Прости.

      Артём, как ему и было сказано, остался в машине. Он было начал переживать и даже внутренне закипать, но быстро вспомнил зачем он здесь: Игорю и без того нелегко приходится в последнее время, столько травмирующих событий разом, а на плечи и вовсе давит ответственность перед грядущими играми сборной. Дзюба просто обязан быть сильным и поддержать своего омегу, помочь ему пережить все это, даже если тот и отказывается от метки. Как бы пафосно это ни звучало, но для Артёма ничего не поменялось. Он уже успел прикипеть к мысли, что Игорь — его, и наличие или же отсутствие метки ничего не изменит. Ему нужна была поддержка, даже если сам омега и не просил, значит, надо перестать загоняться хотя бы ради него. Оставив машину открытой, альфа быстро сходил до автомата с кофе, до которого было всего пару метров, а потом опустился на сидение с пластиковым стаканчиком в руке и разблокировал телефон. Скоротать ожидание хотелось хотя бы таким способом.       На удивление Игоря, консультация прошла довольно быстро. После стандартных вопросов о том, как давно поставили метку, окончательно ли он разошёлся с партнёром и сколько они были вместе, насчёт чего пришлось немного соврать, омегу отправили на анализы, без которых ему попросту не выпишут препарат.       Сказать, что он чувствовал себя дерьмово — это вообще ничего не сказать. Он никогда не любил все эти омежьи консультации, где через каждые полметра висели плакаты парочек и семей. Почему-то это всегда его выводило из себя. Будто даже здесь на него пытаются надавить, заставить прекратить это цирк и наконец стать «нормальным». Спустя минут пять уговоров врача и заверений того о том, что сведение метки — это вопрос жизни и смерти, ему назначили процедуру через три дня, предварительно выписав препараты, которые ускорят процесс так называемого выздоровления позже.       — Скучаешь? — на лице Игоря была слабая усмешка, которая скорее появилась из-за нервов, чем от хорошего настроения. Он стянул чёрную маску, быстро заводя машину и выезжая с парковки, желая побыстрее убраться из этого места.       — Разве ты мне дашь заскучать? — Дзюба криво усмехнулся и несколько более расслабленно откинулся на мягкую спинку. Возвращение Игоря в машину, его родной тёплый запах успокаивали. Артёму даже думать не хотелось, что всё это лишь временно, ведь Акинфеев ощущался своим со страшной силой. Если бы это помогло, то альфа и на колени бы встал, умоляя Игоря одуматься, сохранить его метку, но это не даст ровным счётом ничего, только надорвёт сильнее и так разбитое сердце Игоря. Тому всё равно придётся это сделать, а причинять ему ещё больше боли чем уже успел, Артём очень не хотел.       — Я вот билеты смотрел до Питера… — Альфа залип на выступающих на чужих руках венках, обласкивая взглядом. Он очень хотел узнать, как всё прошло в клинике, но в то же время страшился получить ответ. — Ты же позволишь мне остаться до завтра?       И без того тонкие губы Игоря выпрямляются в одну линию, словно выражая недовольство, хоть это и было не так. Все какие-то переживания и мысли, которые натягивали и так напряжённые нервы, отошли куда-то на второй план, стоило ему снова оказаться в замкнутом пространстве с человеком, чей аромат настырно проникал в лёгкие, оседая там.       — Да, без проблем, — отзывается он, поднимая глаза, чтобы посмотреть на альфу через салонное зеркало.       Наверное, будет как-то некрасиво класть Артёма на диван после того, что было сегодня ночью, но и делить с ним постель Игорю было неловко. Они ведь до сих пор друг другу практически никто. Они и не друзья, и не любовники, и не пара. Так, просто знакомые, которые запутались. По крайней мере, Игорь точно.       Если бы речь шла о ком-то другом, то Артёму было бы неудобно и неловко навязываться, но с Акинфеевым всё было совершенно не так. Альфе казалось, что этот упрямец в жизни не попросит о помощи даже если будет в ней очень сильно нуждаться, и тем более будет скрывать свои слабости до последнего.       — Если ты хочешь сейчас поехать домой, то лучше нам заказать еды, — заметил Артём и снова уткнулся в телефон. Он ждал, пока омега сам расскажет о том, как его метку будут сводить и когда, но Игорь, похоже, не слишком торопился с этим. — Что ты хочешь?       — Я не голоден, но закажи мне стейк. Я позже поем, — Игорь внимательно следил за дорогой, крепко сжимая руль в руках. — Мы не сразу домой. Нужно в аптеку заехать, — произнёс омега, а после снова надолго замолчал, его брови опять сдвинулись к переносице, пока ему на телефон не пришла смс.       — Во сколько ты уедешь завтра? Ко мне отец должен заехать. Будет не очень хорошо, если он увидит тебя в моей квартире.       Игорь и сам не знал, почему оттягивает, не рассказывал о том, когда это всё закончится. Наверное, ему просто не хотелось поднимать эту тему снова.       Артём, будь его воля, вообще бы не уезжал, но слова про отца немного охладили его пыл. Ссор им только сейчас не хватало.       — Во сколько скажешь, во столько и уеду, — покладисто отозвался Дзюба, бездумно пролистывая меню одного из неплохих ресторанчиков. — Скажи, как тебе удобно, а я подстроюсь.       Мужчина сделал заказ, а потом убрал телефон и ласково тронул чужое колено.       — Ну, что тебе сказали?       — Я думаю, отец приедет ближе к четырём, — машинально отзывается Игорь, перестраиваясь в другой ряд.       Когда мужчина касается его колена, омега еле заметно дёргается от неожиданности, тормозя на светофоре.       — Ничего особенного. Позадавали вопросы, отправили сдавать анализы. Они сведут её через три дня, — Игорь на несколько секунд замолкает, словно собираясь с мыслями. — Мне нужно сейчас гормональные пропить, а потом ещё на коррекцию записаться. Вроде всё.       Артём молча кивнул и тихонько сжал тёплое колено омеги. Три дня. Кажется так долго, это же почти вся жизнь, столько всего можно успеть сказать. И сейчас приходится уехать, хотя Акинфеев вроде как и не гонит его напрямую.       — Я не хочу, чтобы тебе было больно, — негромко проговорил альфа. Это вообще несправедливо, что Игорь должен отвечать за его проёб. — Блять… Это даже звучит ужасно. Я не хочу, чтобы ты вообще её сводил!       Дзюба мучительно зажмурился. То, что Игорь собирался сделать — это же самая неправильная вещь на свете. Все инстинкты кричали альфе не допустить подобного, применить силу, если надо, но задержать, защитить своё.       — Поверить не могу, что это происходит.       — Мне стоит говорить сейчас о том, что я даже слышать это не хочу? — Игорь заметно напрягается, понимая, что Артём, сам того не замечая, давит на него. Точнее, делает это его внутренний альфа.       — Я сведу её в любом случае. Единственное, о чём я сейчас жалею, так это о том, что придётся ждать три дня. Я тоже не могу поверить, что это происходит. Происходит из-за тебя, — довольно серьёзно произнёс мужчина, убирая задержавшуюся на его колене руку.       Через два дня ему нужно появиться на тренировке, а он уже который день живёт в одной комнате с альфой, которым скоро сто процентов пропахнет. И это совершенно не играет ему на руку.       Артём глухо вздохнул и не стал сопротивляться, убирая ладонь. Для него на генетическом уровне самым непереносимым было ощущение, что его отвергает его омега. Наверное, он только делает больнее им обоим, задерживаясь здесь. Будет легче, если он уедет, разнесёт полквартиры, повоёт в подушку, но хотя бы лишний раз не будет ранить Игоря.       — Хорошо, я тебя понял. Я уеду завтра утром.       Дзюба вцепился в собственные запястья и отвернулся, чтобы соблазна не было снова схватить Игоря. Это надо просто пережить, перетерпеть, а потом сделать как надо, добиться своего. Артём ведь сдаваться не привык.       — Наверное, будет более правильно, если сегодня я посплю на диване. Так… будет проще, — альфа горько усмехнулся. Это будет правильно.       — Да, я думаю, тебе стоит поспать на диване, — кивнул омега, паркуя машину рядом с аптекой, за всеми этими разговорами чуть не забыв про бумажку с названиями лекарств в кармане.       — Я не долго, — он быстро глушит автомобиль и выходит из него, ощущая, как лёгкие наполняются свежим воздухам, позволяя Игорю наконец прийти в себя.       С каждой секундой ношения этой метки он всё больше убеждался в том, что ходить с ней он не в состоянии. Он не может позволить кому-то брать верх над ситуацией и над собой. Акинфеев не привык зависеть от кого-либо, даже если этого требует природа. Они уже не в средневековье, так что отношения можно выстраивать и без этих глупых меток, которые совершенно не позволяли думать головой, а лишь только ухудшали ситуацию.       Артём чувствовал себя совершенно лишним, что бывало с ним нечасто. Вроде бы он и видел, что омега тянется к нему, но уже не понимал на самом ли деле это ему нужно или же тот просто поддаётся влиянию метки. Альфе бы признать свою ошибку и уйти, но он запутывался всё сильнее и теперь уже сомневался, что так просто завтра сможет выйти из чужой квартиры и сесть на самолёт.       — Эй, Игорёк, поесть закажем? — Дзюба бесцветно улыбнулся омеге, когда тот вернулся. Артём вдруг отчётливо понял, что просто не готов спать на диване. И отказываться от своего тоже не готов. Если раньше он честно собирался отступить, то теперь ощутил в себе потребность выгрызать своё зубами. На Игоря мужчина даже смотреть не стал, чтобы не пугать его слишком уж тяжёлым взглядом.       Игорь несколько секунд молчит, опуская прозрачный пакет на заднее сидение, словно не хочет вступать в диалог. Каждую секунду, проведённую рядом с мужчиной, он чувствовал неестественное напряжение, хоть со стороны и выглядел так, будто происходящее его не особо интересовало.       — Заказывай, — отстранённо произнёс Акинфеев, вновь заводя автомобиль.       И опять это аромат проник в лёгкие, стоило омеге прикрыть за собой дверь. Это одновременно и выводило его из себя, и заставляло расслабиться. Артём не должен был появляться в его жизни, не должен был сейчас сидеть в этой машине. Они должны были просто разъехаться по разным городам после сборов, но теперь так сделать уже не получится. Да и вряд ли Игорь когда-нибудь вообще сможет забыть об этом. Омеге нужно было расслабиться. Причём как можно быстрее, а то его собственные переживания и вечные самокопания не приведут ни к чему хорошему.       — Я вечером отъеду на пару часов примерно, так что я тебя запру в квартире. Прости, конечно, но у меня нет привычки давать всем подряд вторую связку ключей, — бросил Игорь, печатая смс на давно выученный наизусть номер.       — Куда поедешь? — Артём откинул голову на сидение и прикрыл глаза, с трудом подавляя злость. Этот омега принадлежал ему. Более того, он хотел принадлежать ему. Дзюба же прекрасно видел как легко продавливался Игорь и шёл у него на поводу. А сейчас появились какие-то истории, с которыми он был не связан. Альфа решил было предложить Акинфееву лучше выпустить его на это время погулять, а самому проследить за ним, но одёрнул сам себя. Это было совсем не дело. Проще уж было совсем его не отпускать.       — К другу заехать нужно.       Со стороны это выглядело так, словно Игорь делает это всё специально, лишь бы позлить мужчину, надавить на самое больное, вывести из себя.       Акинфеев изначально хотел встретиться после сборов с Жуковым, но у того резко наметилась поездка за город с семьёй, так что следующим, с кем Игорь мог отдохнуть, стал Вася Березуцкий, который, как и ожидалось, был совсем не против, если Акинфеев заедет к нему.       Кто бы что там себе не напридумывал, но Игорь с этим альфой просто дружил. Может быть, если бы Вася знал, что Игорь далеко не тот, за кого себя выдаЁт, то такая крепкая дружба развалилась, ещё не успев зародиться, но сейчас Березуцкий был одним из тех, на кого Акинфеев действительно мог положиться.       Артём покусал губы, залипнув на проносящиеся мимо дома. У них и так мало времени осталось на двоих, а теперь омега ещё и собрался уходить. В принципе, Дзюба понимал, что просто нагло влез в его личную жизнь, но это ничего не отменяло.       — Ты же в курсе, что пахнешь мной? — хмыкнул он, не оборачиваясь. — Это будет для тебя самый короткий каминг-аут в истории. Я, в принципе, не против. Езжай.       — А я у тебя разрешения не спрашивать, так что меня не особо волнует: против ты или нет, — Игорь напряжённо хмыкнул в ответ, резко притормаживая перед светофором. Хотелось начать оправдываться, хотелось сказать, что он в состоянии скрыть чужой запах, но Акинфеев вовремя одёрнул себя.       Артём о себе слишком много думает, раз считает, что можно так легко заставить человека плясать под свою дудку.       — Мы с тобой не пять лет в браке прожили, чтобы твой запах нельзя было скрыть.       Дзюба до скрипа сжал зубы. Силой ему что ли теперь останавливать этого взбалмошного омегу? Разум подсказывал, что лучше просто отпустить Игоря на все четыре стороны, дать отдохнуть и собраться с мыслями, показать, что Акинфееву будет с ним хорошо и свободно, но инстинкты активно сопротивлялись.       — Игорёк… — Мужчина вздохнул и неохотно прогнулся. У Игоря всегда получалось его прогибать. — Хорошо, я тебя понял. Ты всё равно у меня позволения не спрашиваешь.       — Вот и договорились.       Всю оставшуюся дорогу они ехали молча. Акинфеев вновь ушёл в себя, лишь бы не сказать ничего, что может ожидаемо привести к ссоре.       — Если будет какой-то форс-мажор, то позвони мне, я скажу, где запасные ключи лежат, — отмирает Игорь, уже припарковывая машину на своём месте.       Оставлять Артёма одного в квартире казалось омеге не самым лучшим решением, но другого выхода он не видел. Оставалось надеяться, что тот не начнёт бестактно копаться в его вещах.       — Вроде того, что я могу проголодаться? — Артём через силу усмехнулся. Ему очень не хотелось оставлять всё как есть, но своенравный омега как обычно решил всё за него. Отшлепать бы его как неразумного малыша. — Если тебе так надо идти, то про меня можешь вообще не думать. За несколько часов со мной ничего не случится.       — Ты же еду собрался заказывать, так что от голода точно не умрёшь, — Игорь заглушил машину и, забрав пакет с лекарствами, вышел на свежий воздух.       — Если сейчас билеты покупать будешь, то скажи сразу время, чтобы я успел и тебя в аэропорт завести, и отца встретить, — нащупав в кармане ключи, мужчина открыл входную двери и, приветливо улыбнувшись консьержке, направился к лифту.       Осталось потерпеть ещё несколько дней, которые, кажется, будут самыми тяжёлыми из-за огромного расстояния между ними и их городами.       — Хочешь убедиться, что я на самом деле уехал? — Дзюба иронично хмыкнул, хвостом следуя за своим омегой. Он уже знал дорогу, но вперёд забегать не спешил, равно как и по-джентельменски взять его пакет, чтобы понести самому. Игорь такого точно не оценит и снова начнёт на него рычать, а они только-только пришли к хрупкому равновесию. — Да ладно, Игорёк, ты меня главное из квартиры выпусти, а дальше я уж на такси. Не буду злоупотреблять твоей добротой.       Артём дёрнул уголком губ и очень аккуратно погладил Игоря по плечу, сдерживая соблазн забраться пальцами повыше к воротнику и коснуться тёплой, безумно вкусной кожи.       — Я не считаю, что ты сумасшедший и способен секретно остаться в Москве, чтобы контролировать меня, — дождавшись, пока двери лифта закроются, Игорь нажал нужный этаж, встав напротив Артёма, позади которого было заляпанное зеркало. Хоть он и не особо доверял альфе, но и параноить до такой степени не собирался.       — Мне не сложно подвезти тебя. Не выдумывай.       Неловко крутя связку ключей на указательном пальцем и наблюдая затем, как мелькает голубой огонёк на кнопках лифта, сообщая о том, что они подъезжают к нужному этажу, Акинфеев изучающе скользнул по чужой фигуре, но моментально отвёл взгляд, ощущая какую-то подростковую смущённости из-за того, что было сегодня ночью. Он позволил себе чересчур много.       Артём тряхнул головой и попытался улыбнуться пободрее. Игорь словно специально провоцировал его, хотя ему ли не знать, как от всего этого херово будет им обоим. Если Акинфеев сам повезёт его, то самолёт альфы улетит без него.       — Просто не уходи сегодня никуда, — тихо попросил Дзюба и совершенно проигнорировал тихий сигнал лифта, открывшего двери на нужном этаже. Вместо этого он сделал шаг вперёд и почти прижался к Игорю, ощущая тепло его дыхания, но оставляя между ними расстояние в несколько жалких сантиметров. Давая возможность Игорю решать самому. — Останься. Пожалуйста. Мне это важно. Даже если ты будешь в другой комнате за закрытой дверью. А завтра я уеду и больше не подойду к тебе, если не захочешь… Игорек, ну… — Артём медленно и очень осторожно прошёлся подушечками пальцев по чужой колючей щеке. Как бы он хотел забрать это себе: боль, злость, травмы. Забрал и не пикнул бы даже. — Я не стану просить ни о чём другом. Только побудь ещё немного со мной.       — Артём, — Игорь попытался остановить мужчину, лишь бы тот прекратил говорить и лишний раз напоминать ему о том, что этим уходом он просто бежит от проблем. — Прости, но я уже договорился, — омега врёт, хоть и даётся ему это очень тяжело. Ему ничего не стоит отменить эту встречу. — Нам чревато оставаться наедине в одной квартире. И ты это прекрасно знаешь, не хуже меня.       Оглянувшись, Акинфеев сделал шажок назад, совсем невесомо подцепив чужую футболку, чтобы альфа вышел вслед за ним.       — Ты думаешь, будет лучше, если мы разойдёмся по разным комнатам, при этом прекрасно зная, что другой сидит за стеной? Ты сам не замечаешь, как давишь на меня, а мне с каждым разом всё тяжелее противостоять этому.       — Я не стану на тебя давить, — Артём пошёл за омегой как приклееный. Он понимал, что Игорь просто боится сорваться как в прошлый раз, что тот скорее всего очень жалеет о произошедшем, но и вот так вот делать — это же просто глупость. — Но, Игорь… Если ты вернёшься, пропахшим чужим запахом, ты думаешь, что всё будет в порядке? Серьёзно?       Мужчина криво усмехнулся. У него уже настолько мозги плавились, что он даже готов был поверить, что Акинфеев специально провоцирует его. Может, понравилось Игорю, что его грубо тыкают лицом в подушку и имеют как хотят.       — Хочешь сейчас сказать, что если бы мы были сейчас в отношениях, ты бы мне вообще не разрешил к другим альфам подходить, лишь бы от меня не пахло ни кем? — произнёс Акинфеев, успешно игнорируя несколько пришедших ему смс.       — Мы… — Игорь только собирался что-то сказать, как телефон беспрерывно завибрировал у него в кармане, сообщая о звонке. — Сейчас.       — Привет, — на лице появилась слабая улыбка, а его голос резко стал непринуждённым. Омега несколько секунд слушал о том, что Вася задерживается, но на предложение встретиться чуть позже напряжённо замолчал, не отводя взгляд от серьёзных глаз напротив. — Слушай, тут планы немного поменялись. Я не смогу сегодня зайти, — произнёс он, уже запутавшись, а действительно ли так будет лучше? — Давай на выходных. Я совсем забыл, что мне сегодня в клуб нужно будет заехать.       Услышав что-то о том, что ему стоило бы больше отдыхать, Игорь сказал пару слов на прощание, убирая телефон обратно.       — Пошли в квартиру. Лестничная клетка — не лучшее место для обсуждений.       Разорвав зрительный контакт, лишь бы не смотреть на довольное лицо Артёма, он развернулся к двери, в пару движений открывая её.       Игорь, кажется, вообще не понимал его душевных терзаний. Если бы они были в отношениях, то альфа отпустил бы его спокойно, более чем уверенный, что Акинфеев не опустится до интрижек, но сейчас на кон было поставлено слишком много.       — Нам нечего обсуждать, — Артём мягко обнял Игоря со спины и тяжело упёрся лбом в его плечо, прикрывая глаза. Он не отпустил бы омегу всё равно и не сомневался, что тот об этом знал. — Мы уже давным давно всё обсудили.       От одной мысли, что Акинфеев не попытается никуда уйти от него, стало гораздо спокойнее. Альфа просто потёрся носом по чужой шеё и вздохнул, прикрывая глаза. Вот так поймать, обнять и прижать его хотелось с самого утра.       — Дзюба, прекрати ластиться ко мне, — выбравшись из-под чужих рук, Акинфеев зашёл в квартиру, скидывая кроссовки.       Ему совершенно не нравилось, что он в очередной раз уступил. Его просто выводила из себя собственная беспомощность и желание того, чтобы Артём остался дольше. Благо, вариантов у них особо не было. Тренировки никто отменять не собирался.       — Ты еду заказал? Если нет, то заказывай сейчас, я очень голодный, — Игорь сразу проскользнул на кухню.       — Ну так что? — он развернулся к мужчине, когда тот появился на кухне. — Можно просто заказать продуктов, и я сам что-нибудь приготовлю.       — Да всё я заказал, сейчас привезут… — Артём очень медленно, чтобы не вспугнуть, подбирался ближе. Игорь же не дурак и должен прекрасно понимать, что если альфа захочет — тот даже и не пикнет. В конце концов метки давали ему возможность просто напросто приказать. Но Дзюба, к счастью, не хотел. Он ещё не до конца потерял голову, чтобы ступать на путь насилия, с которого и начал. — Уже скоро. И готовить ничего не надо будет.       Артём остановился буквально в шаге, прикрывая глаза. Омегой, таким беспомощно и бескомпромиссно его омегой, хотелось надышаться как следует. Просто надышаться.       — Иди сюда. Игорёш, ну, пожалуйста. Ты же сам этого хочешь.       — Артём, — осторожно произнёс омега, наблюдая за осторожными, тихими шагами мужчины. — Ещё одно телодвижение, и я уйду, — со всей серьёзностью в голосе предупредил он, опираясь на столешницу позади себя.       — То, что я позволил себе сегодня ночью, это была просто минутная слабость. И не смей сейчас использовать метку, понял? Если я почувствую, что ты пытаешь заставить меня что-то сделать, ты здесь и на минуту не задержишься.       Акинфеев не хотел так грубо огрызаться, ставя какие-то условия, но инстинкт самосохранения сработал быстрее.       — Если я захочу, я подойду к тебе сам.       Дзюба напряженно замер на месте. Ему можно было не приказывать, не уговаривать, а всего лишь сделать один шаг вперёд и тогда, он был в этом просто уверен, как бы Игорь ни вырывался, рано или поздно, но его же собственные инстинкты его переломают. И тем не менее Артём не двигался с места. Омега рычал на него загнанным в угол зверьком, пытался казаться таким сильным, грозным, а Дзюбе ведь совсем другого хотелось. Чтобы смотрел ласково, чтобы льнул сам, чтобы поверил, позволил.       — Да, конечно. Я понял, — Артём всё же сделал ещё полшага вперёд. — Я никогда не попытаюсь использовать метку, я обещаю, но… Я ведь вижу, что ты до последнего будешь меня отталкивать, даже если тебе и нужно обратное. Прости, Игорёш, но я просто не верю, что ты подойдёшь сам.       На лбу Игоря появились мелкие морщинки из-за сведённых вместе бровей. Он ведь тоже хотел, чтобы всё было не так, но довериться не мог. Хотел, но не мог. Такое не происходит в несколько мгновений.       — Я просил не называть меня Игорёшей, — Акинфеев прикрывает глаза, лишь бы сосредоточиться и хоть как-то собрать разбежавшиеся мысли в кучу.       — Если будет нужно — я подойду. Не думай, что раз ты весь из себя альфач, то можешь принимать решения за двоих. Ты не оставляешь мне выбора, вот так зажимая где попало. Если ты правда хочешь, чтобы наш следующий разговор не закончился скандалом, то просто дай мне время. Ты так резко появился в моей жизни и так же резко можешь из неё исчезнуть. Я знаю тебя, Артём, — Игорь открывает глаза, сжимая пальцы вокруг закруглённого края столешницы. — Тебе ничего не стоит уйти, хлопнувшись дверью. Ты спокойно заведёшь новые отношения, а я же не смогу довериться кому-то снова. И не говори, что это не так. Я боюсь снова остаться у разбитого корыта.       Умом Артём понимал всё это, но инстинкты говорили совсем другое.       — Почему ты думаешь, что я так уверен в себе? — Дзюба наконец понял, что просто нависает над омегой, и сделал несколько шагов назад, опускаясь на стул. — Завтра я уеду, а что будет потом, никто не знает. Может, у меня больше не представится и шанса, и я всю жизнь буду жалеть, что так легко позволил тебе уйти.       Альфа сложил руки на груди, до боли сцепил пальцы. Он слишком резко и слишком невовремя понял, что сейчас всё зависит от него одного. Если он обнародует пол Акинфеева и удержит его рядом с собой под давлением метки, то не надо больше будет бояться неопределённости.       — Знаешь, насильно мил не будешь, — выдохнул омега, не отводя взгляд в сторону. — Даже если я потом пойму, что не хочу быть с тобой без этой метки, ты поступишь правильно, отпустив меня. Ты загорелся идеей быть со мной, но, кажется, не до конца понял, что будет нелегко.       Игорь так и остался у столешницы, держась на расстоянии.       — Переспи с этой мыслю уже в Питере, когда нас ничего не будет связывать, и подумай хорошенько, действительно ли это обдуманное решение, а не просто порыв эмоций.       Дзюба медленно кивнул. Ему ничего не оставалось, как признать правоту Акинфеева, как это не было тяжело. В его понимании омеги так много выделываться не должны.       — Сейчас уже привезут еду, — заметил он и быстро глянул на часы. — И потом… Ты тоже подумай, чего хочешь. Я понимаю, что у нас всё началось внезапно и не слишком хорошо, но ведь так может быть не всегда.       — Ну так докажи мне, что может быть по-другому. Докажи без этой метки, докажи поступками, а не пустыми словами, — твёрдо произносит омега, отрываясь от стола. — Я тогда пойду, переоденусь, — он тяжело выдохнул, проходя мимо и стягивая с себя серую футболку, дома ведь было очень тепло.       Уже начав переодеваться в домашние шорты, Игорь услышал мелодия звонка из прихожей и, полагая, что приехал курьер, оставил открывание двери на Артёма.       Артём опять остался один. Игорь не гнал его, не проклинал, но и не обещал ничего, дав понять, что на самом деле даст ему шанс. Все можно было решить иначе, проще для самого Дзюбы, но что-то не давало этого сделать. Он не хотел, чтобы всю жизнь омега ненавидел его, а в силе чужого духа он уже и не сомневался.       Мужчина остался сидеть, пока не услышал звонок в дверь, означающий, что еда приехала. Поскольку омега был занят, да и не хотелось его беспокоить, Дзюба пошёл открывать сам, погружённый в свои мысли.       — Привет… — несколько растерянно проговорил он. На пороге стоял Вася Березуцкий и мягкая дружеская улыбка так и не сползла с его лица, а застыла, превращаясь в маску.