***
Хичоль с душевной печалью вешает на дверь «Надежды» объявление о закрытии на неопределенный срок. Жаль прощаться с породнившимся местом и не знать, вернешься ли ты сюда в будущем. Все может пойти не по плану — такова жизнь. Лишь ее маленький аспект всегда будет одним и тем же: рождение и смерть по велению судьбы. Альфа губами зажимает «Мальборо», подносит огонек, раскуривается и, о Боже, начинает верить в эйфорию от никотина, потому что где-то внутри, совсем рядом с сердцем, феи пляшут, своими крыльями органы щекочут, веселя мужчину и заставляя смеяться, несмотря на весь происходящий пиздец. Может, выкурил он вовсе не обычную сигарету, кто ж его разберет, такого весело шагающего к машине, ждущей за пару кварталов, шатена. — Господин Ли, кейс, который передал Ваш брат, находится за правым сиденьем, — водитель открывает мужчине дверь с пассажирской стороны и, обойдя машину, садится за руль. — Куда прикажите? — Поезжай по этому адресу. В руки водителя попадает бумажка, сложенная вдвое. До центра Пусана ехать около часа, нарушая всевозможные правила дорожного движения. И какого черта Хоуп выбрал такую залупу для своего бара, недоумевает альфа, ища в контактах телефона номер брата. — Аджосси, как поживает мой дедушка? — обращается Хичоль к мужчине по левую сторону. — Не хворает, господин, если Вы имеете ввиду его здоровье. Еженедельно к нему приезжает семейный врач и тщательно следит за его состоянием. Бизнесом управляет дистанционно, большую часть обязанностей на себя взял Ваш брат. — Рад, что все хорошо, — кивает альфа, оглядывая поседевшие виски господина Ана, который еще до его рождения стал работать на семью Ли. Он помнится альфе молодым и разговорчивым мужчиной. Золотые воспоминания хранятся где-то в потайном ящике, как они играли в слова и весело смеялись по пути в школу. — Дедушка до сих пор обижен на меня и не отвечает на звонки. Рядом слышится добрый смешок. — Он почти оттаял, не переживайте. Перед моим отъездом просил поинтересоваться Вашими делами и здоровьем. Дедушка переживает о Вас точно так же, как и Вы о нём. А Ваш брат справляется совсем не хуже кого-либо, может, именно это и поспособствовало быстрому прощению господина. — Никогда не сомневался в Донсу, — на губах теплая улыбка появляется при упоминании успеха брата. Палец замирает над кнопкой вызова и взгляд устремляется в окно, за которым еще даже не выглянуло солнце, думает, спит ли сейчас младший, стоит ли тревожить звонком такого занятого человека своей семьи? Хичоль соскучился. Может, сейчас именно тот момент, когда ему необходимо услышать родной голос. Проходит всего три гудка перед тем как слух ласкает бодрый голос брата. — Господин Ан тебе передал то, что я просил? — вот так без приветствия, сразу к делу. — Передал, — Хичоль усмехается мысли о семейной привычке говорить лишь о делах. — Спасибо за помощь. Как твои дела? Не спишь по ночам? — Да какой сон, хен, я тебя умоляю! Заказ за заказом поступает. Кому — патроны нового калибра, кому — автоматы. Мне надо все контролировать из-за нынешних проблем на оружейном рынке. По всей Корее творится какой-то пиздец, ей Богу, — эмоционально вещает Донсу, имея привычку драматизировать. — А по новостям — сплошное молчание! Только для одной армии пару дней назад отправили пару сотен оружия, говорят, для учения, но слабо верится, если честно. — Твоим фантазиям нет предела, Донсу, — хохочет в динамик старший. — Нам ведь не с кем воевать, успокойся. Лучше уточни, что ты смог запихнуть в кейс? Все по списку или подарочек от себя доложил? — Парочка итальянских «Беретт», твоих любимых, один крупнокалиберный револьвер и немецкий травматический, если не ошибаюсь. — Патроны? — Обижаешь! Более, чем достаточно, хен, — мужчина явно доволен проделанной работой и помощью единственному брату, это слышится в его голосе, нотки гордости проскальзывают, а Хичоль только и рад пощекотать его трепетное эго. — Ты мне, кстати, так и не рассказал, что у тебя происходит? В какую-то группировку вступил? Да, «Надежду» отныне только бандитской группировкой называть, думается старшему Ли. — У босса проблемы, я помогаю. На время закрыли бар даже, так что да, как ты и сказал: «В Корее грядёт буря», но дело не в войне, — усмехается альфа. — Только если частично и она будет небольших масштабов. Донсу присвистывает, желая брату удачи и просит быть осторожным с пушками. Несмотря на то, что они все детство провели в профессиональных стрелковых клубах по велению отца, чтобы научиться достойно стрелять, иметь дело с оружием, которое они и продают, младший не может не попросить об аккуратном использовании на реальном поле боя. Боится за Хичоля, но вечная вера в лучшее берет верх, отдаляя худшие исходы событий. ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ ㅤ Альфа, судя по шуму за дверью, приходит самым последним во временную штаб-квартиру. Открывают ему совсем не сразу, и за это время он благодаря хорошей слышимости успевает ухватить нотки спора, постепенно переходящие в более повышенные тона. Впускает его то ли сонный, то ли недовольный происходящим Чонгук. — Ты закрыл бар? — Закрыл, — кивает Хичоль, стягивая с себя пуховик с обувью. Но пара, состоящая из местного стриптизера и незнакомца, словно не замечают новоприбывшее лицо. Парень перед ним, которого он ранее не видел, — бета, говоря по отсутствию запаха, в странноватых круглых очках — на ум тут же приходит мальчик, который выжил, — взъерошенные волосы придают ему более бунтарский вид. Ли морщится на посторонние крики. Всегда вымораживал шум со стороны. — Так что случилось? — Как я понимаю, это друг Чимина и по совместительству его папочка. Или нянька — по-другому их скандал не объяснить. Его Лиён зовут, вроде. Он в курсе всех наших тёрок и хочет забрать Чимина отсюда. Но это не точно, я могу ошибаться, — Чон почесывает затылок, пожимает плечами, возвращая пару своих любопытных глаз к двум друзьям, что разошлись во мнениях. Лезть ему во все это крайне хочется. Лиён не в состоянии долго терпеть эти омежьи-петушиные бои. Его вообще вводит в ступор тот факт, что сторонний человек в курсе здешних событий. Такого нельзя было допустить, учитывая даже малейший риск его связи с Джексоном, в чем Хичоль, вообще-то, сомневается, но исключать подобное было бы глупостью. — Ты сейчас же соберешь свои манатки и поедешь в мою квартиру! — не долго бете хватает сил кричать и спорить, поэтому он почти сразу переходит на метод уговоров. — Чимин, прошу тебя, так будет лучше. Здесь опасно находиться, ты ведь сам об этом говорил. Джей Кей под эту драму бредет к кофемашине, закидывая в нее капсулу с эспрессо и подставляя белоснежную чашку. — Опасно не здесь, — омега почти обиженно фырчит на лучшего друга, который «всегда знает, как для него лучше». — Опасно в любом другом месте, кроме этого! Юнги просто шел домой, когда его поймали и почти отправили в реанимацию с переломом ребер! Когда звучит громогласное «заткнулись оба» от внушающего силу (нет) и страх (нет, сука) худощавого альфы, юноши правда замолкают, переводя недовольный взгляд на бармена, мол, кому ты тут тыкать собрался, ничтожество? У Хичоля слишком миловидное лицо для альфы, который действительно мог бы (не мог бы) внушать страх хоть на кого-то. Но рычит он грозно, Лиён не может с этим не согласиться. — Я пришел не с пустыми руками, так что все лишние глаза и уши прошу удалиться отсюда нахуй, — несколько пар глаз смотрят на бету, что грозится всем поотрывать головы, если с его Чиминни что-то случится, и удаляется, обещая еще позвонить Паку и вставить мозги на место. — Замечательно. Теперь Ли может вздохнуть спокойно и открыть полный оружия кейс. На кухню очень вовремя входит Тэхён — последний, кого не хватало, и присвистывает, выпучивая в удивлении глаза на все пушки, явно не ожидая такого серьезного расклада событий. Хичоль умеет удивлять не только своих родственников отказом от управления семейным делом, но и всех окружающих его коллег. Альфа все время отнекивался и не хотел принимать участие в грязном и незаконном втором бизнесе Хоупа с толканием наркотиков, а сейчас берет приносит целый кейс пушек, горделивым взглядом оглядывая свою работу. — Разбирайте, чего вылупились? — лыбится альфа, забирая себе излюбленную итальянку «Беретту». — Хоть где-то мои связи пригодились. Даже Ли не оказался случайным прохожим на собеседовании в баре Чон Хосока, который лично отбирал персонал в свою крепость, проверял биографию каждого, выяснял все до единой мелочи, анализируя как и где тот или иной человек может ему пригодиться. Ли Хичоль — родом из Ульсана, переехал на Чеджудо из-за семейного бизнеса, завязанного на торговле и некотором изготовлении оружия. Это все, что стоило знать Хоупу, чтобы пожать руку молодому альфе, поблагодарить за дальнейшее сотрудничество и назначить стажировку. Хосок нашел выгоду для себя в лице юного наследника, приняв человека, который в будущем пригодится не только за барной стойкой. Возможно, связывая свое дело с наркотиками, босс уже знал, что дело без крови и вражды не обойдется, думается Хичолю. Он против работать с наркотиками, но с большим энтузиазмом поможет защитить место, полюбившееся сердцу, и людей, так по-доброму принявшие его в «Надежде». — Если меня не подводит память, Чимин и Тэхён ходят на учебу? — оба кивают. — Отныне, эти две недели вы на больничном. Где-нибудь нароете справки от врача, это не трудно. — Корона-тайм! — восклицает Ви. — Ура самоизоляции! — подхватывает Пак. — Не смешно, — Чон выгибает бровь, критично осматривая омег. — Ситуация — пиздец, на самом деле, и я удивлен, что вы не напуганы. — Напуганы, но дай хоть немного разрядить атмосферу, доёба, — хмыкает Ким, выдерживая тяжелый взгляд бойфренда. Кто он такой, если опустит сейчас взгляд и не стряхнет Чонгука с небес на землю? Поднявшись с кухонного стула, омега становится напротив Чона. — Оружие оставьте при себе, не думаю, что оно пригодится нам с Чимином в этих четырех дорогих стенах. Оба омеги удаляются, оставляя старших наедине с разработкой дальнейших действий. На неделе они все равно навестят Хоупа, поделятся мыслями и уже вместе будут взвешивать всё «за» и «против». Нельзя оставлять это все на одного лишь босса: одна голова — хорошо, две — еще лучше, а три — вообще заебись. Чонгук напрягает свои извилины за почти остывшей чашкой эспрессо, вспоминая малейшие детали из жизни Джексона, думая над его слабостью. — Разве человек, у которого есть столько денег, может иметь слабость? — глупая мысль вылетает со стороны Гука, но имеет место быть. Хичоль хмурится. — Я к тому, что если он захочет, то сможет обратить против нас целую армию. — Джексон — публичный человек, он не будет приплетать к своим темным делишкам СМИ. А даже если, то репортеры тут же зададутся вопросом: «Кто же такой Чон Хосок и что он сделал такому уважаемому человеку, как Джексон Ван?». В таком случае, он не сможет так легко избавиться от босса, его близкого круга и бара. — Верно, — вздыхает Чон и почти давится кофе от внезапно возникшей мысли. — Юнги и Хоуп ездили на окраину города по поводу нового наркотика на рынке. Там был человек Джексона, как выяснилось позже, но мальчишка совсем. Юн говорил, что он выглядел довольно болезненно, было видно, что он там отчасти не по своей воле, хоть и твердил обратное. Что, если это его младший брат или его омега? — Или он эксплуатирует несовершеннолетних, — задумывается Хичоль, замолкая на пару минут. — Было бы лучше твое предположение — сможет играть грязно. В моей догадке мало пользы будет, ибо тогда дело решается через суд. Богатым правила суда и законы не писаны, а в денежном плане, мы точно проиграем, — альфа потирает подбородок, осматривая снежный Изумрудный город с высоты многоэтажки. — Прежде чем сражаться, нужно подумать о трех вещах: мастерстве, жадности и хитрости противника.***
Хоуп слишком расслабился, будучи в больнице. Весь день, начиная с восьми утра, когда к нему приходят с завтраком и ставят капельницу, проходит до дури однообразно и, как бы не хотелось признавать, легко. Он даже успел соскучиться по работе с документами, по боли в пальцах, потому что ручку сутками из рук обычно не выпускает, затекшей спине и пятиминутной разминке, которой явно недостаточно. Тут же альфа посещает двухчасовой массаж для атрофированных мышц, выполняет лечебную физкультуру, пьет много витаминов вместе с таблетками и… ничего полезного не делает. За исключением разработки плана, конечно, и лечения. Чонгук и Хичоль день назад посетили его, поделились своими мыслями, поставили все точки над «i» и, вроде, готовы к его осуществлению сразу после того, как Чон выйдет за пределы больницы. — Господин Ким Юсонг, Вам передали письмо, — в палату заходит молодой омега-интерн вместе с подносом, на котором расставлен завтрак и пилюли таблеток в отдельной емкости. Но после слов выпускника медицинского, Чона перестает радовать всякий завтрак, сон как рукой снимает. — Альфа, на вид двадцать лет. Я сказал, что он может пройти, отдать Вам его лично, но он настоял именно на передаче и поспешил удалиться. Хоуп принимает сидячее положение, опуская ноги на холодный ламинат, берет в руки черный конверт. Запечатан рельефным сургучом роскошного винного цвета. «Кто же этот любитель подобных изысков и шестнадцатого века?», — задается вопросом Хоуп, пока не замечает, какие буквы выглядывают на рельефе. Veremon. — «Да быть того не может!» — Я пойду, — подает голос интерн, — приятного Вам аппетита и выпейте, пожалуйста, лекарства, — исчезает за дверью, тихо прикрывая ее. «Он не мог…» — тушуется альфа, неаккуратно раскрывая конверт, начиная изучать короткий текст с приглашением на чертов юбилей. — «Все-таки мог.»Позвольте пригласить Вас на торжественный вечер, посвященный празднованию юбилея моей парфюмерной компании Veremon! Очень надеюсь, что Вы найдете возможность отложить все свои важные дела, не уедете на Бали или на Северный полюс, и этот вечер в кругу моих близких друзей и партнеров для всех нас прекрасным событием!
Ожидаю Вас по адресу: ***** Двадцать первого декабря в 18:00 С уважением, Хюнджэ Ван
Хосок в полнейшем ступоре, совершенно не знает, в какое русло направить свой нещадный поток мыслей, который вот-вот разрушит его черепную коробку, ровно до того момента, пока из конверта не вываливается отдельная записка. От Джексона.Если ты, мой дорогой хен, правда надеялся спрятаться от моих прекрасных глаз под именем некого Ким Юсонга, то спешу тебя огорчить. Ты, скорее всего, уже и сам обо всем догадался. Мой дорогой хен, все это время я знал, что ты, как ты, где ты. Надеюсь, не забываешь пить таблетки, мой дорогой хен. Хен, я хочу искренне попросить прощения за все содеянное, поэтому приглашаю тебя на юбилей моего отца, где мы сможем отпраздновать не только тридцатилетие Veremon, но и наше перемирие. Пожалуйста, приходи, к этому времени тебя уже выпишут, так что, с нетерпением буду ждать твоего визита. И приходи со своим вторым другом, чтобы не скучал, мой дорогой хен, ведь Юнги вряд ли встанет на ноги к тому времени.
Твой любимый донсен.
«Хен. Хен Хен. Мой дорогой хен. Хен…» «Я буду ждать тебя» «...любимый донсен» Альфа взъерошивает волосы, тянется за несколькими пилюлями, хватает стакан с водой, что тут же выскальзывает из рук и разбивается прямо перед ногами. Хосок всегда был сильным, но сейчас его трясет от ебаного страха. Джексон все это время знал, знает, где он находится, в любой момент может пулю в лоб пустить, если передумает. Вдох. Выдох дается сложнее всего. Еще вдох. Рука тянется за телефоном, зажимая единицу для быстрого вызова. По ту сторону отвечают почти мгновенно. — Весь план идет к хуям. Он знает о нашем местоположении. Весь ураган мыслей, страха и ужаса в миг затихает от осознания, что Джексон не знает о Чону. Значит, он в безопасности.