daisy petal

      Локи проснулся среди ночи. Снов не было, зыбкая реальность задрожала перед сонным взглядом. Ощущения неторопливо откладывают газету, чтобы вдеть изящные тонкие руки в перчатки управления и дать вновь почувствовать мир.       Жар, исходивший от тела, что лежит рядом, заставил Локи впечатать душный воздух губами в подвздошье. Ничего не услышав в ответ, Божок почти выпутался из-под одеяла, но первым делом высунул лишь кончики пальцев. Холодное молоко вокруг обожгло горячую кожу, вынудив одёрнуть руку. Во тьме блеснули желтоватые хитрые глаза. Локи, в попытках спрятать пострадавшую ладонь, натолкнуться кончиками пальцев на чужую, тонкую, такую же горячую. Он бережно подтягивает её к себе, пытаясь слепо разглядеть, выцепить во тьме отличия, особенности. Ладонь пахнет пряно, слово всё время, пока Солнце нежилось на полотне неба, Эн собирал дурманящие остротой травы. Локи ведёт губами по чуть выступающей косточке запястья, срывая глухой вздох. Божок никак не может разделить аромат на части, выловить отдельные нотки сложно. Как только он ухватывает одну юркую искру за обжигающий кончик хвоста другая тут же с силой бьёт и оставляет оглушенным. — Чем ты пахнешь? Я…я не понимаю, так много всего…- Локи шепчет чуть расстроено, тыкается лицом в раскрытую ладонь. — Мм, Ло-Ло, прислушайся, ну же, — чуть порыкивая, мягко и тихо, словно неспешная волна, омывающая бежевый берег.       Локи послушно кивает и оставляет немного мокрый поцелуй в центре ладони, на которой остался лёгкий банановый шлейф. Тонко, невесомо касается губами большого пальца. Обводит чуть выступающую кость, посасывает кончик пальца. Дышит шумно от дикого жара вокруг, закрывает глаза, чтобы уловить и принять словно сплетенные в плотные косы ароматы. Подушечка большого пальца чуть отдает кофейным зерном: Эн, кажется, перекатывал его большим и указательным, задумчиво смотрел в окно и мычал странную песню. Переход к указательному привнёс в только начатую картину чуть резкую ноту. Металлический запах у самого основания. Эн носит кольца, много колец, только ночью и в душе стряхивает их с себя. И они, эти странные изящные прутья, пахнут немного холодно, непривычно и инородно, но Локи любит как они смотрятся на тонких пальцах, как игриво переливаются камни и поблескивает золото. Потому нежно целует каждую фалангу. Средний, кажется, вобрал в себя дико пряное нечто. Словно огненный шипящий дракон мазнул невообразимо длинным языком и оставил следы колкого пороха. Локи вздрогнул, когда ощутил лёгкую остроту на губах. И вспомнил вдруг, как Эн зажимал между средним и большим пальцем парочку неизвестных семян, как растирал их в нефрите ступки, как добавлял в медную турку, словно варил сильное древнее зелье, что убьет того большого дракона. На подушечке безымянного вспыхнула ореховая нота. Пьянящая, вызывающая под веками странные цветные круги, хоть и не такая стойкая. Словно мягким бежевым порошком из этого плода Эн расставлял светлые акценты на чёрных узорах, что раскинулись на смуглой груди. Локи, с лёгким вожделением, обвёл кончиком языка палец и горячо выдохнул. У основания мизинца и ниже ощутим запах ещё не улёгшегося дыма от вчерашнего костра. Эн развёл его довольно близко к берегу, часто поправлял не сгоревшие поленья. И пару раз, не сдержавшись, водил ладонями над злыми языками огня, что оставляли страстные укусы. Локи вздрагивал, вдыхал и чувствовал, как дым забивается в лёгкие, в плечи, как дрожащим туманным приливом сшибает другие утонченные нотки. Локи тихо стонет, вцепившись в узкое запястье, и судорожно покрывает ладонь, пальцы, все выпирающие косточки влажными, смазанными поцелуями. — Сладко пахнешь…мне нравится, — Локи чуть задыхается от дурманящего воздуха, что забился в лёгкие очень плотно. Под веками пляшут причудливые дымные линии, дарующие кривоватую ухмылку. — Ло-Ло, не увлекайся… — мягкое рычание вызвало лёгкую дрожь. — Но…но это невозможно…твои руки…они такие…утонченные — губы проходятся по запястью — нежные, так сладко осели на них пряности… — подушечка указательного ненадолго оказывается во влажном плену рта. Эн с хриплым стоном отнимает зацелованную ладонь, подтягивает одеяло с Локи выше, ближе к лицу. Мерцает золотом глаз, крепко обнимает подрагивающего Божка. — Восторженный мальчик мой, будь чуть аккуратней и не усердствуй, пытаясь разобрать аромат… иначе те орехи и пыль, которой они стали, принесут в твою голову слишком тяжёлые и заманчивые грёзы.