***
Чонгук, кажется, никогда в жизни так не нервничал, как сегодня. Пусть в сообщениях он и казался уверенный альфой, которого хотят множество омег, но на деле… Надо было видеть с какой горящей задницей он искал ресторан, где Тэхену бы точно понравилось. В тот миг его несчастную голову посетила тысяча вопросов: «Где он уже был?» «А вдруг есть места, в которых он хотел бы побывать?» «Какую кухню предпочитает? Итальянскую? Родную корейскую? Или, вдруг, вовсе европейскую?» Джей Кей сводит его куда угодно, но проблема в том, с чего же все-таки начать? За помощью пришлось обращаться к друзьям в надежде, что хоть те не подведут. Было бы это обычное свидание — еще куда ни шло, но они с омегой и вправду помирились, узнали обо всем из первых собственных уст, разобрались в чувствах и снова вместе. Это великое событие, которое хочется отметить в особенном календарике. — Приводи его к нам, гренок с пивом пожует, — усмехается Мин, ни капли не помогая своими «мудрыми» советами. Только Хоуп подбадривающе хлопал поникшего альфу по плечу и пытался сказать что-то дельное. Пусть он ходил на свидания только в школе и с Чону недавно, но являлся настоящим любителем мест подобных «для встреч», коих у Хосока была целая коллекция. Из этого самого списка Чонгуку удалось выбрать что-то дельное. Теперь осталось, чтобы и Ким оценил его старания с подготовкой. Он забирает омегу после пар, как и договаривались. Ощущать сзади Тэхена, прижимающегося своей грудью к холодной спине, так непривычно-приятно, Чон волком выть готов. Если когда-нибудь наступит момент, когда они вынуждены будут вновь оставить друг друга, будет смерть. Прямо в тэхеновых ногах Чонгук покинет этот мир, потому что без омеги он, увы, никто. Неспособность более существовать на этом свете без определенного человека хуже всех кругов Ада за раз. Джей Кею кажется, что официанта нет гребаную вечность, а на деле всего десять минут из-за полной посадки к вечеру. Он бесится, это в его планы не входило. Какая же мелочь может разбудить в нем зверя — подумать только. А Ким сидит напротив, улыбается чему-то, видимо, его действительно забавляет чужой хмурый взгляд. — В чем дело, Гук-а? Ты чем-то недоволен? — заискивающе интересуется омега. — Недоволен нашим официантом, — объясняется брюнет, после чего громче добавляет, оборачиваясь назад и взглядом ища молодого омегу, работающего тут: — какого черта так долго? — Имей терпение, у него много заказов кроме нашего. Просто думай о мраморной говядине, как я, — совет вообще-то рабочий. Тэхен, собственно, и сидит такой праздничный, только потому что в его голове красивый кусок мяса, обожаемый им. — Сочная, вкусная такая. М-м, прелесть. Такое поведение младшего заставляет улыбнуться даже злого Чона, который готов разнести этот ресторан к чертовой матери. Не потому что он действительно недоволен здешним обслуживает, он просто нервничает, как последний девственник перед предметом своего обожания. Стоит порциям опуститься на стол, как альфа поднимает недовольный взгляд на бедного омегу, начиная отчитывать прямо перед Тэхеном, который тут же пинает его под столом, заставляет заткнуть свой глупый рот. Блондин извиняется перед официантом за поведение Гука. Он и вправду расстроил ни в чем неповинного официанта. — Имей хоть каплю уважения к чужому труду, — Ким переводит взгляд на своего молодого человека, а тот лишь фыркает, отворачиваясь. Он клянется, не будь они в ресторане — тут же переебал бы альфе за такое поведение. Позорит не только себя, но и Ви. — Что с тобой сегодня, черт возьми? Не с той ноги встал? — Я просто голоден, — оправдывается мужчина и берет нож в руки, разрезая мясо. Извиняться он не собирается, понимает Ви, повторяя его махинации и приступая к ужину. Хоть аппетит не перебил, на том «спасибо». Следующие несколько минут проходят в звоне вилок с ножом о тарелку. В голове у Ви звучит только похвала поваров данного ресторана за такое вкусное мясо. Оно определенно сделало этот день. А Чонгук молчит от неловкости. Сам не понимает, когда стал таким уязвимым перед Тэ. Может, пару дней назад, от осознания собственной ошибки, которой нанес неизлечимую рану любимому человеку. Он не знает, что было у омеги на сердце, а спрашивать до ужаса боится. Рядом с ним был только Юта. Теперь у Джей Кея вопросов не возникнет, если альфа будет бросаться на него. Собственноручно бы себе лицо набил за такой проступок прошлого. Брюнет делает глоток воды и поднимает неуверенный взгляд на младшего. Своими выебонами на обслуживающий персонал он его только разозлил. Дурак. Какой же ты дурак, Чонгук. Молчание превращается в неловкое стоит темным очам обоих столкнуться. — Ну? — омега смотрит выжидающе, бровь выгибает, голову слегка наклоняя. — Пришел в себя? Гук кивает, ничего не отвечает, все смотрит на Тэхена своими большими глазами, будто налюбоваться не может. Он с годами действительно только краше становится. Удивительный человек. Прекрасный. Альфа еще бы сотню синонимов подобрал, но зачем, если озвучивать их прямо сейчас было бы немного странно? Держит язык за зубами, рот открывает, как рыба на суше, а блондин хмурится, не понимает, что происходит. — Я работаю в баре, в котором мы встретились тогда, — начинает Чон, поглядывая на парня, теперь уже с интересом слушающего приятный тембр голоса повзрослевшего Гука, — мы с парнями хотим собраться там на выходных. Не хочешь присоединиться? Ви с чего-то посмеиваться начинает, притягивая к себе чашку с капучино, заказанного ранее. Пожимает плечами и смотрит в окно, где небольшой снег идет, темнеть начинает. — Да, конечно. Почему нет, — соглашается он, переводя взгляд обратно на брюнета. — С Юнги я уже знаком. Много вас там вообще? — С Юнги? — альфа явно удивлен словам чертенка. — Где ты успел с ним познакомиться? — Столкнулись в вашей квартире, когда ты заставил остаться на ночь. — А, — кивает, вспоминая тот день. Агуст ему, кажется, ничего не говорил об этом. — помню тот день, да. Ну вот, одним знакомством меньше. — Я приду, не переживай. Улыбаются друг другу мило, а альфа расслабляется машинально. Он правда рад, что Тэхен обещает прийти. Тэхен только счастлив влиться в новую жизнь Джей Кея.***
Подушечки пальцев приложены друг к другу, взгляд устремлен в темную поверхность стола. Голова гудит нещадно, мозг за пару дней отвык от таких напряженных дум, коими сейчас занимается альфа. Он нервно ерошит свои волосы, приводя в беспорядок. Голову приподнимает, теперь смотрит в закрытую дверь кабинета. С нижнего этажа привычно грохочет музыка, но она никогда не отвлекает его. Весь бизнес и продажа наркотиков, в последнее время, идет по пизде. Доходы падают который месяц, а Хосока это не может не ебать. Началось все с кражи пару месяцев назад. То был Бао. Но китаец будто проклятье на его бизнес навел, не отпускает своего даже после смерти. Клиентов становится все меньше, альфа будто перестает быть главным наркокартелем Изумрудного города. Раньше все упивались в его порошке, заказов было море, как и денег. А сейчас что? Не могли постоянные клиенты все завязать, помереть, или угодить за решетку. Значит, могло случится одно, совсем иное, то, чего Чон страшится больше всего. Слышится глухой стук по ту сторону двери, перебивающий музыку. Юнги проходит в кабинет, задумчивый. Видно, с плохими новостями. Босс кивает ему, мол, зачем пожаловал среди рабочей смены. — От посетителя информация, — начинает он, развязывая рабочий фартук и откидывая на спинку кресла, усаживаясь напротив мужчины. — На рынке появился конкурент, Хосок. — взгляд старшего меняется. Так и знал. Чувствовал, кто-то уводит его клиентуру. — У него новый вид наркотиков, значит есть и лаборатория для их изготовления. Они резво набирают обороты в городе. Такими темпами наш порошок, да и в принципе мы вылетим, как пробка, из этого бизнеса. — Блять! — чашка с кофе летит в стену, осколками оседая на паркете. — Порошок давно начал падать в актуальности. Зря я все время откладывал решение этой проблемы — до недавнего времени все шло, как по маслу. Теперь еще и конкуренты появились. Откуда только повылезали в его городе. Только Чон Хосок может купаться в здешних изумрудах. — Что намереваешься делать? Альфа готов головой об стол биться, но сейчас травмы ему ни к чему. Надо думать. Думать, думать и еще раз думать. Вся его жизнь держится на одном мозге и миллион раз обдуманных действий. Сейчас надо действовать аккуратно и очень быстро. Порт для Великобритании теперь полностью его. Пути открыты широкие, Хоуп не может теперь взять и все проебать. Он смотрит в панорамное окно, в котором Пусан расстилается под ночной мглой. — Через посетителей узнай побольше об этом конкуренте и как с ними возможно связаться, — раздумывает мужчина, потирая подбородок с небольшой щетиной. — назначим личную встречу. Интересно, что за наркотики у них такие. ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ Уже через несколько часов Агуст сидит на пассажирском сидении рядом с Хоупом, едут по назначенному для встречи адресу. Какая-то забегаловка на окраине, блондин там был как-то по делу, поэтому помнит. Неплохое место для диалогов о наркоте. Ну или очередного мордобоя, что уж скрывать. Чон сжимает руль, на лице желваки колеблются от агрессии на еще даже не знакомого человека. Только бы ничего не испортить. Только бы… Блять. Тесное помещение полностью пустое, не считая местного работника за стойкой и мелкого омеги. Хосок почти уверен, ему даже двадцати нет. Юн правда хочет сослаться на то, что они просто приехали раньше, но нет, мальчишка поднимает руку и смотрит на них, оповещая о своем присутствии. Альфы молча усаживаются рядом. Оба не могут промолвить ни слова, думая, что это какой-то неудачный розыгрыш. — Чон Хосок, верно? — нихуя это не розыгрыш, блять. Омега почему-то поднимает взгляд на Юнги. Ошибся. — Я Хосок, — теперь уже взгляд обращен по адресу. Мальчишка достает небольшой кейс, который все это время находился под его ногами, и открывает его. Перед Чоном ложится маленький пакетик с черными шариками. Он точно еще не видел подобного на рынке. Действительно заинтересован. Альфа достает пару горошин, в пальцах вертит, сквозь них смотрит на школьника, лицо которого совершенно ничего не выражает. Выглядит устало. Кивнув Агусту, Хосок наблюдает как тот достает маленький аппарат и подносит к горстке наркотиков. Девяносто девять и девять процентов. Наичистейшие. Они переглядываются с блондином, переводят взгляд на пацана. — Покупаете? — голос хриплый, заставляет горло прочистить и откашляться, только после этого поднимает взгляд на альф. — На кого ты работаешь? — Хоуп щурится с подозрением. Он надеялся поговорить с человеком, который руководит всем этим, но ему подослали ебаного, блять, школьника. Школьника, сука. Альфа потирает переносицу, упрашивая самого себя не сорваться на ребенка. Омега почти ни в чем не виновен. Он тут совсем не потому что хочет. — Босс не разглашает свою личность направо и налево. — Я — никакое не лево, сука! — рявкает мужчина и по хлипкому столику ладонью бьет, а мальчишка чуть ли не подпрыгивает. Друг рядом шикает, просит угомониться. Не помогает. Работник забегаловки тоже заметно напрягается. Только бы ментов не вызвал. Лишних проблем им совсем не надо. — Я буду говорить только с тем, кто заправляет всей этой богадельней, уяснил? Так и передай своему боссу, сопляк. Последние слова Хоуп почти выплевывает. Надеется, что его слова дойдут до того самого босса. Мальчишка молчит, губы поджимает, знает — ему тут ничего не светит, никакие продажи, так что осложнять ситуацию и выводить альфу еще больше из себя смысла нет. Страшно. Брюнет поднимается с пластмассового стульчика, покупает кофе из автомата, стоящего на углу, и роется по карманам в поисках сигарет. На улице вьюга завывает, в одном пиджаке стоять холодно — верхняя одежда в машине осталась. Через витрину смотрит на омегу и оставшегося там Агуста. Беседуют о чем-то. Альфа фыркает, смотря на такого спокойного блондина в компании с ребенком, который аж улыбочку натягивает, усталую правда. Мин выходит, щелкает зажигалкой несколько раз, с горем пополам поджигает кончик сигареты, укрываясь от ветра. Хоуп ждет. Интересно, о чем же он так миленько разглагольствовал со школьником. — Его зовут Минджэ. — Предполагаю, он тебе еще и номерок свой дал? — язвит мужчина, затягиваясь. — Увы, нет. Будь это так, ебли было бы куда меньше, — Юн наблюдает за школьником: подходит к дядьке за стойкой, покупает баночку кока-колы и опускается на то же самое место, доставая мобильный. — Но у нас есть его имя. — Запомни его лицо и следи за ним. Скорее всего, он часто бывает тут или где-то неподалеку. Втерся в доверие, если понадобится, трахни. — Ты за кого меня принимаешь, блять? — мордобой должен быть никак не между ними, но, кажется, Хосок нарывается. — Не скажу я ничего твоему Чимину, успокойся. Как хочешь, но любой ценой выйди на связь с его главным. Этот урод использует ребенка, не думаю, что это кто-то свыше, — в голове вертится какой-нибудь отброс из глубинки, не знающий, куда лезет. Но если так, то откуда у подобного оболтуса лаборатория? Тут либо пиздатые заграничные связи, либо человек совсем не такой, каким представляет его Хосок. Он уверен, в Корее еще нигде не было такого нового вида наркотиков. — Разберемся, — выдыхает. Мозг плавится от множества мыслей. — Главное — узнать, кто такой и что из себя представляет. — Хосок, — взгляд у Юнги серьезный, как никогда. Видно, ему ситуация не безразлична. — не теряй голову. Мы с Чонгуком держимся на тебе. Весь бар, блять, держится на тебе, понимаешь? Понимает. Чон все прекрасно понимает. ㅤ ㅤ Взгляд прожигает чужую спину в пиджаке. Мальчик в руках крутит телефон и цыкает с отвращением. Все, как и говорил старший. Его брат никогда не ошибается, особенно в поведении таких, как Чон Хосок, вставший, как кость в горле. Омега поднимается и подходит к молодому мужчине, стоящему за маленькой кассой-стойкой, просит баночку колы и кидает оставшуюся мелочь на стол — по карте оплаты, к сожалению, нет, это он давно запомнил. — Все вершите дела деловые с братишкой, да, Минджэ? — локтями упирается о деревянную поверхность, смотря на школьника. — Как дела-то у него? Тебя только и вижу, в последнее время. — Все замечательно, Кей, — отмахивается омега, ища в контактах определенный номер. Просил сразу отзвониться, как разойдутся. Протяжные гудки отзываются в тесном помещении — делает динамик чуть тише. С первого звонка не отвечает. В ход идет второй, через несколько минут третий и четвертый. Только на пятый Минджэ слышит слышит раздраженное «Алло». — Как ты и предполагал, Чон хочет разговаривать лично с тобой, братишка, — слегка игриво тянет омега, болтая газировку в банке и делая глоток. — он оказался куда вспыльчивее, чем я думал. Напугал меня, представляешь? — Еще бы он не взбесился, увидев ребенка с кейсом наркоты, — раздраженный тембр старшего так нравится мелкому… Возбуждает, черт. Поскорей бы домой вернуться, думается ему. — Возвращайся, ты свое дело сделал. Довольная усмешка выдает маленького хищника. — Конечно, братик. Но что ты собрался делать дальше? — Как он и хочет, навещу его лично. Не виделись, все-таки, уж несколько лет. В следующие ночи вой волков не стихал, Пули свистели, проносясь над крышами мирных жителей, А альфа ликовал, предвкушая победу. Править Изумрудным городом должен только один человек.