Бабочка в лапах паука / омегаверс /ЗАКОНЧЕНО/

Чимин уже было подумывал, что идти сегодня он никуда не сможет — так болела спина и задница, однако мать, внезапно оповестила его новостью о том, что об этом не может быть и речи. Она кинула, лежащему на матрасах сыну обезболивающее и приказала пойти принять душ, чтобы тот взбодрился. Похоже, что оба родителя были довольны исходом дела, все потешили своё эго и теперь решили немного унять свой пыл, вот таким образом проявив свою заботу и милосердие. «В гробу и то спокойнее и уютнее, чем в этом доме!» — думал Чимин, идя обратно из душа. Он уже опаздывал и то, что он обнаружил отсутствие немногочисленной одежды у себя на чердаке — вновь не поспособствовали ускорению. Парень тихонько взвыл, подняв голову вверх и запуская пальцы во влажные волосы. Оставалось понадеяться только на Тэ, чтобы тот выручил его. Т: Тэ, друг, выручай! Ч: Привет, Чими! Ты ещё не выехал? Ч: Нет… Т: Что случилось? Ч: Долго объяснять, но я в полной заднице… Т: 0_0 Т: Я уже подъезжаю к универу… Ч: О нет!!! (((((( Т: Да что такое? Что у тебя стряслось? Ч: Всё, что могло случиться ужасного, произошло именно сегодня. ((( Т: Боже, опять Минхо что-то вытворил? Я его, честное слово побью! Не смотря на все твои протесты — где-нибудь в тёмном уголочке незаметненько. Он даже не узнает кто это был. Никто не узнает. Хочешь? Ч: Тогда побей заодно сестру, мать и отца Т: ээээээ… Т: У тебя там массовая травля что ли?! Это полный треш, Чими! 0_0 Ч: Я подавлен и разбит (((( Т: Ненавижу их всех!!!!!!!!!! Правильно Солар говорит, по ним всем ювеналка плачет! Т: Бедненький мой, Чимини! А что ты хотел-то? Чем помочь? Я если что, щас приеду!!! Ч: Не не надо тогда. Я хотел, чтобы ты прихватил что-нибудь из вещей… Т: А с твоими что? Ч: Их нет, Наверное они где-то есть, но времени искать нету… Т: Бля, как же меня бесят твои родственнички! Ушлёпки все конченные! Ч: Ох, я никогда не привыкну к твоим ругательствам — у теб язык без костей))) Ч: Но знаешь, после сегодняшнего, я почему-то даже не хочу возражать… Т: Вот значит как… Т: Значит эти уроды сделали что-то особо хреновое, раз ты даже не возражаешь. Т: Чими. я так хочу тебе помочь! Ч: Язнаю, знаю… Но что ж, придётся идти в единственном комплекте… Ч: Боже. я буду словно бомж. Т: Давай так, я отдам тебе свои джинсы, а твои шаровары одену сам. Фифти-фифти)) Возможно даже неплохие авторские луки получатся.) Ч: Тэ, я тебяя обожаю! Как хорошо, что ты у меня есть! Т: Давай, гони уже, а то совсем опоздаешь, хотя говорят с утра тут не так строго в первый день — тут что-то типа ярмарки и знакомств. Ч: Хорошо, если так. Т: Всё, Чими, я жду тебя! Встретимся у расписания. Целую! Ч: И я тебя целую. *** Немного приободрившись после общения с Тэ, и выпив болеутоляющее, Чимин поспешил к остановке. Понемногу боль и правда отступала, а пока он ехал в автобусе, ему ещё написала разгневанная Солар. Ох уж этот Тэтэ, он не мог не поделиться новостью с Бэбэ. Чимин улыбнулся. Разгневана она была поведением его родственников и всё грозилась обратиться в соответствующие органы — еле переубедил не делать этого. Эта маленькая бестия, впрочем, вполне могла пойти на что-то подобное — она любила бороться за правду и справедливость, а когда дело доходило до Чимина, то тут ей почему-то особо срывало крышу. Создавалось впечатление, что Солар считала его кем-то вроде своего ребёнка-переростка, которого она внезапно нашла — на манер как это происходит в индийских фильмах — поэтому всегда приходила в особое неистовство, когда его обижали. Чимину иногда чудилось, что она даже могла бы преступить закон. Но это было больше шуткой, описывающей отношение к нему подруги. «Ох уж эта Солар» качает головой Пак, выходя из автобуса, и улыбается приятным воспоминаниям из прошлого: как эта маленькая егоза однажды отчитала в магазине одного злобного аджосси, влезшего без очереди и, к тому же ещё оскорбившего кассиршу. Как тогда пыхтел пожилой мужчина от возмущения «какая нынче молодёжь пошла наглая», и как очередь рукоплескала торжеству справедливости в лице храброй и суровой Солар. «Как же мне повезло с моими друзьями» с теплотой думал Чимин «с ними словно за каменной стеной!» От подобного осознания сердце его возрождалось, собираясь по крупицам — любовь и принятие, вот то необходимое лекарство, которое всегда так было ему необходимо, без которого он мог бы попросту не выжить в этом мире и завять. Он получал недостаток своей любви у друзей, всегда щедро их за это вознаграждая ответными чувствами. Вообще Пак Чимин был человеком редкого характера — он умел быстро прощать и не копить в себе негативные эмоции и обиду, отчего обладал лёгкой энергетикой. Друзья очень любили это в нём, но в то же время считали, что такое качество делает его чересчур восприимчивым и открытым. Такого как Чимин, они желали всеми силами сохранить невинным для этого мира, хотя понимали, что это практически невозможно, ведь мир всегда стремится подмять слабого, будь даже он редким цветком. Невинность души Чимина, была похожа на цветок лотоса — это уникальный дар: лепестки этого цветка никогда не пачкаются, какая бы ужасная грязь на них не попадала — она просто скатывается каплями, оставляя нежные лепестки нетронутыми. Природный дар души оставаться чистой, какой бы негативный и ужасный опыт она не получала — палка о двух концах: с одной стороны ты остаёшься первозданным и открытым, но с другой стороны тобой могут пользоваться люди с грязными намерениями, зная о безгрешности и всепрощении. Если такая душа однажды прекратит верить в лучшее, в любовь — она тут же угаснет безвозвратно. Этого Солар с Тэ и боялись больше всего, зная своего друга. За всеми приятными мыслями Чимин незаметно преодолел расстояние от остановки до ворот перед институтом. Перед ним открылось величественное здание современной архитектуры в шесть этажей. А может где-то и больше, так как это было здание переменной этажности. Но не это было в нём самое интересное, а то, что оно словно состояло из нескольких корпусов, соединённых между собой — и выходило что-то вроде центрального здания с двумя крылами — левым и правым. Возвышалось здание института на склоне пологого холма, который умелые архитекторы использовали со всей изящностью ума. Несколько уровней, упрощённо говоря, представляли собой подобие ступеней, на каждом из которых размещалась большая площадка с разбитыми газончиками и кое-где деревцами, а на одном был даже мини-фонтан со столиками для отдыха вокруг него. К каждой такой платформе вела широкая лестница, рассчитанная на большой поток людей, да и в целом вся задумка с уровнями и пролётами выглядела довольно впечатляюще и торжественно — во всяком случае, на Чимина весь внешний вид здания и территория перед ней произвели неизгладимое впечатление. Будто он теперь часть чего-то масштабного — одно дело смотреть на институт на картинке, а совсем другое — воочию. Во втором случае — эмоции просто переполняли. Так же к главному зданию и его крылам приводили и второстепенные, но по своему прекрасные дорожки из мощеного камня, которые пролегали по бокам от зданий и уходили куда-то за пределы видимости взгляда — возможно за зданием было что-то ещё, не менее впечатляющее? Но это он узнает как-нибудь потом, когда прогуляется по территории с друзьями. От масштабов институтского комплекса немного кружилась голова, поэтому в целом Чимину сооружение показалось очень сложным для восприятия — он забеспокоился от того, как он будет ориентироваться в таком запутанном месте, ведь с ориентированием у него всегда было плохо. Он часто путался среди двух сосен, а стоило ему отойти от знакомого места и обозреть помещение с другого ракурса — как он уже не мог его внятно распознать — откуда только что пришёл и куда повернуть дальше. Вся эта тревога, видимо, отпечаталась на его лице с такой очевидностью, что на него стали оглядываться проходящие мимо студенты. Это несколько смутило и так слегка дезориентированного Чимина, что он решил побыстрее сделать лицо попроще, дабы не привлекать к себе явного внимания. Однако, привлечь он всё-таки успел: к нему подошла какая-то девушка и тут же бесцеремонно схватила его за рукав, потащив за собой. — Эй, подожди, ты кто? — вопросил опешивший Пак. — Я увидела, как ты с открытым ртом пялился на здание. — Весело хохотнула она. — Ты, очевидно, что новенький! Я хорошо здесь ориентируюсь и помогу тебе! — Оу, это… так мило… с твоей стороны. — Немного отойдя от шока, проговорил Чимин, уже более спокойно идя за незнакомкой. Поскольку Чимин был маленького роста, то обычно, когда он шёл с кем-то, то обычно не поспевал своими ножками, и ему приходилось часто-часто семенить. Но девушка была ниже него и, поэтому ему не пришлось приноравливаться. «Это конечно здорово, что мне помогают, но всё же кто она? Почему так бесцеремонно схватила, даже не представившись? В студенческой среде так принято?» — Чимин не знал всех правил и особенностей, ведь это был его первый день — можно сказать первые минуты студенческой жизни. Может им уже стоит познакомиться? — Спасибо за комплимент! Меня кстати все зовут Лили! — Сама представилась девушка, не дожидаясь первых шагов навстречу, освобождая этим самым Чимина от мучительного подбора слов. — А тебя? — Меня Чимин. — Слегка кланяясь на ходу, проговорил он. — Ох, ты такой милашка! Ты мне очень нравишься! — Беззастенчиво выпалила Лили, будто говорить такие серьёзные комплименты на второй минуте знакомства — само собой разумеющееся дело. Чимин покрылся лёгким румянцем — он вроде был и польщён явному комплименту, но с другой стороны — это всё так странно и подозрительно. Она же его совсем не знает, чтобы говорить такие вещи! «Как может нравится кто-то, если ты его не знаешь в достаточной мере?» — пронеслась мысль в его голове. *** — Блять, ну чё там этот энерджайзер? — раздражённо спросил Вонхо, выпуская струю дыма. Остроносый альфа с необъятным самомнением, что стоял недалеко от входа в здание в окружении своих приспешников ожидал посланного гонца. Он без всякого страха и стеснения затягивался сигаретой, стряхивая пепел прямо на газон внизу, облокотившись при этом на каменное ограждение. Его до жути раздражала эта утренняя акция Хосока. «Сука, устроил со своими дружками шабаш с какими-то листовками. Не протолкнуться!» Группу, раздающую листовки активно облепили желающие прикоснуться к знаниям и информации, хотя кого мы тут обманываем — прикоснуться хотели совершенно к другому. Другим. Он и сам, что уж там говорить, с удовольствием взял из рук Джинни листовочку. Прелестное создание и единственный нормальный из их мерзкой компании. Остальных Вонхо на дух не переносил и между ними давно велась негласная война. Ну а главный враг — этот ублюдок Намджун. Вонхо даже сплюнул себе под ноги от одного воспоминания об альфе. — Все уже разошлись! — оповестил хорошую новость прибежавший бета, что был в их компашке на побегушках. — Хённим, ты его боишься? — Опрометчиво спросил кто-то из свиты Вонхо, чем тут же вызвал явное неудовольствие лидера. — Ты идиот? Это же всего лишь Хосок! Но у этого недоумка шило в одном месте и связи во всех остальных. Я просто не желаю тратить своё личное время на этих клоунов. Парень, тоже альфа, опустил свой взгляд в землю, понимая, что сильно сейчас тупанул перед лидером. Впрочем, как все они… всегда. Между тем Вонхо, уже чем-то заинтересовавшийся, совершенно потерял интерес к разговору. Кто-то явно привлёк его внимание — альфа сощурил глаза и смотрел с нескрываемым интересом на парнишку, что шёл в сопровождении известной на весь институт самой приставучей девицы. — Это что ещё за жопа там идёт с липучкой Лили? — Задал он риторический вопрос, одним движением пальцев запуская окурок в полёт. Словом «жопа» Вонхо обычно выделял что-то, что его сильно заинтересовывало — не конкретно эту часть тела, а любой объект, явление или человека. Спутники альфы тут же перевели взгляды по тому же направлению, что и их лидер, а один из них тут же припустил вниз, уловив указующее движение головы Вонхо. Альфа незаметно прошёлся вокруг парочки Чимин-Лили, затем приблизился к парню, как бы случайно задев того плечом (на что Вонхо закатил глаза) и так же непринуждённо зашагал обратно. — Хённим, это бета. — Доложил тот. — Точно? — Переспросил Вонхо, пялясь на носик и губки проходящего уже неподалёку блондина. — Ну… я никакого запаха не уловил. — Замямлил в ответ тот. — Узнайте кто он, доложите в конце дня. — Отдал приказание Вонхо и включил телефон, чтобы лучше рассмотреть фотку, которую он успел сделать, пока заинтересовавший его объект поднимался по ступенькам. Вонхо смотрел в экран и потирал большим пальцем свою нижнюю губу — весь его вид говорил о том, что он что-то задумал. *** — Милый костюмчик, Чонгуки! — кричал кто-то из омег в толпе. — Сегодня этот зайка весь ваш — Оповестил Чонгук, отчего раздался дружный стон на выдохе. — Хён, а ты подпишешь мне листовку? — Спросил омега, что был рядом с альфой. — Конечно, милый! — Ласково ответил Чон и внимательно посмотрел на спросившего своим фирменным взглядом, отчего у того чуть не подкосились ноги. — У кого-нибудь есть фломастер? Парнишка без промедления дал фломастер. Чон подписал листовку и с улыбкой глянул на омегу — это был невысокого роста довольно милый паренёк с каштановыми волосами и правильными чертами лица. Чон ещё раз улыбнулся ему, а когда тот захотел забрать предмет, наткнулся на сопротивление — Чон не выпускал фломастер из своих прекрасных сильных пальцев. Омега в удивлении поднял взгляд и чуть не упал в обморок, поскольку Гук наклонился к его уху. — Отдам после. — Шепнул он. Омеги вокруг загалдели ещё сильнее — все захотели что-то вроде автографа, а кто-то уже придумывал памятную надпись с сердечком. Омегу, с которым произошёл короткий томный диалог, кто-то толкнул в плечо, а после поволок за угол. *** — Серьёзно? Врёшь ведь! — чуть не дрожа от возбуждения спрашивал альфа, задрот с виду. — Я тебе клянусь! Когда Джинни передавал мне листовку, он задел меня пальцами! — клялся и божился другой, неказистого вида, альфа. — Вааа, тебе так повезло! — хныкал первый. — А то! — расправив плечи, подтверждал второй. — И какие у него пальцы на ощупь? — Ох, они у него такие мягонькие, гладкие! Я словно к шёлку прикоснулся! — С трепетом вспоминал секундное событие альфа. — Счастливчик! Ты наверное теперь её мыть не будешь? — сощурился первый, решив хоть как-то поддеть друга, раз уж ему так не повезло. — Мыть… — хмыкнул тот, — я использую эту руку по другому назначению! — Доложил он свой великий план. Первый немного замялся в раздумье, а потом, поняв замысел друга, заржал с хищным выражением на лице. — Ну ты самееец! *** Намджун в душе ликовал. То, что Джин с Чоном перетянули всё внимание на себя — это именно то, что его устраивало в данной ситуации больше всего. Оставаться в тени на этом пиршестве безумия, вот что хоть немного уравновешивало и без того подпорченное настроение. «Зачем он только так старается, можно подумать — у него есть хоть какая-то более-менее внятная конкуренция?» Нам стоял внутри здания в ужасном, как он сам считал, костюме розового медведя, оперевшись спиной о стену и без слов раздавал листовки опешившим студентам. Его позиция была такова, что распознать его фигуру при входе в институт было невозможно: обычно студенты, разогретые друзьями на улице, уже шли с листовками от Джинни или Гука, или от того и другого вместе, и когда видели протянутую руку — сначала шарахались в сторону, порой даже с желанием послать. Но когда парень или девушка поворачивались и видели, кто перед ними — вот тут Нам не жалел, что занял такую правильную точку дислокации — он наблюдал и удивление, и испуг, и восхищение — в общем очень обширный спектр эмоций. И, конечно, после опознавания, следовал поклон, и листовочку брали без разговоров. На десятой минуте к Наму с улыбкой подошёл Тэмин. — Вот мы и увиделись. — Не сомневался в этом. — Безэмоционально ответил он. — Намджуни, розовый тебе очень идёт! — со смешком заметил омега — он не мог не использовать этот момент, чтобы хоть немного не поквитаться за утреннее, не удовлетворившее его, расставание. — Этот цвет не хуже других в спектре. — Всё тем же тоном ответил он. «Ах, почему этот упрямый альфа не ведётся на его поддёвки?» Тэмин жаждал внимания к своей персоне и решил зайти с другой стороны. — Хочешь, я помогу с раздачей? — он закусил губу, что не мог не заметить альфа. Нам без слов разделил пачку пополам и отдал часть листовок омеге. — Твой фронт работы там — он указал рукой в сторону. — Но я хочу рядом с тобой — надулся Тэмин. — Ты знаешь что-нибудь о продуктивности? Ты на каком факультете учишься? — безо всякой усмешки спросил Нам. — Экономики… — Дай определение продуктивности труда. — Серьёзным тоном произнёс он, вводя омегу в полнейший ступор. — Ээээ… я… — Не говори, что не знаешь, Тэмин. Это база первого курса. — Ты застал меня врасплох — топнул ножкой он. — Хорошо, тогда походи пораздавай немного, успокойся, а потом вспомнишь — расскажешь. — Ну… — Ты всегда можешь отказаться, Тэмин. — уголком губ улыбнулся альфа. Омега уловил коварный план по избавлению от собственной персоны, и в нём тут же взыграло упрямство. «Ну уж нет, я покажу ему, что умею не сдаваться на пути к своей цели! Пусть привыкает!» — Хорошо. — Фыркнул Тэмин. — Я всё сделаю, а потом расскажу тебе все определения, какие пожелаешь! — он победно блеснул глазами. — Наедине. — Договорились — спокойно согласился нам. «Вот так!» победно заключил омега и, развернувшись на каблуках, пошёл осуществлять первую часть договора. Намджун улыбнулся, провожая взглядом Тэмина, и покачал головой. *** — Почему во дворе намусорено? — спросил ректор Чхве у своего помощника, когда они проходили к зданию института. — Как вы знаете, впереди перевыборы в студсовет, вот… — Помощник сделал описующий жест рукой — предвыборная акция Чон Хосока. — Опять какой-то креатив? — поднял бровь ректор. — Ну как без этого… с вашего же позволения. — Моего? — искренне удивился Чхве. — Есть подтверждающая запись вашего вечернего разговора с Хосоком… — А да, да… Вот же ж — цокнул он языком. — И записать успел! Главное так внезапно подловил он меня вчера… У нас с мужем, знаешь ли, годовщина была, мы выпили вина и всё такое… — Ректор покачал головой и уловил смущенный взгляд помощника, поняв что сболтнул лишнего. — Айщ… ладно, ладно, всё согласовано. Но почему повсюду листовки? Ощущение, будто митинг прошёл. Он наклонился и, взяв одну, повертел её в руках, весьма удивляясь запечатлённому. — С дрона раскидали, чтоб эффектно было. — Развёл руками помощник. — Всё с вашего разрешения. Ректор закатил глаза «чёрт, когда же уже этот Хосок выпустится? Сколько он тут учится — пять, десять лет? Вечность? А то так глядишь, от его деятельности он преставится раньше времени». Чхве улыбнулся, читая слоган на листовке «мдааа, как он только умудряется так обо всём договариваться и пудрить мозги…» Великую мысль ректора прервал его взгляд на клумбу. — А это ещё что такое? — хмуро сдвинул он брови. — Где все цветы? Это тоже акция? — Чхве начал закипать. — Нет, это студенты… — Какого хера — вскрикнул он, но тут же понизил голос до шёпота, не хватало, чтобы ещё кто-то из студентов услышал, что он выражается. — Какого хера они творят? Совсем страх потеряли? Или это на них так первый учебный день повлиял? Надо заканчивать уже с этой свободой распития… — Помогать раздавать листовки приезжал Ким Сокджин… — хотел разъяснить ситуацию помощник, но был резко прерван. — Это который омега, друг Хосока? — уточнил на всякий Чхве. — Да-да — улыбаясь подтвердил помощник. — Ну ладно, понятно… да, я могу понять… Могу понять. Его наверняка хотели отблагодарить этими цветами. — Ректор на миг задумался. — А, кстати, он ещё здесь? Не уехал? — Не знаю. Мне выяснить? — Всё так же улыбаясь, заглянул в лицо ректора помощник. — Да-да, — рассеяно ответил Чхве. — Пусть они всей компанией заглянут и отчитаются по проделанной работе. — Все? — на всякий уточнил помощник. — Ну, кого найдёшь. Мне тебя учить что ли? — раздраженно проговорил Чхве. — Нет-нет, я всё понял.