Лоскутное одеяло

Видишь бабочку с крыльями цвета неба, Мэгги? Ты никогда не замечала, что синекрылые летают только поодиночке? - Нет… - удивленно протянула девочка, широко распахнув любопытные глаза. – А почему? Расскажи мне про бабочек, вольный ветер! Расскажу, расскажу, расскажу… Это было давно, так давно, что даже песни о двух крылатых сёстрах затерялись в ветвях ив, и помнят их лишь полевые цветы и травы, и звезды в ночных небесах, и я, Маргарет, – а сейчас узнаешь и ты. Они были подругами, и такими, что не было ни среди бабочек, ни среди людей столь крепкой дружбы. Где была одна – там тотчас же появлялась и вторая, одна вверх – и другая вверх, одна вниз – и другая вниз, одна далеко-далеко, за тридевять земель – и другая туда же. Лишь цветом крыльев различались они – огненно-алая да синекрылая, а мысли, слова, сердце у сестер-подруг было одно на двоих. И ничего-ничего, Мэгги, не могло разлучить их – ни неудачи, ни печали, ни даже злобное чудовище Са-Чок, что обитало в окрестностях поселений великанов – крылья вовремя выручали. Любили бабочки высоко летать, да так высоко, что захватывало дух и кружились крохотные насекомьи головы от сумасшедшего полета. А особенно полюбилась высь синекрылой – она могла днями и ночами кружиться в ярко-синих небесах, ныряя в облачные воронки, уносясь в головокружительные странствия по безграничному небу, играя с вихрями так, что другие бабочки едва поспевали. Летала с ней и огнекрылка, но той больше по душе был мир людей, она любила вглядываться в человеческие лица, взмахами крыльев вызывать восторги, а после уноситься от того же злобного чудовища. И как-то раз полетели сестры крылатые вместе к высоте – за приключениями, за головокружением, играть в прятки среди облаков и слушать пение ветра. Летели они быстро и скоро оставили далеко позади дом, землю и даже самых стремительных из бабочек. Впереди было небо, за спиной – мили и мили высоты, в ушах свистели вольные вихри, от головокружения небо расплывалось в глазах – они были счастливы, безумно счастливы, попав на такую высоту, куда до этого никто летать не осмеливался… Они летели, и мало-помалу крылья огненной бабочки начали уставать. Не могла она скользить так долго, так быстро, так высоко, пусть и хотела. Но тут сказала синяя: - Давай долетим до самого неба, друг? Разорвем горизонт, поднимемся выше звезд, ухватим радугу за хвост, увидим то, что никто больше не видел! Полетели со мной? Вместе, вместе, вместе… - Я бы рада, но не могу я лететь дольше, друг, - ответила ей вторая, – мои крылья слабее твоих. Я вернусь, а потом прилечу опять. - Вот как? – воскликнула синекрылая. – Но ты не найдешь меня, когда вернешься, я не стану, не смогу ждать. Я не умею стоять на месте, лишь лететь, лететь, лететь вперед! Ты со мной? - Ты знаешь, что я не бросила бы тебя, - сказала подруга, - но мои крылья устанут и не смогут лететь. - Я понимаю, но… разве ты вернешься на землю? - Внизу тоже интересно, друг! Ты просто не знаешь… Ты видела алые цветы, которые великаны называют огнем? Ты ныряла в обманчиво спокойную озерную гладь? Ты слышала, как поют свои песни полевые цветы? - Песни поет ветер, который шуршит в травах, - прервала ее синекрылая, - без него цветы бы молчали. Но я понимаю тебя, - она улыбнулась, если, конечно, бабочки умеют улыбаться, - твои крылья слабы. Ты не сможешь лететь дольше, твоя дорога ведет на землю, ну а мне внизу тесно! Прощай! – и с этими словами она взмыла вверх, затерявшись среди облаков, а огнекрылка проводила ее взглядом… Вот так и расстались две бабочки, о дружбе которых ходили легенды. Но, говорят, с тех пор рыжая отправилась в странствие вслед – искать друга, и ищет, ищет… *** К синей бабочке подлетела оранжевая, Маргарет улыбнулась. - Вы те самые сестры, да? – ответа не было, лишь насмешник-ветер шелестел в полевых травах…