Если муж оказался вдруг...

Всю ночь до самого рассвета, первого в наступившем году, усадьбу наполняли непонятные шорохи, скрипы, приглушенный шепот и тихие смешки. Молодой барон суетливо сновал из одной залы в другую, успевая по пути раздавать уйму распоряжений, указаний и советов, при этом зорко следя, чтобы вся затеянная им кутерьма не разбудила дремлющую в его кабинете девушку. Впервые в своей жизни он решился на нечто подобное, совершенно не свойственное его прагматичной натуре, лишённой, как ему казалось, таких недостатков, как излишняя сентиментальность и слюнявая нежность. Но надежда обрести, наконец, заслуженное счастье и свой собственный уютный кров, где тебя всегда будут ждать и любить любым, отчаянно толкали его на это безумство. Немало способствовало этому и не столь давно, но уже достаточно крепко завладевшее его сердцем томление и тоска по нежной и гордой девушке, решившейся пожертвовать собой ради своей совсем не дружной и не очень-то счастливой семьи. Ради семьи, которой никогда не было у дерзкого мальчишки, лишенного заботы близких едва ли не в день своего появления на свет. И оттого презиравшего само это понятие и всё, что с ним связано. События прошедших дней и ночи вновь вернули Аиторо к мыслям, терзавшим его тогда, в тот безумный и жестокий день, когда со звоном разбитого в приступе ярости свадебного сервиза рухнули его призрачные надежды на счастье. В тот вечер, когда он, едва ощутив, как рвется тонкая магическая нить, накануне связавшая супругов у алтаря, словно одержимый, рванулся на отзвук затухающей связи. И буквально с того света вытащил уже почти не живую Лот, потратив при этом почти весь свой магический резерв. Аиторо никогда было не понять тех мотивов и мыслей, что толкнули её тогда сначала в его объятия, а потом в объятия холодной и беспощадной смерти. Не мог он себе представить, что молодое, полное энергии и жизни существо может ступить за черту из-за такой мелочи, как телесная близость. И ведь не с каким-нибудь монстром, уродом или извращенцем, а с вполне умелым и физически привлекательным партнером. Сколько придворных да и весьма далёких от двора дам не раз откровенно предлагали ему себя. А тут какая-то девчонка, не искушенная совсем в подобных утехах, да к тому же должная чувствовать себя обязанной за его благородную помощь и польщенной от внимания столь высокопоставленного лорда, как Первый Клинок королевства. За такое следовало ненавидеть её, следовало жестоко и примерно наказать! Но в ту ночь, сидя около её кровати и наблюдая, как потихоньку, благодаря потраченной магии, возвращается в её тело жизнь, он чувствовал только одно – как дикий, первозданный страх, сковавший сердце при виде совершенно белой девушки, лежащей на бортике бассейна, наполненного настолько красной водой, что казалось, в нём плещется кровь, сменяется облегчением и радостью от того, что он успел… Успел и вернул к жизни, хотя она, возможно, и не хотела бы этого. Да, было больно от предательства. Больно и обидно из-за того, что она не понимает ни его, ни того предназначения, которое он для неё отвел, но счастье от ощущения того, что она теперь будет жить, было неизмеримо сильнее. Невероятных усилий ему стоило покинуть её спальню, чтобы заняться делами и как-то отвлечь не разъехавшихся ещё гостей. Но чем бы не было занято его тело, душа его ежесекундно тянулась к браслету в надежде ощутить, как супруга приходит в себя. Едва сознание вернулось к ней, уже ничто не могло удержать его. Нескольких минут не прошло, как он был в спальне. Но её осмысленный и совершенно испуганный взгляд дал понять, что совершённый поступок и последовавшее за ним мощнейшее магическое воздействие не лишили девушку рассудка. Это породило в уставшем сердце молодого мужа новую волну радости и зыбкую надежду. Только жёсткий самоконтроль и военная выдержка позволили ему тогда сдержаться и не отвесить благоверной пару затрещин и даже не повысить голоса, а постараться спокойно донести до этой юной сумасшедшей весь ужас произошедшего. Но, похоже, эту глупышку волновало только отсутствие шрамов на запястьях. Женщина – она женщина и есть. Главное, внешний вид – остальное побоку! Какое горькое разочарование его тогда постигло! Он, давно наблюдавший за Лот Д’Алмари, был уверен, что она благоразумна и не подвержена типичным женским порокам: эгоизму, жеманству, себялюбию и сентиментальности. Тем более что она была одной из немногих женщин в государстве, которая прошла обучение в академии и даже получила диплом с отличием. Похоже, с тем же успехом он мог жениться на любой из выбранных королем графинь, и это не стоило бы так дорого. И уж тем более ни одна из высокородных леди не позволила бы себе подобного поведения. И не доставила бы супругу столько неприятностей. Но, как бы не хотелось вернуть время вспять, он понимал, что даже зная всё это, он всё равно бы выбрал её. Ведь впервые увидев Лот на ярмарке в Яроке, он испытал непонятную симпатию к этой малышке. Позже ему довелось встречать её несколько раз в столице края, и не всегда эти встречи были случайными. С какой радостью он узнал, что семья девушки попала в ловушку и отчаянно нуждается в деньгах. Деньгах, которых у него достаточно и от которых ему всё равно никакого проку. Словно сумасшедший рванул он тогда в их поместье, надеясь первым успеть сделать предложение, пока не набежали стервятники-соседи, и получить благословение матери семейства. Благо сумма долга была довольно высока и не по карману большинству местных ландграфов. И вот деньги, кажется, потрачены впустую, а девушка - не оправдавшая надежд! И только нянюшка Тори успокаивала его в те дни, когда он метался по замку в бешенстве и разочаровании: - Вот тебя бы, мил дружок, завалил бы какой-нибудь незнакомый тип, да с такой вот мордой злобной, да, мягко говоря, «отлюбил» во все места, по-другому в приличном обществе не скажешь, а надо бы… Тогда бы я посмотрела, как ты бы взвыл! Поди, отрезал бы чего-нибудь такому любовнику, а потом и вовсе убил в особо жестокой форме. Так чего же ты от невинной, непуганой девушки ждал? Что на шею тебе кинется, а ещё лучше на то, что у тебя между ног? Так она ведь не шлюха какая-нибудь подзаборная и не потаскуха дворцовая, что забыла, когда в своей постели ночевала. Она по-другому воспитана и другого ждала от мужа! И не ори на меня! Знаю, что наследник тебе нужен, но от того, что заделаешь ты его часом раньше или позже, для тебя ничего не изменится, а для неё вполне. Что ты на неё набросился, как голодный на еду? Перепугал девчонку до смерти. Что значит «сил не было терпеть»? Ты что, мальчишка безусый? Ты главный военачальник нашей страны! И это тебе я должна рассказывать про выдержку и планирование операций по захвату враждебных территорий? Вот ответь, много ты добивался прямыми атаками в лоб? Вот и в жизни оно так же! Нельзя в таких делах силой: умом нужно и терпением. И нечто подобное она твердила изо дня в день. Рождая в голове Аиторо мысли о том, что, возможно, он был где-то не совсем прав. Тогда, решившись проверить некоторые из доводов Тори, он вновь посетил жену. Но при этой встрече он не позволил себе торопиться, стремясь заботиться не столько о собственном удовольствии, сколько о чувствах партнерши, и отсутствие открытого сопротивления было ему наградой. Та ночь и меньшее противление жены заставили его вернуться к первоначальным планам. Снова начались прерванные было отделка дворца и реставрация сада. Проект, над которым он трудился лично, намереваясь подарить его Лот в качестве свадебного подарка. Через месяц всё было почти готово. И Аи распорядился перевести жену в покои, изначально предназначенные для неё. Лот стала спокойной, практически идеальной женой – молчаливой и безропотно-покорной воле мужа. Но такая Лот совсем не нравилась Аи. За месяц он не видел ни одной её улыбки, кроме того раза в саду. Как согрела сердце её искренняя похвала его мастерству садовника. Тогда впервые в жизни Первый Клинок королевства испытал смущение. А потом она пришла к нему с теми счетами. Как он этого ждал! Ещё едва почувствовав, как она неумело пытается воспользоваться магией браслета, начал он готовиться. Надел эти дурацкие розовые тапки, чтобы не казаться ей таким уж агрессивным. Да, он никогда не проявлял в общении с ней того, что на самом деле жило в его сердце. Но исключительно в воспитательных целях. Поскольку знал, что второго ухода жены за черту он просто не переживёт. Сколько воды утекло с той поры – подумать страшно! И никогда, даже в розовую пору первой влюбленности, не думалось Аиторо, что может так случиться, и самый любимый человек подарит ему графаз. Даже читая о подобном в исторических хрониках, это казалось ему если не легендой, то, по крайней мере, делом давно минувших дней. И сейчас, позвякивая новенькими графазовыми шпорами, он был искренне счастлив и готов платить за подобный подарок любую цену. Да и что греха таить, помимо счастья и надежд грела его сердце и мысль о том, как удивятся и позавидуют все гости королевского новогоднего бала, когда он явится туда в своем парадном черно-серебряном облачении Первого Меча королевства и этих шпорах. Подобных даров не получал никто уже более двух сотен лет. «Спасибо, любимая, надеюсь, и мой подарок придется тебе по вкусу!» - твердил он, шныряя в предрассветной мгле по парадной лестнице.