Хамелеон

— Ещё раз так сделаешь, я… — не договорив, Дадли замер. — Что с твоими волосами? Незнакомо пугающее мерцание становилось ярче, и если бы Дадли не знал, что он живет в обычном мире, где люди просто живут и размножаются, то мог бы подумать, что Генрих превращается, как фея в мультфильме от компании Дисней, которые Дурсли обожали смотреть по выходным всей семьей. По закону жанра, мятая безразмерная футболка мальчишки должна была превратится в эффектный жакет с парой блестящих выточек и обязательным атрибутом являлась бы бабочка на тонкой шее обладателя. Протертые временем пижамные штаны — в брюки с приемлемым для стильных образов подворотами, и конечно же, ботинки на низком каблучке. Но ничего из перечисленного не появилось. — Что ты смотришь на меня, как на диковинную зверушку? — Генрих поспешил закрыть окно плотной шторкой. — Ничего необычного, я просто разозлился. Спешно пройдя вдоль комнаты, мальчик посмотрел на себя в зеркало. «Опять», — подумал он. В голове крутилось множество мыслей, и все они были об одном: как объяснить Дадли то, что сам не знаешь, как понимать? Впервые это произошло полгода назад. Вернувшись со школы, он отправился в свою комнату, чтобы немного отдохнуть. Отец часто проявлял интерес к физической подготовке младшего сына, поэтому, в редкие свободные для него дни, Вернон обучал мальчика бою. Обычно, мужчина рассчитывал силу, чтобы не навредить молодому хилому тельцу, но, когда пришло время учить мальчика ставить подножку, он перестарался. Из-за накопившегося стресса боль была последней каплей. Генрих сказал что-то на непонятном языке отцу, чем сильно напугал его и скрылся за дверью в свою комнату. Пальцы покалывало. Воздух казался слишком горячим, а голова чесалась. Вдыхая глубоко воздух, мальчик поспешил успокоится и вроде бы получалось, но по воле случая он взглянул в отражение экрана своего смартфона. «Почему они черные?!» — быстро перебрав пальцами по сенсору, Генрих открыл фронтальную камеру. Крепкие и густые от рождения пряди волос стали заметно реже, светлый блонд, передающийся в семье по наследству сменился на темный ровный цвет, кажется, каштановый, который, как показалось мальчику, ему шел немного больше. Внимательно осмотрев себя со всех сторон, он обнаружил изменение цвета глаз: теперь они карие. Хотя мальчик пообещал себе держать свои эмоции под контролем, чтобы не пугать никого особенной причудой организма, вспышки гнева стали проявляться чаще. На перемене, во время ужина и прогулок, даже когда он оставался наедине с самим собой, что-то выводило его из равновесия и сила, которую хотелось подчинить вырывалась наружу. Однажды, в руках юного озорника вспыхнула столовая тряпка. И тогда он не на шутку испугался. Вооружившись книгами и интернетом, мальчик стал искать информацию, которая может быть ему полезна. Маги, масоны, демоны, религия и очищение от инопланетных сил: все это полная ерунда. Какие маги в современном техническом мире? От каких инопланетных сил необходимо чистить человечество? «Разве что обучить основам русского языка, — усмехнулся Генрих, — читать такое глаза болят». Но несмотря на бредовость статей и мифов, мальчик задумался о своей принадлежности к другому измерению. А что, если он попаданец, как в книгах, которые любит читать мама? Тогда на его плечах ответственная миссия: спасать человечество. Ну, или хотя бы какую-нибудь школу. Возможно, есть плохой человек, которого никто не может победить, а в обычной среднестатистической семье родился маленький волшебник, которому суждено покончить с бесчинством, которое он вытворяет. Мечтательно мальчик откинулся на матрац и долго смотрел в потолок. Родителям и брату он решил не говорить. Не поймут. Испугаются. А может и выгонят. Сейчас же обеспокоенный взгляд старшего брата прожигал. И ничего удивительного в этом не было. Людям свойственно пугаться и раздражаться на неизвестные обстоятельства, которые происходят у них в жизни. Взять хотя бы нашумевшие ролики в интернете, где люди спотыкаются об воздух, потом «что-то» невидимое подхватывает их и предотвращает падение. Или, если человек все же не смог устоять на ногах после произошедшего, «что-то» аккуратно садит беспомощного слабого человека на тротуар и оставляет его теряться в догадках. Может быть это Бог, а может быть беды с башкой. — Ты не хочешь прервать молчание и сказать мне, что это за чертовщина? — Агрессивно прошипел молодой Дурсль не выдержав молчания младшего брата. — Я и сам толком не знаю, что это, — пожав плечами, Генрих обернулся, — но знаю одно — я не могу быть обычным, когда очень зол. — Как давно это началось? — спустя некоторое время поинтересовался Дадли, проводя ладонью по макушке родственника. От каждого прикосновения прядь волос окрашивалась обратно в светлый оттенок, но стоило отпустить их, как черный вновь возвращался. Генрих не хотел скрывать то, что с ним происходит, но он понимал, что после сказанного ничего не будет как раньше. Родителям, несмотря на их заботу и любовь, он не доверял. Комиксы и игры, прочтенные в свое время на пару с Дадли, дали понять, что перед неудобствами и страхом человек пасует, даже если это твой любимый сын. А что, если он и правда волшебник? Что, если в этом мире особенных детей продают на опыты в научных целях, дабы не имеющие дара могли спокойно его приобрести? Что, если… — Глупый ты, — прервал его негативные мысли блондин, — ты можешь мне доверять. Сколько мы с тобой преодолели, ну? — подросток приобнял за плечи худое тельце и немного встряхнул. — Помнишь, как я украл скейтборд у того кудрявого афроамериканца? А когда сломал левое зеркало на машине тетушки Мэй? Ты же ведь ни слова родителям не сказал. Теперь мой черед хранить твой секрет и придумывать решение проблем. — Чем ты сможешь мне помочь?! Посоветуешь носить шапку не снимая, или из комнаты не выходить, пока это не пройдет как простуда? — Мальчик чувствовал, как гнев снова разгорался в его груди. Кровь стала циркулировать быстрее, кончики пальцев закололо. — Остынь, — резко выпалил Дадли, — я, конечно, не мега ум, как ты, но от меня тоже есть толк. Давай дождемся утра. И если ты… ну, боишься спать один, то можешь остаться в моей комнате. Так по крайней мере я буду уверен, что ты не спалишь нам дом, — взяв со стола коврик для мышки, подросток похлопал по начавшему гореть одеялу.