Крылатая Свобода

|Часть первая|

— Я уже жду не дождусь этого эксперимента! Представляете, если все-таки титаны не реагируют на нее или же реагируют как-то странно? Это же такое обширное поле для будущих исследований! У Ханджи было какое-то перевозбуждение с самого раннего утра, в чем успел убедиться Моблит, которому не позавидуешь. Бедный парень вынужден выслушивать жужжание майора постоянно, круглые сутки. И как у него уши не отваливаются за такое долгое время работы с Зое? По крайней мере, этого совсем не понимают Эрвин и Леви которым безумная женщина присела на уши только десять минут назад, а уже успела конкретно вынести им обоим мозг по полной программе. — А если же они не будут на нее реагировать, то представляете — ничто не будет ей угрожать! Ее будут титаны совершенно игнорировать, и поэтому опасности с их стороны можно не ждать! Здорово, правда? Эрвин только машинально закивал, абсолютно перестав слушать майора еще пять минут назад. Он просматривал документы, делая какие-то пометки чернильным пером, а все сказанное словно пролетало мимо ушей. — Ух, а если же они среагируют странно, то нужно будет обязательно за ними понаблюдать! А вдруг они испугаются ее и отойдут подальше? Или же решат, что она более вкусная, чем обычный человек, и слопают? Ёжики-воробушки, у меня уже чешутся руки узнать об этом! Сама Ханджи стояла позади деревянного стула и турсучила за плечи сидящего на нем Леви. Ухватившись цепкими пальцами за грубую ткань его охристой короткой курточки, она мотыляла и дергала капитана в разные стороны, явно не зная, чем занять в таком первозбужденном состоянии руки. Брюнет был похож на бедного кота, которого тискают из стороны в сторону. И вскоре ему крайне надоело терпеть все это. — Не забывай, что ты говоришь о моей жене, это во-первых! — раздраженно зашипел он, а потом передернул плечами. — А во-вторых, отвались от меня, очкастая! С этими словами он скинул с себя ее руки, тут же недовольно напыжившись, как воинственный воробей. — Ой, точно! — Ханджи переключилась на новую тему, и капитан пожалел, что вообще заикнулся об этом и произнес перед майором слово «жена». — Ты ее защищаешь, ведь так, да? Да, наш ледышка? Ва-а-ай, любовь-любовь, защитник ты наш! Или ревнуешь? Или ты такой собственник, что о ней вообще никому даже говорить не стоит? — Или же твой маразм прогрессировал и умножил дурь в твоей голове в несколько раз, — отчеканил Леви, убийственно зыркнув на женщину через плечо. — Ты говоришь о моей жене, как о чертовом эксперименте и корме для титанов. И как я должен на это реагировать? — Ну-ну, что ж ты так сразу иголки выпустил, ёж недовольный? — зацокала Зое, хлопнув капитана по плечу. — Ты же рядом с ней будешь, так что беспокоиться вообще не о чем! Правда, Эрвин? Смит опять кивнул, но было видно, что его внимание куда больше занимали документы, нежели пустой разговор с майором о будущем эксперименте. О котором, кстати, сама жертва этого самого эксперимента пока что и не догадывается. — Ох, где там Моблит запропастился? Ему уже давно надо быть здесь, — нетерпеливо задергала рукав своей куртки Ханджи, а Леви устало отвел взгляд, устремив его в окно. Он прекрасно понимал Моблита, он бы тоже сбежал отсюда, если бы была такая возможность. Он в очередной раз убедился, что Зое умеет очень профессионально выжирать у своих жертв мозги чайной ложечкой. Даже голова разболелась. От нечего делать майор вдруг ни с того ни с сего потянула шейный платок сидящего на стуле капитана, за что получила громкий нагоняй от сероглазого его обладателя. — Усмири наконец свое шило в заднице, — буркнул недовольно Аккерман, развязывая и вновь завязывая заново белый платок на своей шее, поправляя его. А в это время Зое, неожиданно для себя, заприметила на его шее, как раз в том месте, где должен быть платок, слегка яркий розоватый след, который выделялся на чуть бледноватой коже капитана. Опа, вот это новости. След на шее? Неужели, это... Пока Леви собственноручно рубил сук, на котором сидел, выравнивая ткань платка и закидывая его себе на шею, принимаясь завязывать привычный узел, Ханджи уже успела раза два вглядеться в интересного происхождения пятно на его коже. И едва подавила ехидное хихиканье. Кажись, капитан провел эту ночку иначе, чем просто во сне. Надо будет присесть на уши Врени. Какая проворная рыжая фурия, еще вчера этого засоса не было! А уж вчера у Леви была простая кофта без воротника, поэтому в отсутствии прошлым днем этого розоватого пятна Ханджи была как никогда уверена. Хотя, чего удивляться-то — имеют полное право, все-таки, законные муж и жена. Даже никаких претензий предъявить не получится... но как хочется-то! Леви вдруг с подозрением покосился на выпавшую из реальности Зое. Что-то его напрягло неожиданное молчание с ее стороны. Вот не могла она его послушаться и заткнуться просто так! Обязательно сейчас какую-нибудь дурь обдумывает... — Ты чего затихла? — недоверчиво спросил Аккерман, мельком посмотрев на Эрвина, ища у него хоть какой-то моральной поддержки. А зря, ибо Смит сейчас окончательно потерял всякую связь с реальным миром, предпочитая молча общаться с бумажками, нежели концентрироваться на поток бесполезной в данный момент информации. Даже глаза от документов не оторвал. Вернее нет — даже не услышал! А вот Ханджи вырвалась из прострации, в которой пребывала с легкой придурковатой и очень многообещающей улыбкой на лице, и, проморгавшись, опять переключила свое внимание на капитана. Который уже давно скрыл красноречивый участок своей шеи под платком. Интересно, а он вообще в курсе, какой интересный засос у него на шее?.. — Я в полном порядке, не обращай внимания! — выдала ученая, уже представляя, как бочком-бочком подкрадется к Врени, которая была, без сомнений, автором этого розоватого пятна. Главное — это сейчас ни в коем случае не ляпнуть что-то двусмысленное, которое было бы для Леви намеком. Аккерман бы еще что-нибудь бы спросил, ибо ему крайне не нравилось изменившееся поведение очкастой, но стук в дверь заставил всех находящихся в комнате повернуть головы в сторону прохода. И если Леви и Эрвин сделали это спокойно и нормально, то Ханджи повернулась так резко и с таким нетерпением, что аж шейные позвонки хрустнули. Дверь открылась, давая рассмотреть ту, о ком сейчас думали все находящиеся в командирском кабинете. Врени не изменилась ни капли с момента замужества — все те же рыжие волосы, все те же веснушки на щеках, которые, видимо, уже не убрать. И все тот же острый взгляд, на который сразу же напоролась Ханджи. Девушка кивнула и, получив одобрение от Смита, вошла в помещение, сразу же прикладывая к сердцу кулак для формальности — честь-то отдать надо. Пусть даже и собственному мужу, который продолжал сидеть на стуле. За разведчицей в кабинет зашел и Моблит, которого и посылали на поиски этого крылатого чуда. И честное слово, Ханджи просто хотела поприветствовать рыжую, но с губ предательски слетело: — Как спалось? Услышав это, Врени перевела взгляд на ученую, а потом изогнула бровь и наклонила голову на бок, видя ее реакцию. Ханджи с каким-то неконтролируемым ехидством стала постукивать пальцами друг об друга, а ее очки так отразили солнечный свет, что стали похожи на два прожектора. «И что с ней такое?» — в непонимании спросили тараканы в рыжей голове, а потом начали шушукаться, отвлекая разведчицу от важных размышлений. Такого поведения не поняла не только Врени, но и Леви, который на такой вопрос со стороны Зое аж повернулся к ней с явным вопросом. Это что, был намек? «А она-то откуда узнала? — голос в его голове даже подавился от неожиданности. — Она что, по ночам по коридорам шастает и уши греет?» Надо будет узнать. Так уж получилось, что все взгляды находящихся в кабинете сфокусировались именно на Ханджи, и та неловко хихикнула, напряженно сглотнув. — Я просто подумала, — промямлила майор, — что ночью жарковато как-то было, думала, ты заснуть не смогла... Черт, хватит! Пора закрыться, а то с каждым словом все хуже и хуже! Глаза Врени еще больше расширились. А Зое поняла, что она только что сморозила. Ведь ночка-то у этих двоих и правда была жарковатой, да и рыжая реально заснуть не смогла понятно из-за чего... Ой блин... — А что все так напряглись? — с невозмутимым видом спросила Ханджи. — Или я правду сказала? — Нет, — в один голос сразу же ответили ей Врени и Леви, которые потом переглянулись. А вот Эрвин после этого «нет» отвлекся от документов и даже глаза поднял на находящихся в кабинете. Естественно, он прекрасно все понял и осознал. «Что за дела?» — забегали тараканы, пока Врени вместе с Леви как по мысленной команде поджали губы и напряженно покосились на Ханджи. — Кхе, — пару раз моргнув и увидев такое внимание к себе, кашлянула майор, а потом заткнулась, но лыбиться не перестала. Хватит с этих двоих, сразу видно, что она в точку попала. — Итак, давайте начнем то, ради чего мы все здесь собрались, — решил спасать положение Эрвин, переводя все внимание на себя. Все дружно повернулись к нему, пытаясь сделать вид, что все в полном порядке, и Врени закивала. — Что-то мне подсказывает, что должен случиться какой-то грандиозный шухер, — говорит она, смотря командиру в глаза. Действительно, иначе бы для чего ее сюда приволок Моблит? Вылазка к стене Мария только весной, сейчас все готовятся к ней. На дворе уже прохладный ноябрь месяц, близится зима. Время утекает словно сквозь пальцы песок. Правда, на этот раз, судя по погоде, планируется довольно теплая зима, нежели в прошлом году. На удивление, ноябрь выдался довольно хорошим по температуре и осадкам. А еще это был прекрасный месяц для недавних молодоженов. Но об этом отнюдь не сейчас надо думать. — Надо сказать, ты почти права, — отзывается Эрвин. — Мы организовали ранее собрание для начальников и приняли решение провести отдельный эксперимент, пока для этого располагают погодные условия. Для этого нам необходима будешь ты. — Так, — кивает Врени, внимательно слушая начальника. — И что от меня требуется? — Мы пришли к выводу, что для подготовки к вылазке к стене Мария нам необходимо провернуть еще одну вылазку. Девушка пару раз моргает, молчит, осмысливая эти слова. — Сейчас? — немного непонимающе спрашивает она, намекая на то, что скоро зима. — Что за вылазка такая? — Мы не знаем, как будут титаны реагировать на тебя, ведь у тебя иная форма тела, — Смит ставит локти на стол и сцепляет пальцы в замок рядом со своим подбородком. — Будут ли они считать тебя за обычного человека и попробуют съесть или же не будут реагировать... Для планирования действий миссии к стене Мария нам следует знать все о таких вещах. Поэтому было принято решение собрать отряд для проведения наблюдений. Ваша миссия продлится два дня. — Значит, нам следует выйти за стену с целью просто посмотреть, как на меня будут реагировать титаны? — повторяет рыжая, и командир кивает. — Тогда зачем для этого выделять целых два дня? Не проще ли просто посмотреть эту реакцию на титанах, которые сами пришли к стене Роза? — Этой вылазкой мы совместим сразу две задачи, — отвечает блондин. — Во-первых, мы посмотрим на то, как титаны реагируют на тебя. А во-вторых, в Лесу Гигантских Деревьев у нас есть привалочный пункт, расположенный на ветвях. Во время долгих вылазок отряд всегда там останавливается, там должны быть запасы воды и еды, а также предметы медицинской помощи. Чтобы позаботиться о вылазке к стене Мария, нам нужно обновить запасы на той базе. — Тогда ясно, — кивает Врени. — Когда выезжать и каков отряд? — Первым делом, ты будешь с Элитным отрядом капитана. Эрен, естественно, остается здесь. Будут также еще люди, в целом человек двадцать. Ханджи тоже будет сопровождать. Вылазка планируется через три дня, за это время будут подготавливать повозки, а выезжать будете ближе к вечеру, чтобы доехать до Леса Гигантских Деревьев к утру и не встретить титанов. По планам, должны вы будете вернуться обратно уже следующим утром, но это предположительно. Эрвин принялся выкладывать весь план действий, вводя девушку в курс дела, ведь именно она будет в центре этих событий. Разведотряд также проверит и ее способности к патрулированию и обследованию местности, да и вообще, первой задачей этой вылазки служит цель увидеть Врени Аккерман в действии. Девушка этому удивлена не была, так как несколько дней назад Ханджи как-то взболтнула о том, что было бы неплохо посмотреть реакцию титанов на непривычную форму тела. Да и давно было ясно, что пора провести подобный эксперимент, об этом рыжая даже как-то заговаривала со своим мужем. Поэтому сейчас, когда уже были известны даты вылазки, она лишь приняла это к сведению, так как уже давно была к этому готова. Когда Смит провел инструктаж, вдруг оживилась Ханджи, которая с лыбой до ушей и со смехом бабайки утащила бедную Врени из кабинета. Когда от них двоих и след простыл, Моблит тяжело вздохнул, смиряясь со своей участью, а потом вышел в коридор, закрывая за собой дверь. В помещении остались только сам хозяин комнаты и капитан. — Неспокойно мне, — говорит Леви, не поднимаясь со стула, и подпирает рукой щеку. — Путь до Леса довольно неблизкий. — Неудивительно, что ты беспокоишься, — отзывается Эрвин, с каким-то обречением оглядывая кучи бумаг на своем столе. — Вылазка не имеет глобальный характер, туда отправляются немного человек, среди которых твой Элитный отряд и необычная и, несомненно, важная для человечества девушка, которая еще и является твоей женой... — Ты очень хреново поддерживаешь, ты знаешь? — фыркает Леви, а потом будто выпускает колючки. — Я беспокоюсь обо всех этих людях, ибо небольшой отряд титанам легче полностью уничтожить. — Думаю, вы вполне успеете за ночь добраться до пункта назначения. — Да я не об этом. Тем более, есть и титаны, которым лунного света вполне достаточно. — Кстати насчет луны, — вдруг вспоминает Эрвин. — Нам лучше надеяться на успех и на то, что в ту ночь будет ясно. Сейчас как раз луна большая, ее света вполне хватит, чтобы видеть окрестности, но... — Ты это о чем? — приподнимает бровь капитан. — Если лунного света не будет, Врени не сможет с высоты полета ориентироваться и видеть местность. Она не сможет лететь в полной темноте. — Меня вообще напрягает тот факт, что по пути к Лесу она должна летать, — мрачно оповестил Аккерман. — Так нужно, Леви, — на выдохе говорит Эрвин, понимающе глянув на подчиненного. — Впереди будут мероприятия и опаснее, так что это, можно сказать, простая подготовка. — Которая в итоге может обернуться гибелью всего отряда. — Мы всегда рисковали и будем рисковать. С этим ничего не поделаешь. — Я знаю, — тихо буркнул Аккерман, посмотрев в окно и замолчав. Что поделать, если они служат в Разведке. Что поделать, если им всегда приходится рисковать жизнью. Что поделать, если спокойно жить никогда не получится. Они все уже давно смирились с тем, что постоянно приходится смотреть своей смерти в глаза. И в этот раз они тоже туда посмотрят. Опять. — Вижу я, вам вполне весело живется, — ржет Ханджи, хозяйничая в своем кабинете. На этот раз это помещение превратилось в настоящую свалку-помойку: везде валялись какие-то коробки, книги, свитки, кучи бумаг, научные приспособления. Врени, скиснув, оглядывает этот бардак, понимая, что Леви сюда определенно не заходил в последнее время, иначе он бы такую взбучку устроил майору, что мало бы не показалось. Увы, рыжая уже привыкла соблюдать порядок у мужа в комнате, где и живет, дабы не злить чистоплюя, поэтому сейчас она невольно прикинула, сколько же времени потребуется, чтобы прибраться в этом сраче. «Очень много», — вздыхают тараканы, и Врени косит глаза в сторону стены, где висящая на одних соплях карта стен медленно отклеилась одним краем. — О чем ты? — спрашивает девушка, проходя в глубь кабинета, переступая через бумаги и коробки. — Продуктивно время проводите, говорю, — поясняет Ханджи, ковыряясь где-то в углу и поочередно выкидывая через плечо разные вещи. — С кем? — С капитаном. И не строй дуру, я знаю, что ты прекрасно поняла, о чем я. — Ну так понятное дело, — жмет разведчица плечами, пытаясь сделать вид, что ни капли не смутилась. — А ты вообще с чего вдруг эту тему подняла? — А ты в следующий раз свои «пометки», — Зое ржет, продолжая ковыряться в вещах, — оставляй там, где никак видно не будет, а не на кое-чьей шее. Хотя, чего это я, в таком случае Леви все завидовать будут... — Я поняла, — обрывает ее Врени, отворачиваясь к окну, пытаясь скрыть покрасневшие щеки. В конце концов Ханджи нашла то, что искала, и уже собиралась налететь на подругу с объяснениями, как вдруг споткнулась о ближайшую коробку и с грохотом навернулась в кучу непонятного хлама. — Тьфу! — недовольно шипит женщина, пытаясь встать. — Надо бы прибраться... — Тебе потребовалось всего лишь грохнуться, чтобы понять это, — говорит Врени, наблюдая, как та поднимается и трет ушибленную задницу. — Это подождет! — заявляет Зое, а потом подскакивает к разведчице и сует ей в руки комок ремней и оборудования для привода. — Так, вот, зачем я тебя притащила. — Но у меня же все с ремнями в порядке, — не понимает рыжая, смотря на вещи в своих руках. — Твое оборудование не подходит для тебя. На вылазке ты должна будешь летать, но привод должен быть при тебе. У тебя для крыльев должна быть открыта спина. Оборудование для привода включало в себя не только ремни, которые оплетают все тело, и крепления для самого агрегата УПМ, но еще и специальные пластины на спине, которые хоть как-то могли придержать солдата. Именно эти пластины и закрывали собой как раз то место, откуда должны были появляться крылья, поэтому во время полета иметь при себе и привод для полного счастья было просто невозможно. Значит, для совмещения крыльев и УПМ нужно было иметь иное оборудование, где пластины для поддержки спины не будут закрывать место появления новых конечностей. Рыжая подняла оборудование на уровень глаз, смотря на пластины с вырезанной частью, и изогнула бровь. — Ясно, — говорит она, а Ханджи затем заставляет ее мерить обновку. При полете это не должно было мешать. — Значит, не забудь, что на вылазку ты надеваешь специальную кофту для полетов, — начинает раздавать указания майор, — не забудь прихватить защитные очки и надень вот это оборудование. — Ясно, — опять кивает девушка, а Зое хлопает ее по плечу. — В небе солнце красно! «В гробу лежать прекрасно!» — добавляют тараканы, и Врени вздыхает. Впереди три дня подготовки. — Леви сейчас должен оповестить свой отряд о вылазке, а еще тех людей, которые там будут, — говорит Ханджи. В конце концов женщина, ссылаясь на дела, выперла девушку из кабинета, оставив стоять посреди коридора с мотком ремней и оборудованием в руках. Врени оставалось лишь фыркнуть, а потом, чуть подумав, пойти на этаж выше, чтобы ввалиться в комнату «258», где уже все были в полном составе. — Только тебя и ждали! — сразу же заявляет Конни, сидящий на своей верхней койке. Парень оперся о бортик своей кровати, свесив вниз свою руку, пока сидящий рядышком Армин помахал гостье ладонью. — А вы, я вижу, в полном элитном составе, — хмыкает рыжая, отходя от прикрытой двери и оглядывая всех здесь находящихся. Весь Элитный отряд капитана был собран здесь — заявились сюда еще и Микаса с Сашей из своего женского отделения. Пока на верхней койке разместились Конни и Армин, как воробьи на ветке, на первом ярусе расселись девушки. Микаса спокойно сидела у стены, поджав к груди одну согнутую в колене ногу, пока все остальное пространство заняла развалившаяся на всю ивановскую Саша, до этого беззаботно страдающая ерундой. Жан вполне законно вытянулся во весь рост на своей противоположной койке, закинув руки за голову и напоминая нажравшегося кота. А вот над ним, на верхней кровати, сидел надувшийся мрачный Эрен. — Вам ведь уже объявили? — интересуется Врени, останавливаясь посреди комнаты. — О том, что нас за стену выпроваживают? — лениво хмыкает Конни, скучающе раскачивая своей рукой. — Да, капитан буквально пару минут назад ушел. — Обрадовал и смылся, — хохотнул Жан, почесав затылок и потянувшись, теперь уже и правда напоминая кота. — А у нас тут был тихий час... — Да вы ж тут орали погромче Берти и Бадди, — вмешивается Саша, сдавая парней с потрохами. — Тихий час, ага. — Мы не орали, а спорили на повышенных тонах, — с умным видом отзывается Конни, а Браус корчит рожу и показывает кукиш в днище верхней кровати, где парень и сидел. — Но мы, честно сказать, удивлены не были, — говорит Армин, пожимая плечами. — И раньше понятно было, что этого не избежать, ведь нужно для будущей вылазки к стене Мария обновить базу в Лесу. — А тут заодно и тебя проверять будут, — подхватывает Саша. — А я хочу посмотреть, как ты летать будешь! — Ты можешь так же полететь — вот окно, — указывает Жан большим пальцем на оконный проем, а шатенка опять показывает кукиш, только уже в его сторону. — Значит, все уже готовы, — делает вывод Врени, а Кирштайн хлопает ладонью по кровати, призывая ее сесть рядом. Девушка так и делает, присаживаясь на край койки рядом с длинными ногами друга, а потом прикола ради ткнула его пальцем в живот — уж слишком сладко парень потянулся. — Не надо туда! — тут же всполошился Жан, взбрыкнув, и хлопнул ее по ладони, пока Врени с гаденьким смехом потерла руки. Попала она в самое офигенное для этого места — прямо в пупок, за что потом и словила недовольный фырк со стороны его обладателя. — Да ну тебя, Бельчиха! — Да, все уже готовы, — гаркает сверху Конни, а Жан продолжает: — Один только Эрен не при делах, — ржет он, а потом вдруг сгибается пополам, поднимая вытянутые ноги вверх, и пару раз долбашит ступнями по днищу верхней койки, где был напыжившийся Йегер. — Эй, петушара, ты чего притих? Подай свой ангельский голосок, радость моя, чтоб мы хоть знали, что ты там еще не помер! — Иди к черту! — рявкает Эрен, а потом бьет пяткой по своей кровати так, что раздался стук в качестве ответа доставшему парню. — Завались, морда лошадиная! — Утю-тю, какие мы злые, — заулюлюкал Жан, а потом, словив на себе взгляд Врени, указал пальцем вверх, на верхнюю койку, и затем этим же пальцем покрутил у виска. — А что с ним? — спрашивает рыжая, кивая наверх. — Да его опять обломали, — отвечает Конни. — Он уже давно хотел куда-нибудь выбраться, но его не отпускают ни на задания, ни на вылазку. А ему, видите ли, скучно. — Эрен, не грусти! — подает Саша голос, а Жан опять продолжает: — Да, иди пожри, говорят, стресс заедать надо. Глядишь, к нашему возвращению отпадную шарообразную фигуру нажрешь. Врени не может сдержать улыбку. Все-таки, эти двое никогда не смогут мирно жить. Хоть и количество их драк значительно снизилось за последнее время, их отношений это не изменило. Но и Эрена вполне можно понять — им слишком дорожат, поэтому не отпускают из Штаба ни на какие-либо миссии, ни на вылазку подавно. А Йегер такой тип людей, которые не могут сидеть на месте, поэтому для него это стало настоящей пыткой. Единственное, что ему остается, это эксперименты с Ханджи, но это сомнительное удовольствие и никакого доверия не внушает. Эрен тяжко вздыхает, и его вздох слышит Врени. Парню тоже хочется действовать, а остается лишь просиживать в Штабе штаны, потому что начальство желает уберечь его хотя бы до вылазки к стене Мария. А так он всегда самое интересное пропускает: в Конном Центре не дежурил, миссию по спасению Врени пропустил, суд над ней тоже. — Что я буду делать все это время один? — жалуется парень, и ему незамедлительно летит ответ: — Будешь тут тусить с командиром Эрвином, — хохочет Саша. — Он тоже тут один остается, вот компанию ему и составишь. Даже майор Ханджи — и та уезжает, черт возьми! — А это еще что? — спрашивает Жан, указывая на свёрток ремней у Врени в руках. — Новое оборудование для меня. Чтобы я могла летать с приводом. — Да ты прям будешь Белка-Непобедимая, если у тебя и крылья, и привод. Надо признать, никто в этой комнате вылазки не боялся. Это было лишь маленьким испытанием на пути к гигантской миссии к стене Мария. Почему-то сейчас никто не сомневался, что этот поход они смогут пережить. По сравнению с отвоевыванием Сигансии это казалось такой незначительной задачкой... Кирштайн тянет руку и от нечего делать хватает рыжую за ладонь, пальцами сразу нащупав обручальное кольцо. Он хмыкает, вспоминая тот день, когда Элитный отряд узнал о том, что капитан (капитан!) женился. С Врени он тогда увиделся в ту же самую субботу, когда она вся такая на радостях (и уже замужняя!) вернулась в Штаб вместе с капитаном из Стохесса. Кажется, она планировала вообще избегать встречи и с Ханджи, и с Элитным отрядом, но не вышло, ибо Жан нашел ее быстрее. Не успела сбежать, так скажем. А все потому, что когда Врени с дороги зашла в свою комнату, то тут же увидела Кирштайна, который развалился на ее кровати, как у себя дома. — Это еще что за новости? — в первые пару секунд по-настоящему офигела рыжая, стоя в дверном проходе и глазея на эту чудную картину. — Надо же, какие люди соизволили приехать, — проигнорировал Жан ее вопрос, который, наверное, был риторическим. Он потянулся, почесал затылок, а потом развел руками. — И где это мы такие нарядные шлялись весь день, пока честный народ сортиры чистил? Белка была одета — мамочки родные! — в юбку. Это было таким глобальным событием, что парень не сдержал в удивлении поднятых бровей. — По важным делам ездила, — ответила рыжая, не сумев сдержать подозрительную лыбу до ушей. Жан недоверчиво щурится. Чего это она такая счастливая? — И хватит на меня так глазеть! Чего ты вообще на моей территории делаешь? — Эрен вернулся с эксперимента. У нас в комнате петушня развела срач, поэтому я пришел спать сюда. — Ты не спишь. — Какая внимательность! А ты так и не хочешь рассказать, куда ездила. Еще и с капитаном дунула куда-то, вы сговорились, видимо, в один и тот же момент из Штаба испариться. — Хорош бухтеть, старый пень! — Смотря кто еще тут бухтит! И я всего на год старше тебя. — Но старше же. Кирштайн окрысился и показал язык, а девушка засмеялась, стоя перед зеркалом и расчесывая свои спутанные из-за ветра на улице волосы. Такая спокойная дружеская атмосфера... И без срача. А то как Эрен с эксперимента вернулся, так сразу же понеслась душа по кочкам — раскудахтался, проклятый петушара. Жан в задумчивости надувает губы, когда вдруг его взгляд цепляется за серебряное пятнышко на женской руке. Белка перестала носить перчатки с того дня в лаборатории, и теперь ее руки были всегда открыты. Покрытые шрамами, но теперь не прячущиеся за тканью перчаток. И теперь на ее пальце блеснуло колечко. У Белки обновка? Кирштайн чуть приподнимает бровь, вспоминая, любит ли девушка украшения. Однозначно нет. Она никогда не носила ни браслетов, ни колец, ни цепочек по доброй воле. Был только кулон погибшей Эрны, но и его она носит нечасто — он просто лежит у нее в ящике в надежном месте. Странные дела. Или же Врени пересмотрела свои взгляды на аксессуары? А потом вдруг до парня доходит, что колечко, будь оно неладно, надето на безымянный палец. Это что же получается... Колечко обручальное? И тут Жана осенило, причем так, что он подавился и чуть не свалился кубарем с кровати. Обручальное колечко, исчезновение девушки в одно и то же время, когда исчез и капитан Леви, счастливая Гретхен... А Гретхен ли уже? — Что там у тебя? Подавился? По спине постучать? — спрашивает Врени, продолжая смотреть на себя в зеркало и проводить расческой по волосам, но ответа со стороны парня не слышит. — Ты чего притих? Умираешь, что ли? Он не отвечает, и рыжей кажется это очень подозрительным. Она чуть хмурится и поворачивается к другу, внезапно натыкаясь взглядом на его в шоке расширенные глаза, размером напоминающие чайные блюдца. От такого удивления на юношеском лице Врени даже стушевалась в первые несколько секунд, уж слишком ошалело вытаращился на нее Кирштайн. — У тебя сейчас глаза выпадут, — после полминуты молчания сказала разведчица. — Подбирать их сам будешь, учти... А в следующее мгновение лицо парня вдруг исказила медленно появившаяся улыбка. Немного безумная, к слову, улыбка. А потом Жан вдруг расхохотался — аж слезы в уголках глаз выступили. Разведчик заливался хохотом так, что казалось, у него сейчас не на шутку разболится живот; он вдруг в истерике похлопал себя ладонью по колену, не в силах сдержать смех. Врени даже расческу у себя из рук выронила; вещица с гулким стуком треснулась о пол, отскакивая в сторону, пока девушка во все глаза таращилась на Жана, который, как казалось со стороны, сейчас лопнет. Да его от такого хохота разорвет! Как помогать человеку, у которого с концами съезжает кукуха? На него даже смотреть больно — бедняга согнулся пополам, держась за живот, а его истерия выходит из-под контроля. У него уже силы заканчиваются смеяться, но прекратить он это не может. Уже чуть ли не плача, вытирая пальцами выступающие в уголках глаз слезы, он аж покраснел от натуги, но ржать, черт его дери, не перестает. — Да хватит уже! — выкрикивает Врени, стараясь перекричать его хохот, но никакого эффекта не добивается. — Ты же сейчас лопнешь, прекрати! Я не хочу за тобой убирать твои останки! Хорош угарать! Но действие обратное — угарать парень начал только в разы сильнее. — Никогда не думал, что капитан... Аха-ха!.. Что он... Пф, Господи, спасите меня, я сейчас умру! — пытался Кирштайн что-то сказать, но выходило из рук вон плохо. Хохот заглушал все его слова, а в конце концов разведчик бросил эту затею и спиной откинулся на кровать, поджимая ноги к груди и сгибаясь пополам. «Нервы сдали, что ли?» — наблюдали за происходящим ошалевшие тараканы, а Врени, не зная, что делать, подошла к кровати и чуть наклонилась, пытаясь заглянуть в раскрасневшееся юношеское лицо. А Жан, чуть приоткрыв глаза, увидел прямо над собой ее озадаченную физиономию, поэтому его прорвало окончательно, и он закрыл лицо ладонями. В конце концов, совершенно игнорируя подругу, парень накрыл голову подушкой и так пролежал добрых минут пять, пытаясь успокоиться и не надорвать живот. Его плечи порой от смеха подрагивали, а Врени лишь изогнула бровь, понимая, что ничем помочь сейчас не сможет. Поэтому она со вздохом села рядом с сжавшимся другом, ожидая конца его внезапной беспричинной истерики. Но у истерики причина была. — Кажется, я себе живот надорвал, — жалуется Жан в подушку, продолжая себя обнимать руками. — Блин, теперь пресс болит... — А нечего было ржать! — гаркает рыжая, наблюдая, как голова парня показывается из-под подушки. Весь красный, с глазами на мокром месте от смеха, с чуть охрипшим голосом и каким-то странным взглядом. — Совсем уже кукушка поехала?! Обхохочешься, блин, я уже думала медицинскую бригаду вызывать! — Не кипишуй, Белка, — приподнимается Кирштайн, принимая сидячее положение рядом с девушкой. — Меня не хватит на еще один раз, аха-ха... Бедный мой живот. — Нет уж, еще одной твоей истерики я не выдержу! В чем дело? Только не ржать! У парня вырвался только один смешок через плотно сжатые губы, но после он болезненно поморщился. Реально живот надорвал, что ли? Это ж как смеяться надо было! — Могу сказать только одно... — разведчик многообещающе замолк, а Врени подняла брови. — Совет да любовь! Хренового ты себе спутничка выбрала, конечно, аж страшно, но ему я тоже не завидую... — А? — Балда! И даже не строй такое удивленное лицо! На собственную женитьбе ездила, да? — А ты откуда узнал? — едва не подавилась девушка, а Жан с умным видом хлопнул ее по плечу. — Потому что я, аха-ха, знаю абсолютно все! Думала, я слепой и не видел всех ваших лобызаний? Не на того напала, Бельчиха! Прятались ото всех, блин, как два идиота... А еще у тебя кольцо на пальце. — Так ты обо всем знал?! И ничего не говорил?! — А зачем? Капитанским сапогом по лицу получить желания не было, признаться честно, а вот ты бы сбросилась с окна, я-то тебя знаю. Но раз уж такое дело... Я не думал, что капитан Леви так скоро решится тебя потащить под венец! Честное слово, я думал, сто лет еще пройдет! Или это ты ему предложение сделала, а? — Я сейчас сделаю тебе предложение прогуляться нафиг отсюда! — Ай-яй, что ж мы такие нервные? Помяни мое слово, ночью у тебя весь стресс снимут... — Заткнись! — Врени налетела на него, прерывая его фразу, но Жан лишь словил ее в свои руки, даже не думая падать на спину. Обнял ее, пока девушка возмущалась и несильно била его по спине и плечам. А он лишь смеялся. — Что ты опять ржешь?! Значит, все это время ты обо всем знал и просто смотрел?! Я теперь чувствую себя полной дурой! — Да ты и есть дуреха, — улыбается парень, кладя голову на ее плечо. — Ничего ведь в этом ужасного нет... Ну подумаешь, наш капитан женился. Ну подумаешь, что на тебе. Не велика потеря! Мы вообще думали, что он так и помрет главным холостяком на районе! — Зла на тебя не хватает! — Да-да, вот такой я плохой: все это время наблюдал за вами и ржал с этого. Простите, конечно, но вы такие смешные! — он чувствует тычок под ребра и хмыкает. — А ты, Бельчиха, только замуж выскочила, и уже со мной обнимаешься? Ай-яй-яй! — Да это ты вообще обниматься полез! — возмущается Врени, собираясь отпихнуть этого проклятого шутника, но объятия становятся только крепче. Ей не позволяют отстраниться, и широкая ладонь тепло треплет волосы на ее затылке. А она ведь только что причесывалась! — Поздравляю, Бельчиха, — уже совсем без приколов говорит Жан куда-то ей за спину, погладив по спине. — Проведите это время с пользой. Чтобы перед вылазкой ни о чем не жалеть. Весь воинственный настрой и запал сразу же улетучился. Врени хмыкает, утыкаясь острым подбородком в надежное плечо. — Спасибо, Жан. Спасибо, что всегда рядом. Был, есть и будешь. Опытный разведчик, член Элитного отряда, знающий капитана Леви не один год. И хоть порой приходилось получать от него по шапке, да и сам Аккерман — человек сложный, но парень рад, что хотя бы сейчас у него появился кто-то рядом, помимо товарищей. Вообще неизвестно, конечно, как Врени будет с ним уживаться, но Жан в Бельчихе не сомневается. Уж ей-то точно под силу справиться с этим человеком, уже учитывая тот факт, что она умудрилась стать его женой. В тот же день Кирштайн свалил из комнаты «113», уже намереваясь каким-нибудь «случайным» образом наткнуться на капитана и посмотреть на него, но этого не произошло. Леви как сквозь землю провалился, и парень с досады пошел на свой этаж. Он ведь не знал, что Аккерман до поздней ночи проторчит в кабинете командира. Врени перед этим приперла друга к стенке и пригрозила, чтобы он никому вообще не рассказывал о том, что произошло. — Удивительная ты, блин! Как ты собираешься, являясь женой капитана, держать это в секрете?! — аж подавился Жан от такой бредовой идеи, а девушка закатила глаза. — Я не собираюсь держать это в секрете! Просто не хочу, чтобы об этом сразу же узнал весь легион. Меня это, если честно, пугает больше всего. — Что именно? Что весь корпус будет знать, что капитан женился? Да ты не боись, половина разведчиков сразу же откинет копыта от удивления, так что... — Не смешно! — Да кто б смеялся. На самом деле, Белка, это будет вполне нормально. Капитан Леви стал неизменной частью нашей нелегкой солдатской жизни, поэтому это вполне естественно, что все захотят узнать о том, что с ним произошло. — Я боюсь того, что не буду соответствовать статусу его жены... Жан несколько секунд молчал, просто моргая и смотря на подругу, которая как-то стыдливо и досадливо отвела взгляд. А потом вдруг хохотнул, чуть запрокинув голову. — Ну ты даешь! Скажешь тоже! Как будто есть нормы, которым должна соответствовать капитанская спутница... Ну тебя! — Просто порой мне кажется, что я ему не подхожу. — Не забивай голову такими бредовыми мыслями. Кто же тогда ему подходит? Без тебя он бы так и шастал до смерти абсолютно свободным, как палка в полете. Не бойся, Бельчиха, все будет в порядке. И все-таки, она опять его попросила никому не говорить. Конечно же, Жан эту просьбу выполнит, но не совсем... Прости, Белка, но планы у него другие. — Как так капитан женился?! — Конни едва не упал с верхней койки, когда Кирштайн доложил ситуацию. В итоге обо всем случившимся первым делом узнал весь Элитный отряд, который собрался в комнате «258». У всех едва челюсть не упала от такой новости. А все потому, что Элитный отряд должен быть одним из первых, кто поздравит тех двоих. Белка всегда контактировала со сто четвертым выпуском, а капитан Леви является их самым настоящим начальником и командиром отряда. Естественно, это событие они не должны пропустить. В итоге на следующий день, в воскресенье, когда Врени и Леви выползли на свет Божий только к обеду, все элитники уже с самого утра шастали по Тросту и собирали подарки с поздравлениями. Лицо Белки надо было видеть — настолько большущие от удивления у нее были глаза, когда ей в руки всучили букет в тот же день. А вот неожиданной едва заметной улыбки капитана в ответ на поздравления уже хватило Элитному отряду, чтобы потерять суть разговора. В общем, хоть что-то хорошее в это напряженное время подготовки к вылазке к стене Мария. Из воспоминаний Жана вырывает тот факт, что теперь у них перед носом маячит куда более близкая вылазка, которая будет через три дня. Пару раз покрутив обручальное кольцо на чужом пальце, он прикрывает глаза. Из обрывков прошлых моментов он опять возвращается в происходящую действительность — в полную солдат комнату «258», где собрался весь Элитный отряд. Неизвестно, чем эта вылазка обернется, но фактом остается одно — никто умирать не собирается. Все преданно ждут настоящей миссии в Сигансию. А Врени лишь пожимает крепкую мужскую ладонь. Хоть она и спокойна, но глубоко внутри есть трепет. Трепет перед всего лишь второй за всю ее жизнь встречей с титанами. Ведь за все это время она была за стеной всего раз — миссия по очистке реки Тарон более двух лет назад, где она потеряла Дирка и Эрну. И честно признаться, немного страшновато вновь видеть этих существ. Вновь вспоминать события такой давности, когда Гретхен (на тот момент) стояла на коленях в грязи и держала труп Дирка Иво, лила слезы, срывала голос. Все остальные ребята уже много раз были на таких миссиях. А она будет лишь во второй раз. Но умирать она не собирается. Все-таки, у нее все еще остается время с Леви до вылазки к стене Мария. И это время она не собирается прерывать. Конец первой части... Продолжение следует... The greatest showman — The Other Side