***
Бэкхён паркуется снаружи у ворот Дома смирения, не заезжая во двор, и несколько мгновений ждёт, пока всё утихнет. - Воспитатель Ан знает, что мы приедем? – интересуется Джунмён, пока кутается в куртку и прячется за кепкой и очками. - Знает, конечно, - Бэкхён кивает. – А иначе, поверь, такой сюрприз вряд ли бы пришёлся ему по душе, - Бэкхён многозначительно вскидывает брови. – Он любит тебя, но переживает о тебе ещё больше. Джунмён ничего не отвечает, только неопределённо пожимает плечами и ждёт, пока Бэкхён выберется из машины, осмотрится по сторонам, и махнёт, что можно. Несколько десятков шагов от ворот до Дома смирения преодолевается если не бегом, то быстрым шагом, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Во дворе припаркованным Джунмён замечает Фольксваген Минкю со знакомыми номерами и хмыкает. - Согласен, машина совершенно безвкусная, - замечая это, подтверждает Бэкхён. – Но Джонину, видно, фиолетово, пусть хоть на велике ездит. Бэкхён улыбчиво переглядывается с лучшим другом, и они сдерживают смешки уже у самого порога, где встречает старший воспитатель. Без каких-либо слов запирает за ними дверь и ведёт скорее в свой кабинет и только там, закрывая за ними двери на защёлку и опуская роллеты окон, выдыхает с облегчением. - Воспитатель Ан, - Джунмён прячет снятые тёмные очки в карман куртки шагает поближе, чтобы скорее обнять. - Безумное создание, - сетует Ан Джихёк, но обнимает за плечи совсем крепко. – Не для того я спасал тебя из той сливной канавы пару десятков лет назад, чтобы ты подвергал себя такой опасности сейчас. Ну чего тебе не сидится в безопасности дома? - Знаю, что не для того, - соглашается Джунмён, отстраняясь от его плеча и по очереди обнимая Минхо и Шина, а ещё Сэхуна, который тоже здесь. – Но по-другому никак. - Хозяин знает, что ты здесь? – интересуется воспитатель, усаживаясь в своё большое кресло у стола. - Пока нет, но узнает. Только проблема в том, воспитатель Ан, что меня сдали, - Джунмён вздыхает. – Это лишь вопрос времени, когда за мной придут. - Ты… - воспитатель окидывает коротким взглядом присутствующих здесь Вверенных. – Знаешь, кто это сделал? - Сдал меня? – уточняет Джунмён. - Нет, - отрицательно качает головой. – Пытаюсь понять, кому я успел так насолить. - Как Хозяин? – меняя тему, интересуется воспитатель Ан. - Сложно сказать, - просто отзывается Джунмён. – Он никак, - уточняет. – Делает вид, что в порядке, но я же вижу. Ничего не может, ничего не хочет. Разбит и подавлен. И ещё слаб после операции, но сын своего отца – не ведёт и бровью. Копит внутри себя. - А врачи что говорят? - решает уточнить Минхо. - Говорят, Мин, что он должен набраться сил и только тогда можно будет приступать к реабилитации, - отвечает Джунмён. - Если тебе придётся уехать… - подаёт голос Шин. - Я не знаю, что будет, если мне придётся уехать, - перебивает Джунмён. – Не понимаю, как он вообще сумеет встать на ноги. - А Минкю… - пытается подсказать Шин. - Минкю и помощь в одном предложении – это нонсенс, - вновь перебивает Джунмён. - Мён, ты сам позволил ему быть рядом с Джонином, - Минхо разводит руками. - Быть Вверенным? – переспрашивает Джунмён. – Видимо он плохо слушал воспитателей и учителей на уроках, когда те объясняли, что это значит – им быть. - Мён-а, тогда научи его, - предлагает Шин. – Научи. Расскажи, что и как он должен делать, чтобы максимально помогать Хозяину, тем более сейчас, когда он в такой ситуации. Как Вверенный, он… - Не он должен быть рядом с Джонином сейчас, - Джунмён отрицательно качает головой. – Это не его Хозяин. Он, в первую очередь, мой любимый человек, мой мужчина, и позволить кому-то… - Джунмён глотает слово. – Быть рядом в то время, когда там должен быть я… - Хён, но ведь такие обстоятельства, - подаёт, наконец, голос Сэхун. – Лучше ведь так, чем никак, правда? – окидывает он взглядом всех своих присутствующих хёнов. – Если тебя поймают за нарушение собственного правила, ты сам знаешь, что будет, хён, - Сэхун вздыхает. – Тогда ты точно Хозяину ничем не поможешь. - Сэ прав, - согласно кивает Бэкхён. – Мёртвым ты точно не поможешь. Как раз наоборот – Джонин уж явно тогда не то, что на ноги вставать, он и жить-то не захочет. - Я не понимаю, кто мог меня сдать и зачем, - Джунмён выдыхает устало и поднимается с тахты на ноги, расхаживая по кабинету старшего воспитателя. – Кому это надо? – разводит он руками, окидывая лица друзей взглядом. – Какой бы нормальный человек стал так делать, зная, что я приехал не просто так, не соскучившись, а потому что нужен ему. - Тот, кто тебе завидует, хён, - вырывается вдруг у Сэхуна, и он тут же закрывает губы ладонями. Джунмён замечает недовольные взгляды всех присутствующих, устремлённые на него. Бэкхён устало трёт переносицу. - Вы что-то знаете? – зовёт он, вновь глядя на каждого по очереди. – Знаете, кто меня сдал? – хмыкает он. – И молчите? - Молчим для твоего же блага, - отзывается старший воспитатель. – Сейчас это неважно. - Неважно? – Джунмён задыхается в возмущении. – Я приехал, наплевав на собственную безопасность, чтобы помочь своему Хозяину, а… - Джунмён-а, он больше не твой Хозяин, - мягко исправляет старший воспитатель. - Как я его называю – неважно, - Джунмён отрицательно качает головой. – Я здесь, чтобы помочь ему, чтобы быть рядом, когда нужен, а кто-то просто свёл на нет все мои попытки и усилия. Только из-за какой-то дурацкой зависти. И это, по-вашему, неважно? - Ты всё равно уже ничего не сделаешь, - Шин разводит руками. – Не заставишь его взять свои слова обратно, потому что всему дому мафии уже известно, что ты здесь, в стране, в Сеуле. - Как вы узнали? – Джунмён вздыхает, плюхаясь на тахту рядом с Бэкхёном. – Как узнали, кто это был? - Хозяин рассказал, - отзывается Минхо. – Сказал, что всем уже известно от конкретного человека. - Кто он? – Джунмён снова закипает. – Кто он? Кто меня сдал? В кабинете виснет тишина. - Хён, ты и сам знаешь, - подаёт голос Сэхун. - Сэ! – грозно предупреждает его Бэкхён, но Сэхун только отрицательно качает головой, когда Джунмён устремляет на него взгляд. - Хён, он имеет право знать. Это касается непосредственно его, - объясняет он Бэкхёну. – Это Минкю. Вновь виснет затяжная пауза. Джунмён, кажется, не дышит, отсчитывая мгновенья назад, следом бросая короткий боковой взгляд на рядом сидящего Бэкхёна, ладони которого сложены на коленях. Пользуясь его позой, Джунмён молча тянется к нему, выхватывая пистолет из кобуры под его рукой, тут же снимая с предохранителя, и устремляется прочь из кабинета. - Мён! На ходу снимая кепку и капюшон, куртку оставляя где-то на одной из лавок в коридоре, Джунмён двигает прямиком в столовую, где ребята общаются и занимаются вне времени приёма пищи. Воспитанники, узнавая его в коридоре по пути в столовую, охают и начинают шептаться, но Джунмён больше не прячется. А зачем, если все всё равно знают о нём? Входя в столовую, Джунмён двигает через ряды, находя взглядом объект своей неприязни ещё с порога и, предварительно спрятав пистолет за пояс, бесцеремонно хватает Минкю за шкирку, буквально сдёргивая с лавки, да выводит за собой за задний двор. Бэкхён, что поспевает следом, запирает за ними двери на задний двор, где уже и Минхо с Шином, и задёргивает высокие занавески, чтобы столпившееся у двери с другой стороны мальчишки не видели лишнего. - Какого чёрта? – Джунмён разжимает ладонь, толкая Минкю на короткий газон заднего двора, и тот падает на колени, вскидывая испуганный и поражённый взгляд. – Маленькая дрянь, - Джунмён закидывает голову назад, глубоко дыша, стараясь немного успокоиться, чтобы и правда не пристрелить мальчишку к чёртовой матери прямо тут. – Я дал тебе всё, чего ты хотел, - Джунмён устремляет на него взгляд. – Я позволил тебе стать Вверенным, не просто Вверенным, а примерять национальный чин. Я отдал тебе мою жизнь и самого дорого, кто в ней был. Доверил тебе. Чтобы в итоге ты так поступил? - Вы больше не можете так со мной разговаривать, - выдыхает после паузы Минкю. – Я – национальный Вверенный… Джунмён рвётся к нему навстречу, хорошенько замахиваясь, но Бэкхён ловит за плечи, не позволяя, забирая пистолет из-за его пояса. - Если ты ещё раз посмеешь сделать наперекор, не так, как тебе говорят, клянусь, пистолет мне не понадобится. - Это теперь мой дом, - отзывается Минкю. – Несмотря на то, что вы говорили, - Минкю поднимается, понимая, что Бэкхён держит довольно сильно и больше ему, скорее всего, ничего не угрожает. Джунмён отрицательно качает головой, глядя совсем разочаровано. Бэкхён шагает прочь, выпуская его из своих рук. - Он дал тебе то, чего ты даже не заслуживал, - кривится Джунмён, глядя на самодовольное лицо Минкю. - Ты купался в роскоши, делал, что твоей душе угодно, тратил деньги налево и направо, чтобы в итоге сдать меня? Единственного человека, способного поднять его на ноги? Ты хотя бы палец о палец ударил, чтобы как-то ему помочь? Хотя бы сделал вид? - Минкю молчит, Джунмён усмехается совсем горько. - Минкю-я, - Джунмён вздыхает, успокаиваясь окончательно. – Воспитателей стоило слушать внимательно, когда они объясняли, что Вверенный – не красивый аксессуар, а в первую очередь помощь, которую ты не оказал, когда она понадобилась. - Я не… - Минкю фыркает, но Джунмён перебивает. - Что ты не? Мы договаривались, когда я позволил тебе стать Вверенным, что у тебя будет всё, но ты не будешь мешать ему делать свою работу, ты не будешь претендовать на него в какой-либо другой роли, кроме как в роли Хозяина, потому что пока я есть, это всё равно было бы бессмысленно. Ты должен был не вмешиваться туда, куда тебя не просят, и в чём ты не разбираешься. Ты должен был просто носить свой чин красиво и делать лишь то, чего от тебя требуют. А вышло как? – Джунмён хмыкает, но, опять-таки, с горечью. – Почему ты ничего не сделал, когда начальник охраны попросил тебя о помощи? Почему, даже растерявшись и не зная, что делать, ты просто не спросил ни у кого? Почему просто проигнорировал? Почему сам ни разу не предложил помочь? Почему, чёрт подери, ты не додумался позвонить мне и спросить, что тебе делать? – Джунмён снова закипает. - Ты себя Вверенным после этого считаешь? Вновь виснет пауза, теперь уже затяжная. - Прочь с глаз моих, - Джунмён выдыхает устало, отворачиваясь, а Минкю исчезает. Бэкхён глядит на него несколько мгновений, ожидая, пока они останутся на заднем дворе одни, и обнимает за плечи следом, прижимая к себе, наглаживая одной рукой по волосам, чтобы немного успокоить. Джунмён прячет нос на его плече и прикрывает глаза – родное, знакомое тепло приводит его в чувство.***
- Доброе утро. Джунмён переворачивается на другой бок, утыкаясь носом в соседнюю подушку и на несколько мгновений затихает, пытаясь надышаться. Следом тянется ладонь влево, чтобы найти ладонь Джонина, но вместо этого находит пустоту. От этого спешно просыпается, мигом садится и удивлённо оглядывает спальню, понимая, что та пуста. И если раньше бы это ни капли его не удивило, то теперь вводит в ступор, более того – даже прилично пугает. Спешно выбираясь из постели, Джунмён наспех кое-как влезает в рукава своего ханбока, мечется по комнате и спускается затем вниз, двигая на голоса в кабинете. И Хозяин находится там. Вместе с Бонмином, последний помогает ему одеваться. - Что происходит? – Джунмён входит, закрывая за собой дверь, прижимаясь к ней лопатками, словно преграждая дорогу и не отпуская. - Я еду в Центральный. Ответ Джонина простой и короткий. Он благодарно кивает Бонмину и берётся застёгивать пуговки рубашки на своей груди. - Как? – Джунмён охает. - Зачем? - Отвоёвывать тебя. Опять так же просто, без каких-либо сомнений или даже эмоций в голосе, словно это само собою разумеющееся. Джунмён выдыхает устало и плюхается на пол, на попу, как стоял, устилая пол вокруг себя волнами шёлка, словно белоснежное облако. - Не сиди на полу, ты простудишься, - зовёт Джонин, замечая его реакцию. Джунмён отрицательно качает головой и закрывая лицо ладонями, не роняя больше ни слова. - Вверенный! – Бонмин взволнованно наклоняется над им, касаясь плеча, и следом подаёт руку, чтобы помочь подняться, но Джунмён вытирает рукавом мокрые глаза. - Оставь нас. Бонмин коротко кланяется да исчезает за дверью. Джунмён снова скрывает лицо в ладонях. Несколько мгновений сбито дышит, следом вскидывает взгляд на Джонина напротив, который вздыхает, подпирая щёку кулаком. - Джонин-а… - Любимый, - так же отзывается Джонин, фокусируя на нём взгляд. – Любимый, – повторяет. – Мы справимся. Мы попытаемся справиться с этим, - уточняет он. – Если ты останешься. Если рядом со мной ты снова будешь в безопасности. По интонации понятно, Джонин на эту тему говорить больше не намерен. Джунмён остаётся сидеть на полу, растерянно оглядывая кабинет. Бонмин забирает Хозяина, и они уезжают. Джунмён весь день не находит себе места. Мается по кабинету, несколько часов сидит на заднем дворе, на качелях, не сводя взгляда с телефона. Перезванивается с Бэкхёном, который информирует, что совещание ещё идёт. Чанёль вместе с другими Хозяевами Совета всё ещё внутри. Бонмин внутри, с Хозяином в конференц-зале, и Бэкхёну о положении дел по телефону докладывает его начальник охраны, который ожидает в коридоре. Охранники несколько раз находят его, чтобы спросить, как идут дела, но Джунмёну нечего им ответить. Пальцы мелко дрожат. На языке горечь и ни капли страха. Плевать, что они решат касательно его. В груди жутко ноет от того, как именно он чувствует себя там. Сильный, не терпящий жалости в свой адрес ни в каком из проявлений на деле оказывается по сути настолько слабым и беззащитным, что от одной мысли о том, что сейчас творится у него внутри, Джунмёну становится дурно. Дурно, потому что если завтра его ликвидируют или вышлют, разбираться с ураганом в своей груди он останется один. И это волнует Джунмёна более всего – он. За окном начинает темнеть. Джунмён бросает короткий взгляд на фонарь за окном и устало выдыхает, складывая руки на стол, а на них голову. Горит торшер у стола, окрашивая тёмное дерево кабинета в оттенки золота. Джунмён зевает и погружается в тревожную дрёму, снедаемый мыслями за весь прошедший день совсем сильно. Но за считанные минуты успевает заснуть довольно глубоко, а потому не сразу замечает прикосновения к своему плечу. Джунмён вздрагивает, просыпается, распахивая глаза, и узнаёт начальника охраны рядом. - Бонмин! – охает, тут же окончательно приходя в себя, поднимаясь со стола. – Что? Как он? - Он спит, Вверенный, - Бонмин мягко улыбается. – Уснул ещё в машине. Мы с охраной принесли его. Я вколол ему обезболивающее, он устал жутко. Отдыхает. Не голодный. - Джунмён невпопад кивает, выслушав. – Вверенный, вы можете остаться до полного выздоровления Хозяина. Совет так проголосовал. Вас возобновили во всех правах. Джунмён выслушивает, несколько мгновений осознаёт, следом выдыхает с облегчением и утыкается лбом стоящему рядом Бонмину в плечо. Начальник охраны добродушно улыбается, похлопывая по спине. - Пойдёмте, поужинаем вместе и пойдёте беречь его сон. Бонмин отступает в сторону, подавая руку, чтобы помочь подняться. - Бонмин-а, - Джунмён принимает протянутую руку, сжимая ту. - Ммм? – начальник охраны устремляет на него взгляд. - Спасибо, что ты есть.***
После ужина Бонмин ещё довольно бодрый, а потому остаётся в кухне поработать со своими отчётами безопасности. Джунмён желает ему доброй ночи и двигает наверх, мысленно уже забравшись под тёплый бок. Джунмён поднимается наверх, чтобы взглянуть, наконец, на спящего Хозяина, когда замирает у лестницы. Сзади, со стороны террасы доносятся какие-то подозрительные звуки и прислушиваясь, Джунмён понимает, что это рыдания. Он разворачивается на пятках и двигает на звук, обнаруживая на диванчике террасы горько плачущего совсем по-детски Минкю. Вздыхая, Джунмён усаживается рядом в удобную позу и несколько мгновений смотрит на подрагивающие плечи. - Минкю, - зовёт по имени. – Посмотри на меня, - просит, но мальчишка отрицательно качает головой и отворачивается окончательно. - Мне жаль, что всё так получилось, - зовёт он, вновь нарушая тишину. – Это моя вина. Я не должен был позволять всему это произойти. Не должен был позволять тебе привязаться к нему, не должен был предлагать тебе стать моей заменой. Прости. Минкю утирает нос и глаза ладонью, но всё ещё продолжает лить слёзы, наконец, устремляя на Джунмёна взгляд. - Минкю, я ведь десятки раз рассказывал вам эту историю, - Джунмён в очередной раз вздыхает, хлопая мальчишку по коленке. – О том, как мне самому было 21, и как я нарушил с дюжину правил на Смотринах и помог этим Хозяину найти меня. А потом втрескался в него по самые уши. - Рассказывали, - Минкю кивает. - Но это мой человек, пойми, - пытается заглянуть мальчишке в глаза. – Мой. И ты так же должен найти своего человека, а не цепляться за чужого. Потому что, пытаясь отбирать чужое, ты не будешь на своём месте, ты не будешь счастлив. - Я это понимаю, - Минкю сквозь слёзы кивает. - С тебя сняли национальный чин, - подытоживает Джунмён, и мальчишка снова всхлипывает. – Меня восстановили в правах. Я буду с Хозяином, пока он окончательно не встанет на ноги. - А потом? – Минкю снова переводит на него взгляд. - Ты хочешь снова стать его Вверенным после? – Джунмён удивляется. - Нет, я хочу ничего не знать о вас обоих, - очередной всхлип. - А после у него больше не будет Вверенного. Он исчерпал все свои возможности, и так нарушил довольно правил, - объясняет Джунмён. – А ты вернёшься в Дом смирения. Так, словно твоего Хозяина больше нет и тебя вернули с целью, чтобы ты снова мог быть выбран во Вверенные. Чтобы ты своего человека нашёл, наконец. Или он тебя. И какой бы Хозяин после тебя не выбрал, ты не лишишься ни статуса, ни уважения, ни достатка. - Мальчишки будут смеяться надо мной, - Минкю вздыхает, вновь утирая нос ладонью. - Хочешь, я посодействую, чтобы тебя перевели в другой Дом смирения? – предлагает Джунмён. - И вы бы сделали это для меня? – Минкю удивлён, но при этом хмурится. – После того, что я…сделал? - Да, у меня достаточно причин для злости. Сначала ты пытался увести моего мужчину, затем не оказал помощи, когда она нужна была и в итоге сдал меня, - Джунмён горько улыбается. – Но всё это останется позади, в тех двух годах, которые и тебе нужно забыть. И кто бы не спросил, я буду говорить, что пока меня не было, ты гордо стоял возле Хозяина и выполнял свои обязанности так, как подобает национальному Вверенному, - Джунмён кивает уверенно, глядя в чужие глаза напротив. – Так перевести? – уточняет. - Нет, - Минкю отрицательно качает головой. – Я не хочу к чужим воспитанникам. - А друзья у тебя в твоём Доме смирения есть? - Есть, - Минкю вновь кивает. - Завтра спокойно встанешь и соберёшь вещи. Не спеша. Потом придёшь к Бонмину в дом охраны и скажешь, что готов. Он отвезёт тебя в Дом смирения. - Хорошо, я понял. Джунмён удовлетворённо кивает в ответ, следом зевает. - Поздно уже. Доброй ночи. - Доброй ночи.***
В спальне едва-едва горит ночник. Джунмён, заканчивая со всеми водными процедурами совсем спешно, достаёт из-под спящего одеяло и забирается в тёплый кокон к нему поближе. Обхватывает поперёк спины за талию и прижимается носом между лопаток. Так, полубоком, фактически на животе, ему спать наиболее комфортно. Джунмён ласково целует несколько раз в шею, следом прижимаясь к горячей коже носом, и закрывает глаза. Джонин переворачивается на другой бок уже мгновенье спустя. Упираясь ладонями в кровать, отталкивается от неё, ложась на спину, и раскрывает руки, приглашая. Джунмён спешно мостится на его груди, довольный, и прячется в его руках, окончательно засыпая.***
- О Боже! – Джунмён то ли вздыхает, то ли охает, обнаруживая рядом на подушке любимый источник тепла и трётся носом о сильное плечо, закидывая следом на Джонина ногу, прижимаясь крепче. – Можно я останусь в постели на весь день? – сонно интересуется он, довольно улыбаясь, когда Джонин, обнимая одной рукой за плечи, ерошит его волосы, целуя в лоб. - Можно, - отзывается он. Джунмён вскидывает на него взгляд и тянется за поцелуем, чувствуя, как горячие ладони сильнее обхватывают за талию. Оставляя на любимых губах несколько коротких поцелуев, Джунмён отстраняется и улыбается совсем широко и лучезарно. Джонин накрывает его щёку ладонью, наглаживая, так же расслабленно улыбаясь в ответ. Сильные руки вдруг сжимаются на его талии совсем крепко и Джонин буквально притягивает его к себе так, что их лица оказывается на подушке напротив, и следом затягивает в поцелуй уже более глубокий и долгий. Обнимая одной рукой за талию, другой сбегает от коленки по бедру, пользуясь тем, что Джунмён закинул на него ногу. - Доброе утро! – голос Бонмина слышится-из-за двери и Джунмён недовольно стонет в поцелуй, но разрывать не спешит. – Я пришёл в качестве будильника! - Бонмин-а, закрой дверь с другой стороны! – отзывается Джунмён, негромко ойкая следом от неожиданности. Притягивая ещё ближе к себе, Джонин окончательно разворачивается на спину и Джунмён оказывается лежать на его груди, а потому снова льнёт поближе за поцелуем. - Вверенный, Столичные приехали. Привезли вам завтрак. Ждут в беседке на заднем дворе! – информирует из-за двери Бонмин. Теперь вздыхает Джонин, улыбаясь: - Вот и остались в постели на весь день.***
Столичные приносят с собой шум и смех. В беседке на заднем дворе светло и уютно. Чанёль рассказывает, как прошло совещание. Джонин завтракает, пьёт кофе, что-то добавляет и отзывается, до поры до времени. Уже спустя пару часов Джунмён, наблюдающий за ним всё это время, замечает, как у него иссякают силы, сидеть становится в тягость, от этого портится и настроение. Причём так стремительно, что Джонин буквально теряет грань между заботой и чрезмерной опекой. Джунмён замечает это в тот момент, когда тянется к его стакану с водой на столе напротив, чтобы подать, понимая, что ему это стоит усилий, но Джонин ловит его ладонь на лету, не позволяя. Смотрит совсем строго. Джунмён глотает слово, открывая и закрывая губы, и пытается выкрутить руку так, чтобы прикоснуться к чужим пальцам, что ощутимо, но не больно сжимают его запястье, но Джонин спешно отпускает, не позволяя и этого. - Джунмён-а, - зовёт коротко. – Я не немощный. В беседке повисает тишина. Джунмён снова глотает слово, затем согласно кивает, пряча взгляд и сплетая пальцы на коленях. Бэкхён, сидя напротив, замечает, как дрожат его пальцы и как блуждает в поисках опоры взгляд. Коротким жестом он подзывает Бонмина и тот забирает его. Джунмён молчит до того самого мгновения, пока в беседке они не остаются втроём. - Простите, народ, - зовёт он, наконец, вскидывая на друзей взгляд. - Мы ещё не слишком привыкли, - пожимает он плечами, но выглядит совсем растерянным. - Иногда он…забывает. - Это ничего, Мён, - отзывается Чанёль. – Это со временем придёт. Джунмён снова невпопад кивает и поднимается, чтобы провести гостей. - Держитесь, - Бэкхён обнимает покрепче во дворе, у машины, за рулём которой уже сидит Хозяин. – Ты же знаешь, он не со зла. – Бэкхён заглядывает ему в лицо. - Знаю, - соглашается Джунмён. - Всё нормально. Я понимаю, он просто… - Снова замыкается в себе, - Бэкхён, понимая, вздыхает, вновь обнимая. – Я на связи. Ты всегда можешь на меня рассчитывать. - Спасибо, Бэкки. Джунмён машет на прощание и возвращается в дом. Джонин в спальне, дремлет. Джунмён закрывает за собой дверь бесшумно и присаживается рядом на кровать. Тянется навстречу, чтобы поцеловать в щёку, но Джонин отворачивается прочь. Джунмён отстраняется, больше не прикасаясь, молча усаживается за стол в углу, тут, в спальне, и открывает свой лежащий на столе ноутбук. - Как будто от того, что ты будешь меня отталкивать, я стану тебя меньше любить. Джунмён вздыхает, наблюдая, как он засыпает окончательно, и только, как начинает сопеть, чтобы не тревожить, накрывает пледом и достаёт из первого ящика стола его программу реабилитации, чтобы детально изучить её.