***
2006
Гермиона поморщилась. Она так и не привыкла к этому. После стольких-то лет. — Знаешь, — сказала вдруг Мелани, выпуская очередную порцию дыма, — странно, что ты с такой нежной натурой до сих пор жива. — Не уверена, но, наверное, это чистое везение, — не задумываясь, ответила девушка, — а может, я просто должна искупить долг предков. Теперь уже и не знаю... как оно на самом деле. — Ну ладно, не кисни…! — воскликнула Остин и, затянувшись в последний раз, выкинула сигарету, а после потушила её одним резким нажатием ступни. — По крайней мере, мы в целости и сохранности, а остальное… кому сейчас хорошо живётся?! — хмыкнула Мелани, поправив пучок из светлых волос. — Например, я слышала, что в Министерстве задумали провести масштабную проверку. Ну там, на соответствие какое-то, — выдохнула девушка, — благо, нам об этом не надо беспокоиться. — Да, хоть одна радость! — согласилась с подругой Гермиона. - Но знаешь, не думаю что это что-то изменит. — Ты о чём? — То есть, для чего проводить все эти проверки, операции, вылазки? — начала перечислять темноволосая. — Все знают, что последние десять лет в государстве творится чёрт знает что. Кого это вообще волнует? — Ну, а мы-то что можем сделать? Я — работница древней профессии, а ты, ты… это ты! И у нас нет иного выхода, кроме как подчиниться воле Господина. В этом вся соль… мы ублажаем извращенцев, миримся с унижениями и насилием. Только бы выжить. — Но ведь рано или поздно... мы станем свободными. Надеюсь, однажды так и будет. А если произойдёт смена власти… — В таком случае, новое правительство найдёт новый способ вновь пленить нас… — закончила за неё Мелани, хмыкнув. — Да, так оно и есть. Однако, в ином случае мы сможем убежать. У нас будет время, — волшебница неопределённо пожала плечами, — я ведь жить хочу! Семью, детей, мужа заботливого, а эти аристократишки… хоть старые, хоть молодые, им же всё едино! Унижают, оскорбляют, боль причиняют. А что у меня на душе — да всем ведь плевать! — с грустью изрекла девушка. Ей не было и тридцати.***
— Давайте, девочки! Работаем-работаем-работаем! — захлопала в ладоши Мадам Келли. Это была высокая стройная женщина чуть за пятьдесят. Волосы её, собранные в пучок, не потеряли своего блеска, оставаясь всё такими же иссиня-чёрными. Одна была лишь беда, она была маглорожденной. Лучшая ученица академии Шармбатона, красавица и умница, она по сути своей была глубоко несчастной. О ней даже ходили легенды. Будто много лет назад мадам Келли, ещё будучи тогда просто Аннабет, готовилась к свадьбе с одним очень видным человеком. Только перед самым алтарём жених сбежал, ибо родители грозились лишить его наследства, если тот женится на «грязнокровке». Сердце девушки было разбито и тогда она решила воспользоваться шансом, который подарила ей судьба. Она начала забирать под своё крыло девушек, которым некуда было идти. И всё было хорошо, по крайней мере, неплохо, до тех самых пор, пока правительство не издало указ, согласно которому чистокровным волшебникам запрещалось иметь связь с маглорожденными. В подобном случае приходилось платить штрафы, а при рождении «грязного» ребёнка аристократа могли лишить всех привилегий. Но с учётом того, что Аннабет Келли удачно обзавелась знакомствами с представителями высших сословий, то ей делались некоторые «скидки». Притон был переделан под «музей», а его жительницы с виду казались обычными работницами. Всё в рамках закона, конечно же! А по ночам это место возвращалось к первозданному своему источнику, становясь домом терпимости. Бордель-музей *Ле-Шабане был полон тайн, покрытых мраком. А его обитательницы были падшими женщинами, у которых просто не было иного выхода. Все маглорождённые, оставшиеся в пределах магической Британии, обязаны были проходить идентификацию. После всех ожидало примерно одно. Рабство. Кто заменял домашних эльфов, кто трудился в общественных центрах, что было подобно заключению в тюрьме. По понятным причинам, люди не желали себе подобной участи, поэтому и соглашались на работу в борделе. За срок в семь лет службы они зарабатывали определённое количество денег, которое могли расходовать по своему усмотрению. Некоторые, конечно, уходили. Но то было скорее исключением. Ведь Вторая Магическая Война у многих забрала близких. По итогу, волшебницы понимали, что кроме старого-нового дома у них нет абсолютно ничего. Одни оставались работать в прежней должности, другие обучали девушек всему, что знали сами, а иные могли открывали филиалы Ле-Шабане. К сожалению, даже наличие богатства не меняло их статуса, скорее, они отныне просто могли купить то, на что раньше у них средств не было. Но любовь, счастье и уважение — удел аристократов. Такой была политика нынешнего правительства. — Только посмотрите... какие мы нежные! — недовольно воскликнула Лиззи Шервуд, близкая подруга хозяйки дома терпимости. Это была не менее красивая женщина. Красивая, но очень злая. Настолько злая, насколько может быть злой женщина, на спине которой оставили шрам. Поговаривали, это сделал один из членов правительства, дабы та больше никому не принадлежала. Шервуд была из старинного дворянского рода, однако выйти замуж более не могла. Ведь по сути её заклеймили подобно животному. Семья так и не приняла её, а ревнивый любовник женился на другой. — Ну, давай же, милочка, вставай, не будь такой слабачкой! — повторила Шервуд и словила укоризненный взгляд от подруги. — Не надо так смотреть на меня! Если они не научатся вести себя правильно, то их убьют в первые же несколько минут. Наконец, «виновница» всего потока слов встала, неряшливо сошла с так называемого подиума. Кто-то из девушек захихикал, что новенькие совсем тощие и некрасивые, а вот Гермиона находила в этом даже плюс. Ведь в таком случае этих бедняжек с большей вероятностью оставят в покое, они смогут заниматься домашними делами, например. Как она сама. Изначально девушка пришла в это место, думая, что придётся стать куртизанкой или нечто подобное, однако узнав, что Гермиона окончила медицинские курсы, мадам Келли поручила ей следить за здоровьем своих подопечных. Магией тут старались пользоваться только при крайней необходимости, чтобы не привлекать лишнее внимание. И, конечно же, услуги экс-гриффиндорки были дому Ле-Шабане жизненно необходимы. Она знала множество секретов, могла определить недуг и помочь в случае чего. — Пойдём, я осмотрю тебя…!***
Натали Кингсли была и правда тощей, у неё выпирали ключицы, а ноги походили скорее на палки. Таких быстро ломают в подобных местах. Но у девушки, видимо, не было другого выхода. Так. Или никак. Выжить любой ценой. — Я… я смогу быть здесь! Смогу стать частью этого мира, — сказала Натали, светлые кудри спадали у неё по плечам, — правда…! Пожалуйста, только дайте мне шанс! — Слышала, ты сама пришла сюда, это правда? — обычно девушек находили, а уже потом давали выбор. А эта девчонка буквально-таки умоляла взять её в ряды работниц дома терпимости. — Почему? — Кингсли стыдливо опустила небесно-голубые глаза в пол. — Ну… я пообещала кое-кому, что дождусь… — Кому? - Гермиона не была уверена, что собеседница будет с ней откровенна. Но, должно быть, Натали просто больше некому было довериться. Она глядела на мир свободно и откровенно. С надеждой. — Жениху. — Жениху, значит, — Кингсли кивнула, а Гермиона мягко улыбнулась ей, — это хорошо! У тебя есть для кого жить, это правда очень и очень хорошо. — А у вас нет никого? — девушка сразу же пожалела, что задала подобный вопрос. — П-простите, я не хотела. Это было грубо… — Ничего, уж слишком много времени прошло с тех пор, когда… мне было что терять…! — Гермиона облокотилась о косяк стола. Оглядев весь медицинский набор, что оставался в запасе, темноволосая взяла ватку и спирт. Подойдя к Натали, она приложила обеззараживающее средство к коленке. Рана была неглубокой, однако кровь протекла даже сквозь плотную ткань серого платья. — Потом отнеси одежду Хейли, — светловолосая поморщилась, почувствовав небольшой приступ жжения. После к Гермионе зашли ещё несколько девушек. Одна из них пожаловалась на то, что так называемый партнёр любит бить её плетью, рассекая до крови. — Но платит он хорошо, поэтому деваться некуда. Однако раны потом очень долго сходят, а я не могу столько ждать. Может быть, есть какое-нибудь средство… ну… э-м-м… чтобы он иногда был не в состоянии сделать всё это? — конечно, в прежние времена Гермиона посоветовала бы пойти к мадам Келли, однако, когда живёшь в таком месте не первый год, понимаешь, что ты — никто и ничто по сравнению с сильными мира сего. Всё чего можно добиться таким способом — минутную радость от собственной смелости. Но потом вновь всё вернётся на свои места, в худшем случае же всех этаких «умниц» отправят в Азкабан, а уж причину обязательно найдут. — Так ты поможешь? — волшебница неопределённо пожала плечами. В действительности, у неё было кое-что припасено на подобный случай. Но не факт, что подействует. — На вот, — она протянула девушке аккуратный свёрток. Та развернула его и удивленно посмотрела на Гермиону. — Добавь в чай или ещё куда, это… немного успокоит… клиента. — Но ведь не смертельно же, да? — Лучше не рискуй. Доза должна быть небольшой, раза на четыре хватит, — предупредила «работницу» темноволосая.***
Комнаты Ле-Шабане представляли из себя смешение всевозможных цивилизаций, стран и мест. Весь второй этаж был отдан под «нужды» заведения, где девушки принимали клиентов. Спальни в японском стиле, на французский манер, с мотивами африканских государств. Как говорят, каждому на свой вкус и цвет. Точнее сказать, на вкус и цвет тех, кто давал деньги. А таких среди аристократов было довольно много. Иногда они покупали права на своих «любимиц», тем самым ограждая себя от проблем в будущем. В обычное время девушки жили на третьем этаже, по двое. Так, спальню Гермиона делила с Мелани. — Ну и ночка предстоит, — устало вздохнула Остин, поглядев на часы. — Разве сегодня не выходной? — удивилась темноволосая. — Должен был быть, однако благодетели хотят проверить состояние музея, — с усмешкой произнесла Мелани. Собеседница понимающе кивнула. Да уж, спонсоры могли нагрянуть в любой момент и потребовать осмотреть всех и вся. О них жительницы дома терпимости зналт не так уж и много, ведь клиенты борделя внутри заведения носили маски. Впрочем, скорее всего так было даже в разы безопаснее. Меньше знаешь — крепче спишь. — Ну, тогда и мне стоит подготовиться… — Не думаю, сегодня будут только спонсоры. А они себе точно лишнего позволить не могут, вдруг что произойдёт…! Тут Мелани была права. Люди, что вкладывали деньги в это место, явно занимали посты в министерстве. В ином случае они бы не решились на подобный шаг. Впрочем, это же делало их весьма уязвимыми в случае обнаружения.***
Гермиона не могла точно понять что сильнее пугает её — страшные сны или звук бьющейся об пол посуды. В конце концов, Остин оказалась права и благодетели, которым пришлась не по нраву идея «провести масштабную проверку», пришли выместить всю свою злобу на бедных девушках, которые даже не способны были ответить им в силу статуса и положения. И правда, ну не пойти же им крушить всё вокруг в собственном доме, так ведь? Да и нет смысла кричать на тех, кто вынудил их чувствовать себя полными ничтожествами, когда есть «ночные бабочки» без прав, без надежды, без будущего…! — В пекло…! — воскликнула Гермиона и зажала уши. Но звуки не стихали. По крайней мере, в её голове. Девушка представила как извивается по чьим-то мощным телом тонкая фигурка Натали Кингсли, а ей с силой заламывают руки. Бьют. Насилуют. По сути, всё происходящее было скорее изнасилованием. Да, «бабочки» могли и не сопротивляться, но это больше из-за страха быть заключенными в тюрьму или того хуже… Мужчинами же было всё равно. В прежние времена девушка верила, что все эти слова о борделях — выдумка, что их уже давным-давно нет. Оказалось, они не только были, но и процветали. И ладно быть только так! Но ведь некоторые посетители явно получали удовольствие, наблюдая за мучениями других. И с этим было довольно трудно мириться. Ведь волшебница видела собственными глазами, какие ужасные раны оставляли на телах любовниц эти самые клиенты. — Эй, — послышался стук в дверь, — можно? — Да, — коротко ответила Гермиона и встала со своего места. — Там… к… к-кое-что произошло, — дрожащим голосом произнесла Кингсли.***
— Ну всё-всё-всё… — экс-гриффиндорка прижала девушку к себе. Судя по всему, бедняжку толкнули на острый предмет. Конечно, признаться в том она не могла, однако и без того Гермиона всё прекрасно понимала. Перевязав рану, волшебница молила Мерлина, чтобы обезболивающее подействовало как можно скорее. Да, это не могло унять всю боль, но по крайней мере, это хоть как-то могло помочь в сложившейся ситуации. — Я же… ничего такого не сделала, — захлебываясь в слезах, говорила Энни Чейз. Она тоже была новенькой и видимо поэтому так и не поняла ещё, что посетителям дома терпимости и не нужен повод. — Тебе необходимо успокоиться. И не надо делать лишних движений, рана может открыться, — предупредила она Чейз. Никаких подбадривающих слов у неё не нашлось, ибо в подобных условиях найти их было довольно трудно. — Самое главное сейчас — выжить… понимаешь?! — Энни кивнула. Движения её стали замедленными, сказывалось действие снотворного. Веки девушки, словно налитые свинцом, сомкнулись. Гермиона, проверив у Чейз наличие температуры, наказала её соседке, Натали, следить за состоянием оной. — Как очнётся — дай ей это лекарство, — темноволосая указала на мутноватую жидкость в стакане, — если станет хуже — скажи мне. Когда Гермиона вышла из спальни новеньких, то услышала странные звуки. Подойдя ближе к лестничному пролёту, девушка начала прислушиваться. — Если об этом кто-то узнает, будет очень плохо…! — она могла поклясться, что этот голос ей знаком. — Но кто об этом узнает? Кто расскажет об этом? — был ответ. Судя по всему, речь шла о произошедшем сегодня инциденте. — Слышал? — спросил вдруг второй незнакомец. Волшебница с ужасом поняла, что у неё с шеи упала цепочка с медальоном. Забежав в первую попавшуюся комнату, девушка зажала рот ладонью, дабы её не услышали. Затаив дыхание, Гермиона ждала. А чего — чёрт один только и знает…! Послышался звук шагов. Это было вполне ожидаемо. Вдох-выдох Выдох-вдох Вдох-выдох — Ну что там? — послышалось с той стороны. У экс-гриффиндорки сердце начало бешено колотиться, словно готовясь вот-вот выпрыгнуть из грудной клетки. Но ответа не последовало. Гермиона начала мысленно успокаивать себя, хотя и понимала, что в происходящем едва ли можно было найти что-нибудь хорошее. Через минут десять волшебница открыла дверь и вышла лишь после того, как убедилась что никто её не поджидает. Остальные девушки начали потихоньку расходиться по спальням, выглядели они поникшими и расстроенными. Впрочем, другого ожидать было глупо! Но самое ужасное, украшения нигде не было…! Чёрт с два…!1991
Август 1991 года выдался достаточно прохладным. Дождь за окном лил всё с большей сил, а потому Том находил приемлемым для себя — чтение. В силу возраста Гермиона считала, что брат совсем забыл о ней и всеми возможными способами пыталась привлечь его внимание. Однако же Марволо был довольно терпеливым и до последнего не хотел сдаваться. Правда, заметив грустное выражение лица темноволосой, он-таки отложил роман Оскара Уайльда на столик, а сам же подозвал родственницу к себе. — Ну… что же случилось? — со всей серьезностью спросил слизеринец, окинув её самым строгим взглядом из всех возможных. — Ты меня совсем не любишь! — в сердцах воскликнула девочка и обиженно надула губки. — И с чего такие выводы? — Как уехал в эту свою школу, так совсем не интересуешься мною. А я так долго тебя ждала. Так долго…! — всхлипнула Риддл, мотнув тяжелой копной непослушных кудрей. — Ясно! — с этими словами волшебник ушёл в другую комнату, а девочка чуть не разрыдалась от безысходности. Наверное, теперь он совсем разлюбит её и больше никогда-никогда-никогда не вернётся…! Но вернулся-таки! И протянул коробочку. На дне её лежало украшение. — Это мне? — слизеринец кивнул. — А почему оно какое-то… старое? — Если тебе не по душе, то я могу забрать?! — Нет-нет! — воскликнула девочка и выхватила медальон, а потом, подойдя к большому зеркалу, что висело по центру противоположной стены гостиной, примерила тот. На самом деле, медальон был очень даже красивым. Созданный из драгоценного серого металла, в центре него была изумрудно-зелёная змея, чьи глаза отливали золотом, внушали даже какой-то непонятный страх. Но Гермиона не боялась. И в этом, Том был уверен, её сила…! — Хотел дождаться твоего дня рождения, но раз ты такая нетерпеливая, — выдохнул Марволо. — Спасибо, — счастливая улыбка расцвела на её губах. Девочка тогда и подумать не могла насколько сей медальон бесценен…****
2006
В ту ночь Гермиона так и не смогла спокойно уснуть. Перед глазами стоял тот самый день, когда Том сделал ей подарок перед её одиннадцатым днём рождения. А ровно через неделю после того к ним прибыл некая профессор Макгонагалл и сказала, что младшая наследница семьи Риддл — тоже волшебница. О, как же счастлива была девочка, узнав, что сможет как можно больше времени проводить с любимым старшим братом. Казалось тогда, что нет предела радости и счастью. Нет предела ничему…! — Эй, Ми, — из размышлений девушку заставило вынырнуть появление Мелани Остин, — тебя мадам Келли ищет. — Зачем? — собеседница неопределённо пожала плечами. — Не уверена, но слышала бы ты мадам Шервуд! Она так кричала. — Кричала?! — удивилась Гермиона. Тут явно было что-то не так. А что именно — ей предстояло выяснить в ближайшие минуты.