Умение любить.

На следующий день они собрали вещи и приготовились покинуть страну. Стив уже вышел со своим чемоданом на улицу, где была припаркована машина Наташи с открытым багажником. Всю дорогу на машине до самолета, Романова даже не смотрела в его сторону, будто бы его и не было рядом. Она не могла снова... Она обещала себе никогда больше не влюбляться. Никогда! Стив же наблюдал за ней без остановки с тех пор, как увидел с утра. И да, она не вернулась в комнату, Роджерс не осмелился пойти за ней. Он больше не знал, что должен делать. Как можно всё исправить? Его сжигало чувство вины и... боли. Да, он знал, что не имел права так себя чувствовать, после таких слов, брошенных в адрес женщины. За весь полет Романова также не признавала его присутствия: она все время провела за ноутбуком, даже не поднимая взгляда и лишь изредка делала по одному глотку кофе. Она была в черной рубашке, заправленной в такие же черные брюки. Стив не хотел брать в руки свой телефон, чтобы отвлечься, остро чувствуя потребность впитать образ рыжеволосой в свою память. Его сердце сжималось от страха, что если отведёт взгляд, то больше никогда не увидит её. Романова же занялась тем, что у неё получалось лучше всего в игнорировании своих эмоций: полностью закопала себя в работе. Её голова была забита встречами, договорами, поставками и прибылью. Она не замечала, что твориться вокруг, прослушивая свой плейлист незнакомых, но подходящих ей по вкусу песен. Её почта была забита письмами с подтверждениями об операциях, которые за время её отсутствия одобрял её заместитель в Америке. Сегодня утром она специально позвонила ему и сказала, чтобы тот направлял всё ей на почту, так как президент возвращается к работе. Вот только в середине полёта Наташа поняла, что её глаза начали болеть от постоянной концентрации на ноутбуке. Она поправила очки, которые всегда надевала при работе, и как только её внимание вернулось к реальности, ей сразу захотелось закрыть глаза от всего. От боли в глазах и в сердце... Однако за это время Романова забыла, что причина её страданий сидел прямо напротив неё. Поэтому, когда русская не задумываясь подняла взгляд, сразу столкнулась с голубыми глазами, которые, похоже, за весь полёт не отрывались от неё. Они смотрели друг на друга не отрываясь, забыв про всë, что случилось прошлым вечером. Наташа пыталась понять, что чувствовала в этот момент, вот только в голове не было ни единой мысли. Однако стоило ей услышать тихое "прости", как мир вернулся в это тихое уединение. Романова резко отвела взгляд, её мысли обрели независимость от чувств и разум вновь сделался холодным. Вот только сердце сдавило от нестерпимой боли. Снова... Роджерс испугался собственного голоса, он не хотел прерывать молчание, но это слово крутилось у него на языке со вчерашнего вечера. Стив не мог контролировать это желание извиниться, просить у неё прощения за все те обидные слова, что он сказал в порыве гнева. Но как повернуть время вспять? Что нужно сделать, чтобы убедить её в том, что он так не думает? Наташа не могла находиться здесь, поэтому она отложила ноутбук и быстрым шагом направилась в уборную. «Помоги мне, Боже! Я так устала... Почему так больно?!» Она хотела плакать... Чёрт, как же она хотела дать волю слезам! Вот только к чему это приведёт? Чем это ей поможет? Не было смысла в слезах. Наташа сделала глубокий вдох и выдох, чтобы успокоить своё бешенно колотящееся сердце. Русская намочила ладонь и провела ей по шее, желая чтобы холодная вода помогла ей дышать. – Нат... – Это было произнесено так тихо, что Наташа могла бы и не услышать, если бы не была так сконцентрирована на реальности. Она прислонилась спиной к двери, но не произнесла ни слова, уставившись в своё отражение в зеркале. – Я... Мне очень жаль. Я не должен был говорить эти слова... Это не правда. Ни одно слово, кроме... – она слышала тихий стук выше её головы, что говорит о том, что Стив уткнулся лбом в дверь, – кроме моих чувств к тебе. Наташа закрыла глаза и сглотнула подступивший ком. А Роджерс, хоть и не видя, знал, что она слушает. – Я не прошу от тебя ничего. Я понял, что это не нужно... Больше всего я боюсь, что ты уйдёшь из моей жизни. Поэтому... – Непрошенных слеза все-таки вышла наружу, но девушка уже не обращала на это внимания. – Нат... позволь мне просто быть рядом. Я стану для тебя другом, братом или даже просто знакомым. Я буду для тем, кем ты захочешь. Мне важно просто быть рядом с тобой. Я не хочу терять тебя. Романова, для которой разум всегда был превыше чувств, всё же не смогла с правиться с этим. Её слезы свободно текли по щекам, а сердце лишь стало сильнее отбивать свой ритм. – Ты даже не представляешь, какую беду навлекаешь на себя, Роджерс. – Прошептала Наташа, чтобы только она могла слышать собственные слова. А потом зажала рот рукой и подумала: – «По итогу мы оба погибнем...»