Приключения Тина

— Можешь поспать, — осторожно предложил Пьеро, когда за прошедший час Тин так и не сменил позу. Он сидел, обняв колени руками, и с угрюмым прищуром всматривался в темноту. — Сам спи, — неприязненно буркнул тот. — Если я сыт, то сон не нужен, — повёл плечом Пьеро. — Ну, так экономь силы, — невозмутимо посоветовал Тин, — потому что за мой счёт ты сытым уже не будешь. — Да за что ты так взъелся! — раздражённо всплеснул руками Пьеро. — Я ведь уже извинился! Могу извиниться ещё раз: «прости, что прокусил тебе губу!» Но она зажила через минуту, а ты дуешься на меня уже больше часа! — Прекрати решать за меня, как мне следует реагировать! — сухо заметил Тин. — «Нет», значит «нет». Я просил тебя не кусаться, а ты это проигнорировал. И не смей убеждать меня, что это я здесь не прав! — Ладно, — выдохнул Пьеро после нескольких минут возмущённого сопения. — Я не должен был пренебрегать твоими желаниями. Но мне было трудно себя контролировать, ты был слишком хорош, — улыбнулся он. Тин уткнулся носом в колени, пряча запылавшее лицо. — Правда? — пробормотал он, смягчаясь. — Правда, — Пьеро обнял его за плечи, коротко притиснул к себе и чмокнул в висок. Тин поежился, но юноша отлично видел его улыбку. — Никаких укусов, пока ты не дашь устного согласия, — пообещал он, дабы закрепить успех, и Тин окончательно расслабился, приваливаясь к его боку.

***

— Что ты делаешь? — поинтересовался Тин, едва успев сморгнуть сонную пелену перед глазами. Солнце только начало показываться из-за горизонта, свет волшебных растений становился всё более рассеянным, а опустившаяся за ночь на поляну дымка тумана постепенно истончалась. Пьеро петлял вокруг ромашки с намотанным на запястье кожанным шнурком, металлическая бляха которого тянула его то в одну сторону, то в другую. Со стороны казалось, будто он выгуливает невидимую собаку. — Пытаюсь разобраться, куда он показывает, — пожал плечами Пьеро. В этот момент амулет потянул его к Тину, но бессильно обвис в метре от него. — Цель, — бесстрастно бросил Тин, потягиваясь. — Понятно, что цель, — поморщился Пьеро, — но какую? — Любую, — так же равнодушно, будто это было написано на каждом заборе, ответил Тин и, видя недоумение и недоверие на лице Пьеро, добавил. — Твою цель, то, что тебе нужно на данный момент. — То есть, если я хочу кого-то найти, — медленно проговорил Пьеро, и амулет тут же уверенно дёрнулся, указывая на восток. Юноша перевёл взгляд на Тина, будто до конца не мог поверить в происходящее, и тот коротко кивнул, ещё раз подтверждая сказанное раннее. — Но это же настоящее сокровище, — хрипло пробормотал Пьеро, подумав поочерёдно о разных людях, которых знал, и проследив разные направления движения амулета. — Поэтому, я его и забрал, — пожал плечами Тин, — но по правде сказать, такой амулет может обернуться настоящим проклятием. Если целью является не объект, а действие, вроде «быть счастливым», он может интерпретировать твоё счастье очень отдалённо от того, как его себе представляешь ты. — Но просто найти кого-то можно без проблем? — уточнил Пьеро. — Проблемы могут возникнуть всегда, — Тин в последний раз зевнул и, встряхнувшись, полез в разворошенный мешок за банкой с золотым шаром. — Например, человек, которого ты ищешь, давно умер, и ты придешь на место с его останками. Лицо Пьеро застыло, а губы ожесточенно сжались. — Или он находится очень далеко, и путешествие к нему займёт несколько месяцев, а то и лет, — безжалостно продолжал Тин. — К тому же он сам всё это время тоже может перемещаться, отдаляясь от тебя. Поскучневший Пьеро со вздохом опустился на землю и впал в глубокую задумчивость. — Ну, так что, какой у тебя план? — поинтересовался юноша у Пьеро, закончив завтрак. Вчера Тин твёрдо был намерен попасть домой сразу, как появится такая возможность, но после произошедшего между ними ночью, пусть местами было страшно и больно, готов был рассмотреть возможность совместного путешествия. — Я сомневаюсь, чтобы человек, сумевший много лет выживать в театре, а после сбежать из него, мог погибнуть, — криво улыбнулся Пьеро, и амулет снова уверенно указал на восток. — Кто он? — деловито осведомился Тин. — Её зовут Мальвина, — расслабился Пьеро, не уловив в тоне Тина никакого протеста, — она… -… твоя жена, — уверенно возвестил юноша, заставив Пьеро застыть на полуслове и в удивлении округлить глаза. — Что? Нет, с чего ты это взял? — Ну, ты вчера пел «пропала Мальвина, невеста моя», верно? — напомнил Тин. — Да нет, — Пьеро пренебрежительно махнул рукой, — это просто пьеса. Он возвёл глаза к небу и коротко хохотнул, представив, как бы сама Мальвина отреагировала на подобное предположение. — Она, — Пьеро немного помолчал, подбирая слова, и решил начать с начала. — Барабасу было недостаточно заставлять нас батрачить на себя днём. Некоторых он вынуждал ещё и обслуживать себя ночью, — он бросил взгляд на потемневшее лицо Тина, убеждаясь, что тот понял, что он имеет в виду. — Мальвина была одной из его любимиц, но в отличие от остальных, ходила к нему добровольно. Естественно, в редкие часы, когда сознание прояснилось, другие актёры её презирали и ненавидели за это. Но Мальвине было плевать: она использовала любую возможность, чтобы втереться в доверие, подслушать какой-нибудь разговор, притворяясь спящей, или почерпнуть знаний из новых книг, пока спал Барабас. Она училась, искала способ разорвать колдовство и в конце концов добилась своего. — Вы были друзьями? — с отчётливым сомнением уточнил Тин. — Почему тогда она сбежала одна? — Я, — Пьеро вдохнул воздуха, будто готовясь нырнуть в омут, — тоже был любимчиком босса. На том мы и сошлись, — он невесело ухмыльнулся. — Мальвина одалживала мне магические снадобья, когда дела были совсем плохи. Тин сглотнул образовавшийся в горле ком и отвёл взгляд, не зная, как реагировать на подобное откровение. — Можешь всё-таки рассказать, как ей удалось сбежать? — попросил он, решив подумать об эмоциональных травмах Пьеро позже. — Я не знаю подробностей, — покачал головой тот. — Однажды утром её просто не было в театре, а Барабас рвал и метал. — Ты уверен, что хочешь найти человека, который не вернулся за тобой? — уточнил Тин. — Или ты желаешь мести? Глаза Пьеро возмущённо расширились. — Нет, с чего бы? Она и так многое для меня сделала. И она самый добрый и умный человек, с которым мне доводилось общаться, — объявил он и торопливо, пока Тина не обуял ещё один неуместный приступ ревности, добавил, — ты ведь хотел учиться магии? Думаю, она бы могла тебе подсобить. — Ну, что же, — протянул Тин, ещё раз всё обдумав, — давай попробуем.