Антон до конца поверить не может, что пытка биологией закончилась, и всё ещё подозрительно косится на Арсения Сергеевича, когда учитель разогревает ужин.
— Не будет больше задач, выдохни, — комментирует он с улыбкой, обернувшись через плечо на мальчишку, который прожигает его спину взглядом прищуренных зелёных глаз.
— Поклянитесь, — зная биолога не первый день, настаивает парень. Арсений тихо смеётся в ответ.
— Клянусь, — всё-таки отвечает он, и Антон наконец расслабляется и сползает по спинке углового диванчика вниз, удобно укладывая своё тело. — Устал? — мягким голосом интересуется учитель, ставя на стол тарелку с разогретой пиццей и холодный малиново-клюквенный морс, вынутый из холодильника, отчего стеклянные стенки бутылки, в которой он хранился, покрываются конденсатом из-за смены температуры. Антон не отвечает даже, просто кивает головой пару раз, прикрыв глаза. — Давай поужинаем и будем комфортиться, — припоминая его недавние слова, с улыбкой комментирует биолог. Антон, приоткрыв глаза, заинтересованно смотрит на учителя.
— Правда будем комфортиться? — спрашивает он с прежним подозрением в голосе.
— Шастун, ты за кого меня держишь, — смеётся в ответ Арсений, присаживаясь рядом. — Раз сказал — значит будем, хватит сомневаться в каждом моём обещании, — Шастун, улыбнувшись, садится нормально, по-человечески, и берёт кусочек пиццы с ананасами и куриной грудкой, аппетитный аромат которой разносится по всей комнате. Попов даже грел её не в микроволновке, как все нормальные люди, а в разогретой духовке, искренне считая, что так вкуснее. — Хочешь сладкого? — Антон, недолго думая, активно кивает головой, ведь говорить с набитым ртом не получилось бы. — Что именно? — Шастун, прожевав, запивает чаем пиццу.
— А есть выбор? — интересуется он в ответ.
— Можно сходить в магазин, здесь недалеко, или заказать доставку продуктов, — Шастун, слегка смутившись тому, что с ним так носятся, поджимает губы и мотает головой.
— Да ладно, не нужно так заморачиваться, — комментирует он, наблюдая, как Арсений Сергеевич берёт в руки прозрачную бутылку с морсом и, поставив перед собой два высоких стакана, наполняет их.
— Я обещал комфортить тебя, — отзывается Попов с улыбкой. — Поэтому решай, что ты хочешь, — Антон, вздохнув, ведёт бурную мысленную перепалку с самим собой. «Он вечно над тобой издевается, бери моральную плату деньгами, не понтуйся», — думает мальчишка, и сам с себя усмехается от этой мысли.
— Хочу шоколад и глазированные сырки, — решил он наконец.
— Хорошо, — тут же кивнул Попов. — Прогуляемся или закажем на дом? — добавляет он, убирая бутылку обратно на край стола и пододвигая стакан с морсом Антону. Юноша, долго не думая, снимает первую пробу напитка и удовлетворённо кивает. Вкусно.
— Прогуляемся, — решает Шастун.
— Как скажешь, — удивительно лояльно отвечает ему Арсений, присаживаясь рядом. — Приятного аппетита, — желает с улыбкой. Антон, отчего-то смутившись, отзывается неловкой улыбкой. Странно так… Сидят вместе, ужинают. Вроде как комфортиться будут. Шастун всё меньше понимает, что между ними происходит, но ему это всё больше нравится.
— И вам, — тихонько отзывается он, беря второй кусочек пиццы.
Через десять минут, когда они наедаются, Антон удовлетворённо откидывается назад, на спинку дивана, и довольно облизывается, как кот, объевшийся сметаны.
— Я объелся, — заверяет он, чувствуя, как сытый организм быстро расслабляется в тепле.
— Было бы чем, — фыркает недоверчиво учитель, наблюдавший за тем, что мальчишка всего-то и съел, что три кусочка пиццы. Этого, конечно, может хватить, чтоб наесться, но объесться — вот уж вряд ли. Хотя, если есть так же мало, как Антон, то, судя по всему, можно. — Ну что, за сырками? — предлагает учитель, поднимаясь из-за стола.
— Не-е-ет, — протягивает Антон, запрокидывая голову и удобнее устраиваясь на диване. — Никуда уже не хочу, — добавляет он капризно.
— Антош, ты сам это предложил, — смеётся биолог, качая головой. — Учись сдерживать своё слово, идём, — добавляет, обхватив запястья Антона и потянув на себя. Парень, удивлённо моргнув пару раз, не сразу, но поддаётся хватке, выползая из-за стола.
— Нет, я не говорил, что хочу идти, я говорил, что хочу сырков, — исправляет он учителя.
— И что ты хочешь мне этим сказать? — изогнув бровь, уточняет мужчина, глядя сверху вниз на ученика, который выпрямился во весь рост подле него, хитро улыбаясь.
— Вы идите в магазин, я вас тут подожду, так и быть, — заявляет он, шкоднически улыбаясь. Арсений, округлив на миг глаза от такой наглости, следом усмехается, не ожидая такого ответа. Шастун умеет удивить.
— Ах вот как ты заговорил, котёнок, — нотки возмущения пробиваются сквозь спокойный голос биолога. Антон, закусив нижнюю губу, стараясь скрыть улыбку, часто кивает головой.
— Я буду сырки с клубникой и кокосом. И не забудьте шоколадку — милку, с печеньем желательно, — добавляет он, делая шажок в сторону, намереваясь обогнуть учителя и пойти в комнату валяться и отдыхать от сытного ужина.
— А ну-ка иди сюда, — хмыкнув, биолог обхватывает его рукой поперёк живота, не давая так просто ретироваться из комнаты, и, потянув на себя, быстрым и ловким движением закидывает Антона на плечо. Юноша, удивлённо вскрикнув, не успевает даже сообразить, что произошло, а в следующую секунду его уже куда-то несут. — Нашёл посыльного, — рычит Арсений, выходя из кухни вместе с брыкающимся на его плече мальчишкой.
— Арсений Сергеевич, отпустите! — пищит Антон, впиваясь пальцами в футболку на его спине, сминая. — Я царапаться буду! — угрожает он следом, когда мир перед глазами опасливо покачивается в такт шагам биолога. Страх упасть заставляет его искать методы вернуться на землю целым и невредимым.
— Только попробуй, Шастун, — хмыкает мужчина, сворачивая в свою комнату. Антон, нахмурившись, расстроенный тем, что его угроза не была воспринята всерьёз, тянет футболку учителя на себя, задирая её, и, опустив ладони на его кожу, проводит по ней ногтями, оставляя красные отметины. — Шастун! — рычащим голосом произносит учитель и тут же отвешивает ему неслабый шлепок по заднице. Юноша, удивлённо ойкая, чувствует, как краснеет не только место шлепка под штанами, но и щёки. Следом парень ощущает, как его опускают, сажая на край широкой кровати биолога. Мужчина, грозно взглянув на него сощуренными голубыми глазами, поправляет на себе задравшуюся футболку. Антон внимательно наблюдает за ним своими большими зелёными глазами, время от времени вспоминая моргать. Чуть закусывая губу, он ощущает, как горят кончики ушей и лицо от линии скул до нижних век.
— В следующий раз будет ремнём, — предупреждает биолог, ткнув парню в грудь указательным пальцем. Антон, не сдержавшись, улыбается, почему-то даже обрадованный тем, насколько быстро смог довести учителя до такого состояния. — Ты чего улыбаешься, — не выдержав, усмехается мужчина, делая шаг назад.
— Ну будет и будет, чё бубнить-то, — хмыкает парень, поднимаясь на ноги и потирая место шлепка, чуть морщась. Арсений, хмыкнув, качает головой.
— Собирайся, мы идём в магазин, — предупреждает его учитель, беря со спинки стула кофту Антона и бросая её в руки школьнику. Тот, вздыхая, снова садится на край кровати, лениво перебирая в пальцах край одежды.
— Давайте на машине хотя бы? — просит он.
— Ленивец, — фыркает учитель, стягивая с себя футболку, оголяя подтянутый торс. Антон, замерев на месте от такого зрелища, прилипает взглядом к рельефу мужского тела. Накинув на шею чёрную водолазку, Арсений расправляет её по своему телу и заправляет в штаны. Антон сглатывает слюну. Учитель, заметив на себе столь пристальное внимание, ведёт бровью, глядя на притихшего Шастуна.
— Подлецу всё к лицу, — комментирует юноша, решая сказать хоть что-то. Арсений, цокнув языком, подходит к школьнику и, взяв с его коленей кофту, расправляет её и, накинув воротник на шею парня, сам его одевает.
— Теперь я понимаю, почему ты так мало ешь, — произносит он, беря одну руку Антона за основание запястья и продевая в рукав кофты, а после повторяя то же действие со второй. Юноша следит за этим, как зачарованный. — Твоя работоспособность падает на ноль, когда ты сытый, — подытоживает он. Антон согласно кивает. Арсений, взяв его подмышки, тянет вверх, ставя на ноги, и расправляет на нём вещь. — Идём, — настойчиво прибавляет он, потянув школьника за руку за собой. Антон, широко улыбаясь, пока учитель не смотрит на его лицо, послушно двигается следом. Оказывается, добиться внимания биолога не так уж и сложно. Не только Арсений умел манипулировать в этом доме.
Они выходят на улицу. Воздух ещё не прогрелся, но и не холодно. Это свежий майский вечер, когда в воздухе уже пахнет цветущей во дворе акацией, но ещё хочется поплотнее укутаться в куртку.
— Застегнись, — произносит в приказном тоне биолог, окинув взглядом школьника. Антон, не став спорить, просто делает то, о чём его просят, и поднимает собачку на молнии до горла.
— А-Арсений Сергеевич, — растянув первую букву имени учителя, произносит парень, спрятав руки в карманы, согревая их, и пиная камушек по тротуару, развлекая себя этим нехитрым занятием.
— Что? — ведёт бровью биолог, идя бок о бок с юношей.
— Как там Кира? Кьяра? — интересуется подросток, теряя интерес к камушку и запрыгивая на невысокий бордюр, начиная идти по нему. Арсений тут же, не думая, протягивает ему свою руку и, поймав в воздухе ладонь Антона, сжимает её в своей, страхуя. Юноша, чуть заметно покраснев, хватается за ладонь учителя чуть крепче, ощущая, как от этого быстро стучит сердце.
— Хорошо. У них всё хорошо. У Кьяры больше не случалось приступов, а Кира чувствует себя в Крыму комфортно, — делится с ним биолог, а затем останавливается и легонько тянет парня на себя за руку. — Слезай, пока нос себе не разбил, — добавляет он нравоучительным тоном.
— Не разобью, — фыркает Антон и тут же, как назло, спотыкается о какую-то дурацкую, откуда она только взялась, выбоину и неловко подаётся корпусом вперёд, намереваясь хорошенько шлёпнуться на бетон. Арсений, среагировав быстрее, чем его ученик, хватает парня поперёк торса обеими руками и с силой прижимает к своему телу. Антон, неловко схватившись за его плечи, смотрит на биолога своими округлившимися от секундного испуга глазами. Ого, больно не будет. Его нос не пострадает. Повезло.
— Говорил же, — рычит он, с лёгкостью приподнимая школьника и ставя его возле себя, на ровный асфальт. — Как дитё малое, — добавляет ворчливо. Антон, неловко улыбнувшись, смиренно топает рядом с учителем.
— Спасибо, что спасли мой нос, — произносит он робко.
— За тобой глаз да глаз нужен, — вздыхает старший.
— Да, я такой, — хмыкает парень, ничуть не обиженный таким заявлением. У Антона тепло на душе от того, как гармонично складывается их с Арсением Сергеевичем вечер. Как обычно, всё через пень-колоду, конечно, но что-то в этом есть. Антону нравится.
— Ты к экзамену дома готовишься? Сам, без меня? — спрашивает учитель, чуть нахмурившись, и окидывает ученика долгим недоверчивым взглядом.
— Да, — подумав, кивает головой юноша. Он честно готовится! Может, не так много, как стоило бы, но ведь готовится.
— Сколько задач ты решаешь в день? — снова озадачивает его биолог.
— Арсений Сергеевич, у нас тут что, викторина, что ли?.. — неловко отзывается парень, не желая вдаваться во все подробности.
— Антон, ты обещал, что вытянешь биологию, — напоминает мужчина, произнося фразу излишне строго. Шастун, потеряв прежнюю весёлость, смотрит на собеседника своими большими, чуть сощуренными, зелёными глазами.
— Вы в меня не верите? Думаете, я завалю, да? — хмыкает он, испытывая чувство горькой досады.
— Антон, не пойми меня неправильно, но я допустил тебя к экзамену с условием, что ты будешь готовиться к нему — регулярно и интенсивно. Ты сильно отстаёшь от Иры с Димой по уровню знаний, и времени уже категорически мало… Антон? — Арсений старается подобрать слова, чтобы не задеть ими ученика, к которому привязался, но, взглянув на его задумчиво-грустное выражение лица, запинается. Кажется, парня сильно задело такое недоверие со стороны биолога.
— Я понял, вы уже пожалели, что допустили меня, — коротко подытоживает парень и закусывает нижнюю губу, испытывая острое желание ощутить хоть немного физической боли, чтобы отвлечься от неприятных эмоций, которые в нём вызвал этот разговор.
— Антон, — вздохнув, снова повторил его имя Арсений. Остановившись на месте, он обхватил плечи ушедшего на шаг вперёд ученика и плавно развернул его к себе. — Я не жалею, и не говорю, что ты завалишь экзамен. Я переживаю о том, чтоб такого исхода как раз-таки не случилось. Я больше не веду у вас уроки, и не мне нужно бояться за твой итоговый балл, но я хочу, чтоб ты сдал, понимаешь? Ты же мечтал стать зоологом. Тебе нужно сдать этот экзамен, не мне это нужно, понимаешь? Тебе, — делая акцент на последнем слове во второй раз, подчёркивает его важность учитель.
— Я делаю всё, что в моих силах, — донельзя честным голосом отвечает подросток, вскинув взгляд пронзительных зелёных глаз на биолога. Антон, вздохнув, разворачивается и продолжает путь. Ну всё, настроение уже не то. Стало как-то обидно. Он ведь правда старается, почему Арсений Сергеевич это игнорирует?..
— Антон, — мужчина, хмыкнув, следует за парнем. — Обиделся, что ли? — Антон в ответ упрямо молчит. — Ну не нужно драматизировать, Тош, — хмыкнув, добавляет биолог, хватая мальчишку за руку и разворачивая лицом к себе. — На следующей неделе у вас итоговая контрольная по биологии. Вот там и узнаем, кто как готовился. Не забудь повторить пройденный материал, подготовься к ней хорошо, — просит учитель, глядя ученику в глаза.
— Откуда вы это знаете, — чуть хмурится подросток, впервые услышав о какой-то там контрольной.
— Потому что такие вещи обсуждаются в учительской, — отвечает Арсений Сергеевич. — И только попробуй её завалить, я не знаю, что с тобой сделаю, — добавляет он. Антон, закатив глаза, снова делает упрямый шаг в сторону, после чего идёт в нужном направлении в гордом одиночестве.
— Обещали комфортить, и снова про свою учёбу, — фырчит он как рассерженный котёнок, нарочно громко топая подошвами кроссовок по асфальту. Арсений, тихо смеясь, следует за ним. Антон ещё и капюшон на голову накидывает, чтоб Арсений не видел его лицо. Вот не хочет и всё.
— Про твою, — поправляет он, и Антон бросает на него сердитый взгляд из-под капюшона, обернувшись через плечо. — Не злись, тебя никто не заставлял выбирать сдавать биологию, — резонно замечает старший.
— Я в курсе, — отзывается Шастун, хмурясь.
— Стой, — неожиданно строго произносит биолог, быстро пересекая расстояние между ними и хватая подростка за руку, отчего тот, удивлённо замерев на месте, смотрит, как пальцы Арсения Сергеевича цепко обхватили рукав его кофты у основания запястья. Быстрым движением сняв капюшон с головы подростка, мужчина смеряет его взглядом сверху вниз, сцепив зубы до проступивших под скулами желваков. — По сторонам смотреть в детстве не учили? — комментирует он, поведя бровью, и Антон, обратив внимание на то, что в пяти метрах от них находится пешеходный переход, закатывает глаза.
— Вы перестраховщик, машин даже нет, — фыркает он. Арсений, отпустив его руку, недовольно качает головой.
— А если бы были? Маленький любитель капюшонов, — схватив парня за капюшон, как за шкирку, он рывком дёргает его обратно вниз, так как юноша предпринимает попытку снова надеть его на голову, когда они переходят дорогу.
— Да блин, — фырчит парень недовольным голосом. — Вы злой, — добавляет он свою излюбленную фразу.
— Ещё строгий, — подсказывает Арсений Сергеевич.
— Да, — поддакивает Антон, соглашаясь, не уловив иронию в голосе биолога.
— И несправедливый, — хмыкает учитель.
— Вот это очень сильно да, — снова кивает подросток с серьёзным видом.
— И красивый, — дополняет Попов.
— Да… Э, что, — нахмурившись, осознаёт Антон и тут же смущённо краснеет в щеках. — Да ну вас, — бурчит он, заслышав тихий смех Арсения.
Когда перед ними наконец предстаёт неоновая вывеска магазина, Арсений, открыв дверь, пропускает юношу войти первым и идёт следом за ним.
— Прекрати на меня обижаться, я тебе ничего обидного не сказал, — произносит Арсений, когда школьник молча бредёт вдоль стеллажей с продуктами.
— Я не обижаюсь, — обиженным голосом отзывается юноша. Вздохнув, биолог, склонившись над Антоном, шепчет ему на ухо, опаляя своим горячим дыханием:
— Бери, что хочешь.
— Вот и возьму, — отзывается Антон, вздрогнув от того, как мурашки тут же атаковали его кожу. Обернувшись через плечо на учителя, он смотрит ему в глаза долгие несколько секунд, иногда вспоминая моргать. Арсений, усмехнувшись, смотрит в ответ, чуть склонив голову.
«А вас тоже можно?» — издевательски подкидывает подсознание Антона. Биолог в понимании юноши выглядит соблазнительным, когда смотрит так — свысока, с читаемым во взгляде превосходством и лёгкой усмешкой на губах. Сглотнув ком в горле, парень смущённо отворачивается. Схватив с прилавка первую попавшуюся на глаза знакомую шоколадку, он протягивает её Арсению, и тот, рефлекторно схватив протянутую вещь, ведёт бровью.
— Платите вы, — заявляет Антон, ухмыляясь в ответ. А потому что хватит над ним, маленьким и несчастным, измываться. Ухмылочки эти все, хватания за руки, угрозы о порке — сколько можно издеваться над хрупким сердечком? Антон намерен тоже потрепать учителю нервы сегодня.
— Любишь командовать, Шастун? — интересуется учитель с прежней ухмылочкой.
— И кусаться ещё, ага, да, — уже исследуя следующий стеллаж, отзывается Антон, беря две больших пачки чипсов и вкладывая их в руки учителя, который, вздохнув, лишь молча это терпит.
— Это мы ещё проверим, — шёпотом отвечает учитель.
— Что? — переспрашивает Антон, не расслышав фразу мужчины, поскольку шуршал в эту секунду упаковкой сухариков.
— Ничего, — пожимает плечами учитель с самым невинным видом.
— Ладно, — нахмурившись, отзывается мальчишка. Взяв лежащую рядом пачку попкорна с карамелью, он кладёт её поверх чипсов. — Теперь за сырками, — командует юноша, быстренько топая в сторону холодильников. Арсений смиренно следует за ним. Антон, взяв горсть сырков с клубникой и кокосом, кладёт их поверх попкорна, и башенка начинает рушиться, из-за чего учителю приходится придерживать её второй рукой.
— Предупредил бы, что хочешь столько всего, взяли бы корзину, — качает головой биолог.
— Воду возьмём и всё, — заверяет Антон, направляясь к отделу с напитками. Он встаёт на носочки и берёт с верхней полки любимый энергетик по акции.
— Нет, — строго произносит учитель. — Ставь на место, — командует он. Антон, обернувшись на биолога, прижимает энергетик к груди, как нечто ценное.
— Я сам за него заплачу, — мяукает он беспомощно, не желая расставаться с любимым напитком.
— Шастун, не испытывай моё терпение, — обрывает его пререкания одной фразой учитель. Антон, вздохнув, убирает энергетик. — Это очень вредно, тебе с твоей худобой тем более, — Шастун, вздохнув, берёт колу без сахара. Эта забота, конечно, приятна, но блин, классический флэш…
— Будто чипсы полезные, — ворчит он недовольно.
— Договоришься и останешься без чипсов тоже, — Антон, вскинув возмущённый взгляд на учителя, молча злится. Вот манипулятор!.. — Давай, говори уже, что я злой, — разрешает он.
— Вы, блин, злой, — фырчит Шастун, направляясь к кассе.
— Окей, — легко соглашается старший. — Топай-топай, — добавляет он, когда юноша оборачивается на него через плечо с очередной попыткой испепелить взглядом.
Терминал для оплаты картами в магазине не работает, и Арсений платит наличкой. Мелочи у него нет, поэтому Антон, быстро сориентировавшись, выкладывает из кармана единственные имеющиеся в них десять рублей. Арсений, вздохнув, никак не комментирует этот поступок. А Антон донельзя довольный, что внёс свой вклад. Кассир выдаёт сдачу, среди которой несколько купюр и пятирублёвая монета.
— На удачу, — биолог, взяв с прилавка монету, аккуратно кладёт её в карман джинсов подростка. Антон в ответ лишь скептично фырчит. — Идём, — Арсений забирает пакет и указывает кивком головы на выход.
— Спасибо, — смущённо благодарит Антон за покупки.
— На здоровье… хотя на этот счёт есть сомнения, — вспомнив о двух пачках чипсов, качает головой биолог.
***
Вернувшись в квартиру учителя, Антон скидывает с себя обувь и, забрав у Арсения пакет с едой, уходит в спальню.
— Замечательно, — фыркнув, комментирует Арсений, наблюдая, как ловко мальчишка обжился у него за один день. Поставив свою обувь рядом с кроссовками Шастуна, он идёт в ванную, чтоб помыть руки, после чего заходит в спальню. Антон, стянув с себя толстовку, в которой стало жарко, обернулся на него через плечо.
— Фильм кто выбирает? — спрашивает он, вытряхивая содержимое пакета на заправленную двуспальную постель учителя. Биолог, поморщившись, молча наблюдает, как упаковки сырков, на которых выступил конденсат из-за смены температур, оставляют влажные капельки на покрывале.
— Ты, — смирившись с маленьким бардаком, отзывается он.
— Тогда мультик, — сразу решает Антон. Арсений, удивлённо поведя бровью, усмехается.
— Мультик? — переспрашивает он. Юноша серьёзно кивает.
— Мультик, — подтверждает он.
— Ребёнок, — фыркнув, качает головой биолог. Антон, смущённо улыбаясь, молчит. Подойдя к рабочему столу, Арсений пододвигает к себе ноутбук и заходит в браузер. Перейдя на нужный сайт, он делает шаг в сторону.
— Вводи название, — обращается он к школьнику.
— У вас есть подписка на кинопоиск? Ого, даже пиратить не придётся, — удивлённо замечает вслух Шастун, вбивая нужные буковки в поисковую строчку.
— Тайна… Коко? — замявшись, с запинкой добавляет Арсений, в первую секунду решив, что неправильно прочёл второе слово. — Странное название, — произносит он с сомнением.
— Это лучший мультик во вселенной. После «Мулан» и «Лило и Стич», — добавляет Антон, включая максимально высокое качество и выбирая полноэкранный режим. — Можем «Мулан» посмотреть, — тут же добавляет он, обернувшись через плечо. — Это мой любимый мультик, я раз сто пересматривал, и я не шучу, — добавляет он.
— Пускай будет эта твоя «тайна…», — решает Арсений Сергеевич, ведь «Мулан» он тоже пересматривал не один раз, если быть честным.
— Класс, — голосом довольного кота, с улыбкой отзывается школьник. Арсений, поставив мультик на паузу, смеряет юношу взглядом.
— Иди мой руки, — произносит он. — Давай-давай, — добавляет, игнорируя негодующий взгляд зелёных глаз. — Я пока попкорн приготовлю.
— Ладно, — соглашается Антон, послушно топая в ванную. Арсений, собрав с кровати сырки, относит их в холодильник, а попкорн закидывает в микроволновку.
Через пять минут на кровати стоит большая пластиковая миска, полная набухшего попкорна, две тарелки с чипсами, лежит открытая шоколадка, а на тумбочку убраны два стакана колы без сахара. Антон, донельзя довольный, неотрывно смотрит на красивую заставку мультика, время от времени закидывая в рот попкорн со сладким вкусом, а Арсений столь же неотрывно наблюдает за сосредоточенным школьником. Удивительно, насколько Антон может быть сосредоточенным, когда дело касается того, что ему нравится.
— Этот мультик буквально начинается с темы смерти? — удивлённо уточняет биолог, стоит зазвучать первым фразам главного героя на экране.
— Ага, — донельзя довольно соглашается Антон, усмехнувшись.
— Интересно, — вздохнув, подытоживает мужчина, подтягивая к себе чипсы.
Через десять минут, когда Шастун наедается попкорном, он убирает его на тумбочку, туда же одну из двух тарелок с чипсами и мостится рядом с учителем, чуть боязливо сокращая между ними дистанцию. Арсений, вздохнув, намёк понимает и, убрав свои чипсы в сторону, вытирает руки салфеткой, после чего, поправив подушку, ложится так, чтоб ему было удобно, и тянет школьника на себя, вынуждая завалиться на собственное плечо. Антон, пролепетав какой-то несвязный звук от неожиданности, тут же замолкает и, словно ничего из ряда вон не произошло, жмётся к тёплому боку учителя, положив голову ему на плечо и приобняв за торс. Арсений так же молча гладит его по спине.
У Антона бесконечные мурашки по коже от этих поглаживаний и сердце беспокойно бьётся, словно не веря, что Арсений и вправду… комфортит его? Как и обещал?
— Расслабься, — слышит он чуть хриплый голос мужчины над ухом и ёжится от этого ещё сильнее. Он слишком боится сделать что-то не так и всё испортить.
— Не могу, — сообщает Антон, немного заелозив в попытках устроиться удобнее.
— Почему? — коротко вопрошает биолог.
— Не привык с вами обниматься в вашей кровати, — фырчит как ёжик Антон, закинув ногу на ноги Арсения, но тут же одёргивает себя и возвращается в исходное положение, понимая, что это странно, учитывая, что он и так уже улёгся на плечо мужчины. Имеет ли он право так вольно вести себя с ним?.. Антон не знает. Попов, вздохнув, прижимает мальчишку к себе чуть теснее.
— Ногу обратно верни, — произносит он, и Шастун, замерев на миг, словно ему это могло послышаться, медленно закидывает ее обратно поверх ног учителя. — Вот так, молодец, котёнок, — хвалит он, запустив ладонь в пшеничные волосы и легонько взъерошивая их.
— Вы так со всеми учениками комфортитесь? — спрашивает Антон, стараясь побыстрее перевести тему, ведь вся эта близость ужасно смущает.
— Только с тобой, — усмехается в ответ Арсений.
— Я… — Антон почти осмеливается спросить напрямую: «Я вам нравлюсь?», но от страха голос сам собой обрывается после этого глупо прозвучавшего «Я». Сглотнув, юноша утыкается носом в шею учителя и замолкает.
— Ты? — настойчиво переспрашивает Арсений Сергеевич.
— Ничего, — мяукает Антон смущённо. — Забудьте, — добавляет шёпотом. Арсений, приподняв край футболки школьника, сжимает его бархатную кожу на боку под рёбрами, и Антон, вскрикнув от неожиданного щипка, приподнимается, упираясь одной ладонью в кровать, а другой в плечо мужчины и уставляется на учителя своими большими зелёными глазами. Его губы очаровательно приоткрыты, и он урывками хватает ими воздух.
— Вы чего?! — возмущённо спрашивает он. Арсений, ухмыльнувшись, смеряет взглядом нависающего над ним мальчишку.
— Начал говорить — так договаривай, — произносит он, улыбаясь так, что у Антона голову сносит от такого домашнего, уютного, тёплого во всех смыслах Арсения, который смотрит на него, чуть прищурив голубые глаза, с нежностью и неподдельным интересом во взгляде.
— Не буду, — протестует юноша, медленно укладываясь обратно. Биолог, не дав ему так просто избежать разговора, обхватывает его руками за талию и тянет на себя, вынуждая слегка прогнуться в спине и прижаться худым животом к собственному торсу.
— Шастун, не испытывай моё терпение, тебе всё равно некуда бежать, — опаляя горячим шёпотом его ушко, сообщает биолог, всё ещё сжимая мальчишку в своей хватке. У Антона дыхание перехватывает от такой близости. Он буквально лежит на своём биологе, упираясь ладонями в его грудь, и сгорает от смущения.
— Вы снова надо мной издеваетесь, — возмущённо произносит юноша, немного придя в себя. Оттолкнувшись руками от груди мужчины, да с такой силой, что тот слегка морщится от болезненного ощущения, школьник отползает в сторонку. Арсений тихо, стараясь скрыть этот факт, смеётся, зажмурив глаза на секунду.
— Вовсе нет, — взяв себя в руки, отвечает учитель, взглянув на мальчишку, который напоминает в эту секунду нахохлившегося воробушка. — Ну не хочешь — не рассказывай, — наконец разрешает мужчина. — Обниматься дальше будем? — уточняет он, поведя бровью. Антон злобно зыркнув на него прищуренными зелёными глазами, отвечает недовольным тоном:
— Конечно будем.
И тут же подползает обратно, прижимаясь к тёплому боку и вновь закидывая ногу на ноги учителя, потому что ему так удобно, и вообще хочет и делает, может себе позволить.
— Ты такой милый, когда злишься, — делится с ним Арсений, и его голос звучит совсем близко, Антон даже чувствует, как горячее дыхание коснулось его кончика уха.
— Не только когда злюсь, — коротко и ясно выражается Антон, желая дать хоть сколько-нибудь достойный ответ на такую неожиданную фразу. Арсений смеётся.
— Ты прав, — соглашается он, чуть сильнее прижимая к себе тощее тело школьника, который жмётся к нему, как настоящий котёнок. Наконец, они возвращают внимание к мультику, хоть каждый всё ещё и продолжает думать о своём.
Когда в мультфильме наступает самый грустный по мнению Антона момент, парень невольно украдкой поглядывает на биолога — проймёт ли его, или он совсем бессердечный? Шастун вот изо всех сил мужается, чтоб слезу не пустить, потому что мультфильм самый что ни на есть слёзовыжимающий.
Арсений, словив на себе очередной взгляд, грустно ухмыляется и легонько щёлкает юношу по носу. Антон, недовольно поморщившись, фыркает что-то на своём кошачьем.
— Сильный смысл заложен, действительно хороший мультик, — высоко оценивает он выбор Шастуна. Антон, удивлённый таким хорошим отзывом, окончательно оборачивается на Арсения, чтоб окинуть его внимательным взглядом. Мужчина же досматривает последние секунды мультфильма, сжав челюсти, и силится сдержать чувства, которые переживает внутри.
— Да вы растрогались, — вдруг восторженно произносит парень, шмыгнув носом от того, что и сам уже минут пять пытается не заплакать.
— Сам еле не рыдаешь, — усмехается Арсений, делая вид, что совсем он не пытался сдержать слёзы минуту назад.
— Мне можно, я маленький, а вот вы — другое дело, — широко улыбается юноша, забыв о прежней грусти. Арсений не каменный! У него, оказывается, сердце даже есть… вроде бы.
— Ничего себе маленький, — закатывает глаза Арсений, явно не соглашаясь с таким мнением. Антон почему-то смеётся в ответ. Ему стало весело от мысли, что Попов умеет чувствовать. Почему-то он никогда раньше не мог себе такое представить.
— Вы умеете чувствовать, — с глупой улыбкой восторженно произносит школьник.
— Представь себе, — изогнув бровь, отвечает учитель. — Я ещё и любить умею, — добавляет он зачем-то. Антон, смутившись от такого поворота событий, тушуется и отводит взгляд.
— Сомневаюсь, — бурчит он в ответ.
— А ты не сомневайся, — прищурив глаза, Арсений смеряет Антона долгим взглядом, и парень, от удивления подняв голову, уставляется на него в ответ. — Я много чего умею, Антош, — добавляет он как-то многозначительно. Пока Шастун прогружается, ошарашенный такими разговорами, Попов поднимается с кровати и подходит к ноутбуку с целью поставить на паузу мультик, ведь уже начались титры. — Поужинаем и спать? — предлагает он.
— Вроде ужинали уже, — задумчиво отзывается Шастун.
— Ну пошли тогда чай попьём, — Арсений, остановившись напротив школьника, который всё ещё сидит на кровати со сложным лицом, молча опускает обе ладони на его щиколотки и рывком подтягивает к себе. Антон, ойкнув, уставляется широко распахнутыми глазами на биолога. — Идём, говорю.
— Идём, — кивает Антон, повторяя тон учителя, словно попугайчик. Арсений, хмыкнув, выходит из комнаты, Антон подскакивает и бежит следом.
Арсений ставит перед ним чай и печенье с конфетами.
— Так, значит, на день рождения едете за город? — вдруг спрашивает учитель, удивляя Антона тем, что запомнил эту информацию.
— Угу, Лёва с Димой придумали, что мы останемся на даче и пожарим шашлыки, — поддакивает школьник.
— Хорошо придумали, — ставя рядом свой кофе, отвечает Арсений. — На чём добираться будете? — Антон, замешкавшись с ответом, вздыхает и пожимает плечами.
— На электричке, а потом пешком, наверное, — вспоминая, как они идентичным образом добирались туда в прошлый раз в десятом классе на день рождения Позова, отзывается юноша. Арсений фыркает.
— Давайте я вас отвезу лучше, — предлагает он. Антон, вскинув на него взгляд, молча приоткрывает рот, не зная, что сказать. — Соглашайся, — вместо него произносит учитель. — Вы час потеряете, пока доберетесь до вокзала, и на электричке времени потратите не меньше, а на машине за час уже там будете, — Шастун, покусывая губы, лихорадочно думает, что на это скажут Дима с Лёвой. Бортник точно будет злиться. Он Арсения недолюбливает.
— Хорошо, спасибо большое, мы на бензин скинемся, — отвечает Антон, отрекаясь от всех «за» и «против». Он хочет, чтоб Арсений отвёз их. Он хочет видеть его так часто, насколько это вообще возможно. Он влюблён. Ужасное чувство. Лишает напрочь адекватности и здравомыслия.
— На аттестат себе скинься, — отмахивается биолог. — Я серьёзно, даже не думай, Шастун, предложишь мне деньги — отшлёпаю, — угрожает в который раз мужчина. Антон тут же начинает копаться в карманах джинсов, чем сильно озадачивает учителя. Найдя ту самую пятирублёвую монету «на удачу», он с широкой улыбкой протягивает её учителю. Арсений смеётся так громко, что у Антона какое-то душевное тепло ползёт по всем клеточкам тела, и он невольно смеётся тоже. — Какой же ты… шкодливый, — подобрав слово, выражается Арсений, беря монету из тонких длинных пальцев и возвращая её обратно в карман ученика. — Ты так старательно напрашиваешься быть выпоротым, это просто удивляет, — Антон, тихонько смеясь, пожимает плечами.
— Я же знаю, что вы этого не сделаете. Вы позер, Арсений Сергеевич, — мужчина, выгнув бровь, с ухмылкой смотрит на ученика.
— Позер? — переспрашивает он.
— Позер, — подтверждает Антон, кивая.
— Я не шлёпаю учеников, Антон, — качает головой Арсений. — Это слишком интимный процесс, я предпочитаю хорошенько шлёпать своих партнёров, — Антон, вмиг затихнув, смущённо смотрит на учителя, словно не веря, что тот действительно сказал это. — Пока что тебе бояться нечего, — добивает он его одной фразой.
— Пока что?.. — повторяет мальчишка, смутившись.
— Пока что, — хмыкнув, подтверждает Арсений. — Чай пей. И печенье попробуй, вкусное, — добавляет он таким тоном, словно ничего только что не произошло. И Антон пьёт. И пробует. А в голове — сплошное ахуевание.
«ТЫ ШУТИШЬ ТАК? ИЛИ ТЫ, БЛЯТЬ, СЕРЬЕЗНО, Я НЕ ПОНИМАЮ!» — огромной красной строкой бежит в мыслях раз за разом. Арсений смотрит на него своими невозможными голубыми глазами, и Антон совсем не понимает, то ли в них черти пляшут, то ли тают льды Арктики. Он совсем не умеет читать этого человека. Но очень хочет однажды научиться.
***
Лёва, запрокинув голову, смотрит в звёздное небо, которое, мерцая осколками звёзд, переливается блекло-белыми огоньками. Словно бисер по нему рассыпали. Он задумчиво подносит к губам сигарету и долго затягивается, а потом так же неспешно выдыхает сизый горький дым, наблюдая, как быстро он рассеивается перед глазами. На его плечи небрежно накинута расстёгнутая ветровка, но ему не холодно, хоть температура воздуха на улице и оставляет желать лучшего.
На дворе поздний час, а он в одиночку, как настоящий романтик с разбитым сердцем, сидит на крыше заброшенного здания, где они когда-то целовались с Антоном. Лёва тогда осмелился подумать, что это надолго, может быть даже навсегда. Быстро осознал, что заблуждается, но на какую-то крохотную секунду всё-таки надеялся, что получится. И эта самая секунда до сих пор отдаётся болезненным эхом внутри.
Осторожно огибая оголённые железные арматуры, которые неровно торчат из-под старого покрытия крыши, выдавая его аварийное состояние, Лёва подходит к краю, ограждённому невысоким бордюром, и задумчиво смотрит вниз с высоты восьми этажей. Сделав последнюю затяжку, он бросает окурок вниз и наблюдает, как стремительно зажжённый фитиль приближается к земле и мгновенно гаснет.
Бортник не привык чувствовать себя одиноким. У него всегда был кто-то. Были друзья. Были товарищи. Он почему-то был уверен в этом. Но в один момент его мир словно переключился на новый — усложнённый — режим.
Димка Позов в преддверии ЕГЭ был слишком занят для встреч с друзьями.
Товарищи давно стали просто знакомыми, с которыми они теперь разве что формально здоровались при встрече.
А Антон?.. Антон разбил ему сердце и исчез. Будто ластиком его стёрли.
Всё просто. У Антона есть Арсений Сергеевич — любовь всей его жизни.
А Лёва ему оказался… не нужен больше?..
Острое ощущение одиночества похоже на открытую рану. Вроде и больно, но аптечки нет, даже пластырь наложить возможности нет. Закончились все медикаменты. И лечить нечем. Только ждать остаётся — то ли заживёт само, то ли всё-таки пластырь найдётся, то ли начнётся заражение крови.
Бортник, последний раз взглянув вниз, медленно разворачивается, словно до последнего мешкая, и направляется к ржавой двери, ведущей на выход, по пути закуривая новую сигарету.
«У Антона скоро день рождения, я обещал быть рядом», — думает Бортник, спускаясь вниз по бетонным ступенькам. Горькая усмешка касается уголка его губ.
— Я не вернусь… — негромко произносит он, импровизируя строчки на ходу, и они гулким эхом отлетают от бетонных стен пустой изнутри многоэтажки. — Так говорил когда-то, и туман глотал мои слова, — юноша пинает подвернувшуюся под ногу жестяную банку из-под энергетика, и та с характерным звуком падает за пределы лестничного пролёта. Слова рождаются сами по себе, сотканные из боли, одиночества и тоски, которые поселились в нём, вытеснив собой прежние светлые чувства. — И превращал их в воду… — шёпотом заканчивает он, ощущая, как голос начинает неконтролируемо дрожать. Остановившись, он начинает часто моргать, чувствуя, как неконтролируемая влага выступает на глазах. — Что же ты со мной, сука, делаешь, — шипит Бортник, остановившись на лестничной клетке. Прижавшись лопатками к холодной стене, он проводит ладонями по волосам, больно сжимая пряди. Что-то внутри отдаётся тоскливой болью.
Лёва чувствует, что падает. Падает в неизвестную темноту эмоций и душевной боли. Никогда раньше он не чувствовал себя таким сломленным.
