***
При ближайшем рассмотрении кобылка оказалась изящной и грациозной, белой, как облачко. Пьеро, погоняв её пару минут и выпустив пар, остановился, принявшись с ворчанием натягивать рубаху. Лошадь тоже остановилась, прядя ушами и помахивая хвостом. — Какая красавица, — восхищённо протянул уже успевший одеться Тин, выходя из кустов. Он чмокнул губами и протянул к лошади руку, шевеля пальцами. Та настороженно подняла уши и сильнее округлила глаза: голубые, яркие, обрамлённые пушистыми ресницами. Постановив, что Тин не представляет угрозы, лошадь сделала несколько шагов, вытянула шею и шумно обнюхала его ладонь. — Эй! — Тин отдёрнул руку, когда не обнаружившая ничего вкусного лошадь фыркнула, дунув теплым влажным воздухом из ноздрей. — У меня ничего нет! — сходу продемонстрировал пустые ладони Пьеро, когда лошадь перевела заинтересованный взгляд на него. Животное огорчённо вздохнуло, но уходить не спешило. — Магическое зверьё к тебе так и липнет, — заметил Пьеро, когда лошадь ещё раз фыркнула на Тина и потянула его зубами за рукав, приглашая к игре. — С чего ты взял, что она магическая? — задрал брови Тин, гладя лошадь по морде. — Она такая, — Пьеро взмахнул рукой, подыскивая наиболее ёмкое слово, — внеземная. — Чистая просто, — фыркнул Тин. — Видать хозяин следит хорошо. — Настолько хорошо, что она не знает ни седла, ни уздечки, — иронично поддакнул Пьеро, трепля лошадь по боку, где не было заметно ни единой залысинки от ремней. — Мало ли, — пожал плечами всё ещё сомневающийся Тин. — Тебя как зовут? — без обиняков обратился Пьеро к лошади. — Может, подвезёшь нас немного? Та ехидно сощурила один глаз и шумно обнюхала Пьеро волосы, заставив поёжиться. Тот принял этот ответ за положительный и взялся складывать вещи. — А вдруг она всё-таки чья-то? — сомневался Тин, лениво отпихивая лошадь, стремящуюся обслюнявить всю его одежду. — И по стране будут искать не просто двух душегубов, а двух душегубов на краденной лошади. Пьеро такая перспектива скорее позабавила, чем привела в ужас. — Чем меньше совпадений с нашими листовками, тем лучше, — фыркнул он. — Ищут двух пеших путников, одного с длинными чёрными волосами, другого — со шрамом на брови. А не всадников: одного коротко стриженного и другого — в дурацком колпаке. — То есть, ты признаешь, что он дурацкий, — кротко осведомился Тин, откидывая на спину пушистый помпон. — Он настолько дурацкий, что все видят бело-красную шапку, а не какой-то там шрам, — заверил Пьеро и с преувеличенной любезностью поправил колпак, надвинув его Тину почти на самые глаза. Юноша со смешком высвободился и снова поднял ткань, возвращая себе полноценный обзор. Когда Карло подправлял стамеской левую надбровную дугу, молоток соскользнул и оставил скол, сгладить который так и не удалось. — Ну что, забирайся! — Пьеро повесил сумку себе за спину и сложил ладони, уступая Тину честь лезть первым. — Я? — округлил глаза тот. — Я не умею! — Я умею, — легкомысленно фыркнул Пьеро. — Сяду за тобой — не свалишься! — А за что держаться? — продолжал нервничать Тин, судорожно пятясь. — У нас даже верёвки для уздечки нет! — За шею, — лаконично ответил Пьеро и сам схватил Тина за ногу, не дожидаясь, пока тот поставит ступню на его ладони. — А ты как собираешься влезать? — пропыхтел Тин, одной ногой балансируя на руках Пьеро, а вторую пытаясь перекинуть через лошадиный круп. — Она здоровенная! Лошадь обернулась и оскорблённо сощурилась. — И это очень хорошо! — торопливо добавил Тин. — Отлично просто! Красоты много не бывает! — Сидишь? — уточнил Пьеро, когда Тина перестало перевешивать в разные стороны. — Вроде бы, — сипло подтвердил тот, опасаясь даже дышать. Лошадь казалась слишком широкой и какой-то скользкой. Тин даже поочерёдно поднёс руки к глазам, но ладони были сухими. — Подвинься вперёд, — велел Пьеро, страхуя Тина за ногу. — Я на руках подтянусь, но надо больше места. Давай! — повторил он, когда юноша лишь наклонился вперёд, никак не изменив своего местоположения. Тин качнулся сильнее и с растущим недоумением осмотрел свои ноги с обеих сторон. — Да не бойся ты! — настаивал Пьеро, опираясь о грудь лошади одной рукой и пытаясь подвинуть Тина за колено другой. — Не могу я! — рявкнул уже изрядно напуганный Тин, всеми силами пытаясь оторвать задницу, но не получая никакого результата. — Прилип! Саркастическое замечание застряло у Пьеро в горле, когда он попытался отнять руку, но та будто срослась с лошадиной шерстью. А шерстью ли? Приложив изрядное усилие, Пьеро сумел оттянуть ладонь достаточно, чтобы заметить тонкие паутинки ила, будто стремящиеся забраться в каждую пору. — Пьеро! — Тин рванулся всем весом, рывком выдирая одну облепленную грязью руку и вцепляясь ею в ворот юноши. — Помоги! В этот момент лошадь обернула к нему рысплывшуюся и потемневшую морду и забулькала, демонстрируя кривые, натыканные вкривь и вкось жёлтые зубы. Тин заорал от ужаса и дёрнулся назад, пытаясь оказаться подальше от этого страшилища, но упертая в холку рука только глубже погружалась под кожу. — Пьеро! — взвизгнул Тин, когда пасть и уши уродливой башки поменялись местами. Вывернув шею ещё более неестественно, тварь издала низкий вибрирующий вой и поковыляла к реке. Высокие и грациозные доселе ноги утолщились и сложились, делая тварь приземистой и неповоротливой, появился тухлый запах застоянной воды, а спина заколебалась, как трясина на взаправдашнем болоте. — Да отцепись ты! — влетев ногами в воду, Пьеро рванулся, выдернув-таки свою руку и оставив в судорожно сжатых пальцах Тина клок рубахи. Тин бешенно заорал и задёргал рукой, стремясь снова отыскать безопасную опору. Пьеро сам поймал его за локоть и потянул к себе, но радость от долгожданной помощи была недолгой. — Нет! Жёсткие пальцы схватили его за шею и дёрнули, чуть не открутив голову, а острые зубы без жалости вспороли шею, глубоко и больно. Тин завыл и затрепыхался, как мелкая рыбёшка, стиснутая в жёстких рыбацких ладонях. — Пусти! — Тин попытался оттащить Пьеро за волосы, но в вывернутой руке тут же хрустнуло, заставив захлебнуться новой болью и последующим криком. Пьеро глухо рыкнул, на миг оторвавшись, чтобы снова прокусить шею в новом месте. Тин чувствовал, как кровь булькает у него в горле и пузыриться в уголках губ, как скрипит деревенеющее тело. Последними крохами затухающего сознания он ощутил коленями ледяную воду, подымающуюся всё выше и выше.***
— Не трогай, — просипел Тин, когда Пьеро в очередной раз потормошил его за плечо. Он лежал, вытянув руки вдоль туловища и пялился в небо так, будто впервые его увидел. Когда Тина оживляли в первый раз, он чувствовал себя и вполовину не так гадостно. Тело ощущалось чуждым, а цвета и звуки казались слишком навязчивыми. — Ты как? — Пьеро обеспокоенно заглянул ему в лицо. И Тин бы охотно попросил его отодвинуться и разговаривать шёпотом, но не был уверен в своей способности воспроизведения такой длинной и связной фразы, потому выразил протест скулежом. — Да что с тобой? — Пьеро полез щупать ему горло, от чего Тин вытаращил глаза, захрипел и бестолково замотал руками. На толковое сопротивление пока не хватало координации. — Мне нужно больше магии, — проскрежетал Тин, с трудом выбирая правильные слова из той каши, что плавала у него в голове. — Уверен? — вскинул брови Пьеро и потянул Тина за руку, явно возомнив себя заправским лекарем. — Пальцы у тебя не деревянные, я проверил! Уже после первой кормёжки Пьеро понял, что магия питает наиболее важные части тела в первую очередь. А так же то, что сон слабо восстанавливает Тину силы и самый верный способ привести его в чувство — накормить. — Мне плохо, — монотонно повторил Тин, неловкими подёргиваниями плеча пытаясь отобрать у Пьеро свою руку. — Принеси поесть, — добавил он, страдальчески изломив брови. — Ладно, — неуверенно проговорил Пьеро. — Ты уверен, что не можешь пойти со мной? Тин качнулся, пытаясь подняться, но тут же бессильно рухнул обратно. По его щекам обильно потекли слёзы. — Эй! — дёрнулся к нему Пьеро, порываясь не то поднять, не то уложить. — Не выкапывай магию обратно! Я с таким трудом её нашёл! Тин взвыл ещё горестнее, подтянул ноги к груди и рывком завернулся в плащ. — Я найду ещё, — пообещал Пьеро, глядя на вздрагивающий комок. — Будь тут, ладно? С тобой всё будет в порядке? — Да, — севшим голосом прошептал Тин, с усилием проглатывая сдавивший горло ком. Плакать ему сейчас действительно было ни к чему, надо экономить силы. Как только установилась тишина, Тин медленно выпутался из своего укрытия, внимательно огляделся и, с трудом встав на подкашивающиеся ноги, побрёл в сторону, противоположную той, где затихли шаги Пьеро.