Ник
— Благодарю, Ваше Величество. — Высокий мужчина с зачесанными назад светлыми волосами и тяжёлым взглядом коротко поклонился. Папа всегда выглядел официально. И строго. И немного страшно. Волосы он отрастил, потому что недавно вернулся с очередного задания. Мама называет это военными походами и всегда нам говорит, что папа — герой. Мама, кстати, другая. Она не похожа на папу совсем. Ее глаза красивые, насыщенно-синие. Она добрая и постоянно улыбается, а папа делает это очень редко. У мамы красивое имя — Леона. Она потрясающе рисует и учит нас этому. Правда, у меня таланта к рисованию нет, да и не нужен он мне — так сказал отец однажды. А вот Беатрис любит рисовать. Недавно сестрёнка подарила мне свой первый рисунок. У неё хорошо получается. В этом огромном дворце было жарко и душно. Палящее солнце неприятно нагревало голову, и я с тоской подумал, что лучше бы остался с Беатрис в родном доме. Но папа настоял, чтобы я поехал с ними в этот раскаленный котёл — в Огненное королевство. Мама прославилась благодаря картинам. Я долго думал, что люди с портретов настоящие. Но сейчас понимаю, как это было глупо. Просто мама красиво рисует. Об этом я говорил? И Беатрис точно-точно пойдёт по её стопам. А я буду, как папа. Родители, кстати, уже были знакомы с королём и королевой Огненного королевства. И сейчас они обсуждали новый заказ для мамы, который ей предстоит выполнить. Что они закажут? Портрет самих себя? Своих детей? Красивый пейзаж просторов своих владений? Я наблюдал за ними, бесстыже подглядывая. Двери в тронный зал приоткрыли, и через узкую щель я видел спины родителей и рыжие волосы королевы. Короля я не видел. — Ваши работы превосходны, госпожа Остерманн, — сказала женщина и немного склонила голову. Рыжий локон упал ей на глаза. Мама пожала плечами. В её голосе я расслышал тёплую улыбку: — Рада быть полезной. Слабая коса набок у мамы немного растрепалась, но это не портило её вида. Это строгое синее платье так подходило к её глазам. Она очень красивая. Папе повезло. — Господин Остерманн, вы говорили, что ваш мальчик тоже приехал? Я испуганно выдохнул. Этот мужчина стоял в отдалении, его не было видно. Его голос такой властный. Это что же, тот самый король? Мама смущённо откашлялась, поднеся к губам руку в тонкой перчатке, и обернулась на двери. Мне пришлось спрятаться за створку. — Да, Ваше Величество, он с нами. Выскользнул куда-то, он тот ещё оторва... Простите. Королева тихо рассмеялась. — Как я вас понимаю, госпожа Остерманн. Ничего страшного. Может быть, он в саду, с другими детьми? —Точно! Сад я видел, когда карета только подъехала к воротам дворца. Там свежо и зелено. И наверняка есть качели. — Можем мы обсудить детали картины? Сад — идеальное решение! Лучше уйти сейчас, чем торчать за дверью и слушать скучные разговоры. Я на цыпочках отошёл от приоткрытых створок. Попятился, озираясь. А потом побежал так быстро, как только мог — а бегать я любил. В саду прохладно и весело, я уверен! В душном замке, конечно, интересно, но заблудиться среди этих коридоров и комнат не хотелось. А ещё здесь очень скользкий пол! Стражу я встретил только один раз, когда решал, какой из очередных проходов ведёт на улицу. Тот, что слева, заканчивался винтажной лестницей. Коридор справа раздваивался на узкие норки. Где таится путь к свободе и саду? —... Эй, мальчик! — пробасил голос стражника, что послужило сигналом к началу игры в догонялки. Я замер, не оборачиваясь и широко улыбаясь. Стражников было двое, они решили, что поймали воришку с поличным и подходили медленно и в развалочку. Как только между нами расстояние сократилось до трех шагов, я ломанулся к лестнице. — Стой! — долетел возмущенный возглас второго, но я уже почти добрался до вершины лестницы, минув светлый коридор. Это было весело! Стражники явно были не в форме и бросили затею догонять меня, когда я перелетел последнюю ступеньку. Им и пяти минут отдышки мало будет. Я зажал рот обеими руками, чтобы не засмеяться. «Ник, тебе уже восемь лет и ты должен вести себя серьёзно!» — говорил папа не раз. Прости, пап, я снова нарушил твой наказ. Но голос совести отступил, когда я очутился в очередном холле. Лестница осталась позади, скрывшись за очередным поворотом. Этот зал мне нравился: окна очень большие, в пол, пропускают много света и воздуха. Отсюда видно сад! Зелёные деревья шумят листвой, слышен смех ребят. Интересно, можно ли подружиться с кем-нибудь там? А потом я услышал голоса. Рассматривать сад из окна мне наскучило, нужно же самому спуститься вниз и отправиться туда! Когда я шёл обратно, к лестнице, гадая, ушла ли хваленая стража, я услышал их. Голос девичий. Голоса. Голоса тонкие и звонкие. В зале находилось всего три двери. Вторая справа от меня, неплотно закрытая, пропускала голоса двух девочек. Я подошёл ближе и тихо, очень-очень аккуратно надавил на ручку. Белая дверца бесшумно приоткрылась. Девочки. Снова рыжие. Кажется, в этом дворце все рыжие. Одна выглядела старше меня. Её тонкие брови были сведены к переносице, она стояла ко мне боком. Юбка этой девочки не прикрывала разбитые коленки. Наверное, больно. А волосы, рыжие, струящиеся крупными кудрями, были заколоты на затылке. Она начала расхаживать по комнате, кругами обходить другую девчонку, что была поменьше. И, видимо, отчитывала её за что-то. Другая, младшая, отличалась весёлыми серыми глазами, забавными круглыми щечками и доброй улыбкой. Она следила за старшей с лицом ни о чем не жалеющего человечка. — Это могло навредить тебе и твоему здоровью! — не успокаивалась другая. — Знаю! — громко согласилась младшая. — Твоя жизнь дороже! — Девочка с разбитыми коленками сжала кулаки. — Ага. — Ты понимаешь, за что я тебя ругаю? Строгий взгляд старшей абсолютно не впечатлил виновницу. — Нет. — Надула щёчки она в ответ. —Агнесс, со мной ведь все в порядке! И даже топнула ножкой, рассерженно пыхтя. Ой-ой, главное, чтобы пар из ушей не повалил! Я хихикнул, рассматривая девочек. Они выглядели, как сестры: похожие лица, цвет волос и голоса. Маленькая щель не позволяла разглядеть комнату как следует. Агнесс обиженно хмыкнула и пропала на пару секунд, но вскоре появилась — все ещё рассерженная, теперь с гребнем в руках. Она встала позади младшей задорной девочки, надавила обеими руками на её плечи и силком усадила на пол. С неодобрительным тихим возгласом та упала на пушистый тёмный ковер. — В следующий раз я все расскажу маме, — Агнесс подцепила одну прядь рыжих волос девочки и начала тщательно прочесывать. — И ты так легко не отделаешься! Младшая сложила руки на груди, хмуро скосив глаза вбок: — Не будет следующего раза! — Не верю. Очаровательно улыбнувшись, девочка прогнала напускную обиду. У неё милая улыбка. Мне стало жутко интересно, в чем провинилась младшая девочка. Мне захотелось познакомиться и подружиться с ней и с её сестрой. Захотелось распахнуть дверь и войти в комнату. Но я все также, на цыпочках, отошёл от двери. Шёл спиной вперёд несколько секунд, с глупой улыбкой смотря на дверь, а потом сбежал по лестнице вниз. Бегал я всегда быстро. Мы с Беатрис любили соревноваться в скорости. Я всегда поддаюсь ей, чтобы не расстраивалась. И мне не терпелось рассказать сестре о тех двух девочках, которые показались мне удивительными, о медлительной страже и красивом саду с высокими деревьями. Когда родители нашли меня, я молчал. Когда папа с раздражением сказал, что мне не следовало гулять одному по чужому замку, я молчал. Когда мы оказались в карете, я тоже молчал. Но как только роскошный дворец с зелёным садом остался позади, я аккуратно спросил: — А мы вернёмся сюда еще? Мама улыбнулась так, как умеет улыбаться только она, погладила меня по волосам и ответила: — Конечно, солнышко, ты обязательно ещё здесь побываешь. Я был счастлив. Когда-нибудь я сюда вернусь и все-таки побываю в том прекрасном саду. Когда-нибудь узнаю имя той девочки, что была младше. Когда-нибудь снова устрою страже пробежку. Потом Беатрис клятвенно заручилась, что не пропустит ни одной поездки в Огненное королевство.***
Ник
Вышло грустно, по-своему иронично и ни черта не смешно, потому что у судьбы слишком жестокие шутки. Воспоминание минувших лет, когда мне было всего восемь, и мир казался бесконечно прекрасным, накрыло с головой и отпускать не хотело. Липкая смесь вины, стыда и злости стала второй кожей — отрывать больно, движению мешает. Я откинул голову на камень холодной стены и почувствовал, как по телу прошёлся табун мурашек. Холодно и жарко. Злит, но страшно. Я был в сознании, шёл медленно и не перенапрягался даже, но стоило только поставить ногу на первую ступеньку — и вот оно, прошлое. — Всё в порядке? Прошлое жило во мне, страхи прятались в тени, зло — в кромешной тьме, а перед глазами — девчонка с рыжими волосами, весёлыми серыми глазами, круглыми щеками и доброй улыбкой. Правда, глаза сейчас беспокойные, округлые детские щеки пропали, а при мне она и не улыбалась. Разве что в далёком прошлом. — Здесь место зачаровано. Могут воспоминания накатывать и в сон клонит часто. Ясно. А я думал, что без ограничителя из ума выжил. Зачарованное место — это, по сути, первый ярус подвала. Огромного, как лабиринт, расстилающегося почти до города, подвала. И зачем огненным такие сложности? Давно настало мирное время, война закончилась больше двадцати лет назад. И некого больше прятать в этих тюрьмах. Что-то подсказывало, прямо шестым чувством знал, что не просто так Аделиан вела меня этими путями. Выросла хитрой лисицей? Надеюсь, это просто подозрения. От стресса. От происходящего. Беспочвенное волнение. И все же ненужные мысли лезли в голову, грозясь перерасти во что-то более опасное. Спокойствие ускользало, как песок сквозь пальцы. Не был я тем человеком, которому все равно на покушение на наследников. «Ну, подумаешь, ищейки терроризируют жителей волшебного мира. И что, что я застрял в разрушенном замке, отрезанный от внешнего мира с принцессой, в чьей невиновности сомневаюсь? Бывает. Николь и Марс, за которых я несу косвенную ответственность, неизвестно где и неизвестно, живы ли они вообще? Сущие пустяки». Мрачно усмехнувшись, огляделся. Лестница вела глубоко вниз, всюду валялись обломки, окон здесь не было, а меня не покидало ощущение пристального взгляда. Зябко здесь. Жутко. Её высочество очевидно мерзло. Неудивительно: она собиралась на торжественный приём, а не на войну в походных условиях. Теперь ей предстоит пройти по разрушенным подвалам дома, не попадаться врагам, кто бы ни устроил это все, да ещё и не в самой лучшей компании. И в лёгкой одежде это будет нелегко. Нет, не то, чтобы злорадствую, даже пытаюсь сочувствие выдавить... Сочувствие не получается. Всё ещё подозревая её в попытке извлечь из меня собственную выгоду, я не мог жалеть её. Просто не мог. Она с самой первой — второй, получается, — встречи показалась слишком надменной. Хорошо, что наглости не хватило счёт за зеркало предъявить. Я вновь остановился на пятой ступеньке, удивлённый самому себе. Перил здесь не было, поэтому облокотился на стену. Дрожащая от холода Аделиан шла немного впереди, указывая дорогу, и она тоже остановилась. Обернулась. — А эмоции в этом месте могут...обостриться? — спросил осторожно, все ещё не веря, что поддался гневу. Выдержка не могла дать сбой, да и повода так злиться на принцессу просто не было. Она ничего не сделала и не сказала, но чувство злости будто бы и не нуждалось в этом. Аделиан пару раз похлопала ресницами, выражая крайнюю степень задумчивости, — или изображая его, — а потом ответила. — Возможно. Агнесс рассказывала, что все эти уровни подземелья создавались для того, чтобы расколоть человека по пути в темницы. Там вообще давление дикое. Даже ментальные заклинания не помогут. Что же, это многое объясняет. Спускались мы по невероятно длинной лестнице долго — с минуту точно. Аделиан молчала, на ходу подцепив откуда-то из недр кармана атласную ленточку и завязав взлохмаченные волосы в высокий хвост. И только, ступив на последнюю ступеньку, мы поняли... Никакой ступеньки там нет! Я даже подумать ни о чем не успел: инстинктивно вцепившись левой рукой в предплечье Аделиан, а правой обхватив её поперёк талии, дёрнул обратно, на себя, прежде, чем она бы упала в пропасть. На пыльный камень лестницы упали мы с облегчёнными вздохами. Я незаметно поморщился, когда ударился спиной. Лестница обрывалась, мелкая крошка посыпалась вниз. — Какой раз за этот день я вас спасаю, Ваше Высочество? Аделиан, точно настроившаяся поблагодарить, резко втянула носом воздух. — Хорошее расположение духа вернулось? Теперь оставалось только беспомощно смотреть вниз, туда, где крылась сомнительная надежда на спасение.***
Аделиан
— Есть другой путь к подземелью? Я выдохнула. Руки немного подрагивали. Темнота там, внизу, едва не поглотила меня. Впрочем, за этот месяц я уже привыкла к постоянной угрозе. Единственным "другим путем" был вариант вернуться и вручную расчистить путь к выходу. Это и озвучила Николасу. Конечно, такой вариант его не устроил. Остерманн поджал губы, снова осмотрел обрыв лестницы. Я поспешно поднялась с него, даже руку протянула. Но, кто бы сомневался, Его Высокопревосходительство не нуждался в помощи. — Придётся прыгнуть. Он сейчас неудачно пошутил? Высота точно превышала пять метров. К тому же, ещё неизвестно, на сколько острых камней и кусков стекла можно напороться. Вроде бы умный, а на деле? Остерманн сощурился. — Посвети. Первым желанием было спросить — а как, собственно, светить?.. Но я в последний момент прикусила язык. Дура. Конечно же, я ведь огненный маг. Правда, никто не учёл, что в экстренных ситуациях моя слабенькая сила ничем не поможет. Но ведь никто и не учитывал, что одна такая ситуация все же произойдёт! Палец привычно потёр хранитель магии, и колечко тотчас откликнулось теплотой. Отлично, магия все ещё работает, значит, не слишком глубоко ушли. Ждать разогрева хранителя долго не пришлось: кольцо накалялось до предела, пока не обожгло кожу. И в тот момент я тряхнула рукой — огонёк слетел с кольца, завис передо мной. Недовольный Николас позади мешал концентрации, но я постаралась не обращать на него внимания. Слабый взмах — огонёк расцвел красным цветком, разгорелся, увеличился. Снова мимолетное движение рукой — огненный шар взмыл вверх, завис над пропастью и осветил лестничный пролёт. Мы глянули вниз. Бетонная площадка, усеянная крошкой стекла и деревянными обломками, перетекала в другой лестничный пролёт, но ступеньки теперь как-то не внушали доверия. Руки сжались в кулаки. Прыгнуть отсюда теперь казалось нечто более простым, чем, скажем, сражаться с Юки-Онна или подслушивать разговоры собственных родителей. Стоит только метить в самый центр бетонной плиты, потому что края крошатся. Остерманн решил прыгать первым. Благородства через край, но если он подохнет первым прямо здесь, это принесёт мне много-много проблем. Прикусила язык, чтобы не сказать что-то лишнее. Ник пошатнулся, сосредоточенно выбирая, где бы ему приземлиться. Еле слышно вздохнул. Серые стены, обрушенный потолок и темнота давили сильнее, чем любые тиски. Попыталась отогнать наваждение. Остро чувствуется взгляд. Посторонний взгляд. Именно это ощущение неприятно прилипает, как паразит, и нервирует. Чужой. С трудом подавив желание опасливо оглянуться, стиснула зубы. Хранитель магии потеплел снова, готовый в любой момент поджарить врага или охватить разрушенный дворец необъятным ведьминским кострищем, но сомневаюсь, что моей силы хватит на такое. Вернулась к Остерманну. Тот времени зря не терял: прикинул взглядом расстояние, оценил, сделал только одному ему известные выводы. Отошёл от края. Для разгона? Похоже на то. Не смею ему мешать. Ник разбежался. Движение показалось таким быстрым, что смазалось. Ага. Скорость, значит, сравнимая со скоростью ищейки. Воодушевляет, а вот сомнения только укрепляются. Если он тот, о ком я думаю... Все эти мысли мелькнули в один момент, сокрушительные и мрачные. Ник прыгнул. Завис в воздухе на пару мгновений, в тишине раздался стук сердца. Его? Или моего? Я затаила дыхание. Секунда — и Ник нырнул во мрак.***
Аделиан
Стыдно это признавать, но я от страха зажмурилась и застыла так, в нерешительности, на пару секунд. Внизу раздался скрипучий звук битого стекла и пару крепких ругательств: кто же мог предполагать, что правая рука самого короля Филиппа может так выражаться? Ну, что сказать, спасибо, что живой. Приоткрыла один глаз, опасливо наклонилась над пропастью: макушка Остерманна белела среди обломков и опасных пиков. Цел, вроде бы. Между тем Ник запрокинул голову, его лицо по-прежнему выражало настороженность, но, надо отдать должное, не утратило издевательской полуулыбки. — Прыгай на то место, где я сейчас стою, подальше от края. Кивнула, вперилась взглядом в него. Ник отошёл ровно на два шага, освобождая место. Хорошо. Соберись. Соберись и сконцентрируйся, мало ли, вдруг снова на беднягу Остерманна упадёшь? Второй раз это может показаться неудачной попыткой...того, чего я делать не намерена. Чувствовать, как тело на пару волшебных мгновений свободно от притяжения, — безусловно, прекрасно и завораживающе. Но только не когда под ногами треснувший камень и тьма, и путь ты держишь в темницы. У меня вырвался испуганный вдох, а потом я вновь почувствовала землю. Воссоединение вышло не очень: ноги подкосились, и я больно проехалась коленками по острым осколкам, а в незащищенные ступни словно впились тысячи маленьких иголочек. Глаза снова зажмурила, а когда напряженную тишину нарушил насмешливый и до чёртиков спокойный голос, в возмущении распахнула глаза: — Ваше высочество все ещё не убилось? — А господин Остерманн только этого и ждёт? Играем так играем. Ник пожал плечами, будто бы это было очевидно, но синие глаза полыхали. Он словно был на грани обыденной холодной надменности и чего-то более...огненного. То, что выдавало в этом странном человеке хоть что-то кроме аккуратного, почти вежливого сарказма. — Надо было тебя под завалом оставить. — С глубочайшим сожалением протянул Остерманн. Забудьте все, что я говорила о вежливости. — Надо было тебя с лестницы спихнуть. — Я тоже поскорбила над своим выбором. Его лёгкий смешок вышел немного нервным, и я видела, как он морщился от проявления этой панической нотки в голосе. Ник волновался, и, возможно, я его понимала. Он, конечно, та ещё колючка, но точно переживает за Марса, Николь и своих правителей. Невольно вспомнила Агнесс, оглушительные взрывы и крики людей. А ещё её маленький обман с библиотекой. Что же ты творишь, Агнесс? — А сил хватило бы? Словно очнувшись, поняла, что мы спускаемся дальше по лестнице. Огонёк, что беспокойно полыхал над головой, пропал, когда я перестала его контролировать. — Чего? — совершенно не улавливая связь, спросила. Ник остановился. Он шёл впереди, осторожно прощупывая ногой каждую ступеньку, поэтому на мой вопрос скосил глаза. — Сил, говорю, хватит? Столкнуть меня с лестницы в пропасть не так просто. Если уже кто-то пробовал, я даже не стану удивляться. «В первую встречу мы с Ником подрались до крови, представляешь?» — вспомнились слова Николь. Она хихикнула тогда в своей манере. — «Он выглядел таким отчаянным и напуганным, я что-то сказала ему, он сказал в ответ. В конце концов нас разнимала стража!» Разглядывая его широкую спину, подумала о том, как Ник выглядит отчаянным и напуганным. Что-то не представлялось. Ну, а драка даже не удивляет. Николь любит махать кулаками и делает это очень умело. А Остерманн наверняка кстати пришёлся. Мы спускались. Я считала ступеньки, чтобы не загнуться под давлением общего волнения и нервозности. Тридцать семь, тридцать восемь... На втором ярусе чувства обострились. Ранки и мелкие порезы защипали и разболелись сильнее, холод подвальных стен заморозил кончики пальцев. Дрожь началась на пятьдесят первой ступеньке, и я сто раз успела пожалеть, что мы оставили плащ Остерманна в библиотеке. Ему холод только в радость, ведь вряд ли он радовался палящему солнцу огненного королевства. А мне плащ бы очень пригодился. Чужой взгляд залез под кожу; Остерманн нередко оборачивался и оглядывался, тоже, вероятно, ощутив постороннего. Это пугало. Но больше, конечно, беспокоили Аделард и Виола. Они не выходили на связь, и я очень надеялась, что их крылатые тушки не завалило камнями. Семьдесят вторая ступенька была последней. Прищурившись, разглядела в темноте очертания огромных дверей. — Добро пожаловать в подземелье огненного королевства, — громко провозгласила я без особого энтузиазма. Выражение лица Ника говорило за него. Он точно был уверен, что в подземелье мы уже давно вошли. Однако ничего не сказал. Против воли на губах растянулась однобокая ухмылка. Иначе как, если не хитростью, узнавать то, что от тебя скрывают? Настало моё время издеваться над тобой, господин Остерманн.***
Катрин
Замок удерживали изнутри. Выходы блокировали. Наследников оставили в тронном зале, отрезав их от остальных. Стража оставалась у входа того самого чертового тронного зала, охраняя королей и королев, и помочь нам они никак не могли. Все было заведомо продумано, до самой мелочи. В каждой секунде заключалась важнейшая задача. И тот, кто создал этот план, кто решил судьбу каждого, кто находился в замке, кто все просчитал — гений. Чёртов злой гений. Я с раздражением потерла лицо. Ладони у меня все были в крови и грязи. Мне стал до тошноты противным этот коридор. Здесь остались лишь я и Николь. Виола расправила крылья и скрылась где-то под потолком, лавируя между падающими камнями. Это было, кажется, полчаса назад, а может, прошла вечность. Кто знает, который час, ведь в этом мрачном коридоре, заваленным по обе стороны, нет даже часов. Черт, как же раздражает эта беспомощность! Здесь темно и очень тесно, стены будто сужались с каждой минутой. Я была близка к истерике. Волновал Аделард. Он немного отстал, и, когда завалило проход, остался по ту сторону груды валунов. Николь долго звала его, но тот не откликался. Я мысленно сжалась, не найдя в себе силы представить, что его... Так. Хватит. — Он жив и с ним все в порядке. Как и с остальными. — Скорее для себя, чем для притихшей Николь сказала я. Джек пропал внезапно. Вот мы бежали вчетвером: я, держащая Николь за руку, Аделард со взметнувшимися позади крыльями. Джек был последним. Он остановился на пару секунд, пытаясь подобрать меч. Видимо, оружие в спешке обронил стражник. Но когда я обернулась, Джека уже не было. Николь закрыла лицо ладонями. Она не плакала, по крайней мере, я не слышала. Но было сложно. Сложно, потому что выхода никто не видел. — Мы стали приманкой, — выдала она приглушенным надломленным голосом. — Наследники отвели внимание, создали ловушку, а в ловушке оказались мы. — Закончила она с горькой улыбкой, отняв руки от лица. Я немного удивилась, но кивнула. Можно было догадаться: слишком много шума наделали вокруг этого собрания. Но план оказался неплох, разве что на такой отчаянный шаг без расчёта на силу врага не решаются. Подумала и тут же хмыкнула про себя. Вот с этим и промахнулись. Кто же мог знать, какой сказочный фейерверк ищейки нам устроют. Подумать только. Обернуть наше оружие против нас же. Даже оскорбляет немного. Я попробовала подняться на ноги, но пошатнулась. Колени дрожали, неприятная слабость после долгого бега превратилась в ноющую боль в ступнях. Рубашка липла к телу. А ещё не давал покоя этот странный Запах. Чего-то...гнилого. Запах падали был настолько сильным, что пришлось прикрывать нос рукой. — Что же там с Ником? — Услышала я голос Николь. — Библиотека точно разрушена. А там Алан. И Агнесс. И Ник. — На последних словах она недоверчиво глянула на меня. — Какова вероятность, что они успели уйти оттуда? Если брать в расчёт то, что в библиотеке другого выхода, кроме главного, нет, а тот завалило... — Они сильные маги. — Ни капельки не вру: своего брата я знаю хорошо, Агнесс — прирожденная королева, которая точно обучена защитным заклинаниям, а про Остерманна мне сами Николь с Марсом говорили. — Они справятся. Конечно же, справятся. По-другому быть не может. Справятся... Справятся. Вот бы ещё нам с этим обвалом справиться. Взгляд мой снова вернулся к грубым камням, пробежался по возможным щелям. Ничего дельного это не дало: ищейки подготовились основательно и поставили мощнейшую блокировку магии. И я точно уверена, что блокировка стоит только на этом коридоре. Иначе бы Виола с Адом не смогли вызвать свои крылья. Кто придумал этот гениальный ход? Складывалось впечатление, что некто угадал абсолютно со всем и наперёд знал, в какой части замка кто окажется. Так что, черт возьми, даже превратиться во что-то, подобное маленькой мышке или змейке, я не могла. Никак не могла! Оставалось только вновь прокручивать все варианты. А их было не то, чтобы много. Единственная дельная мысль яркой искоркой заметалась в сознании, но почти тут же сникла. Конечно, такой завал весом в несколько тонн сдвинуть или пробить практически невозможно без магии. Но если бы нашлось что-то тяжёлое, что-то, что в силах... Неожиданно и резко. Громко. И страшно. Грохот раздался совсем близко, стены от такого тяжёлого удара задрожали, и мелкая каменная крошка посыпалась с потолка. — Что это было!? — Николь вскочила с места, озираясь по сторонам испуганным взглядом. Я поднялась на ноги следом; удар получился глухой, а следом, клянусь, я услышала невнятное рычание. Так, может, это новая череда взрывов от ищеек?.. Удар повторился. И на этот раз, без сомнений, звук исходил со стороны заваленного выхода. — Да, черт! — вскрикнула Николь подбегая ко мне. — Мне кажется, или кто-то собирается подорвать нас!? Ну, подорвать — это вряд ли. Если это подмога? Я понеслась к каменному завалу, нащупывая щели. — Нет, — сердце грузно упало в пятки, а пальцы неосознанно сжали холодный валун. — Нет-нет-нет!.. Николь шумно выдохнула и подошла ближе, пытаясь отодвинуть меня и заглянуть в узкий просвет между двумя камнями. Пару секунд мы обе пытались осмыслить то, что видели. Потому что это было более, чем невозможно! Николь отстранилась, неверяще покачала головой. — О боги, — прошептала она. Дикие огоньки вместо глаз, лязганье стальных когтей по каменному полу, утробный рык сквозь сомкнутый клюв. По ту сторону обвала, хищно скалясь и хлопая крыльями, жаждал крови самый настоящий грифон. И он точно почуял человеческую кровь где-то рядом.***
Джек
— За что? — я поглядел на обоженные и помятые ножны под ногами с долей невообразимого отчаяния. — Ну вот за что? — А после возвел глаза к небу. Это не просто покушение с целью выжать из казны побольше золота. Это чертовски расцененное и продуманное нападение. Или сразу заговор, черт побери. Заговор с подключением неразумной расы фантастических существ! Кто до такого додумался? Кому вообще нечего терять? Кто решил массово истребить наследников за один раз? Западное крыло замка пострадало не так сильно, как остальная часть. Потолок все ещё не обрушился, пол не провалился. Ещё бы вспомнить, как я сюда попал. Потёр виски и припомнил путь от комнаты, где все мы ожидали собрания, до этого места. Западное крыло включало в себя огромный зал с двумя балкончиками на высоте. Здесь много лет назад короновали правителей огненного королевства. Сейчас зал пустовал. Факелы вдоль стен погасли и упали, лестница, ведущая в одну из скрытых комнат, покрылась сетью трещин. В остальном все уцелело. Здесь было удобно прятаться. Наверх редко кто смотрит, а резные балконные перила отлично скрывают человека. Помню, что остановился, чтобы подобрать оставленный стражниками меч. Потом пришлось укрываться от падающих камней. Я бежал и дороги особо не разбирал. Рядом единожды мелькнули синие глаза и светлая макушка. Худой парнишка в мешковатых одеждах неожиданно и подло сделал подсечку и, целясь локтем в ребра, ударил. Я толкнул его, судорожно размышляя о том, что он намного меньше меня, и единственный выход — это сбить его с ног. Но соперник оказался проворнее и быстрее. Когда он повалил меня на пол, я, наконец, вспомнил про заветное оружие на поясе. Парень тяжело задышал, глаза таращились на острие меча на его горле. Спиной незнакомец прижался к перилам балкона. Ноги у меня предательски задрожали при виде него. Мальчик с синими глазами и белыми волосами. В замке, который оккупировали ищейки. Напал на меня. Не было сомнений, что передо мной тот, с кем мы оказались по разные стороны. Ищейка, значит.***
Джек
Ищейка не сводил испуганного взгляда с меча. В любой другой раз, клянусь, я бы посмеялся над страхами низких убийц. Но сейчас мне самому было жутко. Что может взбрести в голову ищейке? Может, его беспомощный вид — всего лишь хорошая игра? — Тебе не стоит меня убивать, если хочешь продержаться в этом омуте подольше, — сглотнув, начал ищейка. Голос его крепчал с каждым словом, но неуверенность так и сквозила в нем. Я свёл брови и мрачно хмыкнул, стараясь звучать четко: — Угрозы на меня не действуют, ищейка. Обращению, которое прозвучало, словно обидное ругательство, парень не удивился. Лишь незаметно скривился и медленно поднял руку по направлению к оружию. Обхватил лезвие. Немного сжал, так, чтобы не порезать кожу. — Лиам. Хватит уже звать меня ищейкой. Так. Я постарался сохранить невозмутимое лицо, тщательно притупляя удивление. Но, с другой стороны, в чем проблема ищейке назвать свое имя? Оно все равно ничего не стоит: запятнанное и продажное. К тому же, он может солгать и даже малейшего угрызения совести не почувствовать. — Я помочь хочу! — повысив голос, выпалил Лиам, вероятно, чувствуя, как лезвие меча с увеличенным напором давит на горло — там, где пульсирует сонная артерия. Нервно дёрнул уголком губ. Надо же. Я скорее поверю в то, что Вальдемара решила воскреснуть и обрадовать мир своим появлением, чем в ищейку и его желание помочь. Я не собирался его убивать, хотя бы потому, что он принёс бы ценные сведения. — Чем ты сможешь нам помочь? —Выплюнул резко. — Кто будет полагаться на тебя? Лиам опустил глаза. На подушечках его тонких пальцев выступили первые капли крови. — Цель ищейки вовсе не заточение наследников во дворце, — выдавил Лиам. Я пытался расслышать в его словах хоть что-то, выдающее ложь: неуверенность, дрожь, запинка. Ничего. — Настоящая цель — разрушение столицы. Меч дрогнул в руках. Я перестал понимать происходящее. Кому верить? Ищейке? Кому в голову взбредет доверять такому? И возможности проверить нет, черт. Эта идея лишена логики: низшие ищейки не будут впутываться в политические войны и тем более начинать их, зачем им уничтожение города, если тихо грабить — их единственный удел? Лиам с долей удивления смотрел на меня, позабыв об угрозе, что приставлена острием к горлу. Наверняка эмоции снова захлестнули, и глаза потемнели. Чёртова аномалия. Ненавижу её. Ищейка помялся, подбирая слова: — Я не все могу рассказать тебе... Острие впилось в кожу Лиама, все глубже и глубже, резкой болью натирая и разрезая её. Для начала совсем немного, не до крови. Можешь, Лиам, конечно же можешь. — Но? — угрожающе. — Но, — лепечущим голосом повторил парень, вновь обхватив пальцами меч и оттягивая как можно дальше. — У него припасено оружие. Настоящее живое оружие! Освободить наследников — единственная возможность спасти жителей столицы! Голос Лиама становился все громче и громче, последнее слово отдалось от стен тронного зала гулким эхом. Так, значит. За мой путь сюда я не раз слышал утробное рычание где-то рядом, за стеной или под лестницами. Поэтому старался держаться узких коридоров с разными преградами. Что же могло так угрожающе рычать, я не догадывался. Живое оружие. Для, черт возьми, полного уничтожения столицы. Живое оружие. В какой момент неизвестный враг начал играть по-крупному? — У кого "у него"? — не сбавляю напора. Глаза Лиама стали похожи на два синих блюдца: большие, напуганные. Он точно сейчас жалел о том, что сболтнул лишнего. Но за эту зацепку стоило держаться. Пока я думал, как подобраться к нему правильно, как заставить парня расколоться, Лиам зря времени не терял. Пинок толстой подошвой ботинка в колено, удар по кисти руки и отчаянный рывок. Дрянь! Меч выпал из рук с неприятным звоном. Ищейка пронырливо извертелся, ещё раз попытался ударить ногой, целясь в бедро, но промазал. Вот ведь...ищейка! Балкон был слишком тесным для драки. Я подобрал меч, морщась от острой боли в запястье, и хотел уже зажать ищейку к краю балкона, но он оказался...удивительно продуманным, черт побери. Лиам отпрыгнул к перилам, обеспокоенно взглянув напоследок, и перемахнул через них. Взял и прыгнул! Так, будто бы приличная высота в пару чёртовых метров не являлась преградой! Прыгать за ним я не стал. Понимал, что, если для ищейки такие трюки в порядке вещей, то для меня это закончится переломом ног. Подбежал к краю балкона, глянул вниз. Ищейка пропал. Убежал. Скрылся в немногих уцелевших коридорах. Черт. Упустил! О чем же он говорил? Что за живое оружие такое? Зачем им разгром столицы? Я выпрямился, покрутил меч в руках. Стоит спуститься и найти остальных. Вывод напрашивался один: за ищейками кто-то стоит. Кто-то, кто намного опаснее их самих. И эта встреча ещё впереди.***
Аделард
Я побывал в аду, а там — пустота. Все бесы теперь здесь. Буквально здесь — в центре замка Огненного королевства. Передо мной. Высокий худощавый парень с коротким хвостиком на макушке, злыми синими глазами и однобокой улыбкой осматривался так, будто являлся хозяином этих мест. Будто весь мир уже у его ног, а несчастные смертные — пылинки на его поношенных остроносых туфлях. Ну и самомнение у здешних бесов, конечно. Обратить внимание следовало бы и на второго участника местного безумия. Молчаливая низкорослая девушка забилась в угол. Её почти не было видно: она обмотала голову чёрной тканью, закуталась в плащ, а лицо закрыла маской. Сдаётся мне, вот он — настоящий ключ от всех замков. Судя по всему — наемница. Чертяга номер три тоже была. Воняла, рычала и скалилась, в общем, радовала своим присутствием. Грифон. Слепая тварь стояла на четвереньках, клацала острыми зубами и внушала дикий ужас, — надеюсь, не только я такой трус, — зато покорно подставила голову под сомнительные ласки парня. Тот одной рукой поглаживал загривок чудовища, словно оно — так, дворовый пёс. Зрелище не из приятных. — Лиам запаздывает, — подметил парень скучающе. Создавалось впечатление, что ему абсолютно все равно на происходящее. Девушка скосила на него глаза. — Patriae pietatis indicium est sanguis. — глубокомысленно изрекла она. Смутные воспоминания из уроков по латыни наконец-таки пригодились. Наемница, кажется, решила, что для философии найдётся время в любой ситуации. «Родная кровь не признак верности». Я вскинул брови. Моё укрытие позволяло оставаться незамеченным для этого кружка по убийственным интересам, и, плюс к этому, открывался замечательный вид на руины замка. Насколько я помню, это был нижний этаж. Дальше только подвалы, глубже — темницы. — Кто сказал, что кровь — родная? — между прочим заметил парень. А потом повернулся...ко мне. Я прятался за стеной, изредка выглядывал из-за угла и не испытывал стыда за то, что подслушивал разговоры врагов. Но теперь, когда меня заметили, стало не до разговоров совсем. Я постарался бесшумно отойти подальше. Сердце колотилось бешено, и явственно ощущался страх. Мой, черт возьми, страх. Только бояться было некогда — хранитель магии уже нагревался. Правда, любой магический импульс скорее всего принесёт больше вреда, чем пользы. Использование волшебства точно скажется острой болью в раненном крыле. Идиот я, раз решил, что бег с расправленными крыльями в замке, который вот-вот развалится на части, может спасти меня. Чёрное крыло наверняка переломано. Оно волочилось следом потрепанным шлейфом и не помогало ситуации никак. — Только вот Лиаму я поручил такое задание, — громко продолжил незнакомец, явно желая, чтобы я его услышал. — Которое не каждому доверю. Все же убийство младших наследников — ответственное дело, скажи? Это он сейчас грамотно завуалировал тот факт, что будет меня убивать? Или прямым текстом сказал, что конец нам всем, и пора сложить оружие? Я не понимаю его! Шаги его приближались по направлению ко мне. Я отходил дальше, к единственному выходу из этой Преисподни. Крылья пачкались, волочили за собой пыль, мелкие камешки и другой мусор. Хранитель магии уже обжигал палец, но применять силу пока рано. Безумец продолжил громкую, раскатистую речь, и в его голосе точно ощущалась кровожадная улыбка. Чудовище зарычало сильнее. — Но почему бы не облегчить ему задачу? Тем более, если выпадает такой шанс. До выхода оставались считанные шаги, когда из-за угла показался он. Теперь парень стоял ближе, и это позволило разглядеть на его бледном лице тонкую полосу шрама, начинающегося от виска и петляющего прямо до верхней губы. Черт, он ближе, чем я думал. Парень снова ухмылялся. Грифон рыкнул на меня и метнулся за спину, переграждая путь к свободе. — Здравствуй, наследник.