Бабочка в лапах паука / омегаверс /ЗАКОНЧЕНО/

— А теперь говори! — Твёрдо заявила Солар, когда они с Тэ зашли на площадку для отдыха, где и сидел Чимин, поедая яблоко. — Что именно? — Спокойно спросил в ответ Чим. Он немного устал бороться, устал ощущать себя слабым звеном, которому можно сказать всё, что вздумается и распоряжаться его жизнью как заблагорассудится. Он чувствует себя слабо, разобщено — внутри раны. — Только не то, что ты там заготовил! — Поддержал подругу Тэхён. — Прошу, не давите на меня. — Устало выдохнул Чимин. Конечно, друзья не имеют ввиду ничего плохого, но он просто не настроен на разговор. Он так и не придумал что им скажет, не понимая куда всё может в итоге привести. Друзья порой слишком упорствуют в заботе, забывая, что его жизнь — это его жизнь, какая бы она ни была. — Чими, мы слишком хорошо тебя знаем. — Уже более спокойно проговорила Солар, сбавляя обороты. — Если так, то можно я пока просто посижу и придумаю что-то новое? — Он почему-то и правда очень устал. Вот бы ещё просто полежать в больнице, вдали ото всех, чтобы вообще никто не тревожил: побыть наедине с собой — это ведь тоже важно для человека. А в его жизни как-то слишком много в последнее время негативных событий — его психика не справляется, ещё и гормоны шалят, делая его более уязвимым к эмоциям — весь его внутренний фон штормит от каких-то непонятных приливов. Видимо, внутри что-то меняется: где-то ломается, а где-то отстраивается новое — трудно в таких условиях быть тем же самым милым и добрым Чимином. Если бы он был девушкой, то смахнул бы это на ПМС. Но он не девушка, и ещё даже не совсем омега, но уже определённо на пути к этому. Похоже, что-то схожее происходит и в организмах настоящих омег перед течкой? Чимин думал об этом, но в этом деле у него явный пробел — течек у него не было, спросить напрямую, кроме Тэ — не у кого… Но выспрашивать об этом у друга он не желает: для начала — неловко, для окончания — довольно странный интерес от беты. Да и всё равно — это дело индивидуальное, как сказал доктор Чан, так что — сколько будет проку от ответа Тэ? Он один на один со своим изменяющимся организмом — это не война, хоть таковой порой и ощущается: он должен найти внутри себя гармонию, но как это сделать, когда идёшь словно на ощупь в темноте и никто не подскажет, никто не направит? Только сам! Поэтому ему так и нужно это время наедине с самим собой — это его пристанище для познания себя, прощупывания своих собственных дорожек, по которым ему идти дальше. Всё-таки не хотелось бы плестись всё время на ощупь. И дело тут вовсе не в друзьях: он — это он! И ему позарез нужно время без бушующих стихий вокруг — без разборок, без расспросов, без давления и без издевательств — чтобы усмирить мотылька внутри себя, который в последнее время очень активничает, словно желая расправить крылья прямо внутри ещё не раскрывшейся куколки. Он не должен дать навредить самому себе, поэтому так важно договориться со своей сущностью внутри — с самим собой настоящим. А друзья… они должны понять. Ведь на то и друзья! — Тогда получается, что ты нам либо не доверяешь, либо произошло что-то совсем плохое. — Выдаёт Тэ ту фразу, которую Чимин боялся больше всего. — И почему из всех возможных вариантов, вы предоставили мне только эти два? Специально так делаете? — Не выдержал Чимин. Ему обидно, он не хочет выбора. Только не сейчас! Сейчас для него это сродни убийству каких-то чувств внутри себя, очередному предательству. Вот только кого? Друзей? Себя? — Мы хотим помочь. — Уже более мягко высказала Солар, ощущая себя матерью, делающей больно своему ребёнку тягостными расспросами и давлением. — А если я скажу, что именно этого я и боюсь — вашей помощи. Что, если она всё только ухудшит? Почему я не могу оставить хоть какую-то часть своей жизни себе? — Неожиданно резко выдал Чимин. Он словно отгораживался, отвлекал внимание, как это делает слабый зверёк, защищающий своё потомство в момент опасности, забывая при этом, что не рождён для яростных атак и оскаливания зубов, но тем не менее ощетинивая шерстку на маленьком тельце, стараясь хоть как-то придать себе веса и значимости. Тэхён с Солар переглянулись. — Он бил тебя? — Осеняющим голосом спросила Бэбэ, хотя это было даже больше утверждением, чем вопросом. Чимин застыл со стеклянными глазами, что только подтвердило слова друзей. — Ублюдок! — Зло прошипел Тэ. — Я убъю его! — Вот этого я и боялся! — Тихо заскулил Чимин. — А ты думал, мы сделаем покерфейс и такие «ну чё, бывает» И пошли дальше. Так что ли? — Уже взвился Тэхён, направляя свою злобу немного не туда, куда надо. Чимин схватился за голову. — Погоди, не на езжай на него! Он вообще-то сейчас жертва! Давай со своими обидками потом сами разберемся. — Положив руку на плечо Тэ, вкрадчиво донесла Солар мысль до друга. Это подействовало, разом отрезвив Кима, потому что он так распалился, что хотел метать гром и молнии, но сейчас они попадали только лишь на его друга, которому, судя по всему и без того очень плохо. — Прости, Чими! Ты как? — Сел он на корточки перед другом. — Этот ублюдок сильно тебя бил? — Чимин отрицательно мотнул головой. — Почему ты не вышел на учебу? Что-то ещё случилось? — Солар присела рядом, убирая невидимую пылинку с плеча Чимина. — Я лежал в больнице. У меня слабая печень. — Вздохнул Пак. — Нам ты тоже будешь про печень говорить? — Неверяще проговорил Тэ. — Про неё я буду говорить всем. — Ответил всё тем же бесцветным тоном. — Что мы можем сделать для тебя? Чими, если ты не будешь бороться, или хотя бы помогать в этом нам — ничего не изменится! — Солар, кажется, была на пороге отчаяния, ощущая безэмоциональную ауру друга. — Ничего не изменится в любом случае, Бэбэ. Вот… — Чимин вытаскивает из рюкзака бумагу больничного образца, припечатывая её к скамье. — Это официально заверенная справка, что в моей жизни нет места насилию. Есть моя неаккуратность, врожденные слабости организма, если будет надо, даже психическая неуравновешенность. Но ни в одной из этой и последующих вы не встретите засвидетельствованных побоев и прочее. Та сухость, с которой говорил Чимин, пугала друзей, никогда ранее они не слышали в его словах такую твердую уверенность в безнадежности своего положения. Она граничила даже с неким безразличием, которое появляется, наверное, только у сломленных людей. И это было так непривычно, что резало слух. В то, что Чимин окончательно сломлен, не хотелось верить. Вот он и подписался в той правде, в которой так боялся признаться. Пусть она и в урезанной версии, однако и не чистая ложь, которую он почти выбрал в качестве своего дальнейшего спутника. Правда, вместе с этим пришлось нацепить на себя маску, которую так не хотелось надевать в сложившихся условиях — маску равнодушия к собственной судьбе. Хотя… так ведь оно и есть, ему же почти всё равно? Он всё равно себе не принадлежит — так не лучше ли просто смириться? Так же будет определенно легче — когда нет надежды, боль становится более пресной. Наступило тягостное молчание, каждый думал будто о своём, хотя по правде сказать — мысли сходились: жизнь не справедлива, и она совсем не похожа на курорт, где тебе предоставляют сплошную заботу и улыбаются в лицо. Порой она ставит в такие условия, выбраться из которых очень трудно в силу разных причин. А причины у всех разные, хотя они и кажутся на первый взгляд до пренебрежительности схожими. Мы все не свободны и зависимы, кто-то больше, кто-то меньше — разные условия жизни диктуют разную приспособляемость. Кому-то некуда податься, кого-то держат родственные связи, кого-то сковывает страх, кого-то привязывает фанатичная любовь… Причин и условий — сотни на квадратный метр их решения — да, решений, всегда, с трудом по сусекам наскребёшь. И порой они не лежат на поверхности — это не пенка капучино, которую можно снять ложечкой, обнажив тем самым ароматный источник удовольствия. — Я решил найти подработку. — Голосок Чими словно разрезал гнетущую тишину. — Зачем? — Не сразу понял сказанное Тэ, выныривая из глубин упавшего настроения. — Моё финансирование урезали, — горько усмехнулся Чимин, — и теперь студенческая столовка для меня слишком большая роскошь. Поэтому, чтобы не помереть с голоду, мне надо самому добыть средства. — Гандон. — Злобно констатировал Тэ. А что ещё сказать? Эпитетов в адрес его домашних было сказано бессчетное множество — все всё и так знают, нового добавить трудно. — Почему сразу не сказал? Мы тебе купим! — Удивилась Солар. — Я прихватил из дома кое-что. С утра приготовил. — Улыбнулся на это Пак, показывая тем самым, как он умеет справляться с проблемами. — Чими, нет ничего зазорного в том, что друзья тебе покупают еду, когда ты в затруднительном положении. — Вздохнула Бэбэ. — Да, позволь нам позаботиться о тебе! — Уверенно изрёк Тэхён. — Ну, пока ты не получишь оплату за подработку… — Следом уточнил он, заметив взгляд. Тэ и Солар, как никто знали, как щепетилен бывает Чими на счёт собственной уязвленной гордости, когда кто-то проявляет неуместную жалость. Порой он слишком строг к себе — это слабость Пака, из-за неё он порой не даёт даже друзьям как следует помогать с трудностями. Именно это только что и демонстрировал их упрямый друг. Да, Чимин, был упрям — никто бы не подумал, но это было так: он упрямо учился, упрямо терпел издевательства домашних, упрямо занимался гимнастикой и танцами, упрямо не соглашался на жалость, а так же упрямо следовал за первыми впечатлениями о человеке. Он не был каким-то уж очень сильным, но порой нужно было сжать зубы и упрямо идти вперёд. Не смотря ни на что. И, по честности сказать, порой это вызывало уважение. — Спасибо вам. — Слабо улыбнулся Чими, вызывая тем самым облегчение. Потому что он, вроде как, согласен принять помощь. — Ты уже что-то подобрал? — Дружественно спросил Тэ, желая тем самым получше разрядить атмосферу. — Да, есть парочка вариантов. — Каких? — Не унимался Тэхён, ему правда было интересно, поскольку он и сам нашёл кое-что для себя. — Думаю выгуливать собачек. — Уже широко улыбался Чимин и эта лучезарная улыбка была искренней, поскольку он действительно любил животных. Как, впрочем, и Тэ, который моментально загорелся — объявление произвело на него фурор. Глаза Тэ у самого сделались, как у милого пёсика, который радуется тому, что его вот-вот выгуляют. Да и улыбка друга радовала. Чимин склонился именно к этому заработку по многим причинам: во-первых удобно — набрал сколько надо пёсиков и разом их выгуливаешь — чем больше четвероногих, тем больше оплаты за раз. Во-вторых — не обременительно, так как это не постоянная работа с фиксированным временем и длительным пребыванием на рабочем месте, будет время и на учёбу и на обязанности по дому, а это чуть ли не главный критерий. Ну и в-третьих — с собаками он хорошо ладил — те его, вроде как, неплохо слушались, во всяком случае понимание как с ними обходиться у него было. А если в целом, то эти прогулки представлялись Чимину как глоток позитива, ведь собаки всегда искренни в своих эмоциях, даже если лают на тебя. Этот лай не обусловлен чем-то личным — презрением или придирками, так же животное не делит тебя ни по каким признакам — пол, возраст, внешность — всё это прерогатива людей, ты можешь не нравится кому-то по куче не зависящих от тебя причин, с которыми ты ничего не сможешь в итоге поделать. Пёс же будет тебя любить просто за то, что ты — это ты. Вот и всё. — Здорово! — Вскрикнули Солар и Тэхён вместе. — Да, я уже всё продумал. Буду брать несколько собак из одного престижного района — там платят за выгул в несколько раз больше. Потрачу на всё максимум часа полтора. Очень удобно. На еду хватит! — Чимин улыбался — собственный план и некая самостоятельность его явно воодушевляла, это чувствовалось. — Звучит выполнимо. — Улыбнулась Бэбэ, приобнимая Чимина за торс, отчего тот слегка поёжился, но не подал виду, что ему ещё немного больно. — Я рад за тебя. — Расплылся в квадратной улыбке Тэ, загадочно при этом прищуриваясь и ёрзая. — Ну говори, что там у тебя. — Засмеялся Чимин, замечая все его ужимки и кряхтения — явно же, что что-то сказать хочет, видимо слишком долго держал в себе. — Я тоже нашёл подработку. — Засветился Тэхён и выжидательно замолчал. — Да говори уже, мистер таинственность! — Закатила глаза Солар. — В общем, я буду петь в одном баре! — Подпрыгнул Тэ, разминая ноги. Друзья сделали губы буквой О, решив при этом не прерывать поток его мысли: если Тэхён хотел выговориться, лучшим решением было дать ему спустить всю воду. — Мне надо прокачивать свой скилл и выступать на публике. Песня полностью готова, кстати, с ней же я буду и на студенческом концерте выступать. Так что обкатаю её пока на меньшем количестве зрителей. — А что за бар? — Заинтересованно спросил Чимин. — Шпилька называется. Я уже поговорил с хозяином, у них там каждые выходные вечера живой музыки. Для одного живого выступления заплатят не плохо, но дело даже не в этом. А в том, что я буду выступать перед людьми! — Тэ запрыгал. — Вообще-то это они сами меня нашли, сказали, что кое-кто порекомендовал… Интересно, кто бы это мог быть? — Ким так спешил всё рассказать, что уже чуть ли не глотал слова, частил и делал какие-то нервные движения ногами. — В любом случае, я так рад, кто бы это не сделал. Но если узнаю — накормлю обедом! — Вау. — Выдохнул Пак. — Это всё так здорово, мы оба теперь будем более независимыми. — Наверное… — Почесал голову Тэ, он, правда, ни о чём таком не думал, просто хотел опробовать свои навыки — ведь когда-то надо начинать это делать! А то до большой сцены, как до луны. — Мы придем тебя поддержать, да ведь, Чими? — Солар встала и обняла уже Тэ. — Конечно, я буду стараться прийти всеми силами. Тем более выходной. — Чимин подошёл к друзьям, и они образовали что-то вроде дружеского круга, кружась и смеясь. Всё вроде как налаживается? *** Местом встречи с потенциальным нанимателем оказался парк, он был очень ухоженный: со стриженной травкой и лавочками, похожими на мощёные дорожки, будто то тут, то там вставшие на дыбы, словно какие-то деревянные змеи. Народу было не протолкнуться, впрочем, не меньше присутствовало лающих и бегающих тут и там четвероногих друзей человека. Была, правда, во всём происходящем какая-то странность… но какая именно, Чимин пока не мог разобрать — ускользало от первого впечатления. Однако, среди всей этой неразберихи, выделялся один человек — ангел небесной красоты, он был украшен декоративными цветами, которые облепили его плечи, создавая потрясающую ауру сказочности. На его голове разместился веночек из маленьких белых цветков и чем-то напоминал нимб божества. Это был он — тот, с кем ему предстояла встреча. Пак даже немного оторопел от ослепительности этого омеги, но всё же подошёл, не скрывая удивления и восхищения — ведь не каждый день, вот так запросто, встречаешь чудо посреди всей этой обыденности. — Вааа, но я же указывал в объявлении, что мне нужен бета! — удивился Джин появлению большеглазого Чимина. — Но я бета, сонбэ. — Растерянно пояснил Пак. — Точно? — Удивленно воскликнул Джинни. — Точно не омега? Как это возможно? Ты такой красивый. Боженька старался, когда создавал тебя! «Он что, пьяный?» — не понимал Чимин. Сделалось так неловко. Почему он так кричит во всеуслышание? Манеры омеги казались ему чрезмерными. И вообще весь он чрезмерный: воланы, разрезы, ярко-розовый цвет волос, обилие серëг и перстней, жестикуляция. Но на удивление это Чимину нравилось. Взгляд у Джинни такой располагающий, с огоньком, а сам он — до того притягательный, что его невольно хочется обнимать. Странное сочетание, но что есть, то есть. А вообще весь Джинни словно большой ребёнок, что в голове, то и на языке. И безумно красивый. Омега подошёл поближе к Чимину, попутно отдавая бокал с каким-то содержимым вдруг неизвестно откуда появившемуся альфе. «У них тут вечеринка что ли?» — не понимал обстановку Чимин. Вроде просто зона отдыха и выгула собак, столы не накрыты, так откуда у него стеклянный бокал для шампанского в таком месте? Это даже не пластиковый стаканчик… Непонятную обстановку довершало то, что пространство вокруг было просто-таки нашпиговано альфами с собаками разных мастей, причём большинство, судя по всему, никогда с песиками не гуляли — и это было заметно невооруженным взглядом, а некоторые вообще, будто видели своих питомцев в первый раз в жизни. Собачки не слушались, вырывались, устраивали потасовки, а короночкой хаоса была пара уже откровенно спаривающихся псинок — остальные бурно на них реагировали, лая как заведённые. Просто таки какая-то собачья Содом и Гоморра. Джинни огибал Чимина, рассматривая со всех сторон, будто он какой-то экспонат и пытался незаметно выведать запах необычного беты. Может тут какая-то ошибка? Кто знает… — Йа! Похоже в тот день, когда раздавали половую принадлежность, природа была в драбадан! — Широко жестикулируя, восхищался Джин. — Ты же должен был родиться омегой! У Джина язык без костей, он говорит как чувствует, и от этого часто попадает в точку, сам того не понимая. А ещё ставит впросак своей игривой непосредственностью. Но именно за это его и любят. — Не надо так говорить, сонбэ, мне неловко. — Испуганно отнекивается Чимин от сомнительных почестей. По идее, ему, как бете должно быть не приятно от такого сравнения, хотя Чимину наоборот, даже немного льстит эта похвала и внимание, что его считает красивым совершенно посторонний человек, который сам при этом выглядит как какое-то неземное существо. Но показывать этого ни в коем случае нельзя! Да, Джин впечатляет. Нет — ошеломляет! Все детали его гардероба, макияжа — всё такое необычное, яркое — даже не по цвету, а по своей сути, эксцентричное — выделяет Джина и заставляет запомнить навсегда. Вот он — вершина омеговости. Чимин смотрит во все глаза, впитывает ауру притягательного Джинни — хочется быть похожим на него хоть на самую капельку, чтобы альфы тоже, пусть не боготворили, но обращали внимание и интересовались его персоной. «Ох, что-то меня не туда понесло, видимо флюиды Джина так действуют. Или мои гормоны разбушевались.» Чимину вдруг яростно захотелось выглядеть красиво, одеть обтягивающие джинсы, которые ему всегда нравились, блузу с вырезом, какое-нибудь украшение, а не это мрачное поношенное тряпье, в котором он себя ощущает каким-то убожеством. Так хочется быть привлекательным! Особенно когда ты рядом с Джином… С каждым днём вся эта омежья сущность в нём растёт и он начинает ощущать, как в внутри будто просыпаются все те силы, которые дремали под слоем отрицания. Он словно был гусеницей, которая сплела себе защитный кокон — всё это время он пребывал в защите, под бронёй выстроенных убеждений. Но, не смотря на тщательное прикрытие — процессы внутри кокона шли. И вот теперь, когда он, возможно, столкнулся со своим истинным, что-то в нём всколыхнулось — под воздействием чужих ферромонов активировалась заложенная программа. Теперь её не остановить? Судя по словам доктора Чана — нет. Он как лава в потухшем вулкане, которая дождалась своего часа, толкаемая из недр земли тектоническими процессами — рвётся на поверхность, чтобы испепелить всё вокруг. Под этим пеплом прорастёт совершенно другая жизнь, абсолютно новая — с чистого листа. Процесс превращения в бабочку идёт ускоренным курсом, от бушующего коктейля из гормонов Чимина штормит, как во время бури — бывает, у него кружится голова, силы вдруг покидают его тело на какой-то миг, что он грозится снова упасть в обморок в любой момент. Скорость процессов даёт о себе знать, вынести это не просто — в его случае тем более. Говорят, что чем прекраснее бабочка, тем больше организму требуется усилий. Смотря на Чимина уже сейчас, есть обещание того, что бабочка эта будет редчайший красы. — Ты знаешь как обращаться с собаками? — Вдруг вырывает Чимина из мыслей голос омеги. — А? Да, сонбэ! У нас в семье когда-то жил корги, я им полностью занимался! Я всё знаю: как и чем кормить, ухаживать, гулять и прочее. — Вааа, ты такой заботливый и милый! Ты говоришь был… А что с ним стало? — С небольшой тревогой в голосе поинтересовался омега. — Бублик заболел, и отец отвез его на усыпление. — С грустью в голосе произнес Чимин. — Боже! — Вскрикнул Джинни, хватаясь ладошками на щёки. Затем он всплеснул руками и на его ох тут же примчался какой-то альфа, держа за поводок добермана. — Кихë, его собачку усыпил злобный отец, я сейчас расплачусь! — Альфа, увидев, как Джин сильно расстроился, сделал обеспокоенное лицо. — Животные так от нас зависят… Мы за них в ответе! — Серьезно произнёс альфа. — А… он болел чем-то неизлечимым? — Голос Джина выдавал искреннее переживание и досаду, было видно, что он очень любит животных. Не хотелось расстраивать его рассказом о том, что усыпили пса только потому, что требовалось дорогостоящее лечение, но в целом всё было поправимо. Он и сам долго плакал по Бублику, так как не хотел верить, что не стало его преданного пса, который любил его и радовался всякий раз, когда Чимин возвращался домой. — Да, сонбэ, он очень сильно страдал. Ему уже нельзя было помочь. — Соврал Пак, закусив губу. Сделав жест рукой, чтобы Кихë что-то принёс, Джинни похлопал развернувшегося альфу по плечу и показал пальцами знак «ви». Чимин не понял, к чему этот жест мира, но когда принесли два фужера, один Джину, а другой ему самому — он понял, что это было обозначение количества. — Помянем. — Джин сделал большой глоток вина, на что Чимин широко выпятил глаза. «Да он сумасшедший!» — Пак хохотнул в кулак и сделал вид, что отхлебнул. Пить он конечно же не собирался — теперь алкоголь для него не существует. — Это ужасно! Я всегда очень переживаю, когда кто-то болеет! Ты наверное плакал, когда его не стало? — Сделал бровки домиком Джин. — Я до сих пор по нему скучаю. Он был умный: делал трюки на задних лапах и выполнял много команд. Я сам его обучил. А ещё, когда он радовался, то лизал мои руки. — И зачем только эти воспоминания — вот, уже и ком в горле встал. Видимо почувствовав угнетающее настроение, омега решил переключить тему. — Чимин, ты где-то учишься? — Да! Я учусь в Synergy. — С радостью ответил Чимин. — Йа! Правда? У меня там друзья учатся. Чон Чонгук… — он сделал выжидательную паузу, однако Чимин смотрел без понимания в глазах. — Ким Намджун. — снова пауза и отрицательное качание головой. — Ну, хоть Чон Хосока знаешь? — с надеждой в голосе спросил Джин и вздохнул. — О нём немного слышал. — Решил обрадовать омегу Чимин. — Как так то? Да их же там все знают! Ты меня вокруг пальца водишь… — Джин шутливо погрозил пальчиком. — Я только поступил и много кого и чего не знаю, сонбэ. — Спокойно ответил Чимин. — Тогда конечно! Ах, ладно, я тебя сам как-нибудь с ними познакомлю. — Заулыбался омега. — Когда случай подвернется. — Хорошо, сонбэ. — Чуть усмехнулся Чимин, омега казался забавным и открытым, это подкупало. — Зови меня Джин-хён. Ты мне нравишься! — Довольно разрешил Джин, на что Чимин поклонился. — Когда ты освобождаешься с учёбы? — В четыре. — Можешь приезжать к шести. У меня два мопсика: Брют и Мерло. Надо будет с ними довольно активно побегать. Они в последнее время расхомячились, набрали жирку. — Джин хохотнул. — Это моя вина, я вечно хочу кого-нибудь накормить, к сожалению песиков эта участь тоже не обходит стороной. Лиен, принеси нам чего-нибудь перекусить! — Неожиданно переключился на тему еды Джин. Чимин сделал вопросительное лицо, неужели он собрался его кормить? — Йа, ты такой щуплый, это не дело! Тебе надо набрать весу, а то ты даже девушку на руки поднять не сможешь! — Омега уже протягивал Чимину пакетик с каким-то снеком. Отказываться было крайне не вежливо, Чимин запустил руку в хрустящий пакет и вытащил оттуда пахнущую имбирем палочку мэчжакква (аналог нашего хвороста). Он откусил кусочек и расплылся в улыбке — хрустящее сладкое тесто ему очень понравилось. Довольное выражение лица не скрылась от взгляда Джина — он был удовлетворён результатом. — Бери всё! — Безапелляционно заявил он. — Тебе надо хорошо кушать, чтобы было больше сил! Всё, я решил, приходи полшестого, сначала ужин, потом дела! — Увидев протестные жесты от Пака, он тут же добавил. — Это не обсуждается! — Но сонбэ. То есть… Джин-хëн, зачем же меня кормить, я и дома могу… — Всё таки продолжил отнекиваться Чимин. — Дэбак! Сам Джинни хочет его покормить, а он ещё отказывается! Вы слышали это? — Удивленно вскинул руки омега. — Джинни, покорми меня, я готов за это не только собачек выгуливать, а вообще всё что попросишь! — Выкрикнул самый расторопный альфа, и его примеру тут же последовали другие — никто не хотел оказаться в лузерах, или как минимум быть не услышанным. Поднялся галдеж. Чимин опешил — «все эти альфы тут ради Джина? Во дела…» Такая популярность ввела Пака в прострацию, «он какая-то знаменитость что ли? Вообще конечно он похож на звезду… Наверное какой-нибудь айдол или актёр. Что-то из этого точно!» — Джинни, зачем кого-то нанимать? Мы так хорошо все вместе гуляли! — Дружно запротестовали альфы. — Мне это надоело. — Мило надул губки Джинни, манерно скрестив ручки на груди. — Прогулки переросли свой формат. Брюту и Мерло не осталось пространства для активного отдыха. И вообще, это всё уже больше похоже на какую-то собачью вечеринку! К тому же у меня от этого лая постоянно болит голова! — Ну Джинни! — Заныли нестройным рядом парни. Это выглядело крайне комично, как альфы могут эгъëшничать и из кожи вон лезть, чтобы понравиться. Теперь-то понятно, что здесь за пати такое. «Ничего себе Джин ими всеми крутит!» — ситуация с одной стороны забавляла, а с другой — показывала, насколько альфы могут быть зависимы от крышесносной ауры лишь одного омеги. Он даже восхитился Джином, рот его от происходящего почти не закрывался. Однако через некоторое время Чимин начал замечать внимание и в свою сторону — то тут, то там на него падали заинтересованные взгляды. Кто-то периодически прогуливался, как бы невзначай мимо него и Джина — но было совершено понятно, что это не просто праздное шатание, а разведка. Все эти вылазки не ускользнули и от цепких глаз Джина — он был проницателен до подобных вещей. — Айщ, хватит уже тут принюхиваться! — Взвился омега, переходя на высокий тон голоса и делая общее заявление. — Это бета, всем понятно? Бета! Перестаньте мельтешить перед глазами, раздражает. Услышав послание, альфы тут же сделали вид, что никто ничего не понимает, и вообще они тут чисто собачек выгуливают. — Неудобно как-то получилось. — Пожал плечами Чимин. — Забудь, эти самцы с ума посходили. А знаешь, будь ты и вправду омегой, ты был бы мне прямым конкурентом. — Хохотнул Джин и взял из пакета Пака хрустящее лакомство, элегантно его надкусывая. Чимин на это нервно хохотнул, передавая пакетик омеге, мол «как такая мысль только в голову могла прийти». И только Джин хотел взять ещё один кусочек, как произошло что-то совершенно из ряда вон выходящее. Проходивший неподалёку альфа с фокстерьером, не заметил, как его пёс странно среагировал на шуршащий пакет — то ли испугался, то ли что-то ещё, да только реакция оказалась абсолютно непредсказуемой: кобель решил внезапно кинуться в сторону непонятного звука. Резко дернувшись, и освободившись таким образом от удерживающей его хватки хозяина, он побежал со всех лап в сторону омеги, устрашающе при этом лая и рыча. Джинни от увиденного оцепенел. Понимая, что на него мчится разъяренный пёс, клацая при этом острыми зубами, он осознал, что пришла если не его смерть, то изуродованное будущее точно: рваные раны и шрамы по всему телу уже чётко рисовались в картинках перед его взором. Всё происходило так быстро, что он даже забыл, как кричать — омегу словно сковал паралич. Альфа было ринулся за псом, что-то крича ему вдогонку, да только где ему тягаться в скорости с шустрым четвероногим — парень просто не успевал ничего сделать. Чимин, стоящий рядом с Джином, будто просматривал фильм в замедленной съемке: вот злой пёс, мчащийся в их сторону, вот омега, на которого он сейчас кинется, и чью красоту разорвёт в клочья… Это показалось Паку таким неправильным, таким не естественным ходом событий, что не долго думая, он тут же загородил Кима собой. Фокстерьер от внезапной рокировки немного опешил, слегка поубавив свой пыл, но всё-таки, атаку решил завершить: подпрыгнув и вцепившись зубами в край куртки Чимина, он начал трепать ткань так яростно, словно она и есть тот шуршащий агрессор. И вот тут, когда пришло хоть какое-то понимание происходящего, нервная система Джинни не выдержала и сняла ногу с педали тормоза: раздался дикий визг омеги, который пошёл по нарастающей, разрывая этим самым мирную обстановку. В их сторону тут же обратились перепуганные взгляды альф. Джин смотрел на Чимина, сзади которого рычал озверевший пёс, сам же он стоял к омеге лицом, белый как полотно, колыхаясь при этом от дергающих движений, как лист на ветру. Чимин даже не понял на самом деле, что только что сделал, почему поступил именно так и зачем рисковал собой. Он просто загородил собой Джина, не особо соображая о последствиях, и всё. — Помогите же! Кто-нибудь! Чимину плохо! — Умирающим голосом проверещал Джин, помогая своему спасителю удержаться на ногах, так как весь запал Пака разом спал, уступая место неконтролируемой трясучке — Чимин был в ступоре, руки его дрожали, а сам он грозился рухнуть на землю, так как пёс уже принялся тянуть того на себя. Он панически смотрел на омегу, а тот в ответ — переминался на месте с выпученными глазами, не понимая, что нужно предпринять. Наконец отмершие альфы подскочили к месту события: пса дружно оттащили, кто-то подхватил Пака, Джина тоже сгребли в охапку — начался срочный план эвакуации. События проносились невероятной вереницей: Чимин безмолвно повис на чьих-то крепких руках, а Джинни визжал, чтобы его отпустили, колотя всех подряд. Но новоявленные супермены, подхваченные адреналином и страхом того, что кто-то пострадал, ну а так же тем, что они могут быть исключены из клуба по вине одного не уследившего идиота — все вдруг включили максимум своей безумной заботы, заключенной в максимуме накопленных знаний по тому, как себя вести в экстренных ситуациях. Если более развернуто, то нулевых! Так как это были альфы из обеспеченных семей, которые если с чем экстремальным и сталкивались, так это опоздание на важный приём, который устроил строгий харабочжи*. ___________________ *дедушка Альфы носились вокруг пострадавших, как ужаленные, сталкивались, предлагали каждый свою помощь и, вообще, мешались друг другу. Весь этот идиотизм был помножен на энтузиазм и желание заработать очки в свою карму. Кто-то уже вызвал скорую, а один активно предлагал сделать искусственное дыхание, правда, быстро получив за это пинок под зад. Джинни уже просто матерился, зажатый между несколькими особо желающими отличиться альфами, повергая тех в откровенный шок, так как доселе они, да и все остальные, никогда не слышали, да что там — даже и не подозревали, что этот ангел может так выражаться. У Чимина же произошел какой-то сбой в системе — под воздействием стресса подскочил целый комплекс гормонов, от которого его, откровенно говоря, вштырило. Каждый на стрессовую ситуацию реагирует по-своему: кто-то паникует, кто-то забивается в угол, кто-то плачет. Чимин же… увидев, как один пёс лежит посреди всего этого хаоса с абсолютно пофигистичной мордой, смотря на всё творящееся вокруг безумие аки Будда — заливисто рассмеялся. Ну правда, разве не так надо смотреть на происходящий идиотизм, когда он случается в твоей жизни? Разве вся наша жизнь — не сплошной идиотизм? Но конечно мы не Будды, куда нам до него… но этот пёс — кажется, он точно познал дзен! Он был похож на настоящего постулата гармонии и наплевательского отношения к происходящему. Чимину сделалось так смешно от этого контраста, что его просто прорвало. Правда выглядело это слегка безумно, потому что он был единственным, кто во всей этой компании вообще смеялся. Пака положили на какой-то плед, расстеленный на траве: он уже просто крючился, со слезами на глазах — этот безудержный смех был словно приятным спасением от всей той фигни, которая происходила с ним в последнее время. Так может, уже лучше и правильнее будет съехать крышей, провались оно всё пропадом? Оттеняла эту картину тишина, которая повисла дамокловым мечом над поляной, даже некоторые собаки перестали лаять, отложив свою возню. Только Джин, освободившийся наконец от хватки зависшего на миг альфы, и тут же зарядив тому мстительный тычок острым локтём в бок — первым додумался хоть на какие-то действия. — Ну чего вы стоите? Не видите — у него нервный срыв! Принесите воды! — Джин, хоть и был растерян, но всё-таки быстрее других допёр до того, что надо сделать хоть что-то. Набрав в рот принесённой воды, он фонтаном распылил её в лицо Чимина — тот мигом замолчал и, хватая ртом воздух, заозирался по сторонам. Все взгляды были прикованы к нему одному — он был в эпицентре внимания, прямо под пристальным взором десятков альф. Вот он триумф у противоположного пола! Хотел? Да ну его нафиг, такое внимание! Такое Чимину и в страшном сне не надо, не то, что на яву. Похоже, успех пришёл там, где не ждали — как и всегда в реальности, впрочем. — Чимин, с тобой всё нормально? — Джин приложил ладошку к его щеке и обеспокоенно посмотрел в блестящие глаза напротив. Чимин перевёл взгляд на пса, который сидел всё с тем же выражением морды, и указал на него пальчиком. Джин последовал его взору и, на миг застыл от увиденного. А через мгновение, видимо переварив всё произошедшее, начал сотрясаться телом, валясь на плед рядом с Чимином и дико смеяться. Пак не выдержал и снова впал в судорожный смех. Вдалеке раздался звук сирены. А вот и квалифицированная помощь подоспела. ________________________________ Хочу выразить отдельную благодарность всем, кто меня читает, подписывается и добавляет в свои списки. И конечно те, кто ставит звёзды и комментирует — вы даёте мне огромный стимул писать дальше! Спасибо вам! *рассыпавшийся кошель с сердечками*