — это, конечно, хорошо. Но этот мир не сказка, в которой родилась она сама. Здесь — это не спасает. А по большей части лишь губит. Родители Джона, вон отличный тому пример. Из-за их большого и светлого погибли тысячи, и что толку?.. Бедняга уже заплатил, и будет платить за любовь родителей-балбесов всю свою жизнь. Но вернемся к Карстаркам. Помнится, их род вымер в связи с гибелью Алис Карстарк. Последней дочерью этого дома. Да, если верить заметкам Эммы, которые та вела с тех пор, как сюда попала и стала записывать все, что помнила о сериале и книгах, это именно так и было. Последние она, к сожалению, не читала, лишь знала о них, так, урывками. Но здесь, кажись, все шло именно по сериальному сюжету. «Ну, почти», — подумала Эмма. Джон и Санса ведь первоначально не пошли к горным кланам. Сюда их уговорила ехать как раз Эмма. Да и драконов, как и вихтов, у них тогда не было. Так что на сюжет киносаги тоже шибко уповать не стоит. Но если все же опираться на сюжет, то один из сыновей Рикарда Карстарка был все еще жив. И был на стороне Болтона. Но… Если бы он стал им союзником… Как сказала Санса, из того, что та слышала из бесед своего «муженька», что четверть солдат в армии Рамси как раз составляли пешие и конные солдаты лорда Кархолда. Дастины и Рисвеллы, которые по большей части уберегли своих солдат, отправив Роббу Старку во основном ветеранов или крестьян, тоже весьма преклонного возраста, могли предоставить около трех тысяч солдат. Лучников и копейщиков. Но люди из курганов и ближайших земель уже давно в напряженных отношениях со Старками, так что они не столь важны. Да и вообще, по сути, им люди-то были и не нужны. Два дракона вполне могли заменить всех солдат. Но если взглянуть на это со стороны политики, то им нужно расшатать власть под Рамси уже сейчас, да и в будущем это могло бы им помочь. К тому же… Карстарки довольно большой дом, и то, что они могли бы встать на их сторону… Амберы-то уже не скоро оправятся от позора. Они сдали своего сюзерена врагу, поэтому толку от них — ноль. А вот родичи Старков… Они, да, они могли бы им послужить. Им нужны не только мелкие дома, но и большие, и Карстарки — это то, что нужно. Мандерли были бы, конечно, куда лучшим вариантом, но те были мутными товарищами, и получится ли их уломать — неизвестно. «Ну и что делать-то? Черт, и где Голд, когда он так нужен?..» — уныло подумала Эмма, и стукнувшись затылком, со стоном встала и пошла поспасть, хоть пару часиков, перед очередным тяжелым днем.