Сердце не камень

5. ((())) У Жданова с утра и до ночи была только работа, работа и работа. Повзрослел, заматерел, в авантюры больше сломя голову, не бросался. Перед каждым новым контрактом – просчитывал все до мелочей. Зорькину доверял больше, чем самому себе. Только Николаю Антоновичу и его команде доверял проводить аудит, с ним советовался по каждой новой предстоящей закупке оборудования, тканей, расширения цехов. Бывало, что садились прямо за кухонным столом втроем: сам Жданов, Зорькин и Катерина. Случалось, что ему было что-то и не очень понятно из тех терминов, что «как лягушата из ушата» сыпались в спорах старых друзей. Но мнение «молодых экономических гениев» он не оспаривал. Появление Жданова в приемной Зорькина Н.А. удивило его секретаря Марию Антоновну, серьезную женщину, давно перешагнувшую бальзаковский возраст. Увидела, не холёного, самоуверенного, всегда щегольски одетого, благоухающего парфюмом хозяина жизни, а усталого, плохо выбритого мужчину. - Он меня ждет, мы договаривались… - Да, да. Проходите. Андрей знал, что своего секретаря Зорькин выбирал только по деловым качествам. Его приемную никогда не украшали длинноногие красавицы. Это все у Зорькина в прошлом. Поздоровались, хозяин кабинета забрал пальто гостя, убрал во встроенный шкаф. Секретарь хорошо знала вкусы мужчин. Внесла поднос с кофе, сливками, бутербродами. - Колька, а покрепче ничего нет? - Тогда на такси отправлю. - Я и приехал на такси. Боюсь садиться за руль. - Не помирились? - Помирились? Да как можно такое предположить? Ты не знаешь Катьку? Буквально на втором слове Жданов перешел на крик. - Три дня приезжаю домой, а ее нет. И Зайку не вижу. С ума только от этого схожу. И к Пушкаревым боюсь ехать, вдруг повторно встречу поваренка, а в тюрьму мне нельзя – у меня дочь растет! - Я заезжал к ним два дня назад. Видно здорово ты Пушкаревой мозги промыл: в элегантном платье, прическа. А глаза – побитой собаки. Андрей Палыч, подурили, побесились, хватит. Посмотрите со стороны на себя: у обоих остались кожа да кости. А ты и рубашку поменять не хочешь. Что творите то? А Зайку Виноградова на день забирала, сегодня у нас. Никак не может понять крестница, как долго еще папа будет в «кармардировке». Поезжай прямо сейчас к нам. Дети проснутся, с доченькой встретишься. Вика тебе мозги промоет на тему любви, ответственности перед семьей и т.д. и т.п. И покормит, нормальным обедом. Чем ты там по ресторанам-то питаешься? Колька поцарапал пятерней подбородок и продолжил: - Знаешь, Андрей Палыч, вот боюсь сглазить, но повезло мне с женой. Повезло… - Да, никто не верил, что ты Вику перевоспитаешь. Только то, что она за тебя замуж согласилась выйти всех шокировало… - Скажешь тоже – шокировало! Много дней это был основной вопрос в протоколах заседания Женсовета! При упоминании моего имени каждый, кому не лень, крутил пальцем у виска. Один только дядя Валера был на моей стороне. Вот тогда Вика и рассорилась с Кирой Юрьевной, которая что-то очень нелицеприятное сказала в ваш с Катькой, и наш с Викулей адрес . - Николай, поваренок-то бывает у Пушкаревых? Так мои родственники и продолжают его привечать? - Нет, Пушкарева сказала дяде Валере, что если она еще раз Борщева увидит у дверей квартиры родителей, то она им больше не дочь. Ну, а в твой адрес, что говорит Валерий Сергеевич, тебе говорить? Или не стоит? Правильно, нового ничего не услышишь... Коля потянулся за зазвонившим телефоном. - Добрый, Вики, добрый. Викуль, тут к тебе через часик Андрей Палыч подъедет. Так ты уж будь добра, прими его, напои, накорми. И лишнего на мозги не капай! Целую, моя хорошая. До вечера! - Андрей Палыч, а Пушкарева опять безработная. В тот день, как ты так радикально расставил все точки над «ё», она и уволилась, чем как сказал Роман, очень порадовала волоокую бухгалтершу . - Только молчите, ни слова при Катьке про нее. Напридумывает еще кучу всего. А все что связано с Ромкой – это ты сам понимаешь, чем чревато. Ехал домой к Зорькину. Ехал с надеждой на скорое примирение с женой. Виктория, в прошлом взбалмошная Клочкова , ныне жена преуспевающего бизнесмена Зорькина, на деле оказалась хорошим семейным психологом. Умудрялась мирить чету Ждановых после самых жестоких ссор. ((())) Пустота, которая поселилась в душе Катерины после того, как прочитала записку мужа, не отпускала. Приходила несколько раз мысль, обратиться за помощью психиатра или невропатолога. Нет, лучше психиатра. Суицидальные желания и мысли больше ее не посещали. Только все вокруг окутали чувства огромной тоски и бесконечного одиночества. От родителей боялась уйти даже на минутку. Вечером, когда Юлиана забрала к себе в гости Зоеньку , позвонил Валерию Сергеевичу Борщев. Не пригласить его на ужин старый вояка не мог. Настроение Пушкарева стало приподнятым. Тут же, после того, как положил трубку, приказал жене готовить ужин, сегодня у них будет гость. Но из комнаты вылетела, подобно фурии дочь, и закричала: - Если хоть раз, слышите, хоть один раз, он подойдет к вашей двери, я уйду из дома навсегда. И вы мне не родители! Из-за него ушел Андрей, из-за него ломается моя жизнь. И заплакала... Столько дней ходила по родительской квартире как в воду опущенная, а теперь осела на табурет у обеденного стола, поставила локти на стол, уткнулась в ладони лицом и заплакала. В голос. По-бабски, по- деревенски, с причитаниями… Родители застыли рядом друг с другом в дверях и боялись сдвинуться с места или что-то произнести. Все дни пребывания дочери в их доме, не спрашивали Катерину о причине ее ухода из дома. А что дело обстоит так, трудно было не догадаться. Пушкарев, в любом другом случае, не преминул бы напомнить, что дочь находится в его доме. Что он еще вправе сам решать, кого и когда ему принимать в собственной квартире. Наблюдая за разворачивающейся картиной, ничего сказать не посмел. Только повинуясь кивку и взгляду жены, пошел к телефону.