Да пошли вы все!

      — Ну что там, Гарри? — с любопытством смотрела со своего портрета Леди Блэк на юношу, что с сияющей улыбкой шёл к ней, размахивая письмом.       — Мастер Гилберт ждёт меня через неделю у себя в поместье.       — Поздравляю, тебя, мой мальчик. Я горжусь тобой.       — Спасибо, Вальбурга.       Гарри предстояли приятные хлопоты перед отъездом, но перед тем как покинуть Британию на целых пять лет, чтобы в Швейцарии обучаться артефакторике, нужно было решить ещё один неприятный вопрос — Волдеморт. Этот недочеловек-недозмей вообще с катушек слетел. Газеты в панике расписывали ужасы, что творили Пожиратели, и вопрошали, куда смотрит Избранный, почему ничего не делает. Гарри мог бы послать всех лесом и спросить магов, куда они смотрели, когда их Избранного морили голодом и держали вместо домового эльфа, но не стал. Прошлое оставил прошлому. Мог бы и с Волдемортом так поступить, да вот жалко детей и тех, кто не может постоять за себя. Они-то ничем не виноваты, что их родители тру́сы, да и Дамблдору всё же хотелось насолить на прощанье.       Взвесив все за и против, Гарри вошел в контакт со змейкой-артефактом и первым делом уяснил, сможет ли та установить связь с Волдемортом, как раньше тот связывался с Гарри. Змейка смогла. Она была знакома с магией Волдеморта через крестраж, поэтому найти носителя такой же магии не составило для артефакта особого труда. Более того, в отличие от Риддла, который мог приходить к Гарри только во сне, змейка вошла в контакт с бодрствующим Волдемортом.       Картинка, которую увидел парень глазами Тёмного Лорда, позабавила, хотя, положа руку на сердце, ничего смешного в ней не было. Перед Тёмным Лордом на коленях стоял цвет Магической Британии, чистокровные маги, в большинстве своём входящие в священные двадцать восемь, Главы родов или Наследники. Подумать только, те, кто так гордился чистотой своей крови, сейчас унизительно склонились перед полукровкой и трясутся за свои жизни. В буквальном смысле трясутся, потому что вызвать неудовольствие Волдеморта, а вместе с ним и шальную Аваду проще простого.       — Ну здравствуй, Том, — с каким-то веселым злорадством поздоровался Гарри в голове Тёмного Лорда.       — Ты кто? — в панике мысленно спросил Том.       Эх, жаль, что нельзя было полюбоваться сейчас на выражение лица-морды Волдеморта. Тому хорошо было нагонять страх на других, а каково испытывать его самому?       — Не признал, что ли? Гарри я, Поттер который.       Волдеморт зашипел рассерженной змеёй. Выгнал всех из тронного зала, в котором проводил воспитательную работу за то, что его слуги до сих пор не нашли Поттера, а тот сам заявился к нему в голову.       — Ты где?       — Не те вопросы задаешь, Том.       — Поучи меня ес-сс-счё… — пуще прежнего разозлился Волдеморт.       — Ну, не хочешь — не надо. Я пошёл…       — Подош-ш-ди. Как ты сумел со мной связаться?       — Вот, начались правильные вопросы. — Ощутив, что нервы змеемордого на пределе, как бы инфаркт не схлопотал, Гарри начал говорить по существу: — Скажи-ка мне, Том Марволо Реддл, ты знал, что я твой крестраж?       — Ш-ш-што?       — Ш-што слышал! Какой идиот тебя надоумил создать крестраж? И кто у тебя такой жестокий во врагах ходит, что посоветовал или внушил сделать его не один?

***

      Гарри было проще, потому что «разговаривал» он через артефакт-змейку, что почти что по телефону. Не совсем, но близко к этому. А вот Волдеморт испытывал все «прелести» легилименции на собственном теле. Естественно, долго выдержать такие сеансы он не мог, вот и приходилось их прерывать.       Поттер с удовольствием измывался над Томом несколько дней, приходя в самое неподходящее время, поддразнивал его, подшучивал над ним, но постепенно выдавал всю информацию, которую узнал. Результатом этих диалогов стал вывод, сделанный и Волдемортом, и Гарри, что Дамблдор планомерно подталкивал ещё юного Тома создать крестражи. То есть уже очень давно этот старый паук начал плести свою паутину, преследуя какие-то свои цели. Не исключено, что он поставил эксперимент над Томом, чтобы испытать этот путь для обретения собственного бессмертия. И сегодняшнее выделение Гарри, объявление его Избранным, так же имеет под собой какие-то далекоидущие планы.       В процессе общения Поттер и Волдеморт не подружились, естественно, но друг друга убивать точно уже не хотели. Гарри наконец выяснил, что произошло в Годриковой Лощине в тот злополучный Хэллоуин. Оказалось, что Том Реддл сам не помнил, как оказался в той деревне. Кажется, кто-то из Пожирателей пригласил в гости, или у него была назначена встреча. А потом вдруг ему начали отдавать приказы и он не смог сопротивляться. С вероятностью в девяносто девять процентов Том сейчас думает, что Дамблдор взял его под Империо. И заставил убить чету Поттеров, а потом и их маленького сынишку. Да только Магия развоплотила самого Реддла, не любит она, когда убивают младенцев, да ещё и последних в Роду. Узнав всю страшную правду, Гарри в какой-то мере теперь сочувствовал Реддлу, потому что тоже на себе испытал всю «заботу» и «любовь» Великого и Светлого, и понял, что его ждала похожая судьба. А Том был благодарен за то, что ему открыли глаза. Да, именно благодарен, хотя с образом Волдеморта благодарность совсем не вязалась. Безумие, постигшее его от многократного разрыва души, никуда не делось, просто преобразовалось. Если раньше он был одержим обретением власти, то теперь им владело единственное желание — отомстить! Даже ценой собственной жизни. Он даже отдал приказ Пожирателям на прекращение террора как магов, так и маглов и с удовольствием разогнал бы всех до единого, да только те могли ещё понадобиться для осуществления мести.

***

      — Ладно, Том, всё, что знал, я рассказал тебе, теперь прощай. Я уезжаю из Англии. Не поминай лихом, — после выяснения отношений Гарри решил попрощаться с Волдемортом, а в его лице и со всей Магической Британией.       — Ты насовсем уезжаешь?       — Пока учиться, а там видно будет.       — А что мне делать? Что бы ты посоветовал? — вдруг спросил Том. Хотя они и общались в последнее дни довольно спокойно, но тот всегда держался слегка высокомерно, а тут вдруг такое признание своей слабости.       — А я почём знаю? Попробуй восстановить душу. Но извини, два твоих крестража я уничтожил. Сам виноват, нужно было надежнее их прятать и на меня не нападать. Я, знаешь ли, очень не люблю, когда меня хотят убить.       — Собрать душу? А как это? — где-то на периферии у Тома крутилась мысль разозлиться на Поттера за то, что тот уничтожил его крестражи, но она была благополучно похоронена сногсшибательной новостью о том, что разделённую душу можно собрать. Никто не знает, сколько раз Том пожалел о своём недальновидном поступке, но был уверен, что процесс необратим, и вот этот малец заявляет ему, что он ошибся.       — Жди, сейчас пошлю тебе с совой книгу. Предупреждаю, что ритуал сложный, болезненный, и, как сам понимаешь, за результат не ручаюсь, но ты можешь рискнуть. Или не рисковать. Тебе решать.       — Спасибо, Гарри. Удачи тебе!       — И тебе, Том, желаю удачи. Она тебе пригодится в твоём деле.

***

      Гарри Поттер уехал, а Волдеморт принялся за осуществление своих планов. Первым делом он изучил книгу, которую ему прислал Гарри, потом прошерстил библиотеки ещё нескольких своих последователей. Хотелось сказать слуг, или даже рабов, но даже сквозь безумие он понимал, что его предыдущий курс — это путь в никуда.       Следующий этап был куда более сложный для Волдеморта в психологическом плане. Ему нужно было попросить помощи у других. Не приказать, а именно попросить, потому что нужно было добровольное участие в ритуале. Для этих целей он выбрал Снейпа, Малфоя, Нотта и Макнейра. Эти четверо обладали довольно сильным магическим потенциалом, да и мозги у каждого имелись. Однажды он собрал их четверых и, не объясняя ничего, просто убрал с их предплечий метки.       Все четверо были рады, что перестали быть рабами безумца, но, тем не менее, их сковывал страх. Что ещё может придумать их господин, не будет ли отсутствие метки ещё большей проблемой, чем её наличие.       — Милорд, — решился спросить Снейп, — мы чем-то провинились перед вами?       — Нет, Северус, не провинились. Наоборот, мне нужна ваша услуга, но не как моих подданных, а как добровольное участие. Вы можете отказаться и уйти сейчас же. Клянусь, что не буду преследовать вас и ваши семьи ни сейчас, ни в будущем, и клянусь, что никому из вас и ваших семей не причиню вреда за то, что вы сейчас уйдёте. Но перед тем, как рассказать о сути просьбы, с вас клятва о неразглашении.       Клятву дали все четверо, и согласились помочь тоже все. Может, действительно поверили, а может, всё ещё по инерции испытывали страх за вероятные последствия отказа, даже несмотря на Клятву своего бывшего господина.       Волдеморт откровенно трусил перед ритуалом, к тому же тот факт, что Поттер уничтожил два крестража, добавлял долю риска в благополучном исходе, но отступать он не собирался.       Видимо, Мать Магия решила, что Том Реддл достаточно уже наказан за разделение своей души, и потому решила помочь ему с восстановлением. Ритуал оказался очень тяжелым, очень магически затратным, его добровольные помощники неделю провалялись в кроватях с истощением, но зато сам Том Марволо Реддл обрёл относительную целостность. Двух кусков не хватало, конечно, но если продолжать ритуалы, то за десяток-второй лет вполне можно восстановить утраченное.       Вместе с соединённой душой к Реддлу вернулось и здравомыслие. Он снова стал тем умным харизматичным лидером, каким его знали до первой магической войны. Жаль только, что внешне он оставался тем же полузмеем. Но Северус обещал сварить какое-то зелье, которое должно если не вернуть былую внешность, то хотя бы волосы на голове отрастить.       Ну, а когда были решены все личные вопросы, Том Реддл, уже не Волдеморт, взялся за осуществление мести Дамблдору. Началась новая магическая война, но теперь уже подпольная. В ход шло всё: и подкуп, и шантаж, и даже Империо, а всё для того, чтобы выяснить реальную, правдивую картину противостояния двадцатилетней давности. А как начали разматывать клубок, так такое узнали!