Крылатая Свобода

Леви миновал очередной поселок с максимально возможной скоростью. Едва не летящий черной стрелой Август чуть не врезался во внезапно выехавшую из-за поворота повозку, напугав вставшую дыбом смирную кобылку и взбудоражив управляющего ею мужика. — Эй, совсем уже, что ли?! — только и услышал Леви себе в спину, в следующую секунду скрываясь из виду. Некогда ему гадости себе в затылок выслушивать. Он постарался максимально сократить дорогу до Стохесса и уже проделал больше половины пути за кратчайшие сроки. Внутри все больше холодеет от кошмарного предчувствия, но паниковать нет времени. У этой пернатой ошибки совсем крыша поехала. Нельзя же быть такой дурой! И перед кем он вообще распинался, когда упрашивал в первую очередь думать головой, а не задницей? Да Гретхен свалила в туман, даже не сказав никому ни слова! Почему порой у нее напрочь отключается мозг? Да и сам он хорош — столько времени с Шадисом проторчал и слишком расслабился. Пришла беда, откуда не ждали! Он ведь даже не подумал, что Гретхен по собственному желанию полезет в такую задницу! Нашлась искательница приключений, мать ее за ногу. Тьфу. Чем ближе становился Стохесс, тем больше мрачнел и сам Аккерман. Волнение теперь еще сильнее и противнее защекотало легкие изнутри. Как хорошо, что он не ел до этого и что его желудок сейчас абсолютно пуст — иначе если бы и не выблевал все его содержимое, то точно бы от волнения мучился тошнотой. В каких только экстренных ситуациях Леви не бывал — жизнь знатно помотала. Но такое волнение он нечастно испытывает. Чертова Врени, вечно затычка в каждой бочке. Заноза в заднице! Почему она вообще с места так внезапно сорвалась? Совсем память отшибло, и она забыла, что в особняке торчит тот самый Колман? Да она сбрендила! До Стохесса оставалось совсем немного, уже даже стена Сина начала маячить на горизонте серой мрачной полоской, населенные пункты выглядели все дороже и дороже. Проскочив мимо очередного дома и выехав на тенистую аллею, Леви вдруг нос к носу сталкивается с таким же ужаленным в задницу наездником. Неплохая лошадь в прекрасной форме едва не встала на дыбы, когда Август пронесся мимо, чуть не задев ее боком. Леви краем глаза взглянул на наездника — мужичка приличного возраста, цифрам которого до отметки «старость» не так уж и далеко. На долю секунды, когда взгляд разведчика задержался на его лице, Леви показался этот человек смутно знакомым, но внимание заострять он на этом не хотел. Едва не рявкнув в его адрес уйти с дороги, Аккерман собирался быстро оставить его позади, но его остановил внезапный окрик: — Вы же капитан Разведки, верно? — голос этого мужчины застал его врасплох, и брюнет резко натянул поводья, вынуждая Августа остановиться. Мерин под ним уперся передними ногами в землю, с шумом затормозив, а потом раздраженно ударил задним копытом по дорожной пыли. «Что за хрен с горы?» — думает Леви, повернув голову назад и смотря на наездника через плечо. — Леви? — уточняет мужчина, и его голос какой-то чересчур взволнованный. Изогнув одну бровь, Леви только бросает: — Ну и? Он так и понять не может, кто это. Как будто он помнит всех, кого когда-либо встречал! — Дело насчет вашей разведчицы, — говорит наездник, а Аккерман приподнимает брови. Это он о Гретхен говорит? Тогда кто он сам? — Вы кто? — мрачно спрашивает капитан, подпуская Августа ближе к незнакомой лошади, а ему в ответ только и доносится: — Меня послал Маркус. Перед серыми глазами будто яркая искра блеснула, и Леви тут же заметно ощетинился. Была бы у него шерсть на загривке — поднялась бы дыбом. Руки сильнее сжали поводья, а Август, чувствуя состояние своего хозяина, переступил с ноги на ногу. «Ах, Маркус, значит», — думает Аккерман, мысленно сжигая этого сосунка до тла, а в его глазах будто красная пелена заволакивает серую радужку. Ярость тут же за секунду распространилась по телу, внутри все запылало от гнева и ненависти. Маркус вновь маячит прямо перед носом! Опять его проделки! На этот раз он собирается сообщить, что Гретхен уже у него в руках? Сказать, что Леви опоздал? Даже послал своего человека ему навстречу, прекрасно зная, что капитан сейчас сломя голову летит за Врени, чтобы сказать, как и в прошлый раз, что он не умеет следить за своими солдатами? А уж Леви прекрасно помнил тот самый день, когда на похоронах Сенты этот мелкий гаденыш приставал к Гретхен. И в его памяти прекрасно отпечатались его слова: «А раз так следишь за своими солдатами, то что ж допустил, чтобы кто-то убил Сенту, м?». Мелкий зараза. Знал же, что эту тему любой начальник воспримет болезненно. А уж Леви тогда хотелось так ему надавать люлей, что мать родная не узнала бы. Но он сдержался. А теперь? История повторяется? Вновь не смог уберечь своего солдата? — Передайте ему, пусть идет к черту, — шипит Аккерман и уже собирается дать Августу команду стартовать, как вдруг тот наездник чуть ли не умоляще говорит: — Он за помощью послал! — Нахрена ему помощь? — Вашу разведчицу схватили, он хочет спасти ее! Леви едва не подавился от такого заявления. Тормознул Августа и сглотнул. Значит, Врени все же попалась. Он не успел. В принципе, он понимал, что не успеет к ней, но малая надежда все же была. Теперь ее нет — Гретхен у Колмана. Он не успел. И если вначале капитана захлестнула волна сожаления и какой-то паники, то потом до него дошла и другая часть фразы. С чего бы Маркусу хотелось ее спасти? Чтобы он — этот мелкий гаденыш, который все это время был занозой в заднице, — стал спасать цель его дяди? Маркус — родственник Колмана, а яблоко от яблони недалеко падает! — Я не верю, — мрачно цедит сквозь зубы Аккерман, испепеляюще глянув на мужчину. — Я Хейн Хейно, вы должны меня помнить, прошу вас, поверьте! Колман схватил ее, Маркус лишь хочет, чтобы вы прислали за ней кого-то! — Чтобы угробить не только ее, но и весь посланный отряд? — шипит взбешенным котом капитан. — Я не верю Маркусу. С чего бы ему помогать нам вернуть нашего солдата? — Он сможет провести вас в лабораторию за ней! Значит, ее уже спустили под землю, в СПЛ. Леви цыкает сквозь сжатые челюсти. Он не знает, что ему делать, черт возьми. Кому доверять? Должен быть запасной вариант... И он находится. В капитанскую голову приходит единственная адекватная идея, и он лишь говорит: — Ладно, допустим, я сделаю то, что вы хотите. Но знайте, что я вам не доверяю. — Сделаем все возможное... — А теперь делайте то, что скажу я, — прерывает Леви. — Езжайте в Штаб Разведотряда, доложите ситуацию. Оттуда должен будет выехать отряд вместе с вами. Хейн кивает, а потом обеспокоенно пробегается глазами по разведчику. — А вы? — А я найду, чем заняться. Передай тому отряду, что встретимся в лаборатории. «В аду», — мысленно добавляет Аккерман, а затем дает Августу команду старта. Конь бросился бегом в обратную от Стохесса сторону, и Хейн поехал следом до ближайшей развилки. В итоге две лошади разошлись в разных направлениях: посланник Маркуса — в Штаб Разведотряда, а Леви — свернул в сторону Конного Центра. Кровь стучала в висках, в ушах звенело, а руки все сильнее сжимали поводья — до ноющей боли в пальцах. План был до безобразия прост, но это единственное, что они могут сделать в данной ситуации. Гретхен, по словам этого Хейна, уже попала врагу в лапы, и нужно как можно скорее ее оттуда вытащить. Нужно вытащить ее оттуда до того, как ее сделают безвольной подчиняющейся куклой. Пока Хейн прискачет в Разведку и Эрвин вышлет отряд в особняк Луца, Леви доберется до Джозефа и вместе с ним, а также с Конни и Микасой, которые там дежурят, отправится за стену Сина, к тому заброшенному саду. Таким образом, если второй вход в СПЛ находится именно в особняке, разведчики проникнут вниз сразу с двух сторон — из особняка и еще через запасной проход в саду. Что нужно будет делать с охраной того сада — они придумают по дороге. В Конном Центре капитана встретил Морис, до этого отдыхающий недалеко от входа. Присев на одну из многочисленных оград, как на жердочке, он крутил в руках свою соломенную шляпу и задумчиво жевал травинку. Блеклые голубые глаза были чуть прищурены, обветренные губы — поджаты, порой парень проводил по ним языком, а потом зажимал травинку между зубами. Услышав шум лошадиных копыт, Мо нахмурил мохнатые светлые брови, сдвинул травинку в уголок рта и прислушался. Неизвестный наездник спешил, конь бежал быстро — это прекрасно было слышно. Почувствовав что-то не то, Морис повернулся ко входу в Центр, чуть привстав на ограде и вытянув голову. Травинка в его губах чуть дернулась, когда он увидел стремительно летящего в его сторону черного коня. Вначале было не видно всадника, и Морис не мог разобрать, кто это, поэтому сильнее прищурился. А когда скакун приблизился, парень увидел капитана Разведотряда. Его хмурое лицо было невозможно не узнать. Что случилось, раз сюда так мчится капитан Леви? Плохое предчувствие противно царапнуло легкие изнутри, и Морис поежился. Резко надел шляпу на голову, пряча под ней ворох светлых волос, и спрыгнул с ограды, выходя на дорогу. Через пару секунд в полуметре от него резко тормозит Август, распахивая дорожный гравий своими копытами. — Что-то серьезное? — тут же спрашивает Морис, даже не утруждаясь поздороваться. Да Леви ему за это и благодарен — парень прекрасно видит, что что-то произошло. А вот самому блондину становится не по себе, когда он видит глаза капитана. Его взгляд мрачный, тяжелый, обеспокоенный... Непривычно серьезный. — Мне нужно к Джозефу, — говорит Аккерман, спрыгивая с Августа. — Срочно. Морис лишь кивает, окликает выходящую из ближайшего здания Эшли, попросив ее присмотреть за черным Марвари, а потом провожает капитана до гостевого дома. Идут они быстро, обходя домики, и блондин всем телом чувствует чужое напряжение. — Джозеф, к тебе пришли! — громко кричит Морис на весь дом, когда они преодолели крыльцо и ступеньки и вошли в здание. — Джозеф! — Чего разорался? — появляется в коридоре Николос, шлепая босыми ногами по полу. Его широкоплечая статная фигура была обтянута рабочим фартуком, на котором виднелись несколько ярких пятен краски. От парня пахло маслом, а сам он в это время вытирал руки уже испачканным полотенцем. На его улыбчивом лице были красочные разводы, которые он, видимо, пытался стереть и потерпел неудачу. Он не изменился — такой же солнечный, улыбчивый, с растрепанными светлыми волосами и неизменными ямочками. И видя нового гостя, он еще шире улыбается, закидывая полотенце себе на плечо. — О, какие люди! Какими судьбами, капитан? Леви лишь мрачно смотрит на него, и Николос, поймав его тяжелый взгляд, мрачнеет тоже. Улыбка сходит с его лица, ямочки с щек пропали, брови сошлись на переносице. Что произошло? — Джозеф в коморке, — говорит Николос и идет по коридору. — Дядь! Это к тебе! Срочное дело! Из своей маленькой комнатки вылезает Крофорд, напоминающий своим видом только что высунувшуюся из дупла сову. На голове творился шухер, глаза красные и заспанные, чуть видная щетина. Мужчина чуть рассеянно проморгался, а потом вышел в коридор. — Что случилось? — говорит он, а потом сталкивается с обеспокоенным взглядом племянника. Обычно, когда Николос рисует, он расслабляется и очень воодушевлен. А сейчас, когда он весь перемазался в масле, он наоборот — напряжен, даже испуган. — Капитан Леви... — только и успевает сказать Николос, как Джозеф тут же обходит его и заворачивает за угол, сталкиваясь там с незваным гостем. Морис неизменно стоял у порога, пока Леви, не разуваясь, прошел чуть дальше. — В чем проблема? — спрашивает Джозеф без приветствия, хмурясь. — Гретхен схватили. Вокруг вдруг на пару секунд воцарилась пораженная тишина. Николос едва не подавился, Морис так глаза вылупил, что казалось, будто они сейчас вывалятся. Джозеф через несколько мгновений пришел в себя. — Как давно? — Совсем недавно, — отвечает Леви. — Ты не знаешь, как быстро сыворотка начинает действовать? — Для ввода сыворотки подопытного погружают в сон. Затем вводят сыворотку. После открытия глаз, первый человек, на которого подопытный посмотрит, станет его командующим. — Сколько времени на это уходит? — Я не знаю, с того момента двадцать лет прошло, за это время многое могло измениться. Но, вроде бы, подопытный должен проснуться сам, без чьей-то помощи. — А если ей уже ввели сыворотку? — Кто ж его знает! Ты собираешь отряд для поездки в СПЛ? — Я приехал и за тобой. Ты знаешь подземные коридоры, также знаешь точное место входа туда. Ты нужен нам. Николос напрягается, но Джозеф кладет руку ему на плечо и кивает. — Я и так собирался ехать с тобой. Николос, ты с Морисом останетесь за главных. — Но дядя! — спохватился племянник, обеспокоенно посмотрев на родственника. — Я не отпущу тебя туда в одиночку! Но тот лишь молча смотрит на него, взглядом вынуждая стушеваться. — Ты остаешься здесь, — только и говорит Джозеф, а потом обращается к Морису: — Позови дежурных, они, как я понимаю, нам понадобятся. Леви кивает, и парень удаляется, чтобы привести Конни и Микасу. За рекордное время собравшись, из Конного Центра выезжает отряд из четырех человек. Впереди едет Леви и Джозеф, пока позади остаются Микаса с Конни, которые, к слову, крайне обеспокоены случившимся. — Это получается, мы сейчас едем в... за стену Сина?! — взбудораженно говорит Спрингер в сторону девушки. — Нифига себе задание, я на таких никогда не бывал! — Надеюсь, они не потащат туда Эрена, — мрачно отзывается младшая Аккерман, одной рукой поправляя на шее шарф. — У тебя сейчас плащ расстегнется, поправь. Конни прислушался к ее совету, натягивая и прочнее закрепляя походный плащ на своих плечах. Скоро начнутся сумерки, готовятся летать первые летучие мыши. — Так значит, Голубь — это Колман Луц? — мрачно произносит Джозеф, когда Леви доложил ему суть дела. — Да. Крофорд прекрасно держался в седле — даже лучше большинства солдат. Это и не удивительно, не даром же он столько времени заправляет Конным Центром. — Ты побледнел, — констатирует факт Аккерман, с подозрением косясь на мужчину, а тот лишь губы поджимает. — Мне интересно, почему же он меня до сих пор не убил, — отзывается Джозеф, тяжело глядя вперед. — Я не видел самого Колмана, но семья Луцов порой приобретала у нас лошадей. Значит, Голубь однозначно знал, где я и что я делаю. Но почему он не сделал со мной ничего? — Но ведь пытался — Меченый и Трехпалый все же собирались тебя убить. — Ты думаешь, он бы остановился на этой неудачной попытке? — Крофорд хмыкает. — Если ему это было точно нужно, он бы не побоялся и лично прийти. А я ему уж точно не ровня, он бы меня быстро прикончил. Но раз больше попыток меня убить не было, значит, Колман не видит во мне угрозы? Или как тогда объяснить его поведение? — Да черт его разберет, — шипит Леви. У этого Колмана не все дома, видимо. — Он ведь лично явился к вам в Штаб два года назад, чтобы унести Врени. Он не побоится замарать руки. Так что у меня очень плохое предчувствие. Для чего ему нужен я, раз он не пытается избавиться о меня? Аккерман молчит. Слишком сложно, слишком запутанно. Да еще и Гретхен... А если ей уже вкололи сыворотку? Что будет тогда? — А извлечь эту дрянь из тела как-нибудь можно? — задает капитан вопрос, а ученый качает головой. — Как ты предлагаешь убрать то, что смешалось с кровью? — А как избежать того, что Колман будет ее командиром? Что можно сделать? — Если ей уже ввели этот препарат, то максимум, что можно сделать, так это не позволить Колману стать первым человеком, которого она увидит после пробуждения. Снотворное действует достаточно долго, а насильно будить подопытного нельзя. Нужно, чтобы она первым делом увидела кого-то из Разведки, тогда Колман точно не будет ею командовать. — Но тогда она все равно станет безвольным рабом! — вдруг повышает Леви голос, самому себе удивляясь. Надо бы держать себя в руках. — Раз не Колман, то кто-то другой будет иметь над ней полную власть! Она все равно будет простым оружием! Ему показалось, или Джозеф посмотрел на него с жалостью? Леви затаивает дыхание. Почему в этих зеленых глазах он отчетливо видит жалость и сожаление? Почему на него так смотрят? — Прости, Леви... Мне кажется, другого выхода нет, — слова ученого будто приговор. Крофорд смотрит на дорогу, а Аккерман чувствует холодок, пробегающий по всему телу. Как это, нет другого выхода? Совсем? Если они опоздали, и Врени ввели эту чертову сыворотку,  значит, прежней Гретхен уже никогда не будет?.. Даже если и не Колман, то она все равно станет бесприкословной подчиненной кого-то из разведчиков? Уже не избежать того, что она станет простой куклой? Леви чувствует, как тело вдруг сжимает в судорогах. Он будто забыл, как дышать. Этот препарат подавляет человеческие качества, делает человека безвольным рабом, который выполняет все, что прикажет хозяин. И даже если тем же хозяином для Врени станет Ханджи или же сам Аккерман, то прежней девушки уже не будет. Будет простое живое оружие без качеств и желаний. Это будет простая оболочка. И если случится так, что Леви придется стать для Гретхен господином, он морально сломается. Как можно будет командовать куклой, что когда-то была девушкой, которую он целовал? Он знает, что его симпатия к ней вполне взаимна. И его убивает тот факт, что под действием сыворотки Врени больше не будет чувствовать ничего. Он будет просто мучиться любовью к безвольной оболочке? Кошмар какой. И Джозеф, видимо, прекрасно знал его чувства. Вопрос, откуда? Неужели так видно его чрезмерную одержимость благополучием девушки? Неужели так видно, сколько страданий приносит ему сам факт того, какой она станет? Джозеф тоже догадался, какие чувства он к ней питает? Поэтому он смотрел с такой жалостью? Захотелось завыть, но наличие лишних ушей не дало ему это сделать. Леви лишь молча продолжил путь, хотя внутри все холодело от осознания последствий. На развилке они, на удивление, столкнулись с еще одним отрядом. Хейн Хейно сработал быстро, раз они так встретились. Только вот отрядом из Жана, Армина, Саши и самого Хейна командовала отнюдь не Ханджи, как Леви ожидал. Он ожидал, что Эрвин пошлет Зое на это задание, а в итоге Смит явился сам. Отряд стал командой, которая быстро летела одним табуном по дороге в сторону стены Сина. — С чего это ты вдруг из Штаба вылез? — задает Аккерман вопрос командиру, подъезжая к нему ближе. Признаться, он был удивлен, что приехал Эрвин. Миссия довольно опасная, чтобы сам командир рисковал своей шкурой, особенно учитывая тот факт, что этому белобрысому товарищу в будущем вести людей на миссию к стене Мария. Если вдруг что-то  случиться, ни в коем случае нельзя лишаться командира. Поэтому Леви и думал, что приедет Ханджи в лице майора, пока сам Смит останется в Штабе. И что он видит? Эрвин собственной персоной ведет их мелкий отряд в самый трындец. С чего бы это? Почему он оставил Ханджи в Штабе? — А ты, видно, очень рад меня видеть, — хмыкает Эрвин, хотя Леви прекрасно видел, что он очень серьезен и мрачен. — Дело слишком серьезное, медлить было нельзя. А Ханджи была слишком занята в больничном корпусе, нужно было слишком много времени, чтобы предупредить ее. — Ты просто оттуда сбежал, не предупредив ее? — спрашивает Аккерман, представляя, как переполошится Зое, когда не найдет в Штабе командира. — Моблит ей доложит. Что у вас с УПМ? — Хрень, — честно отвечает Леви, и Эрвин чуть приподнимает бровь, косо глянув на него. — Приводы есть только у Конни и Микасы. Я свой не брал, когда ехал к Шадису. А вы почему их не взяли? Он прекрасно заметил, что ни у командира, ни у его отряда приводов не было. Разве что Жана он не успел рассмотреть, так как он был с другой стороны дороги. — Я сказал брать привод только Жану, потому что собирался отправить его к тебе в группу. Я предлагаю перегруппироваться — в твоем отряде будет еще и Кирштайн. — И что, вас будет всего три человека, не считая Хейна? — Да. Я с Арлертом и Браус отправимся в особняк вместе с Хейном, постараемся оттуда попасть вниз. А тебе нужно больше человек, раз собираетесь проникать туда из сада. Там охрана. А еще, Леви, постарайтесь вытащить оттуда всех людей. — Ты про подопытных? — Да. Мне кажется, они там есть. Не должна там быть Гретхен одной-единственной. Перекинувшись еще парой слов с Джозефом, они обсудили план действий, пока едущие позади ребята с непониманием переглядывались. — У нас на горизонте намечается большая задница! — констатирует факт Конни, а Саша кивает. Жан ехал абсолютно молча, от нервов сжимая поводья, а Армин обдумывал произошедшее. Когда уже был виден Стохесс, отряд разделился на две группы: Армин с Сашей и Хейном во главе со Смитом отправились к город, а остальные — к стене Сина. Благо, у Леви до сих пор было в кармане разрешение на въезд. Сумерки сгущались. Леви остановил группу на той самой возвышенности, где недавно был вместе с Кирштайном. Солдаты затерялись в деревьях и кустах, спрятав там и лошадей, и капитан достал свою подзорную трубу, выглянув из ближайшего кустарника. — Ну что? — интересуется Джозеф, наблюдая за цепочкой охранников, которые оцепили периметр заброшенного сада с плакучей ивой. — Что можно сделать? — Дело дрянь, — задумчиво отвечает Аккерман, затем отдавая трубу ученому. — Они, как и в прошлый раз, вооружены и не сходят со своих мест. Сомневаюсь, что вступать с ними в битву будет хорошей идеей — слишком мощное огнестрельное у них. — Да... — соглашается с ним Джозеф, через увеличительный прибор наблюдая за происходящим. — Колман собрал себе больше охраны за это время. Раньше их было не так много. Значит, тот проход вниз точно там остался, иначе бы он так не беспокоился о его безопасности. Проблема остается той же — как пройти через охрану? Леви цыкает. За это время Эрвин, наверное, уже давно в особняке хозяйничает. — О, это еще кто? — вдруг подает голос Конни, высовываясь из куста, и все поворачивают головы в его сторону. — Где? — Да вон, по дороге чешет уверенной походкой. Джозеф посмотрел туда, куда указал парень, и через подзорную трубу увидел и правда идущего мужчину.  Откуда он там взялся? Он ведет лошадь за поводья, уверенно приближаясь к охранникам. Он зашел на территорию стены Сина через другие ворота, видимо. Крофорд хмурится. Он узнал этого мужчину, а также отчетливо заметил эмблему зеленого единорога на задней части его солдатской куртки. — Глянь на него, — говорит ученый, отдавая трубу Леви. — Какой-то знакомый хрыщ, — немного растерянно говорит Жан, тоже наблюдающий за тем человеком. — Это Берт Джойс, — рычит Аккерман, прекрасно его узнав. Прихвост командирши Марлин. Только вот что он тут забыл? — Исследователь Военной Полиции, он когда-то опрашивал Гретхен после смерти Сенты. Служит Марлин Уолтер. — А он-то что тут делает? — хмурится Кирштайн, но ответа не получает. Всех удивляет то, что Берт Джой сделал потом. С ближайшей к разведчикам стороны сада он вдруг начал разговаривать с одним из охранников. Разговаривал довольно долго, судя по жестам — что-то доказывал, даже в свою эмблему на груди ткнул. Охранники ему вначале не верили, но потом переговорили друг с другом и вновь обратились к Джойсу. А тот лишь указал рукой в дальнюю сторону сада. — Что они делают? — офигевает Конни, когда видит, как все охранники с ближайшей к ним стороны дружно разворачиваются и идут к другой части сада. В конце концов служащие смешались с другими охранниками, словно готовясь к нападению с той стороны, оставив свой пост пустым. — Уходят, — говорит Леви. — Джойс их как-то убедил покинуть пост. Сейчас с пустой стороны зайдем в сад... Аккерман вдруг замолкает, так как слишком приблизил изображение в трубе. Он отчетливо видит, как Берт Джойс, отзывая охранников, явно посмотрел в их сторону — на возвышенность, словно прекрасно знал, что там разведчики. Что происходит? Они подготовили ловушку? Или специально позволяют солдатам проникнуть на территорию сада? — Джойс знает, что мы здесь, — только и говорит Леви, удивляя всех остальных. — Времени нет, нужно спешить. С этими словами он срывается с места, вынуждая группу следовать за ним. Незаметно сбежав по склону вниз, они без особых проблем перемахнули через забор. — Не смейте шуметь, охранники с других сторон остались на местах, — предупреждает Леви, и отряд отправляется в глубь сада. — Джозеф, теперь веди ты. Пробираясь по кустам и высокой траве, они добрались до высоченной ивы. Крофорд остановился, пытаясь сорентироваться, а потом повел их к небольшому возвышению. — Вроде здесь, — говорит он, указывая рукой на заросший мхом камень, вбитый в землю. С виду и правда обычный камень, но стоит только мужчине запустить руку под мох и найти мощную щеколду — это оказывается дверь. Тяжелая, но за ней — маленькая лестница и темный проход. Леви затаил дыхание. Они стоят прямо перед входом в СПЛ. *  *  *  *  * Когда Врени столкнулась на выходе с Колманом, ее накрыла нешуточная паника. Но бдительность девушка не потеряла, так как отчетливо услышала шаги позади. Марлин Уолтер была решительной женщиной, поэтому девушка только в последний момент смогла уклониться от ее сильного удара по голове. Командирша цыкает сквозь зубы, когда Гретхен награждает ее парой ударов и отскакивает в сторону. Какая девка попалась — крепкий орешек. Но она не сможет одолеть сразу двух сильных противников. Особенно Колмана. Марлин на себе почувствовала его силу, когда он заключал с ней договор.  Этот странный человек был невероятно силен, а еще —  крайне бесжалостен. И Уолтер никогда бы не связалась с ним, если бы не ее цель. Она знала, что Колман как-то связан с лабораторией. А еще она была уверена, что ее любимая племянница была жертвой его экспериментов. Марлин не была в восторге от того, что ее сестра сошлась с Дюком Бивисом, потому что его семейка ей доверия не внушала — да и брат его, Джозеф Крофорд, слишком мутный. Но дочь своей сестры, свою собственную племянницу, она любила всей душой. Она была ей словно родная дочь, а Марлин любила детей — увы, иметь их не могла из-за службы и отсутствия мужа. После смерти сестры, Марлин заботилась о ее дочери. Каким же ударом была ее смерть. Дюк с пеной у рта доказывал, что его дочь погибла от экспериментов, но его никто не слушал. Но как бы Марлин к нему и ни относилась, она ему верила. Недаром она служит во Внутренней Полиции, чтобы знать более достоверные подробности. Она не знала, где искать эту лабораторию, но поклялась ее уничтожить. И вот, ей попадается очень удачная возможность — Колман сам предложил сотрудничество. Марлин с того момента следила за ним, пытаясь найти вход в лабораторию, но так и не добилась успеха. Она знала о саде, но он был под постоянным надзором. Колман слишком хорошо скрывался от чужих глаз. Чтобы уничтожить свою цель, Марлин нужно всего лишь поймать какую-то девчонку, которая для Колмана представляет большую ценность. Она не знает, почему и зачем, лишь просто мысленно извиняется перед этой девушкой, но не останавливается. Она отомстит за свою племянницу. И вот, эта девка сама оказалась в особняке Луцов. Остается только не дать ей уйти и проследить, куда Колман ее затащит. А дальше уже по разработанному плану. Как бы Врени сильна ни была, чьим бы учеником ни являлась, но противостоять двум опытным противникам долго не могла. Колман добился своего, отправив девчонку в небытие сильным ударом, который она проморгала. — Предупреди охранников в саду, чтобы были в полной готовности, — говорит мужчина, с невероятной легкостью подхватывая обмякшее тело бедной девушки на руки, а Марлин вновь поражается его силе. Да этому человеку под пятьдесят, откуда у него столько силы? — Поняла, — кивает женщина, смотря, как невольный начальник скрывается вместе с девчонкой за поворотом, а потом подзывает к себе Берта Джойса. Чуть ранее она его послала за Голубем, и он очень быстро сработал — благо, уехал Колман недалеко. Теперь же пусть едет к саду, но с другой целью. — Чуть позже поедешь к саду, предупредишь охрану. — Предупредить о чем? — оказывается рядом помощник. — Соври о планах нападения с северной стороны, пусть охранники столпятся там и откроют южную часть сада. — Насколько позже мне им это сообщить?  — Чтобы разведчики успели туда приехать, — говорит Марлин, косо наблюдая, как Хейно слушает наставления перепуганного Маркуса и удирает через главные двери. — А приедут они очень скоро, раз Хейн уже поехал за ними. Она прекрасно знала, как будут развиваться дальнейшие события. Покопавшись в прошлом Джозефа, она узнала, что он работал в СПЛ, но потом ушел оттуда, а значит, он знает про вход в саду. Отряд разведчиков именно он туда и поведет, ведь с ними у них довольно неплохие отношения. Подъедут к саду они с южной стороны, так как именно оттуда можно свернуть с дороги на удобную возвышенность. Значит, нужно сделать так, чтобы охранники ушли с южной стороны, и Берт займется этим. А для чего ей это нужно — это уже другой вопрос. Она знает, что в лаборатории все еще есть люди, просто подопытные и их надо оттуда вытащить. Так как она сделает все возможное, чтобы это проклятое место взлетело на воздух, она не собирается рисковать своими людьми. Да и зачем рисковать своими солдатами, если все равно туда полезут разведчики? Именно разведчики людей оттуда и вытащат — Марлин уверена, Эрвин Смит слишком милосердный в этом плане. Поэтому она всеми возможными способами поможет Разведке туда проникнуть. — А еще пусть готовят динамит, — отдала последнее распоряжение женщина, и Берт кивает. Колман, ты думаешь, что скоро отпразнуешь свою победу, даже не зная, что твой союзник подорвет тебя к чертям. Марлин идет за Колманом — тихо, не издавая ни звука, потому что по договору не имеет права за ним следить. А зачем ей соблюдать правила, если скоро она умрет? Увы, чтобы подорвать лабораторию, она должна пожертвовать и своей жизнью, поэтому не хочет втягивать в это дело своих людей. До взрыва убраться оттуда будет невозможно, но Марлин прекрасно осознает опасность этого места. Там умирают люди и творится что-то страшное, и от этого нужно избавиться. Нужно было для этого просто найти эту девчонку, чтобы проследить за Колманом. Потому что за все это время он ни разу не спускался вниз. Берт решил не оставлять свою начальницу. Он ей как брат, но он сам решил быть с ней до конца. Колман спустился в подвал, и Марлин хмыкает. Он никогда там не ходил, понятное дело, что именно там и есть вход. Мужчина заворачивает за угол, и через некоторое время женщина прислоняется к стене. Достав зеркальце из кармана, она чуть вытягивает руку, наблюдая в отражении, как Колман, все еще держа на руках вырубленную девчонку, кое-как убирает из кирпичной стены маскирующую панельку. Понятно, именно в этом месте кирпич был не настоящий, а лишь маскирующий дверную ручку. Это было прямо посреди коридора в самом неожиданном месте. И этим входом Колман не пользовался — сколько бы Марлин ни следила, она не могла его поймать. Значит, все это время он был на поверхности и никуда не спускался. Она слышит скрипучий звук открываемой двери и видит, как Колман заходит в проход. А там виднеется пара мужчин в халатах, которые молча укладывают девчонку без сознания на каталку и пропадают — дверь закрылась, оставляя за собой пустой коридор. Колман и девчонка теперь в лаборатории. Откуда там появились те люди в халатах? Колман заранее их предупредил? Почему они уже были там, когда он подошел? Марлин хмурится — ничего непонятно, но зато теперь она знает, как проникнуть туда. А так как она имеет в этом доме власть из-за того что является союзником старшего Луца, то распустит отсюда всю прислугу, чтобы никто не видел перенос туда динамита. Уже собираясь убрать зеркальце, женщина вдруг видит движение из-за другого угла в отражении. Присматривается и хмыкает — Маркус тоже проследил за своим дорогим дядей, придя сюда со стороны другого спуска в подвал. Он не видел Марлин, и она поспешила убраться оттуда, чтобы вскоре вновь вернуться со взрывными бочками. Скоро начнется невероятная движуха. Самое главное — разведчики не только будут спасать Гретхен. Они помогут избавиться от лаборатории. Продолжение следует... Skillet — Comatose