Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь всадник дракона!

Арья, сидящая за его спиной, визжала от восторга. В отличии от многих, здравомыслящих людей, его сестра, наотрез отказывалась назвать его как-то иначе, чем брат, была в восхищение от драконов, и чуть ли не вперед него побежала, когда Джон объявил, что им пора домой, и если она хочет, то может полететь с ним, или продолжить путь в компании двоюродного деда. Леди Эмма, и ее сын, летели рядом на Визирионе, и, судя по звукам, юный Генри, хотя и летел прежде, но в восторге был не меньшем, чем сейчас Арья. Колдун, дедушка Генри, чьего имени Джон, к своему стыду, так и не смог толком выговорить, твердо заявил, что доберется своим путем, и на огнедышащую ящерицу более не сядет. Привыкнув уже к магии, ну, более или менее, Джон подозревал, что, когда они приземлятся в Винтерфелле, тот уже будет там. Винтерфелл. Боги, как же он соскучился по дому! По Сансе, Рикону, и, конечно, Брану, которого столько не видел. Нет, на Драконьем Камне было хорошо, но… Все же, как бы там он не чувствовал себя на своем месте, Винтерфелл всегда будет тем местом, где он вырос. Место, где жила вся его оставшаяся семья. Он с нетерпением ждал возращения, и когда, наконец, увидел на фоне заходящего солнца знакомые очертания, сам чуть не стал ерзать и подпрыгивать на месте, как это делала Арья. — Смотри, мы почти дома! — крикнула она сквозь ветер, и указала в сторону замка. — Да, я вижу! — с едва заметной ухмылкой крикнул в ответ Джон, смотря на свою сестру, которая сейчас, как никогда, была похожа на себя маленькую, а потом перевел взгляд в бок, и посмотрел на леди Эмму. Блондинка тоже улыбалась, и заметив его взгляд, подмигнула. А потом Визириона набрала скорость и стала их перегонять. Джон засмеялся, и сосредоточившись на своей связи с Рейгалем, который был полон недовольства, что сестра начала выпендриваться, еще до того, как Джон даже успел отдать приказ, стал догонять сестру. Так они и кружили в небе, то обгоняя, то отставая. Для тех, кто был внизу, это было похоже на танец двух драконов, от которого перехватывало дыхание. В какой-то момент, они стали лететь ниже, мимо лагеря рыцарей Долины, Вольного люда, который не пожелал войти в стены каменного сооружения, и прочих, и до них стали доносится крики. …король вернулся!.. …Северный дракон… …да здравствует король-дракон!.. …Белый волк!.. И так далее. Эти крики восторга и благоговения, все еще были непривычны Джону. Ему было странно такое слышать в сторону себя, ведь глубоко в душе, он все еще чувствовал себя Джоном Сноу. Простым бастардом, и не более. Не королем, уж точно. Убей мальчика, и дай родится мужчине!.. Эти слова мейстера Эйемона, уже в который раз, отдавались эхом в его голове, и Джон, уже привычно, отодвинул свою неуверенность и страхи на задний план мыслей, понимая, что королям не пристало о таком размышлять. Давать слабину не позволено. К тому же, кому, как ни ему знать, к чему это может привезти?.. Шрамы-то все еще ныли. Тем временем разгоряченный играми Рейгаль вновь решил похвастаться, и вместо того, чтобы приземлится около ворот, сел на крышу, и опустил крыло так, чтобы Джон смог сойти прямо в центральный двор, где уже выстроились люди. — Хвастун, — мягко пожурил он дракона, и перевел взгляд на притихшую Арью. Джон сжал ее плечи, и тихо спросил: — Ты готова? Девушка, чей застывший взгляд был обращен к видневшимся даже в сумерках вечера и свете факелов, красной шевелюре, которая могла принадлежать только Сансе, такой же рыжей копне, принадлежавшей мальчику, явно Рикону, и фигуре, что сидела в кресле, сглотнула, а посмотрела на брата, как можно тверже сказала: — Да. А потом не стала терять не минуты, и ловко скатилась с крыла Рейгаля вниз. Джон, проклиная дракона, и уверенно думая, что сейчас опозорится, снял корону, чтобы ее не уронить, и спустился следом. Леди Эмма и ее сын, так же уже успели спустится вниз, и ждали его. — Как поездочка? — игриво прошептала леди Эмма, когда они поравнялись, и она, естественно, заметила, что он поморщился, и неловко переступил с ноги на ногу. Ее зад, в принципе, так же болел, как и у Генри, но все же она не могла не поддеть бедного Джона. Тот фыркнул и поправил корону, вновь возложенную на голову. — Бодряще, — с сарказмом ответил он, и посмотрел на свою семью. Всех из них. Гордую Сансу, такого уже взрослого и серьезного Брана, Рикона, топчущегося на месте, и успевшего подрасти еще на пару сантиметров, и Арью, все еще застывшую рядом с ним. — Джон! — завопил первый Рикон, и отбросив все приличия, понесся к нему, игнорируя укоризненный взгляд Сансы и ее тихо шипение о том, что с королем так себя вести нельзя, даже если это твой брат или кузен. Но лично Джон был не против. Он знал, что скоро мальчик совсем вырастет и перестанет быть таким беззаботным. Перестанет вести себя с ним как с братом, и будет его только «ваше величество» величать. Джон рассмеялся, когда мальчуган врезался в него. Он поймал Рикона, который стал уже тяжеловат для этого, но он это проигнорировал, и поднял его на руки. — Ты вернулся! — радостно протараторил Рикон. Не озвученное: «…в отличии от остальных», так и осталось в воздухе. Джон только покрепче обнял брата, и твердо сказал: — Конечно, вернулся. Я же обещал. Рикон тихо засопел ему в шею, но тут заметил Арью. Он оторвал голову от плеча Джона, и прищурившись, посмотрел на новое, но знакомое лицо. Мальчик наклонил голову на бок, а потом неуверенно прошептал: — Арья?.. Девушка на миг закусила губу, проклиная себя, что стала такой эмоциональной, и что все учение в Черно-белом доме, вылетело в окно, стоило ей воссоединиться с семьей, и кивнула. — Рикон, — сипло сказала она с трудом веря, что этот рыжий мальчуган, достающий ей почти до груди, был тем малышом, которого она видела в последний раз стоял в этом же дворе, а потом все мысли вылетели из ее головы, когда Рикон спрыгнул с рук Джона и стиснул в тисках ее шею. Девушка даже не помнила, как успела присесть, лишь теплое тело брата и его крепкие объятия могла ощущать и впитывать. — Арья! ТЫ ВЕРНУЛАСЬ! — завопил он ей в ухо, а потом глянул в сторону, и крикнул: — Санса! Бран! Арья дома! Джон не удержался от смешка наблюдая за тем, как Рикон и Арья радостно обнимались, и перевел взгляд на Сансу. Та, подошла ближе толкая перед собой кресло, и неверяще смотрела на коленопреклонную Арью. Но его взгляд так и тянулся к молодому человеку в кресле. Это был Бран. Его волосы были коротко подстрижены, лицо серьезное, но, когда их глаза встретились, он расплылся в улыбке, и вновь превратился в мальчика, который в последнюю их встречу неподвижно лежал в кровати с мизерными шансами на выживание. Джон улыбнулся в ответ, и быстро преодолев оставшиеся между ними шаги, наклонился, и обхватив голову мальчика, прижался губами к его лбу. Так же, как и в тот раз. — Ты только посмотри… — тепло сказал Джон, жадно взглянув на лицо мальчика, и коснувшись его щеки. — Вырос и почти уже мужчина. Бран улыбнулся еще шире. — Ты только посмотри… — дразняще ответил мальчик, и выразительно глянул на корону, что лежала на челе Джона. — Не очень-то вырос, но король, брат. На последнем слове, мальчик сделал особенный акцент, показывая, что все знает, и все еще считает своим братом. Это согрело сердце Джона больше всех других слов. Он наклонился и вновь обнял брата, а потом и вовсе оказался в куче ног и руг. Рикон, Арья, и, что самое удивительное, Санса, окружили кресло Брана, и втянули их в групповые объятия. Они плакали и смеялись, наконец, после всего этого времени оказавшись вместе. Да, не хватало Робба и отца, но они выжили, они нашли дорогу домой, хотя это и заняло столько времени, и стая вновь была вместе. Все Старки были дома и были готовы встретить все невзгоды с гордо поднятой головой и оскалив зубы. Весь Север радовался этому моменту, еще не один день будут летать слухи и рассказы о том, как Старки и новый король-дракон с волчьей кровью воссоединились и насколько сплоченными они в этот момент были. Только некий Пересмешник, наблюдавший за этим, будет жутко недоволен еще очень долгое время. Или недолгое?..