Крылатая Свобода

Дополнительная арка «Палач-ювелир» Эпизод 5: «Ссора» * * * * *

Врени сглатывает, таращась на блеклую потертую вывеску заведения, в котором только что скрылся объект. Она стояла и просто моргала, пытаясь понять, что здесь не так. Этот человек только что выполнил такое серьёзное и опасное задание — он является перевозчиком одних из самых ценных украденных драгоценностей. Этот человек только что совершил такой огромный путь — преодолел расстояние в сотню километров. Этот человек является преступником и жителем Подземного Города. И после всего этого первым местом, куда он пришел, оказался бордель?! «М-м, стресс снимать пошел, сто пудов», — протянули тараканы, шевельнув усами, а у девушки вырвался истерический смешок. Да ладно! Первым местом, куда этот человек пошел, оказались объятия проститутки! Шикарно! Превосходно! И ежу понятно, что он там делать будет. Она что, зря пиликала сюда? Здесь же собрана вся шпана стен и все самые кровожадные бандюги. Естественно, она думала, что узнает что-то! А теперь что? Объект первым делом пошел блудить! А ей что делать? Она еще никогда не ошивалась в таких местах! Да что там — она такие места даже в глаза не видела со стороны никогда! Обиталище ночных бабочек... Мда. Интересно. Очень даже. Неужели этот человек действительно после такого дела, после такой длинной дороги пошел... вот сюда?! Пришел долгожданный ступор, и Врени тяжко вздохнула. Воздух здесь прелый и тяжелый, сырой, да так и чувствуется вокруг запах плесени. И что? К чему она пришла? Проникла в Подземный Город — а зачем? Поглазеть на вывеску местного борделя? Увы, она не является посетителем подобных мест, поэтому оценить не может! И все-таки, что-то тут не вяжется. Внутри уверенно сидит чувство, что что-то буквально ускользает из-под носа. Но в чем дело? Разве не пора ли валить отсюда со всех ног и больше в одиночку здесь не показываться? Обстановка здесь пугающая, давящая. Подземный Город — место, до куда не достают никакие законы, никакие полицейские. Эта дыра стала местом, где всё пустили на самотек — здесь нет законов, здесь делают все, что хотят. Это место прячет в себе всех опасных бандитов и прочих нарушителей закона, и их здесь не ловят. Здесь вполне свободны проституция, контабанды и бандитизм, и Верхушка просто закрывает на эту сточную канаву глаза. Проще сказать, это почти ад. И Врени оказалась именно здесь — в месте, где чтут только физическую силу и способность изворачиваться ради собственного выживания. Врени, конечно, не ожидала, что попадет сюда. Она планировала просто проследить за объектом и узнать, что он будет делать дальше. Узнала — и очень удивилась как месту его обитания, так и его направлению в бордель. Наверное, Леви будет совсем не в восторге, когда узнает, где шлялась его достопочтенная жена. Вернее не наверное, а точно — еще и выговор устроит. И все-таки, внутреннее чутье упорно подсказывало, что что-то тут не так. И Врени нахмурилась. Она сюда попала? Попала. Знает дорогу назад? Знает. Ее силы хватит, чтобы дать отпор почти любому здесь находящемуся человеку? Хватит. В чем проблема? Раз уж она очутилась в этой дыре, то надо использовать возможности на полную. Раз солдатская чуйка говорит, что что-то тут не так, значит, в большинстве случаев это реально окажется так. Надо продолжать следить за этим мужиком. Зачем он приехал прямиком в бордель сразу после выполнения задания и такой долгой дороги? «Не маленькая уже, замужем, дорогуша, должна догадываться, чем взрослые дяди и тети в таких местах занимаются, — брякнули тараканы, пока девушка в который раз оглядывала это подозрительное двухэтажное заведение. — Что делать будешь? Замаскируешься под мужика, снимешь себе девчонку и будешь уши греть? Сколько же вопросов потом у Леви будет, мама не горюй...» Маскироваться и уж тем более снимать себе девчонку Врени не собиралась. План провальный, да и она сама не готова его выполнять — на ней тонкий специальный лиф, а грудь хоть и маленькая, а все равно видна. Бинтов, чтобы обмотать грудную клетку, у нее нет с собой, да и другие особенности исправить сейчас нет варианта. Так что вариант с перевоплощением тут же отпадает. Что тогда? Притвориться одной из... них? «Не смей, — тут же подняли тараканы усы. — Еще чего, чтоб ты добровольно в такой треш в подобной роли не лезла! Мало ли что может произойти, а ты здесь одна. Не смей. К тому же, не подвергай отношения с Леви такому риску, он точно этого абсолютно не одобрит.» Это были правильные мысли, и этот вариант тоже отпал. Врени закусила губу. Что же тогда делать? Как пролезть внутрь? Она тихонько обошла здание кругом. Обшарпанные стены, почти нет окон... Зато есть вентиляционная решетка. Это была простая металлическая панель, которая отделяла вместе со стеной дом от улицы. Причем эта решетка располагалась выше человеческого роста, почти под самым потолком первого этажа, и к стене в том месте была пристроена небольшая будка. Не теряя времени, Врени залезла на нее и заглянула через решетчатую панель внутрь помещения. Кажется, это то ли подсобка, то ли какой-то маленький коридорчик... Через это отверстие от решетки можно запрыгнуть на шкаф, который стоит у стены, и тихо слезть вниз, а затем уже дело в шляпе. Наверное. Покряхтев над решетчатой панелью, девушке все же удалось ее убрать с прохода, и она осторожно полезла внутрь, устраиваясь на шкафу. Внимательно оглядела пространство — это был маленький коридор. Она сама себе сейчас напоминает кошку, только вот от этого становится не очень смешно. А потом она слышит шаги. Сердце екнуло, ухнув вниз, и разведчица замерла, пытаясь слиться со стеной воедино. Еще и шкаф старый, скрипучий, шатается вдобавок, зараза. Из-за угла показывается человеческая фигура. Стройная фигуристая блондинка на дерзкой шпильке походкой от бедра легко пролетела мимо, даже не смотря по сторонам. При этом она была при полном параде: наряд с откровенным декольте, из которого игриво была видна ложбинка между неплохого размера грудей, губы были дерзко подведены красной помадой, да и макияжа на симпатично-стервозном лице было достаточное количество. Прошлась эта особа — волосы назад, вся такая из себя какая-то жутко довольная, напоминающая хитрую кошку. Врени с какой-то растерянностью и непониманием проводила ее внимательным взглядом, после чего блондинка скрылась за углом. И потом был слышен ее игривый голосок вперемешку с парой мужских. Это еще что за фифа? Подозрения возросли в своем количестве, и Врени нахмурилась. Эта девушка была очень странной. Хоть и освещение здесь было ни к черту — лишь лампы и свечи, — но она заметила довольно богатый наряд этой девицы. Понятное дело, что она — одна из проституток этого местечка. Но Подземный Город — место забытое, бедное и похожее на помойную яму. Откуда здесь будут дорогие наряды? Откуда здесь будет... такого качества косметика? А еще... У нее был загар?.. Врени хотелось протереть глаза, чтобы убедиться, что ей не показалось. Удивительное дело, но даже с таким плохим освещением было видно, что у этой блондинки тон кожи был заметно темнее, чем у тех же парней-бандитов, которые до этого собирались с Врени «познакомиться». А ведь вроде она блондинка, цвет, кажется, натуральный, но об этом судить пока рано. Но ведь большинство блондинов и сами по себе — светленькие, кожей в том числе? Значит, от рождения у этой девицы вряд ли будет смуглая кожа. А значит, у нее на коже был действительно загар. В Подземном Городе. Загар. «Кажется, нас хотят где-то натилебонькать», — с подозрением протянули тараканы, при этом мастерски зацензурив выражение, а Врени прикусила губу. Как это понимать? Что это за блондинка? Откуда у нее на коже загар и деньги на дорогой костюм и косметику? Если она обеспеченная, то что она делает... здесь? А если на ее коже загар, то... Она может проникать на поверхность. Сама Врени тоже загаром обладала — неравномерным, но все же. У нее были загорелые руки, лицо и плечи из-за частного ношения майки на широких бретельках во время жары. Но она ведь солдат, работает на свежем воздухе несмотря на любую погоду, да и живет она на поверхности. А эта блондинка? Положено ли обычной проститутке из Подземного Города иметь такую кожу? Очень странно. Кто эта девка? За поворотом, видимо, была стойка приема «заказчиков», так как оттуда доносились голоса. Два мужских, и один из них принадлежал объекту — тому самому мужику, который перевез бриллианты за стену Роза. А другой голос — кажись, кого-то из работников, отвечающих за распределение девушек по заказчикам. И вместе с ними был голос и той блондинки — на удивление приятный, хитрый, обольстительный, какой-то тихий и томный. Врени начала греть уши, попутно осторожно спускаясь на пол со скрипящего шкафа с каким-то хламом, который уже на ладан дышал. Оказавшись внизу, девушка тихонько подобралась к повороту и выглянула, быстро осматривая помещение. Действительно, это был зал приема клиентов. Виднелась входная дверь, несколько стульев, свечи в подсвечниках и специальная стойка, за которой сейчас стоял незнакомый мужчина вместе с той блондинкой. А в качестве клиента был объект, за которым Врени и следит. Они договаривались сейчас о заказе, и стало нетрудно догадаться, с кем же объект «приятно проведет время». К слову, «приятно проводят время» здесь на втором этаже, где есть несколько комнат. Стремное местечко. Врени бегло пробежалась по фигуре клиента, но потом переключилась на блондинку. Высокая, тем более на шпильке, стройная, фигуристая, да и формами обделена не была — что спереди, что сзади. Довольно длинные светлые волосы были убраны в небрежный хвост на затылке, а красные губы то и дело растягивались в завлекающей улыбке. Кажись, эта девица — профессионал своего дела. И красивая, черт, донельзя. Была бы Врени мужиком, то запала бы на такую красотку, она в этом уверена. Только вот сейчас в ней сгущалась смесь настороженности и брезгливости. Что эта девушка забыла здесь? Она вполне бы могла заниматься тем же делом, только на поверхности! Кажется, там и условия лучше, и клиентов, наверное, больше... А она сидит здесь, в этой дыре, с такой-то внешностью и фигурой. — Агата, этот клиент твой, — сказал наконец мужчина за стойкой, и Врени прищурилась. Агата, значит? Блондинка кивнула, улыбнулась объекту и летящей походкой отправилась в сторону лестницы на второй этаж. Шпильки дерзко зацокали, увлекая клиента за собой. И он поперся следом, как покорная корова на привязи, черт возьми. Шел по лестнице и пялился на ее шикарный зад. Врени скривилась. Скажите, пожалуйста, ну вот как ее сюда занесло? Уж по борделям она еще никогда не шастала. Леви будет в восторге. В самом плохом смысле этой фразы. Но все равно она уверена, что что-то тут не так. В особенности ее заинтересовала эта странная девица Агата. Загорелая девушка с поверхности оказалась проституткой Подземного Города? Да как бы ни так. Что-то здесь определенно не так. Поэтому Врени ждет, пока мужчина за стойкой отойдет, и осторожно пробирается по ступенькам наверх, прямиком за этой парочкой. Она оказалась на втором этаже — в эпицентре разврата, наверное, так как по обеим сторонам коридора виднелись двери. И не так уж трудно было догадаться, что именно за этими дверями происходит. Врени была готова проклинать свой слух, потому что слышала каждый стон, каждый звук. Мурашки бегали по коже. Уж не думала она, что будет подслушивать в такой момент. Ей всегда казалось, что любовь плотская — это настолько личное между двумя людьми, что никто не смеет в это вмешиваться ни в коем случае. В это время ведь два человека отдаются друг другу, и кроме друг друга в такие моменты не должно ничего существовать. Кажется, ее взгляды на это слишком светлы, по-детски чисты и наивны. Она никогда не поймет тех, кто оказывает подобные услуги абсолютно посторонним людям, клиентам. Для нее акты плотской любви считаются проявлением чувств между любящими. Возможно, это слишком сладко и наивно, но свою точку зрения она менять не собирается. Да уж, Леви себе в жены взял девушку с крайне детскими устоями. Тем не менее, его, кажись, все вполне устраивало, как и Врени. Ее жутко смущают окружающие звуки. Начерта она полезла в это место? Кажется, неспроста объект выбрал именно эту девушку. Или он здесь постоянный клиент, или же... Врени прислушалась, остановившись в пустом коридоре возле двери, за которой скрылась та самая парочка. Кажется, она может разобрать шум тяжелого дыхания и чмокающие звуки поцелуев. С трудом подавляет в себе желание скривиться, сохраняя каменную физиономию, напоминая себе о цели слежки. — Давно не виделись, — слышится приглушенный мужской голос объекта. — С нашей последней встречи всего два дня прошло, — отвечает ему томный женский шепот, а Врени начинает высчитывать время. Два дня с прошлой встречи. Значит, это было еще до вчерашних событий с Виком. Сейчас идет уже третий день этого дела, начиная с покупки шампуня. Значит эти двое виделись примерно в тот же момент, когда Грег поставил бутылки на полку и Вик уронил их всех, обслуживая разведчиков. После их встречи объект пошел выполнять свое задание — перевез бутылки с бриллиантами за стену Роза. И вернулся обратно. Это его тайная любовь, что ли? — Ты ведь выполнил все, что я говорила? — вдруг спросила блондинка, когда вперемешку с ее словами послышался шорох упавшей на пол одежды. Уши Врени, казалось, стали больше в три раза. Так, а это уже интересно. — Ради тебя я что угодно сделаю, — дали ей какой-то сопливо-романтический ответ, а потом продолжили: — Да и дело было легче легкого, за мной даже никто не следил, — Врени на этих словах гаденько хмыкнула. Ну да, конечно, абсолютно никто не следил, ага. — Создается ощущение, что эти цацки никому не сдались. — Не скажи, — томный женский голос, а потом звук поцелуя. — Просто люди слишком слепы, чтобы распознать подделку. — Это ведь ты постаралась? Кого нашла для такой искусной работы? — У меня свои связи. Ага, свои. Беспорядочные половые! Врени слушала внимательно каждое слово, стараясь опустить звуки сопровождаемых их действий. Получалось не очень, но все же. Да эта Агата просто мастерски вертит мужиками! Достаточно подпустить их к своему шикарному телу, и они перед ней стелятся, как шелковые! Коварная дамочка. Имен они не называли. Жаль. И кажись, настоящее имя этой блондинки далеко не Агата, потому что это лишь псевдоним. — Какая ты хитрая. Именно это мне в тебе и понравилось. — Да что ты? — в женском голосе промелькнули странные нотки. — Смотри, не попадись на мои хитрости, дорогой. А ведь он уже давно попался. Врени уже понимает, что объект испытывает влечение к этой девице. Он будто одержим ею. А Агата это знает и пользуется этим. Коварная. Очень коварная. — Зачем же ты взялась за все это? — следом послышалось бряканье расстегнутой пряжки мужского ремня. Врени поджала губы, понимая, что будет следовать за этими действиями, но упорно вслушивается в каждое их слово. — Это тебя не должно касаться, — мягко отшивают мужчину, причем так, что он даже не имеет сил возразить. — Я получила предложение сверху, я и выполнила все их указания. Я очень тебе благодарна за помощь. Рыжая прислонилась плечом к стене, кусая губу. Интересно, этот мужчина понимает, что им просто пользуются, или же нет? Агата ловко им вертит. А еще девушка убедилась, что с ней не все так чисто. В адрес этой блондинки поступило какое-то предложение сверху. Сверху — откуда? От Верхушки или с поверхности? Или и то, и другое? Что за предложение? Перевезти куда-то «Небесные слезы» лорда Вал? В таком случае, Агата вертит не только этим объектом, но и имеет связи с другими криминальными личностями. Неплохо устроили. Кто бы то ни был настоящим заказчиком, он поступил очень продуманно: нанял блондинку в свои помощники, чтобы она, воспользуясь своими связями, организовала это дело, используя бандитов из Подземного Города. Ведь здесь, под землей, нет законов. Сюда и Полиция суется крайне редко. Правильное место для найма подходящих людей. Значит, Агата сейчас является руководителем этого дела. Это она подослала талантливого человека, который умудрился незаметно заменить «Небесные слезы» на подделку и передать оригинал Грегу. А затем в игру вступил уже другой преступник, который перехватил бутылки с бриллиантами и перевез их к месту назначения. Раз блондинка проворачивает такие делишки, значит, она неплохо ориентируется на поверхности. Именно поэтому у нее был загар на коже. А раз она получает неплохие деньги за такие заказы, значит, вот и средства на покупку дорогого костюма и косметики в этом забытом местечке. Но кто является заказчиком? — А что насчет той девчонки? — вдруг вырывает Врени из размышлений хриплый мужской голос. Слышится скрип мебели, какой именно мебели — непонятно, а потом и дрожащий выдох, переходящий в стон. Охрененное занятие — разговаривать о каком-то преступном деле во время близости, ничего не скажешь! Тем временем, рыжая насторожилась. Что за девчонка? О ком это они? — О ней не беспокойся, — прерывистый от рваного дыхания женский голос, — два дня назад ею уже занялся мой человек. Сейчас с ней проблем уже быть не должно. Чего? Два дня назад... Что за девчонка? Что с ней сделали? — Неплохого масштаба игру затеяли наверху, — мужчина хмыкает. — Хватит думать об этом. Тебе ведь есть, чем заняться, особенно сейчас. Ага, конечно. Очень приятно провести время вам, дорогие криминальные личности. Кажись, на этом весь существенный разговор свернулся. А если нет, то Врени просто уже не могла его подслушать, потому что по лестнице начал подниматься еще один клиент в компании с очередной девушкой. А тут стоит разведчица, прямо посреди коридора, возле одной закрытой двери и уши греет. Взгляд темных глаз коренастого мужчины мигом остановился на странной рыжей девушке, которая мрачно смотрела на них, едва прислонившись спиной к стене. Даже в таком полумраке от свечей он мог видеть голубые глаза, на которые в следующую секунду легла устрашающая тень. А Врени смерила взглядом появившихся, особенно обратив внимание на спутницу клиента. Довольно невысокого роста бледная девушка с подстриженными по плечи рыжими волосами. Да, эта ночная бабочка тоже была рыженькой, хоть яркость оттенка и густота ее шевелюры уступала разведчице по всем фронтам. Врени своими волосами гордилась, поэтому машинально смахнула с лица прядь отросшей челки, раздумывая, что же сейчас делать. А потом она заметила, как новый клиент пробежался по всей ее фигуре изучающим взглядом. Она была без плаща, о чем пожалела, поэтому разглядеть ее фигуру труда не составило. А девушкой она была достаточно эффектной, надо признать. От такого похабного взгляда со стороны незнакомого мужика ей стало не только не по себе, но вдобавок она еще и очень разозлилась. — Хэй, красавица, — заговорил этот дорогой гость, которому уже хотелось вмазать промеж глаз, — я смотрю, ты здесь скучаешь? Давай к нам, заплачу двойную цену. Я люблю рыжих. Врени чуть не подавилась от такой наглости, а потом заметно окрысилась. Она что, похожа на ночную бабочку, что ли?! Да на ней ни грамма косметики и одежда закрытая, черт возьми! Окосел совсем, свинота подземная? Девушка уже хотела послать его пешим ходом на три буквы, как он вдруг начал подходить к ней ближе. Даже свои противные лапищи к ее лицу протянул. «Загрызи его нафиг», — только и брякнули ошалевшие от такой наглости тараканы, когда разведчица вначале скривилась, а потом решила действовать, залепив этому мужику мощную затрещину. Солдата победить нелегко, особенно когда этот солдат — один из сильнейших бойцов стен, вот Врени и поспешила отделать этого говнюка, уверенная в своих силах. После затрещины, когда клиент от удивления выпал из реальности, она нанесла ему несколько ударов по корпусу, а потом, помня на зубок действия Леви во время обучения, прописала ему под дых апперкотом. С разворота врезав ему ногой, она умудрилась откинуть мужское тело так далеко, что тот не удержался и покатился вниз по лестнице, при этом громко матерясь. Произошло это за несколько секунд, в течение которых рыженькая девчушка, сопровождающая клиента наверх, успела завизжать, а Врени цыкнула сквозь зубы, слыша, что люди за дверями номеров закопошились. Пора валить. Девушка ринулась в конец коридора, где было единственное окно, а потом ногами вперед выпрыгнула наружу, выбив стекло. Благо хоть подошва ее ботинок была мощная и толстая, и осколки не могли причинить им вред. Сигануть со второго этажа не было проблемой, так как сами домики в этом месте были невысокие и с низкими потолками, поэтому высота была небольшая. А вот если сигать со второго этажа Штаба в Разведке, то можно и сломать себе парочку костей, потому что потолки там очень высокие. Ляпнувшись на землю, Врени тут же поспешила слинять отсюда подальше, оставив весь этот народ веселиться без ее участия. Затерявшись среди домиков, она прислушалась. Погони нет. Отлично. А теперь пора возвращаться. «Давно пора», — недовольно заголосили в голове, и рыжая хмыкает. Она уже достаточно узнала — будет, что доложить командиру Эрвину. Дорогу назад она запомнила, поэтому довольно быстро нашла ту самую дыру в стене и пролезла в тоннели, тут же припустив бегом в сторону выхода. По дороге она абсолютно не обращала внимания ни на шорохи, ни на крысиный писк, спеша оказаться на свежем воздухе. И она своего добилась — выбралась наружу, оказавшись в Стохессе. Наконец-то свежий воздух! Девушка вдохнула полной грудью, от радости зажмурившись, а потом огляделась. Начало светать — небо светлело. Однозначно пора возвращаться. И как там Жан? Врени поспешила к месту, где оставила Кондрола, а потом оставила Стохесс позади, направляясь в Штаб. *  *  *  *  * Как только Вик покинул рынок и уволился с работы у Грега, он, перекинувшись парой слов с той самой рыжей Врени, поспешил на свое новое место работы. Только для начала он заглянул к матери, предупредив ее, а потом отправился в Конный Центр. Примерное его расположение он знал, не заблудится. Конный Центр «Крофорд» поразил его своими размерами, как только показался в поле зрения желтых глаз. Это был почти настоящий город — столько домиков и построек, к тому же еще и полигоны, загоны... Чисто, аккуратно, повсюду ходили работники, слышались фырканья лошадей и цокот копыт. У мальчишки глаза загорелись, а в груди дыхание сперло от осознания того, что он будет здесь работать. Сжав лямки рюкзака, который висел за спиной, он прошел через ворота, немного растерянно оглядываясь. Кого он ожидает увидеть? Никого, кроме Велари, он здесь не знает. — Эй, желторотик, — послышалось со стороны, и Вик повернул голову, натыкаясь взглядом на парня в соломенной шляпе. Молодой человек до этого во весь рост растянулся на лавочке под деревом, а сейчас лениво принял сидячее положение, потягиваясь, как деревенский кот. Подняв руки над головой, он выгнулся дугой вперед, а рабочая помятая рубаха чуть задралась, открыв живот в области пупка. Хрустнув шеей, он почесал затылок и поправил шляпу, сильнее натянув ее на свои светлые стоящие дыбом волосы. — Какими судьбами сюда забрел? — Я... — Вик опять растерянно его оглядел, когда парень лениво поднялся с лавочки и встал в полный рост. Довольно высокий, худощавый, а еще сутулится. — Я от Врени. Этих слов хватило, чтобы мутные голубые глаза с интересом пробежались по его скромной персоне. — Как там тебя, — пробормотал парень в шляпе, и Вик не смог услышать его, — Вика... Бука... Аа! Букер, что ли? — Да-да, Вик. Меня зовут Вик. — А я Морис. Зови меня Мо, желторотик, — молодой человек задорно подмигнул и широко улыбнулся, напоминая деревенского чудака. Его внимательный взгляд остановился на повязке на юношеском лице, и он немного помрачнел, будто что-то вспоминая. Вик сглотнул. — Так значит, ты от Врени... Пошли за мной, тебя уже ждут. Рыжая разведчица держит слово. Морис провел мальчишку дальше, то и дело переговариваясь с проходящими мимо работниками, а потом Вик увидел высокого светловолосого парня, который стоял к ним спиной и разговаривал с двумя ребятами. Один из юнцов был каким-то уж больно бледным и то и дело натягивал на светлую макушку капюшон от легкого плаща, а вот вторая... Девица примерно пятнадцати лет с длинными темными косичками была Вику знакома. — К нам явились, — подал голос Морис, когда они подходили к этой веселой троице, и тут же все внимание переключилось на пришедшего паренька. Девчонка со светлым пацаном вперились в Вика внимательными взглядами, а высокий парень обернулся, и тут же Букер увидел его блеснувшие зеленые глаза. — Кто? — вначале не понял этот зеленоглазый блондин, смотря на Мориса, а потом перевел взгляд на стоящего рядышком юношу. — О! Ты от Врени? Вик Букер? — Здрасте... — кивнул Вик немного растерянно, оглядывая этого парня с ног до головы. Фигуристый, широкоплечий, поджарый, с симпатичным лицом и очаровательными ямочками. — Д-да, это я. — А я Николос, будем знакомы, — блондин приветливо протянул ему свою широкую шершавую ладонь, которую Вик поспешил пожать в ответ. — Моя подруга замолвила за тебя словечко, пацан. Так что ты можешь работать здесь, для тебя даже подготовили место в домике с восточной стороны. Вик приподнял одну бровь, а потом пробежался глазами по ребятам, которые стояли чуть позади Николоса. Велари смотрела на юношу с улыбкой, явно рада встрече, а вот белый мальчишка рядом с ней оглядывал Букера как-то чересчур ехидно, при этом улыбаясь, как нашкодивший кошак. Это Вику показалось странным, но он промолчал, начав разговаривать с Николосом и Морисом. Помнится, Врени сказала, что ее хороший друг является хозяином Центра, поэтому он сможет принять его к себе на работу. Это она про Николоса говорила? Вот этот совсем еще молодой парень — и есть хозяин этого огромного места? Сколько ему лет — двадцать три? В двадцать три года он управляет всем этим? Удивительный молодой человек, черт возьми. Вик то и дело ловил на себе взгляд того беленького пацана, и это его нервировало. — Ну, тогда сейчас Вин и Велари проведут тебе здесь экскурсию, — подытожил Николос, а потом хлопнул парня по плечу и кивнул ребятам, мол, приступайте. Так этого белого парнишку зовут Вин? Всего лишь одна буква в конце имени отличается от имени самого Вика. А потом Вик увидел листовку, которая висела на стенке рядом стоящего дома. Прищурился. — А это что? — задал он вопрос, кивнув в ту сторону, и Николос обернулся. — Это местный разбойник, — отозвался он, а потом цапнул юношу за руку и потащил туда. — Его кличка — Кремень. Порой ворует у нас лошадей. Пару дней назад спер парочку, зараза, и пропал. Точно умотал куда-то. Вик с каким-то удивлением вытаращился на листовку, видя на пожелтевшей бумаге карандашный портрет мужчины. Рисунок был выполнен очень умело, профессионально, но удивило паренька далеко не это. С листовки на него смотрел мужчина с щетиной на нижней части лица, довольно худой, нос — крючковатый. И самое главное — на левой части физиономии у него был пугающий шрам от ожога. Он ведь этого человека уже видел. — Кремень? — переспросил Вик, как-то растерянно посмотрев Николосу в зеленые глаза. — Разбойник? — А что? — насторожился Крофорд. — Вчера он на повозке проехал на территорию стены Мария, — дал ответ парнишка, наблюдая, как хозяин Центра вдруг хмурится. — Я его видел, когда солдаты осматривали его кибитку. — И что? Они что-то сказали? — Они его пропустили. Правда, внутри, кажется, девушка или женщина лежала, он очень просил солдата не будить ее, потому что у нее была бессонница. Охрана его пропустила, и он уехал. — Девушка? В его повозке?.. — аж растерялся Николос, а его глаза неожиданно забегали. — Просил не будить?.. Этот Кремень, по ходу, похитил человека! — Чего? — удивился подошедший к ним Морис. Вик замер. Перед глазами вновь и вновь проносились события прошлого дня, когда он побежал искать разведчиков после продажи бутылок шампуня. Тогда он в растерянности остановился возле открытых ворот, именно тогда он и стал свидетелем той сцены. Перед глазами опять та кибитка, в которую запряжены две лошади (наверняка те самые, которые недавно были украдены из этого Центра), и в ушах опять звучит голос того мужчины с ожогом на лице, который чуть ли не умолял охрану пропустить его и не будить ту, что лежала внутри повозки. «— Это кто там лежит? — Не трогайте ее, прошу вас. Она только недавно заснула, а ее ужасно мучает бессонница. Поймите, пожалуйста... — Бессонница, говоришь. — Да, она почти не спит. Мы ехали долго, она наконец уснула, пожалуйста, не будите ее. — Ладно, езжай.» Так получается, этот человек — местный разбойник? И та девушка или женщина, которую он перевозил, является его жертвой? Недаром ведь он просил ее не будить — она была в отключке! А если бы этот факт заметила охрана, Кремня бы не пустили, не дали бы ему проехать! Поэтому он и убедил солдат, что она просто спит, чтобы они ни в коем случае не увидели, что ее вырубили. Вик судорожно втянул в себя воздух. Неужели он стал свидетелем похищения? *  *  *  *  * Обратный путь до Штаба занял пару часов, после чего Врени первым делом отправилась в кабинет командира Эрвина. В конюшне она встретила Жана, который тоже возвращался со слежки, при этом проторчав в тех горах всю оставшуюся ночь. — Как успехи? — спросил парень, внимательно оглядев девушку с головы до ног. Никаких увечий он на ней не увидел, поэтому успокоился. — Удивительно, ты действительно никуда не вляпалась? — Ну как сказать... — честно отозвалась рыжая, а лицо друга тут же изменилось. — Ты ведь сказала, что будешь осторожной! Бельчиха, если бы с тобой что-то случилось, мне бы голову оторвали! — Не случилось же ничего. Я вернулась целая, живая, так что поздно паниковать. А насчет успехов — я узнала кое-что довольно ценное. — И куда этот объект направился? Где ты шастала? — Жан в восторге не был, поэтому девушка тут же опустила его настроение еще ниже: — Пришлось в Подземный Город спускаться. На пару секунд воцарилось тяжелое молчание, в течение которого ореховые глаза солдата медленно расширились. Наблюдающая за этим Врени лишь молча хмыкнула, ожидая взрыва пороховой бочки. Взрыв себя ждать не заставил. — Что?! — потрясенно возопил Жан, едва не прикусив собственный язык. — Белка, ты совсем с ума сошла?! Дура! Какая же ты дура! — он долбанул рукой по стенке денника, привлекая внимание Кондрола. — Какого черта ты полезла туда?! Тебя ведь могли... там же... Черт! Зачем было так рисковать?! — Если бы не рисковала, то не добыла бы эту информацию, — резонно отметила девушка, пока Кирштайн с выражением глубочайшего шока запустил руки в собственные волосы. — И со мной все в порядке. Ее очень напрягало то, как он смотрел на нее. Его глаза были расширены, а вдруг остекленевший взгляд — испуганный донельзя, неверящий, какой-то потерянный. Его нижняя губа дрогнула, и он закусил ее, впившись в кожу зубами. — Ради какого-то проклятого дела и информации ты предпочла рисковать собой?.. — тихо произнес он, а потом покачал головой, не меняясь в лице. — Если ты не дорожишь собой, то почему не подумала о нас? Как бы я посмел смотреть капитану в глаза, если бы с тобой что-то случилось? Белка, как? — он вдруг сделал шаг к ней и схватил за плечи, слегка встряхнув и вглядываясь в голубые глаза. — А капитан Леви? Что было бы с ним? Он и без этого потерял много близких людей, не смей стать его следующей потерей, Врени! — он вдруг прикрикнул на нее, пока девушка мрачно следила за его эмоциями. Рыжая отвела взгляд в сторону, потупившись. Кирштайн был прав. Почему на тот момент она не задумалась о близких людях? Неужели, ее эгоизм в тот момент настолько взял верх? Эгоизм ли? Она предпочитает думать, что не является эгоисткой. Но некоторые поступки упорно доказывают обратное. Или у них есть другое объяснение? На самом деле, другое объяснение все же было. — Это очень опасное место, — опять заговорил Жан, не отпуская девичьи плечи из своих рук, — особенно для одной девушки, Белка. Там нельзя ходить в одиночку. Я был там всего один раз, на задании, но запомнил все, что там творилось. Капитан жил там в детстве, он об этом месте знает куда больше. И поверь, он знает, что может стать с тем, кто ходит там в одиночку. Тебя могли похитить, избить, изнасиловать, пытать, там много психически неуравновешенных найдется. — Мне повезло, и со мной ничего не случилось. Я могу за себя постоять. — На простом везении ты там не уедешь! — опять повысил голос парень. — Белка, могло случиться что угодно, и ты это прекрасно понимаешь! Никакая информация по такому незначительному делу не стоит твоих здоровья и жизни, запомни это! А теперь, — он крепче сжал пальцы на ее плечах, нагнулся так, чтобы их лица были на одном уровне, — пообещай, что больше никогда туда в одиночку не полезешь. Никогда, Белка, поняла? Скажи это, глядя мне в глаза, слышишь? И всегда, когда тебе в голову приходит бредовая мысль, вспоминай об этом обещании! Если его нарушишь, я буду считать, что ты врешь мне в лицо. Кирштайн прекрасно знает ее повадки и знает, как найти на нее управу. Врени поджимает губы. — Обещаю. — В глаза смотри, Бельчиха, — мужские пальцы легонько ухватились за девичий подбородок, вынуждая направить взгляд точно в ореховые глаза, где девушка видела свое отражение. — И скажи еще раз. — Обещаю, — уже стальным тоном повторила рыжая, и на несколько секунд между ними повисло молчание. А потом она опять поджала губы, и ее взгляд изменился — стал сожалеющим, жалостливым, каким-то тоскливым. — Прости, — она подалась вперед, обвив руками широкие плечи. — Опять я вынудила тебя беспокоиться. Прости. Признаю, я та еще дура, извини за это. Кирштайн вначале не реагировал, но потом все-таки вернул ей объятия, провел ладонью по девичьей спине. Тяжко вздохнул, будто нес на себе бремя всего мира, и обессиленно уткнулся подбородком в ее плечо. — Насчет дуры спорить не буду, только соглашусь, — отозвался он через некоторое время. — Я не хочу напоминать заботливую мамашку, но все-таки: не лезь больше в такие опасные места и думай наперед, чем подобное может закончиться. — Я запомнила, Жан-не-заботливая-мамашка, — хмыкнула девушка. — Пошли, у нас впереди подробный доклад командиру Эрвину. И они пошли. Поднялись на второй офицерский этаж, приперлись в командирский кабинет, где Кирштайн заботливо открыл перед разведчицей дверь. А в кабинете вместе с Эрвином, оказалось, торчал еще и Леви. Как удачно, черт возьми. И уходить он не спешил, так как хотел послушать, где же шастала весь прошлый день и всю ночь его жена и с какими успехами. Пришлось рассказывать все под его внимательным взглядом. Смит реагировал на все совершенно спокойно, как само собой разумеющееся, а вот капитан, услышав, что Врени и Жану пришлось разделиться, заметно напрягся. Вначале рассказывать начал Кирштайн: — Это была серьёзно натренерованная собака. Как только объект закрепил на ее жилете бутылки, она пошла по определенному пути, где человеку пролезть очень трудно. Псина была довольно небольшого размера, поэтому могла пройти туда, куда человеку не пройти. Пока дорога позволяла, я следил за ней, а потом начался труднопроходимый участок, поэтому я упустил ее. Так и не понятно, куда конкретно она шла, но я осмотрел все доступные места этой скалистой местности и ничего не нашел. Если контрабандисты обосновались именно в тех скалах, значит их убежище находится в труднодоступном районе, что вполне вероятно. Эрвин кивает, выслушав солдата, а потом переводит взгляд на Врени, и она нервно сглатывает, ощущая на себе еще и колючий взгляд серых глаз. Время блистать, блин. Леви этот рассказ уж точно не понравится. И Врени рассказала. Про то, как ехала за объектом прямиком до Стохесса, как спустилась в тоннели, как нашла дыру в стене и пролезла на территорию Подземного Города. Эрвин опять даже бровью не повел, реагируя абсолютно спокойно (то есть никак), а вот аура капитана стала пугающей. Девушка так и видела боковым зрением, как он со злости сжал пальцы на собственных локтях, так как держал руки на груди. Одно упоминание о Подземном Городе крайне изменило его настроение. Дальше — хуже. Тактично умолчав о том, что ей на пути попалась группа парней, с которыми у нее завязалась драка, она поняла, что о борделе так же умолчать не получится. Поэтому пришлось выложить правду, рассказав про бордель «Бабочки» и про то, что она в нем узнала. Эрвин вновь не реагировал никак, лишь заинтересовался, когда услышал о разговоре объекта и Агаты. А вот Жан, который историю о борделе не знал, мрачно вытаращился на рыжую, узнав, что она сама полезла в такое место. Мало того, что Подземный Город, так еще и в подобное заведение вломилась, молодец. Она просто невероятный везунчик, что не нашла себе слишком больших приключений на задницу. Про капитана вообще лишь молчать можно. Сам факт того, что Врени оказалась в Подземном Городе, его очень напрягал и, надо признаться, пугал, потому что он знал, что там может произойти. И от осознания того, что все эти кошмары преступной жизни могли случиться с его женой, появлялись предательские мурашки. А потом Леви узнал, что эта неугомонная девка с упрямством барана полезла прямиком в бордель. Вот это вообще стало красной тряпкой для быка. С каждым словом рыжей он становился все мрачнее и мрачнее. И она это знала. В конце концов, когда рассказ подошел к концу, а Врени опять умолчала о том, что в борделе к ней пристал противный тип, терпение Леви кончилось. Сцен перед командиром и подчиненным, то есть Жаном, он устраивать,  понятное дело, не стал. Лишь молча двинулся с места и прошел мимо девушки, на ходу бросив ей быстрое и короткое: — В комнату. Живо. Врени не стала спорить, прекрасно представляя, что будет. Эрвин тактично промолчал и задержал Кирштайна, который проводил подругу обеспокоенным взглядом, для составления письменного отчета. Тем временем рыжая покорно шла за капитаном в сторону комнаты «111», видя, что походка впереди идущего Аккермана изменилась — не была спокойной и плавной, а стала резкой, отрывистой, быстрой, выдавая его настроение. Он рывком открыл дверь, секунду подождав и пропустив разведчицу вперед, а затем вошел в помещение следом за ней. В следующую секунду раздался громкий хлопок закрывшейся двери. Леви стоял около полминуты на одном месте, видимо, собирая свое спокойствие по кусочкам, абсолютно молча смотря в одну точку на противоположной стене, а на его лице стали видны желваки. А потом раздался его до одури вкрадчивый тихий голос: — Какого черта? — Он резко повернул голову в сторону девушки, и она поймала на себе его горящий колючий взгляд. Он был очень зол. Очень. Почти в ярости. Вот-вот готов сорваться и перевернуть стол. — Объясни мне, какого черта? Разве с самого начала непонятно, что это место слишком опасное? — Я не знала, куда попаду, — честно ответила Врени, стойко выдерживая его взгляд. — Значит, как только узнала, надо было развернуться и уйти, — процедил капитан сквозь зубы, и его голос был похож на шипение взбешенного кота. — Начерта полезла туда? Знаешь, что могло с тобой произойти там? — Теперь догадываюсь, — невесело отозвалась девушка, видя, насколько морозным был его взгляд. Казалось, он вот-вот молнии начнет метать. — Догадываешься? — шипит капитан, а потом в секунду оказывается к ней вплотную и хватается цепкими пальцами за острый женский подбородок. — Тогда почему пошла? Никакая информация не стоит твоей жизни, дура! Тебя могли похитить, избить, изнасиловать, убить в конце концов! Если не думала о себе, почему не подумала о нас? Врени дернула бровью. У нее возникло чувство дежавю. — Я не смог бы тебе помочь, — продолжил Аккерман, — Жан бы тоже не смог. Понимала ли ты, что рискуешь не только собой? Как бы мы жили, зная, что случилось с тобой? Так ты еще и в проклятый бордель полезла! Крыша едет? Это не то место, где можно играть с собственной удачей! Это могло закончиться не так успешно! — Ничего не случилось, — упрямо заявила Врени, хотя и чувствовала собственную вину. — Я могу за себя постоять. И тут вдруг тон капитана заметно повысился: — Не будь самоуверенной идиоткой! — он вдруг хлопнул рукой по стене недалеко от головы разведчицы, и она с трудом подавила в себе желание вздрогнуть. Леви вперился своим прожигающим взглядом в ее глаза. — Излишняя самоуверенность губит людей, вбей это себе в голову. Какой бы сильной ты ни была, всегда найдется что-то, что сможет тебя одолеть. На тебя могли напасть большой группой. Это то место, где изнасилования в порядке вещей. А ты мало того, что шлялась там по улицам, так еще и в бордель зашла! Никакая информация и дело не стоят твоей жизни, черт возьми. Черт бы побрал эти бриллианты, нахрена она сдались, почему у тебя так сносит крышу из-за них? — У меня не сносит крышу. — Да что ты? Врени, черт, ты была в таком заведении. И даже не смей переубеждать меня в том, что ты прекрасно слышала все то, что происходило там за дверями. Сколько грязи тебе пришлось услышать? Ты добровольно оказалась в том месте, где могли воспользоваться лишь тем, что ты девушка. Тебя могли изнасиловать, черт возьми! И после этого ты говоришь, что у тебя не сносит крышу? Ты была там, ты слышала все, что там происходило, ты рисковала собой. И ради чего? Ради чего, дуреха? — Я признаю, что поступила необдуманно. Но я действовала со всей осторожностью, со мной ничего не случилось. Был бы на моем месте любой другой солдат, ты бы молчал и принял все как должное. Почему реагируешь так?.. — Да потому что ты — моя! — зарычали ей в ответ, и Аккерман схватил ее за плечи. — Моя. Твои уши не предназначены для того, чтобы слышать всю ту мерзость, что творится в борделях. Ты не должна была услышать всего этого. Никто не смеет смотреть на тебя, как на жертву, тем более тянуть к тебе свои лапы. А желающих это сделать в том месте было предостаточно, я знаю это. — Откуда? — Все мое детство вертелось вокруг этого борделя. Моя мать работала там, в «Бабочках», — капитан помрачнел еще больше, в то время как Врени удивленно заморгала. — Первая и единственная на тот момент женщина, кто была дорога мне, ложилась под совершенно незнакомых ублюдков, чтобы выжить в том гнилом месте и вырастить меня. А теперь ты, моя жена, влезаешь в эту проклятую дыру. Если бы с тобой там что-то случилось, я бы себе этого не простил. Ты понимаешь всю серьезность своего поступка? Понимаешь, чем это все могло закончиться? И ради чего? Проклятых камней? Врени почувствовала себя очень гадко. Прошлое Аккермана она знала смутно — рос в Подземном Городе, обучался у Кенни Потрошителя, поднялся наверх со своими друзьями, которые погибли на первой вылазке. Про мать она знала только то, что она умерла, когда он был еще ребенком. Ничего о ее работе она не слышала. А сейчас он сам это высказал, причем в такой ситуации. Врени забрела в тот же самый бордель, где работала когда-то его мать? Тогда его чересчур бурную реакцию можно этим объяснить. Казалось, в обычной ситуации он бы отреагировал поспокойнее, не сказал бы столько слов. Сколько Врени себя помнит, он не особо любил много говорить. Теперь она понимает, что он втайне боится повторения этой истории. И она уже была готова клясться, что больше не полезет в подобные места даже ради задания, просить прощения, успокаивать, но последующая за этим фраза капитана вогнала ее в недолгий ступор: — Это ведь из-за него? Ты до сих пор не можешь отпустить Дирка Иво? — он говорил это так мрачно, с хмурыми тенями на лице, а в голосе так и слышались разочарование и ревность. Врени на пару секунд выпала из реальности. Дирк Иво?.. С чего это он вдруг заговорил о нем? — При чем тут он? — искренне не поняла она. — Ты ведь за это дело из-за того мальчишки взялась, — он стоял все так же близко, вглядываясь в ее глаза. — Я тоже не идиот, сразу видно, что этот Вик — копия Дирка. Твоя любовь к этому парню даже спустя столько времени после его смерти дает о себе знать? — Чего? — не до конца въехала девушка. В принципе, Леви был прав. За это задание она взялась из-за Вика, который вызывал в ней светлые и тоскливые воспоминания. Видя этого мальчика, она видела и Дирка, и именно поэтому она не могла позволить, чтобы с ним что-то случилось. Она видела в подростке образ давнего лучшего друга. А Леви... пожалуйста, пусть он имел ввиду дружескую любовь... — Ради него ты рисковала собой? Поставила свою давнюю любовь выше дорогих тебе сейчас людей? — капитан продолжал говорить, пока Врени отказывалась верить в происходящее. — Скажи, неужели память о нем тебе дороже... меня? — О чем ты? — натурально опешила девушка, вытаращившись на него. — О чем ты говоришь? Какая любовь? — Не я ведь в его честь любовную песню пел. Эти слова окончательно разбили все надежды на то, что он говорил о дружеской привязанности. Врени замерла, начиная лихорадочно соображать. В ее арсенале любовная песня была только одна — та самая, которую однажды сочинил ее приемный отец Роберт в честь Эвелин. И в голове вдруг всплыл момент, когда девушка выбралась одним воскресным утром вместе с гитарой. Тогда Эрна и Дирк были все еще живы. Видимо, именно тогда Леви это и услышал, при этом не заметив, что слова в песне идут от мужского лица. Это получается, именно тогда капитан начал заблуждаться, что рыжая разведчица влюблена в своего друга? Именно с этого момента он начал думать, что она питает к Дирку такие чувства? Это объясняет все его подколы в самом начале ее службы в Разведке насчет отношений... Неужели... он до сих пор был уверен, что она любила Иво? До сих пор? — Ты, — вначале пораженно проговорила рыжая, а потом в ее голосе с поразительной скоростью начала появляться злоба, — совсем уже? Откуда ты вообще взял такие выводы? Неосознанно теперь уже она начала нападать на Аккермана, чувствуя, как внутри разгораются злость и обида. — Какая любовь? Какие песни?! Единственную любовную песню, которую я знаю, сочинил мой отец для моей матери, она не была посвящена Дирку! А ты... Ты до сих пор думал, что я люблю его?! Ни разу не прислушался, когда я говорила, что он мне друг? Друг, Леви, лучший друг, черт возьми, я не была в него влюблена! Это то же самое, что и твои отношения с той девушкой Изабелью! — Леви держался привычно стойко, вынося все нападки девушки, но упоминание о давней подруге заставило его вздрогнуть. — Вы ведь были командой, друзьями, и никто не говорит, что между вами было что-то, похожее на влюбленность! Прежде чем в чем-то упрекать меня, вначале на себя посмотри! — Не приплетай сюда Изабель, — холодным голосом сказал капитан, а потом с силой стиснул челюсти. — Почему это?! — всплеснула руками Врени. — Эти ситуации абсолютно идентичны. Какие отношения были у тебя с Изабелью, такие же были и у меня с Дирком. Только вот, в отличие от тебя, я не припоминаю тебе ее! — Нас с Изабелью ты не видела, — мрачно возразил капитан. — А вас с Дирком я видел собственными глазами. — Что ты видел? Как мы обнимались? Нашел повод, чтобы делать такие выводы, черт возьми! Скажи мне, ты слышал наши разговоры? Видел, как мы целовались? Не видел, потому что не было такого! Дирк был мне таким же другом, как сейчас Жан, только вот в этот раз ты реагируешь на нас совсем не так! — Жана я знаю несколько лет. Я в нем уверен, я ему доверяю, он, черт возьми, боец моего отряда. Дирк был новеньким и абсолютно мне чужим. — Это не повод делать такие выводы! — продолжала закипать Врени. — Ты меня даже сначала на его могилу не пустил, высосал скандал из пальца и с чистой совестью отослал мыть душевые! А все те комментарии в мой адрес насчет отношений? Ты упрямо, как баран, продолжал верить в то, что ты себе сам надумал. И продолжал верить до сих пор! — она тяжело выдохнула, набрала в легкие воздуха вновь и продолжила: — Память о Дирке мне дорога. Ты прав, я взяла это задание только потому, что Вик напомнил мне его. Но ты должен понять и запомнить, что друг и любимый человек — это разные вещи, которые нельзя сравнивать! Поэтому между Дирком и тобой нет ничего того, из-за чего мне нужно выбирать кого-то одного из вас. Внутри все продолжало полыхать яростным холодным огнем негодования, но сил продолжать уже не было. Врени только рвано выдохнула, вглядываясь в серые глаза напротив, а потом сделала несколько шагов в сторону, отходя от капитана подальше, при этом не сводя с него взгляд. Он должен был давно понять, что между ней и ее прошлым уже ничего нет. И никаких подобных чувств — тоже. Но не понял. До сих пор верил в те недоразумения, которым стал свидетелем. Частью причины этого скандала была его необоснованная ревность. Парадоксально, но причиной его ревности был давно погибший человек. Поразительно. — Сам не то подумал, сам себе напридумывал, сам себе же поверил и сам заревновал, — только и высказалась Врени с каким-то усталым отчаянием, а потом махнула рукой и вышла в коридор, надеясь, что он не будет ее останавливать. Не останавливал. Стоял на месте, не меняясь ни в позе, ни в лице, и провожал взглядом ее удаляющуюся фигуру. За ней закрылась дверь. И у обоих на душе остался гадкий осадок. Оба в чем-то виноваты друг перед другом. Леви цыкает, чувствуя внутри себя противное опустошение. А еще он чувствовал себя идиотом. — Твою мать, — тихо шикнул он в сторону, а потом накрыл ладонью собственный лоб. — Твою мать, а. И кто его тянул за язык? Вроде он не похож на человека, который говорит что-то бездумно. Но в этот раз что-то пошло не так. Конечно, он ревновал, но именно эта ревность к ее давнему другу  была болезненной, потому что казалось, Врени не могла расстаться с этими чувствами. А в итоге вышло все совсем не так. Придурок. Мучил и себя, и ее. Тем временем Врени, чувствуя себя совершенно разбитой и утомленной, стремительно спустилась на первый этаж, вышла из здания и отправилась прямиком в конюшню. Кондролу вполне хватило того времени, чтобы отдохнуть после дороги, и она, быстро его снарядив и оседлав, покинула территорию Штаба. Что еще она может делать, если нахождение в Разведке сейчас причиняет ей неудобства? Ей надо проветриться, отвлечься. Поэтому, самое время накопать еще информации по данному делу. Когда Жан пойдет проведать своего коня, он не обнаружит в деннике неподалеку мерина своей подруги. Отсек Кондрола будет пустовать. Потому что Белка, никому ничего не сказав, отправилась к Маркусу Луцу. Продолжение следует... The Cab — Angel with a Shotgun