Путь Махидевран

"Если в истории реальная Махидевран пережила что-то подобное, то неудивительно, что в Топкапы она ехала, уверенная - она единственная в жизни Сулеймана на всю оставшуюся жизнь", - думала попаданка, стоя у кровати маленького сына. Полагающийся платок надежно скрыл волосы, а легкая полупрозрачная вуаль - лицо. Нынешняя Махидевран на церемонию представления Мустафы султану выбрала насыщенное ярко-розовое платье, подобрав драгоценности в тон. Она ожидала, что ей принесут некое подобие современного хиджаба - все-таки султан Селим являлся посторонним мужчиной, но вместо этого Фирюзе осторожно закрепила платок, тщательно спрятав волосы и потом уже добавилась вуаль на лицо, название которой девушка так и не смогла вспомнить. "Хорошо, что покормила Мустафу", - порадовалась про себя Махидевран. Пусть кормилицу сыну уже подобрали, но сегодня позволили кормить самой, что явилось исключением из правил, по крайне мере, согласно тем источникам, что тогда еще Жене доводилось читать. Наложницы османов не имели права вскармливать своих детей, они вновь могли привлечь к себе внимание шехзаде или султана после восстановления, на которое, кажется отводилось несколько месяцев. Точного времени она не помнила. Малыш радовал ее каждый день. Несмотря на возраст, он оказался очень любопытным, не любил одиночества и с удовольствием слушал материнский голос. Еще Фирюзе пела маленькому шехзаде колыбельные, что помогало убаюкать. Махидевран настоятельно приказала пока еще единственной служаке, что в случае долгого плача шехзаде, непременно будить ее. Она собиралась дарить мальчику любовь и внимание, не забывая о воспитании. Для шехзаде это было вопросом выживания. Перед глазами попаданки мелькнули кадры из сериала. Поведение совсем маленького Мустафы в некоторых моментах было, мягко говоря, не идеальным. Да, на тот момент, он был единственным сыном своего отца, но все же бывшей владелице этого тела стоило быть осмотрительнее. "Вседозволенность еще никого до добра не доводила, а в случае с шехзаде и вовсе привела к печальным последствиям", - думала Махидевран, с любовью наблюдая за сыном, который не спешил засыпать, словно чувствуя, что происходило что-то необычное и интересное. В своем мире, Махидевран кое-что знала о детях, но не могла похвастаться глубинными знаниями. Она наблюдала за Мустафой и гадала - нормально ли в несколько дней от роду с любопытством крутить головкой, изучая окружающий мир? Его перепеленали с всей тщательностью в дорогую ткань, на краях которой были вышиты вязи - обереги. Над кроваткой шехзаде висел крупный, тщательно обработанный изумруд, призванный оберегать маленького хозяина от дурных людей. Впоследствии, он перейдет в кольцо или в навершие кинжала, Махидевран точно не помнила этот момент. Но все, что находилось в колыбели шехзаде, впоследствии использовалось для украшения его личных вещей. "Вот и посмотрю, правда это или очередная теория ученых", - мелькнуло в её голове. Просто так стоять было непросто, но Махидевран крепко держала себя в руках. Пока она находилась в Манисе, но расслабляться было непозволительной роскошью. И дело было даже не в Хюррем, до которой, как минимум, лет пять, за которые неплохо было бы постараться родить хотя бы одного ребенка. Тут, конечно, как повезет, Махидевран это прекрасно понимала, но надеялась все же на лучшее. Не просто же так она оказалось именно в этом теле, чтобы бессильно наблюдать, как будут происходить события канона. Украдкой, Махидевран посмотрела на свекровь и восхитилась её внешней невозмутимостью. Чуть дрожащие руки выдавали ее волнение, но в остальном Айше Хафса гордо держала голову, демонстрируя, что являлась хозяйкой положения. "Вот с будущей валиде стоит брать пример. Её терзают эмоции, а на лице никак не отражается", - Махидевран стряхнула с платья невидимую пылинку и снова перевела взгляд на сына. Время, казалось, застыло на одном месте - она бы не взялась сказать точно, сколько прошло с момента, как Айше Хафса султан сообщила о предстоящей церемонии знакомства султана с внуком. Впрочем, ничего вечного в мире не было. Мустафа только начал зевать, убаюканный не то тишиной, не то мерцанием камня, висевшего над колыбелью, как раздался громкий голос аги, сообщавшего о появлении высокого гостя. - Султан Селим Хан Хазретлери, - Махидевран показалось, что вздрогнули все, присутствующие в комнате. - Шехзаде Сулейман Хазретлери, - это объявление было сделано несколько тише, явно с целью не затмить главного гостя. Двери распахнулись, пропуская в покои новоявленного деда. Махидевран, как и Гюльфем, которую позвали присутствовать на церемонии, поклонилась султану, успев отметить цепкий внимательный взгляд мужчины. "Это не сын Хюррем, которого впоследствии прозвали Пьяницей", - мелькнула и тут же пропала мысль. Махидевран заставила себя сосредоточится. Короткие официальные приветствия, Селим удостоил Махидевран коротким взглядом, которого ей более чем хватило. О непредсказуемости данного человека и его умении менять решения ей было известно более чем достаточно. Так что в данном случае, правильным решением было не привлекать к себе внимания. Лицо Сулеймана ничего не выражало. Он стоял за плечом отца, внешне сохраняя самообладание. И лишь взгляд, который был брошен на сына, выдавал его беспокойство. Махидевран сейчас могла только наблюдать за сценой, которую в сериале никак не показали, сочтя период жизни Сулеймана в Манисе незначительным. "А может, оставили для другого сериала", - подумала попаданка, старательно сохраняя спокойствие. Повисшая в покоях атмосфера выжидания оказалась, мягко говоря, действующей на нервы. Только Мустафа оставался спокойным. Он несколько раз зевнул, показывая, что собирается спать. Склонившийся над ним султан не беспокоил его. Ребенок даже не заплакал, чего сама Махидевран с трепетом ожидала, беспокоясь о возможной реакции Селима Явуза. "По канону и Сулейман, и Мустафа окажутся в Топкапы", - напомнила себе девушка, старательно сохраняя почтительную позу - голова склонена к груди, взгляд опущен, руки сложены перед собой. Махидевран буквально силой заставила себя не теребить край платья, как это делала Гюльфем. У теперь уже бывшей фаворитки дрожали руки, она явно вспоминала совсем иную церемонию. - Мустафа, значит, - Селим внимательно рассматривал ребенка и негромко усмехнулся, заметив, как детская ладошка тянется вверх, мальчишку что-то явно заинтересовало. - Подходящее имя. Махидевран поймала себя на мысленном вздохе облегчения. Она не слышала, чтобы султаны меняли имена своим внукам, но в теории, такое вполне могло бы быть. Но все обошлось. Необходимость держать голову опущенной не позволяло попаданке рассмотреть выражение лица султана Селима. Но никакого явного недовольства тот не проявлял. Мустафа, заинтригованный таким интересом к себе довольно заулыбался беззубым ротиком. В глаза деду он не смотрел, заинтригованный роскошными усами. Тишина затянулась. Только Мустафа время от времени издавал какие-то одному ему и понятные звуки. Когда султан осторожно пощекотал его по щечке, то был немедленно ухвачен за палец. Селим усмехнулся чему-то, но не стал тянуть руку. Спустя несколько минут, малыш сам отпустил палец, разочарованный "неподвижностью" новой игрушки. Султан довольно улыбнулся в усы и осторожно уложил малыша в колыбель. - Из этого будет толк, если, конечно, доживет до престола, - от слов султана вздрогнули все присутствующие. "Жаль, что это в сериале не показывали. Возможно, что такое было лишь в одной реальности", - Махидевран старалась не задумываться, где именно она оказалась. Потенциально - во вселенной сериала, просто чуть раньше положенного. И отчасти, это было неплохо - она всячески старалась привлекать внимание Сулеймана, удовлетворяя не только в постели. Ведь еще по сериалу она помнила, что они совсем не дают гарантию безопасности. Смех маленького Мустафы снял повисшую в покоях напряженность. Султан Селим Явуз закрепил над его изголовьем один из своих кинжалов и пока без конкретики, сообщил, что сын должен прибывать в Топ-Капы со всем своим семейством. Боковым зрением Махидевран заметила, как стиснула ткань дорогого платья будущая валиде и невольно подобралась. В этом приглашении-приказе скрывался какой-то подвох, который ей не дано было понять. Во всяком случае, пока. Султан пробыл возле кроватки внука еще около двадцати минут. Вслух он ничего не говорил, так что только Мустафа смеялся чему-то своему, нарушая повисшую в комнате тишину. Махидевран могла только гадать, что будет дальше. "Не отсюда ли в Сулеймане проснулось недоверие к сыну?" - мелькнула мысль в голове молодой женщины. Мустафа, похоже, произвел впечатление на султана, но едва ли Сулейман запомнил этот момент. Во всяком случае, Махидевран на это надеялась. Что в голове у пока еще шехзаде она не знала и могла опираться лишь на известные факты, до которых оставалось еще несколько лет. Гюльфем заметно волновалась, хотя всеми силами и старалась этого не показывать. Только Махидевран видела, как побелели ее пальцы, очень похоже было, что она вспомнила что-то крайне неприятное. Возможно, по отношению к ее сыну правящий Селим Явуз отнесся куда менее благосклонно. Впрочем, вдаваться в эти события Махидевран не планировала - это было то прошлое, которое не изменится и никак не отразится на будущем. Ей предстояло менять совсем иные события и к этому следовало хорошо подготовиться, ведь она точно знала, к чему приведет любой ее неверный шаг. Когда делегация во главе с Селимом все-таки покинула комнату, Айше Хафса не сдержала вздоха облегчения. Она все тем же твердым голосом приказала разойтись, коснулась плеча Махидевран, словно успокаивая и, больше ничего не говоря, покинула комнату. "Можно только догадываться, как часто Айше Хафсе приходилось смягчать нрав мужа. И это при том, что Сулейман был единственным наследником, ему не пришлось бороться с другими шехзаде за место под солнцем", - думала Махидевран, позволив себе побыть с сыном еще какое-то время. Мустафа зевал, скоро его нужно было оставить на попечение служанок, поскольку так было принято. Махидевран мысленно дала слово, что того кошмара, что случился в сериале, она не увидит. Пусть до Хюррем оставалось еще несколько лет, она не позволит сопернице добиться своего. Мустафа мирно дремал в колыбели и его абсолютно не беспокоило собственное будущее. А Махидевран смотрела на висевший над изголовьем кинжал с осыпанной драгоценными камнями рукоятью и думала о будущем. Ей предстояло измениться, чтобы обеспечить выживание сына, если понадобится - пойти на неблаговидные вещи. Только действовать придется осторожно, она не собиралась напоминать свой сериальный образец.