Ее бог

Тишина расползалась едким туманом по этажу, удушая, заставляя едва слышно (на весь дворец) шипеть от боли в ушах. Атанасия замерла в одной позе, едва держась на носочках, и услышала это. Скрип за дверью. Снова. Она резко оглянулась, надеясь, что ей показалось. Позади снова никого не было. Девушка сделала шаг назад. И ещё один. Она шагала до тех пор, пока не почувствовала спиной стену, и лишь тогда замерла, задержав дыхание. В дверь постучали, но сейчас в замке все спали. И никто больше не слышал этих стуков. Никто. Никто. Никто. По шее пробежали ледяные мурашки, сердце похолодело от страха, когда стук снова раздался, но стоило ей повернуться к двери, как все прекратилось. Кровь наперегонки сама с собой гналась по венам, гневно пульсируя и констатируя всем вокруг: ужас. Страх. Грех. Кап. Кап. Кап. - Что тебе от меня нужно? - шепотом спрашивает она, закрывая глаза. Оставаться в темноте ещё страшнее, звуки усиливаются, и принцесса слышит, как волочатся за маленькими босыми ногами трупы. Она слышит шипение крови, которая будто растворяет все на своем пути. И слышит, как эта кровь капельками стекает с ледяных рук покойницы. С ее собственным лицом. С трудом открыв глаза она снова ничего не видит. Звуки замолкают, словно ничего не было, словно позволяют расслабится, и Ати наконец-то выдыхает и упирается в стену чуть больше, чем положено. Она прислушивается, но в темном дворце стало тихо. "Словно на кладбище," - шепчет ей покойница, и по спине пробегает холодок. "Мои руки такие же холодные." Молчание резко сменяется воплями и ревом пожара. Тысячами и сотнями плачей, криков, мольб о спасении. Атанасия зажимает себе рот, когда руки трупов, волочащихся за мертвой принцессой, тянутся к ней, и ее глаза сужаются от ужаса. Ведь принцесса, маленькая девочка напротив нее, стоит и улыбается, словно не видит ничего этого. Словно не слышит раздирающих горло криков тех, кто не хочет умирать. Словно не в ее мертвенно-белоснежных руках, по локоть испачканных в крови, блестит стальной нож. Крики становятся всё громче, а руки - ближе, и Атанасия зажимает руками свои уши. До боли. А после и сама кричит, вливаясь в этот унисон: - Замолчите! Ее визг разносится по пустому замку под весёлый хруст костей, и все снова резко обрывается. Кроме этого мерзкого звука... Кап. Кап. Кап. С лязгом падает на пол нож, и принцесса смотрит на свои пальцы. Все в крови. В ее собственной крови. Из зеркала озорно блестят ледяные глаза маленькой принцессы, так страстно пытающейся убить Атанасию, довести до грани, и сегодня у нее почти получилось. Ати смотрит на болезненные царапины, и вспоминает, что не пила таблетки уже несколько месяцев. Она не может понять, призраки это или видения, но это не важно. И Атанасия уже почти расслабляется, как вдруг ловит себя на мысли: "будет ли ее преследовать девочка-принцесса из зеркала на том свете?" Взгляд бросается на нож... И из-за прозрачной пленки стекла слышится зловещий смех и звук капающей крови. Кап. Кап. Кап.