Ее бог

Девочка не плакала. Ей просто было незачем, даже если тело ее отца свалилось прямо перед ней. В груди неприятно защемило, будто ее сначала выпотрошили, а после заново сложили все обратно. Так, как было, и, кажется, под очень слабым наркозом. На самом деле человек перед ней заменил ей весь мир, но кому этот мир нужен, если в нем нет этих холодящих глаз? Теперь глаз не было. И мира, соответственно, тоже. Император все ещё дышал. Слабо, часто, но дышал, и Атанасия переступила через его тело, лежащее навзничь на красной дорожке к трону. Ему можно было раздавить сердце, чтобы он не мучался, чтобы не скулил от боли(у Атанасии от этого звука кровь сковывало льдом), но принцесса и так многое делала для его блага. Он думал, что это он управлял ею? Ха-ха, наивность людей не красит. Атанасия усмехается своей идеальной белозубой улыбкой и чувствует, как внутри все разрывается. Качает головой и присаживается рядом, гладит его волосы. С болью смотрит на его израненные, стёртые до крови руки. Атанасия стала сильнее, непобедимее, но она - все ещё его малышка. Та совсем еще крохотная девочка, которая однажды забрела в его сад. Она не отражается в его пустых глазах. Атанасия с болью улыбается, где-то внутри отчаянно желая заплакать, но глаза сухие, и принцесса лишь осторожно(нежно?) касается его плеча. Она стала старше и многое отпустила. Она была тем, кто нашел золотой ключик к сердцу неприступного императора. Она сидела с его головой на своих коленях и ласково утирала кровь с приоткрытых губ. Ей это до безумия напоминало детство, когда папа страдал от бессонницы, и Атанасия тихо, едва слышным шепотом, запела. А ее сердце горько стучало по ребрам, с каждым ударом уходя все ниже в пятки. Она убила императора? Вовсе нет. Тот сам желал ее задушить, вовсе забыв о наложенной им же защите, которую Атанасия непрерывно улучшала. Она его ненавидела? Больше жизни. Двух жизней. Трёх жизней, она ненавидела его каждую прошедшую секунду. Она скорбела? С ее щеки под аккомпанемент сиплого голоса сорвалась торопливой каплей слеза. Это не скорбь. Это - победа в борьбе за свою жизнь. Но какая же это жизнь без его холодящих глаз? Глаз не было. И жизни теперь не было тоже. (Она скорбела.)