В новый блок Йори входил уже поздно вечером, изрядно устав от бесконечной вереницы анализов, чувствуя лёгкую вину за количество перепорченного оборудования. На его запястье теперь красовался узкий, плотно обхватывающий кожу браслет, оснащённый иглой из неизвестного материала. По словам докторши, эта новейшая разработка была создана специально для нейтрализации «Ветви Греха» и в ближайшем будущем должна была стать главным оружием надзирателей, присматривающих за блоком G. На данный же момент, увы, в массы пустить это чудодейственное средство было нельзя, но для случая Нашимуры оно подходило идеально, очищая его кровь и лишая её привычных свойств. Как ему сообщили, отныне почти всё время он будет практически обычным человеком, лишь за полчаса до выступлений возвращая свои навыки.
Украдкой зевающие конвоиры поленились провожать его до комнаты, коротко буркнув, что дальше он там сам дверь найдёт, и, выдав ему ключ-карту с номером, поспешно удалились. Мальчишка не протестовал, послушно согласившись, что дорогу до комнаты вполне сможет найти сам. Поэтому неспешно брёл по белоснежному коридору вдоль дверей, вглядываясь в номера комнат, и совсем не ожидал, что позади раздастся торжествующий возглас:
— Вот ты где!!!
Даже не оборачиваясь на топот шагов, Йори моментально рухнул на пол, закрывая голову руками и крепко зажмуриваясь. Поскольку в коридоре был только он, то, скорее всего, это относилось к нему, а в подобном месте это вряд ли могло означать что-то хорошее.
— Эй! — подошедший незнакомец озадаченно осмотрел неподвижно лежащего парня и легонько толкнул его носком тяжелого ботинка. — Ты там сдох, что ли?
— Н-нет, — неуверенно ответил Нашимура, поднимая голову и осторожно приоткрывая глаза. Над ним нависал довольно высокий мускулистый парень лет двадцати пяти, в чёрном распахнутом плаще и чёрных же штанах, заправленных в высокие боты, с которыми мальчишка познакомился уже слишком близко. На суровом смуглом лице смешались недовольство и недоумение, а зачёсанные назад вороные волосы воинственно топорщились. Вглядываясь в странную татуировку над бровью незнакомца, Йори подумал, что настолько колоритных людей не встречал ещё ни разу.
— А чего тогда развалился? — недружелюбно поинтересовался парень, настороженно наблюдая, как его собеседник неуверенно садится на полу, не торопясь, впрочем, вставать.
— Ну… Я думал, ты меня бить собираешься, — честно признался мальчишка, убирая со лба прядки остриженной чёлки. Он совершенно не хотел стричься, но изучающая его докторша со скуки решила слегка облагородить его спутанную копну мышистых волос, заявив, что участники шоу должны вызывать хоть какую-то симпатию, а не желание сдать их в приют для бомжей. Так что теперь юноша всё пытался привыкнуть к обрамляющим лицо прядкам, постоянно лезущим в глаза, и необычному ощущению лёгкости на затылке, где вместо его шевелюры теперь виднелся аккуратный хвостик.
— Ну, не то чтобы бить… — слегка растерялся от такой прямолинейности любитель готического стиля. — Просто потренироваться, посмотреть, на что ты способен.
— Я? — озадаченно склонил голову Нашимура. — Ты что, про меня слышал?
— Да о тебе сейчас только глухой не слышал. Ты же Стервятник, верно? — фыркнул собеседник и, дождавшись кивка, пояснил: — Не знаю, что у тебя за Ветвь Греха, но распиарили тебя так, словно ты кого угодно одним плевком способен уложить. А до твоего боя ещё три дня, так что за это время я бы просто сдох от любопытства, вот и решил узнать первым. Да и обидно будет, если ты отдашь концы в первом бою, а я с тобой так и не подерусь.
— Меня? — ещё больше растерялся Йори, пытаясь понять, какой логикой руководствовался промоутер Тамаки, когда обеспечивал ему подобный пиар. Вспомнив о том, что он тут не единственный новичок, он немного помялся и уточнил: — А как же Жаворонок? С ним ты уже сражался? Его тоже так представили?
— Жаворонок? Неее… — отмахнулся брюнет, поморщившись. — Мне сказали, что его утром привели, но этот гад даже на обеде не присутствовал, из комнаты до сих пор и не вышел. Хотя плевать на него, про него в превьюшке сказали только, что он многообещающий, но так про всех середнячков говорят, так что от него никто многого и не ждёт.
Нашимура открыл было рот для парочки уточняющих вопросов, но задать их не успел. Одна из дверей неподалёку открылась, и из неё выскочил заспанный Шин, дико озирающийся по сторонам. Заметив стоящего к нему спиной парня, он в три прыжка его настиг, повиснув у того на шее, что с учетом разницы в их росте выглядело весьма комично. Рядом с долговязым Хираи смуглый любитель подраться выглядел уже не столь грозно, а от последующего вопля у него и вовсе на лице отразился неописуемый суеверный ужас.
— Малыш Сенджииии! — заорал мужчина, тиская свою захрипевшую жертву обнимашек, пытающуюся разомкнуть обхватившие его шею руки. — Как же я счастлив вновь тебя видеть!
— Кххх! — названный Сенджи парень с огромным трудом всё-таки выбрался из объятий дружелюбного Шина и, отшатнувшись, неверяще выдохнул: — Т-т-ты?! Как ты здесь очутился, извращенец?! Ты хоть понимаешь, что единственной радостью от моего пребывания здесь был тот факт, что я больше не видел твою мерзкую харю?!
— Ну вот теперь будешь вновь её видеть, — ничуть не смутился мужчина, сияя привычной улыбкой. — Да брось, я уверен, что в глубине души ты тоже по мне очень скучал.
— Исключено, — отрезал брюнет, злобно рыкнув: — Я любой ценой заставлю Тамаки поставить нас друг против друга и убью тебя собственными руками!
Сказав это, он сплюнул на пол и чуть ли не бегом удалился, бормоча на ходу какие-то ругательства. Хираи же лишь покачал головой и подал руку так и сидящему на полу Йори, подмигнув:
— Не бойся его, это Кийомаса Сенджи, мы с ним раньше вместе работали. Внешне он довольно грубый и агрессивный, но в глубине души очень добрый парень.
— Так ты о нём говорил, что он единственный, кто мог бы тебе помочь? — из вежливости уточнил Йори, берясь за протянутую руку и поднимаясь. Хоть ему и было плевать на всех его новых соседей, интуиция подсказывала, что в данном случае лучше будет всё-таки заранее узнать, с кем ему предстоит иметь дело.
— Ага, — легко кивнул Шин, беспечно улыбаясь. — Хоть он вечно орёт, что ненавидит меня, он бы не успокоился, пока не докопался до правды. И я действительно рад вновь его видеть живым и здоровым, — спохватившись, мужчина чуть помрачнел, оглядывая собеседника с ног до головы. — Кстати, у тебя всё в порядке? Нашли способ нейтрализовать твою кровь?
— Угу, — рассеянно кивнул мальчишка, извлекая карту, чтобы вспомнить номер нужной ему комнаты. — Теперь я опасен только на арене Карнавала Трупов, а в остальное время буду… обычным.
— Тебя это не радует? — проницательно уточнил Хираи, вглядываясь в бледное лицо. — Как я понял, ты свои способности не особо-то жаловал.
— Не знаю, я почти не помню себя без них, — вздохнул юноша, покосившись на браслет, и неохотно признался: — Просто мне кажется, что я начинаю немного что-то чувствовать, и это мне совсем не нравится. Какое-то… беспокойство, что ли. Впрочем, наверное, я просто устал.
— Да я тоже сегодня весь день проспал и ещё хочу. Если бы не услышал из-за двери голос Сенджи, то так бы и валялся до завтра, — сочувственно вздохнул мужчина, качнув головой. — Ладно, беги отдыхай, а завтра я хотел бы с тобой поговорить. Желательно там, где нас не подслушают. Это очень важно, так что, пожалуйста, отнесись серьёзно.
Махнув рукой, Шин вернулся в свою комнату, а Йори побрёл дальше, размышляя о том, когда же наконец его жизнь перестанет стремительно меняться и можно будет вздохнуть спокойно.
На следующий день ближе к полудню уже выспавшийся Жаворонок выполз в гостиную, широко зевая и растирая глаза. Последний раз он так долго спал, ещё будучи студентом, накануне излишне активно отметив очередную сданную сессию. Мысли вязли, как мухи в варенье, не давая ни на чём сосредоточиться, так что он уже даже начал подозревать, что вчера миловидная докторша ему всё-таки что-то вколола, дабы чересчур воинственный мужчина не натворил глупостей в первые же сутки. Хотя вообще делать глупости Хираи планировал начать чуть позже, когда хоть примерно освоится и немного оценит масштабы той задницы, в которую попал.
Он уже было планировал посидеть немного и подумать о том, кого бы можно было расспросить в этом возмутительно пустом блоке, но стоило ему опуститься на мягкий диван, как собеседник тут же сам обнаружился, впорхнув в открытую дверь. Или собеседница?.. Шин озадаченно склонил голову, разглядывая высокую персону неопределенного пола, с явно мужской фигурой, но при этом размалёванным лицом, длиннющими светлыми волосами почти до задницы, и при этом упакованную в приталенное платье. Виднеющиеся из-под высокого подола чулки в сеточку совершенно дисгармонично обхватывали длинные мускулистые ноги, обутые в туфли на высоченных шпильках.
— Ой, как чудесно, ты всё-таки выполз на свет! — прощебетало это чудо явно мужским голосом, беззастенчиво плюхаясь на диван рядом с Шином. — А я уже подумывал навестить тебя в комнате, а то непорядок: двое новеньких, а ещё ни одного мы так и не видели. Кстати, я Масару Сукегава, но можешь звать меня просто «Павлин».
— Хм. Хираи Шин, очень приятно, — вежливо ответил тот, примерно понимая, на кого нарвался. К таким людям он относился равнодушно, но совершенно не знал, как себя вести в их присутствии, чтобы не обидеть. Потерев переносицу, он слегка нахмурился. — Слушай, твой голос… Почему он мне кажется таким знакомым?
— О, долгожданная популярность, как же я её ждал, — расхохотался Павлин, кокетливо захлопав накрашенными ресницами. — Что ж, полагаю, ты узнал его, потому что именно мой божественный голос озвучивал последнее превью Карнавала Трупов, которое тебе показывали. Кстати, сегодня вечером ты вновь его услышишь — я иногда комментирую бои и твой сегодняшний в том числе.
— Понятно, — мужчина ненадолго прикрыл глаза, пытаясь унять нарастающую панику. Он не представлял, что сегодня его ждёт, и надеялся, что ему, как и Йори, дадут хоть пару дней, чтобы освоиться. Но, видимо, организаторы решили, что чем быстрее они бросят его в самую гущу событий, тем будет веселее. Не желая показывать собеседнику свою растерянность, он криво усмехнулся, с вызовом спросив: — А что, тебе это так нравится, что ты не только участвуешь, но и комментируешь?
— Как грубо, — Сукегава холодно прищурился, жёстко ответив: — Знаешь, можешь думать что хочешь, но, пока у меня есть вариант выступать пореже, взамен комментируя то, как другие крошат друг друга на ленточки, я буду это делать. Больше скажу, мне за это даже не стыдно.
— Извини, — тихо произнёс Шин. — Я думал, ты это делаешь из садистского удовольствия, и поспешил с выводами. Видимо, попадание сюда сказывается на мне не лучшим образом.
— Да не переживай, никто ещё не смог остаться собой после попадания в этот блок. По крайней мере, из выживших, — вновь рассмеялся Павлин, беспечно рассматривая потолок: — А больше ты у меня ничего спросить не хочешь? Новички обычно задают тонну вопросов.
— Хочу, просто не знаю, с чего начать, — устало улыбнулся Хираи. — Если честно, до сих пор никак не могу перестать думать, что это какой-то бред или сон. Как-то с трудом верится, что еще неделю назад я был уважаемым судмедом и примерным семьянином, а теперь буду гладиатором в каком-то извращённом шоу. Кстати… Я же правильно понял, что убивать соперника необязательно?
— Ага, — подтвердил комментатор, закинув ногу на ногу и усмехнувшись. — Только если ты думаешь, что тем самым спасёшь оппонента, то ошибаешься. Слышал же про «Шоу неудачников»? Так вот, в нём вероятность умереть ничуть не ниже, чем в бою. Так что иногда победители предпочитают самостоятельно убить врага быстро и безболезненно. Конечно, есть и просто маньяки, обожающие убивать, но таких меньшинство. Кстати о маньяках, — Сукегава хлопнул в ладоши и с неподдельным любопытством поинтересовался: — Чем ты уже успел нашего Ворона обидеть, что он от одного упоминания твоего имени заорал что-то нечленораздельное и убежал в тренировочный зал кромсать инвентарь?
— Ворона?.. — непонимающе моргнул Шин, перебирая всех, с кем общался в новом блоке, не сразу сообразив. — А, ты про малыша Сенджи-то? Да ничем я его не обижал, мы просто до попадания сюда работали часто вместе, вот он и реагирует немного неадекватно. Я уже привык, хотя и не ожидал, что он так взбесится. Обычно на мои невинные шутки он просто шипел гадости, но никогда не орал и тем более не пытался что-нибудь разнести.
— Ого, чую, за этим всем кроется великая любовь, — расхохотался Павлин, тряхнув своей гривой. — Впрочем, теперь понятно, почему он так бесится. Всё же здесь у него слава одного из самых грозных и опасных противников, так что он наверняка не обрадуется, если ты его будешь называть «малыш Сенджи».
— Охотно верю, но вряд ли смогу с собой что-нибудь поделать, — мужчина поймал на себе изнывающий от нетерпения взгляд, жаждущий подробностей, и ностальгически улыбнулся: — Видишь ли, я помню его ещё в первый день в полиции. Совсем ещё лохматым мальчишкой с упрямым взглядом и вечно нахмуренными бровями. По крайней мере, первые дни он был именно таким, однако быстро освоился и стал душой коллектива. Его, такого честного и открытого, но при этом грубоватого и остроумного, просто невозможно было не любить. И меня всегда уязвляло то, что, приходя ко мне по работе, он вечно держался отчуждённо и холодно. Именно поэтому я и стал звать его так и пытался подружиться. Он действительно мне очень нравится как человек, и я крайне огорчился, узнав, что его посадили сюда. Так что, даже если он попытается воплотить свою угрозу меня убить, для меня он навсегда останется малышом Сенджи, который, как ежонок, колючий снаружи, но добрый внутри.
— М-да, как многого мы, оказывается, о нём не знали, — присвистнул Сукегава, покачав головой. — Но я бы на твоем месте не обольщался. Участие в местных шоу очень сильно меняет людей, так что я подозреваю, что теперь Ворон такой же колючий внутри, как и снаружи. А ещё зубастый, когтистый, с крайне паскудным характером и склонностью чуть что лезть в драку. А с учётом того, что для него убить что высморкаться, я бы тебе не советовал лезть к нему со своей «дружбой».
— Посмотрим, — уклончиво ответил Хираи, потерев подбородок: — Кстати, а сколько нас вообще тут? В плане, именно смертников?
— А что, я тебе уже надоел? — притворно обиделся Павлин, лукаво сверкнув глазами. — В этом секторе человек десять, включая вас, а таких секторов штук десять. Где-то народу больше, где-то меньше, сам понимаешь, текучка у нас большая, хотя новеньких привозят не так уж и часто. Кстати, как я слышал, Тамаки сперва хотел поставить вас со Стервятником друг против друга, но передумал.
— Испугался, что если мы оба откажемся драться, то шоу сорвётся? — невесело усмехнулся Шин.
— Скорее всего, да, — пожал широкими плечиками его собеседник, небрежно поправляя бретельку платья. — Старички-то уже знают, что выхода всё равно нет, а вот новенькие часто начинают трястись и отказываются сражаться. Поэтому их стараются выпустить на бой с теми, у кого рука не дрогнет ни при каких обстоятельствах.
Они проболтали не меньше пары часов, пока Павлин не взглянул на часы и, заохав, не бросился к двери, щебеча о куче неотложных дел. Но Шин был вполне доволен потраченным на этот разговор временем, потому что, во-первых, при всех своих тараканах и слегка раздражающей манере речи Сукегава оказался весьма интересным собеседником, а во-вторых, он оказался практически бесценным источником информации, которого Жаворонку так не хватало. Однако свой самый главный вопрос о побеге он задать так и не решился, не будучи уверенным, что его не сдадут. Хотя и сильно подозревал, что почти каждый новичок ищет ответ на него и администрация об этом прекрасно знает. Выяснить бы ещё, удалось ли кому-нибудь его найти…
Впрочем, в связи с назначенным на вечер боем торопиться было уже некуда, ведь бежать впопыхах непонятно куда Шин считал уделом полоумных героев. Как ни странно, даже предстоящая схватка ему вовсе не казалась чем-то ужасным, в силу того, что он до сих пор никак не мог поверить в её реальность. Его фантазия скромненько ковыряла ножкой пол, подкидывая обычные кадры боксёрских или рестлерских боёв, хотя разумом он и понимал, что на Карнавале трупов всё намного серьёзней.
Так что до самого вечера он бесцельно бродил по жилому сектору, изучая все уголки, и в итоге завалился читать каталог всякой всячины, которую можно было заказать на выигранные деньги. На обеде он мельком видел нескольких других обитателей этого сектора, но, как и предсказывал Павлин, общаться никто из них не захотел, дабы случаем не разболтать его предстоящего противника и не испортить сюрприз. Йори же среди них и вовсе не было, поэтому намеченный разговор можно было с чистой совестью отложить, благо и без него было о чём подумать. Только когда за ним пришли уже виденные солдаты, Хираи впервые ощутил нарастающее беспокойство и противный липкий страх, тугим кольцом сжавший сердце. В голову сами собой полезли неприятные мысли о том, что будет, если он проиграет. Как сможет жить дальше, если выиграет, но при этом кого-нибудь убьёт? Ему всегда была противна сама концепция отнятия жизни, из-за чего он в своё время и пошёл в судебную медицину. Работать с теми, кого уже не спасти, оказывать погибшим последнюю почесть и при помощи их же останков предотвращать новые преступления. Хоть многие и считали его работу омерзительной, идущий по коридорам мужчина никогда не сомневался в правильности выбранной профессии. И сейчас жутко боялся, что, попав в ситуацию «убей или умри», переступит ту черту, которую всегда считал основополагающей. Он искренне верил, что всегда есть третий вариант, но… что, если сегодня его не окажется?
Он едва не споткнулся, поднимаясь на с трудом угадываемый в полумраке огромного помещения ринг, на противоположном конце которого что-то копошилось, однако понять, кто это и сколько их, не представлялось возможным. К счастью, долго ему терзаться вопросами не пришлось. С глухим щелчком включились софиты, освещая место проведения шоу и вынуждая Жаворонка невольно прикрыть ладонью глаза от слепящего света. Когда же он проморгался, понял, что предыдущий страх был лишь разминкой и лишь сейчас настало время настоящего ужаса. Мало того, что арена Карнавала трупов действительно оказалась длиной примерно в километр, а под теряющимся в вышине потолком висели голограммы карт, за которыми, очевидно, скрывались зрители, так ещё и, несмотря на формат предстоящего развлечения, словно издеваясь над участниками, сверху виднелись какие-то гигантские игрушки в виде цыплят, мишек, зайчиков и прочей живности. Как будто тут не бой должен был проходить, а детский утренник.
— Добрый вечер, дамы и господа! — затарахтел динамик уже слышанным с утра голосом Сукегавы: — Перед вами одно из самых захватывающих наших шоу — Карнавал трупов! Думаю, суть его все прекрасно знают, так что перейдём сразу к представлению участников… Итак, в красном углу ринга наш подающий большие надежды новичок, с обаятельной улыбкой, Жаворонок! В синем же углу ринга ваша любимица, птичка со смертоносными крылышками, Колибри!
Шин с силой закусил губу, рассматривая стоящую напротив него испуганную девочку, которую он видел сегодня днём в столовой. На вид ей было лет пятнадцать, из-за чего страх в его груди почти полностью вытеснила невероятная злость. Нет, не на неё, а на тех, кто приволок сюда этого несчастного ребёнка и сделал убийцей в угоду своим извращённым желаниям развлечься.
— Я не буду с тобой драться, — громко и чётко произнёс Хираи, с жалостью смотря на хрупкого ребёнка в цветастом зелёном платьишке и с трогательными серёжками-гвоздиками в ушках. Точно такими же, какие он подарил своей дочери на десятилетие.
— Ого, Жаворонок объявляет, что отказывается драться, чем же ответит Колибри? — прокомментировал Сукегава, и Шин по его насмешливому тону прекрасно понял, что его соперница как раз из тех, кто ни перед чем не остановится.
Невинно-испуганное выражение на личике Колибри словно стёрли мокрой тряпкой, а тонкие пальчики потянулись к привлекшим внимание мужчины серёжкам.
— Как же я ненавижу таких героев… Только и можете, что ныть и сопли пускать. Бесите! — Жаворонок слегка похолодел, увидев, как девчонка безжалостно вырывает серёжки из ушек, расплываясь в безумной улыбке. — Ветвь Греха: Крылья Колибри!
Шин и не понял, что произошло, лишь каким-то чудом на одной интуиции вскинув руки и тут же ощутив жгучую боль почти по всему телу. Роба противно липла к коже, пропитываясь кровью из десятка не особо глубоких ран, но Хираи прекрасно понимал, что первый удар был нанесён вовсе не с целью убить, а чтобы обеспечить зрителям желаемое шоу. Если бы всё заканчивалось первым же ударом, то смотреть на это вряд ли было бы интересно. А это значит, что… ему всё же придётся сражаться. Неважно, будет он сопротивляться или нет, заплатившие деньги всё равно увидят жестокое, кровавое шоу, за которым пришли, даже если устраивать его будет лишь один из заявленных бойцов. Следовательно, в его силах лишь прекратить это как можно скорее. Вырубить эту несчастную девочку, которая сама не знает, что творит, или погибнуть, вынудив её всё закончить одним ударом.
Жаворонок шумно выдохнул, опуская кровоточащую руку и чувствуя, как в рассеченной ладони привычно формируется его единственное оружие, которое по сравнению с «Крыльями» Колибри выглядело довольно жалко и неубедительно.
***
— Началось… — хмыкнул Ворон, развалившись на диване в гостиной, лениво поглядывая на монитор телевизора.
Здесь было всего пять человек, включая выбравшегося минут пять назад Йори, всё же не удержавшегося от лёгкого любопытства. Он весь день просидел в своей комнате, совершенно не желая пересекаться с Шином и опасаясь, что будет чувствовать себя неуютно, общаясь с тем, кто вечером идет на верную смерть. Но услышав, как его уводят, всё же вышел наружу, присоединившись к тем, кто смотрел кровавое шоу по телевизору.
— Что «началось»? — уточнил Нашимура, так и не дождавшись продолжения. Судя по всему, это высказывание относилось вовсе не к выходке Колибри, а к взятому крупным планом лицу Жаворонка, который и правда слегка преобразился, сурово нахмурившись и словно как-то подобравшись, как зверь перед прыжком.
— Да я про этого придурка, — скривился Сенджи, кивнув на монитор. — Он вообще пацифист, но такая морда у него обычно становится, когда в скором времени кто-то должен огрести. Не знаю, справится ли он с Колибри, но пёрышки от неё сейчас точно полетят.
— Откуда ты знаешь? — спросил взъерошенный лопоухий парень, нетерпеливо ёрзая на стуле.
— Мы служили вместе, — просто пожал плечами Ворон, махнув рукой. — Хоть нормативы физподготовки для медиков были и необязательны, Хираи их всегда с блеском сдавал, почти каждый год ставя рекорды. А одно время и курсы подготовки к ним вёл. Его всё уламывали пройти переквалификацию и вступить в какой-нибудь спецназ, но он отказался. Сказал, что предпочитает работать с уже готовыми трупами, а не организовывать их.
«Вполне в его стиле», — невольно подумал Йори, с возросшим интересом уставившись в экран. Он видел Шина в бою всего раз, но ту потасовку с насильниками сложно было назвать боем, скорее шуточным представлением одного кареглазого актёра. Сейчас же Шин и правда вёл себя совершенно иначе, подтверждая слова бывшего коллеги о том, что Колибри придётся несладко.
***
— Да твою ж! — сквозь зубы выругался Жаворонок, очередным невероятным кульбитом уворачиваясь от двух кровяных хлыстов, которыми орудовала противная девчонка. Стекающая с её мочек кровь смешивалась с волосами, создавая впечатление, что дерётся она именно ими, но все прекрасно понимали, что это не так.
— Ну же, дядя, ты что, уже выдохся? — язвительно прокричала она, с наслаждением гоняя противника по арене и откровенно наслаждаясь происходящим. — Если ты не будешь нападать, то мне это скоро надоест и ты сдохнешь как ничтожество!
Хираи с тоской подумал о том, как было бы хорошо выпороть эту говорливую девчонку, но следующая атака не дала ему в полной мере насладиться этими мечтами. Впрочем, он и так уже понял, что пора переходить в наступление, иначе он вскоре попросту не сможет сражаться из-за переизбытка неглубоких, но довольно ощутимых порезов, сочащихся кровью. Наконец решившись, Жаворонок подставил конец шеста под один из ударов и тут же зажмурился от брызнувших осколков своего оружия, перекатом увернувшись от Крыльев, которые, как живые, трепетали вокруг своей хозяйки.
Отбросив предпоследний вариант, Шин принял практически единственное возможное решение и, за несколько уворотов слегка сократив дистанцию, коротко замахнулся, метнув своё оружие прямо в лицо Колибри и почти в ту же секунду сорвавшись следом за ним.
— Идиот! — весело выкрикнула она, расхохотавшись и легко разрубив кровяной шест в пыль. — Ты лишился единст…
Договорить она не успела, подавившись смехом и в тот же момент согнувшись пополам. Не теряя времени, Жаворонок молниеносно ударил её ребром ладони по затылку, повалив на пол, с которого она уже не встала.
— Прости, — тихо произнёс он, присаживаясь рядом с бессознательной девочкой на корточки. Он уже видел это обиженно-удивлённое выражение лица у тех, кто, как и она, не ожидал от мужчины его комплекции такой скорости. Ведь только коллеги нередко шутили, что ему надо было не в медицину идти, а в спорт, причём желательно в бег на короткие дистанции. Впрочем, физподготовку Хираи считал делом полезным, но только в виде хобби, находя это занятие не особо интеллектуальным и ко всем своим достижениям в этой области относясь пренебрежительно.
— Кхм… — озадаченно кашлянул динамик спустя несколько секунд паузы. — Что ж, дамы и господа, на наших глазах случилось невероятное! Пусть стыдятся те, кто пророчил ему поражение! Жаворонок одерживает сокрушительную победу, одолев Колибри весьма своеобразным, но отнюдь не запрещённым способом! Постойте… Но куда он её несёт?!
Не обращая внимания на его тарахтение, израненный и безумно уставший Шин действительно бережно поднял свою противницу на руки, направляясь к краю ринга. Остановился он лишь тогда, когда увидел нацеленные на него дула десятка автоматов.
— Немедленно опусти её на пол! — скомандовал один из солдат, но Хираи даже не шевельнулся.
— Нет, — уверенно произнёс он, сурово нахмурившись. — Я не позволю вам ей навредить.
— Да? — хмыкнул военный. — Но чтобы воспользоваться «Ветвью Греха», тебе всё равно придётся её отпустить.
Помедлив, Шин кивнул и опустил Колибри на пол с твёрдым намерением защищать её хоть до последнего вздоха, но… не успел подняться, почувствовав лёгкий укол в шею и тут же плавно завалившись набок.
— Тоже мне… Дураки мы, что ли, со смертником драться, — фыркнул мужчина, махнув рукой в сторону потолка, и давая отмашку, что инцидент исчерпан.
