Ночь всегда проходит

Неудобство. Этому слову вполне соответствовало состояние, в котором находился сейчас и последние полтора часа принц Ноктис Люцис Кэлум. Зал для тренировок казался неестественно большим, еще более мрачным, чем обычно, стены ожили, как во сне, и своим величественным безразличием словно смеялись над ребенком. «Смотри, Ноктис, мы не можем даже двигаться, и, тем не менее, мы куда полезнее, чем ты». Наставник по боевым искусствам только помогал чувству комфорта капитулировать. С начала тренировки он лишь дал необходимые указания, слова уступали действиям, которыми он стремился сковать мальчика, не дать ему ощутить спокойствие. Но даже в тех минимальных командах, что получал принц, слышалось его истинное отношение ко всему этому: снисхождение, отвращение, отсутствие интереса. Ненависти к себе Ноктис не заметил, что указывало на перечеркнутый пункт «личные мотивы» в голове будущего Щита во время выполнения его прямых обязанностей. Он выражал не неприязнь к принцу, но к ситуации, которая вынудила его действовать так, как он действует. Заметно было, что Гладио претят его же слова, будто он хочет говорить и делать иначе. Оттого первая тренировка длилась невероятно долго для них обоих. Амицития утвердил время — два часа в день, но Ноктис уже через час подавлял желание спросить, почему они до сих пор не закончили. Принц очень старался накануне не строить ожидания по поводу Гладио, но не мог не отметить сейчас, что он в некоторой степени рад тому факту, что тот не пытается сотрудничать на словах. Команда, руководство к действию, выполнение действия. Проще простого. Абсолютная минимизация шансов возникновения конфликта. Ноктис это оценил. Но неизбежность ежедневного контакта со временем обоих привела к смирению. Гладио с его природным «особым отношением» к физическому развитию даже начал видеть хорошие стороны преподавания — принц не филонил, делал все, что он говорил, в общем и целом не провоцируя трату нервов. Работать в таком темпе оказалось не так плохо, как он предполагал изначально. Неразговорчивость Его Высочества положительно отразилась на продуктивности их встреч. Сам же Ноктис постепенно демонстрировал сперва нейтралитет к тренировкам, после легкую заинтересованность, и, наконец, стал энергично кивать на замечания тренера и через пару месяцев мог утверждать, что два часа вернулись к своей обычной продолжительности. — Как я справляюсь с тренировками? Нейтральный вопрос, непосредственно относящийся делу. Гладио замер, отвел взгляд от принца, раздумывая перед ответом. Смотреть на подножие колонны при этом было проще. — Ужасно, — уверенно вынес он вердикт, глаза его выражали очевидное веселье. Ноктис тоже замер в положении сидя, прервав упражнение на растяжку, и взглянул на Гладио с немым вопросом, ожидая продолжения. — Абсолютно неграмотное распределение времени, отведенного для тренировок, игнорирование некоторых пунктов утвержденного графика, следовательно, никакого прогресса в таких навыках, как владение холодным и огнестрельным оружием, ближний бой, скрытное нападение и так далее, — с удовольствием проговорил наставник, скрестив руки на груди. — Но я не знаком с… Ноктис на секунду удивленно приоткрыл рот. Ни одно из замечаний не касалось принца. — Ты не следуешь программе тренировок? — неверующе проговорил он, брови его давно были гораздо выше их обычного положения. Чтобы Гладио не последовал приказу… — Но почему? Разве для тебя имеет значение, что именно приказать мне делать? Амицития закатил глаза и выдохнул, как показалось принцу, с разочарованием. — Дело не в этом, — уже без веселья, — просто делать что-то изначально неправильное не заложено вот сюда, — указательный палец правой руки коснулся виска. — Резко подвергать твое неподготовленное тело сложному комплексу тренировок я считаю неверным. Да, эффект, несомненно, будет быстрым, но до тебя вряд ли дойдет суть. А суть в том, чтобы войти в ритм, научиться чувствовать свое тело и отслеживать изменения, видеть пробелы и так далее. Грубо говоря, я мог сразу велеть тебе бегать в начале каждого занятия по двадцать кругов по залу без всякого объяснения, как дышать правильно, в каком положении должны быть руки, и что чем шире шаг, тем лучше. Поэтому сначала короткие дистанции с правильной механикой, доведение техники до совершенства, чтобы ты понимал, что делаешь, научился думать, что делать, когда тело близко к изнурению. Сам. Если до этого момента было непонимание того, почему наставником самого принца по боевым искусствам стал мальчик всего на три года старше его самого, то теперь Ноктис оставил это чувство в прошлом. Гладио профессионал. Он точно знает, что нужно делать. — Спасибо. Совершенно искренне. Почему Амицития просто не попытался установить нормальный контакт с этим парнем? Понимание своей предвзятости отразилось на его лице, и он коротко кивнул, приняв решение кое-что изменить в своем отношении к принцу. Молчанием два часа в день более не сопровождались. Ноктис не стеснялся задавать вопросы по типу «сколько упражнений должен содержать мой комплекс, если я хочу через месяц перейти к владению оружием?». Явная перемена в принце радовала Щита, вспоминающего полное безразличие в глазах ребенка всякий раз, когда шла речь о боевых искусствах. У него точно появилась цель, а когда есть цель, четко сформированная и сформулированная, видеть свои возможности намного проще. — Багамут, Раму, Титан, Левиафан, Шива, Ифрит… Если я получу благословение каждого бога, Кристалл примет меня, как Избранного Короля, и даст силу, чтобы стереть всех демонов? — Так как Кристалл был дарован Люцису самим Багамутом, то, несомненно, потребуется благословение всего Гексатеона. — С Шивой проще всего — Завет уже заключен, принцесса Лунафрейя постаралась, эта богиня проблем точно не доставит, но Раму мутный, Левиафан очень строптивая особа, про Ифрита я вообще молчу, этого типа лучше совсем не пробуждать. — Кто говорил, что принцу будет легко, Гладио? — Эй, я просто напоминаю ему, что боги на самом деле те еще выскочки, когда дело касается людей. Игнис по обыкновению сопровождал Ноктиса по дороге из школы, а Гладио удалось перехватить того в раздевалке. — Получить благословение нелегко, но это прерогатива Короля Света, — Шиенция с умным видом поправил очки. — Не надо так меня называть, — попросил Ноктис, скривившись. — До всего этого еще много времени. — Как прикажете, Ваше Величество, — Гладио явно был в хорошем настроении. — А вообще ты прав. Надо заниматься текущими проблемами, пророчество подождет. Успеешь еще и стать Королем, и спасти мир. — «Текущих проблем» не так уж и много на данный момент, — деловито отозвался советник принца, — После того, как леди Лунафрейя заключила Завет с Шивой, Нифльхейм перестал нападать на Люцис, а все предыдущие атаки были успешно отбиты, так что… — Мне тоже известна эта информация, не выпендривайся, что получил доступ к разведданным, — вставил Амицития. — Всего лишь малую крупицу, — провокация не сработала. — Господин Амицития велел мне изучить как можно больше источников, касающихся военного дела, и Нифльхейма, конечно же, в том числе, а свежая информация… — Ты. Нужен. Мне. Сегодня. Вечером. — Гладио в один шаг оказался перед Игнисом, прерывая его речь, для убедительности даже сопровождая каждое слово не очень тактичным тыканьем в лицо советника. Шиенция был близок к тому, чтобы закатить глаза. Он приподнял левую бровь и заметно кивнул, что, на самом деле, обрадовало Щита, пытавшегося найти пару часов, когда их, его и Игниса, свободное время будет пересекаться. Принимая во внимание возросшую ответственность, он не думал, что эта цель вообще достижима. Видимо он настолько был удовлетворен, что весь оставшийся путь не пытался поддеть своих спутников, которые негромко беседовали о делах Ноктиса в школе. Гладио всегда хорошо видел людей, поэтому у него четко отражалось в мыслях понимание того, сколько нагрузки сейчас выносит Игнис. Его обучение в школе претерпело значительные изменения в связи с тем, что королевский советник, не без приказа короля, разумеется, взялся за Шиенцию довольно основательно. Самого мальчика в этой ситуации больше всего беспокоил тот факт, что он потерял возможность изучать некоторые предметы совсем, их убрали в угоду более полезным вещам, например, боевая тактическая подготовка и практические стратегические занятия по программе Глеф. На этом настоял сам Регис, Искусством Глефы владели в совершенстве единицы, а чтобы управлять страной, знания в этой области категорически необходимы. Игнис был единственным, кого отправили проходить эти курсы, помимо непосредственно претендентов на вступление в сам отряд. Занятия по самообороне проходили в общем порядке, с десяти лет, как и положено. Будущий королевский Щит только удивлялся, куда этот парень умудрялся вставлять еще и свои кулинарные курсы, непонятно зачем появившиеся в его графике. Серьезно, разгадывать хитросплетения мыслей Шиенции было иногда невозможно по определению. Снова. Это началось снова. Ноктис отчетливо ощутил знакомые путы страха, оковы болезненной тревоги. Она нарастала постепенно, к первым этапам мальчик уже хорошо приспособился, несмотря на то, что борьба на этот раз показалась ему сложнее. Еще одна ночь без сна, что ж. Поехали. Сосредоточение на посторонних картинах сознания, которые являются потенциальными крючками — первое, что необходимо сделать. За них можно ухватиться и продержаться, пока это состояние не вытянет все силы из него, пока не бросит в самый последний момент, говоря: «Рассудок не заберу, с ним так приятно играть». Не помогало ничего. Ноктис будто утратил контроль. К страху прибавилась откровенная паника, что он может потерять разум. Мальчик лежал на большой кровати, и ему было необычайно холодно. Ноги почти свело, руками он обнял себя, пытаясь отогреться, игнорируя логику, которая диктовала, что температура в комнате не могла так резко и неожиданно понизиться. «Ты не слышишь, как оно движется?» — Не слышу, не слышу! — вслух прокричал принц, прижав ладони к ушам. Он слышал. Рокот неземной силы, зверский голод несуществующего в мире Создания… Протестующе помотав головой, он закрыл глаза. Надо справиться, надо… «Оно же просто убьет тебя?» — Нет! Зачем умирать? «А зачем жить?» — Жи… — его голос оборвался, потому что кто-то отключил в нем способность чувствовать уверенность. Силы уходили. Холод пробрался под кожу, заморозил сначала кишечник, постепенно задвигался выше, все быстрее. Ноктис чувствовал, как сердце забилось медленнее из-за того, что кровь загустела. Дышать тоже стало труднее, изо рта маленькими клубами вылетал пар. Он посмотрел вокруг. Стекла в окнах замерзли, и корка льда становилась постепенно все толще. — Школа… Сегодня учитель меня похвалил… «Не то. Не поможет» — За… Заигравшиеся одноклассники на перемене… и я… хотел… поиграть с ними… Прежде ровная поверхность стены начала плавиться. — Г-Гладио и Игнис так заняты… Игнис… Каменная стена деформировалась, и вся комната сузилась до крошечных размеров, но мебель никуда не пропала, Ноктис оказался придавлен шкафом слева и второй половиной кровати справа, которая сломалась со звучным хрустом. — Помоги… И он сдался. Амицития был единственным, кто мог пользоваться свободным временем Игниса. Почему-то. Он честно пытался логически обосновать отсутствие чувства обремененности отношениями с Гладио и пришел к тому, что ему, как будущему королевскому советнику, стоит социализироваться. Более того, это необходимо. А общаться с Гладио ему придется в любом случае, так что хорошо налаженный контакт сейчас может сыграть положительную роль в будущем. Да, именно так. Почему он пытался объяснить самому себе то приятное чувство удовлетворения и легкой радости в моменты, когда будущий Щит адресовал свою довольную улыбку именно ему, парень в курсе не был. Его логика хорошо с этим справлялась, все дело было в полезности их взаимодействия, но эмоции явно не вписывались в идеальную картину. Игнорировать их было правда тяжело, ведь, анализируя свое поведение, советник понимал, что ни один из его ровесников в лице одноклассников не вызывал подлинного интереса и потому получал заслуженное игнорирование от Игниса. Но не Гладио. Прослеживая развитие их взаимоотношений, Шиенция старался обнаружить «переломный момент». Но он не мог. — Игнис. Оу. Кажется, ему нужен еще один мозг, потому что первый в одиночку явно не справляется. Каким образом он успел так быстро добраться до своей комнаты, парень не заметил. Но советник не услышал посторонних голосов, не обратил внимания на две фигуры в коридоре. — Прошу прощения, Ваше Величество, я был погружен в свои мысли, — он поспешно поклонился, ругая себя за неподобающее поведение. Когда он поднял голову, то ему пришлось бороться с приступом удивления и резко ворвавшегося в его сознание беспокойства: король Регис озабоченно, или даже испуганно вглядывался в глаза мужчины напротив. Игнис его узнал — это был личный врач принца. — Говори при нем, — король пытался, видимо, поторопить доктора. — И так, чтобы он тоже все понял. В кабинет не пойдем. — Как скажете, Ваше Величество, — спокойно отозвался лекарь, краем глаза оценивающе пробежавшись взглядом по мальчику. — Принц абсолютно здоров, во всех отношениях, чтобы понять, что именно с ним происходит, пришлось бы заглянуть в его сознание… Он повторял постоянно одну фразу: «я все контролировал»… — Нет. Не контролировал. Доктор сначала не понял, кто его перебил, но металлический тон явно доносился со стороны, где стоял парнишка в очках. — Игнис? — Регис приковал все свое внимание к Шиенции, положил левую ладонь ему на плечо. — Тебе что-то известно? — Так точно. — На него снизошло отчаяние, но голос остался тверд. — Принц Ноктис с частотой примерно раз в неделю не может уснуть, подвергается сильным галлюцинациям, и это отражается на его состоянии, однако он пытается это скрыть. Это не развивалось, оставалось всегда на стабильном уровне. — Сколько времени это продолжается? — удивился спокойствию советника врач, делая какие-то пометки. — Мне известно это уже два года. — Два… — он запнулся, неверие читалось в серых глазах, но говорить он предоставил королю. Регис даже мотнул головой, отказываясь принимать сказанное как правду. Ладонь на плече Игниса болезненно сжалась. Он испытал очень много за эти несколько секунд: потерянность, злость на проявление невнимательности по отношению к его сыну со стороны специалистов, боль от осознания своей беспомощности и собственной халатности с Ноктисом, сожаление, шок от того, что Игнис с его рациональностью не решил поступить логично. — Но я не понимаю, почему ты скрыл это, — он говорил тихо, на первый план грозился показаться гнев, чего сейчас Регис не мог допустить. — Ваше Величество, у меня нет достойного объяснения своему поступку, я захотел разобраться, что происходит с принцем, самостоятельно, поскольку полагал, что его состояние не критическое и действительно под его контролем. Мне так казалось, и это моя ошибка. Он говорил очень ровно, соблюдал вежливость, несмотря на то, что готов был сорваться в любую секунду и убить себя на месте. Принц так и не рассказал ничего… Значит, он должен был! Просто обязан. Какой глупый просчет. Шиенция заставлял себя смотреть в глаза королю, старался, чтобы тот поверил его словам. — Разобраться? Ты хотел разобраться? Игнис, это того не стоило, здоровье моего сына… — Да, — он дал слабину, опустив взгляд в пол. — Вы совершенно правы, мое поведение… — Игнис, смотри мне в глаза, — он спокойно дождался, пока его приказ исполнят. — Ответь: как ты относишься к Ноктису? — Принц Ноктис — хороший человек, он не раз это… — Игнис. Будь чуть более откровенен, это приказ. Советнику было нелегко последовать этому приказу. — Первое впечатление было неоднозначным, я не знал, как относиться к принцу, потому что взаимодействие с ним было, признаюсь, непростым, но… Я рад, что знаю Ноктиса, он очень… — Игнис резко замолчал, не зная, какое слово подходит для наиболее точного выражения того, что он хотел донести до Региса. Но король будто прочитал эти мысли и понимающе улыбнулся, в серых глазах заиграли облегчение и теплота. Он убрал руку и выпрямился, вновь оборачиваясь к доктору: — Его можно увидеть? — Конечно, идемте. Шиенция заметил, что король необычайно подавлен и предположил, что тот винит во всем себя самого, что неправильно. Он имеет полное право накричать на Игниса, выплеснуть на него свои эмоции или наказать, даже уволить. Он допустил ошибку и считал, что обязан поплатиться. — Ваше Величество, я все еще советник принца Ноктиса? — тихо поинтересовался мальчик, пока они шли к лифту. — Если бы я увольнял каждого, кто допускает промах, то потерял бы всех нужных мне людей. Ты просчитался и явно раскаиваешься, значит, извлек урок, и очень сомневаюсь, что снова наступишь на эти грабли. Опасно иметь дело с теми, кто еще ни разу не ошибался, Игнис. А ты — Шиенция, тебе необходимо ошибаться, иначе править страной будешь ты, — Регис добродушно подмигнул. — Никогда, Ваше Величество. Я буду помогать принцу Ноктису, он станет достойным правителем, уверен, ведь… Игнис умолк, получив легкое похлопывание по макушке. Принца совсем недавно доставили в палату Цитадели из больницы, как сообщил доктор, и он уже пришел в себя, но ему категорически запрещено было подвергаться воздействию сильных эмоций. Во дворце получить необходимую медицинскую помощь не всегда представлялось возможным. Залечить некоторые физические повреждения очень просто, но психические — однозначно нет. Более того, никаких отклонений врачи обнаружить так и не смогли. Пропуская короля и будущего советника в палату, доктор явно нервничал. Оно было понятно — принц находился в странном состоянии и сказать, что происходит, должен именно он, как врач, несмотря ни на что. — Папа? Слабый голос привлек посетителей к ближайшей к окну койке. Ноктис просто лежал под одеялом, подключенный к кардиометру и еще какому-то прибору, назначение которого Игнис не знал. Проводки тянулись от головы, к которой крепился аппарат. — Что это? — спросил Игнис, выйдя из-за спины Региса. — Мы проводим транскраниальную электростимуляцию, она не нанесет никакого вреда, но может помочь принцу, несмотря на то что, как я уже сказал, он абсолютно здоров как физически, так и психически, — ответил доктор и подошел к Ноктису с другой стороны — Как самочувствие? — Я в порядке, — Ноктис явно приободрился при виде посетителей и даже слегка улыбнулся. — Меня скоро отпустят, папа? — Я не уверен, — Регис присел на стул, Игнис сделал шаг назад, давая им поговорить, но не сводил глаз с Ноктиса, ловя каждую реакцию. — Ты можешь мне рассказать, что произошло? — Я очень плохо помню… — он поморщился, — было страшно и одиноко, я пытался позвать кого-то на помощь, и потом… — Ты разорвал свою постель, — сообщил ему король, вглядываясь в глаза сына. Игнис замер. — Не помню этого. Я не мог выбраться, оно такое сильное… — Оно? Принц не хотел это обсуждать. Какие объяснения помогут его отцу поверить в то, что Ноктис не сошел с ума, если все указывало на обратное? Если он сейчас расскажет в подробностях о том, что чувствовал и видел, вряд ли скоро сможет вернуться к повседневной жизни. Но он не знал, что отцу уже успел рассказать Игнис, или же он не рассказал совсем ничего, поэтому не мог соврать. — Когда я один, то мне становится страшно. Регис отреагировал на его слова самым непредсказуемым образом — на его лице отразилось абсолютное понимание. — Сильва… — Папа? — Ничего. — Нн обнял обеими ладонями пальцы левой руки сына. — Ты не один, Ноктис, запомни это. Ты не один. Я не самый лучший отец, и я это понимаю, но я хочу, чтобы ты был уверен, что я всегда готов тебе помочь и поддержать. Ноктис просиял. Он перевел взгляд синих глаз на советника. — Я рад, что вы в порядке, Ваше Высочество, — сдержанно выдал тот, сцепив руки за спиной. — Могу добавить, что на мою помощь вы вправе рассчитывать. — Соблюдая все формальности, как и всегда, — Регис только по известной ему одному причине позволил себе сбросить напряжение. — После того, как закончите электростимуляцию, можете отпустить Ноктиса, — обращаясь к доктору, молвил он. — Как прикажете. Эмоциональное состояние Региса стабилизировалось. Пусть он все еще считал себя виноватым, однако здоровью его сына не угрожала болезнь, из-за чего он переживал ранее. Это отнюдь не решало проблему, но исключало выяснение значений многих неизвестных переменных. «Проблема» Ноктиса была в нем. Еще до того, как появился на свет, он не был обычным. Он — помазанник Кристалла, Избранник Богов. Регис верил в это, несмотря на всю боль, приносимую почти ежедневным напоминанием о Предназначении. Он намеревался отныне проводить с сыном больше времени, но, словно прочитав его намерения, Вселенная решила этого не допустить. Королю пришло донесение о Гибели одного из Астралов, Шивы. О заключении Завета Регис знал, но почему богиня решила пробудиться вблизи Нифльхейма и напасть на столицу, судя по докладу, ясным не было. Боги, несомненно, действовали по своей воле, но он не мог предположить, чтобы Гласия вдруг была заинтересована в политических и военных разборках простых смертных. Если же это была попытка оградить Избранного от нелепой смерти на войне, то почему тогда лишь эта богиня проявила инициативу? Мотивы Шивы остаются неизвестны, а тело Астрала ныне покоится в разломе Гороваса. Гораздо более важным, однако, было вовсе не это, а известие о том, что на убийство богини империя потратила значительное количество ресурсов, и более не была способна продолжать наступательные действия. Это позволило Регису ненадолго вздохнуть с облегчением. Но сам факт, что Нифльхейм справился с Гласией, автоматически добавил королю работы. — Атакуй! Быстрее! Представь, что моя скорость выше в три раза!.. Напор не ослабляй! Достаточно. Игнис выдохнул и позволил себе опустить деревянный меч, недовольно отметив дрожь в левой руке. — Ты сильно выматываешься на обязательных тренировках? — внимательно наблюдая за советником, поинтересовался Гладио. — Нет, — с досадой ответил он, принимая сказанное как упрек. — Мне просто не нравится меч, сам не знаю, почему. — Клинок — это основа, им должен владеть каждый… Ты хорошо дерешься, с фехтованием у тебя нет проблем, — загибал пальцы Амицития, пытаясь прикинуть, с чем конкретно у его друга были сложности, но, услышав его последнюю реплику, он хмыкнул. — Ты любишь уворачиваться, атаковать из-за спины, и не пропускаешь удары. Так, мое профессиональное мнение: делай упор на скорость и внезапность. Оружие в этом случае должно быть легким, но убийственным. А еще у тебя почти идеальная координация, это тоже надо использовать. Попробуй выучить несколько приемов с копьем. Игнис коротко кивнул, запомнив все советы. — Ты уже решил, какое оружие тебе больше всего подходит? — прихватив сумку, он собрался в душ. — У меня удар сильный и, если еще лучше буду тренироваться, то смогу овладеть двуручником, я всегда любил большие мечи, — охотно поделился Гладио, нажимая на выключатель света в зале для тренировок. — Ну, ты понял, о чем я тебе намекнул по поводу твоей скорости и внезапности? — Кинжалы. Да.

***

749 год С. Э. (пять лет спустя) — Следующий: Игнис Шиенция, предварительная военная подготовка, выполненные задания отсутствуют, особых достижений нет. — Так точно. Пятнадцатилетний юноша спокойно шагнул вперед, выцепив взглядом среди уже распределенных мужчин и женщин слева высокую фигуру в такой непривычной для его внешнего вида форме ученика-гвардейца. Широкоплечий брюнет хитро улыбался и приветственно поднял правую руку, пожелав тем самым удачи. Игнис кивнул, обозначая то, что он заметил жест, и вышел в центр площадки, где его, как и прочих до него, ожидал король. По правую сторону от Игниса в один ряд стояли будущие Глефы. Слева в три ряда расположились будущие гвардейцы, и среди них Шиенция снова выискал Гладио, с лица которого так и не сошла ухмылка. Регис подавил теплую улыбку, передавая взглядом свою поддержку, как только парень приблизился к нему и отдал поклон. — Приступать! — команду отдал капитан Королевских Глеф. Король вытянул вперед левую ладонь, соединившись кончиками пальцев с правой рукой Игниса, и призвал энергетический поток… который, не встретив никакой преграды, плавно перетекал к другому человеку. Регис чуть не отпрянул от удивления и неожиданности. Сила Королей передавалась без усилий, Кристалл не отверг претендента. Сам советник, похоже, тоже находился в некотором смятении от ощущения новой, незнакомой энергии в своем теле, и появившегося только что канала связи с Кристаллом. Он почувствовал всю мощь Камня, не мысленно, но как-то интуитивно осознав количество магии, которое ему было передано, и понял, что может уже самостоятельно запросить еще. — Приступить к тесту! Тест заключался в выявлении предрасположенности к королевской магии путем передачи энергии через «проводник» — члена королевского рода, которые от рождения были приняты Кристаллом. Так как Глеф было гораздо меньше, чем гвардейцев, то всех, кто окажется способен управлять этой магией, направляли проходить обучение в это подразделение, а остальные присоединялись к Королевской гвардии. Игнис сосредоточился и тут же понял, что он… Щит из чистой энергии возник по его желанию, случайности быть не могло. Шиенция поспешил его сразу убрать и посмотрел на капитана Драутоса, который был явно доволен происходящим. Регис же, напротив, энтузиазм офицера не разделял. Титус уже хотел заговорить, но король начал первым: — Это невероятно, по моим предположениям вероятность того, что Игнис оказался бы принятым Кристаллом, мала. — Господин советник, похоже, имел схожие предположения, — взял слово капитан. — Тем не менее, как показал тест… — Игнис не будет Глефой. Драутос замолчал. Абсолютно все присутствующие задали одинаковый вопрос, но произнести его вслух не решился никто, ожидая от правителя объяснения такого решения. Никто и никогда не запрещал претенденту выбирать, но те, кто проходил тест с выявленной предрасположенностью к магии, не отказывались от обучения искусству Глеф. Жизнь этих бойцов была более разнообразной, им доверяли почти все боевые миссии, но в то же время их не подвергали серьезному риску, так как в случае чего они могут стать последним и самым сильным рубежом обороны. Быть Глефой было большой честью. Регис набрал в грудь побольше воздуха и достаточно громко заговорил: — Прежде я никогда не сталкивался с подобным, но перейти на службу Глеф — значит посвятить себя этому, — он тепло посмотрел в сторону бойцов, — для королевского советника важно иметь военное звание, однако быть Глефой… это совсем другое. Не поймите меня неправильно, капитан, но Игнис станет гвардейцем, даже если он может стать Глефой. Это исключительный случай. Игнис сохранил непроницаемое выражение лица и покорно отошел к расступившимся гвардейцам, встав в последний ряд. К нему тут же подошел Гладио. — Чего я еще о тебе не знаю? Может, ты умеешь петь? — парень попытался убрать с лица друга холодную маску, но Шиенция в ответ на попытку только едва заметно приподнял правую бровь и даже не взглянул в сторону Щита. — Интересно, да, какие критерии отбора у Кристалла? — Обладай Камень сознанием, можно было бы провести исследование, — негромко заметил советник, продолжая наблюдать за распределением. — Эй, ты куда… Гладио успел ухватить его за локоть и потянул за собой, пояснив: — Можно уйти. Новички обычно идут отмечать, ты же не собираешься… — Нет. Идем… Подожди, а ты разве не хотел бы пойти с ними? Амицития дождался, пока они покинут площадку и выйдут из зоны слышимости. — В прошлом году после распределения все ушли в город, я тоже. Таким пьяным отец меня, надеюсь, больше не увидит… — Гладио как-то смущенно потер ладонью основание шеи. — Повторять историю не хочется, да и что там делать без тебя. Новенькие будут всеми способами демонстрировать свои мнимые лидерские качества, чтобы с первого взгляда доказать первенство. А потом начинаются тренировки и тут уже все равны, все в одинаковых условиях. О! Точно, это же тренировочный корпус Глеф… За колоннами они увидели знакомый серебристый герб на спинах солдат и, не сговариваясь, подошли поближе. Сначала им показалось, что здесь собрание, но, как оказалось, бойцы наблюдали за спаррингом своих товарищей, мужчины и женщины. Игнис сразу оценил боевую подготовку мужчины, невольно начав отслеживать его тактику. По виду сражающийся был молод, но старше его лет на десять. Мастерство во владении оружием сквозило через каждый его выпад, а изящные увороты в воздухе походили на танец. Шиенция поймал себя на том, что не может отвести взгляд. Они оба пропустили момент, когда Глефа зашел в слепую зону противницы и применил захват. Короткий смешок — и все начали расходиться. Кто-то поделился аплодисментами, но большинство просто кивали победителю. — Еще одна победа, и мы сравняемся, — живым звучным голосом проговорил мужчина, вернув оружие в ножны на поясе. — Ты молодец, Кроу. — Ты тоже, — темноволосая женщина довольно ухмыльнулась и заметила боковым зрением двух парней, один из которых направлялся прямо к ним. — Превосходное владение кинжалами, — уверенно прокомментировал молодой человек. — Раз ты можешь оценить, то, полагаю, и сам неплохо с ними управляешься, — мужчина перевел взгляд на Игниса, оценивающе пробежался по нему глазами, и они тут же слегка заискрились. Кроу знала, что это значит. — Я не люблю демонстрации, но сегодня у меня хороший настрой, ты не против? — Я… почту за честь поучаствовать в спарринге с Глефой, сэр, — Шиенция немного разволновался, он не ожидал подобного приглашения. По правде говоря, он вообще не был уверен, с какой целью завел этот разговор, и что его подтолкнуло подойти и выразить свое восхищение. — Никс Ульрик, — крепкое рукопожатие говорило о доброжелательности, — а ты… — Игнис Шиенция, будущий гвардеец, — он не успел остановить себя и добавил последнее вслух, но на самом деле лишь для себя обозначил этот статус. — Советник принца?.. — Никс всего на миг прищурился, но парень это заметил. — Рад знакомству. Кроу, одолжи пару кинжалов. Девушка молча передала оружие Игнису и отошла в сторону, противоположную той, где остался стоять Гладио. Тонкие искривленные лезвия, так хорошо подходящие для тихого нападения, удобно легли в ладонь. Наблюдая за тем, как противник становится в стойку, Шиенция внезапно подумал об использовании королевской магии, пока не услышал: — Только это оружие, ладно? Подозрительный тон говорил о том, что Глефа явно предполагал наличие у него такого навыка, как призыв различных видов оружия. Это польстило. Ульрик не стал ждать, пока Игнис соберется с мыслями. Первая атака вышла резкой, клинок Глефы почти зацепил плечо советника, но тот успел отпрыгнуть, невольно подумав о том, что точно не отделался бы легкой царапиной. Гладио нахмурился. Никакие их спарринги не были нацелены на причинение серьезного урона, а этот парень атаковал так, словно считал Игниса своим врагом и имел цель немедленно прикончить, так что Шиенция, по мнению Гладио, сделал правильный выбор, не попытавшись поставить блок. От такого противника нужно держаться на расстоянии, когда он атакует. Советник позволил себе полуулыбку, натыкаясь на уверенный блок, и тут же сменил позицию, прекрасно понимая, за кем установлено преимущество. Ему даже выдохнуть не дали — Глефа заставлял предельно концентрироваться на бое, но отголосок мысли успел просочиться в сознание: нужна тактика. Кажется, тактикой Ульрика была — не позволять советнику думать. «Очень грамотно» — отметил Шиенция как раз в тот момент, когда на него снова налетел противник. Хорошо заточенное лезвие практически без сопротивления скользнуло по запястью. — Так, стоп! Голос Гладио остановил Глефу до следующей атаки, но взгляд остался острым и крайне заинтересованным. Игнис тихо выдохнул, никак внешне не обозначая облегчение, и понял, что что-то влажное стекает по пальцам. — Он мне еще нужен, — махнув правой рукой в сторону советника, вежливо пояснил Амицития причину своего вмешательства. — Никс не так безрассуден, — отозвалась девушка, приблизившись к молодым людям. — Ты зря беспокоишься. — Неужели? — брюнет перевел взгляд на Игниса, который всем своим видом упрекал его в последних действиях. — Я надеюсь, это не последняя наша встреча, Никс Ульрик, — сдержанно молвил советник. — Взаимно, — ухмылка, появившаяся на его лице, определенно могла предвещать еще не одну встречу. — У меня через неделю свободный выходной, предлагаю встретиться в нашем тренировочном зале, я договорюсь, чтобы тебя пропустили. Шиенция кивнул в знак согласия, внутренне радуясь возможности вести поединок без чьего-либо присутствия. Тем не менее, рана требовала внимания, такой порез следовало промыть и обработать. До медицинского кабинета его одного, разумеется, не отпустили. — Он странно сражался, — Гладио не пытался выразить все свои эмоции по этому поводу, ведь он прекрасно знал Игниса. — Он хорошо сражался, — поправил тот, снова осмотрев рану. — Максимум еще парочка порезов — и остановился бы, — зеленые глаза внимательно изучали смуглое лицо, покрытое легкой щетиной. — Я понимаю, правда, просто… Черт, я даже не знаю, почему остановил вас, — боковым зрением Гладио прекрасно видел, что за ним наблюдают, поэтому упорно смотрел вперед, сторонясь этого острого взгляда. — Одно дело, когда наблюдаешь за поединком тех, кого не знаешь, и совсем другое, когда один из сражающихся — твой друг. Игнис перестал мучить Щита своим пытливым взглядом, вполне удовлетворившись ответом на незаданный вопрос. — Как тренировки принца? — Шиенция не мог не спросить об этом, поскольку перед ним был единственный источник информации. — У Нокта все отлично, — расслабленным голосом донеслось справа. — Правда, скоро надо будет искать Глефу для занятий магией, потому что я-то совсем не знаток в этой теме, а Его Величество… ну, ты знаешь. — Да… Мне бы тоже не помешал наставник. Возможно, я смогу уговорить Никса Ульрика. — Глефы обычно заняты, но сейчас относительно спокойно, так что удачи. Кстати, ты все еще называешь Нокта «Ваше Высочество»? — теперь была очередь Щита пытать взглядом. — Он — мой принц, я не могу иначе, — на манер Гладио, Игнис избегал зрительного контакта. — Ой, да ладно! Со мной ведь быстро смог выйти на правильное направление, в чем проблема? — Я не вижу никакой проблемы. То, что я обращаюсь к Его Высочеству не так как к тебе обусловлено совершенно очевидным различием между вами. Если ты не забыл, то я на работе всегда, когда нахожусь в его обществе. — Даже две недели назад, когда был тот звездопад? Игнис остановился и пораженно уставился на Гладио, который вовремя успел осознать, что продолжать не стоит, и поспешно заверил: — Нокт просто говорил, что был тогда с тобой. Ладно, я не лезу, а ты прекрати заваливать его домашкой, серьезно, у него достаточно учителей в школе. А то еще возненавидит за такое наседание. Последнюю фразу он произнес гораздо тише, явно сомневаясь, стоит ли, но Шиенция не стал продолжать этот разговор и молча направился заниматься своей раной, а Гладио только вздохнул ему вслед. «Все наладится». Непременно.