***
Молли осталась у них после ланча. Дженни, забравшись с ногами на диван, лежала на плече у Каннингема. Он не запрещал и не возмущался, она этим умело пользовалась. Совсем недавно Кас танцевал вместе с Молли, теперь она делала это сама. — Дядюшка Кас, а Вы знали, что тетушка Дженни очень даже хорошо танцует? — вдруг спросила малышка, остановившись. — Ну... она мне ничего не хочет говорить о себе, не то, что о танцах. — Мистер Каннингем... — Я просил тебя о чем-то, — тихо заметил Кас, обращаясь к Дженни. Он встал и потянул девушку за собой, приглашая танцевать. Поначалу она возмущалась, сердясь на Молли, но потом сдалась и приняла приглашение. Танцевала она действительно хорошо, как мало кто умеет танцевать. Кас вдруг остановился, поняв, что зашел слишком далеко. Он догадался, что Молли специально все подстроила, ведь от ребенка ему не удавалось ничего утаить. Малышка все понимала без слов. Больше, чем он сам. Молли довольно похлопала в ладоши и не поленилась напомнить, что в пятницу они обязательно должны прийти к ней на выступление. Вечером Кас проводил малышку домой. Она еще до того, как в доме Каннингема появилась Дженни, часто засиживалась у него в гостях. Родители были спокойны за дочь, ведь знали Каса уже достаточно долго и полностью доверяли ему свое чадо. От него она узнавала немало чего интересного и познавательного. Вместе они часто читали или просто что-то рассказывали друг другу. Рядом с ним она чувствовала себя любимой и нужной, ведь дядюшка Кас умел любить искренне и не умел врать, в отличии от родителей...***
Кас молча перебирал взъерошенные волосы Дженни. Было около десяти, но сна ни в одном глазу. Он думал о ней, думал, что ее мучит. — Кас? — М? — Ты сказал Молли, что ничего обо мне не знаешь. — Разве это не так? — Нет, просто я тут подумала... что ты имеешь право знать. Она перебирала пуговицы на его рубашке; он терпеливо ждал. — Я беременна. Его рука остановилась у нее на плече. Он долго молчал. Она боялась смотреть на него. — А пред- и послесловия нет? — вдруг спросил Каннингем, вновь забираясь рукой в волосы девушки. — Ты думаешь, что мне легче станет, если я выговорюсь? Что ж, хорошо, — продолжила она и нерешительно обняла Каса. — Детство, школа, университет — все, как у всех. Родителей редко видела: мама всегда в командировках, отец — адвокат. На четвертом курсе познакомилась с парнем на два года старше. Повстречались. Когда закончила учебу, переехала к нему. Родители были против, еще тогда отговаривали, а я, дура, только до конца испортила отношения с ними. Все нормально было, по крайней мере мне так казалось, пока он однажды не пришел пьяный и... Он тогда изнасиловал меня... Позже я узнала, что беременна. Молчала, но не выдержала и рассказала матери — она меня выругала, как последнюю шлюху. Рассказала ему... избил... А потом ты и все это... Под конец она захлебывалась слезами. Каннингем молчал. Молчала и Дженни. Она вдруг осознала, что зря не рассказала ему сразу. К ней никто и никогда так не относился, а она даже не посчитала нужным сказать ему правду. — Мне кажется, ты заслуживаешь лучшего, — вдруг сказал он тихо и ласково, заботливо сжимая девушку в объятьях.***
Кас проснулся поздним утром, ближе к обеду. Заметив девушку рядом с собой, он невольно улыбнулся. — Дженни, — тихо позвал он и нежно провел ладонью по ее щеке. Что-то невнятно промямлив, она тесно прижалась к мужчине и уткнулась лицом в его грудь. — Дженни, — ласково повторил он и поцеловал ее в макушку. — Отстань, — жалобно заскулила девушка и обняла Каса. — Куда ты дела мои очки? — Упали где-то. Темно было, я не нашла. — Ладно, хорошо. Дженни, отпусти. — Зачем? — недовольно простонала она и села на кровати. Кас сел рядом. Дженни положила голову ему на плечо и чуть не упала, когда тот наклонился за очками. — Можно было не будить меня, — пробормотала девушка. — Можно, но лучше было разбудить, — улыбнувшись, он встал и ушел на кухню. — Не надо было будить! — крикнула она, чтобы Кас услышал ее. — Надо! Тебе кофе или чай? — Молоко. И печенье, если можно... — Дженни завернулась в одеяло, забравшись под него с головой. Через несколько минут Кас вернулся и принес то, о чем она просила. Он отодвинул одеяло в сторону и поцеловал Дженни в лоб. — Вставай, позавтракай и переоденься. — Что ты уже придумал? — она нехотя села и посмотрела на него. — Увидишь. Небольшой сюрприз. Не дождавшись ответа, он ушел к себе в спальню. Дженни замешкалась после такого заявления, но останавливать мужчину не стала.***
Сегодня у Каннингема был выходной, и он готов был полностью посвятить его Дженни. Идти она решительно никуда не хотела, но ей порядком надоело отказывать на его просьбы. — Кас, а можно полюбить кого-то за несколько дней? — сама того не ожидая, спросила девушка, шагая рядом с Каннингемом. — Можно, но не стоит, и, желательно, не в октябре... Когда угодно и как угодно, но не в октябре. — Откуда взялись такие выводы? — Из жизни, Дженни. В октябре все постепенно умирает, и любовь, рожденная в октябре, долго не способна просуществовать. Дождь мешает ей дышать. Почему-то ноябрь считают последним дыханием природы, но в ноябре ничего, кроме слякоти, не остается. Мертвые дожди и опавшая листва... Больше ничего. Они прошлись по мостику через небольшую реку; дальше — широкая аллея, проложенная в парке. Листья тихо шуршали под ногами. Их было не так уж и много, но земля укрылась легким покрывалом. Кас молчал, чувствуя, что сказал гораздо больше, чем нужно. Дженни шла рядом, слегка прижавшись к нему. Она сама не понимала, зачем затеяла этот разговор. Но если хоть немного поверить в его слова, то она удачно закончила свою старую жизнь. — Кас, — тихо позвала Дженни и встала перед ним. — Ты обо мне многое знаешь, а я о тебе — целое ничего. — Если я скажу, что я обычный человек, тебе хватит этого? — Не-а, это я и так знаю. — Ты же сама сказала, что знаешь обо мне "целое ничего". — Ну, не совсем ничего, значит. — Солнышко, я не в настроении сейчас, чтобы говорить. Давай мы отложим это на потом? — Как хочешь... В ее голосе послышались нотки обиды. Кас промолчал. — Мы куда-то собирались, — напомнила девушка и слегка отстранилась от Каннингема. — Мне интересно узнать, что за сюрприз. — Шопинг. Ничего больше. — Что?! У меня денег с собой нет, а возвращаться домой я не хочу. Не за твой же счет... И так на шее сижу уже несколько дней. — Как раз за мой, и ты сама назвала аргумент, что не хочешь возвращаться. А мне порядком надоело видеть тебя либо в халате, либо в одних и тех же вещах. Заметь, несколько дней, а мне уже надоело. Так что никакого права отказываться. Не на того напала. — Я не могу так... И без этого слишком много хорошего было. Слишком. Извини. — Тише, я настаиваю, — улыбнувшись, он приложил ладони к ее щекам. — Я больше ничего не буду просить. Только это и все. Пока что. — Только недолго, мне нехорошо. — Ладно, пошли.***
За последние несколько часов Каннингем успел перелистать на досуге все журналы, которые были в распоряжении клиентов в магазинах одежды. Ему порядком надоело, но он покорно молчал. Сам ведь просил. — Кас, — протянула девушка, выходя из примерочной. — Мне нужно услышать твое мнение, раз затащил меня сюда. Сейчас он больше смахивал на примерного семьянина, нежели на холостяка с многолетним ранее опытом. Нехотя сев на диване и отложив в сторону прессу, Кас посмотрел на девушку. В этот раз на Дженни было платье свободного покроя. Чего она только не перемерила за сегодня, но платья ни разу не было. Темно-синее, чуть выше колена, выгодно подчеркивающее ее фигуру и в то же время позволяющее небольшой живот, оно удачно гармонировало с ее светло-русыми волосами. Платье было в тон глаз. И Каннингему это явно понравилось. — Я думаю, мое мнение здесь не уместно, — наконец-то проговорил он. — Это значит: "да, нравится" или "фу, сними сейчас же"? — Нет же, — он рассмеялся. — Это значит, что можно было меня не спрашивать, потому что ты прекрасна в этом наряде. Разве сама не видишь? — Не-а, — она довольно улыбнулась, покачав головой. — Мне надо было услышать это лично от тебя. А не стоять перед зеркалом и: "Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи: я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?" — "Ты, конечно, спору нет; ты, царица, всех милее, всех румяней и белее", — подыграв девушке, он подошел и обнял ее со спины. — Правда? — спросила она и слабо прижалась к Касу, накрыв его руки своими. — Правда. Для меня, по крайней мере, — улыбнувшись, Каннингем слегка наклонился и прижался щекой к волосам Дженни. — Надо было встретить тебя раньше, когда вокруг меня еще не было всех этих проблем. — Это можно исправить. Со временем, но можно. Забудь о том, что я сказал. И ты мне нравишься, — быстро проговорил он. — Где только ты был лет пять назад? — она засмеялась и поцеловала Каса в щеку. — Я переодеваться и больше мучить тебя сегодня не буду магазинами. — Лет пять назад, Вы были еще слишком юны, леди, — улыбнувшись, он выпустил ее из объятий. — Зато теперь одна и с ребенком, с которым не знаю, что делать. Кас, иди сюда, я платье расстегнуть не могу. Закатив глаза, он зашел в примерочную и помог расстегнуть ей платье. — Зато я знаю. Родить и любить. И пока живешь со мной, я тебе других вариантов не предлагаю, — приспустив платье, он нерешительно обвил руками талию девушки, спрятав ее живот в объятьях. Впервые она стояла так близко рядом с ним в одном нижнем белье. — Бессовестный ты и все, — разочаровано прокомментировала Дженни, наблюдая за Касом в отражении зеркала. — А ты красивая, — довольно улыбнувшись, он поцеловал ее в нос и вышел из примерочной.***
В пятницу вечером Дженни надела приобретенное недавно платье. Она долго ждала этого дня, долго готовилась к нему, но в тоже время боялась показаться в обществе с Касом. Она боялась испортить все своим присутствием. Но Каннингем решительно настоял на своем. Молли радостно встретила их и проводила в зал. Сегодня она выглядела, как маленькая принцесса: пышное бледно-розовое бальное платье со множеством ленточек; красиво завитые локоны небрежно спадали на плечи. Малышка вежливо извинилась и ушла к родителям. Позже она еще несколько раз подходила к Касу с Дженни то спросить, все ли хорошо, то рассказать что-то новенькое. Во время представления в зале было весьма душно. Дженни несколько раз выходила из помещения, таща за собой Каса. Когда вальс пошел по второму кругу, Каннингем на свой страх и риск пригласил Дженнифер на танец. Многие удивленно ахнули, увидев их вместе. Такой знатный человек и что вытворяет с такой простушкой! Идею Каса вскоре поддержали родители Молли, и только потом стали выходить другие пары. Заметив то, что танцевали в основном люди женатые — и женаты довольно долго — Дженни перестала обращать внимание на перешептывание тех, кто остался сидеть на своих местах. Она расценила поступок Каса, как знак высшего внимания: ведь не каждый мужчина пойдет на то, чтобы о нем ходили слухи не один еще день. — Кас, мне снова дурно. — Что в этот раз? — Просто давай выйдем. Он послушал ее; они вышли. Дженни нервно прошлась взад-вперед вдоль ступеней и остановилась перед Касом. — Дженни, ты сейчас из душного зала выперлась на улицу. Если простудишься — пинай на себя. Давай домой поедем, если так плохо. — Нет, — настоятельно заявила Дженни. Кас недовольно закатил глаза. То да, то нет. Что за несносная женщина! Дженни, словно чувствуя его негодование, решила загладить свою вину поцелуем. И ей это удалось. — Что-то мне подсказывает, что ты хотела выйти вовсе не из-за того, что тебе плохо стало, — сказал он, отстраняясь от девушки. — Я знаю, чего это теперь тебе будет стоить — то, что ты превратил детский балл во всеобщий праздник. И согласись, впервые поцеловать тебя, к примеру, дома было бы не так интересно, — улыбнулась Дженни и обняла Каннингема за шею. — Вот бестия, — подытожил он и крепче обнял девушку. — Есть такое, — согласилась она и зажмурилась, прижавшись щекой к его щеке. — Что же мне с тобой только делать... — улыбнувшись, сказал Кас и забрался рукой в ее волосы. — Тетушка Дженни, — обеспокоенно обратилась Молли, подбегая к ним. — С Вами все хорошо? Дженни машинально отстранилась от Каса. Тот недовольно фыркнул. — Гораздо лучше, чем просто хорошо, — улыбнулась она. — Фух! А я-то уже думала... Родители сказали, что Вы несколько раз выходили. — Душно очень, милая, — ответил Кас и подхватил малышку на руки. — Я приятно удивлен твоим выступлением. — Вы бы только видели, как все были удивлены, когда танцевать начали вы с тетушкой Дженни! Это было так прекрасно! — Но не так, как у тебя, — смеясь, ответила Дженни и поцеловал малышку в щеку. — Я не знаю, что тебе будут говорить остальные, но для нас с Дженни ты была лучше всех, и я вовсе не преувеличиваю, — сказал Кас, бережно обняв ребенка. — Вы всегда так говорите, — ответила Молли и опустила голову ему на плечо. — И я всегда прав, — улыбнувшись, ответил Кас. Они вернулись в помещение. Некоторые люди, не спеша, выходили из зала, бросая на Каннингема и его спутницу презрительные взгляды. Преимущественно, это были те, кто остался сидеть на своих местах в то время, как большинство танцевало наряду со своими детьми. — Не берите близко к сердцу, мистер Каннингем. Такие нынче у нас люди пошли, — решил подбодрить его мистер Стенли, отец Молли. Он был крепкого сложения, высокий, широкоплечий и, в целом, хорош собой. Рядом с ним стояла его жена — одно лицо с Молли. Ростом она была ниже мужа; легкая полнота ей очень даже шла. — Было бы из-за чего расстраиваться, — ответил Каннингем. — Ну вот и правильно! — подхватил Стенли. — Кто же Ваша тайная спутница? — полюбопытствовала его жена. — Тетушка Дженни, — тут же оживилась Молли. Все засмеялись. — Амалия, — представилась миссис Стенли, дружески пожимая руку Дженни. — Ричард, — в свою очередь сказал Стенли, галантно целуя ручку Дженнифер. — Рада знакомству, — искренне улыбнувшись, ответила девушка. — Приходите-ка к нам с Дженни на ужин в честь знакомства и превосходного выступления Молли. Завтра. В шесть, — вмешался Кас, и на том они разошлись.