Красавица и Чудовище

      Карл Шульц тихонько бредил в своей кровати. А на груди его, как и всегда, когда никого другого не было рядом, грелся комочек розового суфле. В комнате царила теплая полутьма. Мерно тикали на стене старинные часы, принадлежащие когда-то еще прабабушке космического купца. Могла ли она представить, что этот маленький мальчик, этот белоснежный свëрток, уютно уместившийся на жилистых пожилых руках, когда-нибудь полетит в космос? Что возьмет с собой на память кусочек еë жилища? И что умрет, не дожив, как она, до преклонных лет, от одной пренеприятной инопланетной болезни.       Мужчина хрипло закашлял – суфле на его груди заколыхалось и перевернулось с левого боку на правый, недовольно сопя.       В голове у Карла бесконечно взрывались крохотные снаряды. Зная об этом, члены семейства Шульц старались молчать – их узкий многоэтажный дом вот уже много дней полнился оглушительной тишиной. Словно в гробу, словно в открытом космосе... Нет, совсем не для этого Карл покупал такое большое жилище. Он любил, конечно, укрыться наедине с интересной книгой и со своими мыслями, но еще больше любил в такие моменты слышать за дверью смех внуков и звонкий голос жены.       Звук появился внезапно: кто-то вскрикнул, засмеялся, заголосил. Издалека, с первого этажа. Карл времени не помнил, но тут же предположил, что домашние нынче ужинали в столовой. Этот звук растормошил в его голове еще с десяток снарядов. Они разорвались где-то в районе висков, но купец остался доволен. Лучше уж слышать сквозь боль веселые звуки, чем болтаться в горячке в мëртвенной тишине.       Крики затихли. Не ясно на сколько: не то на пару минут, не то на пару часов. Потом появились шаги. Тихо скрипнула давно не смазанная дверь спальни. Кто-то вошел. Розовое суфле по привычке дернулось, намереваясь спрятаться под одеялом, но отчего-то осталось на месте.       – Мемма! – булькнуло существо.       – Ты врëшь... – не открывая глаз отозвался Карл.       Эмму в бреду он видел довольно часто и знал теперь, что это совсем не дочка, а только проклятый призрак, рожденный больным сознанием ради собственного успокоения. Пускай недолгого. Стоило оглядеться вокруг, как призрак прошлой жизни мгновенно таял.       – Не врёт, мой милый Карл... – Жена коснулась его щеки, и Щульц наконец очнулся. – Смотри, кто к тебе пришёл!       У кровати и правда стояла средняя дочка. Совсем не похожая на призрака: в наспех накинутом халате, босая и загорелая, с выцветшими, когда-то синими, волосами. Словом такая, какой купец никогда прежде её не видел.       – Папа! – сказала Эмма.       Шульц медленно сел на кровати.       – Эмма! – он улыбнулся, чего не делал уже давно.       – Карл! – зарыдала Вера.       Все они обнялись, нечаянно стиснув между собою розовое облачко. Оно податливо расплылось.       – Так вот ты какой, инопланетянин, – сказала, смеясь сквозь слезы, владелица пивоварен. – Будто клубничный пудинг!       – Скорей суфле, – поправила Эмма Карловна.       – Или пенка на нашем вишневом пиве!       – Да, точно, пенка!       – Ну хватит вам верещать... – купец, поморщившись, откинулся на подушки.       Дамы Шульц тихонько расселись рядом. Эмма Карловна на кровати, а Вера на кресле, держа на руках розовое суфле и поглаживая его, будто изнеженного кота.       – Как ты смогла вернуться, Эмма? Как сбежала от зверя?       – Он сам меня отпустил. На три дня – не больше. Но я теперь смогу заглядывать к вам так часто, как сама того пожелаю! Я обещаю...       – Он взял тебя в жены? – Карл опустил глаза. А дочка на мгновенье задумалась.       – Да, наверное.       Купец зажмурился. В его черепной коробке снова забились осколки болезненных снарядов.       – Но ты не волнуйся, – поспешила добавить Эмма, – только условно! А если бы даже нет… он не такой уж плохой, как тебе почудилось. Этот монстр… верней Чудовище, а верней Икабод… Так зовут его – Икабод! Он…       – Икабод? – удивилась Вера.       – Ему было одиноко на астероиде. И осталось ему недолго. – Эмма Карловна тихо всхлипнула. – Если б можно ему помочь…       Хлюп! – мать выронила из рук вновь задремавшее суфле.       – Помочь?! – с кресла донесся её возмущенный писк.       – Наша Девушка всегда отличалась удивительной добротой… – Карл тихо засмеялся и тут же уснул. Так спокойно, как не спал уже очень давно.

***

      Семь лет назад. Борт инопланетного корабля, зеркальная комната.       – Это, признаться, довольно жутко...       Молодой мужчина с интересом глядел на своего близнеца, запертого в высоком прозрачном сосуде, и старался отыскать на недвижимом теле признаки хоть какого-то различия. Но тщетно. Их отличало только одно: близнец парил в гелеобразной жидкости абсолютно голым, тогда как оригинал стоял посреди зеркальной комнаты в нарядном мундире. Темные волосы были завязаны в аккуратный хвост, осанка выдавала человека высокородного. Не портил его даже темный шрам, идущий по щеке у левого глаза до самой брови – память об уроках фехтования на лазерных рапирах. Наоборот – он носил его с достоинством, словно бы украшение.       – Жутко-то жутко, а вот разобьешься и скажешь спасибо.       – Я разбиваться не планировал, – мужчина наконец сумел отвести внимательный взгляд от сосуда.       Слева от него стояло существо прелюбопытное. Похожее на человека, а точней – молодую девушку вполне приятной наружности. Но кожа её отдавала бледно розовым цветом, а формы лица и тела без конца растекались, чтобы через мгновение опять вернуться на место. Подобное человекоподобное состояние, очевидно, было для неё не вполне естественным.       – Разве такое спланируешь? – она прильнула всем телом к плечу собеседника.       Мужчина только вежливо улыбнулся:       – Пойдем-ка ужинать? Я тебя приглашаю.       Они дошли мерцающим коридором до того самого места, где стыковался к инопланетному кораблю королевский крейсер. Шагнули с зеркального пола на мягкий ворс – воздух вспыхнул на мгновенье радужным светом. Под ногами теперь замелькали узоры ковра, засверкали золотой лепниной массивные двери.       Наследный принц, а именно такой титул носил человек со шрамом, вывел свою спутницу в бальный зал, усадил за богато накрытый стол и расположился, вопреки обычаю, не на другом его конце, а по правую руку от бледно-розовой девушки. Та радостно улыбнулась.       – Смотри, какая красота! – принц кивнул ей за спину. За стеклами панорамных окон плыл тихонько дрейфующий астероид.       – Это просто огромный камень! – Девушка рассмеялась каким-то булькающим смехом. – Но я рада, что тебе нравится.       Часом позднее, когда дело дошло до десертов, мужчина неожиданно переменил светский тон беседы и стал серьезен.       – Отец торопит нас, я его понимаю...       На стол перед ними опустились тарелки с клубничным суфле. Девушка едва заметно смутилась. Принц бросил на прислугу недобрый взгляд, и десерты в одно мгновение испарились.       – ...но я с тобой хочу быть откровенным. Ты согласна?       – А как иначе? – инопланетная принцесса расплылась в беззубой улыбке.       – Я знал об этом браке с самого детства. Ты, полагаю, тоже. Я приму любую судьбу – так меня научили…       Девушка внимательно слушала.       – Для тебя не секрет, пожалуй, какие мы с вами разные. Ты, наверное, видишь во мне уродца. – Принц грустно усмехнулся, не очень то веря, однако, в искренность своих слов. – Я тебя не виню. Я и сам с трудом… с большим трудом допускаю мысли о нашей близости. Но раз того требует долг, обещаю, что буду уважать тебя и заботиться о тебе, буду слушаться и любить, как верную спутницу. И надеюсь, ты мне сможешь ответить тем же. Пусть без привязанности телесной, но с почтением и добротой. Это в династическом браке, пожалуй, самое важное.       Лицо принцессы покрылось странной рябью, по щекам потекла тонкими каплями пурпурная жижа.       Наследный принц удивленно склонился ближе и зашептал:       – Ну что ты? Я не хотел тебя обидеть. Я верю искренне – для мужчины вашей расы ты просто красавица, – он вновь лукавил и, прикрывая своë лукавство, утешительно накрыл еë руку своей.       Пальцы девушки от расстройства расплылись по столу липким суфле. Мужчина в испуге отдернул ладонь, но тут же пожалел о своей несдержанности. Инопланетянка вскочила со стула и кинулась прочь из зала, окончательно потеряв человеческую форму.

***

      Всё случилось внезапно. Корабль грубо дернулся, пол накренился. Наследный принц едва удержался на ногах и застыл, будто бы зачарованный, облокотившись на стекла бального зала. Дрейфующий астероид становился всё ближе и ближе, и ближе, словно был магнитом, тянущим к себе королевский крейсер.       Если бы не солдаты лейб-гвардии, наследник бы, верно, так и остался растерянно стоять у окна. Но его схватили и в какие-то пару минут довели до спасательной шлюпки, одели в защитный скафандр и пристегнули крепко накрепко к аварийному креслу. А дальше – скрежет металла, темнота... и стоны, вдруг сменившиеся оглушительной тишиной.       Сквозь дыру в покореженном корпусе шлюпки проглядывали серый песок и звездное небо. К поверхности астероида приближались уверенно два слитых воедино корабля: один похожий на небольшой дворец, другой – стеклянный, тянущий его за собой. Удар случился медленный, но оглушительный. Он докатился до остатков шлюпки запоздало, как гром после вспышки молнии, и откинул её подальше.       Измятый корпус перевернулся, и по салону, когда-то сверкающему блестящим металлом и полированным деревом, полетели солдаты королевской гвардии. Но полетели молча, уже не в силах издать ни звука. Один наследный принц закричал от боли, бессильно повиснув на ремнях безопасности. Вместе с криком изо рта вырвались красные брызги. Он машинально дернул рукой, желая утереть намокший подбородок. Только рука его не послушалась, словно её и не было на том месте, где прошедшие двадцать пять лет она неизменно была. Мужчина застонал и, не помня себя, опять провалился в липкую черноту.

***

      Стол Берлихингена неустанно гудел, отливая в чреве своем бесчисленные детали. Красный лазер пилил одну за другою кости, пропитывая воздух едким запахом горелой человеческом плоти.       Наследный принц приоткрыл глаза и различил расплывчатый розовый силуэт. Мужчина захрипел вопросительно и неразборчиво, и сам испугался этого грубого металлического хрипа. Силуэт заговорил голосом инопланетной принцессы.       – Ты, себе на горе, остался жив, – объяснила она. – И я осталась. Как больно: желать разбиться и не суметь... Ну живи, Икабод, живи. Я принесла тебя в медицинский отсек. Только лишь потому… – девушка горько всхлипнула, – только лишь потому, что люблю тебя! А могла бы бросить!       Она собралась уйти. Уже обошла бездыханное тело врача, лежащее у порога, но вдруг вернулась и села рядом.       – Твоё аварийное тело осталось целым. Но я его оставляю под надежным замком: такой откроет только любящее сердце. – Принцесса наклонилась и поцеловала то, что осталось от губ Икабода, нежно погладила его своей липкой рукой. И продолжила, захлебываясь в булькающих рыданиях: – Но кто теперь полюбит тебя таким? Кто найдет на дрейфующем астероиде?.. Тебя скорей сгрызут космические волки...