***
Снейп очень долго не соглашался одобрить ни одну из комбинаций рун, предложенных гриффиндорцем. Сначала змеюке, видите ли, показалось, что это вообще не сработает. Увидев следующий вариант, он встал в штыки и заявил, что руна статичности дезактивирует свойства лягушачьих шкурок, символизирующих изменчивость, и всего зелья вместе с ними. Третий и четвертый Сириус отбросил уже сам, потому что замена статичности на перенос или копирование не позволит сохранить медальон в рабочем состоянии дольше, чем действует само зелье. В итоге Сириус додумался до сочетания закрепления и сохранения, применительно к свойствам зелья, а не к медальону. Именно поэтому круг из рун надо было чертить вокруг во время ритуала, а не на самом артефакте, как это обычно делалось. Было решено попробовать писать руны мелом, чтобы был ровный шаблон, а потом аккуратно наносить зелье поверх. Этим решением они оба оказались довольны. И, Бродяга склонен так думать, Снейп даже похвалил его за изобретательность, хотя и попытался преподнести это как очередную издевку. Так что сейчас Сириус сосредоточенно выводил на каменном полу руны, копируя заранее придуманную комбинацию с бумаги. А Снейп в это время выжидал последние секунды, пока зелье будет готово. — Слушай, а что, если не получится? — засомневался Сириус, оглядывая только что дописанные символы. — Что, боишься, что обет тебя прикончит, посчитав это за халтуру? — язвительно прошелестел слизеринец, не отрываясь от своего занятия. Бродяга побледнел, с ужасом оглядываясь на него и отчаянно надеясь увидеть, что Снейп лишь зло шутит. В планы гриффиндорца не входило подыхать только от того, что у них не получилось, ха, со всего-то первой попытки создать артефакт. Он, не заметив, как затаил дыхание, судорожно соображал, что может пойти не так в их не очень-то идеальном плане и что нужно срочно исправить. На мгновение Сириуса охватила паника. В конце концов они изначально строили все свои эксперименты только на догадках и теории, скорее тыкая наугад. Нет, не мог же Бродяга пойти на такую авантюру, зная, что от успеха затеи зависит его жизнь. Буквально. Правильно, в обете ничего не было про количество попыток и сроки! Только результат. Сириус нервно взъерошил волосы и усмехнулся. Мда, а на секунду он даже поверил, что Снейп его провел. — С чего бы? — весело спросил Сириус. — Если даже ты высоко оценил мои старания над кругом, то магия уж точно засчитает. Слизеринец в ответ лишь фыркнул, больше занятый сниманием котла с огня, чем их ленивой пикировкой. Он принялся аккуратно наносить зелье поверх витиеватых узоров рун. Снейп шипел или взволнованно закусывал губу, каждый раз, как видел, что на рисунок может попасть случайная лишняя капля, грозя испортить их маленький ритуал. И тут же ловил ее ладонью до того, как жидкость успела бы достигнуть пола и разбиться о камень. Сириус пронаблюдал за действиями зельевара, стоя с противоположной стороны круга, после чего уверенно положил медальон в центр, прямо поверх руны передачи. Снейп быстро отставил зелье и достал палочку. Он поднял выжидательный взгляд на Бродягу. Тот тоже выхватил свою палочку и кивнул, давая сигнал к началу. Им осталось только произнести активирующее заклинание. Руны мягко засветились, передавая всю свою силу предмету в центре круга. Сириус внимательно, с какой-то чистой, искренней и совершенно детской радостью смотрел, как на его глазах творится магия. И все это его собственными руками! Почти из самых обычных вещей! Пожалуй, Бродяга никогда не перестанет испытывать этот восторженный трепет, наблюдая за созданием и могущественных артефактов, и не слишком примечательных магических безделушек. Сириус не заметил, как завороженно подался вперед и облокотился на стол. Вдруг руны погасли, а по столу уродливой серо-зеленой кляксой растеклась вязкая лужа из свежеприготовленного оборотного. — Какого боггарта... — ахнул рядом Снейп, и тут же весь ощерился и гаркнул так, что, кажется, весь замок его услышал. — БЛЭК! Ты совсем из ума выжил?! Куда ты смотрел?! Сириус вздрогнул, будто только что получил пощечину – а резкий крик слизеринца так и ощущался. Он опустил взгляд на свои руки. Возле его локтя лежал опрокинутый котел, еще легонько перекатываясь с одного бока на другой. О Мерлин, он так увлекся, что совсем потерял связь с реальностью и опрокинул котел на их рунный круг. Испортил то, к чему они шли вот уже почти два месяца. Снейп его убьет. Прямо здесь и прямо сейчас. Наконец окончательно выйдя из дурацкого заторможенного состояния, Сириус сдернул свой шарф, до этого только небрежно накинутый на шею, и принялся стирать зелье со стола, пока ничего не впиталось. А то мало ли, как измененное зелье может подействовать древесину. Шарф стал тяжелым от впитываемой жидкости, зато стол оттирал хорошо. Снейп смотрел на него, удивленно вскинув брови. Ну да, обычно шарф своего факультета берегли. Он был у каждого ученика всего один и негласно считался самым важным атрибутом, ведь позволял различить собратьев или врагов по факультетам еще издалека. А Сириус им тут столы вытирает от всякого варева. — Просто он быстрее всего под руку попался, — зачем-то попытался смущенно оправдаться гриффиндорец. Снейп в ответ нахмурился, оглядывая плачевные последствия неуклюжести Бродяги, и шумно втянул воздух, явно готовясь разразиться гневной тирадой. Когда Снейп выдохся и устал орать на него, Бродяга надел назад свой наконец высохший шарф и тут же почувствовал, как под кожей что-то еле заметно зудит. Он непонимающе почесал предплечья и шею, а затем заметил замершего посреди комнаты Снейпа. Тот во все глаза таращился на Сириуса и растерянно хлопал ресницами. И в другой ситуации Бродяга непременно посмеялся бы над этим глупым выражением лица, но до него начало доходить. Шарф! Шарф, которым он поспешил вытереть зелье посреди ритуала, теперь стал артефактом! — Блэк, какого... — выдавил слизеринец, глядя на Бродягу со смесью паники и любопытства во взгляде черных глаз. Первое, что сделал уже до конца преобразившейся Блэк – ощупал свою задницу, а затем схватился за грудь, задумчиво сжимая и разжимая ладони. — Офигеть, — он развернулся к зеркалу и, разглядев свое отражение со всех сторон, разочарованно вздохнул. — Ну нет, так не честно! Почему тебе так повезло? — Что? — Северус огромным усилием воли заставил себя не закатить глаза, наблюдая за кривляниями Блэка. — У тебя грудь была больше! — заявил Блэк, обвинительно тыча тонким девчачьим пальчиком в слизеринца. Но тот совершенно не чувствовал себя виноватым и раздраженно смотрел на женскую версию Блэка в свисающей с него, теперь уже великой, одежде. Меньше ростом, как было с Северусом, он не стал. Но вот в ширине плеч потерял значительно. И теперь рубашка болталась на нем бесформенной тряпкой, как и брюки. Но, когда гриффиндорец взмахом палочки подогнал их по размеру, им обоим предстала его новая фигура во всей красе. Высокая худая девушка с тонкой талией. Даже под действием артефакта Блэк остался Блэком. До отвратительного идеальным... если бы не его отсутствие мозгов, из-за которого тот снова схватился за грудь. — О Мерлин! Что ты делаешь? — Северус не выдержал и страдальчески простонал. — Прекрати сейчас же, — ледяным тоном добавил он. Блэк в ответ развернулся к нему лицом и вызывающе ухмыльнулся. — Неужели ты никогда не пробовал проверить насколько правдоподобно твое зелье меняет пол человека? — томно прошептал гриффиндорец. Северус почувствовал жар, коварно подступающий к щекам, и покрепче сжал палочку, намереваясь обездвижить Блэка во избежание того, что тот мог бы сейчас выкинуть. — Да ладно, Снейп, неужели тебе совсем не было интересно... — Просто заткнись! — рявкнул Северус, направляя палочку на девушку перед собой. — Еще слово, и я пущу тебе авадой в лоб. — Ладно-ладно, я молчу, — примирительно подняв руки, фыркнул Блэк. Он опасливо скосил глаза на палочку слизеринца, все еще не убранную в карман, но не сдержался и прыснул со смеху. — Да ну тебя, никого в тебе исследовательского интереса. Бродяга мысленно попрощался с грудью, которую можно было совершенно безнаказанно полапать, и наконец снял шарф, осторожно складывая его на столе. — Я потратил на это последние запасы настоя златоглазок, — мрачно заметил Снейп, рассматривая новоиспеченный артефакт гриффиндорской расцветки. — Где мне теперь до выходных взять готовое зелье? — он нахмурился и уставился на Сириуса, ожидая ответа. Гриффиндорец молча ткнул пальцем в свой шарф. — Он же работает, вот и бери пока. Скажешь мадам Фриде, что тебе шею продуло, — Сириус пожал плечами. На его взгляд, пусть с шарфом на шее Сепия будет смотреться не так изящно как с медальоном, но зато вышло бы намного интереснее. Кто вообще подумает, что обычный шарф может быть артефактом? В ответ на это предложение Снейп презрительно скривился и посмотрел на шарф как на змею, которая хотела его укусить.***
Снейп все-таки согласился на шарф. Обложил Бродягу всеми ругательствами, которые знал, но согласился. Так что теперь Сириус обходился без своего шарфа. Хорошо, что он не мерзлявый и в любую погоду теплый как камин, поэтому может без проблем бегать везде и с голой шеей. И, к сожалению, эта перемена не осталась незамеченной со стороны остальных Мародеров. После комендантского часа, сидя в их спальне, все трое, а особенно Джеймс, пристали к Сириусу с расспросами. — Эй, Бродяга, ты где шарф посеял? — хмыкнул Сохатый. — У нас матч скоро, как ты без шарфа будешь? — Да забей, какая разница в нем или без, — Сириус фыркнул и запустил ладонь в волосы, нервно перебирая пряди. — Ты что? Как это какая разница?! — возмущается Питер и скашивает на Сириуса укоризненный взгляд. — Хвост правильно говорит, — продолжает мысль Джеймс. — Ты же... — Нет у меня шарфа! — неожиданно даже для себя выпаливает Бродяга. — Я отдал его. — Отдал? — Ремус удивленно вскидывает брови, высовываясь из-под полога своей кровати. — Кому вообще можно отдать свой факультетский шарф и зачем? Сириус внезапно чувствует подступающее волнение. И что он должен ответить? Если он расскажет, что многострадальный шарф теперь артефакт и находится у Снейпа, его сначала убьет обет. А потом и сам слизеринец воскресит и снова убьет. Отшутиться Бродяга уже тоже никак не сможет. Он беспомощно вздохнул и... — Я отдал его девушке. На мгновение их компанию накрывает тишина. Ремус пораженно молчит, постоянно бросая на Бродягу заинтересованные взгляды, а вот Джей вскакивает со своей кровати и падает рядом с Сириусом. Он хватает друга под руку железной хваткой, широко улыбаясь и многозначительно дергая бровями. Видимо, ждет увлекательной истории и имени этой внезапно объявившейся девушки. И теперь Сириуса охватывает почти паника. Он не сможет правдоподобно соврать сходу. Он вообще не хочет врать друзьям. И, очень некстати, подсознание подкидывает ему кусочки воспоминаний со свидания с Сепией, а воображение услужливо дорисовывает картину того окончания вечера, на которое рассчитывал тогда гриффиндорец. Кровь приливает к щекам, и Сириус понимает, что краснеет на глазах у внимательно следящих за ним друзей. — Я... это не то, о чем вы подумали, — Бродяга отчаянно пытается спасти свое положение. — Да ладно тебе, Бродяга, колись давай! — смеется Джеймс и виснет на нем, ероша слегка вьющиеся волосы. — Ну, — Сириус закусывает губу, пытаясь что-нибудь придумать. — Она работает в цветочном в Хогсмиде. Я ее случайно увидел там. — Мерлин, так вот куда ты пропадал в последнее время! — воскликнул Джеймс, хлопая себя по коленке. — Ты просто обязан нас познакомить! В следующие выходные и пойдем туда! — Сохатый, я не могу вот так... — обреченно начинает Сириус. Но друг уже не слушает его, принимаясь увлеченно рассуждать о том, как может выглядеть девушка, покорившая Бродягу. В тот вечер Сириус засыпает с тоскливыми мыслями о том, что ему придется теперь врать друзьям и что Снейп обязательно еще раз наорет на него.***
Друзья всерьез вознамерились узнать, кто лишил Сириуса шарфа, а поэтому он обязан предупредить Снейпа и, возможно, вместе с ним придумать план действий, который бы спас их от раскрытия. Весь завтрак Бродяга не сводил взгляда со стола Слизерина, а точнее с конкретного человека за ним. Но Снейп не поднимал взгляда от тарелки. Он не разговаривал ни с кем из сокурсников, не глазел по сторонам, а просто завтракал, почти не глядя таская тосты с сыром из ближайшего блюда. И Сириус еще ни разу в жизни не видел настолько унылого приема пищи, может быть, кроме банкетов в доме родителей. Нет, ну правда, неужели так сложно хотя бы поприветствовать тех, кто пытается поздороваться и заговорить с тобой? Впрочем, какая разница, как Снейп ведет себя с людьми. Сейчас Бродяге важнее другое. Он замечает, как слизеринец допивает содержимое своей чашки и ставит ее назад, намереваясь покинуть стол и затем Большой зал. Гриффиндорец видит разноцветную толпу из учеников разных курсов, тоже направляющуюся к дверям. Вот оно – его шанс незаметно оказаться около Снейпа. Бродяга запихивает в рот последний кусок бутерброда и подрывается со своего места, отмахиваясь от обеспокоенных взглядов друзей. Он вливается в толпу и ловко лавирует между спинами других учеников, направляясь прямиком к знакомой чуть сутулой фигуре. Сириус склоняется чуть ближе к Снейпу и, незаметно дернув слизеринца за рукав, вкладывает записку в чужую ладонь. После чего также быстро растворяется среди черных мантий и цветных шарфов.***
Северус таращился на записку Блэка и прикидывал с какой долей вероятности, это может быть действительно что-то серьезное, а с какой – очередная ловушка от Мародеров. На бумаге весело прыгало несколько строчек: "Нам надо срочно поговорить! Приходи к коридору между библиотекой и северо-восточной башней." Место было выбрано весьма предусмотрительно. Оттуда было одинаково идти до своих следующих уроков и Северусу, и самому Блэку. А Мародеры едва ли заботились об опозданиях Северуса. Кроме того, Блэк связан обетом, он не станет инициатором их очередной "шутки". Слизеринец кивнул своим мыслям и решил все-таки пойти. Блэка было заметно издали. Тот стоял в пустом коридоре и задумчиво хмурился. Когда Северус подошел к нему и вопросительно вскинул брови, гриффиндорец, как будто все еще сомневаясь в своем решении, начал рассказ.***
— Ты сказал им что?! — воскликнул Северус, возмущенно глядя на гриффиндорского придурка. — Это насколько мало мозгов надо иметь, чтобы выдать такое? — Я не подумав, это было слишком неожиданно, — Блэк попытался оправдаться, даже виноватую рожу состроил. — Ты никогда не думаешь, — прошипел слизеринец. — И что ты теперь прикажешь мне делать? Я не собираюсь изображать из себя влюбленную девицу на потеху Поттеру и остальным твоим дружкам! Северус чувствовал, как в нем бурлит злость на тупость и поспешность поступка Блэка, но он попытался дышать глубже и хоть немного успокоиться. На гриффиндорца он предпочитал не смотреть во избежание очередного приступа гнева. В конце концов, можно попытаться понять Блэка. Его действительно застали врасплох. Это просто первое, что пришло ему в голову. Может потому, что Сепия ему все-таки понравилась, а шарф, как артефакт, превращающий Северуса в нее, вызывает ассоциацию и вуаля. Слизеринец зажмурился, тяжело выдохнул и поднял все еще недовольный взгляд на Блэка. — Так что? — словно чувствуя наступившее затишье, продолжил Блэк все тем же полувиноватым тоном. — Я не могу сказать Мародерам, что Сепия случайно взяла выходной именно в тот день, когда они пришли. Северус помолчал, как истинный слизеринец обдумывая пути извлечения выгоды из столь неприятной для себя ситуации. В конце концов, оставшись довольным промелькнувшей идеей, он ухмыльнулся и подал голос. — Я согласен только при одном условии. Ты купишь мне школьную мантию. — С какой вообще стати? Да и моих карманных не хватит, — гриффиндорец попытался возразить, но вовремя решил прекратить возмущения. — Я смогу или купить тебе мантию, или продолжить покупать ингредиенты. Одно из двух, — неуверенно предложил Блэк, что-то прикинув в уме. — Если я продолжу подрабатывать, то на ингредиенты хватит, — уверенно завил Снейп. — Так что жду мантию в ближайшее время. — И мы же говорим, что Сепия уже выпустилась, да? — в последний раз уточнил Блэк. — Хочешь понтануться перед друзьями тем, что встречаешься с девушкой постарше? — Северус не мог не потешить свои пострадавшие за сегодня нервы издевательской подколкой. — Мерлина ради, Снейп, заткнись! Я хочу избежать кучи вопросов из серии "а почему же Сепии нет в Хогвартсе?" — Ну вот, можешь же иногда думать. А в тот раз что, звезды не сошлись? — раздраженно проворчал Снейп.***
Бродяга, ураганом влетая в магазин, орет во всю глотку, громко и задорно. — Сепия! Я немедленно требую себе шарф. Он чувствует, как азарт бушует внутри, и предвкушает невиданное веселье. Бродяга уверен, что сегодня Снейп превзойдет сам себя. Он проходит вглубь магазинчика, смотрит на ближайший букет из тюльпанов и жалеет, что не притащил с собой зверобой. Потом находит взглядом хмурую работницу магазина, замершую с парой роз в руках, и сверкает самой яркой своей улыбкой. Конечно же, на ее шее красуется его красно-желтый полосатый шарф. Бродяга подскакивает к Сепии и подмигивает, сигнализируя о начале представления. В его глазах пляшут черти, а сердце поет. Вслед за ним вваливаются все остальные Мародеры. Снейп стоит около прилавка так, что они еще не могут видеть его эмоций. Глянув на Мародеров, на секунду слизеринец морщится, а потом резко меняется в лице, и вот уже Сепия смотрит на Блэка самыми счастливыми глазами обычной влюбленной девушки. — Сириус! — она, делая вид, что только заметила его, звонко смеется и откладывает свои розы. — Кто-то, помнится, в прошлый раз пел песни о том, что будет страшно занят все выходные. Так что же ты тут делаешь? — работница цветочного лукаво улыбается и кокетливо накручивает на палец прядь своих густых черных волос. — Неужели ты думаешь, что я не найду времени заскочить к тебе? — Сириус едва справляется с голосом, чтобы не выдать свое удивление. Такого он от Снейпа точно не ожидал. — Ну и зачем конкретно ты заскочил? — девушка, кажется, не замечает его друзей, которые, немного потоптавшись на пороге, все-таки подходят к парочке. Она шагает еще ближе к нему и смотрит на Бродягу так, словно кроме них двоих тут вообще никого нет. Сириус на некоторое время подвисает, пытаясь сопоставить образ вечно раздраженного Снейпа и то, что сейчас видят его глаза. Получается не очень, поэтому пауза затягивается. Бродяга судорожно выдыхает и впивается взглядом в розы, оставленные на прилавке. Говорить с Сепией в присутствии друзей оказалось в разы сложнее, чем он себе представлял. Но надо все-таки ответить. А розы такого нежного цвета, не алые, какие любила его мать, а светло-светло-розовые, как небо на рассвете. Надо что-то сказать. Но, Мерлинова борода, как это сложно, когда понимаешь, что вы тут вообще-то не одни. — Отдай мне шарф, — все-таки выдает он. — Что? Ты хочешь забрать его? Но ты сказал, что это символ твоей любви и что он будет греть меня, пока тебя нет рядом, — Сепия сжимает в руке свисающий с плеча кончик гриффиндорского шарфа, ее глаза испуганно округляются. Она поджимает губу так, будто сейчас разревется. На секунду Сириусом овладевает желание кинуться успокаивать девушку. Но Сепия вдруг наклоняет голову чуть вперед, пряча лицо от посторонних, и смотрит на него, совершенно по-снейповски вскидывая брови. Бродяга читает в этом выражении немой вопрос и вдруг невероятно ясно осознает, что повелся. Повелся на актерскую игру Снейпа и напрочь забыл, о чем они договаривались утром. — Эээм… символ любви? — тупо переспрашивает он и фыркает, вдруг понимая, что действительно мог ляпнуть нечто подобное в попытке произвести впечатление, а еще некстати думает о том, как глупо эта фраза звучит сейчас из уст Снейпа, произнесенная таким тоном. — Как ты можешь не помнить? Для тебя это больше ничего не значит? Ты бросаешь меня? — Сепия все еще выглядит так будто находится на грани истерики, но Сириус улавливает проскользнувшую всего на миг эмоцию. Снейп из последних сил старается сейчас не закатывать глаза. —Что? Нет! Я... я твой шарф просил вообще-то, — быстро выдает Бродяга. — Меня же тоже должно что-то греть. Девушка, уже вдохнув для следующей обличительной реплики, запнулась и облегченно выдохнула. Краем глаза заметила остальных Мародеров, с любопытством наблюдающих за парочкой, и покрылась румянцем, словно смутившись своего недавнего поведения. —Ох, Сириус! Так бы сразу и сказал. Я так перепугалась, — она надула губы и уставилась на Бродягу, складывая руки на груди. — А шарф у меня есть. Сейчас принесу. Сепия убедилась, что в магазине нет посетителей, нуждающихся в ее помощи, и скрылась в подсобке. — Будет греть ее, пока тебя нет рядом? — сдерживая смех, весело передразнил Сохатый. — Заткнись, — Бродяга неловко тряхнул головой, чувствуя, как вспыхнули щеки, и сверкнул оскалом в сторону Джеймса. Он точно еще припомнит Снейпу эту выходку. — Вообще, она вроде ничего так, — глубокомысленно замечает Джеймс и широко улыбается Бродяге. — А вот ты сегодня лажаешь, друг. Сириус ухмыляется и возмущенно фыркает. Девушка возвращается с пакетом в руках и, довольная, вручает его Сириусу. — Он потрепанный, но, думаю, будет в самый раз. Сама вязала. Бродяга на секунду представляет себе Снейпа со спицами и клубками ниток. Вряд ли это правда, но любопытство берет верх и он достает шарф. Темно-зеленый с серебряной вышивкой. Некоторые петли в нем перетянуты, а вышитые узоры не слишком симметричны, так что, судя по всему, шарф действительно ручной работы. — Миленько, — Сириус задумчиво проводит пальцами по мягким, пушистым ниткам. — Ты учишься на Слизерине? — вкрадчиво спрашивает Джеймс, не сводя взгляда с серебряной змейки, вышитой в уголке. — В том году выпустилась, — Сепия одаривает его самой очаровательной улыбкой и хватает Бродягу под руку. — Теперь вот работаю здесь. Уютное местечко. Сириус чувствует ее тепло у себя под боком, и на миг его сердце радостно замирает. А потом ухает куда-то вниз, на пол. Потому что это Снейп. Потому что Сепии не существует. И какой бы она ни была замечательной, стоит ей снять шарф, и "карета превратится в тыкву". А Снейпа, при всем желании, замечательным назвать довольно сложно. От мыслей Сириуса отвлекает Сохатый. Он хмурится и недовольно хмыкает, впиваясь взглядом в девушку. Но пока молчит. Это странно, обычно Джеймса не заткнуть. — Да, здесь мило, — смущенно улыбается Ремус, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. Похоже, ему не очень уютно. И Бродяга пока не понимает, почему именно. На секунду Сириус пугается того, что со Снейпа мог свалиться шарф или что друзья и так обо всем догадались. Но вроде все в порядке, а атмосфера накаляется и в воздухе чувствуется неприятное напряжение. — А что же твои чистокровные друзья не нашли тебе местечко попрестижнее? — едко замечает Сохатый, и все встает на свои места. Слизерин. Во всем виновата дурацкая проблема непримиримой вражды факультетов. — Джеймс, прекрати! — тут же возмущается Ремус. Сириус хочет остановить Сохатого, но не может двинуться с места, потому что Сепия неожиданно крепко вцепляется в его руку. — Ну, не знаю, наверное, потому что мне не нужно оно? — она выглядит так, будто сильно удивлена этим вопросом, но во взгляде видна нескрываемая насмешка. — Я понимаю, что все гриффиндорцы имеют свои четкие деления на черное и белое, но хочу заметить, что это довольно неудобный и часто неправильный подход. С чего вы взяли, что если я со Слизерина, то не имею права просто любить цветы и работать здесь для себя? — А может быть эти твои цветы –это прикрытие, чтобы творить свои темные дела? — Джеймс распаляется все больше, видя такой откровенный выпад в свою сторону. Наконец Сириус не выдерживает. Не то, чтобы ему так уж хочется защитить Снейпа, тот и сам неплохо справляется, но Сириус сейчас вроде как играет роль заботливого парня, так что надо вмешиваться. — А может быть ты успокоишься, Джей!? — Бродяга, она же змея! Ты сам говорил, что ненавидишь их гадюшник! — Я говорил, что не хочу иметь ничего общего со своей чокнутой семейкой! Это другое! — Все слизеринцы такие. — Джей, я понимаю, что ты не в восторге, но Сепия ничего не сделала. — Или ты просто не знаешь, что она делает! — вставляет Сохатый. — А можно подумать, ты знаешь?! — Сириус закипает от злости. То есть он должен стоически терпеть зануду Эванс в их компании, потому что "она такая милая, умная, красивая" и так до бесконечности, а Джеймс может в лицо ему заявить, что его гипотетически девушка – змея? — Почему ты решил, что Сепия непременно должна быть на темной стороне или что-то вроде того? И даже если так, я, может быть, нашел любовь всей своей жизни! — Жаль, что любовь всей твоей жизни такая. Все-таки кровь не водица – недалеко ты ушел от своих родственничков, Блэк, — саркастично замечает Джеймс и, больше ничего не говоря, выходит из магазина, хорошенько хлопнув дверью напоследок. Бродяга бессильно сжимает кулаки и сопит, как паровоз. Последние слова друга больно резанули по живому. Это был удар ниже пояса. Сириус, конечно, знал, что эта вся ситуация с девушкой – неправда, но мысль о том, что Джеймс сейчас был абсолютно серьезен, довольно удручающая. Сириус стоял посреди магазина и чувствовал, что его трясет. На кого он злится? На Джеймса с его однобоким взглядом на людей? На Снейпа, из-за которого он только что поссорился с лучшим другом? На Ремуса, который ничего не сделал? На себя? Вдруг Сириус почувствовал, как кто-то слегка потянул его за рукав мантии, и встретился с черными глазами Снейпа. У Сепии определенно были его глаза. — Ты с самого начала знал, что так будет, — тихое и такое понимающее. Разве Снейп умеет так говорить? Или это тоже часть игры? На удивление, Сириус верит его успокаивающему тону. Медленно вздыхает и приходит в себя. — Я... Мне очень жаль, — Ремус, глядя на Сепию самыми виноватыми глазами, то бледнеет, то краснеет, пытаясь подобрать слова. — Так не должно было случиться. — Все в порядке, — девушка печально улыбается и бросает быстрый взгляд за витрину, что-то высматривая среди прохожих на улице. — Не беспокойся, я ожидала чего-то подобного. — Я надеюсь, мы можем начать это знакомство сначала? Нас ведь еще даже не представили друг другу. Сириус фыркает, и на его лице появляются отголоски прежней лукавой улыбки. — Как ты уже понял, это Сепия, моя девушка. А это Ремус, мой друг, — Сириус приподнимает уголок губ, чувствуя, что окончательно успокоился. В конце концов, это не первая их с Джеймсом ссора, так что все поправимо. — Нас теперь немного меньше изначально планируемого количества, но это же не помешает отлично провести время, да? Сепия, твоя смена уже закончилась? — Почти. Мне надо составить последний букет, — девушка машет рукой в сторону роз, оставшихся на прилавке. — Подождете меня снаружи? Я быстро.***
Как только они оказываются на улице, Ремус обеспокоенно хватает друга за плечо. — Сириус, ты в порядке? — Да, конечно, — немного механически бросает Бродяга, упираясь взглядом в ближайший дом. Рядом слышится обреченный вздох. Ремус пару раз хлопает ладонью по его мантии и молча смотрит на Бродягу. Вечно он так. Мол, я выпрашивать не буду, но всегда послушаю, если тебе это нужно. И это всегда намного действеннее попыток Джеймса любой ценой вытрясти правду из собеседника. Поэтому Сириус мгновенно сдувается и оборачивается к Лунатику. — Я не думал, что Джей так... — он замялся, подбирая слова, и рассеяно тряхнул головой, — остро отреагирует. Забыл, что она со Слизерина и это может стать проблемой. Понимаешь, он, после того, как они все-таки сошлись с Эванс... — Лили, — осторожно вставил Лунатик. — С Лили, — поправляется Сириус и демонстративно закатывает глаза. — Так вот, зашел разговор, и он сказал мне, полушутя, что любой мой выбор примет, потому что считает, что любовь – это прекрасное чувство и плохие люди его не могут испытывать. Я тогда его мнения не спрашивал, он сам это начал. И я был уверен, что он искренен, что он понимает, о чем говорит. А теперь... — Я думаю, для него это просто стало большой неожиданностью, — ободряюще улыбается Ремус. Он бегло проскальзывает взглядом по двери и витрине магазина, проверяя, где Сепия, и продолжает. — Дай ему время успокоиться. Ты знаешь, он действительно не любит слизеринцев. Но эта неприязнь достаточно обезличенная, чтобы, когда он узнает о Сепии чуть больше, они смогли поладить. И, если уж на то пошло, ты сначала тоже не очень-то был рад Лили. — Но я же ничего не говорил! — Сириус возмущенно дергает плечом. — У тебя все на лице было написано, этого достаточно, — усмехается Лунатик. — Не думаю, что Сохатый замечает такие мелочи, когда она рядом, — шутит Сириус. Лунатик фыркает, сдерживая смех, и пытается осуждающе посмотреть на Бродягу. Выходит не очень грозно, а скорее комично, и Сириуса тоже пробирает на ха-ха. — Я пропустила какую-то удачную шутку, да? — за их спинами раздается понимающее хмыканье. Сепия стоит на крыльце магазина и кутается в свою мантию, с любопытством поглядывая на двух друзей. — Ничего интересного, — уверяет Бродяга и хватает девушку за руку, утягивая ее дальше по улице.***
Им обоим ужасно не хотелось идти в Три Метлы. Пожалуй, тут Сириус был полностью солидарен со слизеринцем. Но, если вдруг они сейчас упрутся, Ремус может начать что-то подозревать. Сириус в панике бросал взгляды на Сепию, надеясь, что она придумает, как выкрутиться из этой ситуации. Потому что они не подумали заранее, как будут вести себя в такой ситуации. Но, к счастью они просто гуляют по окрестностям деревни. Ремус очень не хотел по неосторожности обидеть девушку еще раз, потому что был уверен, что она расстроена словами Джеймса, хотя и старается не показывать этого. Сепия сдержанно улыбалась и держалась ближе к Сириусу. И Ремус предпочитал думать, что она просто боится критики или волнуется, а не сторонится его из-за шрамов. В преддверии полнолуния он особенно много думал о них и вообще не мог найти себе места, ощущая себя не слишком уютно среди людей. Конечно, до ночи еще далеко, но страха перед предстоящим обращением это не умаляет. — Так как вы познакомились с Сириусом? — Ремус решает начать беседу с самого нейтрального вопроса, чтобы точно не испортить все еще больше. — Он просто ввалился в магазин и стал требовать свиданье, — хмыкнула Сепия, хитро стрельнув глазками в сторону своего кавалера. — И, конечно же, я выставила этого нахала прочь. При этих словах губы Бродяги растянулись в довольной улыбке, и он не смог отказать себе в удовольствии вставить свои пять кнатов. — Дружище, ты не поверишь, но я был сражен наповал! Сепия стояла в море цветов и так нежно перебирала лепестки пальцами, — он мечтательно прикрыл глаза и сильнее прижал к себе руку Сепии, возможно, неосознанно. Девушка в ответ лишь возмущенно фыркнула и отвернулась от Сириуса. Тот тихо рассмеялся. Ремус смотрел на парочку, неловко поправляя то свою шапку, то манжеты рукавов. Конечно, он был рад за друга, но сейчас чувствовал себя не в своей тарелке. Будь здесь Джеймс, было бы проще. Ремусу было трудно знакомиться с новыми людьми, в отличие от более открытых и беззаботных Бродяги и Сохатого. И любые попытки заговорить с холодной Сепией невероятно смущали. Почему Ремус вообще должен быть третьим лишним сейчас, если даже не он настаивал на знакомстве? Сепия перехватила взгляд Ремуса и вопросительно вскинула брови, немного отстраняясь от Сириуса. Она сделала пару шагов к Ремусу и едва заметно дернула уголком губ в явной попытке приветливо улыбнуться. — Мне намного проще нагрубить человеку, чем попробовать адекватно вести беседу, — девушка хмыкает и засовывает руки в карманы, дергая плечом. — Так что ты уж прости, что разговор не клеится. К тому же, я уверена, Блэк вполне может болтать за нас троих. Сириус за ее спиной хмурится и, насупившись, несильно тыкает девушку локтем в бок. Сепия оборачивается на него и шипит что-то о том, что она совершенно права и нечего ей тут обиженно пыхтеть. Ремус улыбается, глядя на них, и внезапно вспоминает кое-что. — Сепия, я хотел спросить, та лента, еще осенью, это же твоих рук дело? — Ремус действительно хочет знать ответ на этот вопрос. Потому что тогда он был сильно удивлен, и Бродяга наотрез отказался что-либо объяснять. А сейчас, пообщавшись с Сепией, он бы сказал, что такое вполне в ее характере. — Лента? — девушка задумчиво прикусила губу, глядя на Сириуса, а потом ухмыльнулась, видимо, вспомнив. — А, от букета что ли? Да, было дело. — Я, между прочим, старался. Собирал весь день! — хмыкнул Сириус. — По тебе не было заметно, что тебя эта прогулка по лесу хоть сколько-нибудь вымотала, — Сепия хихикнула и заправила за ухо выбившуюся прядь, после чего повернулась к Ремусу. — Я надеялась, что Сириус отстанет от меня, если я прилюдно и так открыто пошлю его. Но, как мы оба сейчас понимаем, это только сильнее привлекло ко мне внимание. — Да уж, — Ремус прекрасно мог себе представить, что такое явное сопротивление лишь раззадорило его друга. — Бродяга может быть очень упертым. — Я слышала, что ты не менее упертый, когда дело касается учебы, — девушка опустила взгляд на свои ботинки и неловко почесала ухо. — Как Сириус не придет, начинает ныть, что ты в библиотеке очередное эссе пишешь. — Он просто завидует, что я могу все делать вовремя. — Эй, когда это я тебе завидовал! — возмущается Сириус, продолжая внимательно вслушиваться в их разговор. Сепия, кажется, будто и не замечает его недовольства. — И, что было последним? — О, пришлось изучать поведение речных кикимор, — Ремус нерешительно поглядел на Сириуса, не зная, стоит ли продолжать эту тему. С одной стороны, говорить об учебе с девушкой лучшего друга – настолько глупо, что просто ужасно. Но, с другой – Ремусу очень хотелось хоть с кем-нибудь обсудить то, что речные кикиморы, оказывается, на зиму мигрируют к морям, а не впадают в спячку на дне озер, и что они едят больше травы, чем мяса. И... Сепия сама об этом спросила, Ремус не виноват, что их разговор свернул сюда. — Готова поспорить, что факт о миграции тебя очень удивил! — оживляется Сепия. — А вот морские, в отличие...***
Сириус не ожидал, что под конец прогулки Ремус и Снейп смогут так неожиданно найти общую тему для разговора и буквально сплетутся языками. Нет, это ж надо с таким увлечением обсуждать всяких непонятных гадов. Бродяга с огромным трудом оторвал их друг от друга и намекнул Лунатику, что хочет один проводить Сепию. Бродяга проследил взглядом за фигурой друга и, как только она скрылась за поворотом, развернулся к слизеринцу. — Откуда в тебе все эти девчачьи штучки? — все-таки не выдерживает Сириус. Снейп рядом раздраженно втягивает носом воздух и пинает ледышку под ногами, совершенно не собираясь отвечать. Он поднимает глаза на Бродягу, и тот видит в них медленно разливающуюся ядовитую ярость. — Нет, ты не подумай, я не собираюсь как-то глумиться! — пытается оправдать себя Бродяга, пока не разразилась буря. На еще одну ссору его сегодня попросту не хватит. — Просто ты бы знал, чего мне стоило в тот момент не выдать свое удивление. Я-то думал, что ты будешь вести себя как обычно. — А как я веду себя обычно? — желчно выплевывает слизеринец. Он еще не до конца успокоился, но его гнев все-таки сходит на нет. — Зверобой, — просто отвечает Бродяга, неожиданно вспоминая значение этого цветка. — Очень смешно, — фыркает Снейп и снова пинает несчастную ледышку. Сириус провожает ее взглядом и улыбается, когда она останавливается ближе к его стороне дорожки. — А я вообще-то серьезно, обычно Сепия та еще колючка, — Сириус резко шагает вперед, не давая Снейпу дотянуться ногой до льдинки. Он чувствует, как улыбка становится все шире, и совершенно не может ничего с собой поделать. Сириус тоже пинает ледышку, несильно, так, чтобы она отлетела не дальше, чем на два шага. — Я ожидал больше саркастичных замечаний, недовольства и того, что ты не сможешь так легко общаться с Ремусом. — Ну, с ним мне как раз общаться легче всего, — замечает Снейп и мстительно наступает Сириусу на ногу. — И то правда, — Сириус заливисто смеется, выдергивая ногу из-под чужого ботинка. — Итак, не уходи от темы. — А я только обрадовался, что ты научился думать. Давай же, напряги свою единственную извилину. — Ты уже должен был уяснить, что это выше моих сил. — Придурок, это же очевидно, — ворчит Снейп и сильнее натягивает шарф, не давая рассмотреть свое выражение лица. — Насмотрелся на Лили. Когда всю жизнь дружишь с девчонкой, не сложно потом воспроизвести ее поведение. Ну конечно, все объясняется так просто, буквально одним словом – Эванс. Сириус цыкнул и, нахохлившись, сунул руки в карманы. Почему с кем бы он ни общался, обязательно в разговоре всплывала эта Лили? Джеймс умудрялся даже во время работы над Картой Мародеров с десяток раз упомянуть "чарующую зелень ее глаз". Люпин недавно, рассказывая про свой урок нумерологии, вставил замечание про сообразительность Эванс. И вот сейчас Снейп туда же. Складывалось ощущение, что все просто двинуты на ней. Дурацкое всеобщее помешательство. Это очень бесило, потому что Сириус не для того с ними общается, чтобы выслушивать оды в честь Эванс. Кажется, Снейп улавливает раздражение Бродяги и замолкает. Какое-то время они в тишине бродили по улицам. Снейп ушел глубоко в свои мысли и бездумно шагал рядом с Сириусом, который изредка поглядывал в сторону слизеринца. Было интересно наблюдать за его постоянно меняющимся выражением лица. Его брови жили своей жизнью, выдавая напряженный мыслительный процесс, происходящий сейчас где-то внутри темной головы слизеринца. Они то сдвигались к самой переносице, то взлетали высоко вверх, то ходили волной по лбу. Сириус, пожалуй, ни у кого еще не видел настолько живой мимики. Даже странно, что раньше Снейп казался ему таким холодным и безэмоциональным. — Слушай, а Люпин всегда такой нервный? — вдруг осторожно спросил Снейп, нарушая тишину зимнего вечера. — О нет, я тебе ни слова не скажу, — протянул Бродяга с подозрением косясь на собеседника. Полнолуние лишь завтра, так что Снейп не мог ничего заметить, так ведь? Да и куда ему, за весь вечер не было ни одного намека, Сириус даже ни разу не назвал друга Лунатиком. — Без обид, но он мой друг, а для Сепии пока только знакомый. Ей хватит и той информации, что есть. — Да больно надо, — фыркает Снейп. — Кстати, мне сегодня зарплату выдали, так что можем сходить докупить ингредиентов. Тогда к концу недели сможем уже доделать медальон. Он смотрит на Сириуса, ожидая ответа. — Нет, — резко возмущается тот и недовольно цыкает, поймав вопросительный взгляд слизеринца — Я же обещал, что за все заплачу. — Ишь, какой благородный, — саркастично хмыкает Снейп и растягивает губы в кривом подобии улыбки. — А где ж ты был, когда выяснилось, что на твой шарф последнее зелье ушло? — Тогда я был в весьма затруднительном финансовом положении, у меня не было ни кната, — Бродяга уклончиво пожимает плечами. — Как скажешь, — ворчливо отзывается Снейп. Он останавливается и рассеянно выдыхает облачко пара, а потом, убедившись, что вокруг нет совершенно никого, снимает ало-золотой шарф, снова становясь собой. — Список нужных ингредиентов у тебя есть. Надеюсь, ты сумеешь ничего не перепутать. — Вот это акт доверия! — Сириус картинно подносит руку ко рту и изображает высшую степень удивления. Снейп на это лишь закатывает глаза. — Блэк, ты переигрываешь. И что вообще это значит? — Ну, раньше ты меня и на пушечный выстрел к своим склянкам не подпускал, — весело замечает Бродяга. — Значит, теперь ты, наконец, доверяешь мне. — Да пошел ты, — бросает Снейп и уходит дальше по улице в сторону Хогвартса.