Крылатая Свобода

Дополнительная арка «Палач-Ювелир» Эпизод 4: «Игры в шпионов» * * * * *

— Нет, — тут же отрезает Леви, услышав, что Врени опять не сидится на месте. — Я хочу взяться за это дело, — вновь повторила девушка, метнув колючий взгляд на капитана, а потом обратилась к Эрвину. — Я — заинтересованное лицо, все это началось с меня. И поэтому я хочу разобраться в этом. Смит, в отличие от своего сероглазого подопечного, понимал разведчицу и против не был. Он лишь оглядел рыжую цепким взглядом, видя ее решительный настрой, а Леви напрягся, видя, что командир не собирается отказывать. Ханджи только с интересом вращала глазами, оставаясь в этой ситуации наблюдателем. — Раз это дело серьезное, я в состоянии выложиться на полную, — вновь заговорила Врени. — У меня есть способности выше человеческих, я смогу выполнить любую задачу. Эрвин это тоже понимал. А ещё он понимал, что ситуацию с бриллиантами нужно решать, пока это дело не всплыло и не дошло до хозяина этих побрякушек. Иначе Разведка тоже отхватит по полной — у лорда Вал есть власть, деньги и большие связи. И если он решит, что Разведотряд причастен к этому, он сделает все возможное, чтобы сжить разведчиков со свету. К тому же простой контрабандой это нельзя было назвать. Эти камни однозначно сперли по серьезной причине, раз доставили в Трост. Вполне возможно, что потом бриллианты бы перенесли и на территорию стены Мария, так как сейчас там суматоха — люди постепенно переселяются на отвоеванные земли. Отличный момент, чтобы под шумок сбагрить такие драгоценности нужным людям. Чтобы расследовать это дело, нужен был талантливый шпион-наблюдатель, на роль  которого жена капитана просто идеально подходит — у нее орлиное зрение, нечеловеческий слух, возможность перемещаться по воздуху, да и физически она была очень развита — наравне с Микасой. Да и по характеру она девица прыткая, смышленая и в меру лукавая — она точно выудит почти любую информацию. Кандидатуру Врени Эрвин одобрял. Но не одобрял Леви, оно и понятно — забота о собственной жене, тем более если учитывать, что на это дело может пойти почти любой другой солдат. Смит знал, что о тех людях, кого Аккерман любит, он всеми силами заботится. А в том, что Врени он любил, сомнений не было. Вот и сейчас просто так он ее отпускать не собирался. — Твои навыки в этом деле очень пригодятся, — говорит Эрвин, смотря на девушку. — Ты подходящий для этой работы солдат. Леви раздраженно цыкает, понимая, что его мнение учитывать сейчас не будут. Да и действительно, в вопросах службы нельзя смешивать это все с личной жизнью. Но... Но... Но это же Врени, которая всегда умудряется влипать в неприятности! А самое главное — его не будет рядом, когда она опять найдет себе приключения на голову, потому что сейчас все начальство сидит в Штабе посреди горы бумаг, документов и работы слишком много. Леви чисто физически не может попросить Эрвина назначить его в партнеры девушки на это задание. Это бесит его еще сильнее. — Но, — вдруг продолжил Смит, сделав эффектную паузу, а потом многозначительно посмотрел на Аккермана, молча призывая его поставить условия. Леви ловит на себе его взгляд и мысленно хмыкает. Да ладно, Эрвин позволил ему поставить условия в это задание! Удивительно! Капитан понял его без слов, поэтому тут же озвучил: — Ты не должна заниматься этим в одиночку, — и перевел тяжелый взгляд на жену. — Со мной будет Жан, — сразу отозвалась Врени, а стоящий в коридоре Кирштайн поднял брови. Вик, который внимательно слушал разговор в командирском кабинете, глянул на парня снизу вверх и тихо хохотнул. — Ситуация под названием «без меня меня женили», — прокомментировал он, а Жан глянул на него и фыркнул. — Умолкни, ребенок. Тем временем Леви продолжил, не отводя глаз от рыжей разведчицы: — Ни в коем случае не смей рисковать собственной жизнью, — он показал уже второй палец собственной руки, демонстрируя счет условий. — При любой опасности вы сворачиваете лавочку и передаете это дело другим солдатам, — он разогнул третий палец. — О всех своих намерениях и передвижениях обязаны сообщать, — четвертый палец. — И последнее: как только вам дадут команду прекратить расследование, вы оставите дело и больше не будете влезать. Пятый палец — и его широкая ладонь оказалась полностью раскрытой. Леви установил пять условий. И Эрвин не стал возражать. Врени выдержала тяжелый взгляд серых глаз, прекрасно понимая, что Аккерман не в восторге от её желания работать по этому делу, но все же отдала ему должное: он не устраивал сцен, не пытался отговорить, давая почти полную свободу действий, не считая пяти условий. — Поняла, — только и кивнула Врени. — Условия будут выполнены. — В таком случае, — говорит Эрвин, сцепив руки в замок у подбородка, — этим делом займетесь вы с Кирштайном. Решение принято. *  *  *  *  * Из Штаба Разведотряда резво выдвинулись две лошади. Едущая на своем Кондроле Врени то и дело посматривала на рядом скачущего Жана, позади которого на том же коне сидел Вик, вцепившись в травянистую рубашку солдата. Отправились они ранним утром прямиком в Трост, но у капитанской жены есть еще кое-какой план. Пока Жан с мальчишкой поедет по длинной дороге, она свернет в сторону и поедет прямиком в Конный Центр, а затем встретится с Кирштайном на следующей развилке. — До встречи, — бросила Врени парню, а потом, словив от него кивок, свернула с главной дороги и направила Кондрола по знакомому пути. — Куда это она? — вопросил Вик, таращась ей вслед, а Жан цыкнул. — Скоро вернется, — только и ответил он увозя светловолосого мальчишку дальше по дороге. Тем временем альбинос Вин с воем побитого щенка рухнул лицом в гору сена, едва не выколов себе обо что-то глаз. Этим летом он был самым крайним лохом и будто тащил все невезения на своем горбу в одиночку. В Конном Центре работы было много круглый год, но летом — особенно, и все носились туда-сюда, как муравьи, чей домик разорили. Совсем недавно с полей притащили горы травы, и теперь новенькие работники растаскивают сено по вторым этажам больших конюшен. Этим же занимается и Вин, сейчас решивший прикинуться трупом и забуриться глубже в траву. Сухая растительности была везде: она забивалась в обувь, в одежду, торчала в волосах, особо удачливые травинки лезли в лицо и рот. Кроме того, постоянно приходилось скидывать с себя разных жуков, и теперь у паренька, кажись, паранойя, что по нему всегда кто-то ползает. Кроме того, жара на улице стояла страшенная, что все лошади и работники себе языки на плечо закидывали и передвигались только в теньке. А Вину хуже, чем остальным, ведь обильное количество солнечного света ему вредит из-за его альбинизма. Поэтому ему приходится таскаться в закрытой одежде и с одолженной у Мориса соломенной шляпой на маковке. — Чего разлегся? — послышалось со стороны, и мальчишка лишь обреченно прикрыл глаза, узнавая голос сестры. Велари уже почти пятнадцать лет, ее фигура начала стремительно меняться, да и лицо немного изменилось. Девчонка взрослеет. — Эй, ты там что, умер? Вин не считал нужным отвечать, за что потом словил пинка от сестринского любящего сапога. — Эй! — шикнул он, выплевывая попавшие в рот травинки, а темноволосая девчонка сложила руки на груди. — Николос сказал закончить это до полудня. — До полудня еще ого-го сколько времени, — отозвался белый, а потом недовольно напомнил: — Это ведь ты меня выпнула на улицу в пять утра! — В следующий раз подниму раньше, — фыркнули ему в ответ. — Тебе скоро тринадцать, уже вполне взрослый, хватит дурака валять. Николос хочет вырастить из нас надежных преемников, чтоб ты знал. — Каких преемников? Он сам только недавно хозяином Центра стал! А хотя ему всего лишь двадцать три года... — Так уж вышло, — Велари затянула резинку на своей косичке. Как Вин думал, работа в качестве хозяина Центра была Николосу в тягость, как и воспитание их, двух малолеток, под своим крылом. Крофорд был молодым юношей, которого даже мужчиной пока назвать нельзя, и он любил дурачиться — такой уж у него характер. Он бы хотел быть свободнее, хотел бы веселиться, с головой уйти в рисование и тренировку лошадей, хотел бы быть просто взбалмошным парнем, но долг тянет назад — он должен быть серьезнее, ведь он стал главой такой большой организации по разведению лошадей. Хоть он и был преемником Джозефа, после смерти Крофорда-старшего работники как-то саркастично поглядывали на Николоса. Ему всего лишь двадцать три года, а он взял управление таким объектом в свои руки. По мнению многих, он был слишком молод, а у большинства молодежи был в голове ветер. Они были правы. Николос был слишком молод, да и ветер в его голове имелся. Но он мастерски управлял как собой, так и всеми остальными, задействуя все свои способности. В гостевом доме, который к тому же служил и главным домом для хозяина и его приближенных, не осталось взрослых людей: Николос двадцати трех лет в качестве главы Центра, Морис примерно того же возраста, являющийся лучшим другом хозяина и его советником, и двое спиногрызов — Вин и Велари, которые начали работать в этом месте под надзором Николоса. Детский сад на выезде. Николосу не доставало опыта ведения этого бизнеса, но он был упертым бараном и упорно работал над собой, чтобы его вопринимали всерьез. Всеми бумажками и документацией теперь занимался Николос, поняв всю тяжесть жизни Джозефа. Не этим парень хотел заниматься в свои двадцать три года, но ничего не поделаешь. Дот Пиксис и Эрвин Смит, как командиры военных подразделений, отнеслись к новому хозяину Центра со всем имеющимся радушием, понимая, что юноше нужно набраться опыта. Но они оба сразу отметили, что с Николосом, как и с Джозефом до этого, очень хорошо сотрудничать. Таким образом дни шли, а Николос, кроме подписаний бумажек, был занят и обеспечением детей всем необходимым. Вин и Велари попали к нему сразу же после обвала Секретной Подземной Лаборатории, так как идти им больше было некуда. Еще сыграл роль тот факт, что эти дети были знакомы с Тыковкой, да и однажды они способствовали ее спасению из рук Меченого и Трехпалого, поэтому Николос считал себя обязаным помочь им. В целом, дела шли вполне нормально — все привыкли к Николосу на должности хозяина Центра, а сам Николос все еще привыкает быть главным. У одного, блин, Мориса все стабильно — развозит корм по военным подразделениям и радуется, что не стал хозяином, при этом не забывая часто ржать над другом-Лютиком. Велари открыла небольшое окошко, мечтая сброситься с него от жары, и вдруг подняла брови. — Опаньки, — услышал Вин ее удивленный голос и даже приподнял с интересом голову, — какие люди! — Кто там еще? — мальчишка поспешил поднять свой зад и подойти к сестре, тоже высунув нос наружу. — О! Светло-голубые глаза, обрамленные белыми ресницами, остановились на фигуре коня, который встал во дворе. А мерин-то знакомый — рыжий полукровка. И хозяйка его была совсем недалеко — налетела на Мориса с медвежьими объятиями, попутно что-то громко заорав. Переглянувшись, Вин и Велари дружно бросили все свои дела и наперегонки помчались по деревянной лестнице, едва не растолкав работников, которые попались им на пути. Вылетев на улицу, они предстали прямо перед Врени, которая от радости была готова визжать до упаду, так как давно не была в этом месте. Девушка продолжала атаковать Мориса, который громко смеялся и улыбался до ушей почти в прямом смысле — видимо, тоже скучал по ней. В прошлый раз, когда он приезжал с кормом в Разведку, им не удалось увидеться, так как и Врени, и Жан были на задании. — А что ты без своей неизменной шляпы? — задорно спросила рыжая, а потом с ехидным видом запустила руку в торчащие дыбом светлые волосы Мориса и растрепала их. — Ты до сих пор не знаешь о существовании расчески, Мо! — Они у меня от природы такие, — тут же машинально отмахнулся парень, пытаясь увернуться от прыткой женской руки. Отлипнув от друга, Врени заметила присутствие детей и тут же переключила на них свое внимание. — Кого я вижу! — Это мы кого видим, капитанская женушка! — тут же отозвался Вик, который все еще был горд, что их слова насчет любви капитана и Вреньки оказались правдой. Больше всего в этом случае собой и происходящим гордился охотник Бернд, ведь это он в свое время распустил слухи, что Крепыш Леви заарканил себе рыжеволосую красавицу в качестве невесты. В итоге, пока Морис удалился в гостевой дом в поисках Николоса, брат с сестрой чуть не удушили разведчицу в своих объятиях, нагло повиснув у нее на шее. За все это время они все изменились. Дети — подросли, вытянулись, а Врени из той немного угловатой девятнадцатилетней девицы превратилась в полноценную взрослую девушку двадцати двух лет. Ее фигура немного изменилась — бедра немного округлились, грудь стала заметнее, а линии силуэта — плавнее, да и сама девушка начала все больше походить на лису, особенно когда ехидно щурится. — И как тебя сюда занесло? — интересуется Велари, пока рыжая разведчица игриво натягивает соломенную шляпу Мориса Вину на лицо. — Приехала по делу к Люте... э-э, к Никки. Этого в качестве объяснения хватило. А потом на свет Божий выкатился виновник торжества, сияя, как начищенный пятак. Раскинув руки в стороны, Николос на всех парах спешил встречать подругу, пока за ним следом тащился Морис. — Тыквенное явление народу! — задорно и с улыбкой до ушей выкрикнул он, пока Врени лишь закатила глаза на тыквенную тему и сорвалась с места, полетев к нему навстречу. С Николосом она не виделась долго, поэтому сейчас так спешила обнять его, как раньше. Она это и сделала — чуть ли не повисла на нем, радуясь, как ребенок. Хотя, Николос от нее не так уж и сильно отличался, закружив в воздухе девичье тело. — Как же я давно тебя не видел, Тыковка! — За Тыкву сейчас будешь пыль глотать, Лютя, — послышались угрозы на его слова, но от этого юношеская улыбка стала только шире, а ямочки на щеках — еще виднее. Встреча друзей вышла на ура. — Замужество тебе к лицу, рыжиха, — широкая ладонь шутливо растрепала рыжие волосы, вызвав у девушки недовольное шипение, — светишься вся. — А раньше не светилась? — пытливо прищурилась разведчица, а Николос захохотал. — Хватит ржать! — Какой капитан Леви интересный человек — с виду вроде и не скажешь, что с ним девушка будет от счастья сиять, — с наигранной задумчивостью проговорил Крофорд, за что словил тычок под ребра. Вин и Велари позади довольно хихикнули. — Я от чистоты сияю, Лютя! — гаркнула рыжая. — Как пол после моющего средства! Николос заржал еще громче, но теперь уже вместе с Морисом. — Правильно говорят: муж и жена — одна сатана, — хохотнул Мо, а Никки продолжил за него: — Уже и чистоплюйские замашки одни на двоих делят! Врени надулась: — Да ну вас. Еще через минуту препираний, Николос пригласил девушку на чай в гостевой дом. — Была бы рада, но в другой раз, — тут же вспомнила причину приезда рыжая. — Меня будут ждать на развилке, мы сейчас на задании. — Так, — кивнул зеленоглазый блондин, сразу смекнув. — И в чем причина твоего прихода? — Пришла обсудить с тобой кое-какую вещь. Ты можешь принять к себе в качестве работника одного паренька? Никки в удивлении поднял брови, переглянулся с Мо и на пару секунд задумался, что-то прикидывая в голове. — В принципе, могу. Сейчас лето, нам нужны еще рабочие руки. А сколько пареньку лет? — Пятнадцать. Смышленый пацан, быстро всему учится, только вот с работодателем не повезло, — последнюю часть фразы девушка почти прошипела куда-то в сторону. — Блондин желтоглазый, избитый чуток. Зовут Вик Букер. Стоило ей только это сказать, как вдруг вздрогнула Велари. — Как-как его зовут? — переспросила она, пока Вин рядом с ней нагло посмеивался над фамилией Букер. — Вик Букер, — тут же ответила Врени, чуть прищурившись. — А ты что, его знаешь? — Возможно, — не стала вдаваться в подробности девчонка. Тем временем Врени продолжила: — У него с матерью проблемы, она больна чем-то. Сердечной недостаточностью, что ли... Отец бросил семью и спился, иногда приходит к ним и поднимает на мальчишку руку. — Ну и папаша, — мрачно нахмурился Николос. — Поэтому я подумала, что ты бы смог его к себе определить, раз тебе работники нужны. Он ко всему готов, неплохой парень. Подумай над этим, пожалуйста. Зеленоглазый паренъ лишь хмыкнул. Естественно, если Тыковка попросила, он примет этого мальца, каким бы он ни был. То же самое было и с Вином и Велари — он взял их к себе потому, что они были близко знакомы с капитанской женой. А раз Врени сейчас просит взять парня на работу, значит, так действительно нужно. — Без проблем, Тыковка, — развел руками молодой человек. — Пусть придет на днях сюда, я на него хоть посмотрю. — Спасибо, — тут же кивнула рыжая, а потом пригляделась и чуток прищурилась, смотря на стену какого-то домишки. — Это что? На стене висел листик с портретом. Листовка. А листовки вызывают у девушки крайне неприятные воспоминания. Благо хоть на этой бумаге изображена не она, а какой-то мужик. — Это? — Николос проследил за ее взглядом и чуть помрачнел. — Кремень опять объявился. — Это который булыжник? — тут же смекнула Врени и получила кивок в ответ. При их первой встрече спустя пять лет Никки едва не подстрелил девушку из ружья, думая, что она — это Кремень, местный браконьер, так как на ней был его плащ. К слову, этот самый плащ до сих пор хранится у Крофорда в кладовке. — Он спер у нас двух лошадей, — вклинился в разговор Вин. — Позавчера! — С чего бы ему спустя такой промежуток времени появляться опять? — задала риторический вопрос Врени, а потом внимательно посмотрела на Николоса. — Справитесь с ним? Если будут проблемы — мы всегда поможем, уже кучу таких бандитов переловили. — Да-да, — закивал Лютик, — мы со всем справляемся. В последнее время расслабились, видимо, это знак, что нужно более основательно подходить к защите территории. Если вдруг будет  нужно что-то — мы к вам обратимся. — Ловлю на слове. В итоге Врени, напоследок со всеми пообнимавшись, забралась на Кондрола и отчалила восвояси, оставляя Конный Центр позади. Вин, переведя взгляд с удаляющейся фигуры разведчицы на Николоса, заметил в зеленых глазах вперемешку с радостью еще и какую-то странную едва заметную тоску. И этот тоскливый взгляд он понял по-своему, поэтому тут же заявил: — Вот, Врени себе уже жениха нашла, пора и тебе девочку найти. На это заявление все остальные синхронно повернули головы в его сторону и удивленно подняли брови, как будто мальчишка сказал какую-то несусветную дурь. — Что? — фыркнул альбинос, не видя в своих словах никакой проблемы. — Скажите еще, что я не прав! Велари отвесила ему подзатыльник, а Морис с Николосом переглянулись, при этом Мо хохотнул и хлопнул друга по плечу. Врени тем временем успешно доехала до развилки и встретилась с Жаном, продолжив путь дальше вместе с ним. За парнем неизменно сидел Вик, вцепившись в солдата сзади. — Когда сможешь, в ближайшее время зайди в Конный Центр, — проинформировала мальчишку Врени, пристраиваясь на Кондроле рядом с Амби, мерином Кирштайна. — Скажешь, что от меня, и свое имя, тебя узнают. — Спасибо, — кивнул парнишка. — Помнишь план действий? — Ага. Разведка пошла на довольно рисковые меры для выполнения этого задания: шесть бриллиантов были возвращены в бутылки из-под шампуня и плотно закрыты, как будто так и было. При этом эти самые бутылки сейчас лежали в рюкзаке у Вика за спиной, и он вез их прямиком к своему работодателю. Самое главное — сделать все так, чтобы Грег подумал, что Вик смог вернуть шампуни таким образом, что никто не заметил драгоценные камни во втором дне. Бутылки будут возвращены, «Небесные слезы» — на месте, все в порядке. Роль Вика во всем этом театре абсурда была самая простая и безопасная: ему просто надо было вернуть шампунь Зубину и жить дальше как ни в чем не бывало, но при этом затем уволиться, сказав, что он нашел работу по душе. Ради безопасности мальчишки и его матери, Эрвин благоразумно решил и приказал ничего блондину не говорить о бриллиантах, и все его приказа слушались — Вик знал, что что-то было в тех бутылках, а вот что конкретно — ему не говорили, хотя он несколько раз спрашивал. Таким образом он сможет избежать неприятностей от посторонних лиц. Ему просто надо вернуть эти бутылки Грегу с таким невинным видом, будто он абсолютно ничего не соображает. А Вик соображал, что Зубин связался с какой-то то ли бандой, то ли мафией, но идиотом не был, поэтому говорить ни о чем не стал. Когда бутылки шампуня будут возвращены торговцу, на сцену выйдут Врени и Жан, которые незаметно будут ошиваться поблизости и следить за объектом. Главное — узнать, кому передадут бриллианты и куда этот подосланный товарищ пойдет. Проще говоря, начинаются игры в шпионов. Группа успешно добралась до Троста, где Вик покорно побежал в сторону рынка, а разведчики поставили лошадей в надежном месте и последовали за ним. Людей было все так же много, как и вчера, и у Врени раскалывалась голова от всего этого гула, который напоминал пчелиный рой. — Так, сюды, — буркнула девушка, а потом цапнула Жана за руку и утащила ближе к стенам домов, в тень, где они вдвоем уселись за несколькими большими корзинами. — Давай уже бомжами притворимся, чего терять, — недовольно фыркнул парень, примостившись на каменной кладке. Его фигура была слишком большой — юноша-то он высокий и статный, широкоплечий и видный, и сейчас ему это очень мешало, так как корзина с трудом закрывала собой его широкую спину. Врени было куда проще — сгруппировалась, поджала ноги и сразу стала похожа на комок, с ее-то ростом. — Дерзай, — тут же отозвалась рыжая. — Или же не гунди. Мы совсем недалеко от лавки Грега. Жан осторожно выглянул — действительно, они были почти напротив того самого знакомого прилавка, где сейчас виднелся сам его хозяин. Зубин был довольно крупным темноволосым мужчиной с мохнатыми бровями и усами и орлиным крючковатым носом. И сейчас всем его вниманием завладел Вик, который зашел за прилавок и протянул работодателю сумку, где лежали только бутылки. Разведчики среди корзин затихли и прислушались. Только вот Кирштайну это делать было бесполезно, а вот Врени навострила уши, пытаясь выцепить из общего гула нужные голоса. Все-таки, для подслушиваний рынок — не самое подходящее местечко, но ничего не поделаешь. Обрывки фраз она слышала, но они не несли никакой ценности — обычный сухой диалог взрослого мужчины и пятнадцатилетнего забитого паренька. Вик изо всех сил делал вид, что все прекрасно и он ни капли не смыслит в происходящем, и получалось это у него хорошо и убедительно — Грег вроде поверил. — Ты делал что-то с бутылками? — мрачно спросил мужчина, принимая в руки сумку. Кажется, Вик состроил комичную гримасу непонимания и легко заявил: — Ты ведь сказал их вернуть — я вернул. Зачем мне что-то делать с бутылками шампуня? Врени хмыкнула. Парень держится уверенно, он с самого начала казался ей очень смышленым. Перекинувшись еще парой фраз, Вик вдруг заговорил вновь, только вот вместе с почти детской беззаботностью и наивностью в его голосе прозвучала странная твердость. От тона его голоса повеяло холодком, и Врени слышала перемену его интонации. — Я больше ничем тебе не обязан, — говорит мальчишка, и его голос становится серьезным. — Не смей трогать ни мою мать, ни меня. Ты сказал вернуть это — я вернул, больше ничего подобного я делать не буду. Я увольняюсь. Рыжая девушка вдруг шикнула: — Придурок малолетний, зачем так сразу в лоб?! Я ведь сказала уволиться без подозрений! Жан аж вздрогнул и поднял одну бровь. А Грег тем временем будто заподозрил неладное — оно и не удивительно. — Зачем это тебе увольняться? — в его голосе появилось недоверие. — Какие на это причины? Он пытался узнать, не знает ли Вик о бриллиантах. Этот пацан был умен, надо это признать. Он только недавно начал здесь работать, причем с таким трудом нашел рабочее место, так зачем ему сейчас уходить, оставшись без работы и оставив больную мать без денег? Причиной может быть и то, что пацан узнал о контрабанде и решил держаться от всего этого подальше. Если этот парнишка знает, во что Грег ввязался, он является нежелательным свидетелем. А от нежелательных свидетелей принято избавляться. Вик это тоже прекрасно понимал, поэтому изобразил вселенскую обиду и твердо ответил: — Я не собираюсь работать на человека, который меня бьет, — и его слова были полны взрослой серьезности. Весь праведный гнев Врени при этой фразе улетучился, и она продолжила молча греть уши. — Я не груша для битья и так обращаться с собой не позволю. Отца мне хватает с головой. Перед желтыми глазами проносятся кадры недавних воспоминаний, как Зубин замахивается, как бьет его кулаком по лицу. Под глазом сейчас был синяк. При этом Вик специально не надел на лицо маску, хотя Врени вернула ему ткань, чтобы Грег видел его избитую и покрытую синяками физиономию. Чтобы видел, что этот мальчишка достаточно натерпелся. До мужчины тоже доходит смысл слов и действий парнишки, и он хмурится. Врени даже будто чувствует его вину, но от недовольства ее это не спасло. Вик выбрал правильную тактику. — Это было всего один раз и за дело, — глухо сказал Грег, и девушка сводит брови на переносице. Вик хмыкает. — За какое дело, простите? — набирается наглости спросить он. — Я просто делал свою работу. Обслуживал покупателей. Продал проклятый шампунь, который, оказывается, нельзя было продавать. Я не знал об этом, а ты мог бы мне сказать, чтобы я не трогал эту проклятую полку. Но ты молчал и оставил меня одного за прилавком, хотя, если такое дело, ты мог бы здесь стоять круглые сутки и продавать все сам. Ты ничего мне не объяснил и ударил, поднял на меня руку, хотя прекрасно знал, какие у меня отношения с отцом. Так теперь опять вопрос: за какое дело меня можно было бить? Врени поджимает губы и хмыкает. Малец все правильно делает. Грег молчал. Зато продолжил Вик: — Если скажешь, что в качестве воспитания, то вынужден тебе сказать, что такого воспитания мне уже достаточно. Все эти побои вот здесь уже сидят — он красноречиво указал ребром ладони на собственное горло. — Я прекрасно усваиваю урок и без рукоприкладства. Да и не кажется тебе, что меня уже поздно воспитывать? Я уже считаюсь взрослым, обеспечиваю мать своими силами без чьей-либо помощи. Меня воспитывать поздно и не за что. Зубин так и продолжал молчать. Мальчишка выдержал паузу, а затем продолжил вновь: — Тем более, ударивший один раз — ударит и вновь. Я не хочу терпеть это, Грег. И я уверен, что ты сделаешь это вновь, потому что такой у тебя характер и жизненная позиция. Я не хочу повторять историю с отцом и быть козлом отпущения. — Умен парень, — хмыкает Врени себе под нос. — Так все обставил, что и придраться нельзя. Действительно. Вик был парнем умным, умел читать людей по их поведению и вертеть ими. У него большое будущее. Его повадки похожи на повадки командира Эрвина. Грег тоже купился на такую правду, поэтому лишь фыркнул. Ему не нравилось, что молокосос его отчитывал, но Вик говорил реальную правду. Поэтому мужчина лишь раздраженно передернул плечами и бросил: — Как знаешь. Вик кивнул и, не прощаясь, вышел из-за прилавка, прихватив с собой сумку с вещами. И с достоинством ушел, потерявшись среди людей. Врени тут же подорвалась: — Следи за Грегом, я сейчас вернусь, — сказала она Жану, который ничего понять не мог, а потом потихоньку вылезла из-за корзин и незаметно прошмыгнула за белобрысым парнем в толпу. Нагнав мальчишку, она схватила его за предплечье и уволокла в ближайшие подворотни, где было меньше народа. Вик вначале не ожидал встретиться с ней вновь, но потом быстро пришел в себя, разглядывая девушка сверху вниз. — Молодец, просто блестяще выполнил свою часть, — проговорила Врени. — Теперь можешь быть спокоен, тебя больше в эту историю не будут впутывать. — Понял, — кивнули ей в ответ. — Спасибо за помощь. Теперь вы?.. — Да, мы занялись слежкой за ним, все будет нормально. Больше не влезай в подобные дела. Тебя уже ждут в Конном Центре, не беспокойся, тебя узнают там. Тем более... — голубые глаза вдруг как-то пытливо и оценивающе оглядели мальчишку. — Тем более, кажется, ты знаком с Велари. — Велари? — удивился Вик, а потом аж просиял. — Точно, она ведь тоже там работает! — Вот и отлично. Успехов тебе, Вик, — девушка положила руку ему на плечо. — Наверное, еще свидимся, я часто в этом Центре бываю. — Тогда, буду ждать нашей встречи, — он улыбнулся, а Врени тоскливо поджала губы. Он был просто копией Дирка. Дирк тоже улыбался точно так же, и глаза его светились так же. Черт возьми... — Спасибо за помощь, Врени. Не прощаюсь. С этими словами он вытянул из сумки большого размера платок и намотал его на шею, закрыв при этом половину лица ровно до глаз. Маска скрыла под собой все побои, оставив только синяк под глазом. Они разошлись в разные стороны. Врени поспешила вернуться к Жану и через минуту уже плюхнулась рядом с ним на каменную дорожную кладку среди больших корзин. — Ну что? — Что? — фыркнул Кирштайн. — В порядке все, мужик ничего не заподозрил. Я видел, как он потихоньку эти бутылки повертел в руках, вроде, он открывал второе дно. Увидел бриллианты, успокоился и поставил бутылки на дальнюю полку. — Отлично, — потерла девушка руки друг о друга. — Тогда продолжаем следить. Игры в шпионов продолжились. Сидели они среди корзин довольно долго, при этом каждый умудрился отсидеть задницу. Ноги затекли, да еще и жарко было, хоть волком вой. И если Жану было просто жарко, то Врени было нестерпимо хреново, так как из-за довольно высокой температуры тела, которая выше простой человеческой на пару градусов точно, она ощущала себя буквально в аду. К прилавку Зубина подходили люди, но никому он не продавал шампунь. А Жан бухтел, что все эти бутылки надо сжечь к чертям, ибо до сих пор на его голове творился шухер. Работа шпиона тяжела — приходится долго выжидать ради каких-то действий объекта. Один раз им все же пришлось сменить место дислокации, так как их спалила тетка-торгашка, которая перетаскивала корзины. — Людей бы хоть постыдились, таким заниматься в таком месте! — заорала она, а солдаты удивленно на нее вытаращились. — Кыш отсюда, негодники! Переглянувшись, «негодники» не стали ничего объяснять и поспешили слинять оттуда раньше, чем Грег обратил бы внимание на женские вопли. А тетка не унималась: — Мы в ваши годы на сеновал так бегали! — а потом она вздохнула. — Эх, молодежь, вечно вам друг друга мало. Пока Жан подавился и пытался не заржать, Врени обернулась к женщине-торгашке: — Тетенька, да вы не так поняли... — Ой, да знаю я вас, молодых, — тут же отозвалась тетка, ничего не собираясь менять в своем понимании. Жан вовремя схватил девушку за руку и уволок ее в подворотню под ехидные взгляды торгашки. Там парня прорвало, и он едва не надорвал себе живот, сгибаясь от хохота пополам. — Хватит ржать! — обиженно взвизгнула Врени. — Мы на задании, а не в цирке! — Аха-ха, не знаю, не знаю! Надо будет передать капитану, чтобы он тебя на сеновал сводил, — ухохатывался Кирштайн, почти в истерике хлопая себя ладонью по колену. — Вечно вам друг друга мало, аха-ха! — Она это про нас говорила! Она неправильно все поняла! Думаешь, я бы стала таким заниматься в такую жару на рынке среди корзин?! — это заявление вызвало новую волну хохота. — Ты за кого меня принимаешь, извращенец?! Леви тебя придушит за такие мысли, и я вместе с ним! Жан опять начал ржать, причем так, что у него в уголках глаз слезы появились. — А ведь на моем месте должен был быть капитан, — он едва мог говорить. При этом он едва не задохнулся, представив себе эту картину, где Врени вместе с капитаном удирают от торгашки, которая застукала их среди корзин. — Аха-ха, я сейчас улечу! — Верно, — прошипела рыжая, — улетишь. Потому что я тебя сейчас пинком летать отправлю! И почему она постоянно влипает во всякие неловкие ситуации? В итоге два шпиона незаметно околачивались недалеко от лавки Грега, наблюдая за всеми его покупателями. Все было стабильно и спокойно, и это раздражало. Уже ближе к вечеру действия противников начались. Когда на город уже ложились сумерки, а Врени была готова выть на луну, к лавке вдруг подошел мужчина и встал в очередь из трех человек. При появлении нового лица рыжая вновь с подозрением насторожилась, разглядывая подошедшего. Жан тоже прищурил глаза, высовываясь из-за ближайших ящиков. Обслужив всех в очереди, Грег переключился на этого мужчину, и Врени тут же начала усиленно прислушиваться. — Я уже думал, что не успею к вам, — слышит она басистый незнакомый голос. — Вы довольно рано закрываетесь. — Тогда рад, что вы успели, — любезно отвечал Зубин. — Что вас интересует? — У вас просто отличный шампунь! — заявляют ему в ответ, а Врени не удержалась и довольно усмехнулась. Ну да, просто отличный шампунь — дерьмо сплошное ромашковое. — Попался, товарищ, — в предвкушении проговорила она, и Жан понял, что они нашли новый объект. Тем временем Грег отдал две бутылки шампуня этому незнакомцу, и Врени краем глаза заметила красное пятнышко на деревянной крышке. Точно те самые бутылки. — Братан, слежка начинается, — пихнула девушка друга в плечо, уже готовая прыгать от радости. — Мы ею уже весь день занимаемся, как бы, — отозвался Жан, на что рыжая лишь отмахнулась. — Это были еще цветочки. И правда, это были еще цветочки. Она оказалась права. Тот мужчина, которому Грег передал бутылки, был довольно высок и фигурист, и Жан тут же с подозрением заметил, что, судя по его фигуре, он являлся достаточно сильным и закаленным в боях человеком. Лицом он не шибко светил — на нем была темная накидка, но Врени благодаря своему зрению смогла что-то да разглядеть. Его лицо было довольно молодое, мужчине около тридцати лет, и даже привлекательное — с высокими скулами, волевым подбородком и маленькой горбинкой на носу. По внешности чем-то командира Эрвина напоминал, только вот Смит был куда круче по всем параметрам. А еще у этого незнакомца были видны на лице шрамы и рубцы. — Однозначно какой-то криминал, — пробормотала Врени, когда они с Жаном крались вдоль стены за этим человеком. Видя, что объект поперся прямиком в сторону ворот, солдаты сразу поняли, что он захочет выйти на территорию стены Мария. Недалеко от стены он еще и лошадь себе взял, поэтому Жан быстро смотался за Кондролом и Амби, пока рыжая контролировала передвижения мужика. Перевозчик как ни в чем не бывало прошел через ворота, перед этим удостоившись внимательного взгляда сторожей, и попал на земли стены Мария вместе с несколькими другими людьми. К слову, ближе к вечеру желающих совершить путешествие в такие дали стало куда меньше, чем днем. Следом поспешили и Жан с Врени, которые без труда прошли через охрану и осторожно шли по пятам объекта. Они двигались позади на достаточно большом расстоянии — таком большом, что мужчина просто не мог их видеть, и солдаты сразу же начали надеяться только на острый слух Врени. Только благодаря ему она могла контролировать передвижение перевозчика с такого большого расстояния. Затем быстро стемнело, наступила ночь, и краем глаза девушка видела летучих мышей, которые рассекали воздух в нескольких метрах от земли. Они шли по главной дороге, ведущей к ближайшему поселению стены Мария, и ничего такого не происходило. А потом Врени уловила звуки, будто мужчина направил своего коня куда-то в сторону. — Он свернул с главной дороги, — проинформировала она Жана, и тот кивнул. — Зашел в какой-то лес. Давай быстрее, надо найти эту тропу. В итоге они сошли с главной дороги и ломанулись куда-то через лес. Вот это путешествие выдалось у шести бриллиантов, нечего сказать... Затем лес кончился, и из-за древесных зарослей начал появляться мощный горный массив. Скалы уходили все выше и выше, и Врени с подозрением огляделась. Сомнительное местечко. Здесь просто так ходить не получится, в этих скалах нет тропы. Остановив лошадей, они с Жаном пошли дальше пешком, притаившись в каких-то густых кустах, при этом едва не выколов себе глаза. — Ну че там? — шепотом спросил парень, пытаясь что-то рассмотреть через ветки. В ночной темноте было трудно что-либо разобрать, но все-таки у него это получилось: мужчина слез с коня недалеко от большущего камня и подошел к булыжнику. — Погоди, он... у него... Там собака?! — таким же шепотом вдруг удивилась девушка, наблюдая, как объект садится на присядки возле какого-то пса и достает бутылки из сумки. Голубые глаза расширились, когда разведчица увидела, что корпус собаки был оплетен какими-то ремнями, и этот мужчина закрепил бутылки с помощью каких-то креплений на теле животного. Пес сидел спокойно, будто так и надо, а потом незнакомец похлопал его по холке. Собака поднялась на ноги, так как до этого сидела, и потрусила в сторону скал, затем теряясь среди камней. Врени лишь глазами захлопала. — Ты видел это?! — пораженно спросила она, наблюдая, как мужчина вновь запрыгивает на свою лошадь. — Бутылки собака унесла! — Видел, — мрачно и озадаченно отозвался Жан. — Оставайся здесь, осмотри эти скалы, может, найдешь дорогу, по которой этот пес пошел, — быстро проговорила девушка, собираясь взять Кондрола и куда-то смыться, но парень ухватил ее за запястье. — Ты куда намылилась? — нахмурился Кирштайн. — Я поеду за этим мужиком, авось узнаю что-то. — Нет, — ту же отрезал солдат. — Нам сказали не работать по одиночке. Я не могу оставить тебя одну. Нет, Белка. Врени закатила глаза. — Мы на задании, Жан! У нас перед носом столько информации уплывает, мы не должны терять такой шанс! Давай же, мне нужно за ним проследить, а может мы больше его не увидим никогда! — Нет. — Обещаю, я буду осторожна, никуда не полезу. Слышишь? Я просто прослежу за ним, узнаю, куда он направился. Ну пожалуйста, Жан, давай, нам нельзя терять время! В конце концов парень все же поддался на уговоры, хотя и чувствовал, что это было плохой идеей. Но Белка была права — им нельзя ничего упускать, это дело серьезное. В итоге Жан отправился в сторону скал, а девушка последовала за тем мужчиной. Непонятно, куда он собирался ехать, но она шла за ним на безопасном расстоянии, прослушивая всю округу. Объект добрался до стены Роза, прошел через ворота и зашел в Трост. Итак, он вернулся обратно, а теперь надо узнать, куда он пойдет теперь. Этим рыжая и занялась, пройдя ворота и направившись по улицам города. Ночью жителей куда меньше, теперь можно было довольно далеко слышать шум от одного человека, это радовало. Ночь была в самом разгаре, когда объект вышел из Троста и уверенно пересек всю территорию стены Роза. А Врени ехала за ним и удивлялась, насколько далеко он зашел. Тут и Стохесс уже рядом. Все тело уже ныло от долгого нахождения в седле, чувствовалась усталость, но девушка упорно следовала за ним по пятам. Затем показалась стена дистрикта под названием Стохесс. И мужчина на коне добрался до ворот, преодолел пост и вошел в этот город. Врени подняла брови. И куда вот он прется? Зачем ему в Стохесс? Он не выглядел таким богатым, чтобы жить здесь, черт возьми. Тем не менее, она пошла следом, пройдя ворота, а затем наблюдая, куда пойдет уже знакомая мужская фигура. Мужчина двинулся по какой-то улице, оставил лошадь у коновязи и продолжил путь пешком. Его примеру последовала и Врени, пойдя дальше уже без Кондрола. А затем в безлюдном переулке объект вдруг скрылся в каком-то открытом проходе вниз, типа подвала. Тоннель? Врени слышала от Жана и ребят, что под Стохессом проходят заброшенные и закрытые проходы, а чуть дальше, ближе к столице, под землей расположен и Подземный Город, откуда был Леви родом. Полная любопытства, девушка юркнула в тоннели, затем в полной темноте продолжив путь уже под землей, ориентируясь на шаги впереди идущего мужчины. Где-то в стороне застучали крысиные коготки, даже был слышен крысиный писк, и рыжая нахмурилась. Сыро, прохладно, темно и очень стремно. Тем временем она уже наткнулась на стену, то есть тупик, и в растерянности остановилась. Объект шел в полной темноте, без свечи или фонаря, будто уже давно знал путь сюда, он бы ни за что просто так не набрел на тупик. Тем более, она слышит его шаги где-то за этой стеной. Вслепую обшарив руками стену наощупь, она нашла небольшую дыру, в которую незамедлительно протиснулась. Замурованный тоннель имел продолжение, и чуткий слух улавливал теперь не только мужские осторожные шаги, но и странный шум. Врени прислушалась. Так шумит город. Пусть и тихо, почти неслышно, в темноте слышен шум города. Подземный Город?.. Надо же, туда можно попасть окольными путями... А этот мужчина так уверенно идет, будто всегда этим путем пользуется. Действительно, он — житель Подземки, выбирается наружу через секретный проход, чтобы совершать разные грязные делишки. Кажется, у подземников нет документов, а без документов на поверхности не получится долго жить. Чем дальше Врени заходила, тем больше осознавала, что постепенно с головой погружается в опасную яму. За все время своей службы она побывала во всех уголках стен, даже за ними, но ни разу не спускалась вниз. А теперь она лезет туда в одиночку. Мда. «Времена идут, а твой тупизм не меняется», — комментируют засевшие в голове тараканы, пока девушка с опаской запускает руку в карман и сжимает нож. На всякий случай. Шум города становится громче. Врени заворачивает за угол, тут же в растерянности останавливаясь. Она была готова увидеть этот город, но... Она не думала, что он будет таким огромным. Невероятных размеров пещера вмещала в себя большое поселение, и на всей площади то и дело виднелись прочные каменные вышки, упирающиеся вверх и поддерживающие потолок, чтобы тот не обвалился. Воздух был невероятно затхлый, душный, еще и запах стоял неприятный — смесь гнили, отходов и сырости. Может, именно так пахнет смерть?.. Вентиляция осуществлялась только через несколько небольших дыр в разных концах пещеры, но этого не хватало. Растений нет, только кое-где растет мох и плесень. Здесь круглые сутки царит полумрак, от которого спасались горящими темпами и свечами, которые горели и днем, и ночью. Огонь вместе с людьми потреблял кислород, которого здесь было болезненно мало, а солнечного света не было вообще, что сказывалось на жителях. А люди здесь порой забывали, когда наступает утро, а когда — ночь, потому что солнца не видно никогда. Кошмар... И Леви жил здесь. Здесь он родился. Этот город для него — родной. Жуть какая. Здесь половина жителей — бандиты. Убийства и изнасилования здесь случаются каждый день. Врени не удивилась, что перевозчик бриллиантов был отсюда. Но вдруг внутри появилась жалость к ее мужу. Он ведь жил здесь половину своей жизни. Стоя на какой-то возвышенности, почти буквально выйдя из стены, девушка оглядывалась. Ее солдатские привычки настойчиво заскреблись внутри. Все чувства обострились. Она даже подсознательно понимала опасность этого места, даже ее тело само собой готовилось к атаке с любой стороны. Это какой-то ад на поверхности земли, выгребная яма человечества. Тем не менее, разведчица сглотнула и начала спускаться вниз, в город. Она не теряла из виду силуэт знакомого мужчины, слушала его передвижения и держалась на безопасном расстоянии. Но чем дальше в город она заходила, тем сильнее чувствовала опасность этого места. Подумать только, она считается одной из сильнейших людей стен, а все равно чувствует этот страх. Липкий, холодный. Девичья рука сильнее сжимала нож в кармане. Людей на улицах нет, только факелы горят круглые сутки. Оно и понятно — никто не будет здесь ходить, если жизнь дорога. Слишком много здесь разбойников. Один раз девушка увидела даже лежащий возле стены домика труп какого-то мужчины и мысленно ужаснулась. Она видела много дерьма в жизни, но это место реально внушало ей страх. А потом вдруг наравне с шагами объекта она услышала и другой шум. Причем явно группы человек. И сразу же рука сильнее сжала нож в кармане. — Какая красотка на нашей территории, — вдруг послышался голос в стороне, и Врени остановилась, покосившись на вышедшего парня. Один. А следом — еще три. — Девочка, ты потерялась? — спросил довольно второй. — Мы тебя не знаем. — Познакомимся? «Давай мы тебе лучше трусы на голову натянем, — предложили тараканы, усердно бегая по кругу. — Блин, опять ты вляпалась.» Врени оценивала ситуацию. Огляделась. Хмыкнула. Она и с пятью противниками сразу дралась, поэтому драка с несколькими людьми ее не пугала. А силы у нее вполне хватит дать отпор каждому. — Ну давай же, красавица, познакомимся. «Красавица» знакомиться не пожелала, поэтому тут же зарядила парню в нос, как только он к ней подошел ближе. И тут же завязалась драка, в ходе которой девушка получила удар под дых и пару синяков на корпусе, зато смогла отправить всех нападающих далеко и надолго. В ход пошел нож, до этого лежащий в кармане, и дорогу забрызгала кровь. Цыкнув и оглядев лежащие без сознания тела, Врени спрятала оружие и припустила дальше, так как почти потеряла звук шагов объекта. Но быстро вышла на его след. Места ударов болели, но девушка лишь поджала губы. Она сильнее. Она не станет жертвой. Она ускорилась и вскоре увидела объект, идущий прямиком к какому-то дому на углу. А затем он, недолго думая, зашел внутрь. Врени остановилась, подняла взгляд и пробежалась глазами по вывеске. Ее удивление достигло предела. Этот мужчина зашел прямиком в бордель. Над крыльцом виделась тусклая вывеска: «Бордель "Бабочки"» Продолжение следует... OneRepublic — Apologize