Вера в мир

      Повисло напряженное молчание. Лёша всё смотрел на Влада, пытаясь понять, о чем он думает, пытаясь понять, как они их выследили. Влад не вызывал у него доверия — какое-то смутное чувство не давала ему покоя.        — Что ты сказал? Какая организация? — Женя нахмурил брови.       Лёше тоже было очень интересно, что за организацию имел ввиду Влад. Тот же скучающе обвёл комнату взглядом и опёрся на стол.       — Сюда входят музыканты и не только: обычные горожане, некоторые полицейские. Не у всех есть доступ к информации, но мы стараемся, чтобы всё было секретно. Мы собираемся устроить переворот и устранить действующую власть.        — Устранить власть?       Женя прищурил карие глаза, не веря своим ушам. Да чтобы такой масштабной организации позволили существовать да ещё и планировать революцию… Да их вздёрнут на виселице, как декабристов, даже не разбираясь в степени участия в движении — с инакомыслящими разбирались легко и быстро. Но соблазн был большой. Несменяемый правитель, фальсифицируемые голосования, огромная цензура в СМИ и нехватка свободы — это всё давило. Те, кто не жил по правилам, установленным несправедливыми законами, по-настоящему бесстрашные люди. Ведь их могли в любой момент найти и убить, отправить в трудовой лагерь, и их семью заодно.        — Именно. — Влад кивнул. — Мы иногда делаем вылазки, но в скором времени собираемся захватить парламент и власть в городах. У нас есть сеть, связывающая все значимые и не очень точки страны, и ее, кстати, даже накрыть не пытались. Просто не обнаружили.        — А как же Тошик? — Лёша заметил, насколько печальным был взгляд Жени. — Он ведь тоже был в этой организации?       Влад поджал губы и отвёл взгляд. Какая-то печаль появилась в его глазах, а плечи напряглись.        — Да. — голос музыканта был тихим, еле слышимым. — Он… Он пожертвовал собой ради меня.       Влад сцепил руки в замок и медленно перевёл взгляд на Женю:        — Если бы он не ушёл тогда, а я — вслед за ним, то… то он был бы жив. Я уверен.       Лёша заметил схожую печаль в глазах бывших товарищей по группе. Будто они испытывали одно и то же к умершему барабанщику. И это, казалось, были совсем не дружеские чувства. Что-то совершенно иное, что Лёша ощущал лишь несколько лет назад. И, признаться, те чувства его ещё не отпустили. Да и не могли отпустить — ведь расставаясь, человек не перестает любить, чувства остаются где-то на подсознательном уровне, теплясь в самом дальнем уголке сердца. Но постепенно эти эмоции перекрываются новыми и ты уже не так сильно чувствуешь их, ведь сердце занято новым человеком.        — Вы ведь встречались? — горечь угадывалась в Женькином голосе. — Он ведь тогда бросил меня, а я всегда видел, как ты на него смотришь.        — Да, — Влад провёл по лицу ладонью, будто стараясь стереть с него все проявляющиеся чувства. — Мы встречались только месяц, мы были на задании, всё пошло по пизде, а он… он толкнул меня за дверь и закрыл.       Влад еле сдерживался. И Женя тоже. Его лицо побледнело, а в глазах плескался океан чувств — тоска, горечь, боль. И Лёша не мог представить, что тогда переживали бывшие товарищи, если море боли в их глазах могло бы убить.       Лёша чувствовал себя лишним в этой комнате, в которой было двое, делящих свое горе. И он опустил голову, сжал губы, не стал обрывать эту гнетущую тишину, чувствуя, что лучше промолчать и дать Жене и Владу время.        — Кстати, я рад встретить тебя тут, Лёша Бочкарёв, — Влад улыбнулся спустя какое-то время, — Много о тебе слышал.       Лёша вздёрнул бровь, удивляясь тому, что Влад знал его имя. А он, вроде бы, не светился ни в каких новостных программах — старался быть как можно менее заметным.        — У нас есть общий знакомый, — пояснил Зайченко, увидев Лёшино смятение, — Может, скоро увидитесь.       Бочкарёв решил не рыться в памяти, перебирая всех, с кем-либо он когда-то общался. Всё равно невозможно угадать, с кем могла бы свести дорожка бывшего гитариста Жениной группы.       Лёша сел рядом с Женей, скрестил руки на груди и выжидающе стал смотреть в одну точку. Тут его слова не могли что-то решить. Поэтому он рассматривал полки с книгами и думал о чём-то. Но никто так и не решался говорить. Тишина нарастала, давила, и Влад, облизав губы, произнёс:        — Об организации… Мы действуем внезапно и в разных местах. Мы и устраиваем музыкальные выступления, и совершаем налёты на государственно-важные объекты, — он криво усмехнулся. — О чём, конечно, в новостях не сообщают.        — И какая выгода для организации и для нас от этого сотрудничества? — спросил Лёша.        — Всё очень просто. — Влад сделал неопределенный жест рукой. — У вас — всегда нормальная крыша над головой, а не постоянно сменяющиеся взломанные квартиры.        — Кстати о крыше над головой. — Женя упёрся взглядом во Влада. — Как это место ещё не накрыли?       Влад только загадочно улыбнулся.        — Так каков ваш ответ? — спросил он.       Женя нахмурился и произнес:        — Я не дам вам ответ, не встретившись с другими участниками группы.        — Разумно, — Влад обвёл взглядом комнату и поправил что-то в ухе, скорее всего, наушник, — В таком случае, вас отправят обратно и мы будем ждать вашего ответа через неделю.

***

       — Чёрт, вы в порядке! — на них с объятиями налетела Даша, когда они вошли в их пристанище.       Глаза её были заплаканными, волосы — растрепанными. Лёша погладил её по спине, успокаивая. Услышав крик девушки, в прихожей появились и Рома с Димой, из-за их спин выглядывали знакомые макушки. Обменявшись со всеми приветствиями, ребята прошли в гостиную и уселись на полу. Рядом с ними расположилась и остальная команда, ожидающая рассказа, что же случилось с ними сразу после того, как они сбежали с места их выступления.        — …И нам предложили присоединиться, — закончил Женя свой рассказ.       Лёша не перебивал и только наслаждался его голосом, пил кофе без сахара и молока и растягивал маленькую шоколадку, купленную по дороге обратно. Он чувствовал необыкновенное спокойствие рядом с Женей и остальными. События, произошедшие так недавно, казались такими далёкими, будто всё это было около года назад. Лёша вдохнул полные лёгкие воздуха и почувствовал непередаваемый запах кофе, исходящий с кухни и из нескольких объемных кружек. Пока их не было, команда не спала, ожидая прихода Жени и Лёши и наблюдая за новостями. Было странно понимать, что за это время им удалось избежать поимки властями, Лёше — обрести новое знакомство, а Жене — вспомнить былое. Что, наконец, им сделали предложение, причём, слишком заманчивое, по крайней мере для Лёши, чтобы быть правдой. Ведь серьёзно, одна мысль о том, что совсем скоро этот ужас прекратится грела душу. Казалось, что… Что то прекрасное будущее совсем рядом, стоит только приложить к этому руку.       Пока все молчали, Лёша сходил на кухню и сделал себе новую порцию кофе, подлил в неё ликёра и, довольно отхлебнув, вернулся обратно и сел недалеко от Жени.        — Думаю, можно попробовать. — Рома задумчиво смотрел в одну точку.       Даша кивнула. Собравшиеся тихо поддержали эту позицию.        — Я тоже думаю, что стоит присоединиться. — Женя протянул руку к кружке. — Но не стоит всем соглашаться сразу. У некоторых есть семьи, любимые люди… Если вы уйдёте, я пойму и не буду обсуждать. Это ведь ваша безопасность. Дайте ответ через пять дней — остаетесь ли вы с группой или уходите.       Женя отпил кофе и удивился. Затем перевёл взгляд на кружку, понял, что это не его. Затем посмотрел на Лёшу, поджавшего губы. Почему-то Женьке захотелось поцеловать его, почувствовать вкус кофе с ликёром на его губах. Он вернул кружку Лёше, смущённо улыбнувшись.        — Кстати! — Рома что-то вспомнил. — Инструменты удалось спасти. Вы же не знали.       Женя обрадовался:        — Так давайте поднимем наши кружки с кофе!       Женя сделал пару глотков кофе из своей кружки, но потом положил свою ладонь поверх Лёшиной и, пока тот пребывал в шоке, сделал пару глотков Лёшиного кофе.        — Ты охуел? — Лёша нахмурился. — Своего кофе нет?        — Твой вкуснее! — улыбнулся Мильковский и показал язык.       Лёша улыбнулся ему, чувствуя, как спокойствие разлилось по его венам. Казалось, что это приключение кончилось, что они вернутся в обычную колею, но Лёша понимал: как раньше не будет. Он вспомнил своё детство, по которому скучал больше всего. В детстве было тепло и уютно, несмотря ни на что. А теперь вокруг страх, боль, слёзы и лишения. И Лёше хотелось, чтобы всё это прекратилось. Он надеялся, что с помощью организации у них получится найти для себя покой.        — А хочешь я тебе такой же сделаю? — он наклонил голову.       Волны тепла исходили от Женьки, от остальных ребят. Казалось, что в этом холодном мире нет место теплее этой уютной маленькой квартирки. Женя кивнул и Лёша встал, протягивая ему руку. Тёплая ладонь Женьки коснулась его руки, и сердце замерло. Он вспомнил ту поездку в маршрутке, когда их глаза перекрыли повязками. Воспоминания накатили, но Лёшу успокаивала близость Жени.        — Спасибо, Лёш.       И только Лёша понял, к чему относилось это «спасибо». И он хотел бы ответить Жене тем же самым.