POV Украина
Через мгновение, когда лай прекратился и я услышала, как под тяжёлыми лапами собаки скрипит снег, я почувствовала теплое дыхание возле лица и мокрый язык, который как жар от огня, обжигал мои замёрзшие щёки. Она слабо скулила, продолжая вылизывать меня, как маленького щенка. Её действия немного привели меня к чувствам. Рядом послышались голоса. Я не могла разобрать, что именно говорилось, но то, что это мужские голоса я поняла сразу. Они говорили очень обеспокоено, по крайней мене один из них — его было слышно больше всего и говорил он очень быстро и неразборчиво. Другой голос слышался реже и сдержаннее, как у настоящего дворянина, но и в нём различались нотки беспокойства. Он же и сказал что-то первому, после чего тот куда-то удалился быстрым шагом, а сам подошёл ко мне. Собака, которая продолжала ходить вокруг моего тела, вдруг остановилась. Мужчина, подошедший ко мне, взял меня за запястье, проверяя пульс. Его руки были очень тёплыми и нежными, как раньше у моей матери. На мгновение, руки исчезли, но через пару секунд мужчина бережно приподнял меня с холодного снега. Укрыв меня чем-то очень длинным, что прикрывало мои ноги, и взяв на руки, он понёс меня в неизвестном мне направлении. Было ли мне страшно? Было. Всем должно быть страшно перед неизвестным. Но, если честно, в тот момент мне было всё равно. Я была готова ко всему, лишь бы не оставаться здесь. Что было дальше, помню, как в тумане. В себя я пришла когда меня занесли в теплое помещение и положили на мягкую кровать. У меня вышло немного приоткрыть глаза. Передо мной всё плыло. Увидев силуэт мужчины, который меня положил и хотел отойти в сторону, я взяла его за рукав пиджака. Получилось это у меня не очень, потому-то руки ослабли от долгого пребывания на холоде и не хотели меня слушаться. Со временем, я отпустила его, и моя рука упала на белые простыни, а глаза, от усталости, закрывались сами собой, погрузив меня в глубокий сон.Конец POV Украина
— Господин, доктор уже прибыл. Из-за открытой настежь двери в комнату зашла полноватая женщина. Уже не молодая, если обратить внимание на морщины и небольшое количество седины, которое обременяли каштановые волосы, собранные в аккуратный пучок. Мужчина сидел на кровати, держа в руках цепочку с кольцом, которое он снял с шеи девчонки. На его лице было смятение и удивление. — Оставьте всё на меня. Я позабочусь о девочке, а вы поспешите к семье. Они уже заждались вас. Одетая в форму прислуги, женщина принесла какие-то вещи и положила их на стул. За её спиной шел тот самый врач, которого вызвали в ночь перед Новым Годом. Немного усталый из-за долгой дороги, с небольшим темным чемоданчиком и круглыми очками. Мужчина, сидевший на кровати, посмотрел на наручные часы и засобирался на выход, положив цепочку себе в карман. — Как всё уладится, жду вас, Присцилла, у меня в кабинете. Надо будет обсудить дальнейшие действия. — ответил он горничной, перед тем, как выйти. — Хорошо, мой Господин! Мужчина остановился возле дверей и напоследок посмотрел на кровать в углу комнаты, где лежала синевласку."Откуда у этого ребёнка её кольцо? И почему она так напоминает её?"
Подумал он про себя и ушел, закрыв за собой дверь.***
POV Украина
Солнечные лучи светили мне прямо в лицо. Пристав на локти и прикрывая ладонью глаза, я открыла их. Немного привыкнув к свету, я увидела где сейчас нахожусь. Это была маленькая комнатка с светлыми стенами и деревянным паркетом, поверх какого лежал незамысловатый коврик. Тут была одна кровать, на которой я сейчас спала, прикроватная тумбочка, стол и деревянный шкаф. Проверив свою шею, я не обнаружила своей цепочки. На мне её не было. Я запаниковала. Для меня эта вещь была единственным, что осталось от моей матери! Я, в надежне, взглянула на комнату ещё раз — может, оно где-то просто лежит? Но нет, его не где не было. Но что больше меня тревожит, это что я здесь делаю и кто мог снял его с меня? Слететь само оно не могло — слишком сложный замок. Я не понимала, почему я здесь и где я в общем нахожусь. Но вспомнив, что было перед тем, как я потеряла сознание, на меня напала лёгкая паника. Я резко встала с кровати. Не надо было это делать. От моих действий у меня закружилась голова и потемнело в глазах. Пытаясь не упасть, я ухватилась за первое, что попалось мне под руку. Это оказалась тумбочка, на которой стояла пустая ваза, которую я сразу и не заметила. Тумбочка, не выдержав моего веса, полетела вниз, а в месте и с ней и фарфоровое изделие. Шуму было достаточно, чтобы из комнаты по соседству послышались быстрые шаги и через пару секунд открылась дверь. Немного отойдя от шока, я посмотрела в ту сторону, где в проёме стояла женщина, а за ней несколько горничных. Я не на шутку испугалась такого количества незнакомых мне лиц. Снова встав на ноги, — голова уже не гудела, — я попятилась к кровати. В комнату зашла та самая женщина, которая стояла в дверях, чем-то мне напоминающая тётушку Марго . Быстрым шагом она направилась ко мне, заговорив со мной на незнакомом мне языке. Я уже слышала подобную речь от тех мужчин, которые проверяли вагоны поезда — немного грубая, резкая и когда они что либо говорят, выходит это очень быстро. И тут мне пришло осознание. Я не просто далеко от родного городка и от приюта, а, скорее всего, нахожусь даже не в *графстве Ивановых. От этой догадки аж мороз пробежал по коже. Если это и правда так, куда же я попала? Как далеко меня занесло? Тем временем женщина осмотрела мои ноги и руки, если у меня какие либо раны. Всё таки, осколки от вазы лежали неподалёку от того места, где я упала. Никаких повреждений не нашлось и она облегчённо вздохнула и, посмотрев на меня, продолжила бессмысленный, как на меня, разговор. — Простите, я вас не понимаю! Я решила попытать удачи и сказать что либо на русском; на украинском даже не надеялась, потому что после того, как часть украинских земель перешли под власть Ивановых, мой родной язык начал исчезать и только те немногие, что ещё помнят его и остались в живых, продолжают ему учить своих детей. Я подумала, что хотя бы кто-то, услышав мою речь, поймёт меня. Но этого так и не произошло. Женщина, севшая рядом, перестала говорить, а те, кто стояли возле дверей переглянулись между собой. Какое-то время, забыв про меня, женщины беседовали. По их лицам было видно, что они поражены и растеряны одновременно. Думаю, для них моя речь была незнакома также, как их мне. — Клара! Я аж от неожиданности подскочила на месте. Старшая подозвала к себе невысокую девушку, которая стояла позади всей прислуги, возле самого выхода. Я даже не заметила её. Смущенная, она подошла ближе. Теперь, я могла её рассмотреть. Она была очень красива: светловолосая, с карими глазами и смуглой кожей; выглядела молодо, если сравнить с присутствующими в этой комнате — где-то в районе шестнадцати или восемнадцати лет; одетая, как и все, в форму прислуги. Главная горничная, как я позднее поняла по её темпераменту и поведению, показала остальным, чтобы они покинуть комнату и оставили их одних. Дальше надо было видеть, как они питались со мной общаться и как я пыталась их понять. А это было сложно. Не зная языка друг друга, приходилось придумывать новые способы общения. Женщины решили попробовать. Темноволосая, указав на себя пальцем, произнесла: — Меня...зовут...Присцилла — специально проговаривая каждое слово медленно и чётко, чтобы до меня мог дойти смысл её слов. — Присцилла Молодая девушка, заметив суровый взгляд старшей, повторила её действие. — Клара! — сказала она"Они говорили, как их зовут"
Догадалась я, когда услышала имя последней. Имя было знакомо мне из одной скороговорки, которой когда-то меня научил брат. Он очень их любил. — А как зовут тебя? — также медленно сказала Присцилла, указывая своим пальцем на меня."Понятно, они пытаются узнать моё имя"
— Украина! — ответила я Женщины радостно вздохнули. Идея с использованием движений и мимики была беспроигрышная. У меня забурчало в животе. Присцилла и Клара это услышали. — Иди принеси чего-то поесть бедолаге. Я сейчас должна наведаться к господину, потому прошу тебя, пока меня не будет, позаботься о девочке. Не хочется, чтобы она себе ещё чего не сломала. Кожа да кости. — сказала женщина Девушка засуетилась и вышла за дверь. Через какое-то время и Присцилла засобиралась на выход, перед тем дав мне большой свёрток. Когда она вышла, я решила раскрыть его. Кроме своего размера, он был ещё и тяжёлым. Внутри я обнаружила тёплое платье, белые гольфы, пару черных туфель и другие мелочи. Сказать, что я была шокирована, не сказать ничего. Присцилла отдала его мне с такой заботливой улыбкой. Я и не могла подумать, что мне просто отдадут эти вещи, без каких либо разговоров. Они толком меня не знают и я ничего не успела сделала, чтобы получить всё это. Я сдерживалась с последних сил, но эмоции взяли верх и на мои глазах наступили слёзы. Слёзы радости и горя, за потеряное кольцо, катились с моих щёк словно водопадом. Я присела на корточки, в попытке обуздать эмоции к прежнему руслу, но это не приносило никакого результата. Облокотив голову на кровать, где лежали те самые вещи, я проревела с минут пять. Позже послышался скрип дверной ручки. Я убрала свои ладони от заплаканного лица и посмотрела в ту сторону, откуда отходил звук. Это была Клара. Увидев меня в таком состоянии, она чуть не выронила поднос с едой, который несла. Растерянная, она замерла возле двери. Я поняла, что испугала её своим поведением и решила взять инициативу. Вытер слёзы с глаза, я улыбнулась ей, пытаясь сказать, что теперь всё хорошо. Клара расслабилась и решила подойти ближе. Подав мне поднос с тёплым супом и хлебом, она взглянула на одежду, лежащую на кровати. В её взгляде читалось удивление. Я взяла ложку, но руки так дрожали, что она упала назад на поднос. Шум вернул горничную, витающую в своих мыслях, и заставил обратить внимание на меня. Мне стало как-то стыдно, что не могу ничего удержать в своих руках. Попытка снова взять ложку закончилась тем же — руки дрожали, как осенние листья на ветру. Клара, увидев мою беспомощность, взялась тарелку с супом в свои руки и начала меня кормить. Выглядело это как-то по детски, но я решила не препираться. В своих руках я держала кусочек хлеба, временами откусывая понемногу. После еды, Клара помогла мне переодеться и позаботилась о моих волосах. Когда она достала из тумбочки небольшие ножницы, я запротестовала, став из-за стула, прикрывая свои волосы руками. Она успокоила меня, показав на своём хвосте, что всего лишь подровняет их. Они и правда были не ровными — то в приюте заботиться об аккуратности. Сев на место, девушка начала стрижку. Если честно, я начала доверять Кларе, потому что с её стороны видела только сочувствие и понимание. Она не хотела сделать мне ничего плохого. Покоя мне не давал только один вопрос, засевший в моей голове: что будет дальше и что мне делать теперь. Я осталась одна, в незнакомой месте и не зная местного языка. Радует только, что мир не без добрых людей. По хорошему, я должна отблагодарить их за заботу. Интересно, тот мужчина, который меня нёс, кто он? Со временем надо будет и его поблагодарить за спасение. Надеюсь, он находится где-то здесь, в этом доме.Конец POV Украина
***
Послышался стук в дверь. — Войдите! — ответил аловолосый Дверь в кабинет открылась и в комнату зашла Присцилла. Она вела себя сдержано, но скрыть её неописуемую радость было просто невозможно. Мужчина, прервал взгляд с бумаг, которые только что читал, на женщину, увидел это. — Вижу, у вас хорошие новости, если вы пришли такой счастливой. — Так точно, господин! — ответила Присцилла, и, не дав мужчине ничего сказать, продолжила: — Та девочка, которую вы нашли пару дней назад, уже проснулась и вполне здорово себя чувствует, хотя по ней видно, что не помешает ещё тщательного ухода. Её бы откормить немного, такая худенькая... — Я очень рад, что с ней всё хорошо! Рядом с голубоглазым стоял его подчинённый, который облегчённо вздохнул. Высокий, светловолосый, с серо-голубыми глазами и бледной кожей. Одетый в черную форму, похожую на военную, он сел в кресло недалеко от себя. — Ты так за звание не волновался, как за этого ребенка, Генрих. Готовишься отцом стать? — с ноткой сарказма, сказал господин. Мужчина аж немного покраснел. — А это не ваше дело, господин! — немного грубо ответил мужчина, покраснев от таких слов, но не дожидаясь ответа, продолжил: — Как будто вы не волновались за здоровье девчонки. Вы последние дни каждую проходящую служанку спрашивали, есть ли какие либо новости насчёт неё. Мужчины хорошо знали один другого. Как никак, двенадцать лет службы научили Генриха различать малейшие изменения в поведении его господина. Да и его, господин мог прочитать как открытую книгу — всё на лице написано. Мужчина закрыл глаза на поведение его напарника, ведь он говорит правду. Хоть господин и казался нелюдимым, был вежлив и заботлив со своими подчинёнными, и не только с ними. Этим он и выделялся от других вельмож. — Но есть одна проблемка, сир! — решила обратить на себя внимание горничная — Какая же? — Мы не можем с ней разговаривать, потому-что она не понимает нашего языка. В комнате стало очень тихо. Мужчины между собой переглянулись. Присцилла продолжила: — Мы попытались поговорить с ней жестами, но разузнали только имя. — И как же её зовут? — спросил Генрих — Украина. — ответила женщина, и продолжила: — Я оставила её на Клару. Думаю ничего существенного не случится. — Так, что вы решили делать дальше, господин? — спросил Генрих, ожидая от мужчины ответа. Тот не спешил отвечать. В комнате стало так тихо, что слышалось тиканье часов и пение птиц за окном. — Она не знает языка, куда она сможет податься, если мы отпустим её? Она, наверное, это тоже понимает. Лучшим решением для неё будет остаться здесь, а дальше посмотрим. Выучив немецкий у неё будет выбор: остаться или уйти. — сказал после долгого молчания, мужчина. — И то верно! — согласился Генрих — Тогда решено! Присцилла, я надеюсь, вам не будет в тягость присматривать за девочкой. — сказал мужчина, встав из-за стола. Он был невысокого роста, точно на голову меньше Генриха. Его голубые глаза посмотрели на женщину, которая уже не скрывала своего восторга. Он подошёл к шкафу и взял несколько книг, которые ему понадобились, и вернулся к столу. — Конечно, ваша светлость! — Тогда вы свободны. — Хорошо, господин Рейх! Женщина развернулась и ушла. В кабинете снова стало тихо, как да прихода горничной. — Ты точно не хочешь мне ничего сказать? — спросил Генрих, подавая чашку с чаем немцу. — Всё, что я хотел сказать, уже сказано. — ответил Рейх не отрываясь от бумаг. Но снова посмотрев на мужчину, со смешком, ответил: — Хотя, если честно, хотел тебя попросить пойти посидеть с Японией. Она очень хотела, чтобы я пришёл, но ты же видишь, к у меня много работы. По Генриху было видно, как он не хотел этого и как он сейчас ненавидел своего господина за то, что просто не может отказаться от такой, на первый взгляд, "лёгкой" просьбы. — Да чёрт тебя дери, Рейх! — сказал он, направившись к выходу. Генрих ушел, оставив Рейха одного со своими мыслями. Положив локти на стол и сплёв пальцы между собой, он прикрыл свои глаза.'' Боже, как же она похожа не тебя ''