My favorite sister

Нам всем есть что скрывать. Что-то, что мы не хотим показывать остальным. И мы притворяемся, что всё хорошо, прячемся за радугой. И может, это к лучшему. Некоторые закоулки души лучше не видеть никому.

***

2006

Бал Крови совсем не то мероприятие, о котором Гермионе хотелось бы вспоминать. Люди, пусть и казались приветливыми, таковыми не являлись. Для них девушка была новой игрушкой. Новенькая в их среде, которой можно управлять. Пускай ей было противно, но пришлось играть по правилам. Она была тихой, улыбчивой, послушной. В основном, конечно, окружающие отвечали взаимностью. Но были и те, кто, кажется, задался целью извести её. С ними она была злой и угрюмой, всем видом показывая, что не желает иметь ничего общего. Благо, Драко почти всегда оказывался рядом, не позволяя Грейнджер совершить роковую ошибку. Ещё был Том. Томми Он, казалось, совершенно не был заинтересован в Гермионе. Хотя она часто ощущала на себе его взгляд. Тяжёлый и тёмный. Как назло, Малфоя в такие моменты нигде не было видно. Между тем, волшебница не смела показать свой страх или заинтересованность. Хотя, конечно, увидеть брата человека из прошлого было волнительно. Не так, чтобы её сердце отплясывало ритм (это прошло в первые несколько дней), но достаточно. Экс-гриффиндорка пусть и пыталась убедить саму себя, что в этом нет ничего такого, испытывать тоску и злость. Ведь когда-то они были семьёй. Том дарил ей нежные объятия, окутывал, защищал. Она была его сокровищем. Единственной сестрой, ради которой он шёл против всех. Но всё исчезло, растворилось. Будто и не было. Всё сон. Сон. Красивая сказка обернулась ничем. И теперь, думая об этом, Гермиона действительно чувствовала себя несчастной. Не настолько глубоко, чтобы это могло помешать делу, конечно. Она не плакала, не позволяла себе то, что могло бы выдать её. И всё же ей было тяжело. А внимание Риддла, которое, наверное, было вызвано любопытством (она ни на минуту не забывала, что Белла и Драко были помолвлены, а сама Грейнджер теперь считалась невестой последнего). Их третий разговор (спустя много лет) произошёл на одной из выставок. Том сам подошёл к ней. А Гермиона ощутила себя загнанным в угол зверьком, чего прежде рядом с братом не происходило. Точнее… это понятно, что этот человек, который был всё с тем же лицом, что и много лет назад, вызывал у неё особый трепет. Вместе с тем… он же мог лишить её жизни. Вот так просто, лишь пожелав. Ведь, как поняла девушка из разговоров, Риддл обладал большой властью, он был, можно сказать, в приятельских отношениях с сыном министра. Да и сам мистер Риверс находил Марволо человеком умным, а потому полезным. Опять же… всё это разговоры. Впрочем, Гермиона не сомневалась, что за десять лет, которые она находилась «в бегах», Том изменился. Отчасти, пожалуй, стал больше походить на дедушку. Сильнее вытянулся, черты лица заострились. Глядел временами так мрачно, что на душе паршиво становилось. Все мужчины семьи Риддл были красивы. Том не исключение. Но о прелести души, конечно, речи не шло. С виду он мог казаться спокойным, но такие слухи о нём ходили… девушка сомневалась, стоит ли верить им. Однако… разве время не меняет людей? Разве… сама она не изменилась? Сознание услужливо напоминало о событиях давно минувших дней. В голове живо всплывали картины убийства. Да, она убила его. Да, убила с особой жестокостью, не почувствовав жалости. Но… это было необходимо. Так было нужно. И, пускай даже ей бы предоставили ещё один шанс, она бы ещё раз взяла грех на душу. Насильник упивался своей властью, обесчестив не только тело, но и душу. А это, в чём Гермиона убедилась на собственном опыте, ничуть не проще. Шрамы на теле зажили, душа оставалась холодной. Она не начала ненавидеть всех людей, однако и любить их ей было не за что. Конечно, были исключения, ради которых она продолжала жить, но… их так ничтожно мало. — Кажется, я понимаю, почему Драко предпочёл вас. — А? — было ли ей странно нечто подобное из уст Тома? Да. Вполне себе. — Что вы хотите этим сказать? — Моя сестра… — Риддл многозначительно посмотрел на Беллатрису, что стояла в противоположном углу. К счастью, выставочный зал был большим. Настолько, что Грейнджер вновь не могла разглядеть в толпе Малфоя. Казалось бы, он ей ничем и не может помочь. Впрочем, обычно Драко просто был рядом, так, чтобы поддержать. На самом деле, конечно, на эмоциональное состояние девушки ему было плевать, он лишь не хотел проблем. Да и, как поняла Гермиона, эти двое — Том и Драко — не особо ладили. Природное чутьё подсказывало, что дело совсем не в помолвке. На самом деле, разлад в их дружбе начался давно. Гермиона могла наблюдать за этим, хоть и понять ничего не могла. — Ваша сестра? — Она… немного капризна. Самую малость, пожалуй. Бывает груба. Учтивость для неё не в почёте. Мужчины любят спокойных и милых. Как вы, например. Вы легко сможете быть тенью за спиной… мужа. Думала ли Грейнджер, что разговор может перейти в подобное русло? Никак нет. Том, вроде и хвалил, тем не менее, на душе стало скверно. Да. Именно таких женщин нынче и ценили. Таких, которые не лезут в дела супруга. Таких, которые не вызовут проблем. Таких, которые… Она, значит, тень. А Белла, выходит, личность. Грубая и капризная, но личность. Ведь даже в голосе Гермиона способна отличить нотки презрения. Интересно, почему же Том так невзлюбил её? Или тут дело даже не в «Катерине», а Драко? По этой причине, собственно, Риддл и обратил на неё своё внимание. В ином случае, должно быть, они бы и взглядом не пересеклись. может, тогда бы ей не было так чертовски больно?

***

— Ты грустная… Гермиона усмехнулась, кинув короткий взгляд на Долохова. В мэноре они были только вдвоём. Не считая домовиков. Драко проводил много времени здесь, но на ночь возвращался в родовое поместье. Первое время Грейнджер искренне переживала. Антонин не внушал доверия. Она не замечала за ним агрессии в сторону маглорождённых. Но в свою, признаться честно, да. У них всегда были довольно прохладные отношения. Ограничиваясь «привет и пока», они редко пересекались в школе. И всё, что сближало их, Том. Томми. — Так заметно?! — ответа не последовало. — За что ты так меня ненавидишь? — мужчина удивлённо вскинул бровь. Кажется, вопрос несколько застал его врасплох. И всё же, ему понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы придать лицу спокойное выражение. Она много лет провела в Доме Терпимости, научилась замечать такие детали. Девушки там всему учились заново. Словно дети, которые только-только появились на этот свет. Брошенные на произвол судьбы, они ломали себя. Истинные чувства, стоило показаться клиенту, уходили на второй план. Способ выжить. Но Гермиона видела. Значит ли это, что и Долохову есть что скрывать? Конечно. У всех людей есть свои секреты. Но какую тайну хранит Антонин? — Ненавижу? — волшебник глухо рассмеялся. — Забавная ты. Почему твоя персона вообще должна меня волновать? — Грейнджер пожала плечами. Верно. Может, ей всё это лишь кажется? Может, она надумала тут всякое. А Долохову просто наплевать. Главное — цель. — Но что между Драко и Томом? Дело ведь не только в свадьбе? — Догадливая ведьмочка. — Так что? — Подумай хорошенько. Они ведь всегда были очень близки. Верно. Лучшие друзья, которые друг за друга горой. По крайней мере, так было до определённого момента. — Да. До определённого. Она произнесла это вслух? — И какой же это момент, м? Какой же… Девушка задумалась. Если на то пошло, то, наверное… лето 1996 года. Но тогда, десять лет назад, вскрылась правда о происхождении Гермионы. И… — Я всё ещё не до конца понимаю. — Но ты близка к истине. Дам подсказку… они любили одного человека. До сих пор… — девушка вздрогнула. — Белла. Драко любит Беллу. Значит… Том… он…

***

Открытие шокировало её. Гермиона не уверена, что была готова к подобному. С другой стороны, так даже лучше. По крайней мере, теперь она знает причину. Разве это, в конце концов, не должно радовать? Верно. Теперь она всё знает. Тайны не осталось. а легче-то стало? К горлу подкатила тошнота. Её одолел приступ головной боли. Гермиона согнулась пополам, откинувшись боком на кровать. Очередной приступ застал врасплох. Как и прежде. Сколько уже это длится… около года? Может, немного дольше. В глубине души Гермиона понимала, что с ней что-то не так. Она больна. И каждый день может стать последним. Последним… иногда ей действительно хотелось забыться вечным сном. — я люблю. люблю одного человека. — правда? и кого же… скажешь? — всему своё время. — Так вот о ком ты говорил, Томми…

1993

— О чём задумался? — Гермиона посмотрела на брата, хитро прищурившись. Том точно что-то скрывал от неё. И она не была бы собой, оставив всё так. — Томми? — А-а? — Риддл уткнулся в книгу, но поздно. От маленькой сестры ничего не скрыть. — А ты встречаешься с кем-нибудь? — Ч-что? — Ну… у тебя есть возлюбленная? — юноша ответил хмурым взглядом. Чертовски красноречиво, однако. — Что за глупости? Откуда такие вопросы? — Как это «откуда»? Твои ровесники… то есть, ты как раз в таком возрасте… сам понимаешь. — Не понимаю. — Понимаешь-понимаешь. Ладно. Просто говорят, что… — Риддл огляделась, проверяя, не следит ли за ними кто. Она была почти уверена, что Кикимер — старший домовой эльф в доме — всё докладывает дедушке. А Томас Риддл подобные разговоры не приемлет. Не хватало ещё, что он решит разделить брата и сестру. Мол, та мешает учиться. Однажды через это они уже проходили. Год назад мистер Риддл отправил внучку к дальним родственникам. Какая же это была мука. — Ты встречаешься с Асторией Гринграсс? Ты мне не доверяешь, поэтому скрываешь? Если услышанное и удивило Тома, внешне он остался равнодушным. Гермиона недовольно нахмурила густые брови. Хотя, пожалуй, в глазах старшего брата она не выглядела устрашающе. Напротив. Юноша, отложив учебные принадлежности, подсел чуть ближе. В его ладони так удачно уместились её крохотные ручки. Том мягко улыбнулся, глядя на сестру. — Скрываю?! Пожалуй, есть кое-что. Но… в этом нет ничего такого. А Астория… хм-м… хороший друг. Не более того. — Но ты же любишь кого-нибудь, да? — Я люблю. Люблю одного человека, — честно признался Том. Просто понимал, наверное, что в противном случае Гермиона не оставит все эти расспросы. — Правда? И кого же… скажешь? — спросила с надеждой. — Всему своё время. — Ты говоришь загадками, — не полностью, но частично своего Гермиона добилась. Конечно, глупо было надеяться, что Том, который весь из себя такой скрытный, вдруг выложит ей всё. Тем не менее, понятно, что слухам, что бродят по школе, верить не стоит. Гриффиндорка и сама понимала, что едва ли Тома и Асторию связывает нечто большее. Пожалуй, пары из них точно не выйдет. Хотя, признаться честно, вместе они смотрятся неплохо. Гринграсс хорошая. Милая и добрая. Об этом она и сообщила брату. Тот, правда, никак не отреагировал. — Всё же странно… если не Астория, то… я её знаю? — Да. — Может, она младше меня? Ты поэтому скрываешь всё? — предположила Гермиона. Том мотнул головой. — Дай хоть одну подсказку, — темноволосая капризно топнула ногой. Риддл привыкла, что брат исполняет все её пожелания. Рано или поздно. Но сейчас, кажется, он был непреклонен. — Может быть, однажды, когда подрастёшь, узнаешь. Но ещё не время, — предупредил Марволо, наконец, отпустив её руки. Гермиона насупилась. Значит сие действие, что разговор — на данную тему — окончен. — Ты ещё слишком мала. — Или ты недостаточно ценишь меня? Может, боишься, что я стану ревновать? — догадка почему-то веселит юношу. — Что? — Моя глупая сестрёнка. Глупая, но любимая, — в одно мгновение он заключает её в теплые объятия, зарываясь в волосы. Пару секунд Гермиона сопротивляется, но, пожалуй, в глубине души она не хочет, чтобы брат отпускал её. Ведь с ним, кажется, и море по колено. — Больше всего на свете… я люблю тебя. — правда погубит нас. ты возненавидишь меня… Что это? О чём это? Неужели…

***

2006

Каждый раз, стоило увидеть Тома, Гермиона мысленно возвращалась к тому разговору. Ей тогда почти тринадцать стукнуло. Если подумать, Белле было примерно столько же. Понятно, если Риддл пытался скрыть свои чувства к столь молодой особе. В конце концов, им обоим на тот момент было всего ничего. Вполне понятно, что Марволо пытался скрыть свои чувства. А Белла… может, она просто боялась? Сперва социальной пропасти, после — родственной связи. Всему есть предел. Отношения брата и сестры — это уже слишком. Даже для магического общества, в котором важнее всего происхождение. — правда погубит нас. ты возненавидишь меня… Видимо, речь шла о Белле. Конечно. В противном случае, Марволо не было смысла скрывать всё. Видимо, он боялся, что Гермиона не сможет принять давнюю соперницу. Грейнджер глухо рассмеялась. Пожалуй, ради брата она могла бы попытаться. Не факт, конечно, что сумела бы. Всё же это нечто большее. И всё же… Том не доверял ей, смолчал. Хотя, какая уж теперь разница? Вряд ли нечто подобное теперь вообще имеет значение. Главное для Гермионы — выжить. Выжить любой ценой. По возможности, конечно, помочь друзьям. А о прошлом, пусть это и происходит непроизвольно, вспоминать не стоит. слишком больно. неприятно. Прошло уже много времени. Люди ко всему привыкают. И Гермиона привыкла к новой жизни. Нельзя сказать, что это было легко. Но, по крайней мере, она знала достаточно других примеров. Когда волшебников натуральным образом уничтожали. Прежде это касалось лишь маглорожденных, но в «чёрный список» нынче поподали и те, кто не угодил политике министерства. Каждый старался выслужиться перед верхушкой, стремясь занять своё место под солнцем. В ход шло всё — интриги, заговоры, ложь, обвинения, убийства. Грейнджер не сталкивалась с подобным напрямую, но слышала из уст посетителей Ле-Шабане. Публичный дом к откровениям, конечно, не располагал, но девочки Мадам Келли знали своё дело. Работницы Дома Терпимости не болтали лишнего, пусть и слушали внимательно. Наверное, люди, что посещали подобные места, были уверены в своей неприкосновенности. Обходя закон, они не задумывались о последствиях. Ведь миром правят деньги. Хотя, кажется, и их бывает недостаточно. Иначе как объяснить смуту, что зреет в кругах элиты. Малфои, Долоховы и все те, о ком Гермионе доводилось слышать… они жаждят сменить нынешний режим. Или же просто хотят прибрать власть к рукам. В конце концов, мир изменился. И это было неизбежно. Как прежде не станет, но, быть может, удастся сделать хоть что-то. Конечно, тот же Долохов не отличается эмпатией. И всё же… из двух зол стоит выбрать меньшее, верно? Люди, которые узурпировали власть, должны уйти. Не факт, что станет лучше. Как минимум, Гермиона должна попытаться сделать хоть что-то. В конце концов, Драко обещал, что после она сможет уехать. Пожалуй, работницы Ле-Шабане будут рады возможности вновь ощутить вкус свободы. Остин, наверное, захочет покинуть страну. Если так подумать, у них появится шанс начать новую жизнь. Где-нибудь далеко-далеко. и всё у них наладится. — Мы станем свободны, — девушка мечтательно улыбнулась, прикрыв веки. — Чему ты так рада? — Марк Кинг появился неожиданно. Впрочем, как и всегда. Юноша любил застать её врасплох. Что ж… это даже забавно. В некоторой степени. — Просто, — ответила Гермиона, коротко кивнув. — Ясно, — Кинг недоверчиво посмотрел на неё, но больше расспрашивать не стал. — Скучно, правда?! — добавил он, оглянувшись. Дaq2ействительно, Грейнджер не находила особой радости находиться здесь. Дом помощника министра, конечно, роскошный, но… она к такому не привыкла. Риддл, пусть и были довольно состоятельны, жили куда скромнее. Ничего вычурного. Чертовски просто. Здесь же… всё будто так и кричит о богатстве хозяина. Словно… это попытка показать всему миру, мол, смотрите, какой «я». Смотрите и завидуйте. Наверное, Гермиона бы так и поступила, только лишена она такого рода стремлений. Все эти излишества её никогда не привлекали. Учитывая, что за этим стоит… — Немного, — помедлив, ответила Гермиона. — Тогда… может, уйдем отсюда? — То есть? — Так. Легко и просто. — И куда? — Есть одно место, — парнишка загадочно улыбнулся. — Боишься? — Мой кузен… и Драко. — Да всё хорошо. Потом скажу, что «украл» их драгоценную родственницу. Ну? Тем более, их всё равно пока нет. Им не до нас. Ну, в чём-то Кинг был прав. В конце концов, Гермиона сегодня видела Малфоя лишь раз. В самом начале. Прошло уже три часа, но теперь ушёл и Долохов. Грейнджер оставалось надеяться, что за ней вернуться. Ей было неуютно здесь, в окружении людей, которых девушка почти и не знала. — Ну? — Марк выжидающе взглянул на собеседницу. Гермиона сомневалась, стоит ли доверять Кингу. Даже не так. Всё-таки… это нечто иное. Девушка не возлагала на юношу особых надежд, но… конечно, вряд ли он жаждет убить её, например. С другой стороны, странно, что они общались всего пару раз, а теперь, когда прошло уже несколько недель, волшебник вдруг предложил ей… собственно, что? — О каком месте идёт речь? Напомни-ка. — Я и не говорил. Можешь сама всё увидеть. М? Не хочешь? Кисни здесь, — с долей обиды произнёс Кинг, махнув рукой. Может быть, он бы так и ушёл один, только на горизонте появились Риддлы. Гермиона не горела желанием встретиться с братом и сестрой. Кажется, она не до конца свыклась с тем, о чём узнала накануне. Это, конечно, не её теперь уже дело, всё же… ей нужно подумать. А потом… потом. — Хорошо. Куда, говоришь, хочешь пойти?

***

Что ж, место, куда отвёл её Марк, казалось совершенно обычным. На первый взгляд — здание, состоящее из нескольких этажей. Впрочем, Кинг пригласил девушку в определённую комнату. Довольно большую, к слову. Чем-то обстановка напоминала Ле-Шабане, хотя, конечно, атмосфера была куда сдержаннее. Людей много, но все они заняты собой и друг другом. Расслабленные. И, кажется, они счастливы. — Неплохо, да? — спросил Марк, откинувшись в кресле. Тонкими пальцами он подцепил длинную сигарету, но закурить не спешил. — Не очень-то я и люблю никотин, — вдруг произнёс Кинг, — но, знаешь, это помогает чувствовать себя свободным. — То есть? — Ну… изобретения маглов. Все дела. Они не под запретом, конечно, но… в приличном обществе, — на последних словах он сделал явный акцент, — ими не особо пользуются. По крайней мере, не на виду у всех. Благо, есть такие места. — Здесь, значит, всё можно? — В пределах разумного. Гермиона окинула помещение ещё одним пытливым взглядом помещение. Теперь она, наконец, поняла, что же её так сильно смутило. Окружающие, пусть это и странно, выглядели совершенно… обычными? Будто они находятся в обычном мире. Их одежда, непринуждённые разговоры, заливистый смех. Грейнджер, одетая в классическое длинное платье, со всеми этими украшениями, шпильками и прочим… кажется, была тут совершенно лишней. Впрочем, этим людям, за которыми теперь она неотрывно следила, было всё равно. Они продолжили своё занятие, не отвлекаясь. — Кто это? Вопрос мог прозвучать странно, но, кажется, Марк слишком хорошо понял эмоции, что сейчас переполняли собеседницу. Видимо, и сам когда-то прошёл через нечто подобное. В конце концов, оба выросли в магическом мире. А здесь, как известно, чертовски важно мнение окружающие (не всех, конечно). Как ты смотришь на людей, как они на тебя, что думают о тебе. Ты не должен выходить за рамки. Честь семьи превыше всего. — Мы все здесь свободны. За пределами этих комнат, конечно, нас ждёт другая жизнь. Но сейчас… в эти самые мгновения… ты ведь чувствуешь это, правда? — Ч-что? — Безысходность. — Ты ведь только что говорил о свободе. — Одно другому не мешает, верно?! В конце концов, все мы несчастные создания. — Даже я? Гермиона сама пока не понимала, спрашивает ли она праздного любопытства ради. Всё же… ей вообще не стоило ввязываться во всё это. Драко сказал, что нужно вести себя тихо, не делая ничего лишнего. Но… он ведь сам и виноват, что Грейнджер встретила Марка. Малфою стоило хорошенько подумать, прежде чем вести её с собой на Бал Крови. — Ты — особенно. — С чего такие выводы? — как минимум, утверждение казалось ей странным. Неужели… она совершенно не умеет контролировать свои эмоции? Или, быть может, собеседник попался проницательный? — Все люди несчастны. Такова наша природа. Не считая блаженных, конечно. Вроде моей тётки Люсинды. — Что, решил помочь мне стать счастливее? — Стало просто интересно… — Что именно? — Видишь ли, наше правительство нестабильно. В стране две партии. Члены каждой пытаются урвать себе кусок покрупнее. А главное — кресло министра. Сейчас правят правые Монстры. — Правые… кто? — Монстры, — повторил Кинг, сделав первую затяжку. Мерзкий запах не стал разноситься по комнате. Грейнджер выдохнула. Вспомнилась почему-то привычка Остин курить в свободное время. — И левые Боги. Так мы их между собой называем. Первые устроили переворот, установили кровавый режим, так сказать. Публичные казни — это ещё далеко не всё. Есть вещи и похуже, — почему-то Гермиона не сомневалась, что парень даже не пытается преувеличивать. Толстые стены Ле-Шабане оградили их от внешней угрозы, но и туда доходили некоторые слухи. — Почему «Боги»? — Люди верят в них, думают, что они помогут. Но, честно говоря, никто даже толком и не знает, кто стоит во главе левой партии. Те ещё хитрецы, — Кинг глухо рассмеялся. — Твоя семья… — Отец из правой партии. Он действительно похож на монстра. — Зачем ты позвал меня? — спросила Гермиона, выждав пару минут. — Вряд ли тебя мог привлечь мой несчастный вид. — Стало интересно. Говорил же. — Причина? — Узнаешь. Чуть позже. Хочу кое-что проверить. Можно ведь? — Как я могу согласиться, если даже не знаю, какую конечную цель ты преследуешь? — Зла я тебе не желаю. — Как и добра, полагаю. — Мы мало знакомы. Но ты занятная личность. Можем просто пообщаться немного. Взамен… что ты хочешь? — Грейнджер задумалась. Конечно, она и сама бы хотела поговорить с теми, кто не Долохов и Малфой. В конце концов, Кинг не вызывал у неё отторжения. — Так кто эти люди? Не припомню, чтобы встречала их. — Детки, которые своим родителям даром не сдались, — спокойно ответил Кинг. — Позор семьи. — Позор семьи? — Партии. Ты обязан состоять в одной из них. И приносить пользу. В противном случае… просто не мешайся под ногами, — последнее он произнес с каким-то странным выражением. — Это мы и делаем, — продолжил юноша, возвращая себе привычную расслабленность. — Некоторые предпочитают делать вид, что у них просто нет ребёнка. — Удивительно, — продолжила Гермиона, выждав немного. — Что именно? — Я-то зачем тебе? Решил избавить от скуки? Или провести лекцию по истории? — Хочу помочь. Если это можно так назвать. — Помощь, значит?! По-твоему, она мне нужна? — Да. Нелегко быть невестой Драко Малфоя. Врагом Тома Риддла — тем более. — Я невеста одного из самых богатых людей страны. Думаешь, мне стоит бояться Риддла? Кроме того, я не враг ему. — Наверное. А Драко? — В каком смысле? — Он опасен. Слишком. Для тебя. — Что? — может, она плохо расслышала? Наверное, ей это показалось. Недобрый огонёк во взгляде? И эта улыбка… оскал? — Что ты сказал? — Малфой имеет дурную репутацию. Ты должна была заметить, что дамы не особо к нему расположены? Пусть это и звучало довольно странно, но, вспоминая события Бала Крови, она действительно не могла припомнить, чтобы девушки проявляли к Драко особый интерес. Возможно, это было связано с тем, что он уже «занят». Хотя… разве это такой уж повод совсем не смотреть в его сторону?! Ей это и тогда показалось необычным, но Грейнджер не проявила к происходящему особого интереса. Выходит… зря. — Знаешь, как люди называют его между собой? — Гермиона молчала, хоть и чувствовала, что не к добру это всё. — Чёрный вдовец. — Драко… уже был женат? — Трижды. — И все его жёны… — Умерли. Болезнь. Несчастный случай. А последняя… пропала, — в горле резко пересохло. Нет, это не может быть правдой. Звучит так… — Ну, людям иногда выпадают испытания. Как же глупо звучит. Испытания? Да люди погибли. Что она несёт? — Действительно. Странно, что даже Антонин с тобой не поделился. Всё же вы одной крови, — Гермиона усмехнулась. Одной крови… как же. — Но сестра Тома… — Белла? Кажется, они планировали тайно пожениться. Слухи разные ходили. Наверное, Риддл передумал в последний момент. Не стал подвергать родственницу опасности. Малфои — могущественный род, но этого не стоит. Или? — Кинг выжидающе посмотрел на Гермиону. Девушка, тяжело сглотнув, попросила вернуться в дом помощника министра. В конце концов, она и без того сильно рисковала. — Я… думаю, всему можно найти разумное объяснение. Драко ведь ничего такого не делал… — Гермиона сказала это просто так. Девушка не верила, что Малфой действительно мог быть настолько жесток. Она знает его, они почти что выросли вместе. чёрт! — Дело твоё, — наконец, выдал Кинг, более не настаивая. Губы тронула тень улыбки. Кажется, кое-чего он всё же добился. Внутри Гермионы поселилось чувство, гадкое и гнетущее.

***

Гермиона всю дорогу ждала вопросов от Малфоя, но их не последовало. Тот, сидя на месте водителя, спокойно вёл дорогу. Будто ему совершенно всё равно… где она была… с кем. Пожалуй, так даже лучше. Так правильнее. Они друг для друга никто. После всего. Но почему-то Грейнджер уверена, что Драко, не будь с ними четы Грант, точно бы что-то сделал. Когда они добрались до поместья Антонина, Драко не спешил отпустить Гермиону «просто так». Притянул к себе, зарылся в волосы, будто вдыхая её аромат. Судя по всему, миссис Грант нашла это милым. Слегка улыбнувшись, она шепнула что-то мужу. Конечно, им было не понять, что на самом деле всё иначе. что это за запах? м-м… мята? — В следующий раз никуда не уходи, — заметил, значит. — Мы ещё поговорим об этом, — прошептал Малфой, не выпуская спутницу из объятий. Столь крепких, что с каждой секундой ей становилось дышать всё труднее. Не вырваться. — он опасен. для тебя. Слова Марка, казалось, засели где-то глубоко. Конечно, Гермиона не верила в виновность Драко. Впрочем, теперь в душу закрались некоторые сомнения. Она не подаст виду, постарается забыть. Это не её дело. Пусть Малфой сам в происходящем разбирается. Грейнджер же себя в эту пучину утянуть не позволит. Как там люди говорят? Меньше знаешь, крепче спишь. Вот и отлично. — Доброй ночи, — тянет он, наконец, позволяя Гермионе отойти на «безопасное» расстояние. Запах мяты уже не такой сильный. С каждым шагом его всё меньше. Этот запах… Драко? Точно, ведь она помнит этот аромат. Освежающие нотки из далёкого прошлого. — Доброй, — говорит в ответ, только в глаза не смотрит. Разворачивается, опасаясь, что во второй раз её не отпустят. Делает один шаг. Второй. Третий. Драко уходит. Позади раздаётся характерный звук, машина (изобретение мерзких маглов, при этом — особый вид роскоши и предмет гордости) трогается с места. Гермиона одна. всегда одна.