Angel of Death

София никогда не жаловалась на проблемы с психикой, какие-то фобии или навязчивые мысли. Она была спокойным и уравновешенным человеком, более того, смелой девочкой. Но после увиденного и пережитого оправиться так и не смогла. Было тяжело вспоминать, что случилось. Хотя ей и удалось поговорить с Гробовщиком после той злосчастной ночи, хоть они и общались даже после. София не могла спокойно спать. Ей казалось, что она может умереть в любой момент. Если ей было суждено умереть, то сколько ждать второго конца? Когда часы остановятся? Никто не знал, и бедная девушка чувствовала, что сходит с ума. Пропажу улыбки с милого лица юной леди заметили абсолютно все. То, что произошло той ночью, Гробовщик и София сохранили в секрете, но перемены в девушке были чересчур явными, поэтому Винсент, будучи не дураком, решил выяснить все, пригласив жнеца к себе в дом. София похудела, стала совсем бледной, перестала улыбаться и излучать позитив. А Гробовщик, для которого этот процесс являлся экспериментом, чаще посещал поместье и не столько разговаривал с девушкой, сколько просто смотрел на нее. Он не мог понять, стала она такой от увиденного или от того, что его теория о невозможности существования людей, которым должно было умереть, подтвердилась. С легкой улыбкой жнец наблюдал за девушкой. Что было самым необычным в этой ситуации, так это то, что отношение Софии к хозяину лавки ритуальных услуг совсем не изменилось. Она не стала его бояться или избегать. Напротив, только с ним она и могла нормально поговорить. Гробовщик прибыл в поместье Фантомхайв. Косые взгляды жильцов не смогли скрыться от взора опытного жнеца. Он прекрасно знал, что его обвиняют в негодовании младшей. — Я думаю, ты и сам знаешь, зачем я тебя позвал, — вовсе не радостным тоном проговорил Винсент. — Да, граф, но в своей теории Вы ошибаетесь, — сразу ответил жнец. Он не причинял девушке вреда. По крайней мере, физического. — Ты ее еще не слышал, — Фантомхайв метнул многозначительный взгляд на собеседника и, дойдя до своего кабинета, впустил мужчину в черных одеждах вперед, после чего хлопнул тяжелой дверью. Гробовщик понятия не имел, что Винсент думал про него. Граф был не из тех людей, которых можно с легкостью читать. Но то, что он даже близко не догадывался о произошедшем, жнецу было известно. — Я собираюсь отправить Софию в Париж, — неожиданно посвятил собеседника в свои планы Фантомхайв. Гробовщик вопросительно хмыкнул, — она нездорова. Во Франции у неё будет шанс вернуться в норму, да и виды там отличные, люди незнакомые. Там ей будет легче прийти в себя. — Хотите отослать ее подальше от Лондона? Думаете, от этого что-то изменится? — склонив голову набок, спросил Гробовщик. — Зависит от того, что ты с ней сделал, — сощурив глаза и подойдя почти вплотную к жнецу, проговорил Винсент, — просто объясни, что произошло. Ты был там. Но твоя ли вина? — Скажем так, я успел вовремя появиться, — смотря куда-то вверх, ответил жнец, — еще бы секунда, — продолжил он, — и у Вас, граф, была бы уже только одна сестра. Винсент нахмурился еще сильнее. — Хочешь сказать, на нее напали? — Гробовщик медленно кивнул. — Кто? — Не так важно, ведь я от них избавился, — пожал плечами мужчина. — Они что-то сделали? — Ничего не успели. — Тогда в чем дело? Почему моя сестра ведет себя так, словно нечисть увидела? — Психиатрия — не моя стезя, граф, — слегка улыбнулся Гробовщик, — все, что знал, я Вам рассказал. — Вот как, — протянул Винсент, выдохнув, — в любом случае я благодарен за то, что ты сделал, — юноша положил руку на плечо жнеца, — София в библиотеке. Сходи к ней. Склонив голову, Гробовщик тенью удалился из кабинета графа и направился в не так давно ставшее любимым место его приятельницы. Зачастую юная леди сидела прямо на полу или на широких стопках в куче книг. А иногда ее можно было найти и на лестнице, которая служила мостиком к верхним полкам. Легендарный жнец тихо зашел в библиотеку. Помещение было величавым и при этом спокойным. Несмотря на роскошность интерьера, это место казалось довольно уютным даже для привыкшего к своей темной и скудной лавке Гробовщика. София сидела на лестнице, свесив ноги вниз. Девушка была в черном платье, которое выглядело очень удобным и приятным наощупь, и беспорядочно болтала маленькими ножками, укрытыми лишь неплотной тканью чулок. Она держала в руках толстую книгу. Закрытую. — Я подслушала ваш разговор, — не оборачиваясь, резко начала говорить девушка, — как думаешь, ты когда-нибудь расскажешь Винсенту о себе? — Крайне маловероятно, — ответил мужчина, удивившись тому, что леди услышала его приближение, — как Вы себя чувствуете? — Я не хочу умирать, — в пустоту произнесла она, — вот так я себя чувствую. Каково это, жить вечно? — Невыносимо скучно, — впервые абсолютно честно сказал Гробовщик, — все люди умирают, юная леди, — начал он, — и все живут с осознанием того, что умрут, не зная точной даты или времени кончины. Вы справлялись с этим и до того дня. — Ты сказал, что я должна была умереть тогда от руки жнеца, — продолжила рассуждать девушка, — не спохватится ли меня этот жнец? Не придет ли за мной снова? — В таком случае он бы сделал это сразу. Живите, пока можете, — Гробовщик говорил утешительные слова, но при этом не испытывал жалости или сочувствия к собеседнице. Лишь интерес. — Тогда... Можешь мне кое-что пообещать? Что же она попросит? — Ты сказал, что жизнь можно забрать только Косой Смерти, да? — Верно. — Хоть ты больше и не жнец... У тебя она тоже есть. — Верно. — Когда я буду умирать, я хочу, чтобы ты забрал мою жизнь, — выпалила девушка, снова глядя прямо в глаза собеседнику. Гробовщик издал смешок. Вся ситуация в целом его неплохо забавляла. — Как пожелаете, леди, — не пряча свою чуть ли не хищную улыбку, пообещал легендарный жнец.

***

Винсент обещал, что в Париже Софии станет легче, что она выздоровеет. Но легче не становилось. Девушке снились кошмары, она часто проверяла свой пульс, боясь, что может внезапно умереть. Все это уже походило на какое-то психическое расстройство, и София бы очень хотела жить своей обычной жизнью, но не могла никак. С каждым днем она все больше и больше осознавала для себя кое-что ужасное: лучше бы она тогда умерла. Девушка теперь понимала, почему существование жнецов, богов смерти, скрыто от человеческого общества. Возможно, узнав о них, все бы просто сошли с ума. Сама София, устойчивый и сильный человек, не могла жить с мыслью о том, что смерть неизбежна и что она рано или поздно наступит. А когда именно? Бедняга не знала. Иногда она думала о том, что ненавидит Гробовщика за то, что тот спас ее. Ее внутренние страдания были невыносимы. София понимала, что не может справиться со всем, что творится где-то глубоко в ней. Леди Софии Фантомхайв была выделена усадьба со всеми удобствами, куда по строгому расписанию наведывались врачи. В самом доме постоянно дежурили медсестра, дворецкий, который знал французский и английский, и несколько горничных. Они все были очень милы и искренне желали юной леди скорейшего выздоровления, но София не чувствовала, что это ей как-то помогает. Она была бесконечно благодарна этим людям, но со своим состоянием поделать ничего не могла. С каждым днем она все больше понимала: «Лучше бы я тогда умерла». София каждый вечер прогуливалась по улицам возле площади Согласия, не меняя маршрут. Но в этот вечер у нее были иные планы, поэтому она пошла немного иным путем. За день до этого она приметила интересное здание, что-то вроде кондитерской, у которой был проход на крышу, где можно было насладиться видом другой площади — Трокадеро. Дом этот был высоким, а из-за расположения на склоне с одной стороны крыша была еще дальше от брусчатки, чем с другой. София трогала эту брусчатку. Камень был слегка острым и твердым. Да, она намеревалась завершить свои внутренние страдания. Девушка не спеша прошла на самый верх здания и уже наслаждалась сумеречным видом Парижа. На крыше кондитерской дул приятный осенний ветер. София прикрыла глаза. Наконец-то ей не придется переживать из-за того, когда она умрет. Теперь она сама все решит. И обретет покой. Она была уверена в своём решении и хотела разбить о каменную кладь все своё существование. Юная леди взяла с собой уже запечатанное в конверт письмо, которое она хотела отправить любимому старшему брату. Она так и не решилась отослать его, поэтому носила с собой. Его ведь все равно найдут рядом с ее телом. София подошла ближе к перегородке на крыше. — Винсент... — она начала говорить сама с собой, — ты должен принести почет нашей семье. Не я и не Фрэнсис, а ты. Надеюсь... Твоим детям не передастся моя ужасная астма, — София сглотнула, — несмотря на наши разногласия, я все равно сильно люблю тебя, Фрэнсис, и я уверена, с тобой точно ничего не приключится, — юная леди начала медленно перелазить через ограждение, — Танака, мне очень жаль, что тебе придется жить с этим, но я ничего не могу поделать, — девушка начала плакать, — я благодарна тебе за то, что заботился о нас после смерти мамы. Мой друг Гробовщик, — София посмотрела куда-то в небо, — ты обещал быть здесь в этот момент. Это неправильно, но, возможно, я все-таки испытывала к тебе те самые чувства, о которых говорила Фрэнсис, когда ругала меня, и я бы... — Прощу прощения, леди, — София испуганно обернулась на неожиданный голос за спиной, — с Вами все в порядке? — голос был мужским и звучал крайне обеспокоенно. — А... Я... — стоя за оградой на крыше высокого здания, София понимала, как она выглядит. — Вы же не собирались вредить себе, леди? — человек, которому принадлежал глубокий голос, вышел на свет фонарей. Это был богато одетый взрослый мужчина, явно старше Софии минимум лет на восемь. Он выглядел роскошно, обладал острыми и притягательными чертами лица и ясным взглядом. Незнакомец имел светлые, белесые волосы, голубые глаза и мог похвастаться аристократично бледной кожей. На нем также был белый мундир, украшенный брошью со знакомой эмблемой. При себе он имел шпагу в изящных и дорогих ножнах, украшенных драгоценными камнями. Мужчина носил черные перчатки. Совсем растерявшись, София попыталась выбраться из-за ограды, чтобы убедить незнакомца в том, что все в порядке. Она совсем не заметила, что кто-то пришел на крышу, поэтому сейчас не знала, как объяснить явно не глупому и уж тем более не слепому мужчине, что она не собиралась прыгать с крыши. Точнее, как ему соврать. А врать София не умела вовсе. У девушки из рук выпало письмо. — Позвольте, — остановил юную Фантомхайв, которая уже было потянулась за письмом, незнакомец, — прошу, — он подал ей конверт, обратив внимание на печать на нем. Мужчина узнал герб на печати. — С-спасибо, — все еще в небольшой панике проговорила девушка. Мужчина был невысоким. — Вы плакали? — заметив мокрые и покрасневшие глаза собеседницы, спросил джентльмен. — А! Нет-нет, просто... — София совсем не умела врать. — Держите, — незнакомец одним движением достал из кармашка на груди белоснежный платок с инициалами и протянул его девушке. «C. G.» Поняв, что делать больше нечего и ее поймали с поличным на попытке самоубийства, София потупила взгляд и приняла платок, после чего начала вытирать им свое мокрое лицо. Она делала это очень медленно и старалась продлить это действие. Ей было стыдно. Незнакомец прекрасно понимал, что только что предотвратил. София не решалась поднимать взгляд. — Посмотрите на эту площадь, — решил перевести тему он, — она Вам нравится? Или... — Мне кажется, — София неуверенно подала голос, — здесь чего-то не хватает. Башни какой-нибудь... — Абсолютно согласен. У вас меткий глаз, — улыбнулся незнакомец, от чего девушка засмущалась, — леди Фантомхайв, верно? София резко подняла голову на мужчину, смотря на него напряжённым взглядом. — Вы увидели печать на письме, да? — незнакомец коротко кивнул, мягко улыбаясь. — Пожалуйста, не говорите никому о том, что видели. Особенно брату, если знаете его, прошу, я... — Успокойтесь, я не злодей, — мужчина чуть прихватил Софию за плечи, призывая перестать паниковать, — меня зовут Чарльз Грей. — Граф?.. Тот самый королевский секретарь. Как? Почему именно он? Его имя на слуху не только по всей Англии... — Мы с Вами похожи, — продолжил фразу девушки своими словами он, — я никому не расскажу об увиденном при одном условии. София слегка напряглась. — Сейчас я провожу Вас до дома, а завтра в это же время мы встретимся здесь, но Вы больше никогда, — граф подошел к девушке чуть ближе, — никогда не будете заниматься подобными вещами, — серьезно сказал он, указывая взглядом на перила крыши, — договорились? — Договорились, — внезапно осознав комичность ситуации, ответила София и улыбнулась. Впервые за год.

***

Мрачные мысли перестали посещать голову девушки. Вскоре они и вовсе исчезли. Вместо этого был только новый знакомый — граф Чарльз Грей. Мужчина был старше Софии на пятнадцать лет, но это не помешало ему общаться с ней как с равной и искренне полюбить ее всем сердцем. Граф был умен, красив, невероятно заботлив и всегда понимал девушку. Именно его поддержка помогла юной леди справиться с внутренним конфликтом. Как и обещала, она больше никогда не думала о том, чтобы навредить себе. Со временем она даже перестала рассуждать на тему жизни и смерти, что только пошло ей на пользу. София вернулась к прежней жизни: она снова улыбалась, снова стала солнышком для всех вокруг. Первое время она еще оставалась в Париже. Изначально граф Грей пребывал в столице Франции по поручению принца Альберта и королевы Виктории. Будучи личным секретарем саксонского принца, Чарльз исправно выполнял все задания и был невероятно предан королевству. Во Франции он играл роль посла, но из-за отсутствия Наполеона графу пришлось сильно задержаться в столице. В итоге императора ему так и не удалось увидеть, поэтому Грею довелось остаться в Париже и ждать возможности вернуться на родину. А потом он встретил Софию. Тогда он уже находился в солице ради нее, а потом забрал ее, уже здоровую и радостную, с собой назад в Англию. У Чарльза Грея был сын от первой жены, с которой у него были сложные отношения. Хоть он и относился к ней с уважением и пытался наладить их супружескую жизнь, она обладала далеко не самым приятным характером, а позже скончалась от несильной простуды. Она уделяла не так много времени сыну, поэтому, плохо или хорошо, ребенок почти не горевал после ее кончины. Мальчик был смышлен не по годам и уже имел неплохие навыки фехтования. Ему было всего пять лет, а назван он был в честь отца. Маленький лорд Чарльз Грей II. Ребенок часто вел себя немного странно для своего возраста. А его уже начинавший сформировываться характер оставлял желать лучшего. Когда София вернулась в Англию, Винсент и Фрэнсис были крайне рады видеть прежнюю сестру. Граф Фантомхайв знал коллегу графа Грея как честного и сильного человека, поэтому был доволен наблюдать Софию рядом с ним. Танака тоже был бесконечно счастлив видеть свою маленькую госпожу снова, особенно ее искреннюю улыбку. София хотела навестить старого друга из темной лавки в переулках, но Винсент объяснил, что Гробовщик на какое-то время покинул свой пост. Почему? Неизвестно. Куда же он уехал? Софии хотелось поскорее рассказать жнецу о том, что с ней случилось. Девушке удалось найти общий язык с маленьким Чарльзом, что мог сделать далеко не каждый. Мальчику она сразу понравилась, несмотря на то, что он воспринимал ее как старшую сестру, нежели как мать. Ее солнечность и доброта были именно тем, чего не хватало ребенку. Почти сразу после приезда в Лондон граф Грей сделал Софии предложение. Он любил ее горячо и искренне и желал назвать своей женой. Нетрудно догадаться, что девушка согласилась. Такой счастливой она, наверное, не чувствовала себя никогда. Был достаточно жаркий летний день, и граф Грей вместе со своей семьей прогуливался по улицам Лондона. Он шел впереди, держа в руке изящную и дорогую трость с гербом, на котором был изображен золотой лев. Сзади шла София, держа за руку вечно угрюмого малыша Чарльза, который необычно радостно прыгал по брусчатке, опираясь на тоненькую руку девушки. Несмотря на пятилетний возраст, мальчик уже очень многое понимал. Ему нравилось, что отец любит Софию. А еще больше ему нравилось то, что они улыбались и проводили с ним время. Сам Чарльз тоже очень сильно полюбил девушку, поэтому иногда приходилось делить ее с родителем. Мальчик часто просил Софию понаблюдать за его уроками фехтования, чтобы она похвалила его. Хоть она и не любила оружие, особенно то, которое издавало быстрый, режущий воздух звук, девушка никогда не отказывала ребёнку. Ее голос ему очень нравился. Когда разговаривала с ним, она никогда не говорила что-то, что могло его расстроить. Чарльзу нравилось, что она не льстила, а говорила только правду, но при этом ему нравилось абсолютно все, что она говорит. Еще София казалась Чарльзу очень юной, поэтому язык совсем не поворачивался называть ее как-то официально, а уж тем более мамой. Мальчик просто звал ее по имени. Чарльз восхищался Софией. Ему нравилось все в ней: она была и красива, и умна, и добра, и мила. Он считал ее самым прекрасным человеком на всем белом свете. Настолько сильно он привязался к девушке. Глаза маленького Чарльза искрились, когда он смотрел на Софию. Внезапно девушка остановилась и задумалась. Ее взгляд упал на переулок, ведущий в сторону от главной дороги. Это место она посещала слишком много раз, чтобы сейчас взять и пройти мимо. — София, ты чего? Пошли дальше, — юный лорд стал дергать девушку за ткань платья. — В чем дело? — заметив остановку, граф подошел к спутнице. — Не здесь ли лавка ритуальных услуг? — Здесь, — София рассказывала жениху о таинственном Гробовщике, — я не была здесь так давно. — Тогда зайди, — Чарльз-старший улыбнулся, слегка подталкивая девушку к переулку. — Точно можно? — Что за глупости, — вздохнул мужчина, подхватив сына и подняв его на руки, — иди. Мы с Чарльзом подождем здесь. — Спасибо! — ответила девушка и, поцеловав в лоб немного растроившегося от внезапного ухода своей любимицы мальчика, поспешила к лавке. Проходя мимо знакомых мест, София чувствовала себя как-то странно. Ей не было ни грустно, ни весело. Она просто вспоминала то, что здесь происходило. Мысли о том, что в любой момент за ней может прийти какой-то жнец и забрать ее душу, полностью покинули ее голову, поэтому она не думала о плохом. Она просто хотела продолжать жить. И не важно, когда она умрет. Это ведь естественный процесс. Девушка толкнула тяжелую дубовую дверь и услышала звоночек колокольчиков. На самом деле Гробовщик никуда не уезжал и не покидал Лондон. Винсент хотел оградить любимую сестру от лишнего стресса. Он боялся, что София опять почувствует негодование, если будет находиться рядом со жнецом. Несмотря на уже крепко завязавшиеся дружбу и партнерство между графом и Гробовщиком, Винсент Фантомхайв не исключал того факта, что общество мрачного мужчины сестре на пользу не пойдет. — И вот Вы снова здесь, — Гробовщик даже не обернулся. Он и так знал, что она придет. — И ты тоже здесь, — улыбнулась девушка ему в затылок, — знаешь, у меня теперь все в порядке. Я встретила одного очень хорошего человека. — Кого же? — поинтересовался жнец, оборачиваясь на собеседницу. Она снова лучезарно улыбалась. Почему? — Графа Грея, ты его знаешь. Он тебе не нравится, — София хихикнула. Да, личная прислуга королевской семьи ему действительно не нравилась. Гробовщик многозначительно промычал куда-то вперед. Она снова улыбалась. Кому? Гробам? Или, может, ему? Тому, кто обрек ее на тяжелые психологические старадния? Жнец снова не мог понять этого. Неужели все так просто? Он предотвратил ее гибель, и теперь она будет жить счастливо, не думая о прошлом? — У него есть маленький сын, и я очень люблю проводить с ним время. Он прелестный, — София сложила руки ладонями друг к другу. — Юный лорд Грей, — самому себе сказал Гробовщик, улыбаясь непонятной улыбкой. — Не хочешь прийти на свадьбу? Безусловно Гробовщик знал о столь грандиозном событии. Он, как никак, информатор самого Цепного Пса королевы. — А Вы сами как думаете? — Ты очень непредсказуем, поэтому можешь приходить, если захочется. Я буду рада видеть тебя. Где и когда ты и так знаешь, — София склонила голову набок. — Так интересно наблюдать за Вами, — неслышно для собеседницы проговорил жнец.

***

Прошло еще какое-то время. София была счастлива. Ей было дорого все в ее жизни, и она ценила и любила каждую секунду. Став графиней, она полностью перешла в семью Грей и теперь жила в поместье Чарльза Грея. Она все также любила библиотеку, хотя очень много времени ей приходилось проводить в фехтовальном зале, ведь юному лорду нравилось, когда София была рядом. Ее все любили. Все до единого. Прислуга невольно улыбалась юной графине всегда, когда ее видела. Садовник любил поговорить с девушкой о погоде. Горничные часто получали приятные и теплые комплименты от нее. Повара слышали похвалу об их навыках готовки почти каждый день. Учителя малыша Чарльза любили проводить уроки в присутствии молодой графини. София и Чарльз решили не играть пышную свадьбу и не сильно ее афишировать. Никто, кроме близких родственников, не знал о тесной связи семей Фантомхайв и Грей. Чарльз любил повторять фразу: «Счастье любит тишину». А в марте тысяча восемьсот семидесятого года София узнала, что ждет ребенка. Этой новости были рады все, кто знал девушку. А граф сдувал пылинки с жены, заботливо ругая ее за чересчур активную деятельность. Он даже хотел попросить ее перестать так часто гулять с сыном, потому что у Софии время от времени все же случались астматические приступы. Но девушка наотрез отказалась так поступать с юным лордом. Месяцы шли, а приступы начали учащаться. Весной они случались из-за цветения, летом — из-за жары или теплого воздуха, осенью — из-за холода и сырости. Самой тяжелой стала зима. Ребенок должен был родиться в январе, а зима в этом году выдалась необыкновенно холодной и снежной. Графиня болела. Маленький Чарльз так сильно переживал за любимую Софию, что каждый вечер носил ей теплое молоко с медом. Он узнал этот рецепт от нее самой, а та от старшего брата. Сам Винсент стал чаще навещать младшую сестру, чтобы следить за ее здоровьем. У него было нехорошее предчувствие. Граф Грей выделил всевозможные средства для скорейшего выздоровления жены. Он очень сильно любил ее. В январе тысяча восемьсот семьдесят первого года все были как на иглах. София кашляла и не могла свободно дышать. У нее поднималась температура, кружилась голова, от чего возможность передвигаться была почти полностью утрачена. Девушка лежала на кровати в большой полупостой комнате с высоким окном, в котором было видно снежную вьюгу. Ей нравилось смотреть на снег. Это ее отвлекало. Софии было очень тяжело дышать, и это напоминало ей кое-что. Ту самую ночь. 20 января 1871 года на свет появилась маленькая белокурая девочка. Ей дали необычное, но меткое имя. Аарен Грей. Аарен Анна-Мария София Грей. После тяжелых родов София крепко уснула, так как была чересчур вымотана. Ей было слишком тяжело дышать, но она старалась не обращать на это внимание. Было страшно. Перед тем, как заснуть, София говорила с юным лордом Греем и его отцом. Чарльз-старший целовал жену в горячий влажный лоб и просил ее звать его, если вдруг она почувствует себя хуже. Он хотел забрать новорожденную дочку с собой, но София настояла на том, чтобы малышка осталась с ней в комнате. Девочку умыли и уложили в белую колыбель, где она почти сразу уснула. Малыш Чарльз был рад увидеть новоиспеченную младшую сестру, но в голове была мысль, что именно она виновата в плохом самочувствии его любимой Софии. Чарльзу было уже семь лет, и ему казалось, что он видит всю картинку очень четко. Когда София наконец проснулась, она не ощущала ничего, кроме комка в горле, который не позволял ей дышать. Девушка была все еще измотана, поэтому она просто продолжила лежать. Ее взгляд сфокусировался на белоснежном окне из-за вьюги, и графиня поняла, что прямо возле окна стоит черная фигура непонятной формы. Вроде, человек, но что у него в руках? Внезапно София осознала, кто это и что он держит в руках. Почему сейчас? Она не может покинуть этот мир именно сейчас! София хотела было крикнуть что-то, объясниться, доказать неверность ситуации, но не было ни сил, ни воздуха. Он снова пришел к ней. Но на этот раз не спасать. Спустя несколько лет. Должна была ли она существовать? Она должна была погибнуть в том переулке, но она оправилась от травмы, продолжила жить, встретила новых людей, приобрела гораздо больше, чем ей было суждено приобрести. А потом этот ребенок. Он впервые увидел свет. Этого ребенка не должно было быть, эта девочка никогда не должна была рождаться. Эксперимент, который проводил Гробовщик, затянулся. Кто этот ребенок? Кем является та, кого быть никогда не должно было? Кем она вырастет? Все эти вопросы задавал себе Гробовщик, смотря на новорожденную малышку. Ему снова было интересно. Это чувство, именно это чувство, разбавляло его вечную жизнь. Он провернул все тот же трюк. Узнав о неважном самочувствии молодой графини, решил караулить имение Грей на случай, если туда заявится жнец. Догадки вскоре подтвердились, и у поместья, незаметной тенью передвигаясь по деревьям, появился человек. Незнакомец явно не был другом или родственником четы Грей. Он был одет в строгий пиджак и, то и дело поглядывая на часы, стучал пальцами по увлекательному приспособлению, каких в XIX веке в Англии найти было невозможно. Жнеца Гробовщик приметил сразу и, как только работяга приблизился к территории особняка, мужчина аккуратно нанес бедняге сильный удар по макушке. Затем он подвинул отключившегося незнакомца подальше от дороги и, одолжив у него записную книжку, принялся ее читать. Там действительно были имя молодой графини и время смерти. Она вдоволь разбавила ему скучные будни. Теперь ему была интересна новорожденная леди Грей. — Я знала, что ты придешь, — София вложила все свои силы в эти слова. Ее голос хрипел и звучал очень тихо, — я тебя так тогда и не поблагодарила, поэтому сделаю это сейчас. Спасибо. — В благодарности нет смысла, — протянул Гробовщик, слегка приподнимая подбородок вверх. Жнецу казалось, что София плачет, но, осмотрев ее мертвенно-бледное похудевшее лицо, он осознал, что не видит на нем ничего, кроме легкой улыбки. Снова. Он знал, как выглядят умирающие люди, те, кого покидают жизненные силы. София выглядела именно так. Когда-то черные вьющиеся волосы сейчас казались сероватыми, а кудри не выглядели так живо и свежо, как раньше. На щеках не было румянца. В глазах не было блеска. Грудь практически не вздымалась. Девушка дышала через раз. Высокий черный силуэт стоял прямо напротив окна, за которым неумолимо бушевала пурга. Белый свет снега рваными кусками падал на ткань одежд Гробовщика. Он не имел при себе своей смешной шляпы, а челка не закрывала лицо, на котором сейчас загадочным изумрудным свечением искрились глаза. Его шрамов на бледном лице видно не было. В руках у него была большая и устрашающая вещь — Коса Смерти. Она тоже излучала зеленоватое сияние. И это очень сильно пугало Софию сейчас. Как же она может умереть сейчас, когда она нужна стольким людям? — Спасибо, что сдержал обещание, — прохрипела девушка. — Это было интересно, — глубоким голосом проговорил Гробовщик с улыбкой на лице, после чего мир для молодой графини померк навсегда. «Графиня София Селеста Грей (17 февраля 1853 - 20 января 1871), астматический приступ». — Что ж, леди Аарен Грей, приятно с Вами познакомиться, — усмехнувшись, сказал легендарный жнец, наклоняясь над колыбелью со спящим младенцем. Девочка тихо сопела, казалось, будто ее ничто не разбудит, но она открыла свои маленькие глазки непонятного оттенка. И посмотрела на мужчину так, как не каждый взрослый может посмотреть. Этот взгляд был осознанным, осуждающим, изучающим, и это, честно признаться, на секунду напугало легендарного жнеца. Нет, ему не показалось, эта малышка точно смотрит именно на него. Он расплылся в довольной улыбке. Эта девочка уникальна. Она должна принадлежать ему.