Звенья одной цепи

      Ближе к утру Дину удалось немного подремать, от силы час. Это был вполне привычный для него режим сна, ведь зачастую им приходилось раскапывать могилы по ночам, а потом гнать по хайвею часами, направляясь чуть ли не на другой край страны. Иногда даже короткого сна хватало, чтобы немного восполнить силы, а все остальное восполняли кофе и быстрый темп жизни.       Этим утром первым, что услышал Дин, был телефон. Он настойчиво вибрировал на столике между кроватями, грозясь в любую секунду упасть на пол. Старший разлепил глаза, шаря рукой по столешнице и нащупывая аппарат. Номер был незнакомый, и Дин еще пару секунд пялился в экран, прежде чем взять трубку.       — Да, — отозвался он чуть хриплым ото сна голосом, усаживаясь в постели и ероша короткие волосы. — Да, это агент Роуз.       Дальше старший Винчестер только слушал, изредка кивая головой. Телефонный звонок лишь подтвердил, что с их работой у них нет ни секунды покоя. Завершив разговор, Дин захлопнул крышку телефона и стал выбираться из постели.       — Проснись и пой, Сэмми, — протянул он, намеренно повышая голос, чтобы брат его услышал, даже если бы спал. — У нас появилась работенка.       Сэм проснулся не от звонка, а от монотонного бормотания в трубку. Младший нехотя открыл глаза и увидел нечеткий силуэт Дина на фоне солнечного света, пробивающегося из-за штор. Подумав, что у него еще есть время немного подремать, Сэм снова закрыл глаза, но через пару секунд услышал пронзительный крик — по крайней мере, именно таким ему показался спросонья голос брата. Он раздраженно простонал и приподнялся на локте, второй рукой протирая глаз. Ему хотелось запустить в Дина подушкой, но он удержался.       — Что там? Новые жертвы? — Сэм встряхнул головой, убирая волосы со лба.       — Бинго, — ухмыльнулся Дин, разглядывая сонного и лохматого брата. Он мог сколько угодно грозиться обстричь его отросшие лохмы, но это был всего лишь блеф ради того, чтобы подразнить младшего. — Звонил наш поклонник, — заявил он и, видя, что Сэм непонимающе хмурится, пояснил. — Ассистент из морга. Ночью поступили еще две жертвы. Сам догадаешься, что их могло связывать, Шерлок, или тебе подсказать?       При упоминании их общего знакомого Сэм сделал кислое лицо, представляя, какой щенячий восторг вызовет их встреча.       — Один из них тоже решил поиграть в Джеффри Дамера? — вздернул бровь Сэм, пропуская подколы старшего брата мимо ушей. Еще две жертвы. Стало быть, снова влюбленная парочка. — Готов поспорить, мы найдем метку.       Дин тем временем встал с кровати и стал мельтешить перед глазами. Его костюм федерала, два дня валявшийся где попало, уже успел помяться, и его следовало бы привести в порядок. Дину, конечно, было абсолютно плевать на его внешний вид, но если мелкий увидит на нем мятый костюм, то точно начнет сучиться. Утюг нашелся в шкафу, который никто из братьев даже не открывал с момента их заселения.       — Вот именно. Так что давай, поднимай свою задницу, нам нужно успеть в морг до приезда копов, — поторопил он, находя розетку и включая в нее утюг. — Не хочу иметь с ними дело.       Сэм усмехнулся. Дин не был любителем чистоты и порядка, поэтому сердце радовалось видеть его за домашней работой. Он сразу становился таким сосредоточенным, словно действительно гладил себе костюм в офис. Сэм не сразу заметил, как засмотрелся. Решив взбодрить себя, он провел рукой по волосам и подумал, что лучше не смущать брата своим вниманием.       — Ладно, оставлю тебя наедине с утюгом, Золушка, — не преминул подшутить младший Винчестер, направляясь в ванную.       — А что, злая сестрица уже собирается ехать на бал к принцу? — парировал старший Винчестер. Утюжить рубашки он не любил, потому просто водил утюгом по мятой ткани в надежде, что и так сойдет. Его брат в этом плане был более ответственным, поэтому его костюмы всегда выглядели аккуратно, несмотря на их дешевизну. Дин периодически ловил себя на том, что иногда слишком пристально разглядывает Сэма, играющего федерала или какого-нибудь частного детектива.       — Настучать бы тебе по тыкве, — лениво огрызнулся тот, напоследок бросив недовольный взгляд на спину Дина. Тот уже вовсю занимался глажкой, разложив одежду на кровати, и мышцы на его плечах заметно напрягались даже сквозь ткань футболки. Младший Винчестер сглотнул и скрылся за дверью в ванную.       Нужно было сбросить с себя этот сонный морок, поэтому первым же делом он открыл холодную воду в душе. Быстро стянув с себя одежду, он аккуратно подставил спину под струю воды, чтобы не намочить волосы, и вздрогнул. Хватило нескольких секунд, чтобы отрезвляющий эффект подействовал, после чего Сэм повернул ручку вправо, слегка нагревая воду — и вдруг почувствовал слабое жжение под лопаткой. Он поморщился и потянулся рукой к ноющему месту. Наверняка в такой дешевой дыре водятся клопы, так что неудивительно проснуться утром с укусом. Но пальцы Сэма нащупали явно не укус. С нарастающей паникой он заскользил ладонью по выступающим на коже знакомым символам. Черт возьми… это все-таки проклятие. Он был прав с самого начала.       Пытаясь сохранять самообладание, он уперся рукой в стену и выключил душ. Теперь главное не сболтнуть об этом Дину и поскорее найти эту ирландскую сволочь.       К моменту, когда в душе перестала шуметь вода, Дин успел отутюжить только основную часть рубашки, но ему остались еще рукава и воротничок. То ли дело его любимая фланель, которую можно носить, не беспокоясь о том, что она помнется.       Сэм появился в комнате с беспокойным выражением лица. Символы еще только-только пробивались из-под кожи, и различить их сейчас Дин бы не смог, но все равно надо было поскорее надеть рубашку.       — Ты что, еще не закончил? — попытался смешать беспокойство с удивлением Сэм. — Давай быстрее, мне тоже нужен утюг.       Решив не тратить время зря, младший проверил развешенный на стульях костюм. К счастью, даже влажность в номере не помешала ему просохнуть. После этого он вернулся к своей сумке и порылся в поисках нижнего белья, опять чувствуя какой-то странный стыд из-за перспективы оголения перед братом.       — Делаю, как умею, — буркнул Дин, нечаянно заутюживая лишнюю складку на рукаве и ругаясь себе под нос. — Это ты у нас мистер Совершенство.       Старший насупился, сосредотачиваясь на оставшемся воротничке, чтобы не пялиться на вышедшего в одном полотенце Сэма. Движения брата, как назло, отвлекали, притягивая к себе взгляд, и Дин силой отводил его обратно. Наконец все заметные складки были разглажены, и он встряхнул рубашку за плечи, осматривая результаты своих трудов.       — Можешь забирать утюг, — заговорил Дин, чуть более аккуратно, чем обычно, складывая одежду на кровать. — А я в ванную.       — Молодец, Дин. Еще немного, и сможешь зарабатывать этим на жизнь, — съязвил Сэм.       Напоследок показав младшему средний палец, Дин скрылся за дверью. Утренние процедуры не заняли у него и десяти минут, и вскоре он вышел из ванной, встречая уже наполовину готового Сэма. Тот склонился над кроватью старшего, приводя в порядок свою рубашку. Дин хмыкнул, отмечая хитрость брата, и прошел за одеждой к своей сумке, что с самого первого дня их приезда стояла у кровати. Стараясь не толкнуть случайно Сэма под руку, старший Винчестер вытащил из сумки чистое белье и, отойдя чуть в сторону, насколько позволяло небольшое пространство номера, принялся переодеваться.       В последний раз пройдясь вдоль рукавов, младший выключил утюг и поднял взгляд на брата. Тот, особо не церемонясь, замер в метре от него и явил взору свою пятую точку. Глаза Сэма медленно полезли на лоб, взгляд ненадолго задержался на чужом теле, на котором еще блестели капли после душа. Он не заметил, как облизнул сухие губы и как сердце стало отбивать чечетку.       — Ты решил отомстить мне за занятую кровать? — наконец выдавил он, закидывая на плечи рубашку и фокусируя свое внимание на пуговицах. — Не сверкай голым задом рядом со мной.       — Не жалуйся, — нагло заявил Дин, ухмыляясь, но все же поскорее натягивая трусы. Если бы младший не заострил на этом внимание, то он бы даже не задумался над ситуацией, но сейчас на него внезапно накатило необъяснимое смущение. Старший Винчестер надеялся, что Сэм не заметит покрасневшие кончики его ушей, когда он потянулся за выглаженной рубашкой. Пуговицы внезапно стали слишком мелкими и будто нарочно выскальзывали из пальцев. Дин с тихими ругательствами справился с ними, принимаясь за брюки. Галстук он благополучно оставил завязанным с прошлого вечера, поэтому на этот раз ему не пришлось просить брата о помощи.       Сэм точно так же боролся с пуговицами, которые никак не поддавались его пальцам. Он нервничал, но не из-за упрямого элемента одежды, а из-за проявляющейся метки. Под лопаткой начало жечь сильнее, и младший Винчестер отвернулся, чтобы боль не была заметна на его лице. Взяв со стула галстук и завязав его на шее, Сэм потянулся за пиджаком. Немного привыкнув к жжению, он предпринял попытку взглянуть на Дина, сохраняя полную безмятежность.       — Ты готов? — он запихнул телефон во внутренний карман плаща и в эту секунду увидел правильно завязанный узел у того на шее. Сэм знал, что Дин оставил его таким еще с прошлого раза, но все равно было приятно, что старший ценит такого рода заботу. И, если честно, завязывать ему галстук было совсем не трудно.       — Идем уже, — ответил Дин, избежавший борьбы с галстуком, поправляя свой пиджак и надевая плащ. — Как ни прискорбно это говорить, но, похоже, нам придется довольствоваться одним только кофе.       Они провозились слишком долго, чтобы у них оставалось еще время для завтрака. Хотелось бы успеть осмотреть жертв до приезда полиции. Им, а старшему в особенности, не стоило светиться лишний раз перед стражами порядка. Дин схватил со столика ключи от Импалы, собираясь на выход и не оглядываясь на брата, зная, что тот идет за ним.       На улице было гораздо теплее, чем вчера, а по дороге стелился легкий туман; возможно, днем плащи им уже не понадобятся. Терпеливо дождавшись, пока брат откроет машину, Сэм привычно уселся на пассажирское сиденье. Он уже забыл, когда в последний раз Дин доверял ему Импалу; иногда казалось, что тот ревнует к ней Сэма, на что Сэм непонимающе закатывал глаза. Поэтому младший решил не влезать в их глубокие отношения. Пусть Дин делает, что хочет, а ему и на пассажирском неплохо.       Проделав уже знакомый путь до морга, братья снова стояли перед довольным ассистентом. Парень чуть ли не подпрыгивал от радости, вновь имея честь немного прикоснуться к прекрасному.       — Я как только их принял, сразу понял, что это ваши клиенты, — тараторил он, открывая дверь в холодильную комнату и пропуская Винчестеров вперед. — Все точно так же, как и в прошлый раз, и я подумал, что тут есть связь.       Дин хотел уже было съязвить по поводу наблюдательности ассистента, но встретил предупреждающий взгляд брата и проглотил колкость.       — Что заставило вас так думать? — вместо этого более нейтрально поинтересовался старший, заглядывая в переданный планшет с результатами аутопсии. В отчете числилось два имени — мужских. Дин почувствовал, как его снова охватывает смущение, и быстро сунул планшет Сэму. Тот удивленно вскинул бровь, не понимая смущения брата, а затем бросил взгляд на планшет и не поверил своим глазам.       — Дейв и Стэнли? Браунинг? — прочитал он и, пытаясь скрыть волнение в голосе, добавил. — Они… супруги?       — Да нет, — удивился ассистент такому предположению, тем временем выдвигая отсек с трупом, — братья.       Младший Винчестер брезгливо покосился на обглоданные остатки Дейва на металлическом столе.       — Вы, должно быть, шутите… — выдохнул Сэм, обращаясь то ли к ассистенту, то ли к богу. — Ну и как их обнаружили?..       — Вся семья собралась на дне рождения их матери, — пояснил тот, грустно окидывая труп взглядом. — Все гостили в отцовском доме несколько дней. Один из них начал жаловаться на дикие головные боли. А потом… он просто разорвал своего брата, когда тот спал.       Сэм беспокойно прикусил губу и посмотрел на Дина, мгновенно спроецировав это на свою собственную ситуацию. На лице младшего читалось неподдельное непонимание. Если это и был бог любви, то чувство юмора у него было отвратительным.       — Оставите нас с напарником? — попросил Дин так, что это сложно было принять за просьбу.       Старший переводил взгляд с одного погибшего брата на то, что осталось от другого. Ублюдский божок не гнушался ничем, заставляя его думать о том, что на месте этих двоих могли бы быть они с Сэмом. Мотнув головой, Дин отогнал странные мысли, возвращаясь к работе.       — Будем проверять наличие метки? — поинтересовался он, вытаскивая из оставленной на столике упаковки перчатки. — Я, конечно, на сто процентов уверен, что она будет, но вдруг.       Сэм все еще не мог прийти в себя. Он был готов увидеть на столе что угодно, но только не трупы двух братьев. Это никак не вписывалось в разработанную ими концепцию о влюбленных. Но пусть дело не в романтике, пусть дело просто в любви, разной, к отцу, к сыну, к брату… Получается, под удар может попасть и Дин? И метка на его спине будет точно так же требовать крови? Мысль об этом была невыносимой. Время утекало с безумной скоростью, а они не продвинулись в своем расследовании ни на шаг. Если не найти и не обезвредить этого бога, через пару дней они оба умрут, и Сэм это знает, но совершенно не в состоянии предотвратить.       Положив планшет, младший Винчестер тоже натянул перчатки и приготовился к не самой приятной процедуре.       — Да… думаю, нужно проверить, — наконец ответил он, и его голос дрогнул.       — Тогда помоги мне, — ответил Дин, берясь за плечо погибшего парня. Вместе с Сэмом они перевернули его, чтобы можно было разглядеть спину. Конечно же, клеймо красовалось под лопаткой, ярким пятном выделяясь на синюшной коже. Это было ожидаемо, но старший Винчестер все равно выругался себе под нос.       — Надеюсь, Бобби как можно скорее узнает, как замочить этого сукиного сына, — прорычал он от бессилия.       Это удручало хуже всего: люди продолжали умирать от рук какого-то божественного ублюдка, а они сидели сложа руки, не зная, что делать. Той информацией, которой они уже обладали, было недостаточно, чтобы прекратить череду убийств.       Лицо Сэма снова приняло страдальческое выражение. Дин даже не подозревает, какая часовая бомба тикает рядом с ним. Рука Сэма невольно потянулась к выжженным символам и замерла на полпути. В голове словно вспышкой сверкнуло воспоминание: труп девушки и он, забывший надеть перчатки перед тем, как дотронуться.       Вот почему заразился именно он, а не Дин. С каких пор он стал таким беспечным? О чем он вообще думал в тот момент? Если бы Бобби узнал об этом, он бы дал ему хорошего подзатыльника.       — От него еще никаких вестей нет? — с надеждой спросил Сэм, зная, что ответ и так будет отрицательным. — Надо скорее проверить дом Мэтта, там должны быть какие-то подсказки.       — Нет, к сожалению, — покачал головой Дин, вместе с братом укладывая труп в исходное положение. — Надеюсь, хотя бы дома у пацана нам повезет больше.       Старший Винчестер снял перчатки, выбрасывая их в урну и задвигая один из отсеков холодильника обратно. Сэм не сводил взгляда со старшего брата. Почему-то сейчас он так порывался признаться ему в том, что на его спине есть такая же метка — но слов будто не хватало, и Сэм хотел, чтобы Дин прочитал это по глазам. Но тот был увлечен какими-то своими мыслями и мечтал поскорее отделаться от безумного фаната, который как раз увязался за ними на выходе из морга.       — Что скажете? Это какой-то вирус? — взволнованно поинтересовался тот, и Сэму пришлось обернуться.       — Мы во всем разберемся. Главное, не поднимайте панику, это не в ваших интересах, — без энтузиазма ответил он и, заметив разочарование в глазах ассистента, молча вышел вслед за Дином.       Уже в машине младшего Винчестера словно прорвало, накопившиеся злость, непонимание и беспомощность дали о себе знать.       — Дин, разве бог любви может сводить родственников? — Сэм даже не мог найти сил, чтобы поднять взгляд на брата. Ситуация не отпускала, он будто увидел там, в морге, их с Дином. Он, конечно, пытался не проводить параллели, но они были слишком очевидными. — Неужели у него нет никакого понятия о морали? Он вообще понимает, что делает?       Услышав внезапно нарушивший тишину голос Сэма, Дин вздрогнул от неожиданности, выныривая из своих мыслей. Сегодняшнее открытие выбило из колеи и его.       — Не знаю, Сэм, что на уме у этого мудацкого божка, — отозвался он, бездумно проводя ладонями по рулю Импалы, ища успокоения. — Знаю только, что пора ему прикрыть свою лавочку феерических убийств.       Голос Дина стал жестким и холодным — Сэм не сомневался, что его тоже сильно тронула смерть этих двоих. Младший быстро скользнул взглядом по его рукам, нервно поглаживающим руль, и тяжело вздохнул. Он бы хотел как-то успокоить старшего, сказать, что все будет хорошо, но ему самому очень нужна была такая поддержка.       — Поехали к парню, — наконец предложил Сэм, пытаясь разрядить обстановку. Из головы абсолютно вылетело отсутствие завтрака, но есть уже не было никакого желания.       Импала припарковалась возле обочины, и Сэм слегка нагнулся вперед, чтобы разглядеть дом на противоположной стороне улицы. Снаружи уже было жарко, поэтому он решил сбросить с себя плащ, предварительно вытащив оттуда все необходимое.       — Наверное, стоит осмотреть комнату нашего Ромео на предмет колдовских прибамбасов, — поделился соображениями Дин, вылезая из машины и направляясь к крыльцу дома очередной жертвы сверхъестественной твари. — Может, найдем хотя бы обряд вызова этого божка.       — Конечно, мы же всегда так делаем, — напомнил он Дину после того, как тоже вылез наружу и закрыл дверь. — Пока я буду отвлекать безутешную мамашу, ты все проверишь.       Догоняя брата возле крыльца, Сэм на ходу разгладил пару складок на груди, а затем нажал на кнопку звонка. На звонок долго никто не приходил, и Дин уже начал сомневаться, что дома есть кто-то живой. Он глянул на Сэма, уже собираясь отступить с крыльца ни с чем, но вдруг за дверью послышалось шевеление, а потом она и вовсе открылась, являя их взору миссис Тейлор. Сэм сразу же прочувствовал ее настроение и не удержался от жалостливого взгляда.       — Агенты Роуз и Риз, — представился Дин, доставая значок и краем глаза замечая, как брат синхронно отзеркалил его жест. — Мы хотим задать вам пару вопросов.       — Мы уже разговаривали с полицией вчера, — безучастно произнесла женщина, не торопясь пропускать агентов внутрь.       — Да, мэм, но мы не из полиции. В городе новые жертвы, и мы хотим поскорее с этим разобраться, чтобы больше никто не пострадал, — спокойно пояснил Сэм, продолжая смотреть ей прямо в глаза. Та не смогла долго сопротивляться такому психологическому давлению и все же распахнула дверь шире.       — Новые жертвы? Откуда? — в ее голосе появилось волнение. — Разве не Джоанна убила Мэтта?       Младший Винчестер медленно прошел в комнату вслед за миссис Тейлор, оглядываясь на Дина и не решаясь сесть на диван, пока хозяйка сама не предложит.       — Возможно, это какой-то вирус, — ляпнул он первое, что пришло в голову, вспомнив слова ассистента в морге.       Дин, как и Сэм, замешкался в гостиной, не зная, стоит ему садиться или нет. Вместо этого он начал разглядывать обстановку. В этом доме, в отличие от предыдущего, было не прибрано, на полках лежала пыль, весь столик был завален использованными бумажными салфетками. Вся обстановка говорила о том, что хозяйка была настолько убита горем, что у нее не было сил на уборку.       — Могу ли я осмотреть комнату вашего сына? — спросил старший Винчестер, вспоминая их с Сэмом уговор.       Миссис Тейлор удивленно вскинула на него взгляд.       — Зачем вам? — нахмурилась она, глядя на Дина сквозь завесу растрепанных волос.       — Там могут быть важные улики, которые могла не заметить полиция, — ответил он, сочиняя на ходу. — Насколько нам известно, Джоанна много времени проводила с вашим сыном именно в его комнате.       Женщина недоверчиво смотрела на него, обдумывая сказанное, и в конце концов неуверенно кивнула. Дину большего и не надо было. Сэм бросил на брата многозначительный взгляд, надеясь, что ему удастся хоть что-нибудь найти, и вернулся к расспросам.       — Вы не замечали ничего необычного в поведении вашего сына в последнее время?       Миссис Тейлор кивнула и жестом пригласила его присесть на диван, а сама опустилась в кресло.       — Я ему говорила, что от этой девчонки нужно ждать беды, — начала она откуда-то издалека. Сэм подался вперед и уперся локтями в колени, создавая впечатление внимательного слушателя. — Но Мэтт был так влюблен в нее. Бегал за ней со старшей школы, и все без толку. А неделю назад что-то изменилось. Он вдруг сказал мне, что теперь они будут вместе навсегда, и больше ничто их не разлучит. Я думала, это его очередной любовный бред, но он говорил так уверенно, словно что-то знал…       Она остановилась и вздохнула. Сэм отметил, что держится она лучше, чем мать Джоанны.       — Миссис Тейлор, у вашего сына случайно не болела голова? — решил на всякий случай уточнить он.       — Нет, а почему вы спрашиваете? — она слегка нахмурилась.       — Может, вы почувствовали в доме какие-то странные запахи или сквозняки? — продолжал грузить ее информацией Сэм. Лицо бедной женщины стало еще сложнее.       — Вроде нет, а что?       — Стандартная процедура, — объяснил он с улыбкой, понимая, насколько нелепо это все звучит.       Тем временем Дин проскользнул на второй этаж дома, где обычно располагались спальни хозяев. Комнату парня найти было несложно: с двери на него смотрели типичные подростковые плакаты. Старший Винчестер хмыкнул и проскользнул внутрь, тут же осматриваясь. В комнате было прибрано, вся кровь после убийства была тщательно отмыта. В шкафу ничего не нашлось, кроме обычных вещей, в комоде тоже. Взгляд Дина упал на кровать, и он чуть было не хлопнул себя по лбу. Ну конечно, где же еще подросток может прятать свои вещи? Старший Винчестер опустился на колени, откидывая покрывало и заглядывая под кровать. Бинго — под ней нашлась коробка, которую Дин тут же вытащил. В ней оказался типичный для мальчика-подростка хлам: порно-журналы, парочка кассет и куча всяких безделушек. Среди них своей неуместностью очень сильно выделялась плоская резная шкатулка, тут же привлекшая внимание Дина. Он вытащил ее, осторожно открывая и заглядывая внутрь. Там лежали пучки трав, наполовину использованных, судя по ниточкам, которыми они были перевязаны. Перебрав их, Дин наткнулся на такой же пучок хвороста, зажигалку и кусочек бумаги. На листке было что-то написано, знакомые латинские буквы складывались в совершенно незнакомые слова. Старший даже не стал стараться и разбираться, оставляя это для Сэма, и захлопнул шкатулку. Он порадовался, что не снял плащ, и положил свою находку во внутренний карман — ее явно никто не хватится.       Дин проторчал наверху довольно долго, и Сэм то и дело нетерпеливо поглядывал в сторону лестницы, ожидая услышать звук шагов. Миссис Тейлор заметила его суету и стала нервно жевать свою губу, не понимая, что происходит.       — Вы сказали, это может быть вирус? — задала она терзавший ее вопрос.       — Это одна из версий, — попытался успокоить ее младший Винчестер, и самому стало противно от своей лжи. — Не волнуйтесь, вашему дому ничего не угрожает. Если это и вирус, то он не передается воздушно-капельным путем.       К счастью, женщина больше не задавала уточняющих вопросов, и Сэм мог облегченно выдохнуть. А через минуту со стороны лестницы послышались гулкие звуки. Младший с надеждой повернул голову и наконец увидел Дина. Внешне нельзя было сказать, что его поход в комнату парня закончился удачно, но Сэм все понял по глазам, едва сдерживая свое желание спросить об этом прямо здесь. Дин видел, как нервничает его брат, поэтому, поймав его взгляд, еле заметно кивнул.       — Спасибо, миссис Тейлор, вы нам очень помогли, — сказал он, подходя к Сэму, и похлопал по своему карману, давая ему понять, что все под контролем.       — Вы что-то нашли? — тут же вскинулась женщина, переводя взгляд с одного агента на другого.       — Пока не могу сказать, нужно более тщательное расследование, — ответил старший. — Если что-то вспомните или найдете, позвоните нам.       С этими словами он протянул свою визитку, отдавая ее миссис Тейлор.       Сэм проследил за движением его руки и усмехнулся про себя, заметив имя на карточке. Агент Дин Роуз звучало чертовски здорово, и младший Винчестер тут же одернул себя, удивляясь, почему он вообще об этом подумал.       Еле сдерживая волнение, Сэм поднялся с дивана и с сочувственной улыбкой кивнул миссис Тейлор.       — Да, если вспомните что-то странное, обязательно сообщите. Мы всегда на связи.       Женщина ради приличия покрутила визитку в руках и кивнула в ответ.       — Я вас провожу, — предложила она и провела Винчестеров по коридору к двери. Сэм сгорал от нетерпения, как ребенок, которому купили билет в парк развлечений, но причина у него была далеко не такая радостная.       — Ну? Что ты нашел? — с придыханием поинтересовался он, как только дверь за ними захлопнулась.       Дин усмехнулся про себя и решил еще немного потомить брата.       — Давай хоть до машины дойдем, — ответил он, глядя на щенячий взгляд младшего. Нет уж, в этот раз не сработает.       Сэм нетерпеливо вздохнул, но доставать Дина с дальнейшими расспросами все же не решился. Послушно проследовав за ним до машины, он немного поумерил свой пыл и уже внутри дождался демонстрации находки.       — Шкатулка? Дай угадаю, внутри ингредиенты для вызова? — предположил Сэм и забрал ее у Дина из рук, на ходу открывая крышку. — Боже, и где он это все достал? Прямо какое-то ведьмовство.       Дин с довольным видом наблюдал, как брат заинтересовано копался в шкатулке, рассматривая травы.       — На дне есть листочек, — сообщил старший Винчестер, снова заглядывая в шкатулку. — Там какая-то тарабарщина написана, я ничего не понял. Может, тебе будет знакомо?       Сэм хмыкнул и вытащил упомянутый братом листочек.       — Дин, это же просто латынь, — усмехнулся он, подняв на старшего свой умиленный взгляд. — Не удивительно, что ты до сих пор не выучил ритуал экзорцизма.       Он быстро пробежался по списку.       — Так, это названия трав. Ну и почерк, — Сэм схватился ладонью за лоб и попытался хоть что-то разобрать. — А внизу похоже на заклинание вызова… Но здесь уже другой язык. Наверное, кельтский.       Младший Винчестер перевернул листок и хмыкнул во второй раз.       — Гляди, он тут себе транскрипцию заклинания написал. Дилетант.       Последнее слово он произнес с наигранным снисхождением и покачал головой. Наличие хотя бы такой информации его сильно успокоило, поэтому младший позволил себе некоторую шутливость тона.       Дин, не отрывая взгляда, смотрел на него с неконтролируемой нежностью. Сэм был так рад его находкам, что он даже пропустил мимо ушей подкол насчет латыни.       — Не все такие умники, как ты, — ответил он, ухмыляясь и заводя машину. — Зато теперь мы продвинулись в деле. Да и нам будет проще читать, чтобы вызвать этого мудака.       Сэм кивнул и снова бросил взгляд на Дина, замечая его подозрительно нежную улыбку. Тот явно воспрянул духом, и это не могло не радовать. Удивившись, что старший даже не ответил колкостью на колкость, Сэм закрыл шкатулку и положил ее на заднее сидение.       — Может, наконец-то позавтракаем? — предложил он, вспомнив, что утренний прием пищи они пропустили. — А после этого вернемся в мотель и поищем эти травы в интернете. Вдруг к тому времени объявится Бобби?       — Это лучшая мысль за сегодняшнее утро, — усмехнулся Дин, отъезжая от бордюра. — Есть какие-нибудь другие забегаловки поблизости?       На мысль о еде тут же отозвался желудок, грустно урча. Старшему казалось, что он готов съесть быка, настолько он проголодался. Сэм услышал его урчание и не удержался от смеха. Он с облегчением отметил, что тревогу как рукой сняло. Мысль о том, что они разгадают рецепт и наконец смогут разобраться с богом, вселяла надежду.       — Недалеко от нас есть еще одна бургерная. Не хотел тебе говорить, знаю, я ужасный брат, — он снова расплылся в улыбке, предвосхищая бурю эмоций на лице Дина.       Напряжение, растущее с самого утра, исчезло, как туман под лучами солнца. Дин, практически забыв, что надо смотреть на дорогу, прикипел взглядом к смеющемуся Сэму, разглядывая ямочки на его щеках.       — Вот же сучка, — фыркнул он, забывая, что должен был рассердиться за мучения перед официантом. — Давай, показывай дорогу.       Сэм не обижался. Это прозвище не было придумано, чтобы его позлить. Из уст Дина это всегда звучало слишком мягко для того, чтобы быть чем-то ругательным. Обнаружив, что тот слишком часто отвлекается, младший не выдержал.       — Ты вперед смотри, а не на меня, придурок, — улыбка не сходила с его лица, и он сам попытался переключить свое внимание на что-то другое.       Бургерная располагалась на другом конце улицы, на которой стоял их мотель, поэтому Сэм без труда показал дорогу. На вид заведение было очень бюджетным, и младший Винчестер с грустью вспомнил о вкусных куриных ножках.       Зарулив к забегаловке, Дин как можно скорее поставил Импалу на ручник, выбираясь на улицу и собираясь зайти в здание. Народу тут было меньше, чем в той кафешке, но так даже лучше. Меньше народу — меньше проблем, которые могли возникнуть в любой момент. Винчестеры были тем еще магнитом для неприятностей. Для Дина главное было, чтоб тут кормили нормально и парни не клеились.       У Сэма же было другое мнение на этот счет. Внутри заведение выглядело просто ужасно: кое-где обвалившаяся плитка, ободранные диваны и чересчур противный запах чего-то скисшего, наверное, молока. Сэм поморщился, но через пару минут запах приелся. В конце концов, это не тухлые яйца, и можно было расслабиться. А вот простить одинокому официанту ковыряние в носу он не смог.       — Я не уверен, что здесь есть что-то съедобное… — младший Винчестер заглянул за стойку, скептически рассматривая расположенную за ней кухню, — но другого выхода у нас нет. По бургеру — и сваливаем из этой дыры.       Старший вздохнул, закатывая глаза на слова брата.       — Поедим в машине, — предложил он, чтобы мелкий не начинал сучиться из-за такой ерунды. Ну, правда, они только что побывали в морге и видели сразу два трупа — чего нос воротить от задрипанного вида заведения?       Сэм согласно кивнул. Не хотелось бы позволить местному колориту испортить себе аппетит.       Дин быстро определился с выбором, а он еще пару минут залипал в меню, хотя ассортимент нельзя было назвать широким. Скорее, все это время Сэм пытался внушить себе, что от этой еды у него не случится заворота кишок. Остановив свое внимание на самом безобидном по описанию бургере, он ткнул в него пальцем и повернулся к Дину, не желая смотреть, из каких закромов его достанут.       — Что будем делать, когда расшифруем эти записи? Ждать звонка Бобби, или попробуем вызвать этого урода самостоятельно? — поинтересовался Сэм и продолжил размышлять вслух. — Хотя не думаю, что он настроен на дружескую беседу. И что-то мне подсказывает, что этот бог уже принял человеческое обличье и может быть кем угодно.       — Пока Бобби не позвонит, нечего вызывать этого божка, — ответил Дин, облокотившись на стойку. — Без оружия против него это бесполезно.       Никаких звонков до сих пор не было, телефон молчал, лежа в кармане плаща. Старший Винчестер решил, что не стоит названивать Бобби, чтобы не отвлекать его от дела: тот сам позвонит, когда все выяснит.       Сэм это прекрасно понимал, но ожидание для него сейчас было смерти подобно. Он не мог объяснить Дину, почему так жаждет поскорее расправиться с богом; Дин воспринимал любую проблему Сэма как свое собственное поражение, особенно сейчас, после смерти отца. Младший Винчестер не хотел давать ему еще больше поводов для самобичевания. В конце концов, ему нужно просто продержаться еще несколько суток. Они обязательно со всем разберутся. Всегда разбирались.       На стойку перед Винчестерами плюхнулся пакет с их заказом, официант лениво окинул братьев пустым взглядом, тут же теряя интерес. Старший расплатился за еду и хлопнул Сэма по плечу, подталкивая его к выходу. Сэм взял пакет и в последний раз бросил на официанта недовольный взгляд. Уже за порогом забегаловки Сэм фыркнул.       — Ты как знаешь, а я сюда больше ни ногой.       — Придется искать еще одну забегаловку, — ответил Дин, открывая дверь Импалы и забираясь внутрь. Устроившись поудобней, он раскрыл пакет с их завтраком. По салону быстро разошелся жуткий аромат. Сэм вздохнул, с ностальгией вспоминая свою столовую в колледже. Вот где было здоровое и сбалансированное питание. А теперь что? Одни углеводы. С грустным выражением лица младший Винчестер полез за своим бургером, развернул бумагу и наконец рискнул попробовать это нечто с сыром и курицей. На вкус было не так плохо, как казалось на первый взгляд.       — Будем опрашивать родственников новых жертв? — с набитым ртом спросил Дин, оглядываясь на брата.       — А в этом есть смысл? — задумчиво спросил Сэм, отрываясь от своего бургера. Его не особо радовала перспектива копаться в чужом белье и вытаскивать наружу семейные тайны. С вероятностью в сто процентов им бы пришлось там краснеть от стыда.       — Мы нашли зачинщика, ингредиенты и заклинание вызова, — отозвался Дин, успев уже съесть половину своего бургера. — Смысла нет. Хочу уже носить нормальную одежду, а не прикидываться федералом. Будем разбираться, что за травку употребляет наш любвеобильный божок.       Сэм усмехнулся, зная, что Дин не договаривает всей правды, и в данном случае дело было вовсе не в костюмах. Его тоже смущал тот факт, что жертвами стали два брата, и он не мог не провести параллелей. Дин всегда скрывал истинные чувства за шутками, и Сэм его в этом не винил: он и без слов понимал, что старший чувствовал на самом деле.       — Точнее, разбираться буду я, а ты снова будешь лежать на кровати и пить пиво, — не преминул уточнить он в перерывах между жеванием. Сэм не злился; он сам любил, когда его никто не отвлекал от ноутбука, позволяя хорошенько прошерстить интернет, и помощь Дина в таких вещах была бы только лишней.       — Кстати, о пиве, — спохватился Дин, довольно ухмыляясь. — Спасибо, что напомнил. По пути в мотель заедем в магазин.       Он скомкал бумажку из-под своего бургера, закидывая ее в пустой пакет, стоящий на сидении между ними с Сэмом. Облизав пальцы, старший поборол желание вытереть руки о брюки, чтобы брат снова не начал пилить его за неряшливость. Повернув ключ в зажигании, Дин завел Импалу и поехал в сторону алкогольного магазинчика, который недавно приметил, проезжая мимо. Сэм не был против, он хотел выпить еще со вчерашнего дня, но после той истории с официантом настроение было безнадежно испорчено. Сегодня им точно ничто не помешает. Младший редко когда напивался в хлам, а прием крепкого алкоголя для него был оправдан только в моменты сильных душевных страданий, но выпить немного пива за компанию с Дином было вполне приемлемой традицией.       Когда Импала притормозила возле магазинчика с напитками, Сэм уже доел свой бургер и точно так же сложил мусор в пакет, а затем повернул голову влево, чтобы вопросительно взглянуть на брата.       — Мне идти с тобой или сам справишься? — после чего, не дождавшись ответа, сунул ему в руки пакет из-под бургеров. — Держи, выбросишь по дороге.       — Вот уж где мне точно не нужна помощь, — фыркнул Дин, вылезая из машины и в последний момент прихватывая с собой мусор после их завтрака.       Бросив напоследок насмешливый взгляд на брата, Сэм остался ждать в машине и от нечего делать принялся переключать радиостанции. На одной из них звучала ностальгическая песня из девяностых, и младший решил воспользоваться моментом, пока Дин не видел. Правда, не прошло и пяти минут, как тот вышел из магазина, радостный и с целой упаковкой пива.       — Что еще нужно для счастья, да? Поехали уже в мотель, — ехидно прервал его веселье Сэм, когда тот плюхнулся на водительское сиденье. Он решил не уменьшать звук и вообще сделать вид, что так и было. Заодно посмотреть на реакцию Дина, когда тот поймет, что в его машине играет какая-то попса.       Дин плюхнулся на сидение, тут же замирая на месте и прислушиваясь, не показалось ли ему. Радио заливалось чем-то очень попсовым, а Сэм сидел и покачивал головой в ритм.       — Это что такое? — спросил он, уже точно зная ответ. Стало ясно, что брат собрался его подразнить — это было видно по его хитрющему лицу.       Сэм рассмеялся, прикрыв глаза, и потянулся к приемнику, чтобы сделать погромче: там как раз пела Мадонна.       — Да ладно, Дин, хорошая же песня, — продолжил подначивать его младший. — Признайся, что тебе нравится.       В эту секунду Сэм пожалел, что не знает слов, но, чтобы еще немного позлить брата, он принялся напевать мелодию — правда, слегка невпопад. Он не был фанатом попсы, но эти песни, как ни крути, напоминали ему о детстве. Да, возможно, не самом счастливом, но музыка не была в этом виновата. Сэм никогда бы не признался Дину в том, что, будучи в Стэнфорде, он иногда слушал AC/DC и Металлику, вспоминая о брате и о том времени, когда они гоняли на Импале вдвоем, без отца. Это теперь он показательно воротит нос и называет их старьем, но на самом деле он очень сентиментально относился к подобным вещам.       Еле слышно хмыкнув, Дин покачал головой. Ну уж нет, он не будет оправдывать ожидания брата. Тот явно надеялся на то, что старший начнет возмущаться и, возможно, они даже в шутку подерутся за магнитолу, забыв о правиле, что водитель выбирает музыку.       — А ты прав, Сэмми, хорошая песня, — согласился Дин, нагло ухмыляясь и глядя Сэму в глаза. — Мадонна? Отличный выбор.       Лукаво подмигнув младшему, он запел, на ходу вспоминая слова, которые слышал давно в детстве, специально фальшивя еще сильнее, чем обычно, и всей своей мимикой передавая, как ему нравится. Брови Сэма от удивления поползли вверх. Вот уж чего он точно не ожидал, так это того, что Дин знает слова.       — Сэр, куда вы дели моего брата? — он усмехнулся и стал с интересом наблюдать за выражением его лица. Пел Дин неважно, но зато сколько эмоций. Да и звучание его голоса всегда нравилось младшему. Пусть Дин и фальшивил, но во время пения его голос приобретал приятную хрипотцу, и это пробирало до дрожи. Должно быть, Сэм совсем сошел с ума, раз его трогали такие мелочи.       — Дин, поехали, — он шутливо толкнул старшего в плечо, пытаясь убить двух зайцев: заткнуть его и заставить наконец двигаться.       — Ты первый начал, так что не мешай мне петь, — шутливо огрызнулся Дин, возвращая Сэму тычок в бок. — Наслаждайся моим чудесным голосом.       К счастью брата, песня по радио закончилась и старший Винчестер, дотянув последние ноты, выключил радио и завел мотор. Пора было возвращаться в мотель и приступать к исследованиям. Вывернув руль, Дин выехал на дорогу, ведущую к их временному жилью.       Сэм усмехнулся в ответ на слова Дина. Тот не был в курсе, что он действительно им наслаждается. И он даже как-то расстроился, когда песня подошла к концу, а текст следующей старший не знал. Поэтому всю дорогу до мотеля Сэм молча смотрел в окно и улыбался, вспоминая об этой глупости. Но уже возле мотеля он почувствовал, как музыка стала сильно давить на мозг, поэтому сделал потише, но это не помогло. Неприятное ощущение лишь усилилось, и Сэм нахмурил лоб, не понимая, что происходит. Боль обычно накрывала его по ночам, но сейчас середина дня, так что какого черта? Наверное, дело в метке, и чем дальше, тем чаще случаются приступы.       Не успел он об этом задуматься, как в голове снова стало стрелять. Сэм откинулся на сиденье и попытался сделать вид, будто ничего не происходит. Он не мог отвлекать Дина во время движения, поэтому нужно было хотя бы дотерпеть до остановки.       От внимательного взгляда старшего не скрылось, что тот как-то подозрительно начал ерзать на своем месте. Дин нахмурился, добавляя газу и наконец останавливаясь на полупустой парковке.       — Все в порядке, Сэм? — позвал он, стоило только заглушить мотор.       К тому моменту, как Импала наконец притормозила возле мотеля, Сэм уже еле сидел на своем месте. Его снова бросало в какой-то сверхъестественный жар, от которого то и дело перехватывало дыхание. Почему это произошло так невовремя? Единственное противоядие сидело на соседнем кресле, но как было бы безрассудно облапать его прямо здесь, ничего не объяснив… Сэм слегка повернул голову, цепляясь взглядом за руку Дина на рычаге переключения передач.       — Д-да, все хорошо, — выдавил он, все еще не решаясь дотронуться. Это не сделаешь незаметно, это вызовет вопросы. Но терпеть эту безумную боль снова он не собирался.       Прикусив губу, Сэм неуверенно убрал ладонь со своего колена и накрыл ею руку Дина, чувствуя, как в легких снова появляется воздух.       Дин вздрогнул от внезапного прикосновения и повернул голову в сторону, чтобы спросить, какого хрена. Слова возмущения сами застряли в горле, в груди снова поднялась волна беспокойства. На лице Сэма была написана такая боль, что старший Винчестер тут же бросил руль. Он перехватил руку брата, крепче сжимая ее и всем телом разворачиваясь к Сэму.       — Сэмми, я здесь, — взволнованно заговорил он, кладя вторую руку на плечо младшего и тоже сжимая его. — Снова голова?       Набрав полную грудь воздуха, Сэм кивнул, а затем шумно выдохнул. Похоже, Дин был настолько взволнован происходящим, что даже не придал значения его спонтанному прикосновению. Более того, он сам крепко схватил его руку, чем заставил младшего немного смутиться. В такие моменты Сэм был искренне благодарен его заботливой натуре, которая и в этот раз спасла его от необходимости оправдываться.       Он посмотрел во взволнованные глаза брата, и почему-то дыхание снова перехватило — но не из-за боли. Проморгавшись и дав себе время очнуться от наваждения, Сэм опустил взгляд на их руки, и это смутило его еще больше. Происходящее казалось таким странным, но одновременно приятным, будто он хорошенько принял или был под кайфом, и младший не понимал, что на него так действует.       — Все прошло, Дин. Все хорошо, — повторил он, сжимая руку Дина в ответ, будто нуждаясь в очередной дозе подобных ощущений.       Дина начала еще сильнее беспокоить эта ситуация. Они в этом городе всего лишь три дня, и у Сэма все эти три дня случались странные приступы. Старший даже предположить не мог, что это может быть. Видений за приступом головной боли не следовало, метки у брата не обнаружилось. Что за новая зараза здесь объявилась?       Сэм цеплялся за него, как утопающий за соломинку. Его лицо было прикрыто отросшей челкой, но над губой была видна испарина. А потом Сэм вскинул голову, глядя Дину в глаза. Огромные зрачки чуть ли не полностью затопили радужку, оставляя только небольшую каре-зеленую каемку. Дин так и замер, все еще держа младшего за руку. Если бы они оба не ели в одной и той же забегаловке, то он бы решил, что в еду Сэма что-то подмешали.       — Ты уверен? — спросил он, все еще пытаясь заглянуть в лицо брата, хотя тот снова склонил голову. Старший Винчестер обеспокоенно поймал подбородок Сэма, заставляя его поднять голову, чтобы убедиться, что ему не показалось.       Сэм почувствовал, как рука брата легонько коснулась его лица, выводя из странного транса, однако в следующий миг тело снова наполнила приятная истома. Боли уже не было, вместо нее — лишь неугасающее наслаждение. Где-то глубоко внутри младший Винчестер запаниковал: он не мог это контролировать. Чувство было настолько приятным, что душило остатки разума, отключало мозг.       Дин так испуганно таращился ему в глаза, что Сэм невольно заражался его страхом — насколько позволяла ему его расслабленность. Внутренний голос шептал ему отпустить руку, но даже этот шепот заглушался желанием проверить, что будет дальше, растянуть удовольствие.       — Почему ты так смотришь на меня? — спросил Сэм, утопая в зеленых глазах Дина и дрожа от прикосновений его пальцев. — Со мной что-то не так?       Дин пристально рассматривал лицо Сэма, пальцами чувствуя, какая горячая у него кожа. Брата еле заметно потряхивало, но старший Винчестер ощущал это, чутко регистрируя любые изменения в его состоянии.       — Ты выглядишь, как торчок, — заявил он, разглядывая все еще расширенные зрачки младшего. — Ты точно ничем не баловался, пока я ходил за пивом?       Дин хотел скрасить шуткой непонятную для него ситуацию, но это звучало слабо и неубедительно. Он действительно волновался за Сэма и хотел понять, что с ним происходит. Эти непонятные боли, внезапно сменяющиеся каким-то наркотическим приходом, сбивали Дина с толку, и ему это совсем не нравилось.       — Тебе лучше знать, как выглядят торчки, — пьяно усмехнулся Сэм, все так же невидяще уставившись на Дина. Он уже сам себя пугал, и пугал все больше. Невозможность контролировать себя была одним из худших кошмаров младшего, поэтому в какой-то момент голос разума все же взял верх. Он медленно отстранился, вытягивая свою руку из руки брата, и попытался успокоиться. Что за чертовщина с ним происходит? Или это действие метки? Но если это и впрямь метка бога любви, то… почему, черт возьми, у него такая реакция на Дина? Сэм вспомнил тех двух братьев из морга. Может быть, влечение вызвано искусственно, и ничем реально не подпитано? Эта мысль заставила его немного остыть. Скорее всего, так и есть. Скорее всего, этот идиотский бог просто так развлекается…       — Дин, все нормально, — в голосе младшего наконец появилась уверенность. — Давай уже скорее вернемся в номер и поищем хоть какую-то информацию.       Дин все еще посматривал на Сэма, не препятствуя его желанию отстраниться. Его дыхание стабилизировалось, и сам он выглядел вполне адекватным. Его отпустило так же резко, как и накрыло, и это беспокоило старшего Винчестера. Но мелкий явно не собирался ничего говорить по этому поводу, поэтому Дин не стал лезть к тому в душу.       — Ладно, идем, — наконец-то заговорил старший, глянув на Сэма искоса. — Я, конечно, люблю Детку, но сейчас хочу выпить пива.       Сэм кивнул, надеясь, что пиво позволит ему расслабиться и забыть об этом странном эпизоде. Он открыл дверь и вышел на свежий воздух; погода к тому времени еще не успела испортиться, и было все так же тепло. Вспомнив о плаще, младший достал его с заднего сиденья и бросил взгляд на Дина, как бы оценивая, справится ли он один с целой упаковкой пива. Сам он тем временем нащупал ключи в кармане плаща и уже собрался идти в сторону мотеля, как увидел лежащую на сидении шкатулку, про которую уже благополучно забыл. Мысленно хлопнув себя по лбу, Сэм аккуратно взял ее под мышку и наконец двинулся в сторону номера, намереваясь придержать дверь для Дина.       Пока брат копался со своими вещами, Дин подхватил с заднего сидения упаковку с пивом, любовно беря ее в охапку и направляясь к номеру. Сейчас для него предстояло самое приятное — переодеться в нормальную одежду, устроиться на кровати с бутылкой и наблюдать, как Сэм сосредоточенно ищет информацию.       Стоило только двери номера закрыться, как старший Винчестер с довольным стоном расслабил галстук, снимая его и закидывая на кровать. Это было глотком свободы. Теперь Дин мог полностью выйти из образа федерала и вздохнуть спокойно.       — Если собирался идти в душ, то иди сейчас, пока я не передумал, — бросил Дин брату, уступая ему, чтобы тот смог восстановиться после недавнего приступа.       Сэм с нежной улыбкой наблюдал за тем, как Дин практически на ходу пытается избавиться от ненавистной одежды. Да, его брат был тем еще клоуном, но, как бы младший не показывал свое недовольство, стоило признать: это то, что делало Дина Дином, и то, чего Сэму так не хватало в Стэнфорде.       Услышав голос брата, Сэм бросил на него благодарный взгляд и подошел к кровати, чтобы взять свои вещи. Переодеваться в комнате было чревато: Дин мог заметить его метку. Да и в ванной было спокойнее, без ненужных стеснений. Уже там он скинул с себя костюм и включил душ, тем временем пытаясь разглядеть метку в зеркале. Она действительно стала более явной и такой же кроваво-красной, как на всех трупах. При мысли о трупах Сэм сглотнул, подвергаясь вновь нахлынувшему страху. Спокойно. Надо скорее привести себя в порядок и порыться в интернете на предмет этих трав.       Душ немного усмирил его волнение. В процессе он слегка намочил волосы, но это было не критично. Он быстро вытерся полотенцем и оделся, после чего снова замер у зеркала, вспоминая слова Дина. Выглядел, как торчок? Почему? Что было не так с его глазами? На младшего смотрело вполне привычное уставшее отражение. Он вздохнул, собрал свои вещи и вышел из душной комнаты, абсолютно уверенный, что Дин уже успел оприходовать бутылку, после таких-то нервных событий.       Пока младший плескался в душе, Дин уже переоделся в джинсы, решая, что пока достаточно и их: все равно в душе придется раздеваться. Он потыкал в плохо работающий телевизор, так и не сумев рассмотреть в белом шуме и помехах что-то более материальное, и вернул пульт на столик, где тот лежал. Упаковка пива на том же столе так и манила, всем своим видом науськивая старшего Винчестера взять одну бутылку, не дождавшись Сэма. Соблазну Дин привык не отказывать, поэтому пачка тут же была вскрыта.       Как Сэм и подозревал, на прикроватной тумбочке уже успела появиться пустая бутылка из-под пива. Сам же Дин тем временем листал дневник, и младший Винчестер хмыкнул. Они уже давно изучили его вдоль и поперек, ничего нового за одну ночь там бы точно не появилось. Наверное, ему просто нравилось держать его в руках и думать, что отец где-то рядом. От этой мысли сердце слегка сжалось, но Сэм взял себя в руки. Бросив одежду на стул, он тоже взял пиво и, поддев крышку ключами, сделал пару освежающих глотков.       — Ничего не нарыл? — для проформы осведомился он, опускаясь на стул и открывая ноутбук. Бутылку пива он пока отодвинул на задний план, а сам достал ту самую бумажку с ингредиентами.       — Полный ноль, — покачал головой Дин, закрывая дневник и сползая с кровати. Уточнять, что искал информацию не о божке, а по поводу подозрительных головных болей младшего, он не стал.       Сэм пожал плечами, невольно провожая Дина взглядом до ванной. Вряд ли отец сталкивался с чем-то подобным. Он, конечно, опытный охотник, и много дряни повидал на своем веку, но этот божок был всем уродам урод. При мысли об этом у Сэма зачесалось под лопаткой, и он полез под футболку, трогая то место пальцами. Тем временем поисковик уже успел загрузиться; утолив свою чесотку, младший Винчестер поочередно вбил все названия из списка, кое-как разобрав почерк парня. Травы действительно оказались вполне доступными. Сэм встал с места и подошел к одной из тумбочек, где до этого видел ручку и пару чистых бумажек, и снова вернулся к монитору. Выписав туда все названия, он принялся за перевод текста в самом низу. Это оказалось не только заклинанием вызова, но еще и последовательностью действий во время ритуала. Сложностей особо не было. Они уже сотню раз использовали такого рода заклинания. Сэм и не думал, что справится с этим настолько быстро. Улыбнувшись своей удаче, он со спокойной душой потянулся к бутылке пива.       Когда Дин вышел из ванной, по привычке повязав полотенце на бедра, Сэм уже сидел со своим ноутбуком, попивая пиво. Вокруг него было разложено содержимое шкатулки.       — Как успехи? — поинтересовался старший, проходя к своей кровати.       Сэм обернулся на голос, делая еще один глоток. Ненадолго задержавшись взглядом на теле Дина, он снова вернулся к экрану, поставив бутылку на стол.       — Порадую тебя, я все расшифровал, — младший расслабленно откинулся на спинку стула и продолжил. — Травы довольно распространенные. Нам нужны болиголов, вереск, собачья мята, куропаточья трава и ирландская роза. Не переживай, за розой в Ирландию ехать не нужно, они и у нас продаются. Спасибо глобализации, — он опять поднял торжествующий взгляд на Дина. — Тут еще указано, что и как измельчать, но это для нас совсем не проблема. А дальше действительно идут слова заклинания.       Вдруг Сэм спохватился и полез в шкатулку.       — И да, большинство ингредиентов у парня еще осталось. Но нам все еще нужна эта… куропаточья трава. И роза.       — Узнаю своего брата-ботаника, — довольно ответил Дин с нескрываемой гордостью в голосе. — Надеюсь, то, что использовал пацан, не было последним в этой чудесной дыре.       Сделав вид, будто его очень достало сравнение с ботаником, Сэм закатил глаза. На самом деле он знал, что Дин ценил его умение работать с информацией; его «обидные» высказывания были лишь маской. Сэм думал, что старший просто стесняется выглядеть слишком нежным, в то время как сам всеми силами пытается сохранять образ крутого парня, примера для подражания. Конечно же, это было влиянием отца, и Дин не был в этом виноват.       Дин покопался в сумке и достал чистое белье, тут же переодеваясь. После трех дней в костюме федерала залезть в любимые джинсы с осознанием, что на этот раз уже надолго, было подобно маленькому экстазу. Старший Винчестер закатал рукава рубашки и вытащил забившийся под ворот футболки амулет наружу. А затем взял себе новую бутылку пива и уселся напротив брата.       — За то, чтобы этот любвеобильный сукин сын получил по заслугам, — произнес тост Дин, приподнимая бутылку.       Сэм усмехнулся, выхватив взглядом сверкнувший амулет. Дин любовно носил его даже под костюмом федерала, и это вызывало ностальгически теплые чувства. Продолжая слегка улыбаться, младший Винчестер заглянул Дину в глаза.       — Отличный тост, — Сэм хмыкнул и поднял бутылку в ответ, после чего сделал жадный глоток.       Дин прикипел взглядом к дернувшемуся кадыку на горле брата, проследив его движение. Это было красиво, и старший в глубине души это понимал. Сэм вообще был красивым, и Дин ловил себя на том, что рассматривает его, как будто еще не привык к его виду. Это были необъяснимые порывы, которые он, от греха подальше, старался не анализировать.       — Значит, завтра пойдем за покупками в местный колдовской магазинчик? — шутливо ответил Дин, отводя взгляд, чтобы не попасться за разглядыванием. Поколупав ногтем этикетку на бутылке, старший Винчестер обхватил губами горлышко, наслаждаясь каждым глотком пива, по которому он успел соскучиться.       Сэм наблюдал за братом, слегка опустив бутылку. Взгляд поймал движение губ Дина по горлышку, и младший невольно облизнулся. Эти красивые, полные губы были по-грешному притягательны, да и не только они. Сэм понимал, почему за его братом бегают целые толпы девушек: на Дине всегда отдыхал глаз. Должно быть, он пялился слишком нагло, но это слабо его волновало. Его будто окутало приятное оцепенение, и он не хотел из него выбираться.       — Тут с этим туго, — Сэм наконец опустил взгляд и потянулся за бумажкой, куда предварительно выписал все необходимое, толкнув ее пальцами по направлению к Дину. — Но я нашел адрес одной старухи-знахарки, лечит тут травами да заговорами. Надо бы к ней наведаться.       Он сделал последний глоток, допив содержимое бутылки, после чего отставил ее подальше на стол.       Дин ощущал на себе чужой взгляд и не мог понять, что за чувства в нем он вызывает. Он сам иногда так же украдкой смотрел на брата, пока тот не видит. И теперь он понимал, что скорей всего не так уж скрытно он и пялился, раз сам чувствует чужой взгляд.       — Неплохо было бы и ее расспросить про этот обряд, — заговорил Дин, скрывая свое смущение. — Может, и сама старуха что знает.       Дин покрутил в руках листочек, на котором ровными почерком Сэма был написан переведенный список ингредиентов и последовательность действий для обряда. Там же был написан адрес знахарки, который Дин тут же запомнил, чтобы уж наверняка не плутать на Импале по узким улочкам маленького городка. В том, что старуха жила где-нибудь на окраине, он не сомневался.       — Пока от Бобби нет вестей, можно попытать счастья и там. — Старший Винчестер одним глотком допил свое пиво, отставляя бутылку к той, которую оставил Сэм. — Еще будешь?       Сэм понимал, насколько дикой выглядит их попытка продолжать разговор как ни в чем не бывало, когда оба по странной случайности ловили на себе слишком откровенные взгляды. Младшего вдруг вывело из ступора, и он почувствовал безумный стыд за происходящее. Он вел себя как влюбленный подросток, и единственным объяснением этому была метка на его спине.       — Да, завтра так и сделаем, — Сэм резко кивнул, и на глаза уже в который раз упали выбившиеся пряди. Он раздраженно вздохнул и одним плавным движением заправил их за ухо. То, что Бобби не звонил, чертовски его напрягало. Они в принципе были связаны по рукам и ногам, без возможности выследить эту тварь и наконец убить. А пока им приходилось ждать, метка овладевала Сэмом все больше и больше. И все бы ничего, но по какому-то стечению обстоятельств все его мысли были только о Дине и о том, как бы коснуться его руки и вновь ощутить ту необъяснимую эйфорию. Сэма это жутко бесило, пугало, но вместе с тем пленило. Так не должно было быть, и он ждал звонка Бобби, как спасения.       — Наверное, не откажусь, — он принял предложение старшего, все еще думая, что пиво может его как-то отвлечь.       Дин завороженно следил за упавшими на лицо брата прядями, которые тот тут же убрал обратно. Старший Винчестер любовался тем, как гладкие волосы скользят между пальцев. Это было красиво, но он бы, наверное, никогда бы не признал это вслух. Достаточно было того, что он уделял внимание волосам Сэма, грозясь их обстричь. Естественно, эти угрозы были пустыми, это был своего рода комплимент, странный и очень специфичный. Мотнув головой, Дин вынырнул из своих грез, порывисто вставая с места и вытаскивая из упаковки две бутылки. Открыв обе, он передал одну из них Сэму, вновь усаживаясь на место, и устроился поудобней, чуть сползая на стуле. Его колени уперлись в слишком длинные ноги брата, но Дин не стал возмущаться по этому поводу, ему и так было хорошо.       Сэм поддел крышку ключом от номера, делая пару быстрых глотков, пока Дин усаживался на стуле. Но последний глоток получился каким-то смазанным: что-то неожиданно проехалось по его ногам. Сэм склонил голову набок и вздернул бровь, глядя куда-то сквозь стол. Он, конечно, этого не видел, но явно ощущал, как колени Дина по-хозяйски уперлись в его собственные — и убирать свои ноги Дин, естественно, не собирался. Младший хмыкнул; такая наглость была вполне в духе его брата. Тот наверняка хотел занять все свободное пространство под столом и вытеснить оттуда чужие ноги, и в обычной ситуации Сэм бы уступил, но по какой-то причине этот совсем не романтичный жест вызвал у него ощущение приятного покалывания в груди. Его взгляд нервно забегал по лицу Дина, словно он боялся, что тот заметит его внутренний восторг — но старший вроде совсем не придал этому значения. Сэм облегченно вздохнул, не спеша отодвигаться. Вместо этого он медленно завел свою ногу за ногу брата и прижался к ней внутренней стороной голени.       Дин чувствовал, как брат завозился под столом, стараясь уместить под созданным для людей среднего роста столиком свои длиннющие ноги. Его лодыжка теснее прижалась к ноге Дина, но это только странным образом успокаивало, а не бесило. На брате принцип с личным пространством давал сбой, и старший Винчестер мог позволить ему гораздо больше, чем кому-либо другому. Он бросил взгляд на мелкого и сделал еще один глоток из бутылки.       Сэм поймал его взгляд и понял, что зашел слишком далеко. Дин наверняка чувствовал трение ноги брата о его собственную, и мысль об этом снова начала смущать. Младший заерзал на стуле и отодвинул колени в сторону, после чего опустил глаза в стол.       — Дин, — он подал голос, пытаясь замять неловкую ситуацию, — как думаешь, те братья действительно были «родственными душами», или этот божок просто сошел с ума?       Наверное, это была не лучшая тема для разговора, но она все еще тревожила Сэма. Он хотел разобраться в причинах своей необъяснимой тяги к брату и надеялся, что дело было не в нем, а в самом проклятии. А рассказывать Дину о своих симптомах он точно не намеревался, поэтому лучше было спрашивать издалека.       Дин моргнул, выведенный из раздумий голосом брата. Он так и замер на мгновение, не донеся до губ горлышко бутылки.       — Тебя интересует, спали ли те двое друг с другом? — уточнил он, старательно избегая слова «братья». Это дико смущало, а своей фразой старший Винчестер только усилил эффект. Он невольно облизнул губы, нечаянно задевая языком стеклянный краешек бутылки, и поставил ее на стол, чтоб ненароком не уронить.       Дин был слишком резок в своих высказываниях, и Сэм чуть не пролил содержимое бутылки себе на футболку. Теперь воображение рисовало то, как те двое, полностью без одежды, предавались страсти в спальне одного из них. А когда инстинкт стал по-настоящему звериным, один просто разорвал другого. Сэма аж передернуло. Сама мысль об этом ему претила.       — Почему сразу спали, Дин… — смущенно произнес он, избегая зрительного контакта, — ну, они ведь не могли, правда?       Вопрос прозвучал очень неуверенно. Младший Винчестер сделал еще один неаккуратный глоток и вытер губы тыльной стороной ладони.       — А почему нет? — вопросом на вопрос ответил Дин, снова колупая этикетку на бутылке и сцарапывая ее краешек. — Кто знает, что может прийти в голову этому ненормальному божку, если для него парочка влюбленных подростков ничем не отличается от двух братьев.       Он все-таки сказал это. Это смущало так сильно, что старший Винчестер начал покусывать губы. И чего только мелкий начал этот разговор? От нервного напряжения Сэм стал тихонько дергать ногой под столом. Слова Дина заставили его тревожно усмехнуться; его свободная рука скользнула за шею и принялась чесать пышную копну волос.       — Значит… чисто теоретически, это могло бы случиться и с нами? — вырвалось у него прежде, чем он успел подумать. В этот момент Сэму вдруг показалось, что это прозвучало слишком громко и неуместно, и он поспешил спрятать взгляд где-то в полу. Он очень надеялся, что Дин не удивится его подозрительному интересу к этой теме и не начнет копать глубже.       От неожиданных слов брата старший Винчестер чуть было не подавился пивом, которое он имел неосторожность отхлебнуть. На глазах невольно выступили слезы от кашля, и старший еле смог с ним справиться.       — А мы-то тут при чем? — хриплым из-за сдавленного горла голосом спросил он, смаргивая пелену перед глазами. В глотке все еще стоял ком, Дин с трудом сглотнул и уставился на Сэма, прячущего свой взгляд за длинной челкой.       Звук кашля заставил Сэма встрепенуться и поднять глаза — но, к счастью, его помощь не понадобилась. Любой бы подавился от подобных вопросов, и смущенный этой неловкостью младший Винчестер уже пытался искать пути к отступлению.       — Просто предположил. Раз эта нечисть не брезгует издеваться над братьями, значит, точно не побрезгует поиздеваться над охотниками… — Сэм прикусил губу, не уверенный, что это прозвучало убедительно. — Нужно быть готовым ко всему.       От таких разговоров пиво уже не лезло в горло, поэтому он отставил в сторону недопитую бутылку.       Дин сделал глубокий вдох, а затем тут же выдохнул. Ему нужно было справиться со смущением, а Сэм никак не желал сменить пластинку. Он тоже был смущен, от стыда кусая губы, и старший Винчестер невольно уставился на них.       — И как нам быть готовыми, если мы не знаем, как его убить? — резче, чем обычно, спросил Дин, с усилием переводя взгляд в более безопасное место. Он всем своим видом старался не показывать, как действует на него этот разговор, а нервно покачивающаяся нога брата, так и прижатая к его голени, только усугубляла его попытки. Но он не мог найти в себе силы отодвинуться.       Сэм заметил, как брат силился скрыть свой сконфуженный взгляд, но у него это плохо получалось. Он впервые за долгое время видел Дина таким смущенным — и это зрелище заставило его усмехнуться уголком губ. В другой ситуации младший бы мысленно поставил себе жирный плюс в личное дело, но сейчас он был смущен не меньше самого Дина.       — Если бы я знал… — Сэм уже чувствовал себя виноватым за то, что завел этот разговор. — Я просто не нахожу себе места после этого случая. Все так странно. Он будто играет с нами, — он хмыкнул, возвращаясь к мысли, которая не давала ему покоя. — Братья с оружейной фамилией…       Сэм прекратил трясти ногой, вспомнив, что Дин может ощущать эту вибрацию.       — Херовое у него чувство юмора, если вдруг твои подозрения подтвердятся, — резко помрачнел Дин. Смущение исчезло так же мгновенно, как и появилось. Одна только мысль о том, что один из них может разорвать другого под действием проклятия какого-то забытого всеми божка, приводила его в ярость, граничащую со страхом. Нахмурившись, старший Винчестер одним глотком допил оставшееся пиво, с неожиданно громким стуком ставя бутылку на стол.       Сэм вздрогнул от внезапного громкого звука; похоже, Дин был не намерен продолжать разговор и вся эта ситуация выводила его из себя. Это была вполне объяснимая реакция, и младший был только рад, что тот не стал выпытывать подробности, однако напряжение между ними лишь возросло.       — Ты только не заводись, ладно? — спокойно попросил его Сэм, захлопнув крышку ноутбука. — Обойдемся без битья посуды.       Младшему не нравилось, что Дин частенько начинал проявлять свой характер там, где этого не требовалось. Он уже чувствовал, как внутри его брата закипает вулкан, готовый пробудиться в любую секунду. Он понимал, что злость Дина направлена не на него, но от невозможности старшего ее контролировать страдал именно Сэм, так как он всегда был в эпицентре. Но младший не готов был сейчас его успокаивать; он и сам был прилично взвинчен, хоть снаружи этого и не показывал.       Остатки былого смущения тут же развеялись растущей злостью. Утреннее напряжение вернулось с новой силой, сильнее беся старшего Винчестера. Он только смог расслабиться и отпустить плохие мысли, хоть ненадолго не задумываясь о работе и проблемах с нечистью, как Сэм снова поднял эту тему.       — Ты начал этот разговор, — разозлился Дин, глядя на младшего исподлобья. Тот сидел с таким спокойным видом, будто его это ни разу не волновало, но еле заметно подрагивающие пальцы выдавали его с головой. Не только он знал Дина, как облупленного. Правда, старший сейчас был не в том состоянии, чтобы понять Сэма и успокоиться. Он уже успел завестись так, что остановиться было сложно.       Сэм поймал раздраженный взгляд Дина, и это запустило взрывной механизм. Он вдруг резко вскочил со стула и уперся руками в стол, взирая на старшего сверху вниз. Обычно спокойный Сэм сейчас не был похож на себя; слишком много всего накопилось внутри за последнее время. Винчестеры не привыкли разговаривать по душам, поэтому откровенностями часто делились на повышенных тонах.       — Да, я начал этот чертов разговор, потому что я скоро умру, Дин! — не выдержал он. На мгновение в комнате воцарилась такая зловещая тишина, что Сэму это резало уши. В его голосе было столько отчаяния и злости, что он сам себя не узнал. Но он так жаждал выговориться Дину еще с самого утра, и этот камень с души был наконец-то сброшен.       Тишина давила на уши так, что Дину показалось, что он оглох, а то, что сейчас сказал Сэм — это плод его воображения. Старший Винчестер уставился снизу-вверх на раздувающего ноздри от гнева брата круглыми от шока глазами. Его мысли поскакали семимильными шагами, анализируя сказанное братом. Неужели он опять начал свою старую песню о словах отца и том, что его придется убить? Это еще больше злило старшего. Он уже сто раз повторял, что ни за что не позволит младшему умереть. Сколько нужно еще это сказать, чтобы эти слова наконец-то отложились в его лохматой голове?       — Повтори, что ты сказал, — слишком тихо для успокоившегося человека попросил он, тоже поднимаясь со своего места, чтобы быть на одном уровне с Сэмом. Дин вытянулся во весь рост напротив него и замер, как дикий зверь перед прыжком. Сэм почувствовал ответное давление, но напора не ослабил, только сильнее вцепился в край стола, словно это придавало ему больше уверенности.       — Я сказал, что скоро умру, потому что на моей спине метка, — он сбавил тон и произнес почти сквозь зубы, уставившись Дину в глаза и встречая в них неосязаемый натиск. — Такая же метка, как у всех жертв этого идиотского купидона. Я же говорил тебе, что это проклятие, и я оказался прав.       Сэм знал, что за этим последует, но пути назад уже не было. Дин недобро прищурился, стискивая зубы так, что на скулах заиграли желваки. Какого черта он узнает об этом сейчас? Его так бесило, что младший постоянно от него что-то скрывает. Он поклялся защищать его сначала отцу, а потом и самому Сэму. Но как он может выполнить свое обещание, если брат тянет до последнего с такими важными заявлениями? Руки Дина сами сжались в кулаки до побелевших костяшек.       — И как давно ты об этом знаешь? — спросил старший Винчестер, не отпуская взгляд Сэма, чтобы тому было сложнее ему соврать.       Сэм заметил, как мышцы на лице Дина напряглись: верное свидетельство того, что тот едва сдерживается, чтоб не выплеснуть свой гнев на полную мощность. И у него было полное право злиться. Младший сам ненавидел эти недомолвки. Еще недавно он еле вытащил из Дина правду о том, что сказал ему отец перед своей смертью. А теперь они снова наступают на те же грабли.       — С утра, — признался Сэм; его собственный запал уступил место чувству вины. — Дин… я не хотел тебе говорить, — он разжал руки и отпустил край стола, наконец выпрямляясь. Разница в росте снова стала разительной. — А если бы и сказал — что бы изменилось? Бобби бы быстрее нашел способ его убить? Или может быть метка сама бы исчезла? Это ни на что не влияет. Но да, теперь ты знаешь и будешь за меня волноваться, будто без этого у тебя проблем мало.       Сэм хмыкнул и сделал шаг из-за стола, словно ему резко стало тесно в одном пространстве с Дином.       — Я хоть знал бы, что за херня с тобой происходит, и не ломал бы голову! — наконец-то сорвался Дин, повышая голос и выплескивая свой гнев.       Он пресек порыв Сэма на корню, ловя его за ворот и удерживая на месте. Нет, мелкий сейчас никуда не уйдет, он не даст ему сбежать.       — Мы бы что-нибудь придумали, — продолжил ругаться Дин, невольно дергая Сэма ниже к себе, чтоб тот опять не пользовался своей разницей в росте. — Мы бы нашли способ решить эту проблему.       От неожиданности Сэм едва удержал равновесие, но вовремя выставил вперед ногу. Он не рассчитывал, что Дин так скоро вторгнется в его личное пространство. От старшего несло пивом, и Сэм пытался отвернуться так, чтобы это не было похоже на проявление слабости.       — Да что мы можем придумать, Дин? — огрызнулся младший, подстраиваясь под тон брата. Его руки тут же легли поверх чужих, желая ослабить хватку. — Ты же сам запретил вызывать этого урода, пока у нас нет необходимого оружия. А пока мы сидим здесь и ждем, эта часовая бомба может взорваться в любой момент.       Он остановился, чтобы перевести дух, его взгляд лихорадочно бегал по лицу старшего.       — Я опасен, для тебя и для себя. И я все больше убеждаюсь в том, что отец был прав, — Сэм снова сделал паузу, пытаясь найти понимание в чужих глазах и внушить веру в правильность своих слов. — Ты же знаешь, о чем я, да? Дин, если мы не справимся, тебе придется меня убить!       Это было последней каплей для Дина. Его охватили такие сильные эмоции, которые требовали выхода и постепенно перестали поддаваться контролю. Он ослабил хватку, выпуская из захвата одежду Сэма и давая ему выпрямиться, а потом неожиданно резко сжал кулак, врезав брату по лицу.       — Знаешь, что, Сэм, пошел ты на хер, — прорычал старший сквозь зубы, выплескивая всю свою свою ярость. — Черта с два я это сделаю. Я лучше сам сдохну, чем позволю этому случиться.       Дина дико бесило то, что младший вбил себе в голову эту ерунду и теперь свято в это верил. Он не для того его оберегал и охранял, чтобы все свои усилия спустить коту под хвост. Он обязан был спасти Сэма любой ценой. Он не сможет его убить, не может его потерять и не может без него жить. И если младший этого не понимает, то Дин готов был вбить это понимание в его голову.       Все последующие слова после удара Сэм слышал словно сквозь толстое стекло. Он пошевелил челюстью, проверяя, все ли в порядке, а затем прикоснулся пальцами к ноющей губе. В одном месте он явно почувствовал рассечение, что доказывало наличие крови на ладони. Сэм усмехнулся и тут же скривился от неприятного ощущения; от резких движений губу пронзило болью, и он медленно провел по ней языком. Злость и уязвленная гордость не давали ему поднять взгляд на брата.       — Если ты этого не сделаешь, я сделаю это вместо тебя, — стараясь не смотреть на него, произнес младший. В его голосе уже сквозило безразличием ко всей этой ситуации. — Можешь бить, сколько угодно. Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня.       В груди Дина кипела чистая ярость и он даже не замечал боли в костяшках. Он сверлил брата пронизывающим взглядом исподлобья, сжимая и разжимая кулаки. Его глаза начала застилать пелена злости, и он готов был в любой момент продолжить драку.       — Хрена с два я позволю тебе это сделать, — злился старший Винчестер, обходя стол, чтобы в любой момент у него было пространство для маневра. — Мы или что-нибудь придумаем, или же сдохнем вместе от этого проклятия. Третьего не дано, ты понял?       Сэм даже не смотрел на него, Дин никак не мог поймать его взгляд, чтоб хоть как-то понять, что тот сейчас чувствует. Но брат упорно уставился куда-то в сторону, в его голосе сквозило безразличие и безысходность. И это еще сильнее распаляло злость Дина. Младший никак не хотел прислушиваться к его словам, упрямо отстаивая свое мнение, которое было откровенно бредовым. Низко зарычав от переполняющих эмоций, Дин снова замахнулся для удара.       Сэм краем глаза уловил движение его руки и прежде, чем тот нанес еще один удар, перехватил ее. Ну что ж, раз Дину более понятен язык силы — он ее получит. Сэм ничуть не уступал старшему в силе, по крайней мере, ему так хотелось верить. Увернувшись из-под удара и воспользовавшись чужим замешательством, он вцепился в оба запястья Дина и мощным рывком прижал его к стене, пытаясь не дать ему возможности адекватно ответить.       Затылок Дина обожгло болью, из глаз невольно брызнули слезы, и он зажмурился, стискивая зубы. Запястья, зажатые в хватке цепких пальцев Сэма, болели, к оставшимся после недавней ночи синякам добавятся еще. Старший Винчестер дернулся со всей силы, яростно глядя в глаза брата, чье лицо было так близко.       — Что ты несешь? Ты хоть видел, что осталось от тех ребят в морге, а? — шипел Сэм, теперь уже самолично обдавая брата пивным ароматом, так как их лица разделяли всего лишь какие-то жалкие сантиметры. — Это таким образом ты собираешься умереть? Хочешь, чтобы я смотрел в твои глаза и… — его голос дрогнул, он сглотнул вдруг возникший комок в горле и продолжил, –… раздирал тебя на кусочки? Ты этого хочешь? — Сэм замотал головой, сжимая крепче его запястья. — А я не хочу, Дин. И знаешь, почему? Потому что мне будет гораздо больнее, чем тебе!       — А ты подумал, каково будет мне? — прокричал Дин, не отпуская взгляд брата и бросая слова ему в лицо. — Думаешь, мне не больно будет тебя убивать? Мне же потом придется всю свою жизнь жить со знанием, что я убил собственного брата своими же руками. Вы с отцом два эгоистичных ублюдка, раз решили, что я смогу с этим справиться.       К концу своей речи старший Винчестер сдулся окончательно, опустошенный своим же собственным монологом. Эмоции все еще бушевали внутри него, но он уже высказал то, что давно копил и чему не давал выхода. Дин отвел свой взгляд, на пробу дергая руками в надежде, что Сэм поймет, что тот больше не собирается драться, и отпустит. Ему стало нестерпимо тесно в этой комнате рядом с братом, ему нужно было проветриться.       Слова брата прозвучали как отрезвляющая пощечина. Сэм знал, что Дин прав — и это резало его без ножа. Параллели с отцом ему абсолютно не льстили. Еще одна больная тема, которой Дин пользовался, когда нужно было уколоть в самое сердце. Казалось, сил на то, чтобы возразить, уже не осталось. Ноздри младшего беспомощно раздувались, а в горле застряли ругательства, которые так и не нашли выход.       — Не сравнивай меня с ним, — устало просипел Сэм и тоже отвел взгляд, почувствовав, что сопротивление ослабло. Удерживать Дина теперь уже не было смысла; если вначале он пытался дергаться, то теперь просто сдался, но отпускать его Сэм не торопился. Эмоции утихли, однако на смену им пришло уже знакомое ему чувство необъяснимого тепла и жажды прикосновений. Его хватка стала мягче, и он медленно опустил руки Дина, не разрывая при этом физического контакта.       — Сложно не сравнивать, — едко ответил Дин, выворачивая руки из ослабшей хватки брата и отталкивая его ладони. Он знал, что ранит Сэма, но ничего не мог с собой поделать, его тоже задели слова младшего и он не мог остановиться. Он оттер плечом брата, расчищая себе путь и наконец-то вновь обретая личное пространство, которое сейчас ему было так необходимо. Сэм нехотя позволил рукам Дина выскользнуть из его цепких пальцев, а затем пару секунд молча смотрел в стену перед собой, словно старший все еще был там. Он медленно обернулся, наблюдая за тем, как Дин вихрем пронесся по комнате и сдернул куртку с изголовья кровати, явно намереваясь проветриться на улице — что в случае старшего означало завалиться в ближайший бар и напиться до беспамятства. Сэм закусил губу и вздрогнул от боли, тут же вспомнив о последствиях их недавней драки. Из тонкого пореза вновь пошла кровь, и младший слизнул ее языком. Дин в это время с шумом захлопнул дверь, напоследок показывая свой характер, и Сэм мысленно послал его к черту. Пусть катится, ему тоже не помешает побыть одному и переварить все сказанное. Он схватил со стола свою недопитую бутылку и осушил остаток за один раз, после чего агрессивно бросил ее в мусорку под столом. Вечер обещал быть не самым приятным.       Дин кипятился всю дорогу до единственного бара и был рад, что не взял с собой Детку. В таком состоянии он запросто мог где-нибудь ее расколотить, о чем бы потом жалел. В баре было шумно. Казалось, что вечером сюда сходится весь этот небольшой городок, чтобы отдохнуть после рабочего дня. Старший Винчестер протолкался сквозь толпу к барной стойке, усаживаясь на свободный высокий стул. Перед ним тут же выросла миловидная официантка, кокетливо улыбаясь и предлагая выпить. У Дина в кои-то веки не было настроения даже на обычный флирт. Он просто окинул девушку дежурным взглядом, натянуто улыбнувшись, и коротко ответил:       — Три шота текилы.       Официантка разочарованно надула губы и уже без особого интереса выставила перед Дином три рюмки, наполняя каждую из них. Тот даже не обратил на нее внимание, все его мысли были заняты Сэмом и их недавней ссорой. Нет уж, он пришел сюда забыть об этом. Старший Винчестер тут же залпом выпил содержимое двух шотов, морщась от резкого вкуса.       Сэм упал на свою кровать, собираясь провести в таком положении остаток дня. Он подмял руками подушку под голову и уставился в потолок, то и дело мысленно возвращаясь к недавнему разговору. Да, конечно, он требовал от Дина невозможного. Старший ни за что не сможет убить его, даже будь он самим дьяволом. Но Сэм был в отчаянии. Он понимал, что исход у этой ситуации один, и совсем не в их пользу.       Щека уже практически не болела. Надо было бы приложить что-то холодное, но Сэму было не до того. Он злился на себя за то, что не смог держать язык за зубами, что растрепал Дину о метке. Злость так затуманила его рассудок, что он не сразу заметил, как голову словно стало что-то сверлить изнутри. Он сжал зубы и поморщился, а затем напряженно выдохнул. Черт возьми, снова эта дикая боль, как же вовремя. И, как назло, Дина не было рядом. Одной рукой хватаясь за лоб, второй Сэм потянулся к мобильному, лежавшему на его тумбочке, и принялся лихорадочно листать контакты. Мир вокруг уже начал расплываться, но младший Винчестер нажал на кнопку вызова и стал ждать ответа. Он понимал, что Дин вряд ли возьмет трубку после их ссоры, но больше ничего не оставалось.       Дин просидел в баре уже порядочное количество времени, чтобы успеть выпить первый свой заказ и еще раз его повторить. Этого могло бы хватить для того, чтобы он расслабился и выкинул из головы ненужные мысли, но почему-то не в этот раз. Слова Сэма никак не шли из головы, а организм даже не думал пьянеть. Черт бы побрал эту его устойчивость к алкоголю.       Когда в джинсах неожиданно завибрировал телефон, Дин вздрогнул, тут же заползая рукой в карман. На экране высветилось имя брата, и старший Винчестер стиснул зубы, снова начиная злиться. Какого хрена ему приспичило звонить прямо сейчас, зная, что пока Дина лучше не трогать и дать ему остыть? Он нахмурился и сбросил вызов, кинув телефон на барную стойку рядом с небольшой батареей пустых шотов. Пусть еще подумает над своим поведением. Опрокинув в себя еще одну рюмку, Дин зачем-то мрачно уставился на экран.       Сэм резко опустил телефон и гневно уставился на уже погасшее окошко вызова. Он не сомневался, что Дин сбросит. Упрямый козел. Видите ли, гордыня ему мешает ответить на жизненно важный звонок. А если бы он умирал? Хотя, почему если?..       Сопротивляясь головной боли, младший Винчестер предпринял еще одну попытку набрать номер Дина, но, как только в трубке послышались долгие гудки, сбросил. Тот бы все равно не взял. Ругнувшись, он откинул телефон в дальний угол кровати и простонал от безысходности.       Где его искать? Сэм чувствовал, что он не сможет даже подняться в таком состоянии. Но лежать и ждать своего смертного часа он тоже не мог. От действия метки с каждым часом становилось все хуже: на фоне жуткой боли у него стало зудеть под кожей, будто реакция на отсутствие таких необходимых прикосновений. Младший нервно впился ногтями в запястье и принялся его расчесывать. Зажмурившись от неприятных ощущений, он твердо решил отправиться за Дином, даже если он свалится в какую-нибудь канаву по дороге.       По какой-то причине мозг все еще соображал здраво. Сжав зубы до скрипа, Сэм схватил телефон и вскочил с кровати, на ходу влезая в свои черные туфли агента и сдирая со стула плащ — первое попавшееся ему по пути до двери. О том, чтобы закрыть эту самую дверь, не было и речи. В голове у Сэма крутилась только одна мысль: не так далеко отсюда он видел яркую вывеску бара.       Дин успел прикончить остатки текилы, прежде чем телефон снова завибрировал, медленно проезжая по барной стойке. Он немного помигал экраном и тут же выключился. Старший Винчестер нахмурил брови, поджимая губы и раздражаясь еще сильнее.       — Жена? — поинтересовалась вновь оказавшаяся рядом официантка, видимо, решившая еще раз предпринять попытку соблазнения.       — Если бы, — проворчал Дин, даже не глядя на девушку напротив. Телефон больше не звонил, и он бросил его обратно к себе в карман.       Старший без особого энтузиазма заказал еще один шот, чувствуя легкое головокружение, которое назавтра точно обернется головной болью.       Стоп.       Дин вскочил с места, чуть не уронив стул. Со своей злостью он позволил себе забыть, что Сэм находился в опасности. Гордый мелкий не стал бы звонить ему просто так, после такой бурной ссоры. Опьянение сняло, как рукой, и старший Винчестер, без разбору бросив несколько купюр на стойку, влетел в толпу к выходу.       Сэм брел хаотично, не разбирая дороги, спотыкаясь о тротуар. Почему-то обувь сейчас казалась ему больше размеров на пять, и он то и дело путался в ногах. Все вокруг медленно превращалось в густое смазанное пятно, и в какой-то момент он просто замер посреди улицы, прислушиваясь к своему учащенному дыханию. Он понял, что уже не видел, куда идет, что свет фар проезжающих мимо автомобилей слишком слепит, а в голове гудит церковный колокол. Младший Винчестер сделал два шага вправо и влепился спиной в кирпичную стену, вытираясь о нее своим плащом. Сил больше не осталось; он испустил короткий вздох и плавно опустился вниз по стене, присаживаясь на корточки. Рядом на земле что-то глухо бряцнуло. Сэм наклонил голову и вяло протянул руку, нащупывая на асфальте выпавший из кармана телефон. Черт возьми, Дин. Стоило только один раз не взять трубку — и все пошло наперекосяк. Дезориентировавшийся в пространстве Сэм не понимал, где он находится, и даже если бы смог дозвониться до Дина, то был бы не в состоянии ему объяснить. Он сжал телефон в руке и откинулся затылком на стену; оставалось только молиться.       Еле протолкавшись сквозь людей, Дин выскочил из бара, оглядываясь по сторонам. Вина уже начала грызть его изнутри, разъедая его все сильнее и сильнее. Он обещал брату, что позаботится о нем и не даст умереть, и тут же нарушил свое слово.       Старший Винчестер рванул вперед, надеясь, что с Сэмом все в порядке, что он не опоздал. В его голове зародились самые худшие варианты. Образы Сэма, корчащегося от боли, были стрелой, пронзающей сердца Дина. Он мотнул головой, отгоняя плохие мысли, и ускорил шаг, чтобы как можно скорее вернуться к брату.       На улице было пустынно, только фонари перемигивались тусклым светом. Увидеть на безлюдном тротуаре фигуру человека в такой обстановке было не сложно. Сердце Дина сжалось от предчувствия, и он бегом рванул вперед.       У стены сидел Сэм. Внутренний радар старшего вновь его не подвел. Брат не двигался, безвольно навалившись на стену и сжимая в руке телефон. Дин со всех ног подлетел к младшему, падая коленями прямо на грязный асфальт и не чувствуя боли.       — Сэм! Сэмми! — дрожащим от переполняющих эмоций голосом позвал он, обхватывая ладонями лицо Сэма, чтобы видеть его.       Сэм едва нашел в себе силы, чтобы открыть глаза. Происходящее все еще казалось ему сном, из которого невозможно выбраться. И среди всего шума в его голове вдруг прорезался знакомый голос, называющий его по имени. Дымка перед глазами рассеялась, и из темноты на младшего смотрел перепуганный до смерти Дин. Сэм все еще думал, что он спит: брат не мог найти его так быстро посреди нигде. Он моргнул, словно пробуя реальный мир на прочность. Дин никуда не исчез. Зато к Сэму стали возвращаться чувства: он ощутил тепло чужих рук на своих щеках и вздрогнул от того, насколько сильным и настоящим оно было.       — Дин, — слабо прохрипел младший Винчестер, — это ты?       Сэм был похож на слепого новорожденного котенка, но прикосновения брата словно заряжали его севшую батарейку. Медленно, но он все же поднял свободную руку и дотянулся до его лица — их разделяло всего ничего, но Сэму казалось, между ними целая пропасть.       Когда Сэм открыл глаза, заговорив слабым голосом, Дин судорожно выдохнул, не заметив, что невольно задержал дыхание.       — Да, Сэмми, это я, — забормотал он, ощупывая лицо и голову брата на предмет травм. — Я с тобой.       Слишком горячая для здорового человека рука младшего коснулась его лица, и Дин перепугался еще сильнее. Чертово проклятие действовало довольно долго для того, чтобы нанести Сэму вред. Его кожа буквально горела, как при лихорадке, а сознание держалось буквально на волоске. Старший Винчестер снова мысленно проклял себя и свою импульсивность сотню раз, на автомате осторожно убирая со вспотевшего лба брата мокрые волосы.       — Давай, приходи в себя, — практически умолял Дин, глядя, как постепенно проясняется взгляд Сэма, приобретая больше осмысленности.       Лицо Дина было гладким и нежным, и ладонь Сэма задержалась там еще на мгновение, пытаясь привыкнуть к ощущениям. Сознание медленно прояснялось, и голос Дина стал более четким, он словно заполнил собой все вокруг, приглушая боль и шум в ушах. Младший Винчестер закрыл глаза и подался вперед, к руке брата, плотнее прижимаясь к ней щекой. Он вспомнил, что упал посреди улицы на грязный холодный асфальт, и больше всего на свете он сейчас хотел вернуться в свой тихий номер мотеля и лечь в кровать. Но сил до сих пор не хватало. Будто тех прикосновений ему все еще было недостаточно. Его рука неторопливо поползла вниз по лицу Дина, плавно переходя на шею и стараясь зарыться под массивный воротник его куртки.       — Дин, — Сэм снова открыл глаза. В этот раз его речь звучала уверенней. — Помоги мне подняться.       Дин чувствовал, как брат всем телом тянется к нему. Жар его кожи передавался старшему Винчестеру, растекаясь по телу вслед за движением его руки. По спине Дина пробежалась странно приятная дрожь, когда горячая ладонь брата забралась под ворот его одежды. Он на мгновение зажмурил глаза, выравнивая дыхание и успокаивая себя.       — Держись, Сэмми, — неожиданно хриплым голосом предупредил он, обхватывая брата за талию и потянув его на себя. Мелкие камешки асфальтного покрытия больно впились в колени Дина, но он только стиснул зубы, помогая мелкому встать. — Идем домой.       Сэм почувствовал, как брат подхватил его под руку, заставляя подняться, и сам обвил рукой его шею. Ноги слушались, но не до конца, поэтому вначале он просто повис на Дине и попытался овладеть своим телом. Он никогда еще не ощущал такой слабости, никакие простуды и вирусы гриппа с этим бы не сравнились. Самое ужасное — ничего не помогало. Сэм трогал лицо брата, прикасался к его шее, и этого все еще было мало. В голове до сих пор что-то гудело, хотя и не так сильно, как раньше. Решив, что разберется с этим уже в номере, младший наконец рискнул сделать шаг вперед, крепко цепляясь за чужие плечи. Он знал, что Дин точно не даст ему упасть.       Сейчас Сэм казался тяжелее, чем обычно, ноги практически его не держали, и он всем своим немалым весом наваливался на Дина. Его руки беспокойно шарили по лицу и шее старшего, и тот позволял ему это делать. В какой-то момент он понял, что ему это нравится. Он еле заметно вздрогнул, сжав пальцы на талии Сэма, и прижимая его теснее к себе, чтобы было легче его вести.       — Давай, мелкий, помоги мне хоть немного, иначе мы не дойдем, — заговорил он, стараясь отвлечь себя от их положения и помочь держать Сэма в сознании. — Сейчас мы вернемся в комнату, и все будет зашибись.       Продолжая вливать брату в уши всякую ерунду, Дин медленно, но упорно потащил его в сторону мотеля. Сэм еле двигал ногами, но пытался изо всех сил. Он знал, что брату было тяжело тащить на себе такую тушу, поэтому в какой-то момент все же взял себя в руки и почти самостоятельно прошел оставшийся отрезок пути. Дверь в номер была приоткрыта — такой ее и оставил Сэм, когда покидал комнату. Он надеялся, что Дин не будет его за это ругать. Не то, чтобы у них было, что украсть — кроме ноутбука — но старший Винчестер очень ревностно относился к любой своей вещи, при этом эти вещи он всегда держал в беспорядке.       Сэм ухватился за дверной косяк и почувствовал облегчение — но больше всего душу грело присутствие Дина. Младший все еще не понимал, какая сила заставила того бросить любимую выпивку и кинуться его искать.       — Как… как ты меня нашел? Ты же не брал трубку, — он слегка повернул голову и скользнул взглядом по лицу Дина, все еще напуганному и потерянному.       — Давай, Сэм, до кровати осталось всего ничего, — поторопил старший Винчестер, когда тот вцепился в косяк, начиная задавать глупые вопросы. Отвечать на них не хотелось, как и вспоминать о собственном позорном бегстве в бар. Дин сильнее сжал его бок, подталкивая брата дальше и ногой закрывая за собой дверь. На кровать Сэм практически упал, что видавшие виды пружины жалобно под ним застонали. Дин опустился рядом, чувствуя, как вымотался за то время, что тащил младшего на себе.       Сэм с болезненным стоном гнездился по центру разворошенных простыни и одеяла — его первого места битвы со сверхъестественной мигренью. Только сейчас он понял, что даже не снял обувь, что уж говорить о помятом плаще; тот, наверное, был даже немного разодран после контакта с кирпичной стеной. Но думать об этом ему было некогда: головная боль, что, казалось, уже затихла, вновь вспыхнула с новой силой. Сэм стиснул зубы и бросил виноватый взгляд на Дина. Тело требовало прикосновений, и младшему до сих пор было стыдно это признать, хоть от этого и зависела его жизнь. Благо, брат сидел рядом с ним, и не пришлось далеко тянуться. Сэм нащупал на кровати его ладонь и взял ее поудобнее, крепко оплетая пальцами.       — Прости, Дин, — прошептал он, облегченно выдыхая, — но мне это… нужно.       Дин испуганно посмотрел на брата, когда тот сжал его руку. Он расслабил кисть, на автомате чуть переплетая их пальцы. Старший Винчестер никогда не делал так даже с девушками, и это не могло его не смущать. Но Сэм сейчас в опасности, а прикосновения — это единственный шанс отсрочить его смерть. Смерть их обоих, если верить младшему. Это малое, что Дин готов был сделать для брата. Он готов был за него умереть, если понадобится, а тут нужны всего лишь прикосновения. Он сможет это сделать и больше не сбежит, пока Сэму грозит опасность.       — Снова началось? — хрипло спросил Дин, вглядываясь в искаженное болью лицо младшего и снова начиная беспокоиться.       Сэм почувствовал, как пальцы брата сплелись с его собственными, но ему было не до смущения. Все его тело горело, и казалось, этот жар ничем не собьешь.       — Оно… не проходит, — признался младший, поднимая на Дина мученический взгляд. Частое дыхание все еще не давало ему нормально закончить предложения. — И я чувствую, как… что-то внутри… требует еще и еще, — он выдавил из себя грустную улыбку и тут же скривился, вспомнив о ране на своей губе. — Дин, если этот божок и впрямь одарил нас своим проклятием, то мы влипли.       Сэм протолкнул свои пальцы чуть дальше между чужими, но в голове шумело по-прежнему. Тогда он разомкнул их руки и ухватил Дина за запястье, запуская его ладонь под свою футболку — с самого края, чтобы просто понять, подействует ли.       Дин ошалело смотрел на Сэма, раскинувшегося на кровати. Тот говорил такие вещи, что уши старшего Винчестера горели, и он даже пожалел, что его волосы не позволяли скрыть смущение. Но Дин не мог оторвать от него взгляда. Его губы приоткрылись сами собой и тут же пересохли от ставшего прерывистым дыхания, поэтому пришлось их облизнуть. Кожа под ладонью старшего была горячей и неожиданно гладкой. Твердые мышцы пресса на животе Сэма туго натягивали ее, перекатываясь и напрягаясь от сбившегося дыхания. Пальцы сами собой дернулись от желания погладить приятную на ощупь кожу и провести дальше, забираясь под футболку и цепляясь мозолями на подушечках.       — Сэм, — только и смог выдохнуть Дин, глядя, как брата ломает от боли и чего-то еще, что читалось в его взгляде с расширенными, как у наркомана, зрачками.       Сэм вздрогнул от холода чужих кончиков пальцев, но это было приятное чувство. Его горячая кожа нуждалась в таком охлаждении. Черт возьми, у Дина в голове сейчас, должно быть, творился полный беспредел. Сэм слегка закусил губу, стараясь не задеть ушибленное место; он не хотел смущать брата своими телодвижениями, но ощущение его ладони на животе было настолько правильным, настолько органичным, что это даже пугало. Младший набрался смелости и завел его руку чуть дальше, чувствуя, как под ней волнами расходятся мурашки. Он испустил тяжелый вздох и отвел взгляд в сторону, не в силах больше смотреть в глаза Дина. Теперь он вообще сомневался, что сможет хоть когда-нибудь в них посмотреть. Его вновь поглотило чувство стыда — верный признак того, что Сэма потихоньку начало отпускать.       — Прости, — еще раз повторил он, под футболкой накрывая ладонь брата своей и удивляясь тому, как быстро тело отзывается на прикосновение.       Горячая кожа брата, казалось, обжигала ладонь, будто припаивая ее к животу Сэма. Или это просто Дину не хотелось ее убирать. Ему было так стыдно, что он готов был сгореть на месте, но руку бы он не отдернул. Вздох брата вывел старшего Винчестера из транса, и он наконец-то смог разорвать зрительный контакт, отпустить этот затягивающий взгляд. Сэм сам отвернулся, его щека была такая же красная, как и собственные уши Дина. Он не знал, что с ним происходит и почему до сих пор не сбежал. Снова. Нет, сейчас он не уйдет, не тогда, когда мелкий нуждается в нем.       — Все в порядке, Сэмми, — дрожащим от напряжения голосом отозвался старший, прерывисто вдыхая и облизывая вновь пересохшие губы.       Сэм понимал, что ничего не в порядке, хоть Дин и пытался убедить его в обратном. Ладонь брата, лежащая у него на животе и заставляющая его буквально дрожать от приятных ощущений — это чертовски не вязалось с его пониманием правильности и порядка. Младший прямо ощущал, как Дин боялся даже пошевелить пальцами, чтобы вдруг не показаться заинтересованным в процессе, и Сэм снова почувствовал себя виноватым, поэтому и сам перестал дергаться.       — Нет, — он помотал головой; к счастью, звон в ушах прекратился и боль начала отступать, — нет, это неправильно, Дин, все это совсем нездоро́во. Превращать меня… превращать нас в такое. Эта зависимость… она пугает меня.       — Это не твоя вина, — практически прошептал Дин, чувствуя, как от слов младшего сжимается сердце. — Все хорошо, скоро мы найдем этого мудацкого божка и надерем ему задницу за все, что он с тобой сделал.       Голос старшего Винчестера приобретал большую уверенность с каждым сказанным словом и к концу речи он убедил даже самого себя, что так все и будет. Он так увлекся разговором, что невольно начал поглаживать приятно нежную кожу под пальцами, будто пытаясь успокоить Сэма. Это ощущалось, как само собой разумеющееся, словно так и надо, так привычно, будто он делал это каждый день. Это сбивало с толку, но остановиться было сложно.       Слова брата как-то успокоили Сэма. По крайней мере, Дин понимал, что младший делал это не по собственной прихоти, в противном случае Сэм бы сгорел от стыда. Однако было еще кое-что, что не давало ему покоя. Ладонь Дина, прежде будто опасавшаяся лишний раз пошевелиться, вдруг принялась медленно поглаживать его тело. Младший Винчестер молча поднял на него удивленный взгляд; должно быть, он просто заболтался и отключил мозг, а гладить стал просто на автомате. Сэм сделал глубокий вдох — глубже, чем обычно — растягивая кожу живота под чужими пальцами. Он боялся, что это отпугнет Дина, и тот уберет свою руку, поэтому тут же попытался выровнять дыхание. Сэму было стыдно, противно, тошно, но его мнение здесь не учитывалось: им управляло проклятие. И с каждым новым прикосновением по телу пробегали приятные импульсы, заставляющие наступать на свою гордость, превращающие его в одержимого. Сэм зависел от этого; он старался не думать, что это был Дин, что это его ладонь, он просто полностью отдавался ощущениям.       Когда полубезумный взгляд Сэма с огромными зрачками, как у заядлого наркомана, встретился с его собственным, Дин замер, как олень, пойманный светом фар. Брат понял, что Дин продолжает гладить его уже намеренно. Его грудь стала вздыматься сильнее от прерывистого поверхностного дыхания, он как будто сам всем телом подавался навстречу его прикосновениям. Старший Винчестер разрывался между двумя вариантами. Тело внезапно запросило двинуться дальше, скользнуть рукой глубже под футболку, положить ладонь на грудь Сэма, где заполошно бьется его сердце. А здравый смысл кричал о неправильности этих чувств, о необходимости остановиться и прекратить. Дин не хотел этого. Но ему пришлось это сделать. Ведь это его Сэм, его мелкий брат, который сейчас проклят и не может сопротивляться чарам божка. Он не мог так. Старший Винчестер осторожно вытащил руку из-под футболки Сэма, напоследок проведя пальцами по торчащей бедренной косточке.       Сэм сглотнул, чувствуя, как пальцы Дина выскользнули из-под его ладони и спустились по бедру. Возможно, Дин не хотел этого, но движение вышло слишком интимным. Конечно же, старший решил убрать руку от греха подальше, и Сэм корил себя за оплошность — но удержаться от судорожного вздоха в тот момент было невозможно. Вместе с ладонью исчезли и опьяняющие ощущения; телом вновь овладела какая-то опустошенность. Младший поднял на Дина взгляд, исполненный тоски и безумия, будто его лишили дозы. Он хотел, чтобы брат вернул руку на место, но совесть мучила его и не позволяла сказать об этом. К тому же головная боль уже давно прошла, и Сэм лишь пытался утолить свою странную жажду прикосновений — а это означало воспользоваться своим положением для достижения очень превратных, извращенных целей. И он должен был остановиться, как Дин. Но рука сама потянулась вслед за чужой ладонью, требовательно накрыла ее вновь и потащила обратно, на сей раз чуть повыше, в область груди. Сэм снова уткнулся взглядом в стену, пытаясь задушить в себе стон облегчения.       Дин вздрогнул от нового прикосновения, чувствуя, как Сэм вновь берет его за руку. На этот раз ладонь легла на грудь брата, и он почувствовал, как часто стучит его сердце, сбиваясь с ритма. Сэму даже не нужно было смотреть на него, чтобы старший Винчестер понял, что тот дико смущен. Собственно, как и он сам.       — Сэм, — выдохнул Дин, облизывая губы и сбивчиво выдыхая. — Все еще не проходит?       Тот был горячий даже через одежду, его грудь вздымалась от тяжелого дыхания, поднимая и руку старшего. И это было странно приятное чувство, будто они с Сэмом сейчас так близки, как не бывает даже в сексе. Дин прикрыл глаза, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями и успокоить свое собственное сердцебиение.       Сэм не знал, что ему ответить. Грудь словно сдавливало от того количества приятных ощущений, которые возникали под ладонью Дина. Сердце билось так часто, что, казалось, будто оно хочет вырваться навстречу чужой руке. Кожа почти плавилась под шершавыми пальцами брата, и младший так хотел, чтобы тот проявил инициативу и погладил его снова, медленно, растягивая удовольствие. Но просить — и даже думать об этом — было дико. Даже в свои пятнадцать Сэм не был так одержим желанием физического контакта. Это все было так неважно для него — а теперь он стал заложником внутренних грехов, о которых даже не подозревал.       — Нет, — солгал он, сжимая руку Дина и продолжая глядеть в стену. Сэм не хотел, чтобы брат распознал его ложь по глазам.       Дин хрипло выдохнул после ответа брата, пытаясь справиться с собственным смущением. Он успокаивал себя тем, что они делали так и раньше, особенно в детстве, что в этом нет ничего зазорного, ведь они братья. Дин сделал глубокий вдох, как будто перед прыжком в воду, и сжал свободной рукой плечо Сэма, потянув его на себя, чтобы тот сел, оказался ближе к нему. Может, хотя бы объятья смогут привести его в порядок.       Сэм ненавидел себя за то, что он врет Дину даже в таких мелочах; тот, должно быть, сильно переживает о его состоянии здоровья, а он наглым образом пытается воспользоваться ситуацией. Младший уверял сам себя, что это ненадолго. Он подождет еще пару секунд и ему будет достаточно. Однако в какой-то момент произошло то, чего он ждал меньше всего: он ощутил, как его тянут на себя, заставляя подняться. Ладонь Дина все еще касалась его тела, но в процессе движения соскользнула вниз, и у Сэма снова перехватило дыхание.       — Дин, что ты делаешь? — с трудом спросил он, все-таки вынудив себя посмотреть в глаза брату. Наверное, на таком расстоянии он мог не только чувствовать, но и слышать, как сильно стучит сердце Сэма, и от этого захотелось провалиться под землю.       — Спасаю твою жалкую задницу, — пробурчал Дин, обнимая младшего и прижимая его к себе. Его прерывистое дыхание оседало на коже Дина так осязаемо, что вызывало мурашки, разбежавшиеся по всему телу. Брат был очень горячим на ощупь, как печка, его взгляд затягивал, не давая шанса отвести глаза и разорвать контакт. Старший Винчестер терялся в этом взгляде, его губы сами приоткрылись от нахлынувших эмоций, и Дин облизнул их, чувствуя, как на нижней губе натягивается тонкая кожа, грозясь порваться. Лицо Сэма было так близко, что Дин умирал от неловкости, но не мог отвернуться, отстраниться или наоборот податься вперед, чтобы положить подбородок на его плечо, лишь бы не смотреть в его глаза, темные и полные желания. Он не мог спутать с чем-то еще этот взгляд, слишком часто он видел эти эмоции в чужих глазах. И хоть тело Сэма все еще пылало от жара, прикосновения Дина обжигали его еще больше. Он уже с трудом сдавливал рвущийся наружу сладостный стон, но он не мог позволить брату это услышать.       Тот был слишком поглощен разглядыванием его глаз. Сэм боялся, что мимика его выдаст, что Дин как-то догадается о его лжи, поэтому недолго думая подался вперед и положил голову ему на плечо. Руки легли на широкую спину брата, спрятанную под курткой, и резкий запах кожи ударил ему в нос. Почему-то это напомнило ему детство, те редкие моменты, когда старший не брезговал показывать свою нежную сторону. Сэм усмехнулся воспоминаниям и даже немного расслабился. Он практически касался щекой щеки Дина, его волосы щекотали чужое лицо. В этот момент он почувствовал себя в безопасности, словно его обнимала его мать — хотя Дин, по большому счету, и заменял ее младшему всю жизнь.       Запах Сэма ударил в ноздри Дина, заставляя вдохнуть его еще сильнее, прикрывая глаза. Брат был так близко, как не ощущалось еще никогда при объятиях. Прикосновения Сэма вызывали дрожь, которая распространялась по всему телу, оставляя после себя негу. Старший Винчестер чувствовал, как горят его уши, и жар плавно перетекает на щеки. Волосы брата лезли в лицо, но это не вызывало раздражения, запах дешевого шампуня окутал Дина, заставляя его прикрыть глаза и вдохнуть поглубже.       — Так лучше? — хрипло поинтересовался он, стараясь скрыть свое смущение. Пальцы сами собой скользнули по горячей шее брата, поглаживая ее в успокаивающем жесте. Короткие волоски у основания шеи легко щекотали кончики пальцев, вызывая приятные ощущения. Сэм прерывисто выдохнул ему в плечо, растворяясь в этом прикосновении, стараясь не двигаться, чтобы не спугнуть момент. Голос брата прозвучал рядом с его ухом, такой полнокровный, пышущий энергией, и Сэм с удивлением обнаружил, что низ живота начинает подозрительно тянуть. Сердце снова бешено застучало, и он открыл глаза, не веря в происходящее. Да нет, это бред какой-то, ему не может быть настолько приятно. Это же совершенно безобидные объятия. Они делали так уже сотню раз. Но тело было с ним не согласно.       — Да, гораздо, — сдавленно произнес Сэм, не удержавшись от слабого стона в конце фразы. То самое место на загривке, которое облюбовал Дин, теперь походило на оголенный комок нервов, и каждое движение его ладони заставляло младшего все крепче вжиматься в плечо брата и тулиться щекой к его шее.       — Видишь, Сэмми, я же сказал, что мы что-нибудь придумаем, — успокаивающе сказал Дин, обводя большим пальцем выступающие позвонки на шее брата. Сердце младшего заполошно билось под ребрами, и эти удары отдавались в груди Дина, вызывая приятные ощущения. Старший Винчестер был так напряжен, что не мог не услышать тихий стон, сорвавшийся с губ Сэма. Чертово проклятие. Казалось, что оно действовало не только на брата, но и на него самого. Дин больше никак не мог объяснить то, что происходящее начало ему нравиться. Он сидел на кровати, обнимая своего обдолбанного младшего брата, который уже совершенно точно был возбужден — Дин чувствовал его и прекрасно понимал по реакциям чужого тела, что происходит на самом деле.       Сэм думал, что хуже уже быть не может — и тут палец Дина стал медленно кружить по торчащему позвонку, будто специально дразня и без того напряженного брата. Младшего разъедали противоречия: это заходило слишком далеко, но он не хотел останавливаться. Ему казалось, что он никогда в жизни не испытывал таких ярких ощущений, пусть это и было лишь следствием проклятия. На их долю и так выпало слишком много горя, и сейчас он словно пытался восполнить ущерб. Наверное, он этим и успокаивался, когда позволил себе полностью расслабиться и открыть свои осоловевшие глаза после очередной волны мурашек. Дин не мог этого видеть, как и того, с какой томностью Сэм прикусывал губу, когда чужие пальцы вплетались в его космы. Он боялся подать голос, потому что не хотел, чтобы его выдали возбужденные нотки; его дыхание и так стало слишком тяжелым, и Дин наверняка это заметил. В попытке хоть как-то его заглушить, Сэм стал скользить лицом по гладкой поверхности куртки, но в итоге случайно прижался губами к теплой коже на шее брата, совершенно не заметив разницы. Понял он свою оплошность лишь тогда, когда глубоко вдохнул его запах, резкий, смешанный с бюджетным одеколоном — но, наверное, это был самый родной запах для младшего Винчестера.       Дин успокаивающе гладил волосы брата, пропуская пряди между пальцами и чувствуя, как они щекочут чувствительную кожу. Это было приятно и навевало воспоминания о детстве, когда они были еще детьми и не считали такие действия чем-то зазорным. А Сэм все никак не хотел успокаиваться. Казалось, в таком положении он стал еще более беспокойным, постоянно ерзая на месте. Старший Винчестер догадывался, в чем причина, и это его одновременно и пугало, и вызывало тепло, разливающееся по всему телу. Поэтому он вздрогнул от неожиданности, когда сухие и горячие губы Сэма коснулись его шеи. Это прикосновение было, как ожог, но оно распространяло не боль, а приятную дрожь, пробежавшую от шеи вниз по спине Дина.       Сэм не понимал, почему Дин не отстраняется, почему продолжает гладить его волосы, будто для него это было что-то само собой разумеющееся. Тот, конечно, не догадывался, что младший прикрывается проклятием, чтобы просто поприжиматься — да и, наверное, никогда бы не подумал такого о Сэме — но неужели это не казалось ему диким? Неужели вечно сдержанная мужественность его брата не противилась происходящему? Им ведь было не по пять лет. Дин очень трепетно относился к своему личному пространству, и они редко бывали настолько близки.       И Сэм вдруг почувствовал, что они многое упустили. Что Дин не отстраняется потому, что ему тоже этого не хватает. Оба брошенные с детства, предоставленные сами себе, лишенные всякого понимания о любви и заботе — но при этом умудрившиеся как-то развить в себе эти чувства по отношению друг к другу. И если младший Винчестер хоть как-то мог найти себе место в этой жизни, то Дин казался ему совершенно потерянным. Прижимаясь к нему своей грудью, Сэм словно ощущал его боль за тяжелое детство и не менее тяжелую юность. Он так хотел разделить его бремя. Так хотел, чтобы хотя бы сейчас Дин почувствовал себя важным и нужным; не потому, что отец сделал из него хорошего солдата, а потому, что в итоге он все равно смог остаться самим собой.       Сэм убрал руку со спины брата и переместил ее выше, обнимая того за шею, сжимая стриженные волосы на загривке. Он позволял себе слишком много — но Дин не возмущался. Внутри все буквально кипело, а в горле пересохло, поэтому Сэм нервно облизнул губы и снова прижался ими к шее брата, на сей раз более настойчиво, уже соображая, что делая.       Дину не хотелось размыкать объятия, не хотелось отпускать брата, хотя давно пора это было сделать. Головная боль Сэма уже давно прошла, что было понятно по его дыханию, которое шевелило короткие волоски у основания шеи и щекотало кожу. Он должен был отстраниться прямо сейчас, отпустить едкий комментарий или отстегнуть плоскую шуточку, как он обычно делает, лишь бы только скрыть смущение. Дин должен был отстраниться, но не хотел. Ему это нравилось. Брат так тесно к нему прижимался, был таким горячим, огромным, но таким родным, что щемило в сердце. Старший Винчестер гладил его по волосам, перебирая гладкие пряди, не в силах остановиться. Он никогда еще так долго не позволял кому-то прижиматься к себе, секс — исключение. Наверное, для этого нужно просто искренне любить того, кто находится так близко, чтобы нарушение личного пространства не казалось таковым.       Осознание накатило на Дина вместе с новой волной жара, вызванной губами Сэма, прижавшимися к его шее, шершавыми от сбившегося дыхания, но влажными.       — Сэмми, — еле слышно выдохнул старший Винчестер, зажмуривая глаза и чувствуя, как руки брата обнимают его за шею.       Сэм практически растаял от звука своего имени, утонувшего в тихом вздохе. Он еще никогда не слышал его таким томным и жарким из уст Дина. Он мог бы поспорить, что именно таким тоном его брат шептал всякие пошлости тем девушкам, с которыми ему удавалось провести ночь, и эта мысль застала его врасплох. Младшему стало так неловко, словно он застукал Дина за каким-то постыдным занятием, но хуже всего было то, что он, вроде как, и сам в нем участвовал. И эта реакция брата была не на симпатичную блондинку, не на порно-актрису из журнала, а на него. Но даже несмотря на то, что ситуация становилась непозволительной, Сэм не хотел отпускать Дина. Он понимал, что в здравом уме вряд ли бы сделал что-то подобное — но почему-то он был даже рад тому, что проклятие позволило ему проявить хоть немного нежности. Им это было необходимо. В последнее время они оба были слишком напряжены.       — Дин… — младший оторвался от чужой шеи и потерся лбом о щеку брата; ему так хотелось прикоснуться к ней губами, но он не мог, не должен был.       Дин все еще не мог поверить сам себе. Он влюблен в своего брата — эта мысль сбивала его с толку, вызывая волну самых разных чувств. Это было так неправильно и уместно одновременно. Он всю жизнь заботился о младшем, берег его и любил за троих: за отца, за мать и за себя. А теперь эта невинная любовь переросла в нечто порочное.       Старший Винчестер только крепче обнял Сэма, гладя его затылок и чуть сжимая его волосы между пальцев. Звук собственного имени заставил его вздрогнуть. Дин боролся с желанием повернуть голову и коснуться губами лба брата. Но он оказался слишком слаб, чтобы противостоять этому. Сделав глубокий вдох, он чуть наклонил голову, поворачивая ее и касаясь губами горячей и влажной от испарины кожи.       Если бы прикосновение было чуть короче, можно было бы подумать, что Дин проверяет его лоб на наличие жара, но Сэм не был таким наивным. Секунду назад его собственные мысли тоже были далеко не невинны, и складывалось впечатление, что старший каким-то образом их прочитал. Ресницы Сэма вздрогнули, и он сам шумно выдохнул тому в шею, чувствуя слабую приятную пульсацию в области паха. Он не хотел реагировать таким образом, его это все жутко смущало; а больше всего смущало то, что Дин целовал его лоб. Сэм не помнил, когда тот в последний раз так делал, и делал ли вообще. Наверное, в детстве это все казалось не таким значимым. А теперь младший не понимал, из каких побуждений Дин проявляет так много нежности. Как ее расценивать? По-дружески? По-братски? По-… Сэм даже не мог подобрать нужного слова, потому что в контексте их с Дином отношений его бы и не существовало. Было дико неправильно даже думать о таком. Но пусть дико, пусть неправильно, а Сэму нравилось ощущать послевкусие чужих прикосновений, то обволакивающее чувство неги, которое заполняло каждый сантиметр его тела. И пока проклятие надежно держало его в своих руках, младший Винчестер не думал останавливаться. Расценив действия Дина как знак, он приподнял голову и нехотя прервал контакт. Его ладонь все еще лежала на чужой шее, поэтому он мягко притянул брата к себе и осторожно коснулся губами его щеки.       Дин чувствовал, как брат еле заметно дрожал, наверно, даже не осознавая этого, и его дрожь передавалась и самому Дину. Никогда еще невинный поцелуй в щеку не вызывал у него столько эмоций. Они вдвоем сидели на одной расправленной кровати, тесно прижимаясь друг к другу и почти целуясь. Это было так неправильно, что следовало бы остановиться. Дин внушал это себе, но это не приносило плоды. Сэма не хотелось выпускать из своих рук, и старший Винчестер убеждал себя, что он делает это лишь для того, чтобы проклятие не начало действовать снова, чтобы мелкий не корчился от боли прямо у него на глазах. Пусть лучше корчится от удовольствия. Дин судорожно выдохнул от этой мысли, жмуря глаза. Он не должен так думать, ведь это же его младший брат. Но мысли уже было не остановить. Под закрытыми веками вспыхнули образы, и старший тут же открыл глаза, чтобы не видеть всего этого. Он уставился на смятые простыни, соскользнув рукой с затылка Сэма обратно на его шею. Большой палец удобно лег за ухом брата прямо в мягком местечке у самой мочки, и Дин на автомате погладил тонкую кожу.       Щека Дина была приятной на ощупь, несмотря на шершавую щетину; она пахла каким-то алкоголем из бара, но это не отвращало. Наоборот, запах был легким и сладким, и Сэм провел нижней губой по коже, царапаясь о свежую небритость, пытаясь почувствовать вкус напитка у себя во рту. Рваное дыхание Дина звучало рядом с его ухом, и с каждым его вздохом становилось все тяжелее совладать с собой. А особенно, когда палец старшего стал поглаживать его за мочкой.       Короткий, но слишком расслабленный стон сорвался с полуоткрытых губ Сэма, и он тут же сомкнул зубы, но было уже поздно. Он старался убедить себя, что в этом не было ничего страшного. Дин ведь наверняка уже понимал, что младшему это нравится. Сложно было не понять, по тому, как он дышит и как ерзает на кровати. А раз он не пытался его остановить, значит, приятно было им обоим. Что, впрочем, не делало ситуацию менее странной. Стон младшего в тишине прозвучал слишком громко. Дин замер, по его телу прошлась волна возбуждения, такая сильная, что он вцепился пальцами второй руки в одежду Сэма, как будто ища опору. Дин бы никогда не подумал, что возбудится от простых прикосновений. Еще никогда они не чувствовались так остро, как сейчас, с Сэмом. Может, дело именно в нем? Он настолько любит брата, что даже обычные касания кажутся ему слишком интимными?       Сэм снова уткнулся носом в щеку брата и скользнул губами чуть в сторону, следуя за стойким запахом текилы. Это уже нельзя было назвать поцелуем, он просто слегка касался чужой кожи, пьянея от того эффекта, что оказывали на него прикосновения. Увлекшись, он не заметил, как замер в миллиметре от губ Дина, и его сердце пропустило удар. Он вдруг медленно отстранился и впервые за все это время заглянул брату в глаза. Он не знал, чего боялся больше — увидеть в них презрение или похоть? Оба варианта разрывали ему душу.       Но вместо этого Сэм увидел лишь теплый зеленый взгляд, подернутый усталостью. Это был его Дин, такой, каким он знал его с детства, без похоти, без презрения… просто Дин. И Сэм решился. Он слегка наклонил голову и подался вперед, глядя на губы брата из-под полуопущенных ресниц, а затем коснулся их своими, задерживая дыхание.       Действия Сэма только распаляли Дина, не оставляя других мыслей, кроме как о брате. Он чувствовал его возбуждение всем своим существом, ему даже не надо было видеть доказательства. Брат был напряжен, его сильные мышцы шеи дрожали под пальцами старшего, натянутые, как канаты. Дин гладил его за ухом, лаская чувствительную кожу, чтобы Сэм расслабился. А потом мелкий отстранился, и Дин испуганно вздрогнул. Он боялся, что Сэм пришел в себя и теперь смотрит на него с отвращением, что сейчас он оттолкнет его и уйдет, больше не желая видеть своего ненормального брата-извращенца. Старшему Винчестеру было страшно переводить взгляд, но он глубоко вздохнул, успокаивая себя, и посмотрел Сэму в глаза. В его взгляде с расширенными до предела зрачками плескалось желание. На Дина накатило постыдное облегчение, что брат не ненавидит его, а вслед за этим пришла и нежность. Как же он любит Сэма. Он не понимал, почему не осознал это раньше.       Из мыслей его вырвало прикосновение к губам. Сэм его целовал. Его тонкие обкусанные губы касались его собственных в целомудренном поцелуе, заставляя сердце заколотиться с удвоенной силой. Брат не настаивал, не напирал, просто прижимался губами, будто боясь двигаться. Дин судорожно вдохнул, крепче вцепляясь в одежду Сэма и приоткрывая рот, чувствуя вкус на губах младшего.       Происходящее казалось нереальным. Сэм думал, что он вот-вот проснется в своей постели, взъерошенный, выжатый, как лимон и неприлично довольный, а потом все утро будет чувствовать себя виноватым за такие извращенные сны. Но то, с какой силой Дин впивался пальцами в его плащ, доказывало ему обратное. Младший ощутил, как брат мягко ответил на поцелуй — и медленно выдохнул ему в губы, уже не боясь быть отвергнутым. Вкус алкоголя стал более отчетливым, и Сэм улыбнулся про себя: Дин опьянял его в буквальном смысле этого слова. Он закрыл глаза и ухватился за нижнюю губу старшего, оставляя поцелуй все таким же поверхностным. Он не мог позволить себе большее. Ему казалось, каждая секунда может быть последней, поэтому он наслаждался тем, что имел. Дин не был хорошенькой официанткой из бара или спасенной из лап монстра девушкой, он был его братом — и сам факт того, что они целовались, сидя на кровати в дешевом номере, вызывал у Сэма омерзение к самому себе. Он не мог так поступать. Даже несмотря на то, что губы Дина были такими манящими, такими сладкими… не мог. Но метка под его лопаткой была ненасытной. Сэм переместил ладонь на щеку брата, аккуратно притягивая к себе его лицо, пытаясь быть еще ближе. Их поцелуй не выглядел порочно, но в своей голове младший Винчестер будто проходил все круги ада. Он выпустил нижнюю губу Дина, открыл глаза и слегка отстранился, буквально на пару секунд, чтобы немного прийти в себя, а затем снова подался вперед и осторожно коснулся его, проверяя, готов ли тот продолжать.       Дину очень хотелось более активных действий, хотелось податься вперед и смять тонкие губы брата в настойчивом поцелуе, ворваться языком в его рот и привнести страсти. Но этот поцелуй был так нежен, что щемило в груди. Дин прикрыл глаза, в ответ осторожно прихватывая его губы своими и тоже не осмеливаясь действовать уверенней. Это был его брат. Он вообще не должен целовать его, не должен обнимать его так, не должен возбуждаться от этого. Но он не мог, это было выше его сил. Старший Винчестер так сильно любил Сэма, что оторваться от него сейчас было смерти подобно.       Ладонь Сэма обожгла его щеку, и Дин невольно прильнул к ней. Он будет гореть в аду. Причем не только из-за того, что целует сейчас своего родного младшего брата и ему это нравится, но и за то, что он пользуется положением, зная, что проклятие не даст тому прекратить это все самостоятельно. Поэтому, когда Сэм отстранился, Дин готов был принять на себя все его негодование и выслушать справедливые обвинения в совершенных им грехах. Старший Винчестер зажмурил глаза, чтобы не смотреть на брата и видеть ненависть в его взгляде. Лучше бы он уже ударил его, сказал, какой он больной. Но вместо удара Дин почувствовал новое прикосновение губ и не смог сдержать тихого стона от облегчения и удовольствия. Это было какое-то безумие.       Дрожь волной прошлась вдоль позвоночника, когда Дин практически простонал ему в рот — тихо, будто боясь показаться чересчур развязным для такого нежного момента. Сэм уже не надеялся, что брат воспримет второй раунд с таким же энтузиазмом; он ждал, что тот разорвет поцелуй, натянет на себя свою любимую маску холодности и неприступности и оставит младшего разбираться со своими неправильными чувствами в одиночку. Но Дин лишь сильнее сжимал его волосы, и Сэм не понимал, почему. На брата ведь не действовало проклятие. Неужели он отвечал ему по собственной воле?       Мысли хаотично крутились в голове, и в какой-то момент Сэм просто сдался и перестал думать, полностью отдаваясь приятным ощущениям. Сейчас его волновало только одно — Дин, что так нерешительно отзывался на ласку. Младший никогда не видел его таким. Его брат всегда был тем, кто первый бросается в омут с головой, но тут, с Сэмом, он был совсем другим. Сдержанным, осторожным. Это вызвало легкую улыбку, и Сэм мягко погладил его по щеке, не отрываясь от чужих губ. Только теперь он медленно перешел к верхней, позволяя Дину ухватиться за его нижнюю губу, практически скользя ею по его зубам. В штанах становилось значительно теснее, и младший Винчестер выпустил еще один стон, на сей раз громче и жарче, чем только усугубил свою ситуацию.       Это было невыносимо. Они осторожно целовались, легко касаясь губами друг друга, осторожно прихватывая их, как какие-то неуверенные подростки, целующиеся в первый раз. Никто из них не осмелился заходить дальше, использовать язык, скользнуть руками ниже по спине. Дин бы не посмел, не сейчас, когда разум брата замутнен проклятием.       Полный страсти стон Сэма вызвал у старшего Винчестера волну неконтролируемого удовольствия, жаром осевшую в районе паха. Было ужасно неправильно так реагировать на своего брата, они пожалеют, если не прекратят прямо сейчас.       — Сэмми… Не надо, — прошептал он, и его голос звучал так неуверенно, что непонятно было, действительно ли он хочет останавливаться.       Слова Дина точно обухом ударили по голове, резко отрезвляя Сэма. Он снова замер в нескольких миллиметрах от чужих губ — и в эту секунду они показались ему непостижимо далекими. Недоступными. Все, что было пару мгновений назад, происходило будто не с ним. Он не мог целовать брата, просто не мог. Это был не он. Он бы никогда… но вкус алкоголя на губах говорил не в его пользу.       Сэм тяжело выдохнул и опустил голову. Длинные пряди прилипли к его влажному горячему лбу.       — Дин… прости, — он сглотнул, чувствуя застрявший в горле комок вины и сожалений. — Я не контролирую себя. Я не хотел, я должен был остановиться.       Младший Винчестер закусил губу, заливаясь краской от одного только воспоминания об их поцелуе. Ладно, он был практически пьян. И Дин, судя по вкусу текилы, тоже. А чего не происходит по пьяни? Главное вовремя прекратить, и хорошо, что старший сумел это сделать. Иначе пришлось бы жалеть о чем-то более существенном.       Его ладонь все еще лежала на спине Дина, вторая же медленно сползла ему на плечо. Все движения вмиг потеряли интимный подтекст, стали более выверенными, отстраненными. Но выпускать брата из объятий не хотелось. Поэтому Сэм позволил себе еще немного наглости и вновь положил голову на воротник его куртки, заводя свою руку за шею старшего.       — Я знаю, это странно, — тихо произнес он, — но, мне кажется, мы с детства так не обнимались. И… мне этого не хватало.       Каждое слово брата было для Дина, как пощечина, они заставляли все внутри сжиматься от душевной боли. Он больной и ненормальный, и это именно он должен был остановиться раньше, когда решил обнять Сэма. Почему тот пытался брать вину на себя, было непонятно — виноват тут был один только Дин, именно он мог здраво мыслить, в отличие от брата.       — Тише, Сэмми, — шептал он, чувствуя, как сжимается его сердце.       Сэм почему-то не отстранялся, хотя давно уже должен был бежать подальше от своего ненормального брата, который внаглую воспользовался своим положением. Но младший только обнял его, как будто тоже не желая разрывать объятия. Старший Винчестер ослабил свою хватку, положив обе руки так, чтобы объятья казались максимально нейтральными.       — Это не твои желания, Сэм, — с горечью ответил Дин, чувствуя, что горло от этих слов сжало, как в тисках. — Это все проклятие этого гребаного божка. Мы замочим его и все станет, как прежде.       Но как прежде уже не станет. Для старшего уж точно. Не каждый день осознаешь, что любишь своего собственного брата, и ему с этим осознанием придется жить всю оставшуюся жизнь.       «Это не твои желания». Эта фраза эхом отдавалась у Сэма в голове, и он пытался принять ее за истину. А что, если это были именно его желания? Что, если этот бог не ошибается и не сходит с ума? Да и разве дело в боге? Сэм с детства был привязан к Дину. Они засыпали в одной комнате под их общее мерное дыхание, их одежда носила на себе запахи их обоих, и Сэм чувствовал, что они практически вросли друг в друга. Да, конечно, проклятие играло важную роль, оно заставляло младшего думать о физическом аспекте, несвойственном для их отношений… но, если это отбросить и заглянуть глубже, Сэм был уверен, что смог бы найти этому оправдание. Но он очень боялся его искать.       Дин не отталкивал его, не возмущался по поводу телячьих нежностей, и за это Сэм был ему благодарен. Он снова не удержался и погладил его по волосам, пытаясь сделать это максимально естественно. Он бы мог просидеть так до утра, мог бы уснуть в объятиях брата, и это, наверное, был бы самый крепкий и спокойный сон в его жизни. Но Сэм знал, что еще буквально пару секунд — и даже эти невинные объятия покажутся им ужасно неловкими.       — Давай, Сэмми, тебе нужно отдохнуть, — хрипло заговорил Дин, чувствуя, что его голос не слушается его.       Старший Винчестер осторожно сжал плечи Сэма, медленно отстраняя его и заставляя себя посмотреть ему в глаза. Зрачки Сэма все так же были расширены, а весь его вид кричал о том, как он возбужден. Взъерошенные длинные волосы, тяжелое дыхание, покрасневшие скулы и блестящая от пота кожа — на это невозможно было смотреть, и Дин отвел взгляд, чтобы лишний раз не искушать себя. Его руки в последний раз скользнули по плечам Сэма к груди, а потом старший убрал их полностью.       Тот почувствовал, как Дин мягко оттолкнул его, и его собственные ладони соскользнули вниз по одежде брата, по пути цепляясь за образовавшиеся складки. Дин был прав, это все пора было заканчивать. Они и так позволили себе слишком много нежности. Сэм взглянул на старшего с таким выражением лица, будто у него отобрали самое дорогое. Те несколько минут объятий и поцелуя были самым ярким и приятным впечатлением за последние годы. Стыдно признать, но такого он не испытывал даже с Джессикой.       Отдохнуть после этого все равно бы не получилось, но Сэм послушно кивнул и наконец стянул с себя жаркий плащ, бросив его прямо на пол. Вслед за ним полетела и обувь. Вспомнив, что на нем все еще тесные джинсы, младший Винчестер раздраженно вздохнул, но решил, что с ними разберется чуть позже. Ему нужно лечь и успокоиться.       — Я так и не поблагодарил тебя, — заплетающимся языком произнес Сэм, вновь посмотрев в глаза Дину. — За то, что нашел меня. Не знаю, что заставило тебя это сделать, но спасибо.       Дин с огромным волевым усилием заставил себя подняться с кровати. Делать это совсем не хотелось, хотелось как можно дольше посидеть рядом с братом, чувствуя его тепло и понимая, что с ним все в порядке, что ему больше не придется испытывать боль. Но реальность давила на него своими рамками и предрассудками.       Старший Винчестер обогнул кровать Сэма, направляясь к своей и усаживаясь на постель. Только он задумался над тем, что снять джинсы в таком взвинченном состоянии будет проблематично, как брат заговорил.       — Не надо, Сэм, это моя работа — спасать твою задницу, — Дин старался звучать естественно, насмешливо и легко, как обычно, а внутри все сжималось от напоминания, что он налажал и чуть было не убил своего брата.       Он отбросил лишнюю одежду, сразу же забираясь под одеяло. Так было проще скрывать свое возбуждение, при этом продолжая разговор. Он точно будет гореть за это в аду.       Сэм мгновенно почувствовал, как его кровать опустела, и почему-то это давило психологически. Почему-то казалось, что отсутствие Дина рядом — это неправильно. Он снова стал уязвим, будто его раздели посреди поля. Уже которую ночь подряд он хотел, чтобы его брат остался с ним и оберегал его сон, как в детстве, когда не нужно было никому ничего доказывать — но в двадцать три такую просьбу нельзя даже выдавить из себя. Сэм младший, но не маленький.       Он молча проследил за тем, как Дин устраивается в своей кровати, и хмыкнул, когда тот снова попытался перевести все в шутку. Сэм вспомнил лицо брата там, на улице, испуганное и отчаявшееся; тогда Дину было не до смеха. И сейчас тоже. Это был лишь способ держать себя на плаву.       Младший Винчестер отодвинул подушку и достал из-под нее свои штаны для сна, после чего поймал на себе чужой взгляд. Переодеваться перед Дином сейчас было крайне рискованно; тот, как назло, уставился на него, будто читая мысли. Вздохнув, Сэм упал на подушку и накрылся одеялом, принявшись стягивать с себя джинсы под ним. Это было не очень удобно, но во всяком случае Дин бы ничего не обнаружил. Он уже чувствовал, как брат мысленно смеется над его представлением, хотя длилось оно недолго. Хуже всего было то, что возбуждение не проходило, но Сэм решительно настроился терпеть. Скинув джинсы на плащ, он потянулся к ночнику на тумбочке и погасил его. Сил на то, чтобы пожелать Дину спокойной ночи, уже не было.