Лоскутное одеяло

Шумел бал-маскарад в резиденции Доасов. Шелестели платья дам, разлетались по залу обрывки сплетен, слухов, разговоров - ведь всегда есть охочая до них, смеющаяся и жестокая публика, прекрасная музыка заставляла забыть обо всем и веселиться, веселиться без меры, кружиться в танце, пока не закружится голова. Худой кареглазый мужчина в костюме шута, замаскированный хозяин особняка, беззаботно беседовал с леди в зеленом. Только веселье и беспечность, а вовсе не Доасы по-настоящему были устроителями этого бала. Она смотрела в толпу гостей, всех этих графов, баронов, маркизов. Кто знает - быть может, кто-то из них тайно исповедует другую религию, кто-то - шпион, а кто-то просто законченный мерзавец? За масками не видно лиц - в этом вся прелесть карнавалов. Она привыкла видеть маски вместо людей, привыкла сама менять их как перчатки - она любила играть. А в игре в месть перчатки – особенно отравленные – могут сослужить неплохую службу. Дождь за окном настраивал на меланхолический лад. Барон Николас Доас задумчиво посмотрел в окно, вспоминая давние события... Ранняя смерть короля Фалько Леано и пресечение династии, приход к власти Эддрика Руоанда, пропажа бывшей королевы... Тогда многие разумные люди перешли на сторону нового короля, и он тоже, в этом не было ничего особенного... тогда почему же так сжалось все внутри, и стало так пусто и страшно? Да, он был одним из первых, кто перешел на сторону Руоанда... первым, если быть точным. За... это и получил замок Доас. Но у него не было другого выхода, это было единственным разумным решением... он ни в чем не виновен! - Я ни в чем не виновен... нет... - Конечно, не виновны, - слегка удивленно проговорила леди, одетая пастушкой, с которой он танцевал - оказывается, он с кем-то танцевал? Голос у нее был чуть надтреснутый, с хрипотцой. - О чем вы? - Простите, прекрасная Маска, - смущенно пробормотал Николас, - я задумался. Та лишь пожала плечами и загадочно улыбнулась. - Как вы относитесь к королю Эддрику? - через некоторое время спросила незнакомка. Великие боги, неужели и теперь его не оставит в покое эта история? - Простите, леди, не хотел бы говорить о политике в такой прекрасный вечер, - ответил он, надеясь, что та не станет продолжать опасную тему. Но ошибся. - Ходят слухи, что предшественник короля был убит, - маска понизила голос. Музыка, казалось, сделалась громче и быстрее, а руки леди сжали его руки сильнее. - Я... не верю в это, - тихо проговорил Николас. - Его величество пришел к власти законно... - Так ли законно? - прошелестел голос леди. - Говорят, узурпировал власть, подкупив... Голова закружилась, лица за масками слились в одно большое неразличимое пятно… в музыке, ставшей почти невыносимой, в светских разговорах гостей, слышался лишь один вопрос – что, что, что? - Что вы от меня хотите, леди? Я не могу знать всего… - слабо пробормотал Николас. Та усмехнулась. Часы пробили одиннадцать. - Маска, вы угаданы, - расслышал он тихий, но словно пронзивший его тысячей иголок голос леди. – Барон Николас Доас, если не ошибаюсь? - Д-да… кто вы, кто вы, кто вы, Маска? – испуганно забормотал он, не переставая танцевать – окружающие, казалось, не заметили ничего – или не было никаких окружающих? Он не помнил… Леди невозмутимо сняла маску. Бледное, с точеными чертами лицо за ней было очень знакомым Николасу… слишком знакомым... - Леди Эда! Да, это была она. Леди Эда Леано, супруга бывшего короля, стояла живой перед ним. - Я бежала, - продолжала она, на первый взгляд казавшаяся спокойной, но в ее глазах вскипал темно-синий гнев, - да, бежала, мой барон, барон-предатель. Слышите, музыка изменилась? Это поют забытые голоса, от которых вам теперь не скрыться… Голова кружилась все сильнее, в зале стало душно от толпы масок, а их разговоры вдруг стали так громки… Николас пошатнулся. *** 17 числа третьего месяца ***года в особняке Доасов был отравлен барон Николас Доас.