Flame to a moth

Было уже довольно поздно, когда Аластор вернулся в отель. Выпил он сегодня куда больше, чем обычно себе позволял. Если честно, теперь он хорошо понимал, почему Хаскер так много пьёт. Раньше он думал, что выпивка просто приглушает боль. Но теперь понял, что она приглушает вообще всё. Все мысли. Все чувства. Да даже всё вокруг него было размытым, и это он предпочитал больше, чем дерьмовый день, который был до этого. Медленно он вошёл, точнее сказать, ввалился в здание. Ухмылка его стала практически незаметной. Он хотел просто доковылять до своей кровати. Хорошая, казалось бы, идея. Так уж случилось, что он решил пройти через кухню. А там кое-кто был. Вэгги, разумеется. Она сидела за столом с чашкой кофе в руках. Просто смотрела вперёд. Что-то в её взгляде было не так. Если бы сейчас у него была ясная голова, он бы остановился и спросил, что её беспокоит. Но он был пьян, так что решил просто пройти мимо. К его сожалению, это не входило в планы Вэгги. — Где ты, чёрт возьми, был?! Ему пришлось остановиться и развернуться к девушке. Она встала и вышла из-за стола, скрестив руки на груди. Он долго не отвечал. Просто смотрел на неё. — Чарли уже прочитала мне лекцию… — Я здесь не для того, чтобы тебе лекции читать. Ты и сам знаешь, что ты сделал. Что я хочу знать, так это почему ты это сделал. Нет ответа. Она подошла к нему вплотную и сердито топнула ногой. — Ты убил сотни невинных, Аластор! Почему?! — повторила вопрос девушка, не разрывая зрительного контакта. — Дорогуша, почему я что-либо делаю? — он усмехнулся и наклонился к ней так, чтобы их глаза были на одном уровне. — Мне стало скучно. Я развлекаюсь, причиняя боль другим. Вэгги даже не вздрогнула. Вообще практически не отреагировала. — Ты же выше этого, Ал… — её тон смягчился. — В чём причина? Почему тебе нравится причинять боль другим? Что с тобой не так? Что с ним не так? Что с ним было не так? Он начал тихо хихикать. Через некоторое время он начал смеяться. Скоро он уже истерически смеялся во весь голос. Вэгги отошла на шаг в ужасе. Таким она его ещё не видела. Его смех был спазматичным, безумным, маниакальным. Это был далеко не счастливый смех. Это был вымученный смех сломленного человека. Аластор схватился за бока. Он еле-еле мог стоять. В конце концов, он упал, но не переставал смеяться. Его смех уже был похож на сплошные радиопомехи. Ужас исчез с лица Вэгги, сменившись сожалением и грустью. Наконец, Аластор немного успокоился и смог членораздельно говорить. — Что со мной не так?! Что со мной не так?! Что не так с тобой?! — сказал он через смех. Её, мягко говоря, немного удивила внезапная злоба, направленная на неё. — Что, прости? — Ты идёшь на свидание с Воксом. — он совсем перестал смеяться, а его тон стал совсем злобным. — Ты… Ты знаешь?.. — Слышал всё! О да, «я не хочу иметь ничего общего с погаными мужчинами, которые пытаются меня контролировать», но в ту же секунду, как появляется мистер Денежный мешок, ты всю себя ему отдаёшь! — Да о чём ты вообще?! — Почему он?! Ты ведь знаешь, как я его ненавижу- — Моя жизнь не вращается вокруг твоих желаний! Maldita sea! Мы уже проходили через это, с Черри! Если тебя что-то беспокоит, поговори об этом со мной! — Ну уж прости, что я воспринял твоё свидание с моим злейшим врагом как-то неправильно! Нужно было нанести ему больший ущерб. — Ох, какой же ты… Невозможный! Я ведь даже его не люблю. — она начала потирать виски. — И при этом ты потакаешь его ухаживаниям! Серьёзно, что он сделал, чтобы заслужить… Да хоть что-нибудь? — Por el amor de Dios… Вот почему ты сначала должен поговорить со мной! Я согласилась на это не потому, что мне он нравится, я ведь только его встретила! — Тогда почему?! Его это уже начинало выводить из себя. Он слишком много выпил, чтобы понять, что на его волнующий его вопрос уже, в принципе, ответили. — Это тебя не касается. — тихо ответила она. — А мне кажется, что очень даже касается! Чёрт возьми, Вэгги, ты дёргаешь меня, как куклу на верёвочке, жонглируешь моими эмоциями так, будто они сделаны для того, чтобы смешить людей! Меня это с ума сводит! — Что, прости? — О, да ну, мы стали так близки, ты такая милая, добрая, идеальная, очаровательная, но потом вдруг ты заставляешь меня чувствовать! Неужели тебе так сложно не вызывать во ничего подобного?! Неужели это так трудно?! Вэгги не находила слов, из-за чего на лице Аластора появилось смущенное выражение. Её только что… оскорбили или сделали ей комплимент? Издевается ли он над ней, искренне ли это или просто пьяная болтовня? Хрен поймёшь. После долгого молчания она сделала глубокий вдох и выдох. — Я так больше не могу… — Что? Он ожидал чего угодно, но точно не такого ответа. — Слушай, Ал… Я так больше не могу. Мы постоянно неправильно воспринимаем действия друг друга, постоянно причиняем друг другу боль, а затем ссоримся. Так уже происходило, и я надеялась, что больше такого не будет, но нет! Мы просто снова ссоримся! — она посмотрела на него грустным взглядом. — Это бесконечный цикл. Мы ссоримся, мы причиняем друг другу боль, мы извиняемся и говорим, что в следующий раз всё будет по-другому. И всё по-новой. Но я не хочу застрять в бесконечном цикле боли и невыполняемых обещаний. Только не снова. Она уже проходила через это с Руной. И никогда больше она не позволит этому случиться. — Чт-что ты имеешь ввиду? — вся злоба из его голоса тут же куда-то исчезла. — Может… может, нам не стоит быть друзьями, Ал… — через силу ответила девушка. Аластор обомлел, удивлённый её словами и ещё более удивлённый внезапным чувством ужаса, которое он испытал. Прекратить их дружбу? Нет! Так нельзя! Он так старался, делал всё, что мог, чтобы заполучить её доверие и стать её другом! Дружба — это максимальный уровень их отношений, на который он смел надеяться! Не может всё так закончиться! Жестокий боженька, Аластор понимал, что на большее, чем просто на дружбу и рассчитывать было глупо, не отнимай хотя бы её! За всеми своими мыслями он даже не услышал, что ему сказала Вэгги дальше, но увидел, что она развернулась и уходит. Действовать нужно было быстро. — НЕТ! Он упал на колени и обвил руками её бёдра, уткнувшись лицом в спину. — Чт- Ал! — она пыталась выпутаться из его мёртвой хватки. — Нет, нет, нет, прошу, нет! Прошу! — он отказывался отпускать. Кто бы поверил в такое зрелище, а? Радио-демон на коленях, умоляет, и кого? Какую-то девушку-мотылька! Никогда бы не поставил он себя в такое нелепое положение, если бы был трезв или если бы сейчас он не обнимал Вэгги. Аластор на коленях?! Ха, смешно! Но ради неё... — Ал... — Нет, нет, нет... Прошу, не надо! — повторял он, как какую-то мантру. — Я всё сделаю, только, умоляю, не бросай меня! Вэгги, пусть и была очень удивлена, не могла сопротивляться такому пылкому заявлению, и сердечко её растаяло. Неужели она так много для него значила? В каком-то смысле это всё было очень... романтичным. Есть ли вероятность, что он испытывает те же чувства, что она? Да и важно ли это вообще? Он вёл себя так нелепо и когда они были друзьями, и при этом у него не было проблем с убийством других людей. Изменится ли хоть что-нибудь, перейди их отношения на новый уровень? Всё могло повториться, а ещё одних токсичных отношений она не хотела. — Аластор, я... — она вдруг почувствовала, что он как будто начал на неё опираться. — Аластор? — она сделала несколько шагов вперёд, а Аластор упал лицом на пол, очевидно, без сознания. — Сукин сын... — она покачала головой. Говорила ей мама, что не надо спорить с пьяными людьми. Нежно Вэгги подняла мужчину на руки и понесла в его комнату. Вокс сжал кулаки, осматривая горы трупов, кровь которых окрасила его разрушенную территорию. Если бы у него были губы, он бы их сейчас до крови закусил. Никогда ещё он не был так зол на Аластора. Да, они порой гадили друг другу, но чтобы так жестоко и внезапно? Этот сучёныш заплатит, о, он даже не представляет, что ему уготовано! К сожалению для Вокса, он и сам не знал, что ему уготовано и что эта ночь станет ещё хуже. Неподалёку остановилась машина. Дверь открылась, и в темноте зажглись два знакомых красных глаза. — Хах, неплохо, что я могу сказать. — Руна вышла из машины и захлопнула дверь. — Я знала, что вы с Аластором друг друга ненавидите, но чтобы настолько... — она пнула чью-то оторванную голову, как футбольный мячик. Вокс напрягся, еле сдерживаясь от желания начать кричать. — У меня сейчас нет настроения с тобой общаться. — Ох, ну, мне насрать, ты принадлежишь мне, Вокси. И лучше бы тебе это запомнить. Вокс сделал глубокий вдох и развернулся к ненавистной демонессе. — Зачем ты вообще здесь? — Просто решила, что мне нужно приехать и сказать тебе кое-что. — ответила она, облокотившись на машину. — Ты не должен мстить Аластору. — Что?! — Что слышал. У меня есть план, который заставит Аластора страдать так, как он того заслуживает. И ты не должен мне всё нахуй запороть, понял? — Ты же понимаешь, как пострадает моя репутация, если я хоть что-нибудь не сделаю?! Да каждый уёбок в Аду попробует отхватить кусочек от моих территорий, потому что подумает, что я терпила и слабак! — Мне всё равно. Придумай что-нибудь. Мстить нельзя, понял? — Да ты совсем охуела?! — он сорвался. — Что тут можно придумать?! Преподать мудаку урок — единственный способ! Я- Что ж, если таков расклад, — быстро прервала его Руна, — может, мне стоит рассказать родителям Вельвет, где она все эти годы пряталась, а? Вокс застыл в ужасе. — Ты бы не стала- — Разве? Просто делай то, что я скажу, и я буду держать язык за зубами. В конце концов, я уверена, что они просто до смерти волнуются за свою любимую доченьку. Вокс ненавидел её всей душой. Как же он хотел, чтобы они никогда не встретились, чтобы он не проявил тогда милосердие. — Ладно. Я потерплю. — Хороший мальчик. Честно, было бы действительно обидно, если бы они узнали, что произошло с их дочерью и что именно ты позволил этому случиться. — сказала она просто для того, чтобы насыпать ещё больше соли на рану, и села в машину. Ладно, похоже, этот раунд за Аластором. Лучше бы плану Руны окупиться сполна. Аластор пребывал в странном состоянии полусна. Он то засыпал, то просыпался, но всё видел как будто через мутное стекло. Перед ним мелькали сны и отрывки воспоминаний, и порой они причудливым образом перемешивались. Порой он уже не замечал разницы. Но в этом ведь и смысл, верно? Порой наши воспоминания так изменяются, что мы уже не можем отличить их от сновидений. Но кое-что он почему-то помнил очень чётко. Ту треклятую ночь: руки в крови, виски в кровеносной системе и её испуганные, наполненные слезами, голубые глаза. Она кричала: "Что с тобой не так?!" Слишком уж знакомая ситуация. Но пусть сейчас его разум был замутнён алкоголем, он чётко осознавал, что не может позволить подобному повториться с Вэгги. Его отнесли в кровать и укрыли одеялом. Тут он снова немного пришёл в себя, открыл глаза и смог различить силуэт девушки, которая уже собиралась уходить. Он крепко схватил её за руку. — Вагата... Если она что-нибудь и ответила, он этого не услышал. Не это его сейчас волновало. — Пожалуйста... никогда не покидай меня... — сказал он тихо, прежде чем наконец погрузиться в глубокий сон. Он уже не почувствовал того, что девушка поцеловала его в лоб. — Не покину. Обещаю. Как только Руна села в машину, она начала смеяться. Её смех был почти истерическим. — Ты это видела?! Я полностью одурачила этого ублюдка. С другой стороны машины, раздались медленные хлопки. — Молодец, Мария, ты очень хорошо сыграла меня. Мария быстро сбросила свою маскировку, сменив облик Руны на свою обычную дымчатую теневую форму, все ещё смеясь. — Ах, я знаю тебя много лет. Если кто-то и может сыграть тебя, так это я, — заверила она, — особенно когда речь идет о страхах людей, а Вокс никого не боится так, как тебя. — Действительно? — спросила Руна, не проявляя никакого интереса. — Ну, скорее, он боится того, что ты можешь сделать с Вельвет. — заверила Мария, начиная рыться в машине в поисках спиртного. Она вытащила бутылку и поморщилась, — Блин, мы чертовски богаты, но все ещё покупаем "Jack Daniel's"? — Скажи... ты можешь превращаться в вещи, которых люди не боятся? — Руна промурлыкала, игнорируя её жалобу. — Э-э... — выдохнула Мария, всё равно открыв бутылку и сделав глоток, — Может быть. У меня не было никаких реальных причин пытаться. Я же "Ночной ужас", уметь превращаться в то, что пугает людей больше всего — моя фишка. Никогда не думала о том, чтобы превратиться во что-то, чего люди не боятся. — Интересно... — сказала Руна, глядя в окно, что-то планируя в уме. Наступило утро, и Аластор проснулся с пульсирующей головной болью. Ах, неприятная часть выпивки — похмелье. Хаск уже давно привык, но вот Аластор... не совсем. Он, застонав, поднялся с кровати и протёр глаза. — Наконец-то ты проснулся. Когда его глаза привыкли к алому свету пентаграммы, он заметил Вэгги, которая подходила к нему с чашкой кофе в руках. Она отдала чашку ему, а сама присела на край кровати. — Не знаю, может, ты предпочитаешь болеутоляющие, но я решила, что кофе хотя бы поможет справиться с похмельем. — О, спасибо. — он принял чашку и тут же отхлебнул горячей жидкости, которая хоть и не сняла головную боль, но всё же помогла ему полностью проснуться. Вэгги выглядела спокойнее, чем прошлой ночью, всё ещё недовольной, но в лучшем состоянии для разговора. Она его ещё не простила, но если он правильно всё сделает, они помирятся. — Так ты... помнишь, что было прошлой ночью? — Если честно, то, что было после того, как мы с Хаском вышли из бара — не особо. А что, я сказал какую-нибудь глупость? — Ты постоянно говоришь всякие глупости, Ал. — она усмехнулась и легонько ткнула его в нос, — Но прошлой ночью я была реально зла, и я всё ещё немного на тебя злюсь, но это уже неважно. Я пыталась понять, почему ты вдруг устроил очередной геноцид. Но то, что ты мне рассказал, если честно... немного бессмысленно. Аластор начал паниковать. Неужели он признался ей? Тогда их дружбе действительно можно помахать ручкой. — Что-то о том, что я невероятно чудесна и мила... а также о том, что я встречаюсь с Воксом из-за его денег. — сказала она сухим тоном. Он неловко усмехнулся. Ладно, он определённо под мухой наговорил всякого, но не признавался ей в любви. Отлично, так у него хотя бы есть шанс выпутаться из этой нелепой ситуации. — Понятно. — ответил он, отхлебнув ещё кофе, — Я прошу прощения за то, что сказал, боюсь, я действительно выпил лишнего вчера. Но стоит отметить, что на этом в основном настаивал Хаск. — Кстати говоря... А где Хаск? Он же в отель так и не вернулся. — усмехнулась Вэгги. — Он вроде бы говорил, что собирается кого-то навестить, но, опять же, я всё помню довольно смутно. Вэгги хмыкнула в ответ. Некоторое время они просто молча смотрели друг другу в глаза, прежде чем девушка не решила, что стоит прекратить ходить вокруг да около. — Слушай, Ал, — начала она так спокойно, как это вообще было возможно, — то, что ты сделал, просто ужасно, но ещё больше меня выводит из себя то, что это сделал именно ты. Я знаю, что ты садист, но всё же... Почему? В чём причина? Аластор уставился в пол, мысленно размышляя о том, говорить ли ей истинную причину или нет. Причина, по которой он в принципе начал убивать людей, была сложной и запутанной. Конечно, он находил это весёлым, но это не только. В конце концов, никто ещё не просыпался одним утром с мыслью: "Хм, а убивать живых существ весело!" Нет, конечно, всё было намного сложнее. Но можно ли ей довериться? Можно просто рассмеяться и сказать, что он действительно настолько ужасен, что ему просто это нравится. Но это бы её оттолкнуло. И Аластор прекрасно это понимал. Вэгги презирала тех, кто ни во что не ставит других людей. Если он продолжит так себя вести... Что ж, она начнёт его ненавидеть, как когда-то. Но если он скажет правду, всё может стать ещё хуже. Он ещё ни с кем не делился подобным. Это может отпугнуть и оттолкнуть её. Она даже может начать открыто смеяться и издеваться над ним. Что же делать? Но кое-что он понимал очень чётко: если он сейчас не даст ей хоть какое-то объяснение, на дружбу можно не рассчитывать. А если он хочет большего, чем просто дружба, ей нужно сказать правду. В независимости от того, как ему сейчас страшно. — Когда-нибудь чувствовала себя беспомощной, Вагата? Как будто ты какой-то маленький жучишка, которого в любой момент может раздавить чья-то нога? Как будто ты даже свою жизнь не контролируешь? Вэгги кивнула, отлично понимая, о чём он. — Такой долгое время была моя жизнь, и я устал от этого. Уверен, ты не захочешь слушать про мое детство во всех подробностях, но если вкратце: оно было грустным и коротким. Я стал довольно раздражительным и нестабильным юношей. Я начал убивать животных, охотился на оленей. Чтобы иметь хоть какую-то власть, пусть даже над такими слабыми, ничтожными и глупыми существами. И я действительно чувствовал себя могущественным. Сильным. Проявление силы и выход накопившейся ненависти. Вэгги ничего не говорила, позволяя ему излить душу. — Но в скором времени этого стало недостаточно. И вот, однажды поздно ночью, когда все обычные люди спят, я шёл по улице, один. И увидел какого-то бездомного. А я был так зол и раздражён, что просто достал нож и... — он как-то приглушённо усмехнулся, — ну, я думаю, сама понимаешь, что я дальше сделал... Но на этом я не остановился. Я убил ещё раз, и потом ещё раз, и ещё, и ещё. Но этого всегда было недостаточно. Я постоянно нуждался в этом выплеске эмоций, в этом контроле, в этой... власти. Выражение лица Вэгги смягчилось. Она была не напугана, но обеспокоена. Как бы ей не нравилась сама идея убийства, то, что описывал Аластор, было похоже не на наслаждение садиста, а на конвейер, на зависимость, как от наркотика. Ей даже стало по-человечески жаль его. Что же такого произошло с ним в детстве, что подтолкнуло его к подобному? А если бы он вовремя получил помощь, мог бы он тогда стать... нормальным? Конечно она понимала, что это не оправдание. Нельзя просто использовать нестабильное психическое состояние или хреновое детство как оправдание для убийства. Но так хотя бы понимаешь, откуда растут корни. Хотя вопрос о том, как это привело к каннибализму, остаётся открытым. Но об этом они поговорят в другой день. — Понятно. — просто ответила она, ещё не совсем понимая, как ей выразить словами то, что она сейчас чувствовала. Долгое время никто из них ничего не говорил, пока Аластор всё же не решился прервать затянувшееся молчание. — Ты теперь снова меня ненавидишь, дорогуша? — спросил он, смотря ей прямо в глаз. — Нет. — уверила она его тихо, — Я... теперь немного понимаю, почему ты это делаешь и делал, но это не значит, что я тебя в этом поддерживаю или принимаю. Я бы хотела, чтобы ты перестал. — Слишком долго я уже это делаю, дорогуша, не думаю, что сможешь изменить то, чем я являюсь. — ответил он неожиданно сухо. — Понимаю, но и я не стану менять свои принципы ради тебя. Может... Может, мы сможем достичь компромисса? — Компромисса? — переспросил Аластор, приподняв бровь. — Как минимум на ближайшее время. Я не стану на тебя кричать и постараюсь быть спокойнее, когда ты всё же кого-то убьёшь, а ты постараешься снизить количество жертв или вообще попытаешься воздержаться от убийств. Что думаешь? Аластор, пусть даже и как-то неохотно, но кивнул. — Договорились, дорогуша. — Отлично. — она вздохнула с облегчением. Это, конечно, не шибко-то и много, но она будет спать спокойнее, если от рук Аластора пострадает хотя бы одним человеком меньше. Не говоря уже о том, что это действительно её обнадёжило. Если желание Аластора убивать похоже на наркотическую зависимость и количество жертв можно уменьшить простым разговором, то кто сказал, что его нельзя совсем избавить от этой зависимости? Конечно, понадобится намного больше усилий и времени, но сейчас и этого достаточно. Пришло время поговорить о другой проблеме. — Но почему ты устроил резню на территории Вокса? И давай без "мне стало скучно", ты ведь её даже по радио не транслировал, как остальные свои геноциды. Нет, тут что-то другое. — наконец задала она вопрос в лоб, надеясь получить более точный и вразумительный ответ, чем вчера. Аластор нервно усмехнулся. — Что ж... Эм... — он прекрасно понимал, какую реакцию от неё получит. — Вчера я услышал ваш с Воксом разговор и понял, что ты идёшь с ним... ну, на свидание. Я без раздумий решил нанести территориям урода как можно больше ущерба. И, кажется, немного переборщил. — Да ну, серьёзно? Аластор, помнишь, о чём мы говорили? Ты не должен отваживать от меня ухажёров. — Да знаю я, знаю! Но он мой злейший враг, Вэгги! Десятилетиями уже длится наша вражда, десятилетия ненависти! И тут ты вдруг решила пойти с ним на свидание, уси-пуси! Всё ещё не могу поверить, что ты выбрала его! Разве ты не женщин предпочитаешь?! Я могу познакомить тебя с некоторыми дамами, которые будут уж куда лучше него! Вэгги глубоко и тяжело вздохнула. — Хорошо. Прости, если ты почувствовал себя преданным или уязвлённым. Однако я согласилась на его предложение не потому, что он мне нравится. — Разве... Разве нет? — Ну конечно же нет, кретин! — ответила она, покачав головой, — Вот почему ты всегда должен сначала поговорить со мной! Нет у меня к нему чувств, мы ведь только познакомились. — Тогда... почему ты согласилась? — Он хочет кое-что со мной обсудить, наедине. — Что такого важного вы не можете обсудить в отеле и в театре? — Скажем так... у нас есть общий враг? — сказала Вэгги, не зная, как сказать, чтобы не прозвучало странно или подозрительно. — Общий враг? — он спросил, слегка наклонив голову, — У тебя есть враг? Честно говоря, хотя он лучше, чем кто-либо другой, знал взрывной характер Вэгги, даже с учетом этого мысль о том, что у этого милого маленького мотылька есть серьезный враг, была чем-то, с чем он не мог смириться. Вэгги кивнула. — Да. Технически, Руна была намного больше, чем просто врагом. Их прежние отношения были сложными, как и ее чувства к Руне, но одна было неизменным: Вэгги ненавидела ее, и часть её все ещё боялась. — Это сложно, и я ещё не готова рассказать об этом. Когда-нибудь я расскажу тебе, но не сейчас. — она заверила, — Я предпочла бы не бередить старые раны, если ты понимаешь, что я имею ввиду. Аластор, будучи страшно любопытным, определенно хотел знать больше и, вероятно, больше, чем кто-либо, хотел услышать полную историю, но он не зря гордился своим терпением. Он мог подождать ещё немного, пока девушка не расскажет ему что-нибудь. Он также понимал, почему она не хочет говорить на щекотливые темы, чёрт возьми, у него самого, вероятно, было несколько тем, о которых он ещё не был готов говорить. — Хорошо, но мне все ещё не нравится это твое маленькое свидание с ним. — Боюсь, тебе придется пережить это, Бэмби, — усмехнулась Вэгги, похлопав его по щеке. Аластор горько хмыкнул. — Если он попытается что-нибудь выкинуть, просто скажи мне, и я надеру ему задницу. — Если кто и надерет ему задницу, так это буду я, Ал, — усмехнулась Вэгги, в основном шутя. Но только в основном. — К тому же Вокс вне себя от злости из-за резни, которую ты устроил. Я думаю, тебе лучше побеспокоиться о возможной войне повелителей, которую ты начал. — Ха! Нет причин для беспокойства, пресса любит преувеличивать. Я сомневаюсь, что Вокс и я действительно смогли бы начать войну, пока Чарли присматривает за нами. — пошутил он, ставя чашку кофе и выползая из постели. — Но если это тебя успокоит, я что-нибудь придумаю, чтобы избежать лишних хлопот. Вэгги прищурилась и скрестила руки на груди. — Не угрожая ему и не прибегая к насилию? — Конечно! — Обещаешь? — строго спросила она. — Клянусь. — заверил Аластор, положив руку на грудь. — Хорошо. — сказала Вэгги, глубоко вздохнув. Сегодня она прошла через бурю эмоций, это уж точно. Она чувствовала, что после всего этого ей нужно подольше вздремнуть. — Клянусь, иногда с тобой так трудно иметь дело... — Кто бы говорил! — Аластор рассмеялся, подошёл и погладил ее по голове. — Но... Мне действительно очень жаль, что я так тебя огорчил. — На этот раз я прощаю тебя, — промурлыкалаа Вэгги, — но тебе лучше запомнить наш уговор. Если ещё одна такая же большая бойня, как эта, произойдет по столь же глупой причине в ближайшее время, конца нашим распрям не будет. — Приму к сведению. А теперь давай приступим к нашей работе, прежде чем ты отправишься на свое маленькое свидание. — весело заметил Аластор. — Вот с этим я могу согласиться, — сказала Вэгги с лёгким смешком. — Ты когда-нибудь закончишь те отчеты, которые я тебе послала? Выйдя из номера, двое начали болтать о гостиничном бизнесе.